Folie a Deux

Его затылок почти сразу же привлек мое внимание. Всегда можно многое понять о человеке по его затылку. Конечно, еще больше можно узнать по лицу, но задняя часть головы всегда несет в себе кучу секретов. Это та часть тела, которая остается невидимой всегда, только если не смотреть на нее через особое приспособление из двух зеркал. Это очень естественная, непорочная часть любого тела. Никогда нельзя знать наверняка, как лежат волосы, или предполагать, как именно выглядит затылок со стороны. Это, чаще всего, самая правдивая часть человеческого тела. Его волосы абсолютно неуправляемы. Запутанные и сальные, они напоминали мне о моих собственных, правда, его были черными, в противоположность яркости моих красных. Он сидел, немного ссутулив плечи и положив локти на стол. Я не мог видеть, где именно были его ладони, но каждые несколько секунд кончики его пальцев убирали прядки волос за ухо так, будто пытались наконец утихомирить их непослушание. Он выглядел…. Уставшим. Уставшим, грустным и очень одиноким. — Могу ли я предложить вам кофе, сэр? Я взглянул вверх, столкнувшись с лицом официантки, и несколько раз моргнул в удивлении. Я даже и не успел заметить, как она подошла ко мне. — Конечно, — на мой ответ она улыбнулась, и я добавил, — Спасибо. Официантка пошла дальше, пока я снова вернулся к разглядыванию этого парня. Теперь он сидел прямо, приподняв голову вверх, потому что девушка добралась до него. — Закончил с супом, Фрэнк? — Да, мэм, — тихо ответил парень, Фрэнк, придвинув ей тарелку. Я наблюдал за тем, как она забирала посуду и внимательно оглядела его. — Ты в порядке? Ужасно тихий сегодня. — Все хорошо. Просто устал. Я не знал, кто он, но только что, очевидно, услышал ложь из его уст. То, как его плечи немного опустились вниз и вперед, уставшие и сдавшиеся в попытках показать его фигуру спокойной, то, как его пальцы взъерошили волосы, когда он снова потянулся к ним, — все выдавало в нем ничем не прикрытую ложь. Он не был просто уставшим. — Ох. Ну…. Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится. — Спасибо, так и сделаю. Она ушла, оставив его сидеть в тишине и умиротворенности грусти. Я почти что чувствовал то же самое, что и он, только лишь наблюдая за ним. Кроме того, от него разило волнением и унынием. Он позволил вздоху сорваться с его губ и снова запустил пальцы в волосы, а потом накрутил несколько тонких прядей на костяшки, спустя несколько секунд выпустив их, совсем не заботясь о том, где они окажутся после. — Это, знаешь ли, вредит волосам, — прокомментировал я, сморщив нос. Парень обернулся, чтобы удивленно посмотреть на меня. Он был мне почти ровесником, младше всего на год или два, а его глаза были удивительно красивы. Я одарил его полуулыбкой, стряхнув упавшие на лицо волосы. — Что? — спросил он, продолжив пялиться на меня. — Накручивание волос на пальцы портит их, — объяснил я. Иногда мне казалось, что я знаю о волосах слишком много. В любом случае, это всего лишь куча мертвых клеток. — Это то же самое, что и крутить стебель цветка. — О, — он часто моргал, — Эм…. Спасибо, наверное. Я подмигнул ему, ухмыльнувшись: — Не за что, парень. Его глаза слегка расширились, пока он разворачивался обратно, так что я не смог не хихикнуть. Официантка вернулась с моим кофе, но, прежде чем она успела поставить его на стол, я поднялся с места, сказав: — Как думаете, я могу сесть с этим парнем? — спросил я тихо, махнув рукой в сторону Фрэнка. Она хихикнула, потом ухмыльнулась и кивнула, добавив «конечно». Мы перешли к его столику, и я сел напротив, пока она ставила чашку на столешницу. — Спасибо, — сказал я, бросив ей благодарную улыбку. Фрэнк поднял глаза на официантку, а его губы сжались в непонимании, на что она просто улыбнулась. — Чт…. То есть… — он вернулся ко мне, раскрыв глаза еще шире, чем до этого. Я лишь рассмеялся, подняв чашку с кофе двумя руками и сделав небольшой глоток. — Привет, — сказал я, слегка улыбнувшись. Он все еще продолжал пялиться с огромным удивлением, словно ожидал, что я убью его вместо того, что стану пить кофе и скажу «привет». Я сделал еще один глоток, а потом избавился от нескольких длинных прядей волос, которые упали мне на щеки. Я не мог перестать смотреть прямо в его глаза. Он был слишком красив, чтобы прекратить. — Как тебя зовут? — спросил я после нескольких секунд молчания. Конечно, я уже знал его имя, но этот вопрос был, для начала, вежливым. Он несколько раз моргнул, с непониманием переспросив: — Что? — Имя, — сказал я, пытаясь не звучать грубо. Я не любил повторять одно и то же по сто раз, — Как тебя зовут? Его глаза еще раз расширились, будто он не мог поверить в то, что не расслышал такой простой вопрос. — Зачем ты хочешь знать? Я пожал плечами, снова притянув чашку к губам и сделав большой глоток, чтобы сдержать саркастичный ответ, который так хотел бросить ему. — Хочу знать, подходит ли оно твоему лицу. Так ты скажешь, или я впустую трачу время, пытаясь заговорить с тобой? — Фрэнк, — сказал он спустя мгновение нерешительных обдумываний, — Меня зовут Фрэнк Айеро. — Приятно познакомиться, Фрэнк Айеро, — я поставил чашку на блюдце и откинулся в кресле, сложив руки на груди и слегка улыбнувшись, — Джерард…. Джерард Уэй. Самая большая сука на свете. Я снова подмигнул ему. Он продолжал смотреть на меня все так же широко раскрытыми глазами. Казалось, ему нравилось то, что мы смотрим друг другу в глаза, так что я не мог жаловаться. Ведь его глаза просто замечательные. Эта кария радужка чем-то заинтриговала меня. Темно-карамельная снаружи, переходившая в какой-то неясный зеленый, и несколько светло-коричневая вокруг зрачков. Этот переход к зеленому похож на то, как если бы мутная капля дождя упала на зеленый лист бумаги, заставив краску расплыться случайным пятном. Его глаза и в самом деле похожи на акварель. — Чего ты хочешь? — спросил он через несколько секунд. — Ничего, — ответил я, снова отпив кофе и притянув кружку поближе к себе. Я подождал, пока кофе немного побудет на языке и оставит на нем этот немного горьковатый вкус. Кофе — одна из моих самых любимых вещей, поэтому, очевидно, я и люблю его вкус. — А что? — спросил я после того, как, наконец, проглотил его, — Ты ожидал, что я чего-то хочу от тебя? — Не совсем, но…. — Зачем же тогда спросил? Он застыл, очевидно, не зная ответа на мой вопрос. — Фрэнк? — сказал я, попробовав его имя на губах. Мне нравилось то, как оно звучало: коротко и четко. Достаточно, чтобы я сконцентрировал на нем все свое внимание. Это одно из тех имен, которые заставляют губы двигаться, словно в поцелуе. Мне нравилось то, как передние зубы касались внутренней части нижней губы, чтобы произнести «Фр». Еще и то, как «эн» вибрировало где-то в горле. И то, как оно заканчивалось щелкавшим на конце «к», словно хорошая книга, которую с шумом закрываешь, чтобы ненадолго отложить. Мне нравилось то, каким это имя было на вкус. То, как воздух прыгал на моем языке, быстро вылетая изо рта сквозь зубы на первой его половине, а потом почти