MewGulf The Series: 12 ep and special

      Еще до того, как Мью полностью проснулся, он почувствовал: что-то не так, что-то происходит не по обычному сценарию его одинокой жизни. Не в смысле “плохо”, а по-другому, непривычно. Непривычно тепло и уютно несмотря на то, что у него дико болит спина и затекла рука под какой-то непонятной тяжестью. Да и шум волн — это явно не обычный звук, сопровождающий его отдых по ночам, но из-за сонного состояния осознание приходило к нему крайне медленно. Окончательно все прояснилось тогда, когда он все-таки смог открыть глаза, в которые по его ощущениям насыпали тонну песка, так как он, конечно, заснул в контактных линзах. И, наконец проморгавшись, он узрел самое прекрасное и умилительное зрелище в этом мире: мирно сопящего в его объятиях Галфа, который, отринув удобства подушек, использовал в этом качестве плечо своего старшего, прижавшись головой к груди. Сердце Мью на несколько мгновений замерло, а потом зашлось от нежности от того, насколько беззащитным и милым выглядит его нонг, когда спит. Да, это не первый раз, когда Морфей настигает их вместе, на воркшопах они такое тоже практиковали, но сейчас вокруг нет ни души, поэтому парень может вдоволь насладиться этим видом, чтобы запечатлеть драгоценные воспоминания:              как рука нонга под пледом обхватывает талию Мью, чтобы быть к нему как можно ближе       как теплое дыхание касается его шеи, вызывая приятные мурашки       как забавно морщится нос паренька, когда его Пи` не удержался и легонько провел по нему пальцем, чуть пощекотав кончик       как Галф в ответ скручивается подобно улитке, еще сильнее утыкаясь лицом в грудь Мью, чтобы продлить блаженство сна              Это сокровище в его руках для него просто бесценно из-за того, что случилось между ними вчера, когда Галф даже после того, как выслушал истерическую исповедь своего друга, смог принять это и разделить с ним эмоции. Утешить его своими объятиями и дать понять, что он не изменит своего отношения даже несмотря на то, что теперь знает все подробности того темного периода жизни Мью, о котором парень старается не вспоминать, а уж тем более не говорить об этом вслух.              Все еще находящийся в раздумьях старший услышал вдалеке какие-то голоса — это почти сразу вернуло его в реальность, потому что никто не должен знать о том, что здесь произошло и что они вместе фактически провели ночь — пусть и в таком невинном смысле. Поэтому он был вынужден начать будить нонга, нежно гладя его по голове, изо всех сил удерживаясь, чтобы рука не соскользнула на лицо в ласкающем жесте:              — Галф… Яй’Нонг… надо вставать… просыпайся…              — Ммммм, — этот парень явно против такого развития событий, потому что недовольно зажмурился и уткнулся еще сильнее в грудь Мью, не стараясь при этом уклониться от прикосновений как будто котенок, подставляющий голову под руку.              — Гааааалф! — так томно тянуть гласные умеет, наверное, только Мью. — Если ты сейчас не проснешься, то через пару минут тут будет вся съемочная команда — и мы полдня будем им объяснять, что мы тут с тобой вдвоем делаем, и оставшиеся полдня выслушивать от них подколы о нашей первой брачной ночи, — хотя старший говорит очень тихо, но все-таки что-то доходит до сознания парня, поэтому он неохотно приоткрывает глаза, в которых сонное выражение смешано с истомой, чтобы через пару мгновений пришло осознание — и они испуганно расширились.              Да, они и правда спали вместе здесь на пляже на этих качелях — благо, что кто-то вчера додумался притянуть плед, поэтому они хотя бы не замерзли и не должны заболеть перед такими важными съемками. Но… как теперь они будут себя вести после того, что случилось вечером? Галф внимательно смотрит в глаза напротив, которые Мью невольно отводит. Он смущается? Жалеет, что рассказал? Эй, не надо! Рука парня тянется к лицу старшего, чтобы мягко повернуть его к себе и снова встретиться взглядом:              — Доброе утро, Пи`, — хм, а голосок-то спросонья у него хриплый, поэтому нонг вынужден немного откашляться, прежде чем продолжить. — Эй, все в порядке, не переживай. Все, что ты рассказал, останется только между нами — можешь быть в этом уверен.              