Удачный бросок

Спустя пару часов на телефон Алишера пришло сообщение, в котором говорилось, где и во сколько будет вечеринка. Саня указал только это и даже не попросил купить выпивки, а это значило, что людей будет много и он уже нашел потенциального дилера. Тем лучше, не придётся идти в магазин вместе со Славой. Алишер почему-то чувствовал себя дико ответственным за него и старался не подпускать его ни к наркотикам, ни к алкоголю, просто потому что Слава казался ангелом, чей светлый разум стоило охранять. Все ещё помнят ту историю с презервативами? После неё Алишер стал ещё более внимательным, хотя, наверное, когда-нибудь придётся показать Славе другой, тёмный мир. Но это будет только потом, а сейчас он пусть продолжает умолять Алишера купить презервативы с апельсиновым запахом: тот в любом случае не дастся! Потому что сложно будет объяснить продавщице, что они будут не непотребствами заниматься, — к сожалению, — а просто надувать их. До самого вечера ребята занимались, казалось бы, тем же, что и обычно, а именно наслаждались жизнью: смотрели телик, лазили по интернету, умилялись над видео с котятами, — впрочем, Алишер больше умилялся с умиляющегося Славы, — пытались приготовить ужин к приходу Марины, устраивали беспорядок, а затем снова убирались, попутно целуясь при каждом удобном случае... но в воздухе чувствовалось напряжение, тяжесть. Они оба не могли поверить в то, что Славе придётся уехать. И, самое главное, выбрать тот не мог. Они делали вид, что всё, как обычно, но для себя Алишер решил, что это ненадолго. Им нужно поговорить до того, как Слава уедет, обязательно расставить все точки над «i»! Возможно, после вечеринки время найдется. На самом деле, Алишер плохо понимал, зачем идёт в рассадник хаоса вместе со Славой, если не сможет расслабиться. В другой ситуации он бы обязательно хряпнул пару стаканчиков, может, даже покурил, но за Славой нужен глаз да глаз. Они просто придут, поддержат Саню, бесплатно пожрут и попьют сока, — не алкоголя! — и уйдут, когда вечеринка начнёт набирать обороты, а люди станут совершенно невменяемыми. — Не отходи далеко от меня, — произнёс Моргенштерн, когда они уже стояли напротив ворот в дом Ермолаева. Слава сильнее сжал его руку, боясь потерять в толпе. Не то, чтобы он собирался хоть на шаг отдаляться от Алишера. Тут полным-полно незнакомых людей, неприятно пахнет и слишком громко. Но Славе показалось, что дома он сидит слишком долго, поэтому и согласился выбраться вместе со всеми. Хотя, наверное, он приносит неудобства. Наверняка Алишер хотел бы сейчас не следить за ним, а пить в углу вместе с друзьями, или, может, общаться с теми милыми девушками, что пожирают его взглядом. Славе стало не по себе. Почему так неприятно от того, что те смотрят на Моргенштерна? Почему хочется обнять Алишера и укрыть от чужих взглядов? Полностью растерянный, юноша прижался к тёплому боку друга. С некоторых пор он больше не испытывал дискомфорта, делая это, и был очень рад, что теперь они могли обниматься. Он чувствовал себя не таким ущербным от мысли о том, что может касаться Алишера, а тот — его. Без страха и опасения. В доме было душно, пахло горелой горькой травой и чем-то кислым, тихо играла приятная музыка, под которую плавно двигались несколько человек в углу. Людей было не так много, как ожидалось, но достаточно, чтобы Славе стало тяжелее дышать. Хорошо, что Алишер рядом. Без него было бы туго, но... — Я отойду, — предупредил он друга. — А? — опешил Моргенштерн. — Куда? — Мне надо кое с кем поговорить. — С кем это? — заметно напрягся Алишер, почувствовал резкий укол ревности. — Просто с одним важным человеком... — Слава хотел сказать