collection from moon

Когда Юнги переводится в новый университет, то решает быть невидимкой. Конечно, с его мятными волосами задача значительно усложняется, но ему пофиг. Вот что-что, а менять цвет своей шевелюры он точно не собирается. Он любит косухи и рваные джинсы, а ещё переводные тату, настоящие он бы не стал бить, опять-таки в силу своего непостоянного характера. Всю жизнь проходить с одним рисунком на теле? Ещё и больно вдобавок, нет, спасибо. А вот переводные просто созданы для него. Каждое ухо проколото в трёх местах, а на руках куча аксессуаров. С отцом они на одной волне, тот всегда его поддерживает и даже одеждой делится, у них общие шутки смешанные с сарказмом и полное душевное единение. Папа у него тоже классный, но вот до сих пор причитает, что не таким омега должен быть, когда же он уже остепенится и повзрослеет. Ворчит, что с таким внешним видом никогда не подцепит приличного альфу, а Юнги плевать. Он никогда, никогда в жизни не станет подстраиваться под чьи-то стандарты и вкусы. Однако Юнги не из тех омег, что смотрят на альф, как на мусор, с высокомерием, и считают, что всю жизнь и без них прекрасно проживут, не подумайте. В нем живет нежная сущность, которая хочет любить и заботиться, найти того самого, это правда. Но жить, выдавая себя не за того, кем является, он никогда не станет. Просто.. будь, что будет. Юнги относится к любви и отношениям с легкостью, появится, так появится, нет, так нет. Просто не думает об этом, не волнуется. Старый университет парню пришлось сменить в связи с переездом, но его это не особо расстраивает. У него не было там никаких сильных связей, за исключением парочки мудаков, которые до последнего надеялись, что смогут залезть к нему в штаны. Юнги от них тошнило. По натуре он такой, что ему всегда было комфортно и наедине с собой. Он не возражал против компании, но и без неё не страдал. Мин очень любит уединенные места и даже задумывается однажды купить загородный домик в лесу, где он жил бы один, время от времени навещая своих в городе. Поэтому при переводе на новое место в его планы не входили тусовки и прочие студенческие активности. Каким-то образом уже на вторую неделю он все-таки заводит себе хорошего знакомого. Их с Сокджином ставят в пару для доклада, и тот оказывается хорошим парнем, ещё и омегой тоже, из-за чего они быстро сближаются. После успешной сдачи работы Сокджин продолжает бегать за ним, рассказывая свои последние новости, а Юнги и не против, с этим парнем и правда приятно и весело общаться. Сокджин знакомит его со своим парнем, которого зовут Намджун, и вот теперь они уже ходят втроём. Юнги начинает замечать, что интерес к его персоне как-то быстро начинает расти, и не понимает почему, пока не делится своими мыслями с Джином. Так он и узнаёт, что Намджун староста их факультета, а Сокджин частенько подрабатывает моделью, из-за чего они не последние люди в универе (Юнги считает, что Сокджин очень поскромничал, так выразившись). А ещё у него уважение к этим двоим на несколько уровней повышается, ведь они остаются такими простыми и душевными несмотря ни на что. И в целом Юнги очень смешно из-за себя, не хотел он внимания привлекать, ага, и сразу же с звёздами универа сдружился. Однако самое «веселье» начинается, когда через пару месяцев из академического отпуска выходит ещё одна местная звезда, гордо носившая имя Чон Чонгук. А за ним подтянулись ещё и Тэхен с Чимином и Хосоком. Намджун говорит, что теперь вся компашка в сборе, а Юнги откровенно говоря в шоке от себя, ведь находит язык с каждым из них (ну или это они находят с ним, не суть). В общем счете их три омеги: он, Сокджин, Чимин, и четыре альфы. И все бы ничего, но загвоздка как и полагается должна быть. Единственный, с кем отношения не складываются, это гребанный Чонгук. Этот парень стал одной большой занозой в его заднице. Но