Показатель

      Ей даже начало нравится то, как здесь всё кипит: люди бегут по делам, разъезжают автомобили, красными огнями мерцают лампочки вывесок. Она могла чувствовать себя живой во всём этом механизме, нужной и определённо незаменимой.       Её ноги оставляли прозрачные следы на влажной дорожке из чёрных плит, по которой актриса шла чуть приплясывая. Звёзды немного поблёскивали от дождя, но имена на них можно было разглядеть, как и прежде. Девушка остановилась на одной из них (у 6927 Голливудского бульвара) и недолго подержала зонт, после чего прочла имя и слегка улыбнулась, задумавшись о своём. «За вклад в развитие киноиндустрии» — подумала Эмма, жадно желая такой же значок, только уже под своим именем. Итак, она практически подходила к съёмочной площадке, предвкушая очередной трудный день.       Там её уже ожидали. Она отдала ассистентке свой дождевик и устроилась на кресло, где дело в свои руки взял гримёр. Затем, работа началась: Эмме шла роль Барбары, хоть и не соответствовала её характеру. Стильная короткая стрижка из чёрных волос, решительные действия и отнюдь не мягкий удар в челюсть. В каком-то плане, такое перевоплощение помогало актрисе выпускать пар. — Мэтт, брось пушку, иначе повторишь судьбу Пола.       Высокий мужчина молчал, продолжая выискивать глазами героиню. Среди ящиков и обломков её трудно было заметить, чем она и пользовалась. Тогда, брюнетка не без усилия вставила магазин в пистолет и встала на корточки. Чем ближе враг подходил, тем более напряжёнными становились ноги. Девушка сделала выпад вперёд, развернув Мэттью, и приставила к виску холодное дуло. — Я тебя предупреждала, — фраза была прервана резким манёвром мужчины, отчего она выронила оружие из рук.       Он повалил её на бетон и та вскрикнула, ударившись тазом о него. — Что теперь скажешь, сучка? — бандит уже приставил к её горлу нож, но внезапно открывшаяся дверь пролила свет в помещение, и они оба повернулись в сторону источника. — Стоп! Что происходит, чёрт возьми?! — разъярённый режиссёр подорвался со своего места и уставился на вошедших. — Это полиция, всем оставаться на местах, — за парнем зашёл и капитан, оценивая обстановку. — Отлично, шеф, он здесь, — помощник кивнул в сторону Дэвида. — Ну здравствуйте, мистер Тарино.       Он был взбешён таким развитием событий и не стеснял себя в эмоциях. — Какого чёрта вам нужно? У нас съёмка! — Меня это мало волнует. У нас есть информация о вашей причастности к делу о наркотиках, — пока Джефф говорил об этом, по спине Эммы прошёлся холодок.       Актёр помог ей подняться; отряхнувшись, она подошла чуть ближе, чтобы расслышать. — Так что, по хорошему, пройдёмте в участок, — коп закончил и метнул взор на девушку, из-за чего та сильнее занервничала. — Я никуда не пойду, что за чушь вы несёте? — теперь десятки пар глаз направлены на него, когда речь зашла о субстанции. — Два раза уговаривать не будем, — паренёк покрутил в руках наручники. — Поговорим в присутствии моего адвоката!       Терпение блюстителей закона лопнуло, поэтому они начали действовать "по-плохому" — Джефф вместе с напарником скрутили ему руки и закрепили на них "оковы". Чтобы сделать этот момент ещё слаще, мужчина осадил его: — Будешь рыпаться — прибавлю тебе ещё срок.       Толпа на площадке сконфуженно переглядывалась, но ничего не могла сделать, так как у полицейских действительно был ордер и право применять силу в случае сопротивления. Девушка смотрела им вслед, сжимая в тонких пальцах бутафорский пистолет. Наконец, к кому-то вернулся дар речи и женщина возмущённо произнесла: — И.. что дальше? Работать без него мы не сможем. — Да-а. Он что, вправду наркоман?       Далее посыпалось множество теорий о том, кто такой режиссёр на самом деле и чем он занимается в свободное от работы время. Эмма не могла понять, что теперь делать, ведь она уже понадеялась на то, что этот фильм принесёт ей успех, а в итоге? Неизвестно, продолжится ли его создание вообще?       