Outlander

Кол Майклсон всегда был самым трудным из всей семьи. Всегда громче всех смеялся, шутил не в тему и верил в то, что однажды он сможет обмануть природу. Его любовь ко всему магическому и странному была токсичной. Ровно до того момента, пока он не нашел в одном из особняков Нового Орлеана удивительной красоты шкатулку. В ней лежал маленький изумрудный камень, что больше смахивал на малахит. Природа камня осталась для первородного секретом, однако свойства камушка поразили даже Марию. Личную ведьму-любовницу Кола. Даже с виду Мария не была похожа на обычную девушку. Ее волосы были настолько белоснежными, что рождались легенды о происхождении ведьмы. Кто-то судачил, что Мария родная дочь самой Смерти. Естественно… это глупо. Но ее пронзительные серые глаза пугали не только простых людей, но и самого Кола. Мария прикоснулась к камню и комнату озарил зеленый луч. Тогда Кол впервые смог услышать, что-то с другой стороны. Камень оказался проводником на ту сторону, точнее неким… телефоном. Способом связаться с кем-то, кто умер. Так он услышал голос. Детский. Приятный, но пугающий. Ребенок так сильно хотел передать информацию Колу, что камень буквально нагрелся в руках Марии. — Ты скоро уснешь. И будешь спать так долго, что этот мир изменится до неузнаваемости. Но когда твои очи откроются… Ты встретишь смерть. Смерть в огне. Кол помнил свои ощущения тогда. Неверие. Но что-то горькое осело на донышке его потрепанной души, если она у него все еще есть. И вот он тут. Стоит в центре роскошного дома, посреди этих технологий, что ранее были для него недоступны. Он даже представить не мог, что такое возможно. Смотрит упрямым взглядом на блондинку и в голове плещется тревога. Она распространяется так быстро, быстрее только горит спирт, если его разлить и бросить зажжённую спичку. Смерть в огне после сна. Звучит… так забавно, да? Нет. — Ну и какого черта она тут делает? — хрипло спрашивает и стреляет глазами в брата. Кэролайн мгновенно останавливается, растущая улыбка вмиг помрачнела, а руки словно зависли в воздухе. Что он там сказал? Клаус щурится и обходит свою жену. Нет, он должен выяснить… — Как ты тут оказался? Кол закатывает глаза и переводит взгляд на свой костюм, затем на одежду брата и снова на себя. — Кажется, так уже не одеваются, — бормочет себе под нос и рукой скидывает с себя ощутимый слой пыли. Кэролайн сжимает ладонь в кулак и прикрывает глаза. Невыносимо чувствовать это снова. Кол не рад ее видеть и это… очевидно. — Как ты тут оказался? — намного грубее спрашивает Ник и делает шаг вперед. Он анализирует каждое движение младшего брата, даже не представляя, что теперь делать. Кол лишь усмехнулся и снова посмотрел на девушку. Она сжалась. — Некий Стефан вынул из моей груди мой именной кинжал, представляешь? — хмыкает парень и громко выдыхает. — Потом принес мне странный пакет, как он его назвал, с кровью и я мигом снова стал собой. Затем рассказал занятную историю о том, что наш отец тут и готов прикончить тебя, а так же вскрылись обстоятельства гибели нашей матушки… — Стефан надеется, что Кол станет еще одной твоей проблемой, — выдыхает Кэролайн и обнимает себя за плечи. Тоска и мрак. Это все, что сейчас она чувствует. Майклсон младший согласно кивает. — Он даже подкинул меня до этого места, сказал это твой дом, — парень лишь еще раз хмыкнул и обвел комнату взглядом, — не особо отличается от того особняка в Орлеане. Кэролайн напрягается, снова услышав про этот город и прикусила губу. Да что у них там было такого, что они все про него говорят? — Но мой вопрос все еще витает где-то в воздухе, — наиграно хнычет и широко улыбается, — что она тут забыла? Кэролайн задерживает дыхание и чувствует, как кончики ее пальцев вибрируют от негодования. Она не хочет отвечать. Она вообще ничего не хочет. Блондинка уже устала в этом барахтаться. — Она моя жена, — выгибает бровь Ник и практически испепеляет взглядом своего брата. — Я пропустил церемонию? — с удивлением спрашивает Кол и подходит к первой попавшейся картине, что висит на стене. Проводит пальцем по рамке и кривит лицо. — Мы и не разводились, — напряженно отвечает Клаус, стараясь не перейти на рык. Он и так сегодня максимально злой. Все идет наперекосяк. Парень хмыкнул и подошел уже к другой картине, не обращая внимания на свой пыльный и немного потрепанный вид. — Так вы вместе? После стольких лет разлуки? — уже спокойнее спрашивает вампир и оборачивается к паре. Кэролайн щурится, разглядывая младшего Майклсона, и совершенно не понимает к чему он клонит. — Да, — отвечает за Ника девушка и кладёт руку на плечо мужа. Клаус лишь ухмыляется от этого движения и ощущает, как внутри него словно разливается… сладкий, даже приторный мед. Вот так это приятно. Самое забавное, что девушка действительно ощущает огромную пропасть между собой и Колом, прямо как и между ней и Клаусом еще совсем недавно. Пройдет ли это? Захочет ли Кол? Вампир быстро потер ладони, словно стряхивает с них грязь, которую он нашел на этих картинах, на абсолютно чистых картинах, и на его лице рождается странная, даже больше загадочная ухмылка. — Ну и чудесно, — выдыхает он, — я скучал по этой занозе в заднице, — игриво проговаривает первородный и распахивает руки в разные стороны, — решил разыграть, все-таки, наверное, ты уже забыла, что такое шутки от Кола Майклсона? Иди сюда. Кэролайн распахивает глаза настолько широко, что даже комично. Быстрый выдох. Он сделал… что? Разыграл? Ее и Ника? Девушка прикусывает губу, но совершенно не спешит в объятия первородного. — Ну же? — настаивает Кол и немного манит ее рукой к себе. Блондинка делает шаг вперед, ведомая диким ощущением тоски по Колу, но врезается в задумчивый взгляд Клауса. Он не одобряет? Плевать. Она обнимет Кола, а потом треснет по голове. Через секунду вампирша врезается в тело брата и цепляется за его грязный пиджак. Запах затхлости мгновенно отрезвляет и щекочет нос. Кол крепко прижимает к себе девушку и шепчет ей в самую макушку. — Я знаю где ты была все это время, чужестранка, — шепчет он и Клаус хмурится. — Здесь, — одними губами выдыхает девушка и широко улыбается, когда чувствует подступающий смех Кола. Они делают маленький шаг друг от друга и улыбаются. Боже, этот парень вообще не изменился. Он все такой же задорный и уютный. — Да, здесь, — соглашается и быстро кивает, отчего его запутанные волосы мгновенно падают ему на глаза. — Стефан уже рассказал? — уточняет Клаус, и Кэролайн переводит на него счастливый взгляд. Кол не обижается, не расспрашивает и совершенно спокойно ведет себя, несмотря на то, что Сальваторе рассчитывал на скандал. На новое препятствие для Ника. Кол отрицательно качнул головой и тяжело вздохнул. — Я узнал это за несколько часов до того, как ты усыпил меня, братец, а я ведь собирался рассказать тебе, что моя ведьма Мария, которая по всей видимости давно мертва, могла общаться с духами через один малахитовый камушек и там-то ей поведали историю о твоей супруге, которая вмешалась в «печать времени», что бы это не значило. И когда я спросил где она, — Кол тут же перевел взгляд на блондинку, — мне ответили, что она еще не родилась. Там-то мы все и поняли. Кэролайн почувствовала себя не уютно. Вся эта тема с перемещениями настолько встала костью в горле, что вызывала уже головную боль. Видимо, это никогда не отпустит ее. Глупо. Грустно. Кол вздохнул, а Клаус лишь поджал губы. — Так что там у вас с этим… эм, — младший брат свел брови, показывая, что все никак не может вспомнить имя и щелкает пальцами, — ну, как там его? Кэролайн скосила взгляд на мужа и