***
– Достопочтенные и благороднейшие пэры Визенгамота. Сегодня один из темнейших дней нашей истории. Мы вынуждены столкнуться с угрозой, которой не знали уже четыре столетия. – Голос эхом резонировал от высоких арочных сводов зала заседаний высшего органа магической законодательной власти.***
Днём ранее Глава Аврората Соединённого Королевства Магической Британии и Ирландии потягивал сигару в своём кабинете. Он вдыхал терпкий табачный дым, позволяя ему несколько секунд задержаться во рту, выпускал наружу, наслаждаясь послевкусием. Затем, довершал вкусовую гамму изысканным американским огневиски времён последнего гоблинского восстания. Девушка вошла тихо, скрытая полумраком комнаты, невесомой поступью проскользила между винтажных кресел, оббитых бархатом и громоздкого, строгого резного стола, выполненного в готическом стиле и в тусклом свете камина казавшимся страшным чудищем. - Прохлаждаешься? - голос, принадлежащий давней подруге окликнул Поттера Поттер, обернувшись в кресле, улыбкой приветствовал Министра Магии Гермиону Джин Уизли. - Так это правда? - первым делом, решил уточнить Гарри, - Мы создаём армию? - Завтра, после того, как получишь решение Визенгамота, - тяжело вздохнув, Герми присела на подлокотник, уставившись в горящий очаг, - История повторяется, раз за разом… Тайное собрание Парламента, и на войну. - Наконец-то. Мы готовились к этому дню двадцать лет. Гермиона, пожав плечами, перегнулась через его плечо, и впилась в его губы. - Ещё как. - произнесла она, разорвав поцелуй. - Скошенная трава, свежий пергамент… Мне всегда нравился твой запах. - Ага, сирень и крыжовник, - передразнила его Гермиона, - Не выдумывай, мистер-который-выжил. Тебя жена с дочкой дома ждут. Иди отсыпайся, завтра тяжелый день. Поттер только пожал плечами. - Как будем разбираться с золотом? Если наши гоблины присоединятся к мятежу, финансовая система рухнет, и ты не можешь этого не понимать. - Все под контролем, аврор Поттер. - Надеюсь. Иначе... Моих людей и ДМП не хватит, чтобы обеспечить порядок. Даже Отдел Тайн, при всей его мощи, ничего не сможет сделать. - Это моя забота. Завтра утром гоблины получат предложение, от которого сложно отказаться.***
Банк «Гринготс», 8:45 утра. - Заманчиво. - гоблин сложил длинные пальцы в замок, расположив их перед собой на массивном столе из красного дерева, - Вы хотите купить мой народ, госпожа Министр? - Мне необходимо быть уверенной в вашем интересе, Златозуб. Это бартер, и взаимовыгодный. Разве вашему народу впервые продаваться? - О да, вы меня заинтересовали. В том, на что ещё вы готовы пойти ради моей лояльности. - Признания мало? Полноценной жизни для вашего вида? Права владеть землёй и предприятиями, а не только управлять чужим золотом? Да, согласно предыдущему соглашению вы имеете процент от транзакций, но не имеете права его сохранить, вынуждены инвестировать в предприятия волшебников. Сейчас же — сможете открыть свои предприятия, делать деньги, получить собственное, личное золото. - Вы так и не поняли мою позицию, госпожа Уизли. Всё золото — наше. Мы создали все эти кнаты, сикли, галлеоны. Мы выковали их, зачаровали, дали им ценность. Предложите нам что-то, чего у нас нет. - Чего вы хотите? - поставила женщина прямой вопрос, - Волшебных палочек вам не видать. Этого не потерпят ни лорды страны, ни в Международной Конфедерации Магов. - С чего вы решили, что мне нужны столь примитивные инструменты, чтобы творить Магию? Если вы задумали купить… Простите… - гоблин картинно прокашлялся, - Признать нас как равных, распустите ваши комиссии и дайте нам места в Визенгамоте. Давайте быть равными до конца. Гермиона встала со своего места. Не сказав ни слова, она