***
Студент безостановочно несся по извилистым коридорам и постоянно подтягивал на плечо набитую учебниками тяжеленную сумку. Несмотря на невероятно оживленную университетскую атмосферу вокруг, где-то в глубинах разума Ацуши ощущал навязчивое чувство тревоги. Оно появилось сразу же после стычки с Накахарой и не исчезало до сих пор. Если бы Чуя вернулся на пару минут раньше, он бы застал страшную, полную бесстыдства картину. Пусть на лице не осталось следов полученного совсем недавно нового сексуального опыта, но ему казалось, что на лбу четко жирным шрифтом написано: «Отсосал педагогу за курсач». Анализируя события, не удивительно, почему мальчишка все больше начинал бояться раскрытия правды. Папаша Мюллер говаривал: "То, что знают двое, знает и свинья". Верно подмечено. Хотя Акутагава не был похож на болтливую сплетницу-хвастунью, но стоит ли быть уверенным на все 100% в том, что тайна до сих пор известна только им? Неожиданная преграда в виде небольшого хрупкого тела немного отрезвила взволнованного мальчишку. На повороте он сбил человека, ударив грудью. Учебники маленькой студентки разлетелись в разные стороны, а юноша успел подхватить её за талию. Запах темно-синих волос ударил в голову. Это был приятный аромат с ягодной кислинкой, до ужаса знакомый. – Э?! Кёка…Прости, пожалуйста! Я не заметил тебя. Она зажмурилась от страха, предчувствуя тяжелое приземление на пол. Не ощутив ожидаемого удара, сапфировые глаза распахнулись и уставились на знакомого белокурого юношу. Похлопав пару раз густыми черными ресницами, она заговорила: – Можешь отпустить. Я крепко стою на ногах. – Ой! Прости. Конфузная ситуация дала новый старт нелепому молчанию. Встревоженный парень не знал, как продолжить разговор, поэтому решил помочь собрать разбросанные учебники. Напряжение, возникшее с первых минут, не проходило. Никто не проронил ни слова. Ацуши держал в руках книги и, словно боясь уронить их, прижал к себе. – Ещё раз прости. – виновато промолвил Накадзима. – Ничего. Куда ты так торопишься? – Никуда. Разговор снова зашел в тупик. Блондин мысленно ударил себя по лбу: «Я – тупица!» – А ты? – Мм? – Куда ты несешь эту стопку? – В библиотеку. Хочу вернуть все, что прочитала. – Вот как. Я могу помочь. – Не стоит. Я справлюсь. Брюнетка протянула руки, чтобы забрать все книги, но Ацуши, как умалишенный, вцепился в них мертвой хваткой. – Позволь мне помочь! Это прозвучало так, словно юноша пытался удержаться за последний шанс завязать с ней разговор. Благо, Кёка понимала это. После лекции Хироцу они даже не здоровались, что уж говорить за дружеские беседы. – Ладно. Пойдем. Несмотря на необузданную радость в сердце юноши, он так и не смог подобрать нужных слов. Что ему хотелось сказать? «Прости за тот случай на паре» или «Не знаю, о чём ты тогда подумала, но мне дико неловко перед тобой». Они уже пришли в библиотеку, сдали учебники и собирались расходится, но студент так и не начал разговор на волнующую тему. – К-Кёка, – обратился к девушке юноша пока та не ушла. – Мм? – Я…это. Хотел сказать, что…Что чувствую вину перед тобой и…и хотел бы…Нет! Не так! Я очень виноват и мне ужасно стыдно за свое поведение тогда…ну-у, тогда! Надеюсь, ты понимаешь…Честно, не знаю, что на меня нашло. Может я что-то не то съел…и…короче. И он не умолкал ни на секунду. Парень нёс абсолютно непонятную и несвязную чушь. Со стороны это было забавно и интересно слушать, но Изуми мало забавляли такие речи. – Ацуши. – перебила его на полуслове подруга, больше не в силах слушать подобные бредни. Мальчишка замер, не зная, чего ожидать. Возможно, девушка просто развернется и уйдет, не желая видеть его лживую морду. А, возможно, просто скажет, на сколько он ей омерзителен. Вопреки всем мрачным прогнозам, она удивила своим вопросом: – Ты достал билет? – Билет? – На турнир. И снова повисла неловкая пауза. Накадзима с трудом верил в происходящее. Неужели она помнит об этом? – В этот день я с семьей должна была поехать в торговый центр. - продолжила она. – Но вчера сказала, что ты пригласил меня и отказалась поехать с ними. В глазах белокурого юноши появилась радость, в сердце – тепло, на душе – покой, за спиной – кажется, выросли крылья! Кёка не злилась и не ругалась. В голосе её не прозвучало и намека на обиду. Она не стала читать ему нотаций, хотя вполне могла бы. Девушка только спросила за билет, который он обещал ей, не желая обсуждать произошедшее пару дней назад. И честно признаться, только после этого, у парня наконец-то упал камень с души. Ацуши спокойно выдохнул, больше не желая возвращаться к тому, что пытался сказать. – Я достану его для тебя. Сегодня же! – уверенно произнес он и лучезарно улыбнулся.***
