Там, где Дом

      В процедурной воцарилось молчание. Роз профессионально наложила новую повязку с мазью, велела показаться ещё вечером и вытолкала из лазарета, оставив наедине с обрушившейся новостью. Марго, что было для меня удивительно, осталась помогать с оставшимися больными. И как не побоялась. Похоже, я недооценила свою подругу.       На палубе трудились матросы, оттирая кровь и выкидывая последние тела за борт. Мне стало тошно. У этих людей тоже была семья и близкие. Мороз пробежал по коже. Мир, где или ты, или тебя. Мир, где твой труп, после того, как заберут всё ценное, просто выбросят, как мусор. Как такое возможно? «Не будь лицемеркой, – царапала совесть, – твой мир точно такой же. Помнишь вырезки из газет, учебники по истории? Всё человечество тысячелетия проливало кровь в стычках и войнах: религиозных, за территорию, за хлеб, золото или рабов? И ты, ты точно такая же. Тебе понравилась власть над человеческой жизнью. Ты защищала себя и подругу, а эти пираты защищали свою семью.» Я так не могу. Села на чистый участок досок, вцепилась в колени и заскулила. Нутро корёжит от такой правды, от такой реальности. Из горла вырывается вой. «Белоусы приняли вас, спасли и обогрели. Так чего ты хочешь?» Замолчи. Замолчи. Заткнись. Я не хочу тебя слышать! Оставь меня в покое!       Прикосновение к спине, заставило подскочить, запутаться в ногах и упасть на палубу.       – Эй, шшш, ты чего? Это я, – примирительно поднял руки Харута. – Тебя уже подлатали? Надо переодеться, боюсь эта рубашка на выброс. Ты в порядке?       Замотала головой и увернулась от протянутой руки. На лице парня застыло удивление.       – Кажется, кто-то принял слишком много рома на борт, прав был Татчи. Идем-ка, умоешься, – с этими словами Харута схватил меня и потянул вверх.       – Пусти. Не трогай меня! – голос сорвался на визг.       – Да уймись ты, – не прилагая видимых усилий тащил комдив за руки.       Крыша окончательно тронулась и велела передавать приветы. Мне было глубоко до фонаря на наблюдающих это безобразие пиратов. Прикосновения промораживали до костей, я почти видела, как кровь покрывает руки комдива и точно зараза переползает на меня. Всего было слишком много. Бормотание океана, крик чаек, разговоры людей, небо, воздух, свет – они давили со всех сторон, сжимали в своих когтях сердце сквозь клетку рёбер, пропарывали кожу, сдирали её лоскутами, пронзали до нутра.       – Что здесь происходит? – у самой пристройки нарисовался мой главный страх во плоти.       – Лис словила припадок, ром дал в голову, – удерживая обе мои руки одной своей, Харута демонстративно вытянул их вперед.       – Да?       – Ага, ну ничего, бывает, – беззаботно улыбнулся парень.       – Пусти меня, – просипела. Под ласковым взглядом старпома я сдулась, повисая без сил, тяжело дыша грудью.       – Харута, у неё плечо прострелено. Отпусти её.       – Проклятье! Ты чего не сказала? Больно?       Как подкошенная рухнула на палубу. Хотелось сказать: «Оставьте меня уже в покое,» – но сорванный голос не желал слушаться.       – Иди, я за ней присмотрю. А ты за мной.       Оставив растерянного парня за спиной, направилась за Фениксом. Он не выглядел так, будто собирается свершить смертоубийство одной проблемной особы, по крайней мере, не сейчас. А даже если и сейчас, то истерика уже опустошила все эмоции, пресловутого страха, и того не было. Осталась только пожирающая грудь пустота.       Блондин вёл меня не в мою каморку, но на это ничего не ёкнуло. Будь что будет. Сгорел сарай, гори и хата. Помещение за одной из дверей, напоминало предбанник несколькими лавками, шкафчиками и крючками на стенах. Заглянув за следующую дверь, мужчина развернулся и вышел в коридор:       – У тебя десять минут. Полотенца в правом шкафу.       Оставшись в долгожданном одиночестве, принялась сдирать с себя вещи, не удосуживаясь, чтоб хоть как-то их сложить, побросала на пол. Вытянув громадное полотенце, размером с простыню, прошла в ванную комнату. Командирскую, судя по всему.       Кафельный пол охлаждал ступни. Вдоль одной стены находилось несколько тазов и табуретов, вдоль другой раковины с зеркалами, напротив душевые кабины. Хм, а я надеялась на джакузи, вот досада -то. Повернув вентиль, направила воду так, чтобы не задеть по возможности повязку. Горячий поток щипал за воспаленную кожу, привлекая внимание к проблемам собственного тела. Регенерация у меня, может, и получше, чем у обычного человека, но вот до секундного исцеления не дотягивает. Колени содраны в мясо, на весь живот растянулся синяк. А так я фартовая, конечно, да. Стараясь не зависнуть надолго (помня про выделенное время), быстро смыла пыль и кровь, прополоскала волосы и подошла к зеркалу. Из-за запотевшего стекла на меня смотрела девушка, вызывающая разве что жалость. Русые пряди сосульками свисали вокруг скуластого, недокормленного лица. Может и ростом, по меркам Гранд Лайн, не вышла, потому как прежняя Лис жила впроголодь. На бледной коже выделялись карие глаза с тёмными крапинками вокруг зрачков. Нос, подбородок и щека в царапинах, зубы вроде целы, и на том спасибо.       