выдохнула. — Стефан, — кивнула она, и Кол благодарно улыбнулся. — А можем ли мы тебе доверять? — тут же нашелся Клаус, не давая Колу продолжить речь. Кэролайн перевела взгляд на парня и внимательно всмотрелась в его глаза. Все действительно выглядит подозрительно. И нет, она очень рада его видеть, но… это как-то глупо. Стефан не мог так просто облажаться. Кол закатил глаза, но из груди вырвался смешок. Ему действительно кажется это комичным. — Никки, — выдыхает он, и Кэролайн давит подступающую улыбку. То, как Кол всегда обращался к Клаусу никогда не перестанет ее умилять, — ваш соперник определенно не глуп, а ты слишком… не доверчив, — скорчил лицо и цокнул, — он действительно ожидал, что я разозлюсь, скооперируюсь с Майклом и мы быстро с тобой расправимся. Все было бы так, если бы не одно но. Блондинка напряглась, сердце слишком громко стучит и отдается глухим шумом в ушах. Все это кажется неправильным. Семья рассыпалась и теряла свои ценности на протяжении многих веков, а сейчас она чувствует, как ступает по руинам, на которых выгравированы имена каждого первородного. Тяжело осознавать, что тогда они все были совершенно другими. И была ли это ее заслуга, что они не предавали друг друга и стояли горой за каждого в том самом веке, или же они просто не сталкивались с реальными проблемами — ответ вряд ли найдется. Но то, что происходит сейчас. То, что было тогда… Кэролайн помнит взгляд Элайджи, когда он говорил, что Клаус уже не тот ее добрый и любимый Ник. Однако… сейчас она понимает, что… да, время упущено! Да, многое случилось. Но она смогла разглядеть в нем своего мужа, того, кого любила бесконечно сильно. И если быть честным, она принимает его и таким, какой он есть сейчас. Это случилось сегодня утром. Она вдруг осознала, что даже его темная сторона привлекательна. Не то, чтобы она одобряла, но она видит в этом лишь желание защитить своих близких и побороть одиночество, на которое он был обречен из-за проклятья волчьего сердца и своих собственных убеждений. Но Элайджа горел желанием убить своего брата. И Кэролайн даже представить не может в каких отношениях остальные Майклсоны. Ребекка сейчас ненавидит Ника и явно скрывает, что-то темное из прошлого, о котором она так старательно пытается не говорить, отводя взгляд. Кол же… Кол всегда был не предсказуемым. И только благодаря ему она и встретила всех остальных. Он тот с кого началась вся эта история. Вампир-одиночка на улочках старой Франции, что выпивал до последней капельки бедных девушек и до одури пугал местных жителей. Что случилось с Финном за это время? Как он справлялся со своей жаждой? И главный вопрос: что делать ей? — Но? — уточняет гибрид и приподнимает подбородок, видимо, чтобы казаться увереннее. Кол хмыкает. — Но мне плевать на смерть нашей матушки. Мне плевать как она умерла, брат. Она лишила нас жизни и обрекла на это существование, — указывает пальцем в сторону своих клыков, — она отобрала у меня право выбора, а я всегда хотел обладать магией. Она поддавалась мне легко еще с самого детства. Эстер знала, что я не прощу ее за это. Она догадывалась, что сущность вампира уничтожит во мне ведьмака. Да и в конце концов, — выдыхает он, — как я понял… с момента ее смерти прошло чуть больше тысячи лет. Я смог пережить это и отпустить. Стефан просчитался на счет меня, хоть и пытался накрутить. Я подыграл. Кэролайн выдыхает с облегчением. Она хочет верить Колу. Верить до дрожи в коленках. И она верит. Но сомневается, что этих слов будет достаточно Нику. — А вот на счет остальных, — тут же произносит Кол, опуская взгляд на свои ботинки и тут же снова поднял на брата, — я уже не так уверен. И ты сам это понимаешь. Клаус утвердительно кивает. — Понимаю, — соглашается он. Кэролайн приоткрывает рот и с немым возмущением выдыхает. Что это значит? Кол замечает ее настрой. — Ох, Кэрри, ты еще не знаешь? — спрашивает он, и Клаус кидает на брата предупреждающий взгляд, но младшему плевать. — Финн будет рад помочь Майклу убить Ника только за то, что Ник усыпил его буквально через шесть-семь месяцев после твоего исчезновения. С тех пор Финн не просыпался более, или я упустил этот момент? — уже у Ника спрашивает Кол, и гибрид хмурится. Кэролайн чувствует, как внутри нее поднимается волна возмущения. Она понятия не имеет, как на это реагировать. Смысл слов Кола доходит до нее слишком туго. Это значит, что Финн спал почти девять веков? Твою мать. Кэролайн встречается с глубоким взглядом мужа, в котором плещется вина. Он смотрит на нее с замиранием сердца, даже не понимая, что извиняться должен не перед ней. Слишком жалобно. Вампирша прикусывает губу и молча переводит все свое внимание на Кола. — Финна можно понять, — кивает она и чувствует, как на дне ее сознания где-то кричит наивная Кэролайн Форбс, призывая развернуться и ударить Ника, но она стоит ровно. Слышит, как Ник тяжело выдыхает. Наверное… сейчас он хмурится. — Согласен, — кивает Кол, — и к тому же узнать, что именно Ник вырвал сердце у его любимой матери. Финн был очень к ней привязан. Даже хотел колдовать, чтобы быть к ней ближе. Кэролайн прикрывает глаза, стараясь отогнать от себя все самые мерзкие мысли, но они словно грозовые тучи заволакивают ее. Топят и душат. — Для Финна прошло со дня ее смерти… эм, где-то лет сто пятнадцать-семнадцать, плюс минус, — жмет плечами Кол и выразительно смотрит на брата. — Стефан разбудил всех? — выдыхает Форбс. Внутри какой-то странный прилив энергии. Это воодушевляет. — Я думаю, да, — просто хмыкает, — когда я очнулся, то оказался в темной комнате. Один. И гроб был тоже один, — уже серьезно объясняет и переводит взгляд с брата на девушку, — но у меня есть подозрения, что остальные были там же, просто скрыты магией. По всей видимости и мой разум был затуманен ей же, потому что я совершенно не могу вспомнить где именно это было. Я помню, что уже еду в автомобиле, абсолютно уродском. Неужели людям сейчас такое нравится? И оказываюсь здесь. — Если Стефан разбудил всех остальных, то почему именно Кола сам сюда привез и зачем вообще кого-то везти сюда? — с непониманием проговаривает Кэролайн и поворачивается к Нику. Клаус задумчиво перевел взгляд на брата и кивнул сам себе, словно для него все слишком очевидно. — Потому что Кол предупреждение, Синеглазка, — бархатно проговаривает он, — Стефан рассчитывал, что появление Кола даст мне понять, что все остальные тоже скорее всего больше не спят. Кол мог психануть, мы могли бы подраться, но так как кола для Кола, — немного сморщился он, — у меня больше нет, то брат бы просто испортил мне настроение, добавил кучу головной боли, или, быть может, Стефан думал, что это меня напугает… И… — И после этого я бы быстро смылся искать остальных, чтобы готовиться к финальному плану. Кэролайн сглатывает. — И как бы ты нашел всех остальных? — пропищала девушка. Кол ухмыльнулся. — Они бы нашли его сами, — ответил за него Ник. — Совершенно верно, — хлопнул в ладони Кол. Кэролайн судорожно выдыхает, чувствуя, как по позвоночнику пробегает холод. Колючий. Раздражающий. — И ты бы…? Кол тут же поднимает руки вверх. — Я же сказал, что мне плевать. Я не буду выступать против Ника, — хмыкает он, — но и защищать его не буду, Кэрри, так что прости. Никки этого просто не заслуживает. Девушка чувствует, как внутри что-то трескается. С таким противным звуком. Звенящим. Глаза судорожно бегают по младшему Майклсону. Клаус сжимает ладонь в кулак, чувствуя практически физически, как Кэролайн разочаровывается. В нем. — Где у вас я могу искупаться? — тут же ухмыляется Кол, и Кэролайн сбрасывает с себя оцепенение.