направилась к камину. Златозуб окликнул её, когда министр уже занесла ногу над изумрудным пламенем. - Мне было приятно работать с тобой, Гермиона. Ты много сделала для моего народа, и для всех, кого вы, люди, звали «магическими тварями». Я не хочу, чтобы наше сотрудничество так закончилось. Из всех вас, двуногих обезьян, только ты заслужила моё личное уважение. Не развязывай войну, которую не сможешь выиграть. Гермиона на мгновение замерла, словно задумавшись. Так и не развернувшись к собеседнику, женщина кинула горсть летучего пороха в камин и холодным, уверенным голосом произнесла: - Министерство Магии, атриум. Она сделала шаг в огонь, и исчезла, закрутившись в зелёном пламени. - Прощай, министр Уизли, - сказал гоблин пустому кабинету, - Да смилуются над тобой предки.***
- Ich hätte gerne mal ein Latte Machiato mit käzekuchen, bitte . - Попросила женщина молодого баристу. Гермиона любила “Старбакс”, и не из-за громкого имени. Чизкейки здесь были просто волшебными. - Gerne! Neun Euro, danke schon! - Произнес мужчина, принимая деньги. Он спросил её имя, написав его на маркером на бумажном стаканчике. "Герми" - ответила женщина, с теплой улыбкой припомнив прозвище, данное ей любовником. Выйдя из кафетерия, женщина направилась мимо здания ратуши, через выложенную брусчаткой городскую площадь к старому городскому собору. Проходя мимо с памятника Бременским музыкантам, бронзовой фигуре, изображавшей известных по старой маггловской сказке животных, она остановилась. Памятник окружала группа туристов. Простецы верили, что подержав осла за передние ноги, и загадав желание, они могут получить, чего хотят. Интересно, а что будет, если добавить в их жизнь сказки?.. «Пиертотум Локомотор!» - подумала она, незаметно указав на статуи волшебной палочкой. Ведь никто не обвинит главу другого государства в маленькой шалости? «Политика очень плохо на меня влияет», - пронеслась мысль в голове англичанки, пока она, насвистывая старую немецкую мелодию, подходила к огороженному строительным забором Собору Святого Петра. На заборе, вальяжно свесив лапы, сидел, виляя хвостом, черный кот. Прикрепленная табличка гласила о временном проведении строительных работ, о том, что собор закрыт для экскурсий до следующего месяца. Женщина направилась прямо в табличку, по пути перейдя на бег. Пройдя под полог иллюзии, Гермиона оказалась в окружении шести бойцов Аврората Вольного Ганзейского горда Бремен, уже держащих её на прицеле своих волшебных палочек. В отличии от традиционных британских красных мантий, северогерманские коллеги на ногах носили удобные чёрные кюлоты на подтяжках, а сверху были наряжены в тёмно-синие хлопковые рубахи с воротником-стойкой, а на нём сверху - черный жилет. Головы были украшены традиционной остроконечной шляпой-колпаком. Вежливо попросив палочку для взвешивания, аврор, к ней обратившийся, расстроенно пожал плечами, мол, спасибо, что хотя-бы Роланда «оживлять» не стали. Очевидно, её маленькая шалость во время обеденного перерыва — не самое страшное, из всего, что наворотили Великие волшебники и послы из стран, представленных в МКМ. Она прекрасно это понимала: в прошлом году, саммит принимал Лондон. Ох, сколько проблем возникло у Сьюзен, главы отдела Обеспечения магического правопорядка после того, как какой-то умник оживил манекены и статуи в Британском музее! Подобные хулиганства были регулярным способом сброса стресса у многих сильных волшебников Конфедерации. Пройдя регистрацию палочки и отказавшись от предложенных услуг переводчика, Гермиона оказалась в толпе волшебников, ожидающих окончания обеденного перерыва. Немного побродив в толпе, женщина нашла своего деверя и его