Из глаз напротив уходят смущение и неуверенность, они наполняются теплом, когда Мью мягко благодарно улыбается в ответ и кладет свою ладонь сверху на руку парня спасибо, что ты со мной, что понимаешь меня. На какое-то мгновение они так замирают, не в силах разорвать этот эмоциональный контакт, но потом вынуждены опомниться и отстраниться, потому что голоса коллег раздаются все ближе. Поэтому парни подхватываются, лихорадочно пытаются привести в порядок себя и друг друга, чтобы потом вместе выйти на дорожку сделать вид, что они просто рано утром пошли прогуляться и подышать свежим морским воздухом. И они упорно не замечают понимающую усмешку Майлда, который вот ни разу не купился на такую идиллическую историю о променаде Пи` и нонга, потому что его зоркий глаз заметил, что они сейчас в той же одежде, что и вчера за ужином. Но все остальные вокруг радостно улыбаются, потому что наконец-то главные действующие лица сериала помирились, и теперь над командой не висит эта гнетущая атмосфера напряжения. Поэтому парни благополучно отшучиваются в ответ и быстро бегут в сторону своих номеров, чтобы принять душ и поспешить к завтраку, потому что день предстоит насыщенный.              Уже стоя под потоками теплой воды, Мью осознал: он и правда все это рассказал, пусть и выпив предварительно для храбрости. И его нонг не только разделил с ним эту бурю, но и своим присутствием поспособствовал тому, чтобы в душе парня наступил блаженный штиль. Галф плакал вместе с ним и вытирал его слезы… Он говорил о том, что Мью заслуживает того, чтобы знать правду. А это означает… принятие? Он и правда принял старшего со всеми его недостатками и мрачными тайнами прошлого? И это не оттолкнуло его, раз он смог заснуть в его объятиях, когда они оба были тотально обессилены от спавшего после разговора эмоционального накала. И утром он дал понять, что не передумал, когда алкоголь выветрился из головы и суровая реальность напомнила о своем существовании... И эти мысли делают Мью невероятно счастливыми несмотря на их безумную загруженность в этот день.              Работа и правда кипит: сцену снимают за сценой, потому что время жестко ограничено периодом аренды курорта, только иногда им позволяют сделать небольшой перерыв, чтобы можно было перевести дух. Вот как сейчас, когда выставляют камеры, чтобы снять романтическую сцену на пляже между Тайпом и Тарном. Парни развалились на шезлонгах, помогая себе охладиться лимонадом и отдыхая. Галф даже прикрыл глаза, потому что он и правда очень устал — да и вчерашний откровенный разговор был весьма сложным для них обоих, так как потребовал много сил. И тут до его слуха доносится какое-то мурлыкание, очень тихое, но мелодичное. Он приоткрывает один глаз и понимает, что это его старший рядом с ним, тоже смежив веки, тихонько что-то напевает и улыбается своей солнечной улыбкой. Губы Галфа невольно тоже растягиваются в ответ, потому что он уже знает: Пи` начинает так петь, когда счастлив. Эта его милая привычка наполняет сердце нонга теплом, потому что в этом весь его Мью: открытый и эмоциональный с теми, кому он доверяет.              И во время съемок разговора Тарна и Тайпа на пляже происходит вторая вещь не по сценарию за этот насыщенный день. Когда рука Галфа зарывается в песок, чтобы пропустить через пальцы его горячее тепло — сверху опускается рука Пи`, которая должна была просто накрыть ладонь парня. Но тот нежно гладит пальцы нонга, проходясь подушечками по мягкой коже и вызывая тем самым мурашки, пока их руки наконец не переплетаются, не прекращая ни на секунду обоюдные ласки, потому что младший тоже не может отказать себе в таком тактильном удовольствии. Галф поднимает глаза, и лицо Мью напротив, невозможно счастливое и радостное, с лучистыми глазами и теплой улыбкой — это самое прекрасное зрелище в мире, как и ощущение его горячей ладони, которое дает чувство какой-то завершенности, что так и должно быть, и буквально якорит все его ощущения на этом моменте, как бы говоря запомни это чудесное мгновение на пляже.              