Рысь и Филин: История доверия

      Необъятные просторы леса, такого загадочного и волшебного.       Лес времени — удивительное место, где каждый кусочек земли живёт в своём времени: где-то стоят голые деревья, покрытые пушистыми хлопьями снега, где-то зеленеют листья и травка, одну полянку покрывает серый снег, из-под которого виднеются подснежники, вот стоят молодые ели, а неподалёку старые, немного дряблые сосны, хвоя которых уже давно осыпалась…       Лес огромен, но у всего есть свой конец.       В южной части, где всегда царствует осень, располагается древний каменный замок, который является школьным учреждением для юных магов этого мира. На протяжении долгих лет люди получают здесь знания, которые помогают им в будущем найти своё место в жизни. Из года в год все учатся двенадцать лет.       Многие вещи хранят истории, что когда-то произошли с ними или в их окружении: старые стены коридоров, потрёпанные временем книги, кабинеты, где проходят занятия, деревья волшебного леса, которые растут вблизи здания и окружают его часть. Истории эти могут быть самыми разными: диалог учителей, приключение учеников, чья-то любовь, шалость или чьё-то горе.       Вот и обычный кабинет, расположенный на третьем этаже замка и с той его стороны, которая окружена осенним лесом, хранит одну интересную историю, вместе с неподалёку растущими яркими деревьями. Ах да, и комнатка, принадлежащая сейчас уже совершенно другому ученику, знает про это происшествие не меньше.       Случилось это не то, чтобы очень давно, но и не совсем уж недавно, когда-то, во втором полугодии, когда у магов девятого класса появлялся новый факультативный предмет: анимагология.* Факультативный предмет в этом случае значил не обязательный, но лишь для тех, кто не обладал анимагией, а таких было много, ведь эта способность — дар, который проявлялся обычно только у тех магов, чей род состоял из сильный волшебников с высшей степенью силы, а ученик сам обладал ею, но даже подходя под эти критерии, подросток мог и не иметь этой редкой способности. Среди всех девятых классов, состоящих из семи групп, каждая по тридцать человек, обычно анимагов было не более десяти.       На первых двух-трёх занятиях юные маги, с помощью одного сложного заклинания и зелья, которое объяснял учитель, могли определить: обладают анимагией или нет. Главный фактор того, что у человека есть своё тотемное животное: рунные символы, появляющиеся на запястье руки, перевод которых кроет в себе заветное слово-название второго природного "Я". Среди девятиклассников иногда были те, кто уже обладал меткой, раскрыл свой дар и умел обращаться в дикий облик, но он всё равно ещё не знал всех хитростей и способностей, которые можно использовать в таком положении. Поэтому и существовал такой предмет как анимагология.       Сейчас была небольшая перемена перед вторым уроком анимагологии, который должен пройти у девятого класса третьей группы, где они будут готовить зелье из ингредиентов, собранных в течении недели и тех, что хранились на полках старого дубового шкафа. Предстояло выучить рунное заклинание. Нелёгкое сегодня задание, поэтому именно с девятого года обучения маги могли начать изучать эту науку, когда уже знали многие травы и животных своего мира.       Как всегда, некоторые ученики предпочитали гулять по замку до звона колоколов, оповещающих о начале урока, а кто-то, после окончания одного предмета, сразу направлялся в кабинет. Кира относилась ни к первым, ни ко вторым, потому что всё зависело от её настроения. На данный момент она была в не очень хорошем расположении духа, погружённая в свои мысли, поэтому неторопливо шла по коридорам к помещению, предназначенному для занятий по анимагологии, не обращая внимания на суету вокруг.       — Ну так, Сменкина, ты у нас анимаг или как? Кто — львица, тигрица? — резко донёсся до слуха Киры голос её одноклассника, который неожиданно появился у неё за спиной. Он был одет в серо-синий фрак, белую рубашку и тёмно-синие брюки. Это был привычная форма для парней, только у каждого своя цветовая гамма. Главное — без ярких цветов.       — Ш-ш-ш! — по привычке, волшебница зашипела от неприязни и злости, словно кошка, обернувшись и чуть не выронив учебник из рук, — Муромов, чёрт тебя побери! Отстань, Рыжий! Не твоего ума дела! — девушка ускорила шаг, но веснушчатый парнишка последовал за ней.       — А мне вот интересно! — Илья являлся отличником класса, магом с высшей степенью, как и Кира, только вот она из-за своего характера училась на три и четыре, хоть и могла выполнить всё на пять.       — Засунь свой интерес куда подальше! — рыкнула Сменкина, убрав чёрные и фиолетовые прядки, которые лезли ей в глаза.       — Я просто хочу узнать тебя, а ты рычишь, королеву строишь из себя, неприкосновенную. Тебя тронь, ты шипишь, как кошка! С тобой люди поговорить хотят, помочь, узнать, а ты всех посылаешь! — да, Илья в который раз пытался узнать что-нибудь про свою одноклассницу, наладить с ней общение, потому что Сменкина, хоть и была девушкой с характером, всё равно ему нравилась. Почему? Этому нет объяснений. Вот только Кира с четвёртого класса перестала общаться со всеми, закрылась от всех, стала отвечать на любые слова и действия в её сторону шипением, колкостями и язвительными фразочками. Никто не знал причин этого.       — А я не доверяю людям! — один переломный момент изменил жизнь Киры, из-за которого она перестала доверять кому-либо, лишь животные, лесные и при школе, которых так любила волшебница, заботилась о них, составляли ей компанию и, хоть они не понимали слов, но их ушки слышали многие истории её жизни. — Так что вали, будь так добр!       Поняв, что вновь ничего не вышло, Муромов замедлил шаг и отстал, погружаясь в свои мысли о Кире, которые содержали много вопросов и неизвестностей. Он не показывал того, что это немного расстраивало его. И кажется, Илья был единственным, кто всё ещё пытался как-то общаться со Сменкиной. Остальные давно уже забили и стараются даже не обращаться ни с чем к ней.       Рыжий, как называла его Кира, зашёл в кабинет анимагологии и сразу обратил внимание на хмурую девушку, которую недавно старался расспросить. Она прижималась к каменной стене в дальнем углу, наблюдала за действиями одноклассников, слушала весь этот шум и презрительно взирала на стоявшие на полках шкафа разные склянки и коробки, хранившие ингредиенты для зелий. У Ильи недавно появилось предположение, что волшебница владеет анимагией и давно умеет превращаться, вот он и пытался расспросить её об этом, ведь Сменкина постоянно носила женский фрак или рубашки с длинным рукавом, из-за чего нельзя было увидеть, есть ли у неё метка на запястье или нет. Сам Муромов ещё в седьмом классе раскрыл свой дар и обнаружил метку, поэтому увлёкся анимагологией, прочёл книги по ней и научился менять облик. Никто не знал про это, да и сам маг скрывал свою запись на руке. Хоть похвастаться он любил, но его способность являлась тайной для него самого.       — Почему ты не скажешь мистеру Эрнесту, что уже раскрыла свой дар? — Муромов подошёл к ней, спокойно спрашивая, но, кажется, либо он, либо не только он уже достали Киру.       — Да какая тебе разница! — громкий голос раздался по кабинету (но никто не обратил внимания, ведь и так была шумиха), кулаки сжались, появилась недовольная гримаса. — Сколько тебе говорить, отстань ты от меня! Я не хочу ни тебе, ни кому-либо ещё ничего рассказывать про себя!       Кира не знала, что больше всего давит на неё сейчас: злость и обида или боль от нахлынувших воспоминаний прошлого. Ей хотелось уйти, сбежать, чтобы никого не видеть, не слышать, ни с кем не говорить. Прогулять этот последний урок, который и так ей не нужен. «Окно.» — мысль, которая пришла к ней, когда она ещё кричала на Илью. Кира резко замолчала, сделала большой шаг к единственному окошку этого кабинета, которое как раз находилось в конце помещения, встала на подоконник в полный рост, держась за края руками и сказала вслух:       — Этот урок я прогуляю! — Сменкина сделала рывок и исчезла.       Ошарашенный такими действиями, Муромов подлетел к окну и высунулся, испуганными глазами смотря вниз. Кабинет анимагологи находился на третьем этаже замка! Маг не увидел своей одноклассницы, вместо неё была рысь, которая приземлилась на земь, пронзительно зарычала и, дёрнув правой лапой, упала на бок.       