***
Сарада, бессильно выдохнув, откинулась в кресле. Весь стол, а также пол вокруг усеивали исчёрканные, заполненные схемами и записями листы бумаги. Ей пришлось даже активировать шаринган с одним томоэ — чтобы создавать иллюзорное поле боя и проверять свои предположения на моделях своих сокомандников и сенсея. Потом переписывать итоги, поправлять, отбрасывать варианты, пробовать другие пути... Живот разразился громким недовольным урчанием. «Сарада, ступай поешь. Если ты не будешь в форме перед испытанием — толку от твоих планов!» — раздался в голове назидательный голос. «Пф!» Тем не менее, она прошествовала на кухню, открыла холодильник и начала разбирать сьесное. На автомате подумала, что еда быстрого приготовления, от которой она отучала Наруто в параллельном прошлом — не так уж и отвратительна и неполезна, если готовить вкусное и полезное нет ни сил, ни времени. На кухонный стол опять упала одинокая слеза. Как он там, в параллельной реальности — без неё? «Сделанного не воротишь, — оживился внутренний Орочимару. — Ты хотела любви от Наруто? Ты её получила. Только цену своим желаниям мы высчитываем потом. Это как в магазине — ты можешь брать что угодно, но впереди всегда есть касса, на которой спросят за всё. А иногда — и отберут». «Заткнись!!!» «Хм». «Или ты...». «Я всегда буду давать тебе такие пощёчины, пока ты не перестанешь заниматься самоедством!» «Да кто ты такой?!» «Твоя совесть. Глас холодного рассудка. Твой лучший друг. Зови как хочешь». «Очень смешно...» «Хм?» «Живодёр и преступник называет себя чьей–то совестью». «Это была фигура речи». «Спасибо. Некоторые продали бы пол–души Шинигами — за настолько сговорчивую совесть». «К сожалению, сговорчивостью не страдаю». «Я заметила». Эта перепалка, которая не нарушала окружающую тишину, начала нервировать. «Я свихнусь тут одна. Полностью уверенна. Потеряю человеческий облик и буду представлять собой натуральную сумасшедшую. Достойное продолжение клана Учиха, ничего не скажешь. Живое подтверждение его дурной славы». «Карин — Узумаки, к твоему сведению. Женщина–Узумаки», — голос симбионта был словно у учёного, который просит ребёнка поставить на место колбу с опасным реактивом. «Ты же сам хотел видеть её здесь?» «Может, всё же с ровесниками потусишь?» «Не смешно. Со взрослыми — возможно. Только много ли времени они уделят мне в своей повседневной занятости?» «Как знаешь. Или, может, Конохамару?» «Угу, поехавшая фанатка из–за недоступности объекта обожания насела на ближайший по схожести. Малолетняя нимфоманка, полезшая в штаны к взрослому мужчине. Вы бы хоть подумали». «Мой сын?» «Сенсей...». «Ладно, извини. Смотри мне, девочками увлечёшься — не заметишь, как мальчики перестанут интересовать». «Меня в ближайшей перспективе интересует ранг чунина». «Скучная ты. С твоим папой было веселее». «Кому из вас двоих?» «Трудно сказать...». После всего Сарада вымыла посуду и убрала на кухне. Потом решительно начала обуваться. «Куда на ночь глядя?». «За расходниками. Могу ведь проспать». «Ну ладно...». Найдя круглосуточную лавку для шиноби — дремавший продавец недовольно проворчал про молодёжь, что шатается по деревне, когда нормальные люди спят, но выдал всё согласно списку, даже не удивившись количеству — Сарада поспешила домой. Надо ещё запечатать всё купленное. И едва собрав свои записи и переписав начисто план, с гудящей головой рухнула на кровать, едва заставив себя принять вечерние процедуры. И тут же провалилась в сон. *** Утро Сарады выдалось отвратительным. Ночью её мучил кошмар, в котором чёрные руки тащили во тьму Седьмого, а она не могла к нему пробиться свозь вязкую, как смола, черноту, в которой едва–едва угадывался белеющий плащ Хокаге. А когда она схватила его — в руках оказался лишь жалкий обрывок с вышитой красной нитью цифрой «семь»... Она проснулась