Лаванда и корица

Она смотрит на его императорские одежды с замиранием сердца. Ей так не хочется его отпускать. Если что-то пойдёт не так — всё рухнет. Все планы и подаренные вновь надежды. — Уверен, что не хочешь, чтобы я сопровождала тебя? — Яра говорит твёрдо, надевая маску спокойствия. Девушка знает, что им остается только десять минут, после чего её увезёт куда-то Джеремия, а Лелуш, С.С. и Сузаку выдвинутся на поле боя. Ей хочется ослушаться приказа, хочется сделать всё по-своему, хочется быть там, помочь, но… — Уверен, — черноволосый смотрит прямо на неё и едва заметно улыбается. — Я буду переживать о твоей безопасности. Твоей, сестры, С.С., Сузаку… Если я могу обезопасить одного из вас, то почему бы этого не сделать? — Да, но… Я могу помочь. — Мы это обсуждали, — Император подходит ближе, осторожно касается её щеки и кладёт ладонь на живот, сокрытый очередным белым платьем. — Пожалуйста, Яри. Не упрямься и подумай о ком-то, кроме себя. — Я чувствую себя бесполезной, — признаётся светловолосая, прижимая к щеке его руку и сжимая её, словно не желая отпускать. Хотя, так и есть. Он такой уязвимый, такой тёплый. — Я понимаю, что так надо, но мне казалось… что я смогу помочь в самый решающий момент. А ты отправляешь меня как можно дальше, ждать вестей и надеяться, что всё получится. Это непривычно, неправильно. — Да, — шаг вперёд, осторожные объятия. Ладонь с щеки заползает в её волосы, путаясь в них. — Но я всё равно хочу, чтобы ты была как можно дальше. И ты будешь как можно дальше. Хорошо? Она молчит несколько секунд, прежде чем издаёт короткое «Угу» и крепко обнимает в ответ. А затем отстраняется, когда он этого хочет. Следует за Рыцарем, когда приходит время. Никогда основатель не подчинялась кому-то. Да, притворялась, играла роли, но не так откровенно шла на поводу у кого-то. А он вынуждает это делать. Вынуждает подчиняться и даже испытывать удовольствие от этого. Потому что не она решает, а за неё. Яра чувствует себя идиоткой, но послушно улетает с «Авалона». С тоской смотрит на пейзажи за окном, зная, что будет очень далеко отсюда. — Я рад, что познакомился с Вами, — вдруг произносит мужчина, заставляя девушку фыркнуть. — Почему же? Вы ведь даже не знаете, кто я. — Но я вижу, как Вы повлияли на Его Величество. Он словно нашёл причину жить. — Вам кажется. — Безусловно, — соглашается Рыцарь и замолкает, давая основателю время на раздумья.

***

— Она далеко? — в золотых глазах лишь на секунду мелькает беспокойство, сменяясь равнодушием. — Да. Могу я попросить о сопровождении, С.С.? — Да. Ты не злишься на меня? Я изменила всю твою жизнь, подарив эту проклятую силу. — Ты открыла мне новый путь. Мой путь, — Император усмехается, глядя на ведьму. — Всё остальное лежит на мне и только на мне. — А всё, что до этого, на ней? — Да, — Лелуш снова усмехается и смотрит на «Мираж». — С.С… Появление «Алого Лотоса» заставляет ускориться. Лелуш вновь волнуется за ведьму, замешкавшись перед отправлением в кабину. — Скорей иди и не забудь вернуться. Ты ведь хотел, чтобы я улыбнулась? К тому же, данное обещание, — голос зеленоволосой искорёжен техникой, но даже так Император слышит насмешку. Верно. Он обещал её матери. И он сдержит это обещание. И не задумываясь даёт ещё одно. Которое обязательно выполнит.

***

Девушка сидит на коленях перед разноцветным витражом церкви, сложив руки в молитвенном жесте. Иронично, ведь её звали ведьмой, сжигали на кострах, но она здесь. Не горит, не корчится в судорогах, а молча возносит молитву тем, в кого никогда особо не верила. Звук шагов позади не вынуждает вздрогнуть, ведь С.С. знает, что простые смертные там, на площади. Смотрят на парад, приуроченный к казни преступников, что посмели пойти против Его Величества. — Никогда не думала, что увижу вживую, как ты молишься, — её голос чуть удивлённый. Она не подходит близко, останавливаясь где-то в пяти шагах от дочери. — Ты должна быть далеко отсюда, — С.С. незаметно вытирает слезу, поднимается с колен и оборачивается к основателю Культа. Светловолосая выглядит также, как и в кабинете Зеро. Даже платье такое же, как тогда. Только теперь оно скрывает округлившийся животик. Взгляд зелёных глаз ласковый, изучающий. — Не могу находиться там, когда здесь происходит такое, — Яра обнимает себя руками и улыбается чуть смущённо. — Ты ведь думала о том, что Код не сработает на нём? — Да, — улыбка становится грустной, печальной, а пальцы сильнее впиваются в плечи. — Если у меня был какой-то механизм, что сделал меня омегой, то, можно допустить, что в нём есть механизм или алгоритм, что не даст прижиться Коду, сработать. — Потому что он — твоя половина, — тихо, обречённо. — И тогда он погибнет там, как и планировал. — Да, — светловолосая выдыхает, глядя теперь только на витраж. Такой красивый, такой приятный. Свет рассеивается по пустой зале, отражая блестящие слёзы в зелёных глазах. — Что будешь делать тогда? Площадь замирает, когда Зеро прошивает насквозь тело в белых одеяниях. Кажется, что никто даже не дышит в тот момент, наблюдая за гибелью тирана. Диктатора. Демона-Императора. И никто не верит. Это невозможно. Это лишь сон, что кто-то насылает на всех них. Но нет, это — реальность. Оглушающая, настоящая. Которая, кажется, разрывается на миллионы осколков с криком маленькой девочки, что сидела на помосте перед троном. Что отчаянно зовёт брата. И толпа взрывается неясными криками, которые лишь через несколько секунд складываются в стройное, радостное и поддерживающее: «Зеро! Зеро! Зеро!» Кажется, этот гул доходит даже сюда, в их маленькое убежище. Звенит, отражается от стен, оглушает. Но это лишь иллюзия. На самом деле в зале всё также стоит тишина. Лишь С.С. внимательно смотрит на маму, ожидая её ответа. А основатель медлит, не зная, сделает ли она правильно. Так ли это ей нужно? Девушка расслабляется, опускает руки, одну из которых кладёт на свой живот. Она переводит взгляд на зеленоволосую девушку и вновь улыбается. Мягко, ободряюще. — Я буду жить.