Звучит команда “снято” — и они вынуждены отпустить руки друг друга, но Пи`Ти даже доволен таким экспромтом, поэтому переснимать не надо, хотя Галф совсем не против еще раз испытать эти прикосновения. Но световой день в Тайланде заканчивается крайне быстро, поэтому у них нет времени на промедление — и команда начинает собираться, чтобы снять вечеринку в баре для седьмого эпизода. Младший с некоторым сожалением сообщает Мью:              — Пи`, тогда увидимся в отеле — сегодня у нас больше нет совместных сцен.              Тот в ответ загадочно и немного хитро улыбается и кивает:              — Да, нонг, увидимся вечером.              Но Галф почти не слышит эти слова, потому что стилист схватила его за майку и потащила за собой, так как нужно еще полностью сменить имидж для будущей сцены, в которой Тайп будет просто невероятно горячим парнем. Он читал описание того, как выглядит его герой на вечеринке, но все равно не был готов к тому, что его одели в обтягивающие джинсы и свободную белую рубашку, распахнутую на груди. Чем-то этот образ пересекается с тем, что придумали для эпизода с приветственным подарком для… Тарна. Крайне откровенно и сексуально — и это совсем не про Галфа, он никогда себя таким не чувствовал. А когда визажист помимо традиционно грима нанесла на лицо и грудь еще дополнительные мазки светящейся краской, чтобы поддержать антураж события, то из зеркала на Галфа в итоге смотрел кто-то совсем другой: парень с горящими глазами и приоткрытым от волнения ртом, чья чувственность явно угадывалась в каждом жесте. Это точно не он…              Когда нонг появился в помещении, где будут снимать сцены, то толпа восторженно загудела от такого эффектного вида, на что тот смущенно потупился и попытался отшутиться в ответ — он и правда не привык к такому вниманию к своей персоне. Но незаметно подкравшиеся сумерки добавили его образу еще больше пикантности, когда надписи на лице и груди начали светиться неоном, приковывая к себе взгляды еще больше. И один из этих взглядов буквально обжигал кожу парня, поэтому тот начал искать его источник. Это Мью… несмотря на то, что сегодня у него нет съемок, он пришел в бар и теперь пожирал Галфа нечитаемым взглядом, в котором было… восхищение? Ему и правда нравится? Младший робко улыбнулся в ответ на такое пристальное внимание, но тут он замечает на шее Пи` надпись Тарн все той же светящейся краской и невольно замирает. Это выглядит как… декларация о намерениях, о том, что у этого парня есть все права на Тайпа — и он не боится об этом заявить во всеуслышание.              Это заметили и коллеги, поэтому радостно заулюлюкали и достали камеры, чтобы заснять этот “материал” для продвижения сериала. На все их подколки Мью усмехается:              — Да, Тарн пришел проследить за своим парнем, чтобы никакой горячий иностранец не увел его — уж больно он хорош сегодня, — и темные манящие глаза встречаются с взволнованным взором Галфа, у которого от этих слов по телу побежали мурашки, а вслед за ними разлилось горячее томление, что пустило по венам жар: он поднялся вверх к области сердца, чтобы затем багряным румянцем проступить на лице.              И все время, пока снимали сцены в баре, младший чувствовал на себе этот взгляд, который так волновал и ускорял ток его крови, поэтому как в тумане были и диалоги с лучшим другом Тайпа, и приставание иностранца, потому что где-то рядом был Мью и так на него смотрел. Благо, что все эти сцены сняли с пары дублей, поэтому вскоре Галф смог выдохнуть, когда Пи`Ти посмотрел материал и удовлетворенно кивнул:              — На сегодня все свободны, всем спасибо.              