от собственного крика. Который потонул в тишине квартиры, словно камень, брошенный в стоячий пруд. Отец как пропал вчера со своими делами, так и не ночевал дома. «Вот так будет всегда. Привыкай, Учиха Сарада...», — подумала куноичи, с помощью дыхательных упражнений пытаясь выровнять ритм бешено колотящегося сердца. И дезактивировать шаринган. «Парня заведи себе, что ли...». «И вам доброго утра. Сомневаюсь, что парню это понравится...». «Карин — натура диковатая, как и все Узумаки. Смотри, пожалеешь». «Ни в коей мере», — Сарада помнила, как в параллельном прошлом Орочимару пришлось отослать Карин в Южное убежище только потому, что в присутствии Саске она забывала обо всём на свете и готова была вечно торчать рядом, чуть ли не пуская на него гадкие похотливые слюни. Или пыталась приставать, пусть и безуспешно. Получив очередной отворот, красноволосая пыталась заигрывать с ней, впрочем, тоже безуспешно. Сарада хотела сохранить верность Наруто. Даже если она изменяла ему не с другим парнем, а с девушкой. Факт измены был бы в любом случае, вне зависисмоти от того, с кем она оказалась в одной кровати. Хотя понимала, к чему клонит симбионт. В отстутвии Саске Карин, изнывающая от желания, могла просто заняться её совращением. Просто потому что она, как ни крути, похожа на своего отца. Во всех смыслах. «Переживу», — отмахнулась от этого Сарада, стоя под струями душа. Чувствуя, как вода уносит не только пот, но и мерзкое, липкое чувство ужаса и безысходности, порождённое кошмаром. «Как хочешь. Но я предупреждал», — внутренний Орочимару, как всегда, подслушивал её мысли. К этому она тоже начала привыкать. Что личной жизни, как и личного пространства, у неё теперь больше не будет. Даже если она останется одна в пустой квартире. «У Наруто тоже есть Курама. Но, справедливости ради, первые шестнадцать лет этот невоспитанный лис не докучал ему особо. По крайней мере, ему всегда будет с кем поговорить». «Сарада...». «Да поняла я!». Закрутив краны, она полезла прочь из ванной. «Надо будет после испытаний чуть понежиться в горячей воде... Аромолампу купить...». «И свечи!». «Свечей не надо! Пошло выглядит!». «Тогда — гель для душа». «Мгм...». Девочка яростно воевала с полотенцем, отжимая и вытирая волосы, а затем и вытираясь насухо. Утренний душ не входил в её планы, потому как придти на тренировку с помытой головой — глупая затея. Но гадкий кошмар спутал все планы. В очередной проклятый раз. «Не всё и не всегда идёт по плану...». «Вот кто бы говорил...». Сарада ела, поглядывая на часы. Хотелось не спешить на полигон, сбивая дыхание. Перед боем нужно размяться и посвятить в свой план сокомандников. Жаль, что придётся объяснять словами — с сенсея станется подослать клона, который подслушает и, рассеявшись, передаст информацию. «Сарада, это уже паранойя...». «Хм». «Его задача — не «зарубить» вас любой ценой, а просто убедиться в том, что вы не сплохуете, — Орочимару не удержался от шпильки. — Особенно ты». «Эй!». «Который из четырёх?». Юная куноичи хихикнула. Всё же Орочимару, каким бы несносным он ни был, тоже менялся. Например, у него оказалось хоть и зачаточное, но чувство юмора. Затем она, помыв посуду, собрав оружие и спрятав в одну из пространственных печатей подсумка чистовик плана, вышла из квартиры. Напоследок улыбнувшись в ответ улыбающейся с фотографии маме. Мицуки и Боруто дисциплинированно ждали её на полигоне. Сарада благодарно кивнула потомку Орочимару, понимая, что он зашёл за Узумаки утром. Сама же она после вчерашнего срыва и ночного кошмара ни за что не пошла бы домой к сыну Седьмого Хокаге. Иначе её бы «накрыло» при случайном столкновении с Наруто. С не её Седьмым… Досадливо цыкнув, вытащила из подсумка чистовик плана и резко сунула его под нос парням: — Изучайте. Мицуки благодарно кивнул и принял лист бумаги. Из