Часто из самого отчаяния рождается надежда. Курций
Слишком яркий свет бьёт в глаза, в ушах свистит, мозг отчаянно пытается проснуться, только не ото сна. От смерти. Картинка вокруг кружится, доносится нарастающий периодичный звук, дышать трудно, а искусственный свет жжёт роговицу глаз. Появляется медицинский работник, омега его не слышит, хотя ему определённо что-то говорят. Последние события давят на сознание. Он помнит Тэхёна, ночь, план, по которому они должны были обвинить правительство в фальсификации улик и… Чонгука, который находился не там, где должен был. Тогда он поспешил обратно, выстрелил в мужчину и погиб сам. Тэхёновы слёзы, омега помнит их теплоту, помнит, как тот самый альфа схватил Кима и оттащил его. И темнота. Йен пробует встать, но его тут же укладывает назад человек с обеспокоенным взглядом, который оборачивается и вынимает из кармана шприц. Подрывник пытается не дать вколоть себе что-то очень подозрительное, но он настолько слаб, что получается лишь взяться за чужое запястье. Игла входит в вену, и Йен усмехается судьбе — не успел он воскреснуть, как его снова убивают. Мир вокруг начинает гаснуть, веки тяжелеют, но звуки не стихают. Парень чувствует, как его перекладывают, куда-то везут, а после звучит приговор. — Время смерти четырнадцать часов, шесть минут. Но я жив. Йен не может пошевелиться, однако, вместе с этим всё прекрасно слышит, осознаёт происходящее и чувствует холод морга, куда его привезли после заключения смерти. Это врачебная ошибка? Нет, ему что-то вкололи только тогда, когда он пришёл в сознание, но это его не убило. Неудачное омертвение? Он не должен был приходить в себя? — Хэй, дружок, — в глаза светят маленьким фонариком, Йен его видит, а ещё видит незнакомца, что улыбается ему, — как ты? Рад вернуться к жизни? — Что происходит? — подрывник не узнаёт собственный голос, поддаётся, когда его поднимают, и позволяет себя одевать, словно куклу. — Лишняя информация тебе не будет на пользу, дружок, — мужчина не спешит давать пояснения, — лишь могу сказать, что твоя временная смерть сыграла тебе на руку — за тобой следит особый отдел, но теперь до мертвеца им нет дела. Особый отдел провернул жестокий обман подослав вместо Чона кого-то сильно похожего на Кана, потому что Йен уверен, что видел труп мужчины в подвале дома, где впервые встретился с Ви. Глава особого отдела решил поймать лидера сопротивления, воспользовавшись его кошмаром. Что из этого вышло? — Сколько я уже здесь? — подрывник переводит взгляд на девушку, что вошла в морг, и узнаёт её. — Слишком долго, — холодным тоном произносит Нана, прокручивая в руках ключи от своего автомобиля, собираясь забрать подрывника. — А что с сопротивлением? Нана резко замирает, и Йен по одному только взгляду видит ту боль, что была скрыта внутри. Около месяца комы, несколько дней выхода из кошмарного сна и сутки его ненастоящей смерти — за это время изменилось слишком много. — Его больше нет.♔♕♖♗♘♙
Упал с лестницы. Тэхён смотрит на Юнги, чувствует доверие к нему, но вместе с этим сильную боль, когда он попадает под взгляд Чонгука. Они где-то в поле ночью, перед догорающими остатками здания, тело знобит, рукой не пошевелить — она вся переломана. Тэхён знает, кем. Очередной сон заканчивается внезапно, выбрасывая обратно в холодную реальность, которая в последнее время всё чаще мешается со сном. Каждый раз открывая глаза, омега просыпается с болью в груди, и она не проходит, скапливается там тяжёлой взвесью, будто его мучают вовсе не кошмары. Тэхён смотрит на вторую половину кровати, где уже пустует место без альфы, поднимается и проводит ладонями по лицу прежде, чем поднять с пола безразмерную футболку. Тело снова приятно тянет после ночного свидания. Предыдущие дни, что считались за больничный главы особого отдела, подходят к концу, его снова ждут на работе, ведь с сопротивлением до сих пор не закончено — они лишь где-то затаились после произошедшего нападения на трассе. Тэхён спускается по той самой лестнице, о которой говорил во сне, слышит голос Чонгука и идёт к нему. Только каждый раз смотреть в тёмные глаза становится труднее, потому что омега замечает ложь. Он не против быть обманутым, давно с этим смирился, только всё больше фактов указывают на то, что Чон упустил в биографии омеги что-то очень значимое. Тэхён ластится ближе, обхватывает Чонгука и прижимается к груди, сцепляя руки на его спине, пока тот всё ещё разговаривает по работе. А потом из динамика звучит слабое, но разборчивое: «Подрывник скончался». — Ты рано проснулся, малыш, — альфа убирает телефон и всецело переключает внимание на шатена в своей футболке, — не спится? — наклоняется и оставляет поцелуй за ухом. — Хочу как можно больше провести времени с тобой, — сонно проговаривает Тэхён, позволяя поцелуям скатиться на шею, где уже не было ни единого места, где бы не стояла прежде отметка Чона. — Тебе сегодня на работу, ждать тебя невыносимо, а я уже привык, что ты дома. — Я ненадолго, — заверяет Чонгук, подхватывая омегу и сажая на кухонный гарнитур. Тэхён слишком невероятный для мира, в котором они живут. Его мягкие прикосновения, что изменились за это время от робких до раскрепощённых, взгляд, в котором нет ни капли ненависти, его голос, что повышается, когда они сгорают в постели, и это полное послушание и покорность перед альфой — таким должен быть каждый омега. Каждый, но не он. Чонгук проводит руками по бёдрам младшего, разводит ноги в стороны, но приблизиться ему не дают — Тэхён выставляет ладони, упираясь ими в грудь мужчины, из-под полуопущенных ресниц смотрит куда-то в сторону и обводит губы. Чон уже выучил эту привычку, знает, что за ней последует отказ, поэтому делает полушаг назад и выдыхает, ожидая объяснений. — Я нехорошо себя чувствую, — проговаривает Тэхён, ещё сам не разобравшись в своём состоянии, — как будто тяжело и усталость сильная. Чон аккуратно касается лба омеги, не замечая температуры, а потом опускает взгляд вниз, неожиданно для Тэхёна обхватывая его талию и проводя ладонями по животу. — Ты просто не выспался, — мягко улыбается альфа, не собираясь объяснять последнее своё действие, — когда я уйду, ляг поспать, хорошо? Твоё здоровье очень важно, не забывай, как долго мы его восстанавливаем. — Хорошо. Тэхён снова улыбается, когда они завтракают вместе, не спрашивает, почему вместо чая Чон стал готовить им кофе, не замечает, как быстро проходит утро и альфа уходит на работу. Улыбка пропадает, остаётся осадок, что ляжет пеленой в стенах этой квартиры, омега уходит наверх, только вместо спальни заворачивает в кабинет, случайно замечая под столом жёлтую