самая изюминка в их отношениях, это не постоянные ссоры, а то, что Чонгук на самом деле вполне себе нормальный. И как бы долго Юнги не называл его мудаком, это не так, и это бесит. Ну произошла парочка недоразумений в первый день знакомства, так их легко можно было бы забыть и общаться дальше, но не получается. А брошенная Чимином случайная фразочка «да вы влюбились просто» не хочет выходить из головы. И возможно, возможно, Юнги позволил бы себе на секундочку задуматься о чувствах, если бы не одно такое жирное «но». Чонгук состоял в отношениях и судя по всему был счастлив. Да, в компании их было восемь, а не семь, вместе с Совоном (парнем Гука), но Мин любил опускать эту деталь, особо не задумываясь о причине. В первый день их знакомства Юнги сам был не в лучшем расположении духа, поэтому остро среагировал на случайный толчок, а Чонгук в ответ в долгу не остался. Потом, немного остыв, Мин планировал подойти и извиниться, но стал свидетелем воссоединения сладкой парочки, когда Совон без каких-либо стеснений недвусмысленно висел на Чонгуке. В итоге в тот вечер они ещё сильнее разругались. И пусть Чимин ржёт и подкалывает, но Юнги вот уже совсем не смешно, это ведь и правда не совсем адекватная реакция. В конце концов выход нашёлся в банальном игнорирование и сведения общения к минимуму. Сегодня у него закончились пары позже положенного, поэтому парень выходит за пределы университета уже на закате. Замечает у ворот Чонгука с каким-то малышом лет пяти, но ничего не говорит. Взгляды все равно пересекаются, поэтому сделать вид, будто не заметил, не выйдет. Юнги слабо кивает ему в знак приветствия и уже хочет пройти мимо, как слышит восторженное: — Ты знаком с моим братом? Говорил без сомнения этот милый малыш с внешностью копия своего брата, вот только более мягкие черты лица, парочка разноцветных заколок на коротких волосах и легкий шлейф ещё не сформировавшегося, но уже такого нежного аромата, говорит о том, что это маленькая омежка. Мин знал от того же Чимина про этого малыша, потому что тот ещё в первые дни начал дразнить его, рассказав, что у Чонгука есть младший брат, которого тоже, как и его, зовут Юнги. Мин, всегда склонный с любовью относиться к детишкам, особенно таким милым, пройти мимо этого создания, конечно, не может, раз к нему обратились, поэтому останавливается, отвечая с улыбкой: — Немного. А ты должно быть Юнги, да? — О, ты знаешь обо мне? — воодушевляется ещё больше малыш. — Конечно, как я могу не знать о самой милой омеге этого города, — улыбается Мин, абсолютно забыв о Чонгуке и наблюдая, как малыш ещё больше расцветает. — Меня кстати тоже Юнги зовут, так что мы тезки. — Правда?! Но ты такой красивый, хен, — и Юнги с иммунитетом на комплименты в этот момент тает, настолько это было искренне сказано, — я хочу вырасти таким же! — Ты абсолютно точно будешь в сто раз лучше меня, я уверен, — смеётся Мин, присев на корточки и потрепав его по голове. — Нет, невозможно! — смеётся в ответ Чон младший. — Хен, а расскажи, как за кожей надо ухаживать? А то папа говорит, что я ещё маленький, но это же не так! — За кожей? — удивляется Мин. — Да! Она у тебя такого красивого цвета и очень мягкая, — трогает его щечку своей маленькой ладошкой. — Та-а-ак, — делает вид, будто задумался Мин, на самом деле умиляясь. — Давай начнём с азов. Может показаться, что это не так, но очень важно умываться! Иначе твоя кожа станет загрязнённой и быстро испортится. — Я умываюсь каждым утром и вечером! — гордо отвечает. — Какой молодец. На самом деле сейчас у тебя такой возраст, что кожа, чтобы ты ни делал, все равно будет оставаться идеальной, я тебе честно говорю. — То есть на этом все? — разочарованно бурчит. — А кремушек у тебя есть? — Да! — сразу оживет. — Для лица, рук и ног! — Вот ими лучше всего пользоваться в холодное время года, когда кожа становится