Outlander

      Кэролайн вся напряглась. Целых три дня она в прошлом и ничего не сдвинулось с мертвой точки. Ведьму она так и не нашла, несмотря на то, что действительно старалась. Девушка ходила по поселению, ездила в город, приглядывалась к людям на ярмарках и только больше вызывала интерес к себе. Многим было в новинку поговорить с девушкой, которая явно была не из Франции. Её ломаный французский выдавал с потрохами. Но легенда работала — бедная девчушка даже не помнит, как попала сюда, да что там, она кроме имени своего ничего не помнит, и многие предположили, что Форбс не состоявшаяся жертва нового местного душегуба красивых дам.       Но не только это вызывало в ней много переживаний. Она все вспоминает двух братьев вампиров, которые по всей видимости даже не знали на что были способны.       — Быть может, раса вампиров только зародилась в этом времени и они слишком медленно адаптируются к своим способностям? — задумчиво прошептала Кэролайн, когда перебирала крупу. Форбс было больно смотреть на нищее существование ее новых знакомых Патриции и Стефана. Ей хотелось всеми силами помочь им, но в тоже время не выделяться. Поэтому на рынке она часто внушала тем торгашам, которые больше всего ее бесили. Вчера девушка внушила мяснику отдать ей «в подарок» пару куриц, только за то, как он обращался к своим дочерям и проходящим мимо далеко не обеспеченным людям. И, черт его знает, почему этот человек такой злой, от природы или же от неудавшейся жизни, но проучить его хотелось. Но больше ей похвастаться нечем.        А тем временем Патриция уже начала привыкать к Форбс и все больше рассказывала о себе, Стефан же постоянно ходил угрюмым и задумчивым. Кэролайн хотелось узнать об этом больше, да и вообще обо всем этом времени и быте людей. В ней проснулся живой интерес, но страх все еще был на первом месте. Оставаться здесь она не хотела. Тоска по дому давила на сердце. Что сейчас делают ее ребята? А мама? Они пытаются вернуть ее?       — Ты очень медленная, — с улыбкой проговорила Патриция, присаживаясь рядом с блондинкой. Кэролайн перевела на нее свой усталый взгляд, но продолжила перебирать крупу. Кончики пальцев уже болели, но это быстро проходило, к тому же ей же нужно чем-то заниматься. Она не может просто так жить у этих добрых людей.       — Скажи мне то, чего я не знаю, — с грустью проговорила Кэролайн, убирая испорченное зерно в другую кучу.       Патриция поджала губы и неловко сцепила свои руки.       — Твой французский стал намного лучше, — тихо проговорила она, стараясь хоть как-то приободрить девушку.       Кэролайн почувствовала вину за то, как она разговаривала с девушкой, которая всего лишь хотела ее немного отвлечь и сделать приятно. Француженка видела насколько задумчива ее знакомая и насколько она погрязла в мыслях, ей захотелось вывести Кэролайн из этого оцепенения.       — Спасибо, — немного измученно улыбнулась Форбс и отложила крупу, — наверное, я никогда к этому не привыкну, — Кэролайн указала взглядом на мешки крупы и тяжело выдохнула.       — Это единственное из-за чего мы еще живы, — просто хмыкнула брюнетка.       Кэролайн перевела свой взгляд на девушку, внимательно изучая. Насколько жизнь этих людей сложна и опасна в этом времени? И насколько люди все упростили в ее веке. Поразительно просто. Начинаешь ценить все прелести двадцать первого века только тогда, когда попадаешь в подобные ситуации. Форбс больше всего на свете хотела просто принять теплый душ, надеть любимые джинсы и выпить кофе в Мистик-Гриль, но в этом времени даже у самых богатых такого не было, а ведь все это у нее дома всего лишь обычные вещи.       — Прости, я слишком много ною, — усмехнулась Кэролайн и поправила свои волосы, которые выбились из косички, что ей заплела Патриция.       — Все хорошо, — улыбнулась девушка, замечая насколько неуклюже Кэролайн пытается поправить свою прическу, — давай я тебе помогу? — Патриция потянула свои руки к светлым волосам и Форбс благодарно ей улыбнулась. — Моя мама плела самые красивые косы мне в детстве, наверное, мне это тоже передалось.       — Что случилось с твоей мамой? — решилась задать свой вопрос девушка, неловко отводя свой взгляд, понимая, что ступает по тонкому льду, но почему-то ей хотелось больше узнать об этих людях.       Руки на голове немного дрогнули, но продолжили заплетать косу.       — Несчастный случай, — немного грустно ответила Патриция, — она утонула, когда…       Девушка поежилась и не смогла договорить последние слова, просто прикрыла глаза, борясь со своими эмоциями. Кэролайн это почувствовала, поэтому просто повернулась к ней лицом и взяла ее руки в свои.       — Можешь не продолжать, — совсем тихо проговорила блондинка, — я все понимаю, тяжело вспоминать такое.       Патриция подарила грустную улыбку девушке и быстро выдохнула.       — Но, наверное, мне лучше поделиться этим, потому что больше не с кем, — все же проговорила брюнетка, — она утонула, когда спасала меня. Мне было десять, я не умела плавать, но мне так хотелось научиться. Я помню тот день слишком отчетливо, — с хрипотцой в голосе произнесла девушка, — я думала, что если плавать возле берега, то ничего не случится, но меня снесло течением, — Кэролайн поджала губы и продолжала поглаживать ладони девушки, — я даже закричать не смогла, настолько мне было страшно. Мама увидела… Я помню, как она кричала и как прыгнула в воду. Она потащила меня к берегу, но я успела нахлебаться и… и неосознанно пыталась залезть на нее, я не знаю почему, но я цеплялась. В итоге я оказалась на берегу, а она так сильно устала и так нахлебалась воды, что ее понесло по течению дальше. Отец не успел, она… утонула, — глаза Патриции стали влажными, но она не плакала.       — Ты не виновата в этом, — сказала Кэролайн, замечая тоску и вину в глазах собеседницы.       — Мне все так говорят, но я виновата. Очень виновата. И если бы можно было вернуть все время назад, то я никогда бы не подошла к воде и засунула все свои дурные желания куда подальше.       Кэролайн понимала, насколько больно было Патриции и как вина сжирает все у нее внутри. Точно так же выглядит Елена, когда вспоминает трагедию с ее родителями. Неосознанно Форбс провела параллель с этими двумя абсолютно разными девушками с тяжелой судьбой. Она помнила, какой потерянной была Гилберт и как полетел весь ее привычный мир после смерти мамы и папы, из-за того, что она попросила ее забрать с вечеринки, на которую даже не хотела идти. Жизнь порой очень несправедлива к хорошим людям и это удручает.       — Послушай, — мягким голосом произнесла Кэролайн, — очень грустно терять того, кого любишь, особенно так, но… Я думаю, что твоя мама хотела бы, чтобы ты отпустила это. Теперь ты взрослая девушка и смогла сделать выводы из той трагедии, ты стала умнее, сильнее и внимательнее. Твоя мама бы гордилась тобой.       Патриция внимательно смотрела в голубые глаза и совсем неуклюже обняла Кэролайн.       — Спасибо, — прошептала она в плечо Кэролайн.       Форбс погладила по спине девушку и легко отстранилась.       — Не стоит благо… — Кэролайн остановилась говорить, так как услышала странный звук. Все ее тело напряглось и сконцентрировалось на приближающемся топоте копыт нескольких лошадей. Они никого не ждали… Солдаты?       — Что ты? — начала Патриция, но Кэролайн ее остановила взмахом руки.       — Посиди тут, хорошо? Кажется, кто-то приближается, — немного нервозно ответила блондинка и встала со скамейки, поправляя свое недавно «купленное» бордовое платье.       — Надо позвать отца, — слегка испуганно проговорила девушка. Патриция не выглядела как обычная запуганная девушка, но мужчин в доспехах она боялась больше всего на свете. Они внушали страх и безнадёжность своими острыми мечами и грубыми речами. Кэролайн это чувствовала.       — Не стоит, — быстро ответила Кэролайн, — я разберусь.       Патриция не успела никак возразить, а хотя очень хотела, ведь что может сделать одна маленькая хрупкая девушка против крупных мужчин, которые, скорее всего, приехали что-то снова забрать?       Форбс вышла на улицу, всматриваясь в даль дороги, замечая, как маленькие точки на горизонте становятся все крупнее. Клубы пыли от быстрого бега лошадей летели в разные стороны. Солнце слишком сильно резало глаза, от чего Кэролайн пришлось спрятаться от него ладошкой, чтобы хоть что-то видеть.       