***

Вечер проходит спокойно. Что странно. Кэролайн успела даже заняться организацией вечера танцев, что пройдет завтра и очень озабоченно попыталась пересечься с Колом, но тот тупо закрылся в комнате, которая теперь ему принадлежит и не выходит. Слышно лишь, как он крутит вентиль душевой, как напевает, какую-то старую песню, как ходит из угла в угол и шепчет себе под нос. Что с ним? Но когда двушка стучится к нему, то тут же получает: «Кэрри, я хочу побыть один». Клаус многозначительно молчит. Он думает, строит планы, разочаровывается. В первую очередь в себе. — Как ты думаешь, они действительно теперь вместе с Майклом? — хрипит девушка, проходя мимо Ника, что уже второй час сидит у абсолютно белоснежного полотна. Видимо пытался, что-то нарисовать. Успокоить нервы. Вот только руки не поднимаются. Он всматривается в деревянную конструкцию мольберта, сухая кисточка зажата в его ладони. Это даже пугает. — Уверен, — выдыхает он и осторожно положил кисть на подставку. Кэролайн протягивает гибриду бокал красного вина. — Я люблю виски, — зачем-то выдыхает он и отпивает из бокала, даже не встречаясь с ней взглядом. Ему тяжело. — А я люблю тебя, — хмыкнула девушка и присела в плетенное кресло, оголяя ноги. Она снова в его рубашке. Что ж, именно эта вещь оказалась самой удобной и так сильно полюбилась. А ведь Ника в современной рубашке она видела только на этом чертовом бале, где он так харизматично указал ей место. Его взгляд медленно коснулся ее лодыжек. Стало трудно дышать. Он никогда не насытится. В комнате темно, лишь несколько свеч дарят хоть какую-то ясность, да и та самая Луна, что нанесла уж сильно большой урон Клаусу. — Мы прокляты, Кэролайн. Прокляты любить друг друга, — откровенно произносит и чуть сильнее сжимает бокал. Кэролайн сглатывает и переводит на гибрида хмурый взгляд. — Ты так думаешь? — тихо спрашивает и перекидывает одну ногу на другую. Хотя, кажется, так и есть. Она все никак не может перестать думать о нем, а он… А он нашел ее даже спустя века, хоть и не стремился к этому. Наоборот. Убегал от этой любви, от чувств, от Кэролайн. Клаус поджимает губы, встречаясь с ее взглядом. — Уверен, — изогнул правую бровь, — но мне это нравится, — тут же выдыхает, — как бы больно или трудно не было, Кэролайн, мне до одури нравится любить тебя и быть тобой любимым. Девушка скромно улыбается. — Это что-то больное, Ник, что-то токсичное, разве нет? Любить друг друга, даже когда больно… Клаус кривит губы, как бы думая, что именно ей сказать. Свет луны романтично падает на ноги блондинки, отчего девушка выглядит очень загадочно и так… вдохновляюще. Клаус берет в руки маленький черный мелок, словно что-то толкнуло его, что-то невероятно сильное и мистическое, и быстро проводит по полотну. Кэролайн закусывает губу, точно зная, что скоро будет. Родится еще один шедевр. Но мужчина выдыхает, продолжая смотреть то на жену, то на полотно. — Нам всегда мешали только обстоятельства. Я не считаю это чем-то токсичным. Больно нам только от того, что пытаются сделать с нами другие люди. Ты исчезла, но это не твоя вина, любимая, — Кэролайн с облегчением выдыхает. Боже, он сказал то, что она так мечтала услышать, — возможно, уже завтра все рассыплется, — глухим голосом произносит он, и Кэролайн замирает, — но я не перестану любить тебя и оберегать. Блондинка ставит бокал на подоконник и резко встает со своего места, точно зная, как сильно не любит Ник, когда она двигается с места в момент его творения, но сейчас ей плевать. Словно околдованная, она движется прямо к нему, быстро прикасается ладонью к его щеке, чувствуя шероховатость, замирает. Глаза Ника словно блестят в этой чарующей темноте. — Я знаю, — выдыхает одними губами. Глаза в глаза. И ее теплые губы в одно движение накрывают его. Руки гибрида сжимает ее талию, и Кэролайн ловко садится к мужу на колени, окольцовывая его талию своими ногами. Жарко. Сладко. Поцелуй углубляется. Дыхание замирает. В ушах стучит сердце. К этому невозможно привыкнуть. Никогда на свете. В их жизни обстоятельства играли всегда слишком большую роль. И их становится все больше и больше, словно снежный ком. И с некоторыми из них… нет возможности бороться. Или просто иссекают все силы. Когда ты поборол одно обстоятельство, обязательно вспыхнет другое. Друг за другом. И ты становишься перед выбором. Сопротивляться или же покориться судьбе, если она вообще есть. Но пока ты размышляешь, пока копаешься в этом, тянешься к свету или тонешь во тьме… появляются новые обстоятельства. Это больно. Они решили быть рядом, рука об руку. Еще совсем давно. И спустя столько веков — снова выбрали друг друга. Но что-то постоянно мешает им жить спокойно. Не проклятие ли это?

***

— Ты пойдешь со мной на танцы? — усмехнулась Кэролайн, поправляя свое платье. Выбор пал на длинное в пол красивое платье на бретельках. Серебряное. Шелковое. Легкое. Простое. Но баснословно дорогое. Клаус поправил лямку платья рукой, встав позади нее и разглядывая эту красоту через зеркало. Рука уверенно легла на ее талию, обнимая. Он ухмыляется. Слишком очаровательно. Если бы кто-то сказал, что это самый кровожадный убийца, тот кто держит мир в страхе, она бы никогда не поверила. Сейчас он так похож на счастливого мальчишку, даже несмотря на то, какие проблемы их ждут впереди. Стефану удалось создать ощущение тревоги. — Я очень хочу, — поцеловал в самое ухо и провел рукой по ее бедру, слегка сминая платье. Кэролайн задержала дыхание, чувствуя жар внутри себя, спускающийся вниз живота. Слишком томно. Она наблюдает, как он бесстыдно ухмыляется через зеркало и как очаровательно они смотрятся вместе. — Но это опасно, — немного грустно выдыхает она и поворачивается к мужу. Близко. Их губы опять очень близко. — Если верить Колу, у Майкла есть белый дуб, — согласился Клаус, но все еще с очарованием смотрит на нее, — но я так хочу, чтобы ты танцевала весь вечер только со мной. Чтобы я постоянно приносил тебе напитки, а ты смеялась над моими шутками. Хочу потом нести тебя на руках домой, потому что твои туфли обязательно испортят этот вечер, — усмехнулся и заметил, как Кэролайн широко улыбнулась. Ее ладошки легли на его грудь, слегка поглаживают. — Обязательно, когда-нибудь, но точно не сегодня, — с тоской выдыхает девушка. Клаус поджимает губы. — Но я готов рискнуть. Кэролайн в миг становится очень серьезной. — Я запрещаю тебе, ясно? — грозно проговорила и прикусила губу. — Я прошу тебя, у нас еще целая вечность впереди. Сегодня я выполню свои обязанности организатора и Мисс Мистик-Фоллс, как можно быстрее вернусь сюда и мы проведем вечер более… приятно. Ее голос снова стал нежным и милым. Ник выдохнул. — Но что, если ты окажешься в опасности? — спросил он и оказался в несколько миллиметрах от ее губ. Чувствуется жар его дыхания. — Там будут твои гибриды. Майкл меня не тронет, Майклсоны тоже, а вот ты… Ты действительно в зоне риска. Твои ведьмы хорошо потрудились, чтобы больше сюда без приглашения никто не вошел, как Кол вчера, ты в безопасности. Клаус широко улыбнулся. — Маленькая очаровательная блондинка-вампир защищает грозного и опасного гибрида, это нонсенс, — театрально вздыхает он и плотнее прижимает ее к себе. Кэролайн так хочется поддаться соблазну, но она разочарованно выдыхает и отстраняется. — Встретимся в полночь, мистер Грозный и Опасный Гибрид.