папку. Возможно, Чонгук просто так спешно собирался, что случайно уронил, поэтому Ким возвращает её обратно на стол, только внимание привлекает одно единственное имя. За время, проведённое рядом с главой особого отдела, Тэхён не заметил, чтобы он уходил разговаривать по телефону в другую комнату или запрещал работникам доносить информацию рядом с ним, словом, для омеги не было запретов. Тогда возникает вопрос — почему? Ким раньше был информатором для сопротивления, так почему Чонгук позволяет ему знать происходящее в своём офисе? Неужели это и правда второй шанс, высшая степень доверия, которую альфа хочет показать, заверяя Тэхёна, что верит ему? Тогда шатен открывает прозрачный лист папки и смотрит на первую страничку документа с именем, что значительно часто вертелось в первые дни пребывания в лечебнице. Хирико, шестнадцать лет, первая степень, навыки — художественная одарённость, зарегистрирован на… Чон Чонгука. Тэхён резко закрывает папку, бросает её на стол и спешно уходит, хлопая дверью кабинета. Он сам пытается отгородить себя от тех фактов, которые оставил в прошлом, давно уже решил к нему не возвращаться, жить только настоящим и будущим, в котором Тэхён останется с Чонгуком. Видимо, кто-то решил иначе, подбрасывая омеге каждый раз кусочек прошлого, что не подходит ни в единое место картины его жизни. Это началось с момента допроса репортёра, что пронесла с собой одну незначительную вещь, которую она передала омеге. Тэхён сначала хотел отдать маленькую карту памяти Чонгуку, не хотел от него ничего скрывать, но запаниковал, забыл, и только через время нашёл её в своём кармане. Дело оставалось за малым — взять у Чона ноутбук из кабинета и посмотреть, что на ней, но как только Ким увидел подписанные видео как «новости», то захлопнул крышку устройства. Чонгук сказал, они его расстроят. Затем оговорки альфы и его изменения в прошлых ответах стали наводить сомнения, и роль омеги информатором стала шататься на краю доверия. И последним странным из всех разбросанных кусочков стала та баночка с таблетками — Чон убрал их, сказав больше не принимать. Как Тэхён связан с Хирико, раз это первое, о чём его спрашивали? Где этот Хирико сейчас, и почему он записан на имя Чонгука? В руке телефон, на экране номер альфы, Тэхёну стоит лишь нажать на вызов, чтобы получить ответы на свои вопросы, но он этого не делает. Он засыпает, позволяя сну забрать его отсюда. Вибрация. Ему звонит незнакомый номер.♔♕♖♗♘♙
Кто-то скажет, что восстание было ошибкой, сопротивление с самого начала не имело успеха, начиная с того, когда их лидер бросил и пропал на полгода, заканчивая его же слабостью к главе особого отдела, что привела к значительным потерям сил. И не только их. Йен считал иначе. Он не был с сопротивлением с самого начала, не знает, как оно формировалось, но видел лично становление лидера. Возможно, до того, как Тэхён попал в подвал, он был совершенно другим, не имеющим ничего, кроме цели и надежды, но он упорно работал, чтобы обрести всё, снова встать на ноги, доказать, что даже продажа не сломает омегу. Именно Ким бросил вызов закону, он всё это начал, и он должен закончить. И Йен видел ошибку сопротивления лишь в том, что они не забрали Тэхёна тогда, когда им представилась такая возможность в лечебнице, из-за которой сейчас омеги на грани распада. То, что рассказала Нана, заставило подрывника покрыться холодом, от которого цепенеет всё тело — Хосок был подстрелен, Юнги убит, а вместе с ним умереть хочет и Чимин. Ситуация сложилась в стороны бездны, из которой омеги видят выход лишь сбежать. На базе атмосфера была угнетающей, монотонно шли новости о ходе расследования особого отдела, что поймало некоторых омег из сопротивления, что рискнули уйти по своей воле, отчего исход становится прозрачнее воздуха — у сопротивления нет будущего. — Не вижу фанфар и хлопушек в честь моего возвращения, — не слишком радостно проговаривает Йен, осматривая помещение. — Ну и где Мила? Разве она не должна была предоставить вам взрывчатку — проверенный способ действия на особый отдел? — Ей сейчас не до взрывчатки, Йен, — слышится голос Хосока, отчего по затылку пробегают мурашки. — Ну и кто вскрыл моё имя? — закатил глаза подрывник, ответ на вопрос который и так понятен. — Когда пойдём за лидером? Хосок выглядит неважно, угрюмо, его голова явно нагружена проблемами, которые с каждым днём только скапливаются и давят сильнее, он в одиночку несёт то бремя, что разделял с ним Юнги. Его здесь ощутимо не хватает. Йен недолюбливал альфу, одно время даже называл предателем с двух сторон: предал особый отдел, предаст и сопротивление. Только Юнги отдал свою жизнь за омегу, и это более, чем показывает его преданность. — Мы за ним не пойдём, — отвечает Хосок, комкая какие-то бумажки, — он того не стоит. — Что? Йен просто не верит в услышанное. Это действительно Хосок? Тот самый Хосок, который Тэхёну прощал все его ошибки, вступался первым, оберегал его? Сейчас подрывнику кажется, будто он всё ещё от комы не отошёл, хотя уже как пару дней снова живёт, потому что реальность какая-то ненастоящая, будто каждого в ней подменили. Неужели все настолько отчаялись, что возвращение лидера сопротивления кажется чем-то нереальным, не стоящим того? — Я ослышался? — в шоке спрашивает Йен, подходя к Чону. — Что из сказанного мною тебе непонятно? Я не хочу больше никого терять, понял? Идти на риск ради того, кто даже не узнаёт тебя — начни немного шевелить извилинами, они, видимо, застоялись, — Хосок на грани, его состояние оправдано, и он уже просто не знает, что делать. — Мы не сможем подобраться к Тэхёну, не важно где он будет — рядом с Чоном или в квартире — его охраняют… — А если он выйдет сам? Хосок усмехается, но даже эта вынужденная, издевательская улыбка выглядит страшно. Он уже потерял надежду в любой ещё неозвученный план, омега лишь думает, как защитить тех, что остались, и куда им идти. Обнаружение базы уже просто вопрос времени. — Тебе пора отдохнуть, — Йен касается плеча парня, беззлобно давая совет, — полежи в коме, знаешь, неплохо помогает, а я пока позову Тэхёна погулять. Подрывник хлопает Чона по плечу и уходит, оставляя того в недоумении. Нана тоже мало, чего поняла, лишь сказала, что проследит за ним, и скрылась в том же направлении. Йен всё такой же, как и раньше — суету наводит.♚♛♜♝♞♟
