***
Когда мать сказала ей, что она ведьма, Мэдисон, когда ей было двенадцать лет, подумала, что она могла сойти с ума. Но тогда это могло бы объяснить, почему она закрыла свою дверь, просто представив себе, что это произошло во время ссоры с матерью всего два дня назад. В возрасте тринадцати лет ее мать сказала, что это было что-то, что шло в семье ее отца, очевидно, у нее была кузина, которая также была ведьмой, но эта линия медленно умирала, так как в каждом поколении у них было все меньше и меньше «одаренных» женщин, рожденных в семье. В возрасте четырнадцати лет эта странная женщина с рыжими волосами и ужасной одеждой появилась в ее доме, чтобы рассказать ей об Академии Мисс Робишо для исключительных молодых леди и о том, что у нее будет место, где она сможет жить с людьми, которые ее понимают, где она сможет учиться и развивать свои силы. Ее мать сказала женщине, что Мэдисон никуда не поедет. Сначала Мэдисон была тронута реакцией своей матери, потому что это означало, что она хотела, чтобы ее дочь осталась рядом. Ее мать была не самым ласковым человеком в мире, они едва обнимались вообще, и, возможно, ее мать сказала: «Я люблю тебя» дважды за всю жизнь Мэдисон, но она была там, отвергая какое-то жуткое приглашение, чтобы ее единственная дочь могла остаться с ней дома. Конечно, реальность ударила Мэдисон в лицо только через неделю, когда ее мать отправила ее за 2000 миль, чтобы снять какой-то подростковый фильм, а она взяла рейс в противоположном направлении, чтобы провести несколько дней на пляже. Когда ей было всего два месяца до шестнадцати, Мэдисон решила, что ее мать не может принимать все решения за нее, особенно когда девушка продолжала просить ее прекратить принимать работу в дерьмовых фильмах или согласиться, когда директора попросили Мэдисон снять ее одежду. С ней было покончено. Итак, Мэдисон использовала свою кредитную карту, чтобы купить билет до Нового Орлеана, оставив очень сердитую Мисс Монтгомери кричащей позади нее. Отца, как обычно, нигде не было видно, да и зачем ему вообще всё это. Мэдисон не знала, чего ожидать, когда она доберется до Академии, о которой ей рассказывала эта женщина, но точно знала, что это не заброшенное место. Вокруг никого не было, даже дом по соседству был пуст с большой вывеской «распродажа», а старая, позолоченная вывеска с надписью «Академия Робишо» вот-вот должна была рухнуть. Впервые Мэдисон подумала, не сошла ли она с ума, сделав это. У нее был дом, большой дом, карьера, слава, она не нуждалась в этих жутких старых леди, чтобы сделать что-то со своей жизнью. Она видит подъезжающую машину, из которой позже выходят мужчина средних лет с несколькими пакетами в руках и женщина лет тридцати, полностью одетая в черное. Они казалось бы не замечают девушку стоящую у ворот в ожидании, когда её заметят. — Алло! — сказала, весьма истерично подросток вскидывая руки к верху, привлекая внимание. Мэдисон не учили тихо, спокойно разговаривать, так как вокруг её окружали люди вечно кричащие на неё. Мать, которую вечно что-то не устраивало и в их доме, из-за проходили ежедневные скандалы с криками и воплями. Режиссёры вечно орущие на неё из-за того, что она сделала что-то не так. Поэтому она уже давно привыкла к крикам вокруг неё и привыкла сама так же разговаривать. Женщина удивленно подняла брови, повернула голову и пару секунд смотрела на мужчину позади нее, тихо разговаривая с ним. Когда она снова посмотрела на Мэдисон, то закусила губу. — Простите, но я думаю, что вы ошиблись адресом. Мы никого не ждем. Как тебя зовут, милая? — В этом доме, нет гребаного телевизора? — спросила Мэдисон всё тем же истеричным тоном. Она не привыкла, чтобы люди спрашивали, кто она такая. Тогда Мэдисон впервые увидела Корделию и Хэнка. Мэдисон потребовалось всего две минуты, чтобы понять, что она была там одна. Корделия не ждет ее и что она понятия не имеет, что делать.***