Естественно, после всего команда и актёрский состав разошлись, так и не получив никакой дальнейшей информации от кого-либо. Девушка быстро оказалась дома, вызвав себе такси, не осмелившись идти на ватных ногах. «Это что, его месть мне?!» — она не могла поверить в то, что дело всплыло так внезапно, даже несмотря на её помощь в его продвижении. Актриса легла, отгоняя от себя туман наваждения, и попыталась скорее заснуть.       Сон Эммы прервал надоедливый рингтон. Она подняла гудящий телефон: — Да, кто это? — сонно пробормотала ослеплённая солнцем девушка. — Куда? Что-о? Нет-нет, зачем? — недовольно фыркнула в трубку. — Хорошо..       «Дьявол! Они хоть видели, сколько время?» — дива открыла глаза и ужаснулась. «Час дня?! Ах.» Всё же, ей придётся вставать, ведь она — главный свидетель, и вынуждена дать показания. Но сейчас больше всего хочется ретироваться от этого мира, подумать обо всём, в конце концов, попросту поесть.       Рисуя на запотевшем стекле какие-то изображения, Эмма понимает смысл выражения: «Страх заканчивается там, где начинается неизбежное». Она не чувствует какой-либо ноши на себе, аргументируя это тем, что Дэвид вполне может справится с данными обвинениями. Или, все-таки, нет? Актриса входит в изученный вдоль и поперёк департамент, продумывая, как оттянуть то самое неизбежное. — Эмма. Сейчас нам важно знать каждую деталь. Прошу вас, — она садится на стул в комнате допроса. — Можете начинать. — Начинать что?       Парень почесал макушку. — Расскажите о том, что вы могли видеть. К примеру, что Дэвид как-либо взаимодействовал с "веселящей субстанцией". — Дэв? — девушка картинно вытянула губы трубочкой, словно в первый раз слышит о таком. — Я ничего подобного не замечала за ним. — Гражданка. Здесь вам ничего не угрожает, не бойтесь, говорите как есть. — Я знаю, — Эмма выдержала паузу. — Он непричастен.       Допросчик облокотился на стол, заглядывая сквозь неё. На самом деле, он не понимает, для чего ей нужно скрывать что-то от полиции. — У нас есть материал на него. За сокрытие улик мы можем привлечь и вас. — Это что, угроза? — спектакль всё продолжается.       Тут дверь распахивается, пропуская злого мужчину внутрь. Дива незаметно вздрогнула, а сердце бешено застучало. — Свободен, — удивленный парень вышел из комнаты, оставив её наедине с капитаном. Она пыталась держать вид, не ловить его взгляд, но это получалось лишь отчасти. — Что, чёрт возьми, ты несёшь? Непричастен?! — Джефф ударил по поверхности стола. — Я не видела того, чтобы он использовал наркотики. — Послушай сюда. Ты работаешь на меня, а значит, у меня на крючке, — полицейский навис над сидящей девушкой. — Или будешь вместо ковровых дорожек ходить по тюремным коридорам.       Актриса тяжело задышала, останавливая поток эмоций. — У вас на меня ничего нет, Джефф! — она встала и отодвинула от себя стул. — Ничего. И я ничего не знаю о нём и его похождениях.       Его ноздри раздувались от ярости. У неё ведь есть некий стимул, но какой? Чего она добивается этим? Мужчина подходит к ней ближе, обхватывая ладонями её лицо. Их глаза смотрят друг в друга, но его взгляд намного сильнее давит на разум, гипнотизирует девушку. Эмма проводит рукой по его чёрной футболке, томно ловя воздух ртом, но ничего не говорит. Для себя она уже всё решила — если на Дэвида не будет достаточно улик, то и съёмки продолжаться.       Капитан толкает её, и та вжимается в стену. Это было так, будто мысли актрисы были прочитаны вслух, что снова разбило в нем оставшуюся веру в добросовестность девушки. Игра ещё не окончена, и это самое настораживающее. Пристально наблюдая за Джеффом, по виду которого ясно, что он искренне презирает её, Эмма выбегает на волю.       Она плетётся домой, собирая осколки своих воспоминаний. Что ж, остаётся лишь ждать того, что преподнесёт ей мстительная судьба завтра.

"Кто не может изменить свои воззрения, не может изменить ничего."