Генриетта Старк
Больно. Чувствовать, как постепенно тает лед в сердце — больно. Своими руками уничтожить мечту всей жизни, сам ее смысл — больно. Понимать, что совершила непоправимое — больно. Но еще больнее — знать, что, если б ситуация повернулась по-другому и она предсказала последствия, девушка бы все равно сделала то же самое. Ри свернулась клубочком на кровати и — даже не плакала, нет — выла в подушку, как воет раненный зверь. Она не знала, что делать дальше. Как вообще смотреть в глаза мужу, друзьям, тете с дядей. Ведьма не считала себя святой. Даже высокоморальной не считала. Да и как можно, если стала убийцей, пусть и невольно, в одиннадцать? Она ведь действительно хотела помочь Квиррелу, а он рассыпался прахом у нее на глазах! Она без лишних раздумий использовала разноплановые проклятия, даже запрещенные, чтобы противостоять врагам и спасти родных. И не испытывала особых мук совести. Но вот так, обыденно, безразлично… она не убивала никогда. Просто потому, что Олдрич встал на пути. Потому что протянул руки к близким. Как же противно! Она всю жизнь стремилась стать полезной. Это вдолбили в нее Дурсли, еще до трагичного инцидента с лестницей. Она должна приносить пользу, спасать людей — и она хотела это делать, несмотря ни на что. Несмотря на дар некромантии, доставшийся от предков. Несмотря на Дары Смерти, которые одним своим существованием будто говорили, что спокойной жизни ей не видать никогда. Она старалась. Все годы учебы в Хогвартсе, старательный побег от интриг Дамблдора, бессонные ночи за учебниками, переезд в Америку и учеба в Академии. Все было ради этого. И все разрушилось, как только она встретила Тони в клинике. Не сразу. Сложившийся еще в детстве план, дополненный десятками пунктов и подпунктов, шел трещинами с каждой встречей все сильнее и сильнее. Самого миллиардера в этом, сказать по правде, и винить-то было нельзя. Просто так сложились обстоятельства. Просто их столкнула судьба. Просто он совершенно неожиданно стал единственным человеком, на которого она смогла положиться. А потом оказался достаточно настойчивым и — что уж таить — наглым, чтобы окольцевать волшебницу с самой очаровательной улыбкой на свете. Причем, он даже не расчитывал, нет. Девушка это чувствовала. Мужчина просто импровизировал, выйдя из трудной ситуации (в которую, между прочим, сам же себя и загнал) с огромным плюсом для себя. И не только, она тоже получила многое от их союза. Дом. Надежное плечо рядом. Принятие всех недостатков вперемешку с достоинствами и теплоту в глазах. А еще неограниченное количество орешков в любое время суток. Вот только, того, что он стал причиной, которая уничтожила любую возможность продолжить быть врачом-диагностом, это не отменяло. Нет. Она могла бы вернуться в медицину, снова вернуться в клинику — ей бы не стали препятствовать. Ни одна из сторон. Проблема в том, что она не смогла бы остаться. Потому что уже привязалась к одному эксцентричному миллиардеру, а он точно не будет сидеть на попе ровно, пока в мире происходит какая-то опасная хрень. Тогда что? Продолжить находиться рядом? Следить за здоровьем, избегать переутомления, спасать от проклятий? Защищать, если опять полезет в пекло? Положить всю жизнь на алтарь Тони Старка? Можно даже без взаимности. Просто быть рядом и знать, что ты кому-нибудь нужна. Именно ты, а не твое «звездное» имя, давно превращенное в бренд, не твоя богатая родословная, не дар-проклятие. Просто ты. Почему бы и нет? Разум говорил, что так крепко привязывать себя к другому человеку ненормально. Опасно. А сердце… сердце хотело зацепиться в этом мире хоть за кого-нибудь, чтобы не превратиться в льдинку под воздействием собственной магии. Никто не знает, какой выбор правильный. Иногда это можно узнать лишь со временем. Но гораздо важнее, что именно об этом думаешь ты сам. Ри свой выбор сделала. И этому миру, что бы он ни думал, придется с этим смириться.Тони Старк
Тони Старк Ри не любил. Он не ощущал всей той романтической чепухи, которую обычно воображают мечтательные девушки (да и парни временами тоже). Не разгорался пожар в груди, не хотелось подарить ей Луну с неба, лететь к ней, как на крыльях, и на каждом углу вопить о своих чувствах. Но у волшебницы его стараниями всегда было лучшее средство связи из существующих в мире, личный ИИ со своей базой данных, пропуск во все места, где он предпочитал находиться, доступ к его биометрике в любое время дня и ночи и возможность узнать местонахождение мужчины из любой точки земного шара. Тони ее не любил. Это точно. Он не помнил, когда у неё день рождения. Не знал, какой чай она любит, какую музыку слушает и одежду каких брендов носит. Иногда забывал имена ее друзей и родственников (что поделать, в той мешанине информации в его гениальной голове некоторые сведения терялись), из-за чего приходилось подключать Джарвиса, но узнал бы их лица из тысячи, а домашние адреса и номера телефонов были прочно зафиксированы на подкорке. Специально для девушки во всех комнатах дома стояли вазочки с орешками. На технике красовались руны, экранирующие от воздействия магии. Ее поручения Джарвису имели приоритет, равный распоряжениям самого миллиардера. Касательно нее на случай чрезвычайной ситуации был разработан особый протокол. Он никогда не доверял и не доверит безопасность собственного дома посторонним людям, но без лишних вопросов принял ее помощь в превращении Башни, в которую они пока переселились, окончательно и бесповоротно, в неприступную крепость. Скрытые камеры наблюдения и датчики, расположенные