Было всего пять лошадей. Все они были красивы, а их шерсть блестела от солнечного света.       Когда наездники приблизились и Кэролайн скрестила руки на груди, она увидела знакомые лица, которые с интересом ее рассматривали.       — Зови отца, девчонка, — выкрикнул неизвестный ей мужчина, пытаясь слезть с лошади. На вид ему было около пятидесяти, светлые волосы сменялись сединой, а округлый живот мешал нормально опуститься на землю. Он был одет в плотную кофту, больше похожую на куртку, а на поясе висел длинный наточенный меч.       — Его нет дома, — просто ответила Кэролайн, продолжая смотреть то на широко улыбающегося Кола, то на Клауса, которого украшала какая-то хитрая улыбка и изучающий ее взгляд.       — Тогда ты неси сюда зерно, мерзавка, — выкрикнул тот же мужчина, но Кэролайн лишь фыркнула на это обращение. Клаус даже усмехнулся ее несгибаемости и прекрасно понимал, что она совершенно не боялась господина Роберта, который был, к сожалению, слишком груб с милыми дамами.       — Роберт, это же девушка, — немного грубо проговорил Клаус и усмехнулся, когда Кэролайн быстро перевела на него испепеляющий взгляд. Она не знала почему чувствовала к нему враждебность, это случилось еще до того, как Форбс решила впечатать его в стенку в том переулке, — с ними нужно говорить мягче.       — Да хоть сама королева, — засмеялся Роберт, — она должна мне зерно.       Кэролайн улыбнулась ему своей самой лучезарной улыбкой.       — Но сегодня явно не ваш день, я не дам вам того, что вы так хотите, — она говорила это очень спокойно, наслаждаясь тем, как человек краснел от подступающей злости.       Кол громко засмеялся, поглаживая холку своей лошади. Ему было забавно наблюдать, как тупоголовый Роберт сможет выкрутиться из ситуации, особенно, когда Майклсон знает, что эта блондиночка совсем не обычный человек.       — Да куда ты денешься, шлюха? — зло выплюнул мужчина и сделал два быстрых шага к Кэролайн. Он замахнулся на нее свой тяжелой и грязной рукой, но Форбс даже не шелохнулась. Рука рассекла воздух, но резко остановилась прямо у лица девушки. Роберт перевел удивленный взгляд на Клауса, который оказался чрезмерно быстро возле них и еще позволил этой девушке остаться без наказания. Ник сильнее сжал руку мужчины, пока тот не взвыл.       — Лорд? — вопросительно пропищал мужчина все больше и больше краснея, и Клаус отпустил его руку, надменно наблюдая за падающим в грязь человеком.       Кэролайн сама была готова остановить удар, но брат Кола все сделал сам и куда быстрее.       — Не гоже обижать юную леди, — усмехается Клаус и поворачивается к девушке.       — Я и сама могу постоять за себя, — гордо произносит Кэролайн, приподнимая правую бровь.       — О, я знаю, — странно улыбается мужчина, — моя голова до сих пор помнит удивительную встречу со стеной, — с легкой ленью в голосе продолжает он.       Кэролайн вспомнила их первую встречу и даже ответила вампиру улыбкой на его намек.       — Так тебе и надо, — на родном языке быстро проговорила девушка и перевела взгляд на быстро удаляющуюся спину Роберта, что вызвало в ней еще больше радости.       — Так ты говоришь по-английски, — хохотнул Кол и слез с лошади, — чем еще нас удивишь?       Кэролайн было приятно, наконец, услышать родную речь, но чувствовала она себя сейчас слишком некомфортно. С ней рядом два вампира, а дома ее ждет совсем беззащитная Патриция. Кол медленными шагами приближается к Кэролайн и рядом стоящему Клаусу.       — У меня много талантов, — как-то отстраненно отвечает девушка, — что вам здесь нужно? Не поверю, что вы собираете с бедных крестьян последнюю еду и деньги.       Клаус стоял совсем близко и ощущал, что девушка хоть и выглядела уверенной, но от нее исходили волны нервозности и опаски. Его повышенные чувства после сдерживающего проклятья матери ушли не до конца, поэтому он был уверен, что Кэролайн было не приятно находиться в их компании, но ему было важно узнать о ней как можно больше: как она смогла стать такой, почему оказалась здесь и не стоит ли за этим Майкл.       — Пьер, езжайте, дальше мы сами, — быстро гаркнул Клаус на остальных наездников, которые смотрели на них своими недовольными лицами, но послушались.       Кэролайн перевела свой осторожный взгляд на брата Кола и нахмурилась. Что, черт возьми, сейчас будет?       — Ты права, мы не прислужники де Мартелов, — быстро ответил Кол и присел на скамейку, которая стояла рядом с калиткой, — мы искали тебя и отправиться по ближайшим селениям со знающими людьми было просто наилучшей нашей идеей за последнее время, — Кол больше не улыбался, он говорил серьезно и сверлил девушку своим хмурым взглядом. Это вызвало табун мурашек по телу от легкого испуга. Было что-то в этих братьях, приводящее ее в сомнения и ужас.       — И чем же я вас так заинтересовала? — нахмурилась Кэролайн и снова скрестила руки на груди. Её взгляд перемещается с непроницаемого взгляда Кола до его брата, который просто испепелял ее своим взглядом. От недавней улыбки не осталось и следа.       — У нас есть к тебе несколько вопросов и ты должна ответить максимально честно, — Клаус хлопнул в ладони и снова сощурил глаза, — кстати, мы ведь так и не познакомились. Я знаю твое имя, а ты мое нет, не честно, правда?       — Для меня это не так важно, — просто ответила девушка, и Клаус даже приоткрыл рот, чтобы что-то ответить, но почему-то не смог. Она не была похожа на остальных женщин, что он встречал. Даже родная мама и сестра никогда не смели говорить с ним так или смотреть. В ней чувствовалась внутренняя сила и вера в себя, но периодически все это сыпется прямо у него на глазах, стоит ему просто изменить свой взгляд. Она на уровне инстинктов понимала, что он куда опаснее, чем все остальные, но при этом продолжала острить языком. В старом свете Майклсонам пришлось быстро учиться новым языкам, манерам и добывать себе состояние, чтобы стать влиятельными и уважаемыми. Так и произошло, даже придворные дамы, которые часто приезжают в эти края, строят свои глазки молодым лордам Майклсонам, чтобы отхватить себе достойную партию. Сама Аврора говорит с ним своим мелодичным елейным голосом, стараясь привлечь внимание. Но Кэролайн не хотелось этого. Она не такая как остальные. Она не скрывает своей абсолютной незаинтересованности и не старается понравиться. Быть может она просто плохо воспитана?       — Мне плевать, — в ее же тоне отвечает мужчина, — Никлаус Майклсон, очень сложно будет вести с тобой диалог, когда мы даже не знакомы.       Кэролайн тяжело выдыхает, показывая всем своим видом, что ей этот разговор уже наскучил. Одновременно в голове она прокручивает, как сможет вырубить этих вампиров, если все пойдет плохо. Форбс пыталась перенять все знания Стефана и уроки по самообороне, хоть они и не были ее любимыми, но занималась она хорошо.       — Хорошо, Никлаус, — на его имени девушка даже слегка закатила глаза, — какие у вас вопросы? Вообще-то у меня мало времени, — скоро должен уже прийти Стефан, да и Патриция сидела в доме и очевидно переживала.       Кол сорвал длинную соломинку и, улыбнувшись Кэролайн, взял ее в рот. Теперь он больше напоминал хорошо одетого пастуха, который просто наслаждался приближающимся закатом.       — Сколько тебе лет? — серьезно спрашивает Клаус, который начал уже раздражаться.       Кэролайн прикусила губу и перевела на него свой серьезный взгляд.       Ветер игриво раздувал, светлые на солнце, локоны мужчины. Так странно, мода этого времени определенно хромала. Зеленые глаза Клауса казались светлее обычного, а пухлые губы слегка приоткрыты. Он ожидал ее ответа и потирал свои ладони. Будет обидно, если ее послал Майкл, она даже начала ему нравиться, он бы пообщался с ней больше. Конечно, Клаус любит Аврору и даже не представляет какая будет его жизнь без нее, но что-то вампира привлекало в этой блондинке. Мужчина проговаривал себе, что это сугубо из-за интереса об ее превращении.       — Семнадцать, — просто ответила она, продолжая смотреть на этот смутно знакомый образ. Внутри что-то шевельнулось от осознания, что где-то Кэролайн его уже видела и это точно произошло не три дня назад. Быть может она где-то столкнулась с ним в Мистик Фоллс в ее времени? Но возможно ли это?       — И как давно тебе семнадцать? — Кэролайн усмехнулась от этого вопроса, вспоминая подобный диалог в ее любимом фильме «Сумерки». Когда она была обычным человеком и не знала о существовании вампиров, то смотрела этот фильм и мечтала встретить своего личного Эдварда Каллена, но как-то не срослось, несмотря на то, что она стала самым настоящим вампиром.       — Ну, вообще-то несколько месяцев, — продолжает усмехаться девушка, — я стала вампиром совсем недавно, но очевидно знаю о своем виде намного больше, чем вы.       Кол встал со скамейки и выкинул в траву свою соломинку.       — Как ты стала… вампиром? — медленно спросил он, продолжая приближаться. Клаус внимательно наблюдал, как она нахмурилась и поджала губы. Эта тема ей неприятна.       Что-то подсказывало Кэролайн, что лучше ей не говорить всей правды, тем более, что этот Никлаус кажется ей безумно знакомым. В уголках ее сознания все кричало об этом.       — Меня убили, — просто ответила она и перевела свой взгляд на резко выдохнувшего брата Кола.       — Кто тебя убил? — спросил он и подошел почти вплотную к ней, замечая, как она облизала свои губы.       — Одна ведьма, женщина сущий дьявол, — фактически Кэролайн не соврала, она действительно считала Кэтрин Пирс злой сукой и ведьмой в самом плохом значении этого слова. Эти вампиры задают странные вопросы. Ну как еще можно стать вампиром? Умереть с кровью вампира в организме. Но по всей видимости, что-то в этом времени было не так, и с этими парнями тоже было, что-то не так.       — Ведьма? Как ее звали? — не унимался Никлаус, который стоял уже так близко, что Форбс чувствовала его дыхание на своей щеке. Это было слишком близко… просто до неприличия. Она немного отодвинулась от него, не делая резких движений.       — Кэтрин, — просто ответила Кэролайн, — ее звали Кэтрин, это все?       Клаус смотрел прямо в ее голубые глаза, пытаясь понять врет она или нет.       — Что ты здесь делаешь, Кэролайн? Во Франции? — спросил Кол, который тоже переживал. Он боялся, что Майкл мог их найти и подослать к ним кого-нибудь, но еще страшнее было, если бы Майкл научился создавать новых вампиров без помощи Эстер и крови Татьи. Это было бы большой проблемой. И им с Клаусом казалось, что Кэролайн и есть засланец Майкла. Хотя, признаться честно, он этого бы не хотел. Братья не рассказывали всем остальным о своей теории, да и вообще о том, что они встретили подобную им девушку, чтобы не наводить панику, но сейчас слишком много схожести, что не может не пугать.       Кэролайн приоткрыла рот, даже не представляя, что отвечать. Она никогда не думала над этим вопросом. Для всех работала легенда, но эта история не прокатит с вампирами. Форбс снова облизнула губы и Клаус опять проследил за этим движением.       — Путешествую, — почти шепотом ответила блондинка и сцепила пальцы.       — Путешествуешь? Сейчас? — усмехнулся Кол. — Франция разорвана на куски. Король Роберт не может удержать свою страну в своих же руках. Вокруг разруха, где-то идут бои, викинги до сих пор устраивают набеги, люди умирают от эпидемии огня святого Антония и ты просто путешествуешь?       Кэролайн округлила глаза от удивления. Она не ожидала, что в стране такой беспорядок и хаос. Она здесь всего три дня и не успела узнать о многом. А теперь ее уличили во лжи и сердце начало биться так сильно, словно вырвется из груди. Медленно подступала горькая липкая паника.       — Да, просто путешествую, — Форбс нашла в себе уверенность сказать это громко и так, словно это самая настоящая правда на свете. Отчасти это не ложь. Она путешествует, правда во времени, но путешествует.       Клаус с усмешкой отошел от нее, осматривая сначала косу, потом платье и перевел взгляд на брата.       — Думаешь, она работает с Майклом? — он даже не переживал, что она это услышит. Он хотел, чтобы она это услышала. Но девушка только нахмурилась, даже не понимая о ком идет речь.       — С каким еще Майклом? — Форбс положила свои руки на бедра и насупилась. — В чем, черт возьми, вы меня обвиняете?       — В сговоре с нашим отцом, — просто отвечает Кол, который стал белее, чем был до этого, — видишь ли, Кэролайн, — ее имя он словно пробует на вкус, — наш отец хочет прикончить всех своих детей и охотится за нами. А тут появляешься ты, такая же, как и мы, как ты это называешь? Вид? Да, неплохо, мы одного вида. Но раньше мы никого подобного не встречали, мы вообще считали себя единственными, это подозрительно, не находишь?       Кэролайн даже задохнулась от подобного заявления. Она выставила на них свой указательный палец и всем своим видом показывала, как разозлилась.       — Ну знаете, — шикнула она, — в чем в чем, но в сговоре с каким-то неизвестным мне человеком меня еще не обвиняли! Я не знаю никакого Майкла, ясно? И вампиром я стала не для того, чтобы пополнять ряды вашего злого папочки и следить за вами. Вы параноики! — взорвалась девушка. — Если вы кого-то в своей жизни не встречали, это не значит, что этого нет. И как видите, вы не единственные вампиры и вообще отстаньте от меня!       Форбс пыхтела от злости, а ее щеки слегка порозовели. Клаус никогда не видел такой эмоциональной женской тирады до этого. Даже родная сестра Ребекка не дотягивала до этой планки, хотя ранее он считал, что самый эмоциональный человек это именно она.       — Советую тебе успокоиться, дорогуша, — Клаус схватил ее за руку и резко развернул к себе, когда она собралась сбежать от них в сторону леса, потому что находится с этими двумя было просто невыносимо.       — Советую тебе больше так не называть меня, Никлаус, — прошипела ему прямо в лицо.       — И что ты сделаешь? — зло усмехнулся он, прожигая ее взглядом.       — Хочешь проверить? — наигранно удивилась она, пытаясь вырвать свою руку из его стальной хватки.       — Удиви меня, — просто ответил он и хмыкнул.       Кэролайн сощурила глаза, находясь к нему так близко. Сначала она посмотрела в его глаза, затем опустила взгляд на приоткрытые губы и он это заметил, поэтому сразу же улыбнулся, давая ей понять, что он все видит. Но Кэролайн было как-то плевать на это. Она больше не пыталась вырвать свою руку и выровнять свое дыхание. Форбс подняла свои глаза с его губ и увидела в его зеленых глазах злой огонек, тот самый, как и в том переулке. Он не верил, что она сможет ему как-то ответить. Но Кэролайн умеет удивлять мужчин, особенно, если это одиннадцатый век.       Она лишь облизнула свои губы, продолжая сверлить его глаза своим пронзительным взглядом. Клаус не понимал, что она хочет сделать и это забавляло. Но девушка пододвинулась еще ближе и медленно коснулась его губ своими. Легкий почти невесомый поцелуй слегка одурманил Майклсона. Он задержал дыхание, но продолжал держать ее руку своей ладонью. Кэролайн не понимала, почему решила сделать это, но ей так сильно захотелось. Поцелуй длился всего секунду, но губы словно ударило током, странно, но ощущения были приятными. Клаус удивленно смотрел на нее, когда она отодвинулась, даже не понимая, что все еще не дышит. Форбс поняла, что добилась нужного эффекта, поэтому в этот же момент просто резко поняла колено, попав прямо в цель. Клаус резко выдохнул и отпустил ее руку, падая на колени с глухим стоном.       — Ну как, удивила? — Кэролайн улыбнулась ему, хотя никак не могла отойти от почти детского поцелуя. Все внутри скрутилось в тугой узел, когда он посмотрел на нее и улыбнулся. Несмотря на то, что она сделала ему больно и он мог ей ответить тем же, но вампир просто улыбнулся ей во все свои тридцать два зуба. Рядом стоящий, Кол наблюдал за этой картиной с иронией и действительно пытался не засмеяться. Кэролайн была совсем не промах, но это лишь больше пугает его.       — Более чем, — прохрипел Клаус, поднимаясь с земли.       — Мой тебе совет, не пытайся связываться с женщиной, все равно проиграешь, — Кэролайн лишь усмехнулась.       На ее лице появилась светлая улыбка, а закатное солнце подарило насыщенные оттенки, которые придавали блондинке очарования. Девушка сморщила носик, когда Клаус окончательно встал и стряхнул с колен прилипшую траву. Они снова встретились взглядом и между этими двумя словно началась зрительная война. Кэролайн вскинула голову, подавляя в себе желание снова улыбнуться этому напыщенному нахалу, а он просто старался запомнить этот ее образ. Он сам не понимал зачем, но запоминал каждую деталь. Как коса почти расплелась и волнистые волосы выбивались из пряди и ветер-проказник раздувает их. Как она снова закусила губу и закатила глаза. Как ее платье, которое больше подходило для прогулок по королевскому саду, красиво облегало фигуру. Все это было таким завораживающим и запретным.       — Нам пора, Ник, — усмехнулся Кол, — ты знаешь, нас ждут, — Клаус повернулся к брату и младший Майклсон заметил толику разочарования. Неужели его брат очаровался совсем неизвестной им девушкой? Кол помнил, как Клаус смотрел точно так же на Татью, когда она предпочитала Элайджу. Это не просто разочарованный взгляд, это взгляд тоски. Интересно, сам Клаус в курсе, как сильно его выдают его же глаза?       — Наш разговор не окончен, Кэролайн, — проговорил Клаус, подходя к лошади.       — Ну сколько раз тебе повторять, Никлаус? — скрестила руки на груди девушка, но улыбнулась. Клаус перевел на нее удивленный взгляд, ожидая ее фразы. — Наш разговор я уже закончила.       Он улыбнулся, вспоминая те же самые слова, которые она говорила при первой их встречи.       — Странно, но после того, как ты сказала это в первый раз, мы оказались здесь, — хмыкнул он.       — Прощай, — севшим голосом проговорила девушка, зная, что он услышит. Честно говоря, она уже очень устала от всего этого.       — До встречи, — в тон ей ответил мужчина и развернул свою лошадь.       Быстрый бег кобылы и клубы пыли уносили двух братьев как можно дальше от Форбс, а она с тревогой продолжала смотреть им в след. Что-то странное происходит между ней и Никлаусом. Девушка прикоснулась к губам и потерла нижнюю губу. Этот легкий поцелуй, который на поцелуй то не был похож, вызвал в ней бурю эмоций, а ведь она просто хотела позлить его. Как вообще это возможно? Говорить на повышенных тонах, обвинять друг друга, а в последний момент попрощаться, словно ничего этого не было. И остался один нерешенный вопрос: кто, черт возьми, такой Майкл и почему они ее подозревают? Неужели родной отец просто решил убить своих детей? Это действительно ужасно.       — Кэролайн? — робко позвала Патриция из дома и Форбс повернулась к ней. — Кто это был?       Блондинка закатила глаза, вспоминая напыщенного Никлауса и его брата, и вздохнула.       — Мои новые знакомые, надеюсь, они больше нас не потревожат.       Хотя кого она обманывала? Ей было интересно злить старшего Майклсона. Она наслаждалась, когда видела его растерянность и ей понравился их контакт… губами. Поцелуем это назвать она не решалась. Но, стоп, Форбс! Только не вздумай влюбляться в парня из прошлого! Тебе и так хватает драм в жизни.       Кол снизил скорость и дал лошади отдохнуть, тоже самое сделал Клаус. Он устало потер переносицу, переваривая то, что случилось некоторое время назад.       — Так ты веришь, что ее послал Майкл? — все же спросил Клаус после долгого молчания. Кол хмыкнул и поджал губы.       — Слишком много совпадений, брат. Она говорит по-английски, недавно стала такой же, как мы, оказалась на юге Франции там же, где и мы, но, — протянул он.       — Но? — переспросил Клаус, поглаживая лошадь за гриву и внимательно слушая своего брата. Его сердце колотилось, как ненормальное, а дыхание периодически останавливалось. С ним такого никогда не было.       — Но почему-то мне хочется верить, что это действительно просто совпадение и она никак не связана с отцом, — угрюмо дополнил свои слова Кол.       — Тебе хочется верить, но ты не веришь, — заметил Никлаус.       Кол кивнул и чуть-чуть прибавил скорости.       — Очень опасно оставлять все это без внимания, Ник, — совсем серьезно произнес Кол, — нужно рассказать остальным. И истерика этой светловолосой мне показалась убедительной, а как она тебя одной ногой поразила было просто легендарно! — засмеялся Кол и ускорил свою лошадь, понимая, что сейчас его брат ему даст.       Клаус хихикнул на заявление брата.       — Ну держись, Кол!       Догоняя друг друга, братья добрались до замка и, смеясь, вошли внутрь. Элайджа встретил их сдержанной улыбкой и похлопал по плечу Кола.       — Ты все лучше и лучше держишься в седле, брат, — с гордостью произносит он и Кол лишь застенчиво улыбнулся, — как покатались, вас очень долго не было, Аврора волновалась.       