разряда «Я присмотрю здесь». Сама же Сарада вытащила из подсумка боевые перчатки и, тщательно надев их, принялась разминаться, отрабатывая по толстому обрубку бревна основные удары разминочного комплекса кланового тайдзютсу Учиха. Нужно было максимально выбросить из головы всё лишнее. Чтобы бой прошёл так, как задумывалось. И мгновенно среагировала на появление сенсея. Впрочем, Мицуки успел спрятать конспект в пространственную печать своего подсумка. Спасибо его Мягкой Модификации Тела. Сам же наставник новой команды семь был вынужден уворачиваться от летящего ему прямо в глаз куная. — Сарада, ты решила закончить испытание досрочно? — усмехнулся джонин. — Раньше начнём — раньше закончим, сенсей. И тут же в разворачивающегося прыжке молодого мужчину полетели дымовые шашки.***
Сарутоби Конохамару был весьма удивлён рисковым трюком, которым начался бой. С другой стороны, оценил возможность. Ведь пока он ослеплён, Сарада может активировать шаринган, Мицуки — провести захват модифицированными конечностями, а Боруто — создать Теневых Клонов. Впрочем, когда дым рассеялся, он увидел ту же троицу, на своих местах. И эта троица начала нападать уж больно слаженно, но — используя один стиль. Что её и выдало. — Боруто, тебе надо работать над перенятием других стилей тайдзютсу, кроме Мягкого Кулака, — заметил Конохамару, серией ударов развеивая клонов. Только отдача от развеивания оказалась неожиданно сильной, а в него с трёх сторон полетели сюрикены и кунаи. «Клоны–камикадзе со взрыв–печатями?». — Неплохо, Сарада. Но эти атаки не сработают против противника, который физически силён и владеет техниками, создающими броню вокруг тела или щиты. Едва не проморгал земляные пики, ударившие его сразу с нескольких направдений. — Мицуки, полезно сразу вынудить противника перейти на стихийные дзюцу... Вдруг у него Молния? Впрочем, Конохамару понял суть задумки — измотать его на открытой местности, где в него легче прицелиться, а ему самому — труднее увернуться от атак, самим оставаясь в тени и не растрачивая сил на увороты. Поэтому зашёл с козырей. — Стихия Огня, Великое драконье пламя! Разворачиваясь кругом, чтобы лишить растущие по периметру полигона деревья и кусты листвы, в которой прятались оппоненты. — Стихия Воды, Водяная Бомба! В поток пламени врезались две водяные сферы, которые ослабили удар и заволокли поляну обжигающим паром, от которого досталось и самому экзаменатору. А под прикрытием паровой завесы хитрые шкеты умудрились свалить. «Мда... Надо бы попросить Какаши–сана показать ребяткам Малого Водяного Дракона... Водяной Выстрел — тоже». И тут же проморгал два громких хлопка. Тело толкнула ударная волна. И ещё! И ещё! «Кунаи со взрыв–печатями... Ребятки явно не шутят». Ещё пара «подарков» совсем рядом. «Что ж, пора разогнать этот туман!». Пара печатей из подсумка, пара перекатов по земле — и два громких взрыва, разметавших завесу пара. И резкая боль от впившихся в тело игл. «Чёрт, тэцубуси**... Надо же, Сараду опасно недооценивать!» Выдёргивание «подарков» дало возможность ученикам для нескольких дальних атак, которые джонину пришлось отбивать кунаем и уворачиваться. Нужно даже тянуться за шприцом с противоядием в подсумок. И это под непрекращающимися атаками сюрикенами и кунаями. «Экономят чакру... Молодцы, что сказать!» Впрочем, всё это он проделывал исключительно для того, чтобы приблизиться к деревьям, взобравшись на которые, он получал большую свободу маневра и укрытия от дистанционных атак и стихийных техник. «Если я сейчас воспользуюсь Призывом, это будет означать, что ребята прошли испытание. Тогда... Если я воспользуюсь посохом, это будет всё ещё в рамках испытания. Ребята вполне могут столкнуться на экзамене и с вооружёнными противниками». Хлопок ладонью по напульснику — и в руках оказывается посох из