Какое-то время это было забавно, но после первой же недели, проведенной в Академии только за чтением нескольких старых книг, она покончила с этим. — Разве это место не должно быть школой или чем-то вроде того?! — спросила она однажды за ужином, когда Корделия протянула ей другую книгу-такую старую, что обложки не было, а первые несколько страниц съел какой-то жук. Через несколько секунд лицо Корделии покраснела. Мэдисон закатила глаза, когда увидела, что Хэнк положил свою руку поверх руки жены, чтобы дать ей какое-то утешение. — Я… Прости, Мэдисон, но Миртл не сказала мне, что ты придешь, и у меня ничего не было готово для тебя — ответила она, девушке перед ней. Мэдисон попыталась использовать свою силу, чтобы выбросить старую книгу на помойку, но та упала на полпути, и она нахмурилась. Она также должна была стать лучше в этом — Тебе лучше понять, Корди, потому что я не собираюсь читать еще одну глупую книгу.***
И Корделия действительно это поняла. Удивительно. Два дня спустя, если бы Мэдисон обратила внимание, она бы поняла, что Корделия не спала в те ночи, поэтому она могла бы сделать некоторые объяснения. Она разбудила Мэдисон до 10 утра, обычного времени для девочки, чтобы проснуться, и их занятия начались. Мэдисон обнаружила, что Корделия не могла сделать много вещей с ее магией, но она также могла видеть, как сильно женщина пыталась помочь Мэдисон. К тому времени, как настал ее день рождения, она уже была в состоянии поднять более десяти объектов сразу-она все еще работала, перемещая их все. К ее удивлению, Корделия разбудила ее этим утром с маленьким тортом и подарком, а также с огромной улыбкой и распахнутыми объятиями. Она знала, что Мэдисон не была большой поклонницей близкого контакта, поэтому она позволила девочке решить, хочет ли она этого объятия. К их обоюдному удивлению, Мэдисон без колебаний упала в ее объятия. Так они проводили свои дни. Просыпаясь утром, тренируясь два часа, пробуя мороженое и изучая новые заклинания. Хэнк вернется со своей работы, и они все вместе поужинают, а потом Мэдисон отправится в свою комнату.***
Однажды, через несколько дней после ее шестнадцатилетия, Хэнк вернулся домой, удивив Корделию, которая думала, что он вернется только на следующий день. Мэдисон чувствовала себя не очень хорошо, поэтому она пропустила ужин и осталась в своей комнате, разговаривая с некоторыми старыми друзьями. Когда Мэдисон собиралась ложиться спать, надевая свою пижаму, которая состояла из маленькой короткой рубашки и ничего больше, она почувствовала, что кто-то смотрит на нее, а когда она обернулась, то увидела Хэнка, стоящего снаружи ее комнаты и сверлящего её взглядом. Он двинулся прочь, как только понял, что она его заметила, но Мэдисон видела, что он говорит по телефону. На следующее утро он нашел ее на кухне, где она ждала Корделию, чтобы приступить к завтраку. — Эй, я просто хотел сказать, что не шпионил за тобой прошлой ночью — сказал он, и румянец на его лице почти заставил Мэдисон поверить в него — У меня зазвонил телефон, я сняла трубку и застряла там. Мне очень жаль, я не хотела смотреть или что-то еще. Мэдисон всегда обладала способностью чувствовать запах дерьма, и вранья издалека. Она чувствовала, что он говорит только часть правды, но не была уверена в том, что именно он лжет. С этого дня она решила спать в одной длиной рубашке.***
— Я сделал это! — Мэдисон подпрыгивала от возбуждения, ее лицо расплылось в широкой улыбке, а руки были сжаты в кулаки, которыми она размахивала в воздухе. — Ну и что же? Это была твоя первая попытка! — Корделия тоже улыбалась с гордым выражением на лице, когда положила руку на поясницу Мэдисон. — Ты можешь сделать это снова? Мэдисон закрыла глаза, чтобы сосредоточиться настолько, чтобы заставить стол и стулья сдвинуться к потолку (ее учитель хотел, чтобы она пересекла комнату, но она думала, что это было неубедительно). Она чувствовала, как хорошо знакомое ощущение магии пробегает по ее телу и кончикам пальцев, и она знала, что да, она может сделать это снова. Девушка открыла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как стол мягко ударился о потолок, поэтому она держала его там некоторое время, пока Корделия не была удовлетворена им — или впечатлена. Старшая блондинка начала хлопать в ладоши, счастливый смех покинул ее, пока она наблюдала, как ее ученица. Ее единственная ученица. Так легко выполнила это заклинание. — Это потрясающе, Мэдди! Корделия была не первой, кто называл ее так, но она была первой, кто произнес это с