Вопрос надевать ли окровавленную и грязную одежду для меня даже не стоял. К дьяволу приличия. К тому же в полотенце я могла укутаться так, что только голова и пятки будут видны, и ещё останется. Хотя если меня в таком виде спалит какой-нибудь матрос в компании старпома, говорить всякое начнут, вот хохма будет. Фыркнув себе под нос, нацепила ботики, схватила вещи и вышла под светлы очи начальства. Оное осмотрело меня с ног до головы нечитаемым взглядом и жестом велело следовать за собой.       – Ну и что это было?       – Что именно? – я не собиралась препираться, но вопрос требовал конкретики.       – Появление на палубе, устроенное шоу на ней же.       – Раньше не бывала в таких ситуациях, вот и запаниковала. Случайно выбежала на палубу, и пришлось вертеться. А потом просто отходняк накрыл.       Чего прицепился, крылатый?! Без тебя тошно.       – Что с рукой?       – Жить буду. Роз предположила, что я мифический зоан, – не стала скрывать. Всё равно бы доложили.       – Ясно.       Что тебе ясно? Мне вот нихуяшеньки в этой жизни не ясно, кроме того факта, что голову я себе отбила безвозвратно.       Разговор оставил в смешанных чувствах. Да в целом, что его действия, что Харуты, остальных. Ничего не понимаю. Я ни свой, ни чужой, приблудилась со стороны, как и Марго. А они пираты, морские волки, не боящиеся ни чёрта, ни дьявола… Так почему? Мутная вязкость вопросов без ответов сменилась тяжёлой пучиной Морфея.

***

      Долгий сон не добавил настроения, но охладил рассудок. Надо бы извиниться перед двенадцатым. Вот теперь баек про то, какая я стукнутая, не избежать. Какой-то части меня было обидно за собственный образ в глазах пиратов, другая напоминала о том, что печься о пересудах за спиной смешно, особенно от такого контингента. С этими мыслями, шаркая ножками, завалилась на камбуз позже обычного.       – Салют бесстрашным! – заголосили поварята.       – Ой, идите вы, – отмахнулась от парней, собираясь хорошенько позавтракать, прежде чем приступать к работе.       – Как сама? – ненавязчиво поинтересовался Татч.       – В норме. Про остальное, думаю, ты в курсе.       Кок хмыкнул что-то себе в бороду, но доставать не стал. День набирал обороты. Сбежав от опеки комдива в обед, не нагружающего сегодня хоть сколько-нибудь тяжёлой работой, заскочила в медотсек. Марго обнаружилась вместе с Роз, проводящей дежурный обход по больным с раздачей кормежки заодно.       – Явилась, – меня смерили далёким от обожания взглядом. – Подожди в процедурной, мы почти всё.       Вычитав мне за неявку вчера вечером на перевязку, медсестра быстро осмотрела плечо и вынесла вердикт, что даже шрама не должно остаться, но для верности запеленала по новой.       – Марго, можно тебя на минуту?       – Да, конечно.       Блондинка оставила нас наедине, но никто не решался нарушить молчание. Затянувшуюся паузу прервала Марго:       – На самом деле я тоже хотела поговорить. Я тут подумала, – девушка замялась, – может быть, нам остаться здесь? Просто, дома у нас всё равно нет, денег тоже не осталось. А так мы будем под защитой одного из йонко.       – Подожди, что? Я сейчас всё правильно услышала? Ты же ненавидишь пиратов.       – Я пересмотрела свои взгляды, – она упорно не смотрела мне в глаза. Что нехило так напрягло и заставило подобраться. – Я не говорю, что хорошо отношусь ко всем пиратам, но… Я с многими в прошлом, ты знаешь, работала, и эти не похожи, мне тяжело это признать, на тех. И общество девочек, жилье, еда, защита, мне кажется, это того стоит? – просительно закончила Марго. – Будем сами по себе, всё равно есть шанс наткнуться на того же Коула или кого-нибудь вроде него, а так далеко не худший вариант.       Шестеренки в голове упорно отказывались крутиться в нужную сторону. Сказать, что меня огорошили – не сказать ничего. От кого уж точно не ожидала. Моргнув несколько раз, поднялась и пошла на выход.       – Мне нужно подумать.       – Лис, большего нам всё равно не получить, – что-то в её взгляде задевало. Смирение? Понимание? Жалость?       – Ты понимаешь, что тогда рассказать нужно будет вообще всё? Твоё, моё прошлое?       – Я понимаю. Мы не причинили вреда им, а наше прошлое, только прошлое. Поверь. Ничего страшного, если расскажем, не случится. Тут у всех грехов за плечами достаточно. Пожалуйста, подумай над этим.       Откуда такая уверенность? С чего она вообще решила, что мы сдались хоть кому-то? С нас и взять-то нечего, так зачем бы Белоусу брать нас в свою семью? Колючая змея ворочалась внутри, царапая острой чешуей. Меня корёжило ощущением, что меня предали. Как глупо. Я и Марго разные люди, никто никому не должен. Почему же я была так свято уверена в обратном? Наивный самообман.

