Хельхейм
Фригга смотрит на своих детей и улыбается. Как же они изменились… Вся асгардская семья периодически собирается в Мире Мёртвых на обеды/ужины. Поначалу это не приносило никому удовольствия, слишком много у них друг к другу было обоюдных претензий, слишком много недоговоренностей. Вместе их удерживала только воля Фригги и ее тихое «пожалуйста», для детей и мужа звучащее скорее как снятый с предохранителя пистолет, приставленный к виску. Что поделать, царица Асгарда всегда отличалась особой способностью к убеждению. Но потом, когда боги, не сдержавшись, выплеснули друг на друга все наболевшее, получили много ласкового в ответ и, задумавшись над своим поведением, постарались исправиться (не без вдохновляющего морального пинк… в смысле, того же «пожалуйста» от Фригги), ситуация нормализовалась. По крайней мере, Один перестал ворчать на Локи, тот больше не огрызался и не подсыпал пурген, Хель прекратила втихую (а то мама отругает) наставлять клинки на отца, а Тору больше не требовалось бегать между противоборствующими сторонами и пытаться всех помирить. Одним словом, в Хельхейме воцарилась идиллия… Тор все больше и больше походил на настоящего правителя, учился просчитывать свои действия наперед (не без косяков, но он действительно старался) и разрешать конфликты словами, а не хор-рошим мордобоем (хотя без последнего редко обходится). В делах государственных ему помогал Локи, не забывая, правда, регулярно прохаживаться по умственным способностям братца. Хель после освобождения вообще ушла в отрыв. Путешествовала по мирам почти без остановки, в компании верного Фенрира и пары поднятых личей, мимоходом помогая справиться с отрядами разбойников или остатками последователей титана — отморозков обоих видов до сих пор было в достатке. Представлялась богиня Смерти как гуманитарная помощь от Асгарда и посылала всех благодарных и не очень (разрушений, порой, тоже было дофига) к Тору. Характер у нее такой же сложный, как у Локи, но дом она свой любит — этого не отнять. Пусть и не признается никогда открыто. Фригга с ностальгией вздохнула… Когда она только-только появилась в Хельхейме, царицу встретила совсем другая Хель. Она горела яростью, сама не понимая, что в этом огне и сгорит. Миллион обид на Одина, в том числе из детства, разочарование, злоба… Хель, как одержимая, хотела доказать отцу, что сможет стать достойной правительницей Асгарда и с честью встретить все трудности. Но, увидев Фриггу, смешалась. Столетиями богиня жила в Хельхейме. Одна. Лишенная всех своих воинов, она давилась злобой и желанием отомстить. Ей и в голову не приходило, что когда-нибудь в ее владениях может оказаться мать. Поначалу, после первой встречи с Фриггой Хель избегала женщину. Наблюдала за тем, как та осваивается, издалека, словно пугливый зверек, чего никак нельзя было сказать о богине Смерти. Хель искренне полагала, что Один скормил Фригге какую-нибудь сказочку о сошедшем с ума ребенке, и теперь она считает родную дочь чудовищем. Глупенькая. Один, конечно, пытался и довольно убедительно (долгий опыт дипломатических переговоров сказался), но Фриггу не проведешь так просто. Впервые за сотни и сотни лет они с Хель наконец-то поговорили нормально. Поплакали. Потом еще поговорили. И снова поплакали (женщины, что с них взять?). Фригга, пусть не сразу, отогрела заледеневшее сердце дочери своей заботой и любовью. В конце концов, скучала не только Хель, долгая разлука царице Асгарда тоже тяжело далась. И когда пришел черед Одину к ним присоединиться, Хель уже была похожа на себя-прежнюю. Язвительную, самовлюбленную, немного эгоистичную и вспыльчивую, с шилом в одном месте… Но все это такая ерунда! Самое главное: богиня поняла, что ей не нужен трон, чтобы стать любимой. После череды бурных выяснений отношений у Фригги с Одином был свой уголок в Хельхейме (тот, что они еще не успели разрушить в порыве эмоций), куда они частенько приглашали детей. Оба старались не вмешиваться в их жизнь, но — в случае чего — всегда были рядом, при этом. Боги наконец-то, без всяких «но», стали семьей…***
Англия, Отдел Тайн