таким счастливым выражением на лице, притянув Мэдисон к себе, чтобы обнять и поцеловать в макушку. Бывшая актриса все еще вела себя так, словно ненавидела эти моменты любви, поэтому она закатила глаза и попыталась оттолкнуть женщину, даже если ее рука едва касалась ее плеча, и что оба знали, что она тоже счастлива. — А как насчет того, чтобы отпраздновать это событие мороженым? — спросила Корделия, когда она отстранилась. Мэдисон удивленно подняла брови. округлив свои глаза — Еще нет и четырех, а мне надо идти практиковать. — Ты можешь сделать это завтра, прямо сейчас мы собираемся отпраздновать совершенное исполнение твоей силы с первой попытки. Пошли, мы можем пойти в магазин за углом. — учительница махнула рукой, чтобы высмеять это.***
— Мама, я знаю, что на самом деле ты не можешь этого сделать, но, пожалуйста, будь милой. Мэдисон-наша единственная ученица, и она хорошая девочка и удивительная ведьма, если ты… — Прости, Корделия, но разве я когда-нибудь давала тебе понять, что мне не все равно? — Мэдисон слышала только голос Фионы, но та ей уже не нравилась. Она не разговаривала с Корделией в хорошем смысле, на самом деле, она говорила точно так же, как мама Мэдисон. Все её слова были пропитаны желчью, ядом, что Мэдисон невольно вздрогнула от её голоса. — А ты кто такой? — спросила Мэдисон, как только вошла в кухню. Корделия сказала, что ее мать появится в доме позже в этом месяце, но Мэдисон уже была тут. Женщина, у которой во рту была сигарета, издала глубокий смешок, издеваясь над Мэдисон и одновременно выдыхая дым — Кто ты такой, маленький провалившийся проект? — Мама — предупредила Корделия, подходя к Мэдисон и кладя руку ей на плечо — Это Мэдисон. Мэдисон, это моя мама-Фиона. Мэдисон было всего шестнадцать, но она уже не была дурой. Она видела, как напряглась Корделия, и как Фиона окружила себя аурой силы, которая заставляла девушку чувствовать себя неуютно под ее пристальным взглядом — Полагаю, я должен извиниться за то, что оставил вас здесь с моей некомпетентной дочерью, но у меня есть более важные дела. Как Всевышний я не могу сидеть сложа руки и… — А что такое Верховный? — Мэдисон читала много книг о магии, но ни одна из них не говорила об этом. На самом деле, многие книги никогда не говорили о какой-либо истории вокруг магии, только заклинания и зелья, и она задавалась вопросом, выбрала ли Корделия те, которые специально для нее. Фиона могла только закатить глаза, явно неудовлетворенная всем происходящим — Чему ты учишь эту девушку, Корделия? Как шить и выходить замуж за неподходящего человека? Она вообще знает, как почистить свою задницу? — Мама, давай просто уйдем… — Всевышний… — начала Фиона, закуривая при этом еще одну сигарету — Это самая могущественная ведьма в мире. Когда Фиона закончила говорить, Мэдисон была поражена этой мыслью. Всевышний-женщина настолько могущественная, что может всё, чего не может она. Но Мэдисон продолжала быть учеником Корделии, не смотря на всю силу Фионы. Так и проходило её время в Академии.***
Мэдисон продолжала толкать тележку с покупками позади Корделии, вздыхая каждую минуту или около того, чтобы подчеркнуть ее точку зрения. Ей было скучно. Продуктовые магазины не были созданы для того, чтобы быть веселыми, но эта глупая песня делала это всё в десять раз хуже, не говоря уже о том, как медленно двигалась пожилая женщина, не торопясь читать каждую этикетку, которую она встречала. Кому вообще нужно читать хлебную этикетку? Мэдисон хотела бы заняться чем-нибудь еще, но у нее был и другой вариант-остаться дома одной, и честно говоря, она не думала, что покупки продуктов будут настолько плохими. Так что да, единственный выбор, который у нее был, это следовать за Корделией по проходам, борясь с желанием ударить кого-нибудь тележкой-особенно того ребенка, который указывал на нее и кричал без всякой причины. — Мэдисон, ты не могла бы взять лапшу? Выбирай, какую хочешь. Вздохнув еще раз, Мэдисон подошла к полке и достала оттуда три пакета. Корделия продолжала идти и читать этикетку муки, повернувшись к следующему проходу после того, как посмотрела через плечо, чтобы увидеть, была ли младшая девочка все еще позади нее. — Мы вступили в самое интересное. — подумала