– У тебя уставший вид. – с особым значением подметила брюнетка, всматриваясь в запухшее лицо молодого человека. – Я старею. – подшутил юноша, поглядывая на стойку университетского кафе. Сделав заказ, парочка удобно расположилась за небольшим столиком у окна подальше от людей, ожидая, когда все будет готово. – Не говори ерунды. Такие, как ты, не стареют. – Это ещё почему? – Про таких говорят: «Вечно молод в душе». Как-будто тебе все ещё 16. Так что не говори мне о какой-то там старости. Ацуши не удержался от легкой усмешки. И то верно. Он всегда вел себя как озорной подросток, но только в присутствии подруги. Всем остальным сокурсникам юноша показывал только недовольную рожу, обиженную на целый белый свет. Ведь улыбаться тем, кто тебе не рад, он просто не умел. Громкий звонок на кассе оповестил о готовом заказе и Накадзима подошел к стойке, чтобы забрать два Американо и заварное пирожное для девушки. Вернувшись, юноша поставил чашку перед одногруппницей. – Без сливок не пью. – резонно заметила Кёка, подтягивая поближе сладость. – А! Ладно. Сейчас принесу. Парень купил две шт. порционных сливок, поставил на стол перед девушкой и сел напротив неё. – И все же, вид у тебя потрепанный. Всё из-за учебы? – Да. – ответил юноша, потянувшись к сахарнице. – Немного не высыпаюсь. Сессия вот-вот начнется, а я ещё не сдал три предмета. – Это у кого? – Куникида, Ранпо и Акутагава. – пробормотал он, издав затем тяжёлый вздох. – Я сдал блок заданий по риторике, но нужно ещё выполнить пару упражнений. – Понятно. А у Рампо что? – Сказал найти какой-то практикум по логике, который он давал пару недель назад, и решить задачи. Хотя я понятия не имею, где искать. В библиотеке учебника нет, а в интернете нужно регистрироваться на разных сайтах. Пф-ф. – Ацуши состроил недовольную гримасу. – Я так уста-а-л. – Могу помочь. У меня есть этот учебник. – Правда? – его глаза заблестели. – Если тебя не затруднит. – Глупости какие. Я всегда рада тебе помочь. Брюнетка ещё раз откусила сладкое пирожное и вытерла алые губы салфеткой, стирая остатки сахарной пудры. – Ну а что с курсовой работой? Накадзима чуть-ли не подавился воздухом, когда разговор зашел о теории литературы. – Ну, сегодня утвердили план. Как-то так. – нехотя ответил тот, машинально размешивая сахар в чашке. – Только сегодня? – во взгляде была смесь искреннего удивления. – Через неделю защита. Ты успеешь написать? – Вопрос сложный. Хе-х. Постараюсь. – он неуверенно улыбнулся. Студент почесал затылок и пришёл к мысли, что надо бы сегодня приступить к написанию первого раздела. Он искренне надеялся и верил, что сэнсей не обманет и выполнит обещание. По крайней мере, с оценками он не одурачил. Не хотелось, чтобы в этот раз все старания были напрасны. Челюсть уже не болела, а неприятная пульсация в голове прошла ещё полчаса назад. Тем не менее, моральное состояние оставляло желать лучшего. Поначалу казалось, что содеянное не повлияло на него. Однако, мысли роем теснились, не зная, куда деться. Даже милая дружеская беседа с Изуми каким-то чудным образом коснулась темы курсовых работ. А Накадзима так надеялся отвлечься. Юноша украдкой посмотрел, как Кёка открыла сливки и тонкой струйкой вылила их в маленькую чашку. Наблюдая за белой жидкостью, ему резко стало нехорошо. Все внутренности как будто скрутились в единый тугой узел, поднимая с глубин памяти бесплодно-жгучие воспоминания недавних событий. Ацуши попытался подавить своеобразное тягостное ощущение рвоты, сделав небольшой глоток со своей чашки. Даже слегка сладковатый вкус не мог перебить кофейную горечь и мальчишка непроизвольно вспомнил тот самый терпкий гадкий вкус. К этому моменту его уже изрядно тошнило. – Ты чего побледнел? – спросила девушка, поставив чашку обратно в блюдце. Юноша только отвел взгляд и, поднявшись со стула, ответил: – Кажется, я понял, что хочу чай. С этими словами пепельноволосый вернулся к стойке и сделал новый заказ.***