чакродревесины длинной около трёх сяку****. «Будет труднее складывать печати и передвигаться, но...». Переместился на дерево, но, тут же, чертыхнувшись, перепрыгнул — прямо под корень прилетел Режущий Порыв, который подрубил опору и дерево начало падать. «Неплохо!». Игра в «кошки – мышки» продолжалась... Финал был закономерен — все трое напали на сенсея одновременно, используя технику Молнии. А Мицуки ещё дополнительно обездвижил его Мягкой Модификацией Тела. Конохамару почти до хруста позвонков повернул шею, чтобы не встретиться взглядом с Сарадой... Но внезапно увидел шаринган в глазах у Боруто, которого посчитал самым неопасным из троих. «Ксо!». Он хотел было развеять иллюзию, но только его конечности оплели холодные и тяжёлые тела змей. Тело начало гореть и конвульсивно дёргаться от разливающегося по жилам вместе с кровью яда... А перед глазами он увидел бессильно упавшего Третьего Хокаге, пронзённого Кусанаги. И идущего к нему мерзко ухмыляющегося Орочимару, с самыми, что ни на есть, живыми и двигающимися руками. Который с явным омерзением вытаскивает клинок из тела поверженного учителя и поворачивается к нему, шипя: — Отдай мне своё тело... И тут же складывающий печать одной рукой. Его голова на удлинившейся шее резко оказывается рядом, обжигая горячим дыханием, а в шею впиваются бритвенно-острые клыки, по коже течёт мерзостно–тёплая слюна, смешивающаяся с кровью... Тело окончательно парализует, глаза закрываются... Навсегда... В себя Сарутоби Конохамару пришёл от несильных, но болезненных пощёчин. — Конохамару–сенсей! Да очнитесь же вы, шаннаро! Джонин осоловело проморгался и осторожно разогнал чакру по телу. Надо же, Учиха даже угадала с его худшим кошмаром... Осторожно поднялся на ноги, отошёл чуть в сторону, поднял с земли свой посох, чтобы опереться на него. Окинул взором тяжело дышащих потрёпанных учеников, настороженно смотревших на него и, казалось — всё ещё готовых к схватке. — Не ожидал, Сарада. Ты неплохо подтянула сокомандников. Буквально за день. Удивительно... — Не преувеличивайте, Конохамару–сенсей. Без их готовности мне помочь я бы не справилась. — Вот как... Хорошо. Тогда я, Сарутоби Конохамару, своим именем рекомендую команду семь на участие в экзамене на чунина. Ответом ему были достаточно вымученные улыбки — ни у кого из троих не было сил, чтобы радоваться победе, даже у неугомонного Боруто. — Я очень рад, что вы стали достаточно сильными, чтобы бросить вызов сложным противникам. Надеюсь, вы сможете достойно показать себя на экзамене. — Спасибо, сенсей… — короткая благодарность от всех троих, сказанная в разнобой на выдохе уставшими голосами. — Отдыхайте. Завтра первый этап. Желаю удачи, — на этом наставник новой команды семь исчез в технике Телесного Мерцания. — Слушайте, ребят... Давайте в бургерную… Перекусим. Сарада досадливо дёрнула плечом. В этом весь Боруто. В легкомысленном отношении к жизни. Но потом вспомнила его отца... И устыдилась собственной резкости суждений. — Неплохо. Я с вами. — Отвыкла от нашей еды, небось? — с подковыркой спросил её сын Хокаге. Слава Ками, не стал ляпать языком про прошлое. — Можем встретить ребят из других селений. Присмотреться. — О! — Хм. Не смотря на все тренировки, тело болело. Сарада никак не могла привыкнуть к тому, что её тело — вновь детское, нетренированное. Она привыкла совсем к другим нагрузкам и подсознательно использовала то, к чему привыкла до переноса. Это было кошмарно неудобно — будто её засунули в совсем детскую одежду, что на три размера меньше — ни сесть, ни повернуться, неудобно двигаться, быстро устаёшь... «А ты ещё хотела налечь на тренировки... Всё–то тебе мало». «Сенсей...». «Всему своё время. Даже если Ооцуцуки нападут сейчас — ты своим избыточным рвением сделаешь только хуже». «Пф». «Сейчас есть люди, достаточно сильные для