Мэдисон. Шоколад, печенье, бисквиты и чипсы-все самое вкусное. Но, конечно же, Корделия шла быстро, чтобы выйти оттуда и в конце концов добраться до йогуртов. Закатив глаза, Мэдисон снова последовала за ней, но внезапно остановилась как раз перед тем, как ее тележка врезалась в Корделию. — Ты хочешь шоколадку? Ее мать никогда не позволяла ей есть что-либо из этих вещей. Она должна была поддерживать свою фигуру, чтобы получить новые части, поэтому все вкусное было запрещено в ее доме с тех пор, как она помнила. — Конечно. — проговорила Мэдисон, пожимая плечами. Не то чтобы Мэдисон никогда не ела шоколад, потому что она его ела, но она никогда не делала этого достаточно, чтобы иметь любимый, поэтому она просто повернулась лицом к полке и бесчисленным вариантам и продолжала смотреть на него некоторое время. — Все в порядке, у тебя может быть больше одного — хихикнула Корделия, думая, что именно поэтому девушка до сих пор не пошевелилась. Мэдисон, не замечая этого, прикусила нижнюю губу, рассматривая разные пакеты и цвета. — А какая тебе больше нравится? — О, не беспокойтесь обо мне! Я съем все, что у нас есть, если вообще когда-нибудь съем. Но это не помогает. Бывшая актриса нахмурилась, наконец-то решив взять одну из конфет в свою руку. Она не могла поверить, что собирается сделать это, так как постоянно смеялась над этим с тех пор, как зашла в супермаркет, но Мэдисон развернула пачку так, чтобы она могла прочитать этикетку. — Мэдисон, я не хочу тебя обидеть или что-то в этом роде, но… Ты выглядишь так, будто держишь в руках бомбу — Корделия попыталась рассмеяться, чтобы разрядить обстановку, но румянец Мэдисон заставил ее пересмотреть свой подход к ситуации — А ты не знаешь, какой именно тебе нужен? — она сама предложила. Мэдисон открыла рот, но быстро закрыла его снова, прежде чем закатить глаза — Можно и так сказать. — Хорошо. — Корделия остановилась рядом с ней, глубоко вздохнула и сказала. — Не говори Хэнку, это его кредитная карточка. — прежде чем начать хватать различные шоколадные батончики, чтобы положить их в тележку. Мэдисон только наблюдала, как ее учитель взял с полки достаточно шоколада, чтобы накормить целую армию. — Что ты делаешь? — Завтра у нас девичник. — у Корделии была нежная улыбка, когда она оглянулась на Мэдисон, бросая последнюю шоколадку поверх большой кучи. Мы выясним, какой у тебя любимый шоколад. Она знала, поняла Мэдисон. Она просто знала, как и большинство вещей, которые знала Корделия. Младшая девочка улыбнулась, когда ее учитель и она начали идти бок о бок, чтобы добраться до йогуртов. Так она поняла, что Корделия является самым важным человеком в её жизни.***
— Что ты хочешь сделать сегодня вечером? — Я думала, что Хэнк уже вернется. — Мэдисон никогда особо не задумывалась о муже своей учительницы. Он не казался хорошим парнем, он также не выглядел так плохо, но Мэдисон всегда чувствовала, что с ним что-то не так. Корделия пожала плечами. — Да, но я подумала, что мы могли бы устроить девичник. Если Мэдисон и показалось это странным, то она ничего не сказала. Но все же, она полностью это сделала — Ты хочешь провести девичник с подростком? — девушка выгнула бровь дугой — А сколько тебе вообще лет? И может мне стоит позвонить в полицию? — Ха-ха, Мэдисон, ты такая забавная, я не могу в это поверить. — Корделия закатила глаза. — К твоему сведению, мне 28 лет, никаких полицейских не нужно, и да, девичник будет весело. Мы можем посмотреть фильм. — Почему? — Мэдисон смотрела на женщину поверх своей книги, слегка нахмурившись, как будто она не видела смысла делать то, что предлагала Корделия. — Потому что у нас есть кабельное телевидение и свободное время. — усмехнулась Корделия. — У тебя никогда раньше не было девичника? Мэдисон решила не отвечать правдой. — Нет. — произносит Мэдисон. У нее было много друзей, с которыми она обычно встречалась на съемках или прослушиваниях, но все они были только вокруг, потому что они хотели, чтобы слава Мэдисон немного выплеснулась и на них тоже. Мэдисон знала это, и они всегда это знала, так что все, что они делали, это упражнялись в своих актерских способностях, притворяясь, что нравятся друг другу. — Тогда приготовься. Я сделаю нам попкорн, и ты можешь выбрать фильм. Возможно тогда Мэдисон поняла, что для неё нету никого надежнее Корделии.***