жену. Начальник Отделя связей с гоблинами Уиллиам Уизли и Министр Магии Франции — Флёр Делакур. Звучит громко. Реальность — не менее впечатляет. Билл был высоким, атлетично сложенным мужчиной средних лет в кожаной куртке. Длинные, рыжие с проседью волосы, скрепленные черной лентой в конский хвост и серебрянная серьга-артефакт в левом ухе предавал ему вид бывалого рок-музыканта, а шрамы на лице, обрамлённом короткой, густой, седеющей бородкой лишь добавляли образу мужественности. Женщина, которую он держал под руку в свои сорок четыре выглядела на двадцать, чему Гермиона могла только завидовать. Флёр Делакур прошла через многое, видела и делала на благо своей страны такие вещи, которые сложно вообразить. Французская вейла умна, и очень опасна. Завидев Гермиону, женщина нахмурилась, а Билл искренне и приветливо улыбнулся, помахав рукой. - Выступление Ганзейской делегации настолько тебя разозлило, Герми, что ты решила отыграться на магглах? - с напускной строгостью поинтересовался он, - Бронзового Гитлера, трансфигурированного немецким министром из статуи свободы в Париже четыре года назад тебе не переплюнуть. - Да coc avec lui, с памятником! - рассерженно и нетерпеливо произнесла Флёр, - Я услышала, что сегодня в Британии вы приняли… Mobilisation générale. Эрми, это только слухи, но мне нужна правда. - Что?! Не может быть. - Билл побледнел, - Герми, как?! Когда? Флёр, мы тут пол часа стояли, почему ты мне не сказала? - Откуда ты об этом узнала? - Подняла бровь британка, - В любом случае. Я не могу разглашать секретную информацию. - Но мы же… - Флер поперхнулась от возмущения, - Мы союзники, déchire le diable! Мы обещали помогать нашим странам. Как ты могла предать? - Судя по тому, что ты только что рассказала мне национальную тайну Великобритании, не такие уж мы, оказывается, и союзники. - тихо ответила Гермиона, - Может давай я ещё на Саммите МКМ заявлю, что мы уже собрали армию вторжения? Черты лица Флер заострились. Радужка на долю секунды сверкнула огненно-желтым. Но вейла сдержалась, и развернувшись на каблуках, бесчинно расталкивая находящихся на её пути послов и министров, направилась к выходу. Гермиона смутилась. - Я думала, у неё появились мозги. Она же чертов президент Французского Магического Сообщества… - закатила глаза она, - Как можно вести себя… Так? - Герми, если ты объявляешь войну… - Билл набрал в легкие воздух, и шумно выдохнул, - Давай честно. Если ты введёшь полноценное военное положение, ты и законодатель, и судья, и исполнитель. Флёр страшно, и не только за себя. - Что? Билл Уизли, что за чушь ты несёшь? Если Флёр бесится из-за Тедди, я могу отправить его в Шармбатон хоть прямо сейчас. - Герми, пойми. Дело не только в нём. Проблема в П... Взрыв. Земля ушла из под ног. Последним, что почувствовала Гермиона было ощущение падения, и тупая боль по всему телу.***
Темнота. Поразительное явление — она была не чёрной, а бесцветной. Не наличием тьмы, а отсутствием света. Словно телевизионный кабель перерезали на пути к тюнеру. Не было ни света, ни звука. Барабанные перепонки лопнули? Нужно попробовать открыть глаза, но веки словно налились свенцом. Сквозь боль, разливающуюся по всему телу, она почувствовала прикосновение волшебной палочки к своему лбу. Кто-то провёл две диагональные перпендикулярные линии, нарисовав на нём крест. Кто-то открыл ей глаза. Размытый силуэт в белой мантии возвышался над ней, на фоне синего, безоблачного неба. Целитель? Судя по контуру, целитель держал её на прицеле своей волшебной палочки. – Es tut mir leid, – Произнёс мужской голос. Почему она его слышала? Движение губ. Пронзительный взгляд голубых глаз. Зелёная вспышка. И всё закончилось.