противостояния этой угрозе. У тебя ещё есть время стать сильной». «И сделать сильными других». «Именно». Куноичи встала с земли, опёршись на галантно поданные руки сокомандников. — Спасибо, мальчики. И ответные улыбки — сдержанная — у Мицуки и широкая во все тридцать два зуба — у Боруто. «Навевает воспоминания…» — неожиданная сентиментальная реплика от Орочимару в голове. Все трое медленно побрели к любимой бургерной Боруто. А Сарада, опираясь на плечи парней, вновь чувствовала, как рушится ледяная стена между ней и этой реальностью, как буквально на глазах образуются связи, которые не датут ей оторваться и заблудиться во мраке и холоде одиночества, вызванного потерями...***
Впрочем, расчёт на «присмотреться к остальным» оказался верным. И едва все трое расселись на диванчиках у окна — Боруто напротив неё, а Мицуки — рядом с ней, как в заведение ввалилась троица с протекторами Кумо на головах, а самый старший из них, с медальоном в виде бычьей головы на цепочке поверх формы, не обратился к ним с нахальным требованием: — Отсели от окна, быстро! — Ребят, может не надо ссориться? — поднялся навстречу нахалу Боруто. — А ты ваще захлопни варежку. Видя, как оторопел сокомандник, не ожидавший такой наглости, со своего места встала Сарада. — Мальчики, вы не в своём селении. Ведите себя прилично, пожалуйста. — Молчи, очкастая! — Да ты охренел! — Боруто бросился на парня из Облака, тот выхватил кунай, мгновенно покрывшийся сеткой разрядов, но обоих растащило в строны чёрной тяжёлой массой, возникшей будто ниоткуда. Сарада воспользовалась моментом и пересеклась взглядом с наглецом из страны Молнии. И практически мгновенно оказалась в его сознании. Длинная серия печатей, шлепок ладонью на выпирающей извилине мозга, разбежавшаяся из–под неё цепочки фуин — куноичи визуализировала его в привычный для анатомического атласа вид, мгновенно взломав иллюзорную аллегорию внутреннего мира — и возвращение в привычную реальность. Краем уха она уловила реплику: — ... Хокаге — Узумаки Боруто? — Да, даттебаса. И мгновенная ориентация на нового участника стычки — странного парня в шубе — именно в шубе — из тяжёлой чёрной массы, напоминающей песок. Тёмно–зелёные, почти чёрные глаза, коричневые волосы, красные узоры на щеках — и повязка Скрытого Песка на лбу. Резкий переход вызвал выстрелившую боль в мозгу. Учиха схватилась за висок и сдавленно зашипела от боли. — Я буду рад сразиться с тобой, Узумаки Боруто, — кивнул тот и обернулся к стоящим за его спиной товарищам — девушке со светлыми волосами и парню в маске с символом Скрытого Песка. — Йодо, Арай, идёмте. Тут больше ничего важного. Троица из Облака тоже покинула помещение. — Сарада, что с тобой? — участливый голос Мицуки побудил осторожно сделать шаг назад и буквально рухнуть на диван. — Плохо себя чувствуешь? — Я... Опять... перестаралась... Боруто же, не дожидаясь никаких намёков, тут же рванул к стройке, откуда тут же явился со стаканом воды, который протянул девушке. — Спасибо, — Сарада задержала руку, осторожно приняв стакан. Не хватало ещё выпустить из дрожащей руки и разбить, залив водой платье. Боруто интуитивно почувствовал это и не стал резко отпускать. «Стоило это того?» — вновь пробудился в сознании симбионт. «Определённо. У Боруто не получилось бы поставить на место этих борзых идиотов на место без скандала». За окном раздались звуки драки, чей–то выкрик, а затем — заливистые трели полицейских свистков. «Что ты ему поставила?» «Одноразовую гендзютсу–ловушку. Воображаемое превращение его сокомандников в меня и Боруто на фразу «Может, ещё где–то поедим?». «Хм–м... Неплохо. Но я всё же советовал тебе не совершать таких поспешных действий. Вспомни, как налагала Лабиринт Воспоминаний на Шино...». «Не напоминай!». Тем не менее, куноичи могла уже твёрдо взять стакан в руку и