— Ты не занят? Корделия смотрела на какие-то бумаги, большая стопка которых лежала на столе и еще больше в огромном мусорном мешке у ее ног, она была в очках и прикусила нижнюю губу, решая, какие из них оставить себе. Услышав голос Мэдисон, она подняла голову и улыбнулась — Просто убираюсь в комнате. — Почему? — Мэдисон вошла, чтобы осмотреться. — Кто-то же должен. — женщина рассмеялась и сняла очки. — Я подумываю сделать эту комнату своим кабинетом. Ну, знаешь, какое-нибудь официальное место, где можно хранить бумаги и все такое. Миртл сказала, что в свое время это был кабинет директора, и я не думаю, что Фиона когда-либо заботилась о бумажной работе здесь, поэтому я должна сделать это перед украшением. Но теперь это не имеет значения… Тебе что-то нужно? Молодая блондинка пожала плечами. — Я просто хотел узнать, не могли бы вы мне кое в чем помочь. — В чем же? — Я пытаюсь научиться трансмутации. — О… — Корделия казалась удивленной этим, она явно не знала, что Мэдисон была заинтересована в этом. — Ну, Мэдди, ты же знаешь, что большинство ведьм могут использовать только одну или две силы. Так ты думаешь, что трансмутация может получится у… Она не закончила говорить, так как Мэдисон прервала ее с усмешкой. — Я уверена, что смогу это сделать, но не знаю как. Может быть, у вас есть книга, в которой я могу найти нужную мне информацию? — Трансмутация-это очень опасная вещь, Мэдди. — Я могла бы это выяснить. — она закатила глаза, чтобы подразнить женщину. Корделия вздохнула, не торопясь отвечать девушке. — Я не хочу, чтобы ты пробовала сама, хорошо? — наконец сказала она, вставая, чтобы пойти в свою комнату и взять книгу, которая, как она думала, может помочь — Ты можешь читать все, что хочешь, но только попробуй что-нибудь, если я буду рядом. Понял? — Ну, ты же мне не начальник. — пошутила Мэдисон, пряча улыбку за спиной Корделии. — Я обещаю, что буду хорошей девочкой. — Ха-ха, очень смешно. Я серьезно. — Корделия вошла в свою комнату, оставив дверь открытой, чтобы Мэдисон могла последовать за ней, но девушка только стояла у двери, с любопытством оглядываясь вокруг в течение нескольких секунд. — Я не хочу, чтобы тебе было больно делать то, к чему ты не был готов, так что ты прочитаешь это и перечитаешь пять раз, прежде чем придешь поговорить со мной, чтобы мы могли это выяснить. Мэдисон обычно забывает, что у Корделии не было своей собственной силы. Эта женщина всегда казалась такой умной, как будто она знала все о магии и о том, как ее использовать, что было легко забыть, что она могла только смешивать некоторые зелья здесь и там. Так что, конечно же, им придется это выяснить, потому что сама Корделия не знала, как это сделать. — Я прочту её один раз. — Мэдисон закатила глаза. — И пойду поговорю с тобой. Корделия снова подошла к ней, держа в руках старую черную книгу. Мэдисон протянула руку, чтобы дотянуться до него, но Корделия отдернула ее прежде, чем она успела это сделать. — У меня есть предложение. Бывшая актриса в отчаянии застонала от новой информации — Ну же, Корделия, я не собираюсь быть милой с новыми соседями, не спрашивай меня об этом дерьме. — Это не то, что я хотела сказать, но вполне возможно. — Корделия подняла брови. — Если ты хочешь научиться чему-то новому, тебе так же придется научиться зельям. — Это так скучно, я не собираюсь этого делать. — Все виды магии важны, Мэдисон. Прими это или оставь. Они смотрели друг на друга некоторое время, пока Мэдисон не закатила глаза и не вздохнула — Хорошо, но если это дерьмо станет слишком скучным, я уйду.***