немного сухой. Можешь ими мазаться, этого будет достаточно. Мин, не ожидавший того, что в следующую секунду его сметут в крепкие объятия, чуть не падает с корточек назад, но вовремя ловит равновесие. — Хочу чтобы ты стал моим старшим братом, а не Совон, — громко ворчит уже отстранившийся малыш, надув губы. У Юнги глаза, как два пятака, он сразу и о Чоне старшем вспоминает, который все это время рядом стоял. Вот на него он взгляд точно поднимать не будет. — Но я же все равно всегда буду твоим хеном, какая разница, — пытается сгладить ситуацию. — Нет, не так! Почему ты не хочешь встречаться с моим братом? Он бы тебя любил и защищал! Поговорил с малышом, ага, молодец, Мин Юнги, себе не изменяешь, все также умудряешься вляпаться во что-нибудь на пустом месте. Дальнейшую дискуссию, к счастью Юнги, прерывает именно Совон, который появился из-за ворот. Только сейчас Мин понимает, что должно быть его и ждали все это время братья Чон. — Простите, долго ждёте? — вмешивается тот. — Ну мне уже пора, — встаёт Мин, собираясь смыться как можно быстрее. — Пока-пока, Юнги, — машет на прощание, так и не подняв взгляд на его старшего брата. Мятноволосый себя со стороны не видит, но ощущая весь жар внутри, а в особенности то, как горят щеки, с уверенностью может сказать, что он покраснел. Вот ведь дети, говорят все в лоб, ни о ком не думая. Неловко-то как вышло. Как только Юнги ушел, младший Чон сразу получает подзатыльник, хоть и еле ощутимый. Совон растерянно глазами хлопает, бегая взглядом от обиженного младшего к непонятно из-за чего раскрасневшемуся Чонгуку. — Гук-и, — сладко воркует, — все хорошо? — Вполне, — бурчит в ответ, выдергивая свою руку. — Пошлите быстрее, я замёрз уже. Юнги младший сравнивается с братом и как бы невзначай тихо добавляет: — Ты никому и никогда вслед не смотришь, но от Юнги-хена не мог взгляд оторвать. А потом убегает от смущенного брата, раззадоривая его ещё сильнее. Совон в тот вечер остаётся без своего желанного внимания. / Находясь в одном кабинете наедине с Чимином, Сокджином и Совоном, Юнги вспоминает, почему планировал быть серой мышкой. Он находится среди самых красивых парней университета, которые должны решить, кто в этом году будет от университета сниматься для статьи в модном журнале. И хоть они ведут себя тихо, Юнги кажется, что аура Джина сейчас воинственно кричит (хотя причину он так и не понимает). Для Юнги, например, все очевидно. Сокджин сразу снимается с кандидатов, потому что фоткался в прошлом году; Чимин не может из-за ревнивого Тэхена, который потом сам пойдёт скупать все магазины; остаётся только Совон. Свою кандидатуру Мин даже и не рассматривает, у него же нулевой опыт в модельном, а тут ещё и съемка практически в одном нижнем белье. Боже упаси, нет. Но несмотря на это Сокджин, который руководит «балом» на правах старшего, отчего-то не спешит утверждать на эту роль уверенного в себе Совона, а все мусолит тему того, что противники в этом году очень сильны, поэтому им нужно выбрать лучшего из них. И Юнги уже практически уснул за этим круглым столом, не принимая сильного участия в обсуждении, пока не услышал контрольного: — Я считаю, что мы должны отправить Юнги. Чимин рядом одобрительно кивает, в то время как у Юнги было то самое «error 404» на лбу от услышанного и теория, что он все ещё спит, пока он не увидел отвалившейся челюсти Совона. К слову, его челюсть полетела следом туда же, к полу. А дальше начинается настолько оживленная дискуссия (скорее целый скандал, поправляет себя мысленно Мин), что с соседней комнаты к ним приходит знакомая компания альф, которые их ждали. — Вы чего так разорались? — недоуменно спрашивает Хосок, боясь влезть в не тот момент, иначе съедят же с потрохами. — Да ничего особенного, просто Сокджин-хен сошёл с ума! — возмущённо кричит Совон. — Вот именно, он — хен, так что выбирай