***

— Может Элайджа, Финн и Ребекка злятся на Клауса, но они все же семья, — выдыхает Елена и делает несколько шагов к Деймону, который быстро заливает в сосуд аконит. Сальваторе выдыхает. — Он обманывал их, убил их мать, манипулировал ими веками, но все же их брат, — согласно произнес вампир, — аконит готов. Жалко, что тот… Кол отмалчивается. Видимо, мы его потеряли. Стряхнул со своих рук капли жидкости в раковину и устремил взгляд на Елену. — Весь этот план может рухнуть, — тревожно произнесла Елена, — слишком многие могут все испортить. И Кэролайн… она никогда меня не простит. После этих слов Елена стыдливо опускает глаза. Ей больно представить, что будет дальше. — Поэтому я обдумываю секретный запасной план, — выдыхает Деймон, — а вот блондиночка сама выбрала темную сторону и перешла к нашему врагу. — Он ее муж, Деймон, он был им больше века, конечно, она будет на его стороне. Первородные ближе к ней, чем мы. Мы дружим с детства, а она с ними была столько лет… — И, естественно, ты сейчас чувствуешь угрызения совести? — удивляется Сальваторе. Елена выдохнула. — Я люблю ее и не хочу делать ей больно, Деймон. Может быть… нам стоит остановиться? Кэролайн же сказала, что сможет повлиять на Клауса и он снимет свое внушение со Стефана. Деймон усмехнулся. — Подумай о себе, Елена. Ты спасаешь себя, брата, мстишь за смерть тети, за расставание с… мои братом. Ты имеешь на это полное право. — Мы почти нашли компромисс, — тут же произносит она, — черт, я готовлюсь к убийству мужа моей лучшей подруги, которая всегда вставала на мою сторону, а сейчас… даже сейчас пытается меня защитить. Она приструнила Ребекку, чтобы та больше не брала у меня много крови и, кажется, Клаус сам скоро вернет человечность Стефану. Дженну никто не вернет, но… — Дать ему поблажку только потому что он чей-то там муж… так себе затея, — хмыкает Деймон, — тем более ты помнишь, что Майкл сказал Стефану? — «Замани Клауса в эту школу и я воткну кол в его сердце, а не заманишь… Воткну в твое», — повторила, зазубренную и пугающую, фразу охотника на вампиров Елена. — У нас нет выбора, — громко произносит и отходит от раковины. — А что если предупредить Клауса и скооперироваться с ним? Я же потеряю Кэролайн, Деймон! Сальваторе лишь поджал губы. — Ты мне доверяешь?

***

Актовый зал переполнен людьми. Подростки то и дело бродили по залу, танцевали под песни местной группы и пили совсем не пунш из стаканчиков. Атмосфера праздничная, веселая, вот только Кэролайн ощущает себя здесь чужой. Раньше это был ее мир, ее вотчина, а сейчас… Так хочется, чтобы рядом был Ник и увидел ее жизнь своими глазами. Ту жизнь, от которой она отказалась (хотя и выбора то не было, ведь все ведьмы твердили, что это невозможно, но оказалось не совсем так). Взгляд упал на нервного Тайлера, который слишком яростно поправлял свой галстук. Желание подойти к нему отлетело сразу же, когда парень бросил на нее свой заинтересованный взгляд. Он уже знает, что она жена Ника. Знают уже все. Все в курсе ее перемещения во времени. Балаболка Деймон всем растрепал, но это и к лучшему. Бонни медленно бродила возле столиков с угощениями, бросала взгляд на Джереми, отворачивалась. Кэролайн сделала пару шагов к ней, чтобы поддержать, но перед глазами замелькала темная макушка Елены. — Как дела? — тут же появилась двойник и широко улыбнулась. Яркий макияж смотрится на ней потрясающе. Темные волосы красиво заколоты, а темно-синее платье подчеркивает красоту фигуры. Кэролайн прикусывает губу. — Могло быть и лучше, — хмыкает она. Стефан возник словно из воздуха прямо за спиной Кэролайн, девушка почувствовала это и медленно повернулась в сторону вампира, но он слишком резко вытянул руку и она почувствовала. Укол. Прямо в район лопатки. Жжение. Темнота. Она уже знает, что это за привкус. Это с ней происходит не первый раз. Вербена. Стефан отравил ее вербеной. Черт. Сознание мутится. Кэролайн стреляет взглядом в Елену, которая совершенно не удивлена такому повороту событий. Так вот как чувствуется предательство? Это больно. Это ударяет прямо по оголенным нервам. Ловушка. Ловушка. Ловушка. Разочарованный взгляд скользит по двойнику, затем по Стефану и ударяется в совершенно шокированное лицо… Финна. Она видит его. Он видит ее. Стоит в своем красивом и современном костюме, коротко стриженный. Он тоже знал? Он позволил? Кэролайн падает на колени и задыхается, через секунду ощущает, как кто-то прикасается к ее оголенной спине. Теряет сознание. Снова мрак. Темнота. Пожалуйста, Ник, не приходи. Не в этот раз. Не… в… этот… раз.

***

Майкл прислоняет телефон к своему уху, стараясь не обращать внимания, как пристально за ним наблюдают его дети. Элайджа напряженно сжал кулаки. Финн сощурился, чувствуя, как его совсем недавно заведенное сердце пропускает удары от паники, что его захватывает. Ребекка сжимает бокал с виски слишком сильно, но недостаточно, чтобы пошли трещины. Елена с Деймоном оглядываются по сторонам, в надежде, что гибриды Клауса их тут не найдут. — Стефан? — откликается на том конце провода Ник. Да, в руках первородного отца телефон младшего Сальваторе. — Еще одна попытка, — прохрипел Майкл, и Ребекка поморщилась. Вся эта ситуация кажется какой-то… слишком психоделической. Она бы никогда не подумала, что будет нарушать их клятву и сражаться бок о бок с отцом. Девушка сглатывает и переводит взгляд на напряженного Элайджу, тот кивнул ей, словно спрашивая все ли нормально, и Ребекка кивнула в ответ. Переживет. Финн переводит взгляд на Элайджу. — Вы не говорили, что тут будет Кэролайн и ее придется… отравить, — шипит он так тихо, что бы слышал только брат, но тут же шипение из телефона прерывает этот диалог. — Отец, — наигранно гордо произносит Ник и охотник хмурится. — Я тебе не отец, — рычит он, теряя самообладание. — И слава Богу, — выдыхает Клаус, — я так понимаю, ты звонишь не про здоровье мое узнать. Майкл сжимает телефон крепче. — Ты всегда был проницательным, — с сарказмом произносит и отворачивается полностью от детей, — я скажу всего несколько слов: школьный актовый зал, Кэролайн, белый дуб. На том конце слышится тяжелое дыхание. Это конец. Это то, чего они так боялись и ждали. И это действительно случилось сегодня, а ведь еще вчера Клаус привел лишь в пример этот день. Ярость и страх за блондинку окутал его разум. — Пять минут, — проговаривает и отключается. Ребекка вздрагивает всем телом, когда Майкл подкинул телефон Деймону. — И хоть я просил заманить Никлауса сюда Стефана, но его план оказался очень… продуктивным, — выдыхает Майкл. Финн сжимает челюсть до боли и хмурится. В воздухе витает напряжение, больной азарт и горечь. Слишком много горечи.