Мэдисон уже видела Миртл раньше, когда та появилась в ее доме, чтобы пригласить ее в Академию Робишо, но Мэдисон не была готова увидеть ее снова. Ее волосы были еще более рыжими, одежда ярче и бессмысленнее, и она без умолку болтала о сумочке, которую видела в Париже, пока Корделия ставила им чай на стол. — Это было великолепно, маленькая птичка, говорю тебе. Я сожалею, что не получил его в тот момент, когда увидел его, и я никогда не прощу Мадонну за то, что она украла его у меня. Корделия хихикнула, усаживаясь на стул рядом с Мэдисон, так что теперь они оба смотрели на Миртл. — Она не крала его у тебя, Миртл. Старуха тяжело вздохнула. — Может да, а может и нет. Все, что я знаю, это то, что я никогда не найду что-то настолько совершенное, как эта сумочка. Глядя на моду этой женщины, Мэдисон была уверена, что это было что-то настолько глупое, что это заставило бы людей сжигать свои глаза, но Корделия смеялась, и женщина не сказала ничего плохого о Мэдисон, поэтому она собиралась держать свое мнение при себе. — Я рад, что вы приняли наше приглашение, Мисс Монтгомери. — сказала Миртл, когда чай был выпит и она перестала оплакивать несчастный кошель. — Ты просто забыла сказать мне, что я буду здесь одна. — Мэдисон больше не злилась из-за этого, но эта женщина говорила так, как будто это была большая знаменитая академии, а оказалось, что Мэдисон была единственной там Бог знает как долго. Миртл махнула рукой, отмахиваясь от этого замечания. — Корделия-замечательный учитель, я уже вижу это. Как продвигается твоя магия? В следующий раз, когда она увидела Миртл, та несла в гостиную очень сердитую Куинни. В следующий раз там была улыбающаяся и любопытная Нэн. Вскоре после этого она начала ненавидеть Миртл. У Миртл и Мэдисона всегда были веселые отношения. Они вроде как ненавидели друг друга, поэтому их разговоры всегда были полны сарказма, но в какой-то степени они также уважали друг друга. С Фионой все было иначе, потому что Мэдисон хотела быть ею, или быть такой же сильной, как она. Лучше было сказать, что она не навидела, гребаную Фиону Гуд. Они разделяли взаимное уважение из-за Корделии. До того, как Мэдисон потеряла все, она была одним из самых любимых людей Корделии в мире, вероятно, только позади Миртл (если бы Хэнк хотя бы попытался, он мог бы быть сверху), и оба это знали. Так что даже если они не могли смотреть друг другу в лицо, они все равно уважали присутствие другого, и это было самое безумное равновесие когда-либо.***
Молодая девушка и женщина, взирали на колбу с темно-зеленой жидкостью. Их лица озаряла радость. — Видишь, это совсем не трудно. — проворковала Корделия с усмешкой, нежно сжимая плечо Мэдисон. — Я же говорил тебе, что ты можешь это сделать. Даже если она чувствовала гордость внутри, Мэдисон все еще закатывала глаза. Она только что успешно сделала свое первое зелье. Это было не так просто, как телекинез, она потерпела неудачу в первой пятерке, которую она сделала, но в конце концов она сделала один раз правильно. — Да, но все, что мне нужно было сделать, это прочитать вот это. — она указала на блокнот, заполненный записями от Корделии. — Это нечто большее — ласково сказала Корделия. Тебе не нужно использовать свою магию. Ты должна найти это внутри себя. — Кажется, я понял. — Мэдисон покачала головой. — Могу я теперь попробовать трансмутацию? Учительница рассмеялась и закрыла тетрадь. — Ты сможешь, после того как мы пообедаем.***
— А что ты хотел сделать, когда была моложе? — Мэдисон сделала глоток своей газировки, с любопытством наблюдая, как Корделия заканчивает устанавливать телескоп на крыше. — Что ты имеешь в виду? Я все еще молода. — женщина пошутила, оглядываясь через плечо, чтобы бросить улыбку на другую блондинку. Мэдисон закатила глаза, придвигая попкорн ближе к своему телу. — Ты только что потерял право есть. — О нет, нет, нет. Я старше тебя, и говорю, кто будет есть. — Значит, теперь ты стара? — усмехнулась в ответ Мэдисон. Корделия рассмеялась. — Старше, но не стара. — поправила она, наконец-то отойдя от телескопа. — Ну вот, теперь нам остается только ждать. Корделия услышала о падающей звезде, пересекающей небо в ту ночь, и воспользовалась возможностью преподавать астрономию своему ученику. Мэдисон была удивлена, обнаружив, что когда вы добавляете к ней магию, астрономия действительно была интересна, поэтому ее учитель нашел место, где она могла бы одолжить телескоп на ночь, попросил Мэдисон захватить одеяла и что-нибудь поесть и установить их место на крыше. — В любом случае, я хотела быть учительницей. — Корделия пожала плечами, сидя рядом с девушкой. — Так… а что именно ты сейчас делаешь? Пожилая женщина рассмеялась, услышав удивление в голосе Мэдисон, и ткнула ее в плечо.