что-то ещё, но его опередили: — Славка! — Саня махнул из-за угла, в другой руке держа бутылку. Выглядел он неуклюже; видимо, уже напился. — Здарова, бандиты. Кивнув им обоим, он, тем не менее, большее внимание уделили Славе, из-за чего тот лишь больше утверждался в своих догадках: перед ним стоял аноним, обещавший, что они встретятся на вечеринке. — Привет, — робко ответил Слава, поняв вдруг, что этот человек знает почти все его секреты. Он не видел задумчивого взгляда Алишера, который, переходя на Саню, становился злым. — А... — Это, поговорим? — вдруг предложил Ермолаев, кинув быстрый взгляд на Алишера. — Наедине. — Не понял, — тут же возмутился тот. — Хорошо, — безропотно ответил Слава, затем тихо шепнул недовольному Моргенштерну. — Я говорил про него. — Что? — ещё больше впал в растерянность парень. — Ты потом всё поймёшь. Не волнуйся. Напоследок сжав руку друга, он отпустил её и последовал за Саней, который, может, и мог трезво разговаривать, но вот сохранять равновесие — нет. Он держался за стены и мебель, чтобы не упасть, затем рухнул на двухместный диван в углу и похлопал по месту рядом. Сердце Славы забилось в бешеном ритме. Сейчас всё и произойдет. Юноша робко сел рядом, сложив руки на коленях. Алишер сказал ему надеть свою одежду, но он наотрез отказался и теперь на нём болталась более-менее подходящая водолазка и синие шорты. Наверное, не очень нарядный вид, но Слава впервые чувствовал себя комфортно, надевая какую-то одежду. Алишер исчез в толпе людей и сердце Славы кольнула тревога, но он понимал, что вечно не сможет быть рядом с ним. К сожалению. Пора отвыкать, хах... — В общем, это, — Ермолаев вздохнул, собираясь с мыслями. Подумав, отпил из горла бутылки. — Ты, наверное, уже догадался, о чём я хочу поговорить. Он стал выглядеть заметно серьёзнее. Слава не помнил, чтобы видел его таким хоть когда-либо. Даже в больнице Саня улыбался и шутил, а ведь тогда ему было очень тяжело. — Да, — не менее серьёзно ответил Слава. Он сжал телефон в руке, волнуясь, как никогда. — Это ведь ты? — Да, — грустно усмехнулся старшеклассник. — Это я. Глаза Славы медленно расширились, губы задрожали. Он поднёс телефон ближе к лицу, открывая переписку. От слёз экран было плохо видно. — Я знал, я знал, что это ты, — пролепетал он. — Это же было очевидно, не понимаю, как я раньше не... — Это я виноват во всём, — будто и не слышал его Саня, вновь выпив. — Наверное, я что-то сделал, что-то ужасное. Не знаю, может, ударил его, или... ох, блять, или изнасиловал, я не знаю! Но я что-то сделал, он боится меня, — на этих словах его голос задрожал, стал более высоким. — Он боится меня, я ещё никогда не ненавидел себя так сильно, как в тот момент, когда впервые увидел в его глазах страх. Слава растерянно моргал, ничего не понимая. — Я так хочу обнять его, поцеловать. Подержать своё сокровище в руках, — Ермолаев прижался лбом к бутылке, шмыгнув носом, но всё ещё сдерживая слёзы. — Но он каждый раз убегает. Он резко повернул голову к Славе: глаза блестели, лицо покраснело, волосы спутались. Вид отчаявшийся. — Что мне делать, Слав? Как вернуть, если я даже, сука, поговорить с ним нормально не могу? А Слава не знал, что сказать. Саня так близко приблизился к нему, что можно было пересчитать его ресницы, но Марлов был слишком растерян, чтобы заметить это. Всё пошло не по плану. Он ожидал совсем не этого. И как быть? Алишер наблюдал за ними издалека, ревностно сжимая стакан с соком так сильно, что мог бы разбить его. Ему не нравилось то, как Слава смотрел на Саню, то краснея, то бледнее и радуясь его обществу. О чём они, блять, говорили? Похоже, это было что-то очень личное, раз