Стафф радостно зашумел и начал паковать оборудование, чтобы поскорее освободить бар, который они арендовали на этот вечер для съемок. Младший же собрался идти умываться и переодеваться, как вдруг чья-то рука схватила его ладонь и потащила на улицу. Чья-то, ха! Как будто Галф с одного прикосновения не опознал это знакомое до боли ощущение, когда их пальцы переплетаются. Причем тыльной стороной ладони нонг ощущает, как и утром, легкую шершавость подушечки большого пальца Мью, который проходится по чувствительному месту в углублении между большим и указательным пальцем Галфа, потому что тот часто играет на гитаре и кожа тут загрубела, но это даже добавляет какой-то пикантности из-за такого контраста. Он вскидывает голову в вопросе, чтобы узнать, куда они идут, на что Пи` прикладывает палец к губам и молча кивает на пакет в его руках, который, видимо, он только что забрал из бара. Очевидно, он припас что-то, что поможет восстановить силы им обоим после тяжелого дня, поэтому парень безропотно дает себя увести.              Мью движется уверенно, так как явно знает дорогу, поэтому через несколько минут они спускаются в сторону пляжа, который находится как раз под склоном, где располагается бар, и подходят к тому холму, где сегодня провалились съемки поцелуя главных героев из-за плохой погоды. Отсюда открывается чудесный вид на залив, но сильный ветер не дал им ничего снять, поэтому все перенесли на раннее утро. Сейчас же наступил штиль, поэтому никаких проблем с порывистым ветром быть не должно, как и с дискомфортом, потому что Пи` предусмотрительно расстелил плед и притащил подушки с одеялом:              — Да, это не пикник у озера как в прошлый раз, но надеюсь, что тебе тоже понравится тут — и ты сможешь отдохнуть. Сейчас освещение тоже будет, — и старший, подсвечивая себе телефоном, находит и включает портативный кемпинговый фонарь, который тоже каким-то удивительным образом тут оказался и чьей мощности оказалось достаточно, чтобы они видели друг друга.              Галф смотрит на лицо друга, озаряемое этим светом, с благоговением: только его Пи` мог организовать все это на чужой для них обоих территории, чтобы порадовать своего нонга, поэтому он мягко благодарно улыбается ему и обессиленно падает на плед, невольно простонав от удовольствия, что наконец может расслабиться. Мью садится рядом и начинает потрошить пакет, который оказался под завязку забит едой, там даже обнаружился термос с теплым травяным чаем. На вопросительный взгляд нонга был дан строгий ответ:              — Сегодня никакого алкоголя, Галф, — и тут же смягчает тон мягкой улыбкой. — Мы вчера и так с тобой злоупотребили им до такой степени, что заснули на тех качелях, а сегодня ты, так нормально ночью из-за этого и не отдохнув, целый день был загружен работой и вымотался еще больше. Поэтому в меню на сегодняшний вечер из напитков только успокаивающий чай для хорошего сна, чтобы завтра рано утром ты не убил коллег, когда тебя придут будить до рассвета для съемок.              Сердце Галфа разрывается от нежности из-за такой заботы. Ну вот как его после такого можно не лю… боготворить, да. Но его восторженные мысли прерывает пачка влажных салфеток, которая падает ему на колени.              — На, смой краску, пока она не начала раздражать кожу, хотя, стоит признать, Тайп сегодня был крайне горяч, — и лукавый прищур глаз.              — Что, я был секси? — Галф прыскает от смеха, старательно вытирая лицо и грудь. — И насколько же?              — Настолько, что я был готов отгонять от тебя палкой моих конкурентов, — Мью смеется в ответ, продолжая разворачивать контейнеры с едой.              — Ты? — нонг поднимает на него глаза, чтобы убедиться, что не ослышался.              — Эм… Тарн, — Мью, буквально на мгновение замешкавшись, тут же находится и указывает на надпись у себя на шее. Но эта заминка не ускользнула от нонга, поэтому он внимательно смотрит на Пи`, который старательно занимается сервировкой их ужина.              — Дай тогда я кое-что сделаю, — и Галф тянется к шее старшего, предварительно извлекая из пачки новую салфетку, чтобы одним движением стереть имя персонажа с кожи Пи`. — Вот теперь здесь только мы. Никаких посторонних личностей вроде Тарна и Тайпа.              — Да, теперь здесь только мы, — Мью повторяет фразу, пристально и серьезно смотря в глаза парня, и на несколько мгновений между ними повисает напряженное молчание, которое старший разрушает, тряхнув головой, как будто сбрасывая с себя наваждение, и предлагает приступить к еде. Галф все так же молча кивает в ответ и начинает запихивать в себя рис с карри, чтобы хоть немного оправдать невозможность сказать что-то внятное.              Когда еда заканчивается, они оба в очередной раз настороженно переглядываются, чтобы потом вдруг начать заливисто смеяться, потому что не могут долго находиться в этом состоянии обоюдной неловкости. Мью, широко улыбаясь, притягивает нонга к себе под бок, накрывает его одеялом и сует в руки стаканчик с чаем:              — Вот, согревайся — я пока все тут уберу.              — Нет, побудь пока возле меня, а то холодно, — отличная причина, чтобы не отпускать Пи`. Он как будто нехотя смиряется с таким положением вещей и обнимает Галфа за плечи, пока тот, прислонившись к теплому сильному телу, потягивает чай и смотрит в темное ночное небо над морем. И есть в этом состоянии что-то волшебное, поэтому парень ни разу не удивляется, когда в его голове как будто звенит колокольчик: вот он, этот момент, который должен быть во что бы то ни стало сохранен в памяти. Расслабленное тело, которое почти что гудит от усталости, кружка с горячим напитком в руках, привкус горько-пряных трав на языке, жар объятий человека, который является твоей поддержкой и опорой, и бездонное звездное небо над головой, в которое так хочется упасть…              — Гааааалф, надо просыпаться, — сквозь дрему до него доносится голос Мью, а его предплечье чувствует руку, которая тихонько его тормошит. — Не надо тут спать — вставай, я тебя доведу до номера.              Видимо его так разморило от усталости и согревающего питья (и уютных объятий), что парень отключился. Поэтому, преодолев сопротивление организма, он приподнимается, чтобы смущенно улыбнуться Пи`, который уже собрал все их вещи и терпеливо ждал, пока нонг проснется. Мью протягивает руку, чтобы помочь младшему подняться — тот чувствует себя мешком с камнями, но находит в себе силы оторваться от земли и встать на ноги, чтобы, пошатнувшись, уткнуться лицом в знакомую грудь, когда его друг тут же подхватывает сонного нонга, у которого резко нарисовались проблемы с равновесием:              — Ээээй, аккуратно, — и со смешком ерошит и так лохматые волосы на голове Галфа. Тот в ответ фыркает и бормочет Пи`, отведи меня в гостиницу. Мью разворачивает его бренное тело в сторону тропинки, приобнимает за плечи, и, как сиамские близнецы, сросшиеся между собой, они медленно движутся в сторону номера Галфа, где старший практически сгружает вялую тушку на постель с наказанием обязательно сходить в душ прежде чем заснуть. И у парня это даже получается…       

***

      Рингтон входящего звонка вырывает Галфа из сладкой неги сна, но этого совсем не достаточно для того, чтобы он открыл глаза, поэтому он наощупь находит телефон, приоткрыв один глаз, проводит пальцем по экрану, принимая вызов и сразу же уронив лицо на телефон:              — Мммммм, — да, это все, на что он способен в пять часов утра.              — Гааааалф, доброе утро, — голос Мью не шибко бодрый, но по крайней мере он может говорить в отличие от нонга.              — Мммммгммммм, — что дословно переводится как “какого хрена меня кто-то будит в такую рань”.              — Вставай, соня, скоро придет Пи`Нан, чтобы привести тебя в порядок перед съемкой, так что у тебя будет время хотя бы подняться и умыться.              — Я тебя ненавижу, Пи`, — а вот и голос прорезался, хотя и сиплый спросонья.              — И я тебя, — смеется Мью в ответ. — Мне пришлось вчера тебя почти тащить, поэтому спина прилично так болит. Все, вешаю трубку, а ты поднимайся уже.              Галф приподнимает голову и смотрит на экран: старший и правда завершил звонок, поэтому, недовольно скривившись, он поднимается и тащится в ванную, чтобы через 15 минут попасть в руки стилиста, которая бесцеремонно вломилась вместе с остальными коллегами, чтобы навести ему марафет перед сценой. И вот они все вместе ждут рассвета для красивого кадра, Мью уже тоже здесь: не такой бодрый как обычно, но выглядит не в пример живее нонга.              