Клаус улыбнулся братьям и с деловым видом пошел в холл замка.       — У нас было важное дело, — все еще улыбаясь, проговорил он.       — Да, очень красивое дело, — усмехнулся Кол, — главное, чтобы малышка Аврора ничего не узнала, — заговорщицким голосом проговорил он и встретился со злым взглядом Клауса, который тут же сменился на бесстрастный.       — Ничего не было, — вполне серьезно заявил Ник и встретился со смеющимися глазами Элайджи, — это правда.       — Это правда, Элайджа, — поддакнул Кол, — она подарила ему невесомый поцелуй и пнула в пах. Ох, ты бы слышал этот стон боли, — Кол засмеялся во все горло и быстро скрылся на вампирской скорости от Клауса.       — Юная леди еще жива? — ухмыляясь, спросил старший брат. Клаус нахмурился и тяжело выдохнул.       — Да, жива, и думаю скоро нам придется о ней поговорить серьезно, брат.       — Собрался брать ее в жены? — усмехнулся Элайджа, замечая какой-то странный взгляд своего брата.       Никлаус лишь нахмурился, представляя Кэролайн в образе его жены и не смог увидеть этой картины. Всего год назад они стали кровососущими монстрами и теперь до конца не понимают, как им жить дальше. Они не смогут иметь детей и никогда не избавятся от желания пить кровь. Они знают, что будут жить вечно и, что ничто их не уничтожит, кроме белого дуба. Но заводить семью? Он уже думал об этом, когда проводил очередную ночь в постели Авроры. Он наслаждался ей, восхищался и испытывал искреннее счастье рядом с ней, несмотря на все ее эмоциональные скачки, и он знал, как сильно она хочет стать такой же, но он просто не знал, как это сделать. Быть может Кэролайн поможет разгадать этот пазл и тогда он будет с Авророй вечно… Но было в этой блондинке, что-то… таинственное и притягивающее. Он должен разобраться с этим. Клаус должен понять связана ли она с Майклом, хоть сам понимает, что при самом маленьком сомнении не оставил бы ее в живых сегодня. Или он просто отказывается в это верить? Сейчас он чувствует себя подростком, тем самым мальчиком, которым его так часто обзывал Майкл. Что если она так хороша в своей роли, что он просто отказывается верить в ее причастность к отцу. Но если это так, то почему он это делает? Да, с этим определенно нужно разобраться. Причем немедленно.       Клаус удивленно уставился на лист бумаги в руках и моргнул еще несколько раз. На него с листа смотрела прекрасная девушка, состоящая всего из нескольких легких набросков карандашом, но образ был слишком очевидным. Кэролайн с распустившейся косой и слегка приоткрытыми губами. И пусть набросок был бесцветным и достаточно скудным, но он точно помнил все в деталях. Он помнил, как закат подчеркивал ее женственность и красоту и так хотелось придать этому рисунку жизни. Добавить цвета, детали, но… Но он даже не задумываясь просто нарисовал ее.       — Снова рисуешь? — раздался рядом мелодичный голос девушки, которая приближалась к нему с лучезарной улыбкой.       Клаус судорожно вздохнул воздух в легкие и сжал рисунок в руке, чтобы она не заметила, но Аврора проследила за этим движением.       — Рисунок не получился, любимая, — пролепетал он, утопая в ее глубоких глазах.       Она подошла ближе и взяла его лицо в свои руки.       — Ничего страшного, у тебя все обязательно получится, — она чмокнула его в губы и с улыбкой отстранилась, — буду ждать тебя внизу, пора на ужин, — Аврора быстро выскочила из комнаты, игриво стреляя в него глазами.       Клаус с грустью сравнил два совершенно разных поцелуя, с дрожью в сердце, понимая, что поцелуй Авроры не вызвал подобных эмоций, как касание Кэролайн. Чертово касание, которое теперь заставляет сравнивать его любимую с незнакомкой.       Майклсон быстро развернул рисунок, на котором изображена блондинка и со злостью бросил клочок бумаги в горящий камин. Языки пламени медленно подхватили изображение и съедали его своим огнем. Клаус, тяжело дыша, наблюдал, как исчезает рисунок и прикрыл глаза, понимая, что эта история так просто не пройдет.       Но он не позволит этой блондинке испортить его почти идеальную жизнь. Берегись, Кэролайн, Никлаус Майклсон разозлился.