выражения, — предупреждает Чонгук. — И что у вас все-таки произошло? — Ничего, — наконец вклинивается в диалог Мин, обратив на себя все внимание. — Просто небольшое недоразумение. Моделью будет Совон, а мне уже пора. — Это решаю я, Юнги, а не ты или кто-либо в этом зале. Без моего согласия ни одного из вас не примут в комитете, — серьезность и могущество Сокджина, которыми он раньше не пользовался, будто прибивает Юнги к одному месту. — Мы с Чимином единогласно решили ещё до этого собрания, что в этом году от нас пойдёт Юнги, поэтому это окончательное решение. Намджун с Тэхеном, которые знали об этом от своих же омег, к ситуации с самого начала спокойно отнеслись, будучи готовыми к этому. Хосок в процессе быстро адаптировался, понимая, что смысл в этом есть, а вот Чонгук показал совершенно другую реакцию, мгновенно заводясь. Юнги сначала даже расстроился, причём конкретно так, решив, что тот Совона защищает, а не его. Потом успел поругать себя за эти излишние чувства, пока Сокджин с Чонгуком все также грызлись, стоит ли Юнги пускать. Но поворотный момент в ситуации не заставил себя ждать. — Юнги наша единственная надежда на победу! Неужели ты настолько слепой, что не видишь, как он прекрасен?! Джин завёлся до такой отметки, что уже не боялся ранить ничьи чувства и говорил все что думает. Юнги бы смутило это, если бы он не гулял мыслями в другой стороне. Например, в том омуте, что естественно Чонгук не видит в нем ничего даже красивого, не то что прекрасного, он ведь наверняка даже не смотрел на него с подобной мыслей. Но вопреки всему Юнги придётся удивиться, потому что следующее, что Чон выдаёт: — Именно поэтому он и не пойдёт! Я не хочу, чтобы на него пялились теперь альфы не только в реале, но ещё и в журнале! — Знаешь, Чонгук, твоё мнение и твои хотелки никого не волнуют. Если Юнги согласится, то ты не имеешь право что-либо нам запрещать, потому что ты не его альфа! Эти слова очевидно резанули по Чону, причём самым острым лезвием. Воспользовавшись его шоком, Сокджин кивает Мину, намекая, что сейчас самое время дать ответ. А ещё Ким очевидно знает его лучше, чем он предполагал, раз так уверен, что Юнги теперь согласится. И это правда, безосновательная речь Чонгука, в которой он якобы может ему что-нибудь запретить, взбесила Мина. Появилось сильное желание сделать все ему наперекор, продемонстрировать свою независимость. — Хорошо, хватит спорить, я приму в этом участие. Сокджин, который засверкал от счастья, сразу кидается ему на шею, а вот Чонгук переводит свои глаза на Юнги. И Мин не может понять состояние второго сейчас. Он зол, расстроен, шокирован, в бешенстве? Такое чувство, что все разом. Так что не выдержав такого тяжелого взгляда, он отводит глаза первым, решив переключить тему. — Если там помимо белья не будет элементарных халатов, я тебя прибью, Сокджин, — пытается пошутить Мин и не сразу понимает, что тело на нем деревенеет, а все присутствующие замирают. — Какая в этом году тематика съёмок, Сокджин? — ледяным голосом спрашивает Чон. И в этот момент становится ясным, что о ней знали все, кроме Чонгука. И судя по резкой тишине со стороны Джина, он не планировал и дальше с ним делиться этой деталью. — У тебя будет съемка в белье, Юнги? — Кажется, да. — Я не позволю тебе. — А с чего ты взял, что я буду спрашивать твоего дозволения? Если ты забыл, то я не один из твоих фанатов, чтобы вестись на подобное отношение к себе! — Ты хоть понимаешь, какой хаос это вызовет?! — Ну вот и замечательно! — в порыве злости выпаливает Мин. — Может так и парня нормального найду! — Парня? — переспрашивает, подходя максимально близко. А затем с такой силой хлопает по столу, что все омеги в комнате вздрагивают, а альфы чувствуют этот угрожающий аромат, говоривший о том, что Чонгук сейчас готов любого разорвать, если к его омеге приблизятся. — Запоминай, Юнги, — еле