Тэхён с усилием открывает глаза, разбуженный телефонным звонком, пытается всмотреться в цифры, что расплываются на экране, и сдаётся, принимая звонок. Ему стало ещё хуже, голова разболелась, в горле пересохло, жёлтая папка напоминает о себе, кричит чужим именем, не даёт забыть. Шатен прочищает горло, уже готовится спросить, когда вернётся альфа, но слышит совершенно не его голос. — Изменяешь мне? Ким хлопает глазами, смотрит на экран и видит цифры, что растут секундами, всё ещё не понимая, кто это. — Да ладно, я тебя прощу, если вернёшься, — звучит с того конца. — Выходи, я чертовски соскучился. — Ты кто? — сон уже не тянет к себе, Тэхён садится на постели, обводит комнату взглядом, не понимая, как ему смогли позвонить. — А кто ты? Знаешь? А вот я знаю, сам тебя четыре месяца всему обучал, и ты вот так предпочёл всё забыть. Ким встаёт с кровати, подходит к окну и смотрит вниз, на дневной город. Почему Тэхён всё ещё не сбросил вызов? — Я тебе скажу даже больше — тебя знают все, Тэхён, — парень явно улыбается, не получая никакого ответа. — Согласись, ты видел на себе эти взгляды. Никогда не возникало вопроса, почему тебя так охраняют? Хочешь открою маленький секрет для начала? Кима пробирает осознание, что это точно кто-то из сопротивления, только… тема далека от этого. И Тэхён замирает, когда слышит то, что переворачивает всё, что говорил ему Чонгук. — Охраняют не тебя, а от тебя. Он не просто информатор. Тот факт, что Тэхён был в сопротивлении, уже никак не изменить, сам Чонгук это подтвердил, только он занимал совершенно другую позицию. Хирико тоже как-то связан с сопротивлением? — Выходи, я жду, — Йен поворачивается к Хосоку, пожимает плечами и говорит, что сейчас Тэхён всё равно не выйдет, а вот во второй раз они уже поедут за ним. Звонок сбрасывают, оставляя Кима упасть в пучину информации, что нещадно топит его, не даёт сделать и глотка воздуха. Омега роняет телефон, уходит в кабинет альфы и достаёт из щели в столе спрятанную карту памяти, что дала репортёр, открывает папку и смотрит на несколько имеющихся видео. Изменится ли что-то, если Тэхён посмотрит их? У него не будет второго шанса потерять память, он не сможет забыть, если откроет занавесу, обратного пути уже не будет. Омега открывает первое видео, видит ту самую кудрявую девушку, что торопит своего оператора и встаёт на фоне догорающего здания, спрашивая, как она выглядит, после чего начинает сообщать о взрыве в ресторане. Тэхён внимательно смотрит на неё, вслушивается, но ничего примечательного не находит. Видео уже подходит к концу, как на заднем плане появляется Чонгук и Юнги, отчего фокус меняется с девушки на то, что происходит позади и видит себя. Юнги помогает ему подняться, все камеры устремляются туда, и Тэхён видит своё состояние, побои и каких-то людей, после чего всех особый отдел просит не снимать. Ким ещё раз включает это же видео, только теперь смотрит на задний план. В следующем видео девушка говорит о послании лидера сопротивления, именуемого, как Ви, который заявляет о начале действий сопротивления, после которого следует громкое заявление о взрыве в офисе особого отдела с трансляцией отрывка от… — Меня зовут Ви, я — лидер сопротивления. Тэхён смотрит, как тот омега с экрана снимает маску, встряхивает головой и поднимает полные боли и мести глаза прямо на него. — Эй, Чонгук, второй раз остановить хватит сил? Тэхён смотрит на своё отражение и принимает его за чужую личность. Там Ви, поломанный жизнью лидер, что преследует одну цель, и Тэхён его узнаёт. Помнит фиолетовые пружинки, яблоневые посадки и смех детей, вспоминает, откуда ему знакомы яркие закаты, чьи холсты горели ими, помнит, с чего всё началось. Не подвал был началом его существования, не он сломил омегу. Это был Хирико. Нет. Это был Чонгук. Всё, что делал лидер сопротивления — это месть Чонгуку за Хирико. Ким приоткрыл дверь своего подсознания, заглянул за неё, но всё ещё не распахнул — ему страшно вспоминать всё, что было скрыто. Это больно. Эта ядовитая жгучая боль хуже любой физической, её просто ничем не залечишь. Тэхёну больно, он проводит ладонями у глаз, чтобы элементарно убрать влагу, мешающую досмотреть видео, не замечает, как сильно дрожат его руки, не чувствует, как новый выстроенный мир начинает рушиться изнутри. Чонгук на протяжении всего этого времени пытался помочь, был рядом, помогал восстанавливаться, но, получается, всё это время он лишь следил, чтобы Тэхён ничего не вспомнил, строил для него новое прошлое и несуществующее будущее. Тогда почему Чонгук не пытался скрыть этот факт окончательно? Альфа брал его в офис, позволял всё слышать, рассказывал о тех друзьях омеги в сопротивлении, показывал дела, оставил именно папку Хирико в кабинете… неужели это всё ради того, чтобы Тэхён вспомнил, где находится база сопротивления? Или для того, чтобы Ким вспомнил себя? Шатен вынимает карту памяти, ломает её, с глухим щёлком ломая и себя, закрывает ноутбук и остаётся в звенящей тишине квартиры — это его клетка. Тогда расскажи ему правду. Расскажи, кто потрудился довести его до такого состояния. Тэхён понял слишком поздно. Это был не Кан.♚♛♜♝♞♟
— Босс, был совершен входящий вызов на ваш номер. Чонгук отвлекается от разговора, пронзительно смотрит на мужчину, но нисколько не удивляется чем-то подобному, напротив. Он ждал этих слов. То, что Юнги был не последним информатором в рядах особого отдела, уже не было секретом, Чон организовал слежку за звонками каждого из команды, проверил их, но это не принесло своих плодов, и альфа даже допустил мысль, что больше среди них нет крыс. Как оказалось, это не так, иначе как сопротивление, а Чонгук уверен, что никто другой на этот номер звонить не будет, узнало об этой возможности связаться с Тэхёном? Брюнет распрямляется, уже заранее предугадывая ответ, что отследить звонок не удалось, как и определить абонента, но у него есть вариант, от кого узнать о звонке. Тэхён ему лгать не станет, он стал слишком ручным. И Чонгука это в последнее время начало раздражать. Чон добился того, чего так желал на протяжении последних месяцев — лидер сопротивления полностью его, все мысли, все чувства, всё тело, ничего от него не оставил, всё поглотил. Но этого оказалось… недостаточно? Чонгук так страстно пытался поймать лидера сопротивления, запереть его у себя, но достигнув этого, должного удовлетворения не пришло. Поэтому альфа решил всё вернуть. Утренний чай сменился на кофе, таблетки из лечебницы убраны, а номер телефона Тэхёна оказался в открытом доступе для особого отдела тоже не просто так, как и случайно забытая папка. Чон знает, что Тэхён это найдёт, он ждёт, что так будет, и всё это уже не ради местонахождения базы. Возвращение домой оказалось со вкусом старых воспоминаний. Для Чонгука появление в его квартире лидера сопротивления было чем-то особенным, временным перемирием снятия масок, должностей и одежды. Лишь