Илья оглядел класс, не удивился тому, что никто даже ничего не заметил, и повторил те же действия, что и Кира. В полёте он обратился в своё тотемное животное — филина, с перьями рыжеватых оттенков, яркими, как у самого Ильи, янтарными глазами. Птица плавно опустилась на землю напротив дикой кошки и обратилась в человека, сидящего на коленях.       — Кира! — Муромов хотел протянуть к ней руку, но та зашипела, скаля зубы.       — Не трогай меня! — рысь попыталась встать, но всю её правую переднюю лапу пронзила жуткая боль, и, рыкнув, кошка вновь легла. Любое движение лапки отдавалось болью.       — Ты совсем что-ли прыгать с такой высоты! — да маг так испугался за неё, что всё ещё не мог успокоить своё волнение. — Дай посмотреть!       — Ш-ш-ш! — опять шикнула Кира, — Этого не должно было случится!       — Но могло! Сменкина, тебе нужна медицинская помощь, а именно ветеринарная! — Илья всё также сидел на траве у сменившей облик волшебницы, держа свою ладонь в воздухе, не смея коснутся рыси. Его уже даже не удивляло то, что одноклассница анимаг.       — П-почему я не… — мордочка выражала непонимание.       — Ты, кажется, не знаешь одного правила анимагии: когда юный маг сильно ранен, при этом находится в обличье своего тотемного животного, то он не сможет вернуть свой человеческий облик, пока не излечится полностью.       — О нет…       — Дай посмотрю, — пока Сменкна на пару секунд погрузилась в своим мысли, осознав, какую глупую ошибку она совершила под действием эмоций, Рыжий прикоснулся к больной конечности рыси, от чего кошка вздрогнула, присмотрелся и сделал вывод:       — У тебя вывих.       — Спасибо! — в этих словах не звучало никакой благодарности. — Я и так поняла! И мне не нужна твоя помощь! Сама доковыляю до нашего мед. пункта! — кошка встала на три лапы, поджимая другую, и начала с трудом передвигаться.       — Так дело не пойдёт. — Илья подошёл к ней и безцеремонно, но аккуратно взял на руки.       От этой неожиданности Кира чуть не царапнула мага по щеке, но почувствовав жуткую боль, немного успокоилась, продолжая недовольно рычать.       Пройти незаметно не составило труда, ведь ещё шёл урок, и коридоры были пусты.       — Куда ты меня притащил, Рыжий! — возмутилась девушка в облике дикого зверя, когда оказалась на просторном кресле и оглядела помещение: одноместная заправленная постель, дубовая тумбочка, шкаф и такой же письменный стол с учебниками и бумажками, стул, дверь, возможно ведущая в ванную.       — К себе, Кирочка! — фыркнул Муромов, который всё равно терпел такое отношение, — Если притащил в мед. пункт, то про это донесли бы твоим родителям, директору, и тогда неизвестно, что бы с тобой сделали. — парень что-то искал в своём шкафчике и в полках ящика у стола.       — Какая тебе разница, что бы со мной сделали! Хватит уже постоянно меня трогать, помогать, я тебя об этом не прошу! Вот зачем ты меня к себе принёс!? Что ты сделаешь, ты не медик! — ох, как она грозно ревела, впиваясь когтями здоровой лапки в серо-рыжую обшивку кресла.       — Если ты не в курсе, то по животнологии и травологии у меня пять, как и по биологии в целом, а помимо этого я ещё и давно помогаю нашему ветеринару лечить пришкольных животных, так что многое могу, — бурчал Илья, доставая баночки с какими-то жидкостями, ставя их на столик.       — Чего?! Так я тебе и поверила про помощь! Но мне она не требуется, сколько раз повторить!?       — Хоть ты мне и не доверяешь никак, не хочешь принимать помощи, я всё равно тебе помогу. — маг открыл склянку с желтоватой жидкостью и приблизился к кошке.       — Что ты собрался сделать!? — говоря, Кира открыла пасть, в которую Илья хлестнул жидкость, и волшебница невольно проглотила это.       — Усыпить тебя, обезболить и расслабить мышцы. — Муромов знал, что вправить кость кошке, не важно какой: дикой или домашней, можно только под анестезией и при расслаблении мышц. Только в случае с Кирой Илье пришлось ещё и усыпить, чтобы помочь этой девушке с характером, которая нравилась ему даже будучи такой вредной.       — Я тебя нена… — в глазах помутилось и Кира погрузилась в сон.