— Да. Я знал, что в конечном итоге стану преподавателем в Академии с самого раннего возраста. Миртл тренировала меня с тех пор, как я научился говорить. — Ты никогда не думал о том, чтобы заняться чем-то другим? — Мэдисон поставила миску между ними, чтобы крепче прижать ноги к груди, нахмурившись. Корделия некоторое время обдумывала этот вопрос, обдумывая свой ответ. — Ну, я действительно задавался вопросом, Могу ли я быть чем-то еще в какой-то момент, но я всегда заканчивал тем, что был учителем. Даже если бы я сделал это без магии, я все равно оказался бы в классе. Почему, ты, спрашиваешь об этом? — Просто интересно. — Мэдисон была очень удивлена. В последние несколько дней она только и делала, что думала об этом. Она все еще могла бы быть актрисой, ей просто нужно было позвать нужных людей, может быть, сделать несколько одолжений, и она бы сразу вернулась. Но она не знала, было ли это то, что она хотела делать всю оставшуюся жизнь. Те месяцы, когда она жила вдали от всего этого, в тишине Академии, без репортеров и режиссеров, кричащих на нее, казались ей раем. Никто никогда не вкладывал много денег в ее образование, так же как и она сама, если быть честной, так что Мэдисон действительно не имела ни малейшего понятия, что было снаружи для нее, кроме актерской игры, которую она делала с тех пор, как могла вспомнить. — А кем ты хочешь быть? — тихо спросила Корделия, чувствуя, как внезапно занервничала девушка. — Тебе нравится быть актрисой? — Да, это весело. Я получаю много подарков и внимания, а деньги-это замечательно. И у меня это хорошо получается. — Мэдисон вздохнула, хватая горсть попкорна. Она не стала его есть, просто смотрела на него некоторое время. — Это единственное, что я умею делать. — ее голос был всего лишь шепотом, но Корделия прекрасно расслышала его в тишине ночи. — Это не совсем так. Я уверен, что ты можешь сделать много вещей. — Я не понимаю математику, ненавижу историю и плевать хотел на науку, так что нет, актерское мастерство-это единственное, что я знаю. Корделия вздохнула. Она наклонилась ближе, нежно взяв руки Мэдисон в свои. Она направила свою руку обратно к миске, призывая ее бросить попкорн, который она схватила. Мэдисон так и сделала, слегка покраснев. — Ты очень умна, Мэдисон. Ты можешь быть кем захочешь. Врач, юрист, инженер, даже певец, если вы даже хотите изменить сценарий. — Мэдисон слегка улыбнулась ей. — Я говорю это серьезно, Мэдди. Ты сильная и умная девушка, и ты можешь быть кем захотите, ты можешь делать все, что хочешь. И если тебе когда-нибудь понадобится моя помощь, я здесь. Я поищу репетитора, если ты хочешь, куплю тебе несколько книг по математике, — они оба поморщились на это. — Или помогу тебе заполнить несколько заявлений в колледж. Все, что тебе нужно — Корделия улыбнулась, сжимая ее руки. — Но я думаю, что ты более чем способна сделать это сама. Мэдисон не ответила, она не могла. Она чувствовала, как ком застрял у нее в горле, и ее глаза горели от слез, и ей не хотелось плакать прямо там. Вместо этого она смотрела вдаль, на ночное небо, чувствуя внутри себя покой, которого никогда раньше не испытывала. Как раз когда Корделия собиралась снова заговорить, Мэдисон нахмурилась и прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать смех. — Звезда только что прошла, не так ли? — спросила Корделия, уже вздыхая. — Да. — сказала Мэдисон, всё ещё смотря на ночное покрывало с пролетевшей недавно звездой.***
Они с Корделией много о чем говорили. Сначала это были незначительные вещи, вроде мальчиков и хобби, но потом женщина стала более уверенно расспрашивать ее и о других вещах, таких как ее семья и тот факт, что она работала с тех пор, как ей исполнилось два года. Они также иногда говорили о Хэнке, Миртл и, наконец, о матери Корделии. Корделия была первой, кто узнал, как боится клоунов Мэдисон, как она скучала по дому, даже если там не было никого, кто заботился бы о ней, и о ее сердцебиении. Корделия очень беспокоилась об этом и искала везде, где могла, чтобы узнать все о шуме в сердце, так как она хотела быть готовой помочь, если Мэдисон когда–нибудь понадобится. Она зашла достаточно далеко, чтобы отвезти Мэдисон к трем разным врачам, чтобы проверить