в такие моменты Чон ощущал всю правильность, но что-то пошло не так после плана с поддельным Каном. Альфа не рассчитывал, что так сломает Тэхёна, уничтожит его личность, а создание новой не привело к ожидаемому результату, ни к их отношениям, ни к завершению деятельности сопротивления. Пройдя в квартиру, Чонгук остановился в гостиной, бросив ключи от машины на столик, тем самым оповестив о своём приходе, но должной реакции на его возвращение не последовало. Альфа поднялся к спальной комнате, обнаружил пустую постель, после чего двинулся в сторону своего кабинета. Даже если ему позвонили из сопротивления, вряд ли Тэхён так просто примет всё сказанное за правду. Проходя мимо комнаты, что с самого начала была отведена для омеги, Чонгук замечает там закрытые шторы от дневного света, что создали полумрак, заходит внутрь, но не видит шатена, только лёгкий беспорядок, будто здесь что-то упорно искали. — Чонгук? — позади раздаётся голос омеги, и Чон оборачивается, замечая Тэхёна в дверях с влажными после душа волосами. — Я не успел прибраться… — Что ты делал здесь? Пытался запереть себя в подвале. Тэхён искал способ вспомнить всё остальное, что большим пробелом в памяти блокирует те самые воспоминания до того момента, как он попал в психиатрическую больницу, пытался создать ту атмосферу из своих кошмаров, но не получилось. Не подвал поспособствовал сознанию запереть его воспоминания. — Искал книгу, — лжёт Ким, и Чонгук это видит, в его глазах загорается незнакомый омеге блеск, после чего альфа улыбается и решает не продолжать эту тему. — Больше ничего не произошло? — Нет, всё как всегда. Всё только начинается. — Чонгук, — Тэхён не поднимает взгляд, когда альфа к нему подходит, смотрит куда-то сквозь него и полотенце в ладонях сжимает, — ты меня любишь? — Конечно. Брюнет хочет прикоснуться привычным жестом до щеки омеги, но его руку останавливают, не дают дотронуться, схватив за запястье. Его ладони холодные, и если внешне Тэхён ещё способен как-то маскировать свои чувства, но его тело этого сделать не может. — Нет, — Ким поднимает взгляд, — любишь ли ты меня таким? Я грязный, слабый и по всему телу у меня шрамы. Меня держали в подвале, насиловали и били. Я болел, у меня слабый иммунитет и биполярное расстройство. Я нахожусь в психушке, так почему ты продолжаешь приходить? Таким Тэхён является сейчас, таким Чонгук представил его, но раньше он был не этим отражением в зеркале. Ты удивительный, умный, хитрый и сильный. Я видел каждый твой шрам, и они доказательство того, что тебя не смогли сломить. Ты легко можешь заболеть, и у тебя депрессивное расстройство, но ты до сих пор остаёшься собой. Вот почему я прихожу к тебе. Чонгук любит не Тэхёна, а лидера сопротивления. — Почему ты спрашиваешь… — Ты не ответил, — перебивает Ким, всё ещё не позволяя прикоснуться к себе. Тэхён чувствует фантомную боль в костях руки, воспоминания отдают искрами, с которыми они ломаются, тело это помнит, из-за чего омега резко отпускает Чона, тут же делая шаг назад. — Прости, я не знаю, что такое… разнервничался… Чонгук узнаёт этого Тэхёна, ничего не говорит, лишь обхватывает его за плечи, ладонь кладёт на затылок и притягивает к себе, позволяя забыть сейчас то, что произошло. Но самое главное, к чему это приведёт дальше, и раз Тэхён уже начал задавать подобные вопросы, они обязательно перерастут в нечто большее, и Чон этому поможет. Пора возвращать лидера сопротивления.♔♕♖♗♘♙
Сколько времени должно пройти, чтобы перестать чувствовать боль? Дни и ночи слились во что-то безобразное, вязкое и противное, прилипающее к телу изнутри, Чимин не знает как избавиться от этого ощущения, но даже и не пытается. Устал отдирать себя от постели, заставлять есть то, что приносит Хосок, пытаться что-то ответить Миле, которая не отходит от него, пытаться дышать. Чувство, будто кто-то вырвал его сердце, забрал с собой и просто выкинул, не оставив никаких надежд. И когда Чимину удаётся заснуть, он надеется, что больше не проснётся, потому что видеть во сне Юнги слишком больно — открываешь глаза, а здесь пустота. Рыжеволосый в очередной раз падает на постель, заверив Милу, что никуда не уйдёт, выдыхает из себя застоявшийся кислород, слабо удивляясь, как он вообще ещё дышит, и чувствует, как проминается матрас под тяжестью ещё одного тела. Омега открывает налитые выплаканными слезами веки, смотрит серым взглядом перед собой, замечая парня — точно, подрывник вернулся. — Не хочешь прогуляться? — Йен закидывает руки за голову, поворачивая голову к младшему. Он и правда выглядит очень болезненно, будто сама жизнь покинула его, оставив лишь оболочку. — Зачем? — Чимин больше не видит никакого смысла куда-то ходить, что-то узнавать, есть, дышать, жить. — Чтобы всё, что сделал Юнги, не было напрасным. Йен засматривается в наполняющиеся глаза влагой, но она уже была не пропитана скорбью, а тем самым осознанием, что своим бездействием Чимин обесценивает жертву Юнги. Он погиб за него, хотел, чтобы омега был свободным, чтобы все они были свободными, разве всё должно закончиться вот так? Чимин винит во всём себя, потому что из-за его побега им пришлось вытаскивать их из-под ареста. Если бы он послушал в тот день старших и не сбежал, ничего бы не произошло. — Собирайся, — подрывник уверенно поднимается с постели, — ты мне нужен, без тебя мы не справимся, — и уходит, оставляя дверь приоткрытой. Йен никогда не поймёт, каково это, потерять человека, что поселился в собственном сердце, он даже не рассчитывает, что Чимин после всего, что произошло, пойдёт за ним. Подрывник не умел вдохновлять людей, не вселял в них силу и надежду, как Тэхён, но он даже не пытается это сделать — он пытается вернуть того, кто на это способен. Парень спускается на первый этаж, касается взглядом Милы, что одевается и уходит в гараж к взрывчатке, и падает на диван, ложась головой к их информатору, что достал номер Тэхёна. Ему нельзя всё вываливать, говорить прямо о его деятельности и отношениях с главой особого отдела — он должен вспомнить это сам, а вот напомнить об их отношениях подрывнику хотелось бы. Но он больше не будет этого делать. Набрав сообщение, Йен перечитывает его и думает, что этого будет достаточно, чтобы подтолкнуть Кима к действиям. Лидер отдохнул, пора уже возвращаться. «Поинтересуйся у Чона, зачем столько людей следят за тобой.» Тэхён смотрит на сообщение, понимает посыл, с которым кто-то просит услышать это именно от Чонгука, ведь так шатен поймёт, лжёт ли ему альфа. Ким и без этого знает, что его укутали в покрывало обмана, скрыли от внешнего мира, и омега не сопротивлялся, даже сам не