Наконец показались первые лучи солнца, поэтому тут же прозвучала команда всем готовиться, а Галф как будто заново видит то место, где они вчера сидели вечером: сейчас, при свете почти что дня, оно снова поражает воображение своей красотой, но к ней еще добавляется приятная дрожь от воспоминаний, которые теперь с ним связаны.              Action!              Сильный ветер развевает их волосы и одежды, потому что погода так и не наладилась до конца, но они любуются морем, что волнуется у подножья холма, на котором они сидят. Галф поворачивает голову и смотрит на парня возле себя:              — Раньше я никогда никого сюда не приводил, — а сам думает о том, что это на самом деле Мью его сюда привел. И, наверное, не просто так — как и все, что его старший делает… Тот тоже поворачивает голову, чтобы нежно и при этом серьезно посмотреть в ответ:              — Теперь… приводи сюда только меня, — а в голове давай сохраним это место и это воспоминание только для нас двоих, Галф.              Младший на мгновение переводит взгляд на бушующую перед ним стихию, чтобы потом опять утонуть в омуте темных глаз:              — Теперь… я точно не скажу тебе «мы расстаемся».              Мью счастливо улыбается в ответ:              — Ты пообещал.              А сейчас время признания Тайпа:              — Ты не единственный, кто не может жить без меня. Я тоже не могу жить без тебя, — эти слова эхом проносятся в голове Галфа, потому что уж слишком врос он в Мью, слишком прикипел к нему, слишком привык к тому, что тот всегда рядом.              — Тайп, — глаза напротив полны волнения. Мью сглатывает комок, образовавшийся в горле от избытка чувств. — Я люблю тебя.              Галф же вчера сам стер имя Тарна с его шеи и сказал, что теперь остались только они вдвоем. Так пусть это признание сейчас прозвучит от имени Мью… даже если нонг никогда об этом не догадается. Старший ловит серьезный, слишком серьезный взгляд парня напротив, когда тот тянется, чтобы завершить это признание поцелуем их персонажей.              Первое касание губ нежно-горькое, это как будто извинение за все то, что им пришлось вместе пройти и пережить. За те обиды и непонимания, что между ними возникали. Но следующее прикосновение к мягким губам уже томное, тягучее, заставляющее на несколько секунд забыть о том, как надо дышать, потому что сердце заходится от эмоций и от той близости, что они чувствуют рядом друг с другом. Но вот дыхание восстанавливается — и только для того, чтобы смешаться в единый поток, который объединяет их двоих в едином порыве, когда руки скользят по груди и плечам, поднимаясь к голове партнера, чтобы углубить поцелуй, чтобы прижаться еще ближе в этом чувственном касании. В движениях губ столько деликатности и волнующей ласки, что после завершения поцелуя они трепетно улыбаются, все еще прижимаясь в ласке друг к другу, пока их счастливый смех разносится над склоном, поднимаясь куда-то далеко в небо.              Стоп, снято!              Мью немного отстраняется, так как сцену сняли с одного дубля, но все еще улыбается, потому что видит такое же счастливое выражение лица напротив. Он встает и протягивает руку, чтобы помочь нонгу подняться. И как вчера тот принимает помощь, вставая и на мгновение замерев в теплых объятиях, чтобы потом смущенно отпрянуть, так как слишком много любопытных глаз на них сейчас смотрят.              Пи`Ти доволен отснятым материалом, поэтому они начинают сворачиваться, чтобы переместиться на набережную для съемок романтического обеда главных героев, а на вечер запланирована постельная сцена. Галф немного нервничает из-за последней, так как ее практически не репетировали… Да, на воркшопах Мью пытался тренироваться поднимать своего нонга, но его спина тогда оказалась к этому не совсем готова. Поэтому у младшего для тревоги добавился еще один пункт касательно здоровья его старшего, но тот успокаивающе погладил его по плечу и посоветовал отвлечься от тревожных мыслей. И они наконец приступили к съемкам остальных сцен в дневное время, поэтому за работой Галф и не заметил, как наступил вечер. А вместе с ним — и неизбежность того, что сейчас им с Мью нужно будет практически без подготовки изображать страсть их персонажей.              