сдерживая себя, чтобы не забрать эту мятную макушку с собой, говорит Гук, — ты — мой. А с любым альфой, что посмеет приблизиться к тебе, я быстро разберусь. Пока окружающие отходят от шока, Чонгук разворачивается и идёт на выход, все ещё подрагивая от неконтролируемых эмоций, которых раньше не испытывал. Чуть погодя следом уходит и Совон, до последнего сдерживая слезы. — Что на него нашло? — еле шевеля губами, бормочет Юнги, стремительно покрываясь красными пятнами. — Вот блин! — громко вздыхает Джин. — Так и знал, что его влюбленность к тебе нам помешает! — Ко мне? — все ещё ничего не понимает Мин. — Но Совон… — Никогда ему не нравился, — вмешивается Тэхен. — Чонгук часто менял партнеров, но ни к кому ничего не испытывал. Поверь, если бы выбрали Совона, ему было бы фиолетово. Хотя даже так, он надеялся, что выберут его, чтобы защитить тебя от остальных, Юнги. — Жу-у-уть, ребят, Чон че, только что свою территорию пометил? — обнимает себя за плечи Хосок, имитируя все, что чувствует. — Никогда не видел, чтобы он так из-за омеги заводился. — В каком смысле? — интересуется Пак, уставившись на Тэхена. — Он имеет в виду влияние, которое оказывает альфа, если его омеге угрожает другой, солнце. Оно обычно появляется неосознанно, поэтому и распространяется на всех близко находящихся альф, даже друзей. Омеги как правило не особо эту ауру чувствуют. — А ещё я слышал, что это ваша штука появляется, только когда альфа признаёт в омеге свою единственную любовь, — как бы невзначай добавляет Джин, — и никого сильнее больше в жизни не полюбит. — В теории так, — задумчиво кивает Хосок, — поэтому эта штука и такая редкая. И именно поэтому остальные альфы и боятся ее, потому что человека с такими сильными чувствами не остановить. — Так, что, — все также веселится Джин, — значит, вы сейчас все в штаны наложили, когда почувствовали это? — Детка, а ну иди сюда! - подзывает к себе Намджун. Пока между двумя голубками завязались игры, Хосок решил присоединиться туда же, раскрыв секрет друзей. — Кстати, Намджун с Тэхеном тоже этой фигней страдают, именно поэтому к вам никто не пристает. И вот в комнате снова становится шумно, кто-то смутился, кто-то издевается, кто-то просто наблюдает, а Юнги по-тихому сваливает. Идёт один по коридору и пытается осознать, что только что произошло. Утром он и предположить не мог, что сегодня что-то произойдёт. Выполнял свои рутинные дела, никого не трогал, немножечко пострадал в душе, заприметив в стороне Чона на своём чёрном байке с Совоном. Хотя нет, ещё получил легкое удовлетворение, когда Гук увернулся от поцелуя парня и потопал в сторону универа. Начиная анализировать сейчас свою жизнь, Мин задумывается, а видел ли он вообще яркие проявления отношений этой парочки, что глаза ему мазолила? В самом начале да, даже поцелуй случайно застал, но потом… Потом ведь ничего не было. Со временем они даже за руки перестали держаться. В основном инициатива шла от омеги, когда он пытался то покормить Чона, то обниматься лез и совместные посиделки за одной партой. Чем больше парень думает, тем больше чувствует, как устаёт. И в тот момент, когда хочется отключить голову, он поворачивает за угол. Взгляду предстаёт занимательная картина в виде Чонгука с Совоном. Честно говоря, от количества места, которое они занимают в его голове, парня уже тошнит. Они тоже его замечают, поэтому Совон, бросив ненавистный взгляд в его сторону, молча уходит в другую сторону, гордо расправив плечи. А вот Чонгук наоборот идёт к нему на сближение. — Хэй, — мягко зовёт застывшего Мина, улыбаясь краешком губ. — Чонгук, я… Я ничего не понимаю, — сдаётся, рассказывая о чем думает. — Там Хосок с Сокджином и остальные несут какой-то бред, ты ведёшь себя странно и весь мой сегодняшний день кажется одним сплошным пранком. Что я должен сейчас делать? — Прости. — Что? Мин видит, как