Союзники

Визсла думает о Моле — когда лежит в постели и водит по члену рукой плотно, жарко. Думает, как бы делал это Мол, как бы он жадно смотрел на него сверху вниз, как замер бы неподвижно, ожидая стонов мольбы. — Нет, — Визсла толкается себе в кулак, закрывает глаза, но видение слишком яркое, Мол довольно улыбается и сжимает его член у основания, — пожалуйста, прошу… Наворачиваются слезы, давление ослабевает, Визсла долго и мучительно сладко кончает себе — Молу — в черно-красную ладонь. В логове хаттов, когда нож летит Молу в лицо, Визсла думает — хорошо бы это закончилось прямо сейчас. — Ты сам не свой в последнее время, — Бо-Катан заходит без стука, как обычно, грямкает большой бутылкой с какой-то темной жидкостью о стол. — Лучшее альдераанское виски от наших преступных друзей. Тебе не помешает. Визсла пьет с ней молча, и все равно продолжает думать о Моле. Черные тени в углах шатра завиваются его татуировками, желтые светильники горят как его глаза, у рыжих волос Бо-Катан красноватый оттенок его кожи. Визсла целует ее, пытаясь хоть так вытряхнуть мысли о Моле, и поначалу кажется, что получается. Ее губы наверняка совсем другие, и сама она под броней тонкая, гибкая, белоснежная, непохожая. Визсла легко поднимает ее на руки — с Молом бы так не получилось — относит в постель, сцеловывает маленькие веснушки с ее ключиц, обводит языком соски — у него они наверняка маленькие, темные, жесткие — переворачивает на живот. У них и раньше бывали минуты близости, но Визслу никогда еще так не трясло от возбуждения. Тени рисуют на ее узкой спине черные завитки. Визсла разводит упругие ягодицы и лижет там, где раньше никогда не касался ее. С Молом бы не получилось сделать подобное, он никогда не вздыхал, не постанывал бы так, Визсла проникает языком в тугое отверстие, как можно глубже, член гудит от напряжения. Он отрывается от Бо-Катан и вновь изливается себе в кулак, успев представить на ее месте Мола.