незаметно медленно сочился, пока я не заканчивал говорить. В общем, хорошее было имя. Имя, которое мне нравилось произносить. Имя, которое я хотел бы повторять снова и снова, пока оно не стало бы бессмыслицей для моего подсознания. Я хотел, чтобы произносить это имя было бы так же легко, как дышать. Есть множество слов, которые мне приходилось обдумывать, прежде чем произнести, но я не хотел, чтобы его имя стало одним из них. Иногда мой разум слишком активен. Настолько, что мне приходится останавливаться, чтобы прикинуть, как звучит и ощущается мое собственное имя, прежде чем позволить себе произнести его вслух. Но есть некоторые слова, которые не требуют такого обдумывания. «Кофе», например, всегда говорится легко. Слово «любовь». «Боль», наверное, тоже просто сказать. «Музыка». «Искусство». «Смерть». Все эти слова легко слетают с моих губ, потому что они слишком привычны. Я хотел бы, чтобы имя Фрэнка стало таким же. Чтобы оно было настолько же глубоко в моей голове, насколько глубоко в ней сидят кофе, любовь, боль, искусство, музыка и смерть. — Фрэнк, — снова сказал я. — Что? — недовольно переспросил он. — Зачем же ты спросил, — продолжил я тихо, — Если не ждал, что я чего-то хочу? — Я не знаю! — Ну, так если ты не знаешь, то зачем спросил? — Не знаю я! Просто скажи мне, почему сидишь здесь! — почти крикнул он в раздражении. Я поднял руки, изобразив невинность. — Просто пытаюсь быть дружелюбным. — Ну, я же не приглашал тебя сесть здесь! Нельзя так подходить к незнакомцам и садиться с ними за один стол. Я ухожу. Я опустил взгляд в чашку, горестно вздохнув об утрате того, что могло бы быть интересной беседой. — Тогда уходи, Фрэнк. Давай, просто оставь меня здесь. Он не ушел. Я на мгновение взглянул на него, чтобы понять, что он все еще смотрит на меня в ответ. — Давай, — сказал я, — Уходи, если должен. Он так и не сдвинулся с места. Вместо этого Фрэнк издал медленный вздох, так и не предприняв никаких попыток уйти. — Почему ты здесь один? — спросил я тихо, убедившись в том, что он останется сидеть здесь. Он снова мягко вздохнул: — Потому что я захотел…. — Ладно, но почему? Почему не пригласил друзей? Или семью? — Потому что я люблю быть один, ясно? — он говорил тихо, но я слышал в его тоне явное раздражение, — Этого хватит, или ты хочешь услышать что-то еще? Я немного улыбнулся, лениво попытавшись успокоить его этим. — Да, хватит. — Что насчет тебя? — спросил он в ответ, — Почему ты здесь один? Я снова опустил взгляд вниз, сделав глоток кофе из чашки. — Люблю наблюдать за людьми, — объяснил я. Мне всегда не нравилось признавать это. Множество людей могли бы подумать, что это странное хобби. — Если бы я был не один, то человек, очевидно бы, требовал всего моего внимания. А все мое внимание — это не то, чем я делюсь свободно. Он на секунду затих, переварив то, что я только что сказал. — Тогда какого черта ты даришь мне все свое внимание? Я рассмеялся, откинув голову назад, так что мои волосы рассыпались по плечам. — Я не дарю тебе все свое внимание, Фрэнк. Я обдумываю миллион вещей прямо сейчас, а ты всего лишь незнакомец из кофейни, который выглядел одиноким. Я сосредоточен на тебе в меньшей степени. Это не было правдой. Я был сосредоточен на нем в большей степени. Говоря точнее, мысли о нем заполнили весь мой разум, и это меня пугало. Я говорю со многими людьми во время моих вылазок, но немногие из них могли заинтересовать меня так, как он. Большинству я лишь улыбался, с другими перекидывался парой слов. Иногда