***

      Неделю я тихушила от встреч с подругой. Рейра, забегая за едой на камбуз, даже поинтересовалась, какая кошка между нами пробежала. Я отшучивалась и продолжала прятаться. Понятное дело, что принимать решение придется и скорее рано, чем поздно – в районе нескольких дней мы должны были прибыть на летний остров под юрисдикцией Белоуса. А спокойствием и не пахло. То и дело меня донимали поварята, Харута, прося показать способности фрукта. Нашли фокусника. Изо и Феникс на разговор больше не звали, чему я была несказанно рада. Татч же, видя, что изменений не намечается и говорить, в чём дело, я не собираюсь, решил использовать запрещённый приём – шокотерапию.       В дневные часы большую часть времени я проводила на камбузе, поэтому, когда кок позвал меня прогуляться по палубе, то обрадовалась возможности честно свалить часть мойки на Тима и размять ноги.       – А кому ты решил лично доставить пирог только из духовки, – от крупного подноса в руках мужчины шёл умопомрачительный запах выпечки, заставляя исходить слюной на пирог, я помнила, насколько тот хорош на вкус.       – Угадай.       – Точно не девочкам, мы идём не в лазарет. Марко?       – Мимо.       – Джозу?       – Неа.       Мы вышли на палубу и думаю, что догадалась, кого Татчи решил побаловать собственноручно.       Удивительно, что за всё это время я встретила этого человека только один раз. Правда, кок говорил, что капитану иногда нездоровится, может повлияло ещё и то, что грелись под солнышком мы в разное время. Так или иначе, к тому, что вновь встречу Белоуса на его корабле (вот это ирония), я была не готова. Коленки предательски затряслись, голова вжалась в плечи. Нужно ли говорить о том, что даже не направленная воля капитана вдавливала в пол. Боги, как же он огромен. Весь оплетённый трубками и капельницами, и всё равно мощь внушает и расходится во все стороны. А девочкам словно и ничего, вьются вокруг него стайками пёстрых бабочек и глазом не моргнут.       Подойдя ближе к гиганту, я спряталась за спиной Татча, и едва не вцепилась в его костюм. Как? Вопрос неоновыми огнями сиял у меня в голове. Просто уму не постижимо само существование людей подобных Белоусу. Вот уж мир чудовищ. Наверное, что-то подобное испытывают герои фильмов типа «Парк Юрского периода», когда вдруг сталкиваются с колонной, прослеживают глазами вверх, и оказывается, что это никакая не колонна, а чья-то нога.       – Сын, с чем пожаловал? И кто это прячется за тобой? – пророкотал капитан.       – Принёс пирог, только из печи. Это Лис, вытащили их с подругой во время шторма, помогает на камбузе.       – Здравствуйте, – из горла вырвался писк. Вот даже не стыдно за это и не позорно. Не обоссалась от страха – уже гордость.       – Гу-ра-ра-ра, наслышан, – звериные глаза с сеткой морщин вокруг, казалось, пронзали сквозь тело, в самую глубину души. – А отчего, дитя, ты не среди моих дочерей помогаешь?       – На фэйс-контроле провалилась, – «Что ты несёшь? Молчи, дура-а,» – взвыл голос разума.       На этот раз громоподобный хохот заставил такелаж заскрипеть, а меня пошатнуться, фоном почти не заметно раздались смешки медсестёр.       – Забавная какая, – ну да, я тут вообще КВН ходячий. – Вроде как ещё и мифический зоан? Оставайся с нами, составите дуэт с птахой, гу-ра-ра, – позабавился собственной шутке старик.       Не зная, что на подобное ответить, чтоб не ляпнуть ещё чего, я промолчала. От закинутой назад головы почти сводило шею, но и взгляд отвести было невозможно.       – Хотелось бы посмотреть, что у тебя за способности. Уважь старика.       Просьба, отнюдь ею не являющаяся, вызвала почти ностальгическое умиление. А я-то гадала, в кого у командиров такие манеры, а они от папочки...       