желал знать правды. До тех пор, пока сам Чон не пожелал, чтобы эта правда оказалась раскрытой. — Малыш, ты идёшь? — Иду, — отвечает Тэхён, удаляя сообщение и номер последнего вызова. Ким забирает плед, якобы ради которого ушёл в спальню, прячет телефон под матрасом и возвращается к альфе. Чонгук встречает омегу обычным взглядом, Тэхён не видит в нём подозрения, садится рядом на диван, но не ложится на плечо, как сидел до этого. — Чонгук, — Ким привычным жестом мнёт губу, выдавая тем самым, что начинает нервничать, — почему меня охраняет столько людей? Я же не лидер сопротивления, чтобы за каждым моим шагом следить, или на работе боятся, что я снова начну доносить информацию? Альфа заметно задумывается, поворачивается к Тэхёну и склоняет голову, не собираясь отвечать сразу, а немного помолчать, ведь именно безответная пауза заставляет говорить дальше, но Ким молчит. И тот рыжий парень, зачем ему специально давать себя поймать, чтобы приходить за ним, если только он не является чёртовым лидером сопротивления? — Для твоей же безопасности, — отвечает Чонгук, — сам мог заметить, что многим ты не нравишься, а законы в этом мире жестоки, поэтому твоя охрана — моё личное поручение. — И это никаким образом не связано с сопротивлением? — Почему ты спрашиваешь об этом сейчас? — Чон наигранно удивляется и отстраняется от спинки дивана — он насквозь видит омегу. — Что-то вспомнил? — А должен был? За Тэхёна снова говорит кто-то другой, незнакомый, своевольный, и это уже не так пугает, как в первый раз. Пугает Чонгук, который усмехается на эту дерзость, но спускает омеге с рук, опираясь на согнутую в локте руку, будто призывая продолжать, а он послушает. Ким знает о своей роли, скрывать это долго не получится, и это тот самый пазл, который восстанавливает почти всю картину: за ним следят, потому что люди его боятся, Ви — террорист, возглавляющий сопротивление, перед лечебницей что-то произошло, его не должны были оттуда выпускать, но глава особого отдела забрал его под свою ответственность. Поэтому тот рыжий парень пришёл с девочкой, они хотели его вытащить, поэтому Чон запретил смотреть новости — там повсюду Тэхён. Остаётся в неизвестных лишь его отношения с Чонгуком, потому что они друг другу враги, но почему у обоих есть чувства? — С кем разговаривал? — Чон больше не делает вид, будто не знает о звонке. — Почему ты позволил мне узнать всё это? — Тэхён чувствует, как скапливается влага на глазах, понимает, что лгать бесполезно, Чонгук всё прекрасно знает. — Ты оставил папку, чтобы я её нашёл, потому что цель лидера сопротивления — отомстить за омегу, что был возвращён. Всё это время ты давал мне знать о своей работе, чтобы я… Шатен резко замолкает, понимая, к чему всё это было. — Да ты больной, — Тэхён натянуто улыбается от безысходности осознания. — Тебе с самого начала не нужна была моя покорность, ты же терпеть не можешь омег. Ты просто брал и трахал меня, пользуясь моими чувствами и телом, я для тебя игрушка, которая со временем стала надоедать, потому что слишком послушная, — Ким поднимается, не давая прикоснуться к себе. — Просто признай, что тебе доставляло удовольствие, когда я был лидером сопротивления. С самого начала это была только их партия, двое королей разной масти со своими подчинёнными. Чонгук почти захватил лидера сопротивления, но всё пошло не так как надо — он потерял память, стал другим, а это быстро надоело. — И когда я всё забыл, тебе стало не хватать этой забавы с противостоянием. Ты заставил меня всё вспомнить, — Тэхён делает шаг назад, когда альфа поднимается за ним. — Доволен? — Успокойся, — Чонгук пытается приблизиться, но омега только отдаляется от него. — Расскажи, кто потрудился довести меня до такого ничтожного состояния?! — голос срывается, Тэхён даже не пытается стереть слёзы, пусть Чон видит, до чего он его довёл. — Это ведь был ты?! Сопротивление не бросало меня! Ты мне лгал! Вся моя жизнь была лишь иллюзией, а ты возомнил себя богом! Ким не успевает среагировать, когда Чонгук резко сокращает между ними расстояние и хватает его за талию, поднимая над полом. Омега настолько слаб, что ничего не может сделать, когда его возвращают на диван и бросают на мягкие подушки словно в кошмар прошлого, из-за чего паника начинает брать своё. Тэхён не хочет во всё это верить, не хочет знать такого Чонгука, который забирается сверху, хватает его запястья и заводит за голову, вжимая в горизонтальную поверхность. — Не трясись, я не собираюсь тебя насиловать, — альфа перехватывает его одной рукой, а второй берёт за скулы, заставляя смотреть на себя. — Никуда ты не уйдёшь, даже если всё вспомнишь, Тэхён, не глупи, всё кончено. От сопротивления ничего не осталось, один за другим оттуда сбегают, в ближайшие дни мы их обнаружим и без твоих воспоминаний, так что можешь не напрягаться, ты уже достаточно помог. Мне не нужно, чтобы ты вспоминал всё, но это контролировать невозможно, так что в твоих интересах отдать мне телефон и быть послушным мальчиком. — Иначе что? — Тэхён смаргивает жгучие слёзы обиды, сжимает кулаки, всё ещё не собираясь сдаваться, и добивает, вероятно, себя. — Снова запрёшь меня в подвале?! — Я бы взял тебя сейчас силой, — Чонгук ослабляет хватку, неожиданно отстраняется и даёт омеге полную свободу, снижая тон голоса, — да ты, похоже, беременный. Шок парализует всё тело, не позволяет сделать вдох, наполнить без того сжатые лёгкие кислородом, омега коротко вспоминает утреннее движение альфы по его животу, своё резко ослабленное состояние, и всё это так похоже на этот приговор. Да, приговор, потому что Тэхён на всю жизнь теперь повязан с человеком, уничтожившим его цель, прошлое и чувства. Шатен делает короткий вдох, поднимается с дивана и быстро пропадает в ванной, запирается и вжимается спиной в стену. Ему просто некуда бежать, здесь нет для него свободы… или её просто никогда не было. Ким кладёт ладонь на живот, всё ещё не верит, отрицает, но слёзы всё равно застилают мир пеленой боли и сожаления. Он — никто, просто чья-то собственность. Стук в дверь остаётся проигнорированным, Тэхён обхватывает колени, пытается унять дрожь и панику, не слушает предупреждение, что дверь всё равно откроют, и лучше бы это сделал он сам. Противно. Ким всё это время считал сопротивление преступниками, когда на самом деле они были друзьями, семьёй. Они выросли вместе, вместе узнали правду, вместе возглавили восстание, только заканчивают его порознь. Когда щёлкает замок, открытый с той стороны, Тэхён начинает плакать сильнее, пытается оттолкнуть чужие руки, что довели его до лечебницы, до дна, до назначения, что привило