аккуратными глотками опустошить его и поставить на стол. — Сарада... Разреши проверить твоё самочувствие. — Мицуки, совершенно не... — Я настаиваю. Ты тоже член команды, а завтра нам вместе... — Хорошо. — Эй, а ты... — Спокойно, Боруто. Мой родитель хоть и не профессиональный иръенин, но в патологических состояниях и травмах разбирается отменно. Он очень многому меня научил. — О–о–о... «Два медика в команде... Цу–чан была бы счастлива...». «Хм...». «Интересно, насколько мой сын хорош в медицине?». «Не дай Ками у него такая же страсть ковыряться в чужих телах и ставить эксперименты на людях...». «Как можно! Я, признаю, натура увлекающаяся, но ни в коей мере не идиот!». «Пф!». «Согласен». Тем временем Мицуки осторожно приблизился и внимательно и бережно пробежался по руке, осторожно нажимая на некоторые точки и промеряя пульс, внимательно смотря в глаза и на мгновение отвлекаясь, будто наблюдая за реакцией кожных покровов. Приблизил лицо почти вплотную, нахмурившись и будто во что–то вслушиваясь. «Реакция кожных покровов, пульс, частота сердечных сокращений, реакция мышц на воздействие, глубина и частота дыхания... — перечислял параметры симбионт. — Какой талантливый мальчик...». — Растяжения связок, судороги мышц, состояние предистощения чакры... Сарада, тебе не стоило так себя доводить. — Спасибо за заботу, но я... — Стакан молока, что–то овощное — сейчас. Потом — мясо. Лучше — курятина на пару, ничего жаренного. Ничего острого и жирного. Лучше — солёного и с большим содержанием аминокислот и микроэлементов. Водоросли и морепродукты. И никаких нагрузок кроме тех, что на экзамене. Ровный и спокойный тон, как будто он говорил о ком–то совершенно постороннем, а не о ней, всё же подкупал и заставлял прислушаться. Теперь, глядя на Мицуки, Сарада охотно верила, что тот — действительно сын Орочимару. Это было связано не с внешностью — ею парень не слишком напоминал родителя, разве что змеиными золотистыми радужками глаз и нездорово–бледной, мелово–белой кожей — но поведением, тоном голоса и выражением лица. — Спасибо, Мицуки. Я последую твоим советам. Но не обещаю, что беспрекрословно — случиться может всякое. — Понимаю, — участливо кивнул парень, — но всё равно рад, что ты себя побережёшь. Ты нужна нам. — Да, действительно нужна! Мы поможем — только скажи! — добавился голос Боруто. Сарада хотела впечатать ладонью в лоб жестом разочарования. Это было... так похоже на Седьмого. Но если отец Боруто мог после этой фразы своротить горы, не щадя себя ради того что ему дорого, то вот он сам... Мог только ляпнуть пафосную фразу и сдуться после первого... даже не поражения, едва намечающейся трудности. Девушка увидела перед собою будто двух разных людей, внешне почти одинаковых, но внутренне один из которых был неподражаемым оригиналом, а другой — всего лишь... даже не жалкой подделкой, а уродливым шаржем. «Стоит ли тебе убиваться ради этого недоразумения, ученица?» — голос Орочимару был полон... разочарования? Обиды? Будто у отца, который увидел свою дочь — красавицу, умницу, талант, мечту любого юноши — в объятиях занюханного грязного бродяги–алкоголика в его логове на помойке. «Не ради него... Ради его отца. Ради того, чтобы этот недоделок не добавлял ему седых волос и не заставлял краснеть за свои дебильные выходки. Если я смогу это сделать... Значит, это и будет моей любовью к нему — к моему Седьмому...». «Он не оценит твоей жертвы. Он даже не будет знать о ней», — голос наставника был словно кунай, а каждое слово — словно хлёсткий удар, который принимаешь на безоружные руки, скрещенные перед лицом. Только вместо лица была её любовь, а вместо рук — душа. «Тем лучше». «Для него?» — ядовитый сарказм. «Для всех, Орочимару–сама. Для всех». «Будь по–твоему, — отступился голос в её сознании. Словно передумавший бандит над