День пролетел очень быстро, как это обычно бывает у занятых людей. Поглощённый решением вопросов по учебе и тренировкой, Ацуши перестал замечать течение времени. И вот он уже дома, валяется полумертвым телом на ковре в своей комнате. Не хватает сил даже подняться и лечь на кровать, а ведь ещё нужно пойти в душ и привести себя в порядок. После тренировки мышцы ужасно болели, а пару синяков и ссадин напоминали о неудачных падениях со скейтборда. Особенно сильно ноет плечевой сустав, который мальчишка умудрился повредить, неудачно съехав с горки. С тяжелым стоном Накадзима перевернулся на правый бок и взял телефон, чтобы проверить переписки в соц.сетях. Так прошло ещё двадцать минут. Удивительно, насколько быстро летит время, когда по вечерам просиживаешь его в интернете. Блондин перечитал все сообщения, немного пообщался с друзьями и теперь играл в «Call of Duty», пока телефон не завибрировал, оповестив о приходе нового сообщения на электронную почту. Юноша быстро свернул игру и прочитал письмо. Это оказался тот самый текстовый документ Word с планом курсовой работы. Вместе с ним так же был прикреплен список литературы по его теме. – Какой великодушный поступок! – съязвил в голос Накадзима. Парень был уверен, что после таких усердных «договоренностей» Акутагава мог бы накидать и половину готовой работы. Однако, надеяться на подобное было глупо. Удивительно, что преподаватель решил написать список литературы. Более того, он даже прописал страницы, от куда стоит скопировать информацию и вставить в работу. Возможно, эта очкастая морда – не такой уж и плохой человек. – Ацуши! Услышав свое имя, парень молниеносно подскочил и прижал телефон к груди. Похоже, отец вернулся с работы. Спустя минуту Накадзима услышал тяжелые шаги на лестнице. Беловолосый вмиг уселся за стол, включил настольную лампу и открыл конспект, создавая иллюзию очень серьёзной и кропотливой работы над домашним заданием. Ступени трещали, что-то грохотало. Шаги приближались и затихли рядом с комнатой. Дверь с лёгким скрипом открылась. На пороге стоял высокий мужчина, он осмотрел комнату и остановил суровый взгляд на сыне. – Ты чего не отвечаешь, когда тебя зовут? – Я не слышал. – привычно буркнул юноша, продолжая что-то записывать в конспект. Ацуши даже не смотрел в сторону старшего, всем видом показывая, как сильно он не рад его присутствию. Отношения отца и сына сложно было назвать хорошими. Натянутые – вот правильное слово. Им было привычно ссорится и совсем не разговаривать. Молчали днями не потому, что ждали первых шагов примирения, а потому, что избегать любых разговоров было самым лучшим решением. Тогда они точно не смогут поцапаться. Два сложных характера, которые никак не могли идти друг другу на уступки. – Мама звонила. – холодно ответил мужчина. – Хотела поговорить с тобой, но ты снова где-то шлялся. Пепельноволосый оживился, услышав новости о матери. В пол-оборота посмотрел на отца таким требовательным, полным надежды взглядом. – Она собирается приехать и встретить Новый год с нами? Пальцы мужчины чуть сжались, а после он, словно не желая видеть расстройство мальчишки, отвел взгляд в сторону. – Нет. В этом коротком ответе было столько боли, тоски и разочарования. Накадзима желал услышать совсем другое. На что он надеялся? Мать уже давно уехала, оставив сына мужу. Они все ещё были женаты и это давало парню маленькую надежду на то, что она когда-то вернется домой. А пока что он живет с отцом, который моментально закипал от одного лишь упоминания о своей супруге. – Она хотела узнать за подарок и прислать его. Повисла недолгая пауза, как будто каждый обдумывал что-то свое. – Мне ничего не нужно. – ответил он сквозь зубы. Ацуши развернулся к столу, не желая больше и секунды смотреть на родителя. – Утром я сам позвоню ей. – говорил он это как отшельник, не скрывая расстройства. Отец не собирался говорить слова утешения. Ему это было чуждо. Дверь захлопнулась и послышались удаляющиеся, чуть шаркающие шаги. Ситуация в семья была поистине странной. Любящая мать в один прекрасный момент собрала вещи и уехала в другой город, оставив маленького сына на попечение отцу. Возможно, причина её переезда была куда более весомой, чем, как говорила она сама, предложенная работа в престижном рекламном агентстве. Однако, родители никогда не посвящали сына в подробности своих дел. У отца трудный характер, а мать по своей натуре ещё та упрямая леди. Потому споры по мелочам были привычным делом в семье Накадзима. О глобальных вещах даже не стоит заикаться. Юноша прокручивал в своей голове не самые радужные воспоминания детства, снова и снова возвращаясь в те дни, когда они жили втроем. Вопрос, почему мама уехала и не забрала единственного сына, так и остался вопросом.***