они даже отошли так далеко. Алишеру очень хотелось подойти и сесть между ними, но ему не хотелось лишать Славу общения с другими людьми, пусть это ему и не нравилось. Алишер мог потерпеть пару минут, к тому же, всё вроде бы нормально, они просто разговаривают... Только вот Слава говорил что-то, глядя в телефон, чуть ли не плача, А Саня был к нему ближе, чем Алишер в последнее время, и это не могло не напрягать. Блять, стоп. Важный человек, слишком сильное внимание к Сане, это поведение, взгляды... Слава же не подумал, что аноним — это Саня? Судя по всему, ещё как подумал. Твою мать. Алишер должен был понять, что это могло произойти, ведь не мог Слава сразу понять, кто из всех его знакомых является анонимом, но... Стакан Алишер всё-таки разбил. Он сжал руку, осколки впились в кожу. Саня слишком близко наклонился к Славе. Слишком. В пизду это всё, больше Алишер терпеть не намерен. Он быстрыми шагами направился к парочке, сметая любые препятствия на своём пути. Он не знал, что там произошло между этими двумя, но если у Славы к Сане такое отношение только потому, что он думает, будто этот идиот аноним, то Алишер намерен это изменить, рассказав всё здесь и сейчас. Слишком близко, слишком близко, слишком... Быстро схватив Саню за шиворот, он швырнул его в толпу, глядя таким взглядом, что спрашивать что-либо Саня не рискнул бы. Ермолаев буркнул извинения, поняв, что нехило задел кого-то, и прижался грудью и лицом к стене, мученически взвыв от тоски. — Ой, пьянь... — вздохнул рядом до боли знакомый голос. — Андрюш? — повернув голову, кое-как произнёс Саня. От ласкового тона Андрей зарделся. Давно он не слышал, как его так зовут. — Ну а кто ещё? — улыбнулся он, затем приблизился к парню, перекинул его руку через своё плечо и направился в сторону лестницы. — Как бы ты ещё чего-нибудь не натворил, вот я и тут. Пошли. Лучше, пока Саня более-менее вменяемый, отвести его в безопасное место, прежде чем он кому-либо навредил. Вновь оказываться в той же ситуации, что и тогда, Андрею не хотелось совершенно. Да, пришел он сюда исключительно за тем, чтобы Саня ничего не натворил, совсем не потому, что соскучился и понадеялся весь вечер наблюдать за ним издалека. Он кинул быстрый взгляд на друзей. — У-у тебя кровь... — пролепетал бледный Слава, дрожащей рукой ткнув в руку Алишера, но тот проигнорировал это. Сжав руки в кулаки, парень чётко произнёс: — Аноним — это я, — он часто дышал, злился на себя, Саню и даже Славу. Затем достал телефон, размазывая кровь по экрану, и ткнул его Славе в лицо. — Это я, блять! Смотри! Вот наши переписки, вот... Всхлипнув, Слава осторожно забрал телефон, отложил подальше, и перевернул руку Алишера той стороной, из которой торчали осколки. — У тебя кровь, — твёрже заявил он. — Аноним это... — Да понял я! — рявкнул юноша. — Кровь надо остановить. Ты знаешь, где тут аптечка? — Какая аптечка, ты с ума сошел? — взвился Алишер, попытавшись вырвать руку, но держал Слава неожиданно крепко. — Я тебе тут говорю, что анонимом всё это время был я, а ты... — Я прекрасно услышал с первого раза, — Слава нахмурился. Шмыгнул носом. Он бы очень хотел расплакаться, но важнее сейчас было состояние Алишера. — И очень хочу врезать тебе за то, что не сказал сразу. Но только после того, как мы найдём сраную аптечку, хорошо? — Да само пройдет, у нас тут разговор важный! Судьбоносный даже! — Подождёт. Алишер насупился, долго смотря на Славу. Он определенно не так представлял себе это «признание». Но всё-таки кивнул. Эмоции устаканились, адреналин сошёл на нет и теперь он чувствовал явную боль. — Ладно. Поговорят они потом обязательно. Главное, что теперь нет никаких секретов.