***

Кэролайн чувствует металлический привкус на своих губах и щурится от слишком яркого света. — Боже, — шепчет она и снова пытается открыть глаза. В голове всплывает образ серьезного Стефана и шприца в его руке. Кэролайн мысленно дает себе пинок подняться как можно скорее. — Пей, — слышит голос Бонни и вздрагивает. К губам опять пытаются поднести что-то… Кэролайн старается разглядеть, но все мутное. Даже образ смуглой ведьмы теряется на фоне горящих лампочек. — Бонни, — шепчет не своим голосом. — Просто пей, Кэр, — слышится еще один голос. Елена. Кэролайн хватается за пакет с кровью и начинает жадно глотать донорскую кровь. Да, это поможет ей быстрее отойти от вербены. Помутнение мгновенно спадает с нее и девушка замечает своих подруг. Очень встревоженных подруг. Пакет за считанные секунды становится пустым. Она еще никогда в жизни так быстро не пила кровь. — Что происходит? — со стоном спрашивает и пытается встать с пола, слыша, как где-то вдали играет музыка. — У нас нет времени объяснять, Кэр, но я… кажется, облажалась, — прошептала Елена и перевела взгляд на Бонни. — Я магией попыталась вывести из твоей крови как можно больше вербены. Кэролайн замечает, как на ее руке заживает рана. Значит они ее чем-то проткнули и… было кровопускание? Умно. Кэролайн слишком резко для своего состояния поднялась, поправляя платье. — Ник… — шепчет она и с испугом смотрит на девушек. — Он, наверное, уже где-то здесь, — встревоженно произносит Гилберт. Кэролайн замечает, что Елена одета как-то иначе. — Ты же была в синем, — вдруг выдает блондинка и хмурится, а потом ее глаза резко расширяются, — Кэтрин. Значит в синем была Кэтрин? Бонни быстро кивает. Внутри зарождается странное чувство. Они все знают. Они все это устроили? Тогда зачем ее лечить от вербены? — Майкл угрожал нам, угрожал Стефану, чтобы мы заманили Клауса. Сначала все шло по плану Стефана и Деймона. Они действительно хотят убить Клауса, но… но Стефан не раз говорил, что чья-то человечность сорвет весь план. Кэролайн ощутила укол обиды. — И все испортила твоя человечность, я правильно понимаю? — прохрипела девушка, косясь на Елену. Гилберт согласно кивнула. — Я не хочу и не могу потерять тебя, Кэролайн. Смерть Клауса не вернет мне Дженну, а вот ты… Ты никогда бы не простила меня. — Поэтому у нас свой план, — вмешалась Бонни, — Клаус будет здесь только, потому что ты в беде, но тебе стоит найти его раньше и бежать с ним. Кэролайн с немым удивлением уставилась на подруг. Ее голова все еще тяжелая, информация слишком долго обрабатывается, а координация нарушена. Так быстро от вербены отойти сложно. — Нам плевать на Клауса, — уже серьезнее произнесла Елена, — но не плевать на тебя. В этот миг, что-то внутри лопается. Взрывается. Душит и заново приводит в жизнь. В это невозможно поверить. — У нас нет времени, — напоминает Бонни, видя растерянность Кэролайн.