общество омегам, но его усилия против альфы просто ничтожны. Чонгук поднимает шатена на руки, не слушает требования отпустить его, прижимает к себе и ждёт, когда истерика закончится. Постепенно в квартире снова становится тихо, Тэхён безвольным существом лежит на плече альфы в его руках, на полу ванной, вздрагивает, когда к его затылку прикасается ладонь, ведёт по волосам и спускается на спину — Чон его больше не прижимает к себе, но и не отпускает. — Давай больше не будем ругаться, малыш, — брюнет мягко сцепляет руки за спиной омеги, — я не хочу делать тебе больно. Не думаешь о себе, подумай о ребёнке — какое будущее ты сможешь дать ему, если уйдёшь? Преследование с риском для его жизни? А если это будет омега, и вас поймают, то его просто заберут. Как и Тэхёна. Он даже своих родителей не знает, никто из детей не задумывался никогда о тех, чьим порождением любви или ненависти они были. Брошенные судьбой или отобранные законом — таков удел рождённых омег. — А я могу дать ему всё, — тихо проговаривает Чон, — даже оставить его, будь он омегой. Только подумай, я забрал тебя, лидера сопротивления, преступника, что преследуется законом, к себе, рядом держу, никого не подпускаю. Здесь наш ребёнок сможет вырасти счастливым. Тэхён закрывает глаза, больше не хочет знать всё это. Настоящее было неизбежным, рано или поздно он всё равно об этом узнал, но теперь у него действительно есть выбор будущего. Ким загубил свою жизнь, но жизнь ребёнка не позволит.♔♕♖♗♘♙
— Тебе не кажется, что у тебя ничего не получилось? — интересуется Хосок, резко вынимая подушку из-под головы подрывника, что занял диван в зале на первом этаже, отказываясь спать в комнатах и сутками напролёт не выпуская телефон из рук. — Просто смирись, что Тэхён намеренно игнорирует тебя, не собираясь ничего менять. Ему совсем неплохо у Ч… — Плохо, — перебивает Йен, принимая сидячее положение, — просто ему нужно время. — Двух суток ему было недостаточно или грёбанного месяца? Тэхён не читает сообщения и не отвечает на звонки уже два дня после того, как Йен позвонил ему. Омеге этот план показался неплохим, по нему у Кима должно было возникнуть желание обо всём узнать, усомниться в том, о чём рассказывает ему Чонгук, но, видимо, что-то пошло не так. — Ты меня не поймёшь, — закатывает глаза Йен, не собираясь объяснять непреодолимое желание вернуть лидера не столько сопротивлению, сколько себе. — Но этого и не обязательно делать, чтобы надеяться на звонок. Ты знаешь Тэхёна дольше, чем я — он так просто глаза на это не закроет, эти мысли будут его мучить, из-за чего единственным вариантом останется узнать всё от меня. — Он даже не знает, с кем говорит, — Хосок садится рядом, отбирая телефон и просматривая отосланные сообщения. — Для особого отдела было огромной загадкой, кто такой Йен, и почему после твоей «смерти» Тэхён слетел до психического расстройства. Всё приподнятое настроение внезапно растворяется со словами Чона, когда подрывник вдруг находит тот самый ключ от двери, что держит сознание Тэхёна, и этим ключом оказался он сам. Ким просто не смог дважды перенести подвал, из-за чего пытался себя убить, не смог и дважды видеть смерть важного человека. Достаточно вспомнить, что случилось, когда в детстве омега увидел Хирико, а сейчас это ударило с двойной силой, из-за чего единственным безопасным вариантом стало всё забыть. Забыть эту смерть. Хосок вздрагивает, когда раздаётся звонок телефона в его руке, не успевает принять вызов, как мобильник выхватывает Йен, тут же поднимаясь с дивана и отходя в сторону. — Ах, я так долго ещё никого в жизни не ждал! — жалуется подрывник, прислушиваясь к звукам с той стороны. — Ты… на улице? — Я в больнице, — голос Тэхёна явно взволнованный, из-за чего взгляд Йена тут же меняется, — и через полчаса мы поедем обратно — это будет последний раз, когда я появлюсь на улице. — Что… — Он собирается увезти меня. Это их последний шанс. Хосок смотрит на Йена, слышит «я приду с цветами» и хмурится, совершенно не понимая, о чём они разговаривают, и только после окончания звонка во взгляде подрывника видит искры. — Собирай всех.♚♛♜♝♞♟
Тэхён отдаёт телефон омеге, с которым встретился в уборной, благодарит его за помощь и выходит, встречаясь со взглядом альфы, что стоит по ту сторону коридора. Чонгук отталкивается от стены, подходит к шатену и пристально смотрит, будто ещё думает, что омега ему всё расскажет. Нет, двух дней хватило на то, чтобы осознать, какой на самом деле этот человек, но даже осознавая, что именно с Чоном будущее ребёнка может быть счастливым, он не попадёт под жёсткие рамки закона, Тэхён не может позволить оставить всё как есть. Он ещё не разобрался, почему стал лидером и является ли сопротивление террористической группировкой. — Стало полегче? — интересуется брюнет, неподдельно переживая за омегу. За последние сутки Тэхён ничего не ел, его тошнит от любого запаха еды, а долго на кофе не продержишься, поэтому Чон и привёл его к врачу, чтобы удостовериться в положении беременности, получить консультацию и отвезти омегу за город, где его не беспокоило бы происходящее в центре. И Ким готовился к тому, чтобы умолять врача соврать альфе, если он не окажется беременным, только реальность оказалась со сроком в четыре недели. Тэхён не слушает рекомендации, все его мысли заняты встречей с сопротивлением, хотя он не может быть наверняка уверен, что они придут за ним. Играет ли он какую-то роль после всего, что случилось? Сможет ли омега быть полезен сейчас? Полчаса истекают, они покидают больницу, но с выходом на улицу, Ким не замечает каких-либо изменений. Он не позволяет себе расстроиться, принимает это и следует за альфой до автомобиля, чувствуя, как натягивается последнее крепление его собственного моста надежды. Но внезапно солнце кто-то загораживает, перед шатеном останавливается какой-то парень и протягивает ему белую розу с трепетным: — Доставка цветов, — Йен улыбается, отдаёт цветок и подхватывает родной взгляд, заверяя, что сопротивление пришло за ним. Подрывник резко вынимает пистолет, обхватывает Тэхёна за плечи и разворачивается, не сомневаясь выстреливая в Чонгука, что практически спустил курок, успев уклониться от пули, но остановился, Ким слишком близко к омеге. Прохожие поспешили разойтись, услышав выстрел, охраняющая бывшего лидера сопротивления команда из особого отдела поспешила окружить двух омег, только этого им не даёт сделать взрыв автомобиля. Чёрная занавеса дыма позволяет увести лидера сопротивления, остальные должны прикрыть, только план начинает рушиться вместе с подъезжающим подкреплением. С самого начала