Ник, Тим и Харута, выклянчивающие ранее то же, больше всего заценили перевоплощение – как я кратко обозвала эту иллюзию. В теории нашаманить я могла любую внешность, но на практике удачно выходили только личины примерно моей комплекции. И хотя нахождение рядом с Белоусом крайне нервировало, фрукт легко отозвался на зов, покрывая тело словно второй кожей. Волосы потемнели, черты лица стали более крупными и резкими, фигура приобрела явно мальчишечий вид, даже одежда слегка поменялась.       – Это только иллюзия, поддерживать могу довольно долго, – не дожидаясь уточняющих вопросов, прокомментировала и развеяла технику.       – Занятно. Неплохо для такой немощи, – оценил капитан. – Давно владеешь фруктом?       – Меньше полугода, – нехотя выдавила: слабый прогресс в освоении способностей смутил. – Не было нужды развиваться.       – На Гранд-лайн не место слабакам, – покачал головой Белоус. Утверждение, полностью созвучное моим собственным мыслям, задело больную мозоль.       – К сожалению, это мне уже известно по опыту.       Татч перекинулся с капитаном ещё парой фраз, оставил пирог и утащил меня обратно под крышу камбуза. Ни жива, ни мертва я ещё стояла б долго, если бы особо активный кок не впихнул мне в руки кружку. Выпив пару глотков, распознала фирменный грог, икнула и снова приложилась к пойлу. Ну и закидоны у пиратов.       – Жук ты, товарищ комдив, – с еле заметно трясущимися руками попыталась укорить мужчину.       – Я тут подумал, что плаваешь ты с нами, а с капитаном не знакома – нехорошо.       – Вот уж спасибо, – приложила ладонь к зачастившему сердцу. – Не вздумай так Марго представить.       – Даже не мыслил об этом. Но ты молодец, хорошо держалась, – шатен озорно подмигнул. – Я думал прям там, как лебедь стрелянный в жопу упадёшь, а гляди-ка.       «Да, чтоб тебя, бородатая рожа, так в задницу подстрелили,» – мстительно подумала я, но язык за зубами сдержала. Никак не отреагировав на подколку, оттеснила Тима из-за мойки и принялась за оставшуюся посуду.       – Кремень, а! Зацените, ребят, – продолжал агитацию Татч.       – Ты реально крута. Я первый раз капитана увидел, думал, Богу душу отдам, – поделился Ник.       – Аналогично, – поддержал Тим.       Сухо приняв поддержку ребят, я продолжила загружаться делами. Что Татч так просто не успокоится, а продолжит раскачивать – ясно как божий день. Хотелось бы спросить, зачем, но по опыту знала, что бесполезно. С самыми благими намерениями, а в камень за спиной от кока я уже не верила, он доматывался, отступал, встретив отпор, снова шатал моё терпение, выдерживал паузу и продолжал наступление. Самое смешное, что он тонко чувствовал моменты, когда я была готова послать его, и моменты, когда можно было продавить дальше. Заноза в заднице.       – Сдаюсь.       – Ты о чём? – ни капельки не убедительно уточнил Татч, когда к вечеру мы остались одни на кухне.       – Прекрати. Всё ты прекрасно знаешь. Мы не поссорились. Просто Марго предложила остаться.       – И? Ты не хочешь продолжить плавать с нами?       – Сама не знаю. Я… просто хочу найти свой дом.       – Так никто ж и не торопит. А где он, твой дом?       Не в этом мире точно. В прошлом за спиной всегда была поддержка, а сейчас со всех сторон один туман. Иди, бреди и ищи, как знаешь, своё место под солнцем.       – Без понятия, для меня это не конкретно здание, а место, куда хочешь возвращаться вновь и вновь и душой, и телом, где тебе рады и тебя ждут.       – Ну, – хмыкнув как бы самому себе, мужчина, почесал подбородок, – тогда уж не место, а люди. Вот как у нас.       – Ага. Официальное приглашение я, можно сказать, получила, – ответила, не скрывая сарказма в голосе. – Феникс будет рад больше всех.       – Заметь, это не я сказал.