***

Сердце словно пронзила стрела, когда Кэролайн, хромая, обнаруживает на спортивной площадке за трибунами самую нереальную картину. Могла ли она подумать, что когда-нибудь увидит это? Нет! Желудок скручивается от страха. Ком в голе встал настолько плотно, что невозможно сделать глоток. Растерянность. Но она еще далеко. Она еще не может бежать, как вампир из-за этой чертовой вербены. Но что она может сделать? Майкл стоит впереди, позади него Финн, Элайджа, Ребекка. Они совершенно ее не замечают, потому что ей еще нужно обойти автобус. Их взгляды прикованы к Клаусу. Он стоит один. Напротив них. Даже его гибридов нигде нет. Сердце сжимается. Кэролайн пытается ускориться, одновременно слушая их диалог. Но в сотый раз: что она может сделать? Она подставит свою грудь под этот кол, если потребуется. Она попытается повлиять на первородных, так как умеет только она. Она готова встать на колени перед Майклом, лишь бы он спрятал этот чертов белый дуб, который держит в своей руке. Угроза. Угроза Майкла впервые за столько лет стала настолько реальной, что трясутся коленки и потеют ладошки. — Страшный, — протяжно произносит Майкл, смотря исключительно в глаза Нику, — серый волк. Ты не изменился, — усмехается он, — все прячешься за своими игрушками, как трус. Но готов отдать тебе должное, твоя женщина в беде и ты пришел за ней. Один. Клаус напряжен до предела. Старается не смотреть в глаза своим братьям и сестре, которые сами чувствуют себя не в своей тарелке, но с виду очень даже сосредоточенные. — Где Кэролайн? — спрашивает он и переводит взгляд на Элайджу. — И вы позволили сделать с ней что-то? — требовательно спрашивает, все-таки цепляясь взглядом за каждого. Ребекка пошатнулась, а Финн сжимает кулаки. — Я давно привык, что предать меня вам ничего не стоит, но ее? За что? Кэролайн слышит это и давится воздухом. Быстрее. Идти быстрее. — Сам виноват, — проговаривает за них Майкл, — ты же ведь знал, что любовь это слабость и все равно попался на крючок, — со смешком произносит мужчина, а Клаус ведет щекой, — ты убил мою любимую женщину, я убью твою. Это честно. Финн качнул головой, Элайджа бросил на него яростный взгляд. — Я убью ее и кто тогда у тебя останется? Вечность в полном одиночестве… Без малейшей надежды, что она появится. Ведь, когда она исчезла, ты нет-нет, да надеялся, что однажды встретишь ее, — ухмылка становится более маниакальной, — но, когда я вырву ее сердце… Клаус дернулся, но остался стоять на месте. — Ты не тронешь ее, — прошипел он, и Майкл засмеялся. — Ты ведь больше никому не нужен, мальчишка, — высмеивает Майкл, кивает головой в сторону братьев и сестры, что стоят позади него. Они в красивых нарядах. Празднично. Ребекка очень чудесно уложила волосы, подвела глаза, которые теперь так выразительно смотрелись и каждый раз опускались, стоило Нику взглянуть на нее. Финн удачно вписывается в это время. Новая прическа ему идет. И Элайджа, который всегда выглядит великолепно. Они все за Майклом. Они ждут его команду. Внутри Ника пустота. Глубокая. Чернеющая. Слова Майкла делают больно. Даже очень. — Кто у тебя есть, кроме тех, кого ты заставил подчиняться? — выплевывает охотник, определенно довольный собой, — никого. — Одна поправочка, — выкрикивает Кэролайн, наконец, относительно приблизившись к ним. Идти ей тяжело, она придерживает подол платья и рвано дышит. Клаус замер, ощущая холодок по спине. Боже, ну зачем она сюда пришла? И как она вырвалась? Неугомонная, но абсолютно невероятная девушка. Боец! Ребекка выпрямилась, разглядывая блондинку. — Ты там что-то говорил, что Ник, — вскинула бровями Форбс, — никому не нужен, что уже в априори не верно, — хмыкает она и подходит уже совсем близко. Так близко, что Клаус ощущает ее легкие цветочные духи. Аромат такой, что мгновенно напоминает гибриду Францию. Опушку, на которой Кэролайн училась ездить на лошадях, или те короткие прогулки вдоль ручья. Или даже их разговоры под тенью от крупных веток деревьев, вокруг которых всегда росла вербена, но они научились ее обходить, — я тебя, наверное, разочарую, — Майкл скользит по ней острым взглядом, — но мне он нужен больше, чем воздух, — улыбается так широко, что болят скулы, — а вот кому нужен ты? — Кэролайн, — шепчет Клаус, но она останавливает его речь лишь одним взглядом. — Кэролайн, — уже наиграно ласково произносит Майкл, и Клаус мгновенно перевел взгляд на него. Радушка становится звериного оттенка. Он не позволит запудрить Кэролайн голову или причинить ей боль, — было бы куда лучше, если бы ты осталась в том пыльном кабинете, дорогая. Форбс вдруг замечает движение где-то сбоку и видит, как какой-то гибрид держит в своих руках запуганную Елену. Но… но платье синее, а взгляд уж слишком наигранный. Значит Клаусу еще угрожали и ей, но он пока не понял, что Елена в полном порядке, а тут отыгрывает свою роль Кэтрин Пирс. Кэролайн старается не смотреть на остальных Майклсонов. — Я так не думаю, — хмыкает девушка, — здесь мне самое место. Рядом с мужем. Майкл кривит губы в отвращении. — Этот щенок, — выдыхает мужчина, но Кэролайн тут же вспыхивает, словно спичка. — Это твой сын, — с напором произносит она, и Ник скривился. Это не то, что он хотел бы сейчас услышать. Майкл тяжело задышал, а его ладони мгновенно сжались в кулаки. Видно, как маленькая венка на виске тут же набухла и пульсирует. — Он мне не сын, — рык, а не голос. Кэролайн громко выдохнула, стараясь спрятать свою злость и разочарование. — Не биологически, — выкрикивает она и делает шаг вперед, но Клаус тут же хватает ее за руку, — ты воспитывал его! Ты нянчился с ним, когда он был маленький. Ты учил его драться, охотиться и быть мужчиной! Отец не тот, кто участвовал в процессе, извините, оплодотворения, а тот, кто воспитал! Да как ты вообще смеешь? Майкл словно получил удар по лицу. — Ты ничего не понимаешь, девчонка, — шипит он и его взгляд темнеет, не предвещая ничего хорошего, — Эстер… — Спойлер, — выкрикивает девушка, — она умерла тысячу лет назад. Пора бы уже успокоиться. Ноздри Майкла раздулись от тяжелого дыхания. — Он бы не успокоился, — кивнул в сторону гибрида мужчина, — ты бы не успокоилась. И Кэролайн замерла, понимая, что скорее всего так и есть. Она сглатывает вязкую слюну и поджимает губы. — Но ты охотился за своими родными детьми, — выдыхает девушка, пытаясь понять, о чем сейчас думает Майкл. Охотник резко переменился. Его скулы стали острее. — Я никогда не хотел их убивать, — грозно прошипел он, замечая, как Клаус рвано выдохнул, — только его. Кэролайн сильнее сжала руку мужа, который все еще держал ее. Словно это действительно сможет ее остановить. Выдох за спиной Майкла и все обратили на это внимание. Ребекка сжала ладони в кулаки, смотря на отца исподлобья. — Хватит, — прошипела она, практически испепеляя макушку Майкла, — Ник моя семья. Охотясь на него, ты охотился на меня, — потом перевела взгляд на братьев, — на всех нас. Майкл отшатнулся и перевел взгляд на дочь. — Он ослепил тебя, Ребекка, — выдыхает мужчина и делает к ней шаг, замечая, как в уголках ее глаз скопились слезы, — он убил твою мать. Одинокая слеза все же сорвалась и прочертила свой путь по щеке. — Я знаю, что он сделал, — слегка истерично произносит и смахивает новые слезы рукой, — и он заплатит за это, но Ник не был рожден убийцей, — тычет в отца указательным пальцем, — никто из нас не был. Ты сделал нас такими, — повышает голос, от чего Кэролайн вздрагивает и переводит взгляд на Ника, он в упор смотрит на Ребекку, — ты превратил нас в вампиров! — девушка сглатывает и облизывает нижнюю губу, чуть тише добавляет. — Ты разрушил нашу семью. Майкл прищурился. — Ты не понимаешь, — чеканит мужчина, но слышит хмыканье со стороны. — Она все прекрасно понимает, отец, — спокойно произносит Элайджа, и Кэролайн замирает, — Ребекка абсолютно права. Элайджа опустил свои руки в карманы и слишком холодно тянет улыбку. Это… настораживает. Майкл тут же переводит взгляд на сына. — Тогда почему же вы стоите тут, а не там? — рычит охотник. Финн наклонил голову вбок. — Потому что нам надо было поиграть роль послушных детей, убитых горем из-за смерти матери от руки нашего брата. Он ответит за все, отец, — произносит Финн, — но он не умрет от твоей руки. — Сейчас мы действительно злы на него, — дополняет Элайджа, — но на тебя мы злы больше. — Но у тебя кол из белого дуба, — вдруг слышится голос со стороны и из тени выходит Кол, — поэтому нам нужно было быть осторожными. Вдруг, ты бы и нас проткнул, — парень руками показывает в воздухе, как его протыкают колом и он тут же высовывает язык, показывая себя, как бы окончательно мертвым. Кэролайн приоткрывает рот, не совсем понимая, что происходит. Клаус сильнее сжимает ее ладонь. Он тоже в растерянности. Майкл вдруг разразился смехом, немного пугая всех остальных. — Но у меня его нет, — выдает он и кивает головой в сторону Елены-Кэтрин. Девушка широко улыбается и перестает играть роль бедняжки Гилберт. Гибриды, которых до этого было не видно из-за темноты, мгновенно напрягаются и делают несколько шагов вперед. Они все под внушением Майкла. Первородные мгновенно напряглись. Запасной план Деймона… О нем Елена толком ничего не знала. За то Кэтрин… Девушка достала из-под плаща несколько бомбочек и развернулась в сторону первородных. — Бум, — прошептала она, не замечая того, как Элайджа в миг понял, кто она такая. Разочарование в его глазах было слишком острым. Бомбочки взлетели в воздух и мгновенно взорвались, опрыскивая первородных… вербеной. Аконит они сделали для гибридов, если те, пойдут против них и внушение Майкла не сработает. Ребекка мгновенно схватилась за лицо, стараясь не кричать, но на некоторое время точно потеряла зрение. Финн, Кол и Элайджа громко зашипели и опустились на колени. Вербена — коварное растение. Кэролайн сделала шаг в сторону, но ее тут же схватила Кэтрин, отбрасывая вбок. Клаус рыкнул, но почувствовал жжение на спине. Деймон. Майкл, с полным чувством удовлетворения, усмехнулся. Клаус быстро развернулся и ударил Сальваторе по солнечному сплетению. — Я тебе еще не отомстил за Кэролайн, а теперь ты вообще труп, — шикнул он и мгновенно проткнул грудь вампира своей рукой. Но в этот момент увидел, как кол из белого дуба, который до этого видимо прятался у Деймона, всего одним