по всему небоскребу, спокойно соседствовали с сигнальными и охранными артефактами ведьмы, не оставляя нежданным гостям и шанса. Он без лишних раздумий выдал ей безлимитную кредитку на карманные расходы и в любой момент был готов дать еще больше, если бы девушке понадобилось. Она не просила. Приготовленная ею еда ни за что не сравнится с той, что подают в ресторанах. Но было что-то… уютное по утрам, когда Ри легким мановением палочки расставляла тарелки с завтраком. Он, по сложившейся уже традиции, кривился, не увидев на столе ничего вредно-вкусного и жалобным тоном просил заказать хотя бы пиццу. А она хитро щурила свои колдовские зелёные глаза и качала головой. Он плохо представлял, что чувствуют люди вокруг, не умел читать по лицам и не понимал намеков, даже самых прозрачных («Мистер Старк, а у вас, случайно, нет важных дел в другой части Башни?»). Да и не интересовало миллиардера никогда, как на его язвительные реплики реагируют окружающие. Но по не особо выразительному лицу ведьмы всегда мог сказать, какие эмоции она испытывает. Он не любил общаться с людьми, в основной своей массе они были непроходимо тупы. Но вечные (и почти всегда бессмысленные) перепалки с волшебницей он не променяет ни на какие сокровища мира. По необъяснимой причине ее голос успокаивал, словно бы отгонял дурные мысли, помогая найти выход даже из самых безвыходных ситуаций. Он терпеть не мог прикасаться к людям и никогда не брал вещи из рук. Однако редкие, ненавязчивые объятия волшебницы заставляли теплеть что-то в груди, и он был не против постоять так с ней минут пять, даже если она невольно отвлекала от важного эксперимента или очередной навороченной модели костюма. А принимая из рук ведьмы чашку кофе (такое редко, но случалось), и не думал недовольно кривиться и просить оставить ее на столе. Но Тони ее не любил. Он бы без лишних сомнений сообщил об этом любому, кто решил бы задать этот вопрос. Миллиардер вообще никого и никогда не любил. Ну, кроме родителей — но это совершенно другой случай. Там островок теплых чувств где-то в глубине души соседствовал с морем многолетних обид, лесом недомолвок и туманом взаимного игнорирования. Женщин Старк не любил никогда. Он мог испытывать к ним влечение, симпатию, уважение… но не любовь. Ни за что на свете. Они, впрочем, тоже «влюблялись» в него чисто символически, не забывая о собственной выгоде от — пусть короткого — союза с миллиардером. Рядом с Ри он с удивлением понял, каково это — получать. Ведьма отдавала ему все, без остатка. Время, силы, внимание, поддержку, как физическую, так и моральную — в любое время и в неограниченном количестве. Обычно в паре «мужчина-женщина» отдавал именно Тони. Это стало своеобразной привычкой, он и не знал, как обходиться без непрерывного потока комплиментов, дорогих подарков, обедов-ужинов в элитных ресторанах и выполнении маленьких (временами еще и затратных) капризов очередной пассии. Но они сменяли одна другую, не задерживаясь надолго ни в мыслях, ни в чувствах мужчины. Ри появилась в его жизни неожиданно, принеся в нее изюминку и шлейф загадки, и обосновалась удивительно крепко. Она не приходила в ужас от роскошных подарков, как непременно делала Пеппер. Принимала их с благодарностью и не стеснялась использовать при удобном случае, полностью игнорируя завистливые взгляды окружающих и злобные шепотки в спину типа «содержанка». Вместе с этим, никогда не выпрашивала что-либо намеренно (кроме фундука, но там — честная сделка за потраченные нервы). Не пыталась манипулировать им, используя чисто женские хитрости, хотя с такой внешностью и при должной сноровке вполне могла коллекционировать сердца мужчин, словно почтовые марки. Ее единственным требованием было — чтобы он заботился о своем здоровье и не перегружал организм. А если уж такое случалось, приходил к ней за своевременной помощью. Она не просила ничего взамен, довольствуясь тем, что он предлагал сам. И просто была рядом, как и обещала в Теннесси. Моталась вместе с ним на другой конец света, поила зельями, если организм не справлялся с нагрузкой, а отдыхать времени не было. Ходила с ним на встречи с деловыми партнерами, когда в своем привычном виде, если подразумевался ужин совместно с супругами, когда в облике белочки. Тони настолько привык к ее постоянному присутствию рядом, что заметил, насколько сильно она вплелась в его образ жизни, только когда возникла угроза остаться вдовцом. Создать экранированный «чехол» для могущественного артефакта? Ха! Не смешите. Да он был готов вломиться на засекреченные военные базы, распотрошить скелеты в шкафах деятелей в правительстве, купить звезду, слетать в космос и совершить еще пару десятков безумно-невозможных поступков, только бы она продолжила находиться рядом. Он даже потерпит постоянные нотации по поводу правильного образа жизни и начнет без пререканий есть цветную капусту. Лишь бы она просто была. Она — такая странная, непонятная. Временами зажатая, иногда открытая, словно книга. Радостная, печальная, раздраженная, усталая, безразличная… Какая угодно. С этими ее ехидными замечаниями, отстраненно-вежливой улыбкой для чужих и теплом в глазах и незримой поддержкой — для близких. И готовностью пойти ради него на все. Иногда Тони казалось, что попроси он ведьму уничтожить парочку городов, она не станет сомневаться, а только посмотрит на него своими нереально-зелеными глазами и задаст один-единственный вопрос: «Ты этого хочешь?» И это скажет ему обо всем лучше всех самых пылких признаний вместе взятых. Тони Старк Ри не любил. Верно ведь?