избитым и ограбленным им путником. Но не удержался и добавил, словно рекомый отморозок, больно пнувший «на прощание» свою жертву. — А ребёнка... Своего ребёнка ты тоже зачнёшь от него, м?». Это было подло. Словно удар под дых, вышибающий воздух из лёгких и заставляющий сжаться в беспомощный комок боли и страха. «Я... я... ни за что... не опущусь... до такой... мерзости». Скептический вздох, и Сарада представила, будто призрачный Орочимару осуждающе покачивает головой. «Учиха...». «Я та, кто я есть». — Сарада, эй, Сарада! — вырвал её из внутреннего диалога голос Боруто. — Извини. Отключилась на время. Пройдёт. «Тебе не обязательно оправдываться перед... этим», — напомнил о себе внутренний Орочимару. «Наломает дров сдуру». «Станешь для него мамочкой — не будет слушаться. И подавно не повзрослеет». «Я должна быть честной. Максимально возможно честной». «Хм». — Тебя провести? — вызвался сын Седьмого. — Нет, спасибо. Не стоит. Боруто хотел было настоять, но почувствовал прикосновение к локтю руки Мицуки. Оглянулся на товарища, который отрицательно покачал головой. И громко выдохнул. — Как знаешь, — и тут же полез за бумажником, который распечатал из незаметной печати на крышке подсумка. И принялся считать купюры. — Лучше поешь сейчас, Сарада. Дома у тебя не будет ни сил, ни желания готовить, — заметил Мицуки. — Хорошо. — Мицуки, я не шарю, так что ты выбирай, — потомку Белого Змея подсунули папку с меню. Тот не стал сердиться, а лись со вселенским пониманием повернулся к сокоманднику и принял папку, не забыв поблагодарить. «Чёрт, я же забыла деньги дома!» — всполошилась Сарада. Видимо, это слишком явно отразилось на её лице, потому что Боруто сказал: — Не кипиши, за мой счёт, — увидев желание возразить, нахмулился ещё больше и припечатал похолодевшим тоном. — И не спорь. Девушка вздохнула. Ладно, пусть так. — Спасибо. — Мгм. «Парня гложет чувство вины. Он чувствует себя бесполезным». «И откуда ты, такой понимающий, взялся?». «Джи–кун тоже так себя вёл иногда. Когда откровенно лажал. Когда повзрослел, потом ещё и напивался вхлам. Иногда мне приходилось чуть ли не на себе тащить его к нему домой. И пресекать всякие пьяные выходки». «О...». «Правда, один раз он таки разошёлся, когда нас заперли в КПЗ при полицейском участке... Драку Джи и твоего деда спешно прибежал растаскивать лично мой сенсей. В спальном кимоно и босой». «Какие подробности...». «Эх, молодость...». Вскоре Сарада уже ела овощное рагу, запивая молоком. Всё остальное запаковали в специальные пластиковые коробки. Боруто жестом подозвал официанта и изобразил жестом блокнот и ручку. Тот кивнул и удалился, вскоре принеся чек. Боруто засунул в обложку стопку купюр. И незаметно передал ещё одну из рук в руки. Парни тоже заказали себе по ещё одному бургеру. Боруто жевал свой без особого аппетита, глядя в окно. Сарада доела и начала запаковывать еду в свиток. Который тут же сунула в похудевший подсумок, проверяя клапан. Её возня привлекла внимание сокомандников. Боруто спешно дожевал свой бургер. — До завтра! — Всем счастливо. — Пока... Но, едва свернув за угол, Сарада резко остановилась, и, максимально заглушив чакру, поднялась на крышу. Откуда начала следить за идущим куда–то Боруто. «Сарада, что ты...». «Просто предчувствие, сенсей. Не мешайте, пожалуйста». * Цитата из песни "Такая их карма" группы "Пикник". ** Бива — японский струнный музыкальный инструмент, напоминающий гитару, представляющему собой квадратную коробку, затянутую кожей, и с длинным узким грифом. Имеет от трёх до четырёх струн. ***Тэцубуси -- расходник ниндзя, представляющий собой четыре иглы, выходящие из одного центра так, что одно острие всегда торчит вверх. Использовалось для остановки погони из пеших противников. На Древней Руси подобное называли "чесноком". *** Около девяноста сантиметров