расчёт был на меньшее количество разрушений из-за положения атаки около больницы, всё же сопротивление не террористы, убивающие невиновных, поэтому сложно разорваться на две цели — забрать Тэхёна и не задеть гражданских. Омег загоняют в тупик. — Стой здесь, — Йен прижимает Кима спиной к автомобилю и перезаряжает пистолет, понимая, что отступать им больше некуда. Они отрезаны от сопротивления, а с обеих сторон слишком открытое пространство, чтобы пробовать бежать. Тэхёну он кажется слишком знакомым, настолько, что в груди неприятно щемит, воспоминания ломают дверь в щепки, когда омега вспоминает всё. — Йен! Йен, не умирай! Слышишь?! Пожалуйста, Йен, живи! Всё ещё холодно, в доме все двери не заперты, лежать на мягкой постели противно, поэтому Тэхён перебрался на диван, с головой закутался в одеяло, которое нисколько не согревало. Он разбит, его тело ломит, а каждые шаги за стеной вызывают только одни мысли: Кан идёт. Стук в открытую дверь остаётся проигнорированным, подрывник омегу за это не осуждает, понимающе выдыхает и подходит ближе. Прошла неделя с тех пор, как они забрали к себе лидера сопротивления, который, как оказалось, не бросал своих, а был повторно продан и заперт в подвале. Невообразимо жестоко оставлять омегу с таким клеймом на всю жизнь. «Тебе холодно? Может, выпьешь горячего чаю?» Вопросы один за другим оставались без ответа, Тэхён не специально, ему просто нужно вернуть себя, восстановить, а на это требуется время. «Ладно, открою тебе свой секрет, если от этого тебе станет хоть чуточку спокойнее. Меня зовут Йен. Лаун Йен. Никогда не говорю своего имени, потому что в моей стране меня знают все, как омегу бывшего сапёра, что ложится под каждого гостя в его доме. Это то прошлое, что я предпочёл стереть вместе с именем, но думаю, тебе можно доверять.» И Тэхён доверился ему. Человек, что вверил свою жизнь другому, и был тем самым ключом от воспоминаний. Смерть этого человека могла бы стать большим препятствием, поэтому сознание решило стереть из памяти всё, что с ним связано, под что попало и сопротивление. Приблизиться к автомобилю, за которым находились Йен и Тэхён не давало сопротивление — шаг ближе, и с ближайшей высотки, куда уже послал Чон человека, стреляет омега. Подрывник понимает, что у них остаётся мало времени, но козырной ход у них всё ещё имеется, и Йен просто должен немного потянуть время до его выхода. — Эй, Чон, — подрывник коротко смотрит на Тэхёна и подмигивает ему, заверяя, чтобы тот не нервничал, — скажи, а ты сильно расстроишься, если узнаешь, что до потери памяти Тэхён намеревался бросить тебя? — Только не говори, что ради тебя. — А ты сообразительный, — усмехается Йен, замечая, как группа полицейских обходит их. — И не надейся, — Чонгук делает шаг, выходит из укрытия на свой страх и риск, замечая, что стрелка на высотке больше нет, — теперь он не сможет уйти к другому. Тэхён нервно облизывает губы, потому что это так на самом деле — он повязан новой кровью, не сможет быть с другим, никогда не станет свободным. Может быть не он, но все после него. Ким встаёт, Йен не успевает его схватить, и выходит из-за автомобиля, на что звучит приказ не стрелять. Всё движение замерло. Омега всё вспомнил, то решение заменить Чона в своей жизни кем-то другим, воспользоваться предлагаемой возможностью, тогда и правда могло что-то получиться. А ещё Тэхён знает, что Чонгук не отдаст приказ стрелять, пока он в зоне поражения, и это лучший способ выиграть время. — Босс, мы поймали одного, — мужчина привёз того самого рыжеволосого, из-за которого Чон словил пулю от Мина. — Он устанавливал взрывчатку на машинах. Чонгук коротко смотрит на мальчишку, возвращает внимание Тэхёну и видит в его взгляде страх. Он только сейчас понял, кого застрелил Чон тогда в перестрелке на трассе, кого потеряло сопротивление, чьё сердце было уничтожено и похоронено вместе с надеждой. Чимин улыбается, смотря на Тэхёна, слабо, измученно, даже не пытается сбежать, будто… намеренно дал поймать себя. Йен хмурится, ведь это не по плану, Пак вообще не должен был находиться там, этим должна была заниматься Мила, но её нигде нет, и заметив кнопку, что держит в руке омега, парень понимает, что он задумал. — Чимин, не делай этого! — в глазах стоят слёзы, Тэхён срывается с места, но Йен его вовремя хватает, оттаскивая назад, когда рыжеволосый произносит: — Встретимся в аду, — Чимин падает на колени, заставляя себя отпустить, и расстёгивает куртку, под которой было спрятано от их глаз взрывное устройство, — за Юнги. Юнги отдал свою жизнь за сопротивление, за идею, за омег, за надежду, за Чимина, позволил ему жить свободно, но он не успел подумать об одном. А нужна ли эта свобода Чимину без него? Взрыв переворачивает автомобили особого отдела, выбивает стёкла, забирает жизни, позволяет сопротивлению двигаться дальше, забрать лидера, сбежать. Чимин погибает за любовь, за свободу, за надежду, в которую всё время верил Тэхён, даёт ему возможность продолжить начатое, снова возглавить сопротивление и добиться своей цели. Чимину пора, у него свидание с Юнги.♔♕♖♗♘♙
Кто-то сказал, что из глубокого отчаяния рождается надежда. Тэхён всей душой ненавидит её, не хочет знать, слышать, чувствовать, хочет с корнем вырвать, когда Мила винит себя, что не смогла остановить Чимина, сокрушённо падает на колени и кричит, задыхаясь собственными слезами. Тэхён всей душой хочет пустить пулю себе в сердце, чтобы перестать чувствовать эту боль, когда Хосок срывается, бьёт Йена, обвиняя его в том, что он вообще втянул в это Чимина, а тот не пытается этого отрицать. Тэхён хочет умереть, чтобы хоть как-то оправдать то, что происходит из-за него. Тэхён остаётся в одной из комнат, садится у стены и заряжает пистолет, случайно замечая на столе сухие ромашки. — Юнги сказал, что мы посадим много ромашек перед домом, чтобы я мог выходить на улицу и любоваться цветами. Знаешь, мне никто прежде не говорил такого… я так счастлив, Тэхён. Рука начинает дрожать, омега не может выкинуть из головы последний взгляд друга, громкий взрыв, а звон в ушах до сих пор не прошёл. Ради чего всё это было? Чего этим добилось сопротивление? Вернуло лидера? Смешно. Только смеяться нет сил, хочется захлебнуться собственной кровью. Тэхён не стоит этого, не стоит жизней Юнги и Чимина, всех, кого они потеряли. — Что ты делаешь? — Йен присаживается перед шатеном, касается его щеки, стирая мокрую дорожку, и кладёт ладонь на пистолет, медленно забирая его. — Я не могу… мне больно, я не хочу продолжать… — Послушай меня, — подрывник поднимает голову Тэхёна так, как он всегда её держал, высоко и гордо. — Ты должен сделать это, слышишь? Можешь убиваться и винить себя в их смерти, но это ничего не изменит! Ты взял на себя ответственность, ты несёшь это бремя, и только ты должен это закончить. Можешь возненавидеть меня, но я не собираюсь позволять тебе вот так просто бросить всё, ты не заслуживаешь такой простой смерти. Ты всем подарил надежду и не имеешь никакого права бросать всё сейчас. Обвиняет, делает из Тэхёна монстра, главным врагом самих омег, чудовищем, что обрекло всех на поражение. И Ким теперь обязан либо умереть дьяволом, либо привести сопротивление к победе — другого не дано. Было ли судьбой решено стать лидером Тэхёну или это было ошибкой — ответа нет. Отчаяние достигает своего апогея. У Тэхёна рождается новая надежда.♚♛♜♝♞♟