ловким броском, оказался в руках Майкла. Клаус ухватился за сердце Сальваторе в надежде вытянуть его из грудной клетки, но их что-то отшвырнуло друг от друга, а рука противно соскользнула с органа. Стефан. — Я бы все равно не позволил тебе убить Клауса, — шипит Стефан и Деймон скалится, — не смотря на то, что он сам чуть не убил тебя только что. Ник же, стряхивая кровь с руки, быстро перевел взгляд на Майкла. Он медленно, качаясь, идет в сторону гибрида. Глаза Клауса мгновенно приобрели насыщенный рыжий оттенок, а сетка из вен лишь добавила устрашения. Смотри, Майкл! Видишь это глаза? Это лишь напоминание, что твоя женщина тебе изменила. Кэролайн пытается спихнуть с себя Кэтрин, но вампирша навалилась на нее сверху. — Я пообещала вашей ведьмочке, что в случае форс-мажора, ты не пострадаешь от моей руки, но когда я сдерживала обещания? Кэролайн зарычала, почувствовав, как внутри нее все сотрясается от злости. Чертова Кэтрин! Это придает сил. Блондинка ударяет своим маленьким кулачком в грудь Пирс, и быстро отпихивает ее второй рукой. Двойник утробно зарычала, показывая свой вампирский облик. Но это совсем не производит никакого эффекта. — Знаешь, была бы ты не такой глупой, — фыркает Пирс, — мы бы даже подружились, — и снова ударяет Кэролайн по голове, но та уворачивается, — все-таки влюбили в себя сразу двух первородных. Кэролайн расширила глаза от непонимания. — Ты не знала? — ухмыльнулась девушка. — Элайджа же без ума от меня. В это время Майкл замахнулся на Клауса колом, но гибрид увернулся и ударил охотника в челюсть. — А драться так и не научился, — выкрикивает Майкл. — Конечно, какой учитель, такой и ученик, — хмыкает Клаус и отражает новый удар. Деймон с ненавистью смотрит на Стефана. — Что ты делаешь? Стефан устало вздыхает и быстро анализирует ситуацию. Он не собирается рассказывать Деймону, что даже несмотря на то, что Майкл внушил гибридам, тот, кто убьет Клауса автоматически труп. Гибриды порвут Деймона на куски даже после смерти первородного. И Стефану бы лучше не появляться рядом с Клаусом, особенно после того, как он выкрал гробы и освободил всех первородных, но Кэтрин заставила его включить свою гребаную человечность. Видимо для Кэтрин Деймон все еще не безразличен. Клаус выбивает из рук Майкла кол. Древко отскакивает и падает на землю. Кэролайн отпихивает Кэтрин и слишком остервенело ломает ей шею. Тяжело дыша, блондинка спихивает с себя тело двойника и быстро осматривает территорию. Первородные все еще борются с последствиями вербеновой бомбы. Гибриды стоят вокруг Клауса и Майкла, которые с особой злостью ударяют друг друга кулаками. Майкл бросает взгляд в бок и Кэролайн смотрт туда же. Кол. Чертов кол на земле. Блондинка на вампирской скорости перемещается к нему, замечая, как Майкл протыкает грудную клетку Ника своей рукой. Это Клауса не убьет, но делает ему больно. Девушка тянется вниз за колом, но ее сбивают с ног. Гибриды. Какого черта? Майкл внушил им, что никто не может прикоснуться к колу? Во время удара об землю головой не сдержала стона, который сразу же отразился не только в ушах первородного, но и вибрацией в грудной клетке. Он больше это не контролирует. Откинуть Майкла оказывается практически невозможно. А гибриды начинают окружать Кэролайн, которая вытирает с подбородка кровь. Самый близкий к ней гибрид оголил свои зубы. Мерзко. Так что там им именно внушил Майкл? — Я же сказал вам, — прорычал Майкл, — убейте ее! Теперь вопрос, который появился у нее в голове, можно считать решенным. Майкл приказал ее ликвидировать. Элайджа попытался встать, но концентрированная вербена оказалась куда противнее обычной. Клаус лишь краем глаза заметил, как гибриды подступают к его жене. Все внутри заклокотало от ненависти, злости, ярости. Руки завибрировали. Если Майкл все же сейчас вырвет его сердце, то на какое-то время Клаус вырубится, пока не восстановится новое. Но за это время охотник успеет проткнуть его колом, да и сама Кэролайн умрет от рук гибридов. Девушка же резко встала со своего места и скинула с ног каблуки, которые до этого не мешали. — Хотите подраться со мной? — немного истерично спросила и сглотнула вязкую слюну. Ей их не одолеть… но в стойку она встала. Взгляд косится в сторону Ника, который одной рукой отталкивает Майкла, а другой цепляется за ту руку, что уже проникла в грудную клетку. На миг их взгляды сталкиваются. Тревожный взгляд Кэролайн. Испуганный Клауса. Он не боится за себя. Он боится за нее. Она кивает ему, зная, что вряд ли уцелеет. Он не успеет оторваться от отца и спасти ее от дюжины гибридов. Чисто физически не успеет. Слышит, как сбоку шипит гибрид и оборачивается. Деймон сворачивает ему шею и встает рядом с блондинкой. По другую сторону оказывается Стефан. — Видимо, сегодня мы и умрем, — хмыкает Деймон, и Стефан утвердительно кивает. — Ты же ненавидишь меня, — проговаривает Деймону и снова поворачивается к Нику. Все это происходит буквально за секунды. — Не настолько, чтобы бросать тебя одну на растерзание гибридам, — встает в стойку Деймон и оценивает противников. Что ж, у них нет и шанса. Один из гибридов кидается на Кэролайн и она с рыком ударяет его по голове, отскакивает и снова уворачивается от другого. — Ты ее не спасешь, — шипит Майкл, видя ту же картину, что и Клаус. Охотник пытается плотнее сжать сердце и вырвать его уже из груди, но Ник слишком сильно сжимает его руку. Борется. Клаус видит, как Кэролайн получает удар прямо по животу. Красная пелена в глазах все застилает. Он больше не слышит окружающий мир. Только удары собственного сердца, которое сжимает в руках Майкл. Резкий поворот головы в сторону отца и утробный рык. Настолько громкий, что гибриды на миг остановились, словно пытаясь сбросить с себя внушение Майкла, но тщетно. Клаус чувствует это. Чувствует, как в груди разрастается боль не от действий Майкла, а от ощущения смертельной опасности Кэролайн. Мышцы приходят в тонус. Становятся более рельефными. Все тело завибрировало и Майкл с немым вопросом уставился на него, все еще продолжая попытки вырвать сердце. Волчье сердце. В этом и проблема. Нога Клауса подгибается. Сама. Но он знает, что сейчас будет. Он это чувствует. Цвет глаз становится еще насыщеннее. Суставы начали выгибаться сами по себе, но одновременно придавая столько силы Нику, что ему хватило всего одного движения. Рука Майкла хрустнула и он зашипел. Клаус толкает охотника и тот делает несколько шагов назад, освобождая грудную клетку, которая за несколько секунд исцеляется. Суставы продолжают хрустеть, волосы на руках начали темнеть. Это происходит быстро. Настолько быстро, что даже удивительно. Клаус помнил, как это было в первый раз. Долго, больно, мучительно. Связано ли это с тем, что он первородный гибрид или с тем, что Кэролайн в опасности - не понятно. В этом есть свои плюсы. Всего несколько секунд… И перед Майклом оказывается огромный черный волк. Блестящая шерсть отражает тусклый лунный свет. Огромные белоснежные клыки, по которым медленно начинает стекать слюна. А глаза… они словно обещают, что ты точно попадёшь в ад. Охотник с ненавистью смотрит на волчью морду, что так громко дышит, и прижимает к себе сломанную руку, которая уже почти исцелилась. Но Клаус удивляет Майкла. Клаус может одним укусом вывести из строя Майкла на некоторое время, но крик Кэролайн отрезвляет его. Зрачки волка расширяются. Оборотень разворачивается и в один прыжок оказывается рядом с блондинкой. Деймон с окровавленным лицом пятится назад, видя, как волк подходит к нему, обходя Кэролайн. Но Клаус-оборотень поворачивает голову, прижимает уши и смотрит прямо в глаза Кэролайн. И время словно остановилось. Зрачки расширены. Дыхание глубокое. Хочется протянуть к нему руку и коснуться шерсти… Ей не страшно. Она нисколько не испугалась. Лишь прижала саднящую руку к груди. Девушка улыбнулась ему, даря миллион новых ощущений. Странно, оборотни обычно не контролируют себя после обращения и очень их тянет на вампиров, но Ник… Он смотрит на нее осознанно. Он резко поворачивает голову и утробно рычит прямо в сторону гибридов. Те в тот же миг остановились. Рык грозный, протяжный, глубокий. Вибрация достигает даже Кэролайн. Она с восхищением смотрит на мужа в облике оборотня и замирает, когда поворачивает голову. Гибриды один за другим приклоняют голову и падают на одно колено. Они чувствуют альфу. Майкл шипит им, чтобы они кинулись убивать, но гибриды не двигаются с места. Первородные, что уже практически отошли от вербены, с немым восхищением уставились на Клауса. Они словно замерли на одном месте, как и гибриды, не замечая разъедающей боли от вербены. — А Майкл называл его серым, — вдруг выкрикнул Кол, тяжело дыша. В эту же секунду Майкл заметил на земле кол и быстро двинулся к нему. Клаус быстро оценил обстановку и заскулил, когда его кости и мышцы, с такой же дикой скоростью начали меняться. — Как он делает это так быстро? — шепчет сам себе Стефан. — Потому что он первородный гибрид, — предполагает Форбс и срывает с плеч Стефана его уже мятый и грязный пиджак. Накидывает пиджак на голое тело Клауса и тот благодарно ей кивает. — Ты пришел, — шепчет она. — Всегда, — в тон ей отвечает гибрид и натягивает на себя этот несчастный пиджак. Майкл уже взял в руки кол и ринулся на Клауса, но все еще волчьи инстинкты не успели отступить. Клаус лишь одним рывком откинул от себя охотника и подобрал с земли, снова выпавших из рук, кол. Покрутил в руках, оценивая резьбу. Красиво. Убийственно красиво. — Ты не… — начал было говорить Майкл, но Клаус сделал всего одно движение. Кол оказался в грудной клетке отца. Майкл закричал от растущей боли и жжения внутри себя. — Прощай, — прошептал Ник, чувствуя, как внутри него лопается вся та боль, что хранилась в нем столетиями. Огонь. Тело Майкла полностью накрыло огнем и его крик стих. Клаус прислушался к своим ощущениям, понимая, что… ничего не чувствует. Но вздохнул с облегчением. Первородные медленно, все еще шипя от боли, подошли к полыхающему отцу. На лицах каждого застыл шок, неверие и ужас. Это закончилось. Ребекка не может прекратить плакать, хотя даже уже не понимает почему льет слезы. Все эмоции словно разом взорвались в ее голове. — Кто-нибудь дайте ему штаны, — вдруг произносит Кол и встречается взглядом с Кэролайн.