к нему тянется знакомая широкая ладонь, а потом чувствует его прикосновение на своей щеке. По ощущениям это лучше, чем в его фантазиях, которых он стыдился. — Прости, что раньше не набрался смелости и признаюсь тебе только сейчас. — В чем ты- Слова тонут в дальнейшем поцелуе. Они стоят одни посреди длинного коридора, возможно, за открытым окном даже слышно щебетание птиц, но Юнги об этом не узнает. На губах невероятно нежное, трепетное прикосновение, которое так несвойственно темпераменту Чонгука. Лицо обхватывают уже аккуратно с двух сторон, и постепенно поцелуй становится настойчивей, но всего лишь до такой степени, чтобы Юнги наконец осознал, что происходит. И когда он начинает неуверенно отвечать, Чонгук начинает действовать, углубляя поцелуй. А когда Юнги все-таки решается и кладет свои руки ему на спину, пусть и практически невесомо, но так значимо, Чонгук расплывается в улыбке в поцелуе. Он так чертовски счастлив ощущать эти музыкальные пальчики на себе. Гук засасывает напоследок нижнюю губу Мина, прежде чем отстраниться, а потом обнимает так крепко, как давно хотел. Юнги всего минуту назад чувствовал себя самым драгоценным человеком на этой планете из-за этого трепетного отношения Чонгука. Удивительно, но и сейчас ничего не изменилось. Теперь его обнимают так крепко, что ты определенно чувствуешь себя бесценным для этого человека. Это те самые объятия, в которых должен каждый побывать хотя бы раз в жизни. И внезапное осознание, что чтобы Чонгук сейчас не делал, это все равно ощущается, как любовь, заставляет глаза Юнги оказаться на мокром месте. — Я люблю тебя, Юнги, — шёпот на ухо, — так давно люблю. О, ну все, несём платочки. Чонгук, который учуял смену настроения второго только после своих слов, медленно отстраняется, заглядывая в эти прекрасные карие глаза. — Юнги? Боже, Юнги, ты чего? — пугается сначала Чон. — Это ты чего! — отвечает ему парень, вытирая ладошкой остатки влаги. — И прекрати ты лыбиться! — Ты такой милый, — чуть ли не смеётся умиленно второй, наконец осознав ситуацию. Примерно с этого момента и начинается их совместная веселая жизнь. Позже они чуть ли не всем университетом будут искать модель для Сокджина, потому что Юнги Чонгук не пустит. Совон отобьётся из их стаи, ведь его там больше ничего не держит, и вернётся к своему кругу общения. Младший брат Чонгука будет вне себя от счастья, и вскоре у братьев даже начнётся некая война за внимание Мина, которой тот будет умиляться. А временами даже ругать Чона старшего, за то, что тот соревнуется с ребёнком. И пусть альфа после выговоров дулся, Юнги-то все равно всегда знал, как в итоге поднять настроение своему любимому. Из-за того что Чонгук будет каждое утро забирать Юнги в университет, он довольно быстро познакомится с родителями своего парня. Любопытный папа сам одним утром выйдет вслед за сыном и пригласит загадочного альфу к ним на ужин. Юнги страшно смутится, а вот Чонгук с удовольствием приглашение примет, ведь у него серьезные планы на их сына. А спустя еще какое-то время Юнги сам будет подкалывать своего папу, который говорил, что без всяких типичных омежьих штучек ему никогда нормального парня не подцепить. Видишь ли, а кто же тогда Чонгук, от которого родитель в восторге? Тому в конце концов придётся сдаться и принять свою неправоту. Пройдёт ещё несколько лет, скоро выпуск. Юнги заставит Чонгука пройтись с ним по всем магазинам в поисках того самого костюма, на который ему потом не будет стыдно смотреть в альбоме. У них размеренная и счастливая жизнь. Единственный секрет, который Чонгук бережно хранит от любимого, это тот, что он уже был во всех этих центрах неделю назад. Только мучали тогда не его, а наоборот, он Намджуна. В тот день Чон на себе познал, что тайные поиски обручальных колец вообще-то очень сложная работа, но он с этим, разумеется, справился.