заводил ни к чему не обязывающий разговор. Честно говоря, никто еще не интриговал меня так, как он. Еще никогда я не хотел узнать человека так сильно, как хотел узнать Фрэнка. Я еще никогда не хотел запомнить никого из тех, кого встречал, а вот его хотел. Не хотел запомнить голос или научиться читать скрытые эмоции. Не хотел знать, почему кто-то из них выглядел грустным, не хотел, чтобы имя кого-то из них бесконечно вертелось на задворках моего разума. Но он заставил меня захотеть всего этого. И я правда хотел. Мы оба замолчали, и я продолжил смотреть на него, подперев подбородок ладонью. Мои глаза внимательно изучали черты его лица, пока сам я пытался понять, что в нем меня так зацепило. Он смотрел то на стол, то на свои ладони, то оглядывался вокруг. Смотрел куда угодно, только не на меня, и это несколько беспокоило. Ему не нравится, когда его разглядывают? Что-то зазвенело, и он быстро развернул голову ко мне, расширив глаза. Я рассмеялся, закатив глаза, и достал свой телефон из кармана. — Это просто сообщение, Фрэнк. Расслабься. — И-извини, — ответил он, часто моргая, пока я разблокировал телефон, — Он просто…. — Напугал тебя? Он кивнул, а я сделал то же самое в ответ. — Паранойя — дерьмовая штука, правда? — вздохнул я, опустив глаза вниз. — Паранойя? Ч-что? Я поднял взгляд, чтобы встретиться с его круглыми, коричнево-зелеными глазами. Зря я это сказал. Можно было догадаться. Я не хотел напугать его. — Фрэнк, успокойся, — тихо сказал я, — Просто я узнал симптомы, так что извини. Я страдал от тревожности и паранойи какое-то время назад. Я не знаю, что вызывает ее у тебя, или….почему…. Я просто…. Прости. Он кивнул, заставив себя глубоко вздохнуть. — Хорошо. Ладно, извини. Он выглядел так, будто был на грани срыва. Казался очень нервным и испуганным. Я снова опустил взгляд вниз, вздохнув, когда, наконец, закончил читать сообщение. — Это мой брат, — сказал я, убрав телефон обратно в карман, — Моя мама хочет, чтобы я вернулся домой. — Оу, — на его лице одновременно читались облегчение и разочарование, — Л-ладно. Я не сдвинулся с места, сделав еще один глоток кофе. — Ты…? — Я еще не закончил с кофе, — пожал я плечами. — Оу. Я запрокинул голову назад, допив последние капли. — Прости, — вдруг сказал он, когда я поставил чашку на место. Я наклонил голову на бок, сдвинув брови в недоумении. — За что? — За то, что был груб до этого. Я ухмыльнулся: — Все в порядке. Я тоже немного испугался бы, если бы кто-то подошел ко мне так неожиданно. Ты просто выглядел так, будто у тебя был плохой день. — Так и есть, — кивнул он, — Спасибо, правда. Это сделало его немного интересней. — Без проблем, — сказал я, поднявшись с места. Я отвернулся от столика, чтобы уйти, потому что не знал, что еще сказать. Я не хотел, чтобы разговор заканчивался так. Не хотел, чтобы он заканчивался на этом. — Эй, Фрэнк? — сказал я, развернувшись. Он поднял голову, в недоумении вскинув брови. — Да? Я засунул руки в задние карманы, начав переминаться с ноги на ногу, не будучи уверенным в том, как сформулировать свой вопрос. — Завтра в то же время? — наконец сказал я. — Я… Эм… Не знаю…. Я взглянул на свои ноги. Да, не стоило спрашивать. Это такой глупый вопрос. — Конечно. Я поднял взгляд, слегка приоткрыв рот от удивления. — Серьезно? Он кивнул: — Не вижу причин для отказа. Я почувствовал, как улыбка расплылась по моему лицу. — Тогда увидимся завтра. Пока, Фрэнк. — Пока, Джерард. Мое имя из его уст звучало так же красиво, как и его имя из моих.