Да, режиссер вкратце обрисовал им то, что хотел бы увидеть: эстетику и чувственность любовной сцены как в Call me by your name, но исполнение отдал полностью на волю парней, поэтому они и чувствовали себя неуверенно. Потому что в этот раз это будут не Тарн и Тайп, которым ставят сцены преподаватели по актерскому мастерству. А Мью и Галф, которые должны сами поймать уже имеющуюся между ними химию и развить ее до таких высот, чтобы все поверили: они и правда любят и хотят друг друга.              Все будет происходить в полумраке — это немного облегчает процесс для Галфа, так как будет не так видно, что он отчаянно переживает, потому что планируют снимать фактически одним кадром, поэтому дубли неудачных моментов будет сложно сделать. Стафф максимально удаляют из комнаты, чтобы актеры чувствовали себя как можно более комфортно, но нонг все равно сильно нервничает — и Мью, как обычно у них это бывает, кладет руку ему на плечо в ободряющем жесте. Парень молча кивает в ответ и накрывает его ладонь своей, немного сжимая.              Action!       *для атмосферы рекомендую на повтор Headliner — Memorist*              Они оба заходят в кадр друг за другом. Галф становится коленом на кровать, но тут же чувствует на своей талии руки Мью, который прижимается к нему сзади и оставляет легкий поцелуй между лопаток, от которого моментально по телу бегут мурашки. И на этом он не останавливается, прокладывая губами дорожку нежных прикосновений вплоть до чувствительной шеи, придерживая правой рукой за бок, а его левая рука ложится на грудь парня, чтобы с одной стороны еще сильнее его прижать к себе, а с другой — почувствовать, как сильно бьется сердце под его ладонью. Рука Галфа ложится сверху, их пальцы переплетаются, а сам он поворачивает голову, чтобы, прикрыв глаза, наслаждаться поцелуями в чувствительной области виска, что так щедро дарят ему. Но этого все равно так мало! Поэтому он в нетерпеливом томлении, практически изнывая, поворачивается, чтобы рукой ухватиться за плечо старшего в ожидании… Но тот как будто не спешит и дразнит Галфа, целуя его в лоб, глаза и уже намереваясь так же поощрить кончик носа, когда у парня заканчивается терпение — и он сам приникает к таким желанным губам.              Его руки вообще живут отдельной жизнью, потому что начинают стягивать со старшего его чертову рубашку, которая мешает насладиться прикосновениями к гладкой горячей коже — и это препятствие было устранено. Поэтому теперь Галф с восторгом гладит широкие плечи, продолжая жадно целовать такие мягкие губы, которые своим жарким ответом посылают тысячи импульсов по всему его телу.              Но Мью как будто мало такой реакции, поэтому он решает оставить свои метки на каждом сантиметре тела парня, до которого может дотянуться — и приникает к шее в чувственном касании, чтобы потом резко подхватить Галфа под бедра, тесно прижимая их к своим. Тот не смог удержать полустон-полувсхлип от ощущения того, как чудесно и правильно ощущает себя в таких крепких объятиях, как хочется как можно ближе прильнуть к горячему телу старшего — и он не отказывает себе в этом желании, обхватывая изо всех сил его руками и ногами, пока Мью проносит его несколько шагов и усаживает на комод.              На мгновение старший отклоняется, но именно на мгновение, чтобы потом жарко целовать жаждущие губы, пока он снимает часы. Галф почти что яростно цепляется пальцами за плечи, чтобы удержаться в этом море страстей, но звук упавших на поверхность комода часов становится в его ушах сигналом, который издает стартовый пистолет и от которого тугая спираль скручивается внизу живота, практически причиняя боль. Все, теперь ничто не сдерживает их… О боже, как же хорошо...              