Снег сошёл с земли, деревья начали свою повторную новую жизнь, что не сказать о событиях прошлого месяца. Особый отдел потерпел большие потери, но и сопротивление не осталось в выигрыше — оно просто исчезло. Их базу удалось найти на третьи сутки, следы пребывания там сопротивления были доказаны, однако, самих омег там уже не было. Совершались нападения на омежьи дома, на месте похищения детей находили фиолетовую пружинку, правительство посчитало это за последователей сопротивления. Чонгуку найти Тэхёна так и не удалось. Месяц назад при взрыве, команде, что находилась спереди от рыжеволосого со взрывчаткой, удалось остаться в живых, но при этом сильно пострадать. Чон был в сознании, когда из его плоти вынимали металлические осколки, вонзившиеся до мяса, неделю пролежал с ожогами правого бока и обгорелой ногой, оглох на одно ухо, но отделался малыми потерями по сравнению с теми, кто отдал жизнь. Повезло? Нет, просто альфа ещё не закончил, поэтому не собирался так просто умирать. Чон был уверен — лидер сопротивления ещё не закончил, он обязательно вернётся ураганом с новой силой, поставит закон на колени, ведь этот омега с самого начала был предназначен для изменения установленных правил, с первой встречи он был особенным. — Кто это тут у нас? Драчун? — Это первое, что приходит в голову? — Мне он нравится. Я возьму его. Это началось внезапно, в ночь сопротивление захватило здание правительства, уничтожило всю документацию, все договоры и ценные бумаги, а затем стёрло олицетворение закона финальным взрывом. Догорающее здание показывали по новостям всего мира, доверие к закону упало, в мыслях управляющих всё чаще стала проскальзывать идея наделить омег теми же правами, что и альф. Чонгук думает, что уже не узнает, чем всё это закончится, когда слышит со стороны коридора выстрел — он дождался. Альфа смотрит на циферблат наручных часов, механизм остановился, стрелка больше не отсчитывает секунды до долгожданной встречи. Глава особого отдела не спешит вызывать подкрепление, лишь наливает в бокал красного вина, предаваясь стёртым воспоминаниям. Позади распахивается дверь, ударяется о стену ручкой, на что Чон усмехается — забыл научить своего мальчика стучать. — А ты всё так же не обучен манерам. — А ты всё такого же большого мнения о себе. — Я бы и тебе налил, — альфа делает глоток благородного напитка, оборачиваясь и сталкиваясь с любимым взглядом, — но ты в положении, а это пагубно повлияет на плод. Тэхён по-особенному красивый сегодня, острый взгляд, прикрытый жаждой мести, почти не показывает ошибки прошлого, которые тянутся виной и сожалением до этого самого дня и вряд ли когда-нибудь вообще растворятся со временем. Он пришёл один к главе особого отдела, наверное, приказав остальным ждать внизу, потому что эта встреча лишь для двоих, лидеров противоборствующих сторон, что были вынуждены убить в себе чувства. — Ты пришёл за мной? — уточняет Чон, оставляя бокал на столе и делая шаг к омеге. — Я тебе ничего больше не смогу дать, даже укрытие, если ты устал играть в лидера сопротивления и решил вернуться ко мне. — Ты помнишь, что я всегда сдерживаю свои обещания, — Тэхён чувствует, как упирается дуло пистолета в грудь альфы, в самое сердце.Что бы он с тобой ни сделал, я отомщу за тебя.
Тэхёну двенадцать, впервые омегу вернули обратно. Говорят, Хирико упал с лестницы, поэтому у него сломана рука, но Киму кажется, что это слишком далеко от правды. Вскоре он узнаёт о том, что скрыто за притворной надеждой их лучшей жизни, и организует с друзьями побег для Хирико. Тэхён бежит по коридору, хочет заверить друга, что он сможет быть свободным, открывает дверь и видит как красиво развеваются белые шторы на ветру. — Ты не сделаешь этого, — уверенно говорит Чонгук, убирая руки в карманы, — ты слишком привязан ко мне и не просто чувствами. У тебя нет другого выбора, Тэхён, это твоя природа, ты не сможешь жить без меня. Выстрелишь, и всю оставшуюся жизнь тебя будет ломать, потому что ты со мной повязан. Ким опускает оружие, делает шаг назад, чувствуя это давление, но вопреки ожиданию спускает курок, заставляя альфу опуститься на одно колено. Сдавленный от боли стон отражается эхом от стен, Чонгук усмехается через пульсацию в своём бедре, впервые вставая на колени перед омегой. — Я уже это делаю, — Тэхён не убирает альфу с прицела, — несмотря на то, как я с тобой повязан. Природа? Ломка? Ты правда считаешь, что меня может в этой жизни сломать что-то сильнее, чем то, что сделал со мной ты? Снова выстрел, последний, Чонгуку эта боль не даст почувствовать, сколько всего испытал Тэхён за это время, она не покажет, как больно терять друзей и видеть их смерть собственными глазами, не даст ощутить запертый подвал собственного сознания. Но Чон ничего не предпринимает, стоит на коленях, лишь облокотившись локтем на стул позади, чтобы не упасть. Тэхён не верит, альфа не тот, кто примет своё поражение вот так. — Почему ты не пытаешься меня остановить? — омега чувствует в уголках скапливающиеся слёзы, не верит, что Чонгук специально это делает, чтобы снова управлять омегой, но рука предательски начинает дрожать. — Потому что пули для виновных.Поцелуи для влюблённых.
— И я виновен.А я влюблён.
Признание, которое не должен услышать мир, остаётся в стенах здания, растворяется в ночи среди последнего выстрела. Тэхён роняет пистолет, падающий на пол с оглушающим пропущенным ударом сердца, считает удары чужого, что останавливается, забирая с собой обещание. Омега медленно снимает с себя фиолетовую пружинку Хирико, сжимает её в ладони и бросает на пол. — И я… влюблён. Пули для виновных. Тэхён тоже виновен, но сейчас он уходит, потому что его ждут незаконченные дела в сопротивлении. — Всё ещё скучаешь? Я уверен, мы ещё встретимся с Хирико! — Не думаю, что он вернётся сюда. А мир слишком большой, чтобы встретиться в нём вновь…END