Иногда Линфреду казалось, что он поселился в своем кабинете. Серьезно, он проводил в нем времени больше, чем в любом другом месте. Причем, в сумме. Но что поделать? Он сам выбрал себе такую работу, так что жаловаться грех. Взять того же Николаса — непоседливый человек, а прожитые годы, кажется, эту его черту только ухудшили. Никогда не задерживается на одном месте дольше десяти-пятнадцати лет. Сейчас вот в Хогвартс преподавателем устроился. Вдохновляется подрастающим поколением, так сказать. В основной своей массе оно, правда, ничего из себя не представляет, обычная серая толпа, но любопытные экземпляры все-таки встречаются. Например, Ария Старк. Девочка показывает неплохие результаты. Еще лучше, чем ее мать в свое время, и куда перспективнее. Завербовывать ее сейчас Поттер не планировал: Ария слишком привязана к родителям, а конфликт со Старками, узнавшими про поползновения в сторону своего сокровища, к которым впоследствии присоединятся Мстители полным составом, ему вообще ни к чему. Пусть мисс Старк немного подрастет морально, воплотит в жизнь несколько своих идей, станет полностью самостоятельной, поймет, что в жизни не все так просто и некоторые знакомства лучше не афишировать для обоюдного же спокойствия. С Генриеттой Старк у него отношения такие же напряженные. Тогда, в больнице, он сделал верную ставку, его имя она не раскрыла. Узнай кто, что основатель рода Поттер до сих живет и здравствует, а если бы при этом рассказал широкой общественности… Линфреду пришлось бы несладко. Фламель все же не зря, несмотря на весь свой многовековый опыт и знания, тщательно скрывает места, где появляется постоянно. Желающих обрести бессмертие всегда было полно. Но если Николас давно превратился в легенду и просто символ всех алхимиков мира, то Линфред — лицо в этом плане совершенно новое. И тут у любого мало-мальски разумного человека возникнет не только вопрос «Как?», но и «Кто еще?». Именитые аристократы начнут штудировать записи родословных и, кто знает, что они могут там обнаружить. Поттер знал, что некоторые его знакомые совершенно точно не горят желанием встречаться со своими потомками. Но Генриетта сделала именно так, как он рассчитывал. И это хорошо. Если б ее действия невозможно было предсказать, ему бы пришлось задуматься о том, как тихо и относительно безболезненно убрать ее. Что поделать? В первую очередь, он думал о судьбе мира, отодвигая личные привязанности и кровные связи на второй план… К счастью, переходить к крайним мерам не потребовалось. Спустя какое-то время миссис Старк обуздала свои эмоции и не позволяла больше личной неприязни управлять собой. Она продолжала состоять в Отделе Тайн в качестве приглашенного консультанта и всегда сдавала работу в срок. Она все так же резко реагировала на любые попытки вмешаться в ее жизнь, но Линфред больше и не настаивал (они вообще теперь встречались лицом к лицу только в оч-чень редких случаях). Как маг и думал, ее дочь была гора-аздо перспективнее…***
Германия
Гермиона Грейнджер выступала на Международной конференции, ее лицо ежесекундно освещали десятки колдокамер, за каждым движением, сменой выражения лица следили сотни людей… Но вместо ожидаемого страха, волшебница испытывала только воодушевление. Все потому, что среди сотен знакомо-незнакомых лиц сидел один-единственный человек. Он находился среди приглашенных гостей и из всей ее речи, щедро наполненной терминами, понимал только предлоги, но уходить даже не думал. Только продолжал смотреть и улыбался краешком губ. И от этого в душе ведьмы разливалось тепло. В нее верят. — Таким образом, мои исследования о защитных механизмах человеческого сознания в области леггилименции можно использовать для помощи психически нестабильным людям, пострадавшим в боевых действиях и прочим пациентам с определенными типами расстройств. Совместно с Институтом Ментальных Практик мы разработали ряд рекомендаций, позволяющих увеличить эффективность терапевтических сеансов. Все их вы видите на экране. А теперь разберем каждую подробнее… Гермиона достигла того, чего желала. Закончила институт, почти (потому что в любом деле оставался кто-то чуть лучше) в совершенстве освоила леггилименцию и была решительно настроена максимально расширить область своих знаний, чтобы помочь тем, кто заблудился в глубинах собственного сознания или подпал под влияние неблагочестивого менталиста. Да-да, она не забыла тот случай с Дамблдором. Более того, напоминала себе о нем каждый раз, когда сталкивалась с трудностями, собирала силы в кулак и преодолевала препятствия. Все для того, чтобы быть уверенной — больше никто не сможет запудрить ей мозги. Она справится. Теперь она знает, как это делать. И обязательно поможет другим. А уверенности в себе ей добавляло то, что рядом будет Пьетро и поддержит в трудную минуту. Как он и обещал. На безымянном пальце в очередной вспышке колдокамеры тонким обручем блеснуло изящное кольцо. Гермиона набрала в грудь новую порцию воздуха. Презентация продолжалась…