Мью старается проявлять мягкость, чтобы не сорваться окончательно, целуя по очереди любимые глаза, скулы, щеки, но Галф не дает ему даже шанса отстраниться и снизить накал страстей, когда жадно приникает к таким вожделенным губам и руками привлекает старшего как можно ближе, углубляя поцелуй, проникая языком и тут же получая горячий ответ. Тот и не сопротивляется, отзываясь со страстью на такое открытое желание, но позволяя себе немного погодя опять приникнуть к шее нонга, вызывая у того неконтролируемый стон удовольствия, потому что эта область слишком чувствительная — и Мью прекрасно знает, как нужно ее касаться, чтобы полностью свести партнера с ума. Поэтому Галфу остается только судорожно, из последних сил трясущейся рукой удерживать голову старшего в этом положении, чтобы продлить свою сладостную агонию.              Но у того явно другие планы, потому что он опять подхватывает нонга и несет его на кровать, ни на секунду не прекращая дразнить поцелуями и касаниями языка его шею. Он садится на постель, Галф оказывается сверху, располагаясь на его бедрах — и это новый для них опыт такого доминирующего нонга. Руки Мью скользят под футболку парня по спине, чувствуя ладонями нежность и жар кожи под ними — и снова Галф не может сдержать стон, потому что это слишком чувственно, просто слишком… Он зарывается руками в шелковые волосы, наслаждаясь каждым касанием, чтобы теперь самому мучить Пи` дразнящими прикосновениями губ. Одной рукой он надавливает на грудь, чтобы тот подчинился и лег, предоставляя максимальный доступ для совсем осмелевшего парня, который теперь уже губами исследует горячее тело под собой, оставляя поцелуи везде, где только может дотянуться, при этом помогая себе чувствовать больше и сильнее распалять Мью руками, которые гладят плечи и грудь, и ощущать, как под пальцами начинают в ответ сокращаться мускулы. Рука старшего опускается на затылок парня, как будто направляя его, но на самом деле прижимая еще сильнее, чтобы он и не подумал прекращать. Ладонь же нонга ложится на его сердце: оно тоже практически разрывает грудную клетку… Этот ритм набатом звучит в голове парня: бум, бум, бум — и это еще сильнее разгоняет кровь, заставляя хрипло дышать от нехватки воздуха… Черт, есть же еще слова по сценарию, которые нужно произнести — и как хорошо, что в пылу страсти Галф об этом вспомнил:              — Хочешь — поменяемся? — и он с трепетом смотрит в безумные немигающие глаза Мью, который, кажется, вообще не дышит в данный момент. — Может, это поможет изменить мнение моего отца.              Пи` коварно улыбается в ответ:              — Мечтай, — и одним сильным движением опрокидывает Галфа на спину, чтобы нависнуть над ним, буквально в сантиметре от его губ. Руки парня не могут ни на секунду остановиться, лаская плечи старшего, пока он с нетерпением ждет его финальной реплики. — Сегодня… я буду твоим мужем, — и практически безумная улыбка появляется на лице Мью, когда он приподнимается, чтобы за секунду стянуть с мускулистого торса майку, вызывая у Галфа восторженный вздох предвкушения, потому что теперь нет ни одного препятствия, чтобы трогать каждый сантиметр роскошного тела. И он с замиранием проводит ладонями по широким плечам, нежной шее, пока его губы терзает яростным поцелуем его Пи`, у которого, кажется, отказали уже все тормоза, потому что его бедра начинают совершать характерные движения, при этом руками он удерживает ту же часть тела нонга, чтобы обеспечить максимально полное соприкосновение между ними. Левая нога Галфа непроизвольно приподнимается, чтобы прижиматься еще сильнее друг к другу. Еще теснее!              Они не слышат команду “снято!”, потому что страсть затуманила их разум настолько, что они выпали из этого мира окончательно. То, что имеет значение здесь и сейчас — это горячие поцелуи, от которых плавится все тело, стоны, которые невозможно удержать внутри, жадные прикосновения рук, которые не могут оторваться от жаркой кожи партнера, а также тот факт, что у них обоих стоит. Жестко и однозначно стоит.