ее. Они уже начали создавать связь, которая была больше, чем просто учителем-студентом, когда Мэдисон подслушала разговор, который другие два жильца дома вели на кухне. Она не хотела этого, но Мэдисон услышала ее имя, когда она проходила мимо, чтобы пойти в свою комнату, и любопытство взяло верх над ней. — Ты ей не мать, милая. — голос Хэнка всегда вызывал у Мэдисон дрожь в позвоночнике, как будто она должна была бояться его по какой-то причине, но она никогда не понимала почему. — Я знаю это, Хэнк, но у нее никого нет. — голос Корделии звучал так, словно она сожалела, даже жалела, и Мэдисон почувствовала, как ее сердце упало в желудок. — Ты видишь себя в ней, я это понимаю. У вас обоих есть дерьмовые мамы, но вы не должна быть такой милой с ней, хорошо? — они остановились, но Мэдисон была слишком потрясена, чтобы двигаться дальше или видеть, что происходит в комнате. — Ты отменила наше свидание вчера вечером. — Корделия провела ночь в комнате Мэдисона, чтобы они могли посмотреть фильм и посмеяться. — И как наш ребенок? Мы планировали это в течение многих лет, милая, и мы так близки к этому, но как мы собираемся сделать это, если ты продолжаешь вести себя так, как будто ты что-то должна Мэдисон? — Хэнк… — Я же тебя знаю. Ты чувствуешь себя обязанным ей, потому что у тебя была Миртл, чтобы заменить твою мать, а у нее никого нет. Ты не должна быть для нее таким человеком, Корделия. Если бы Мэдисон не убежала, она бы послушала нежные слова Корделии. — Она мне нравится, Хэнк, она хорошая девочка, и я знаю, что ничем ей не обязана, но ты не можешь винить меня за то, что я хочу провести с ней какое-то время. К утру Мэдисон вернулась в свою комнату, и Корделия так и не узнала, что же произошло. Через три месяца появилась Куини, а еще через несколько недель Нэн. Внезапно у Корделии появилось больше девочек, о которых нужно было заботиться, больше уроков, больше книг для распространения. Меньше времени для Мэдисон, даже если девушка не разговаривала с ней, кроме саркастических комментариев в течение некоторого времени. Бывшая актриса никогда бы не призналась в этом вслух, но она скучала по ночным фильмам и мороженому после обеда. Каждый мог видеть, что Мэдисон стала мятежным подростком, как это было в каждом клише фильма. Корделия все еще пыталась говорить с ней, как будто ничего не изменилось, но все, что она получила в ответ, были отрывистые комментарии, свирепые взгляды и закатывания глаз. Хэнк начал игнорировать присутствие Мэдисон все это время, не то чтобы она сильно заботилась о нем. Куини стала идеальной мишенью для нее, а Нэн была просто занозой в заднице. Мэдисон снова осталась одна. Мэдисон изо всех сил старалась не злиться на Куини и Нэн. Она много раз говорила себе, что это была не их вина, что они не могли знать, что они не должны были быть там, но что-то внутри нее все еще заставляло ее ненавидеть их. Ну, ненависть звучала немного слишком сильно, но это, конечно же, остановило Мэдисон от хороших отношений с ними, она могла это понять, потому что она не была тупой, как многие люди могли думать. У нее также не было хороших отношений с Фионой. Конечно, Мэдисон восхищалась ее силой, но она действительно ненавидела эту суку всем своим сердцем. Она больше заботилась о себе, чем о людях вокруг нее, не заботясь о своей дочери и слишком занятая путешествиями по миру, чтобы беспокоиться. Так что, да, Мэдисон восхищалась фигурой Верховной Жрицы, но она не любила Фиону и ударила бы ее по лицу, если бы у нее была такая возможность. Мэдисон не могла отрицать, что в течение года, когда она жила одна в доме, она была счастлива, потому что так оно и было. Она узнавала все больше о магии, занимаясь вещами, которые никогда не думала, что это возможно, и ей было очень весело. Не говоря уже о том, что Корделия стала для нее фигурой матери, о чем она никогда бы не сказала вслух, но что она знала это глубоко внутри. И даже если бы все было замечательно, все пошло к черту, когда она точно выяснила, почему Корделия поступила так, как поступила. Мэдисон чувствовала себя использованной, как будто она была выбрана, чтобы заполнить дыру в их жизни. Потому она и не хотела иметь какое-либо хорошее отношение с Корделией.