***

«Я не злюсь, правда» — в который раз за эту ночь отправляет сообщение Елене Кэролайн и возвращает телефон в карман джинс. Они обсудят это утром. А сейчас… Гостинная. Мрак. Освещение лишь от огня камина и нескольких свечей. Все выглядит действительно зловещим, особенно, если учесть, что все присутствующие являются первородными вампирами, кроме Кэролайн. Молчание, которое раздражает до кончиков пальцев и отзывается дрожью где-то в районе сердца. Клаус заходит в комнату и тяжело вздыхает, встречаясь с немного грубыми взглядами. И лишь один взгляд смотрит на него с нежностью. Семья. Кэролайн потерла ладони и обвела комнату взглядом. — Итак, — начала она, привлекая к себе внимание. Они вообще не разговаривали после смерти Майкла, что случилась буквально несколько минут назад, — предлагаю всем занять свои места. Майклсоны кивнули и послушно прошли к огромному деревянному круглому столу, который стоит посреди комнаты. Каждый сел на стул. Элайджа деликатно поправил пиджак, Финн все еще никак не привык к новой стрижке и поэтому постоянно прикасается к голове, Ребекка скрестила руки на груди, а Кол просто смотрит в потолок (к своей стрижке он уже привык). Клаус сел рядом с Кэролайн и мило ей улыбнулся. Ему действительно легче. Хоть сейчас и предстоит ужасный разговор. — Меня не было с вами девять столетий, — немного робко произнесла она, чувствуя, как Клаус напрягся, — но все уже в курсе, что именно случилось, верно? Финн кивнул. — Меня просветили, — хмыкнул он, — хотя, меня тоже не было девять столетий. Финн тут же стрельнул взглядом в Клауса. Не ловко. — Тогда вопрос ко всем остальным, — уже более серьезно произнесла девушка, — какого черта вы вообще устроили?

***

Кэролайн вышла во двор, где так удачно стоял наполненный бассейн. Солнечный день. Вода. Жаренное мясо. Ну разве не идеально? Мистик-Фоллс радует их хорошей погодой. Примирить Майклсонов оказалась очень сложной задачей. Столько обид, злости, недосказанности, претензий. От того, что узнала девушка, она бы точно поседела, если бы не была вампиром. Сначала все спокойно высказывались. Потом как-то резко перешли на крик и пришлось Кэролайн перекрикивать их. Затем они какое-то время все задумчиво молчали. Потом плакали. И в конце даже засмеялись. Спасибо большое Колу, который умеет разряжать обстановку. Компромисс найден. Каждый первородный забирает свой кол и делает с ним все, что он захочет. Кол, который принадлежал Клаусу и не подействовал на него, принято было отдать Кэролайн. Теперь, когда угрозы в виде Майкла нет… семья вздохнула с легкостью. Удивительно, они даже ненавидели друг друга, но все равно встали на сторону Ника. Несмотря на все то, что он творил. Клаус поклялся, что более так вести себя не будет и ему поверили. Поверили, потому что знают кто его жена. Тяжелый разговор состоялся с Еленой. Кэролайн думала, что расплачется… — Я понимаю, что они тебе дороже нас, потому что ты… ты жила с ними больше века, — пораженно произнесла Елена, словно только сейчас осознав это. — Они на самом деле не плохие люди, — хмыкнула Кэролайн, — просто… они просто кажутся такими серьезными и опасными, но по сути… Они как ты, как я, просто прожили много ужасных лет. Сейчас, находясь в особняке, который раньше принадлежал ее семье, Кэролайн с замиранием сердца отметила, как все выглядит правильно. Хоть и не надолго. Ребекка лежит на шезлонге и попивает мохито. Элайджа и Финн стоят у мангала, и Финн познает прелести двадцать первого века. Кол плавает на матрасе в бассейне, а Клаус стоит у прохода в дом и любуется видом. Он смотрит на нее. Улыбается. Никогда бы не поверил, что снова ощутит это. Гармонию. Мысли омрачаются лишь только от того, что все хорошее быстро сменяется плохим, но постарался откинуть это от себя. — Так и будешь там стоять и сканировать меня? — прошептала блондинка, точно зная, что он слышит. От мангала уже чувствует аромат жаренной индейки. Слышит шаги. Легкие. Касание рукой к ее пояснице и аромат. Что ж… Его новый аромат теперь ее самая любимая вещь на свете. И как она могла раньше думать, что это все чужое? Глаза в глаза. — Нет, я бы очень хотел тебя похитить, — заговорщески произнес мужчина и быстро чмокнул ее в губы. Это сладко. Это всегда приятно. — Только после индейки, Викинг, — пропела Кэролайн и обняла мужа за талию. Хорошо. Действительно хорошо, что даже не верится. — Этот день мне напоминает день нашей свадьбы, — вдруг произносит Клаус и Кэролайн улыбается. Она скользнула взглядом по его футболке, точно зная, где висит его кольцо. Но Клаус поднял свою руку и… Кэролайн замерла. Он надел его. Тепло тут же разлилось по ее телу волшебными волнами. — Большой и серый волк, точнее черный, — усмехнулась Кэролайн, ловя его игривый взгляд, — оказывается невероятный романтик. — Всегда им был, — хмыкнул он и сильнее прижал ее к себе. Кэролайн переплела с ним пальцы, прижимая к своей груди. Это что-то личное. Это что-то интимное. Хочется стоять так целую вечность. — Слишком приторно, вы не находите? — слышится крик Кола, и Кэролайн стреляет в него испепеляющим взглядом. Потом поворачивается к Нику и шепчет так тихо, чтобы ее услышал только он. — Напомни, почему ты его заколол? — Он доставлял слишком много проблем, водился с ведьмами, искал средство, которое бы помогло ему стать человеком. Они думают, что я не знаю, что Ребекка тоже была в этом замешана. Кэролайн закатила глаза. — И такое средство есть? — Кол утверждает, что есть, — хмыкает гибрид и притягивает к себе блондинку еще ближе, хоть это практически нереально. Оставляет на ее губах легкий нежный поцелуй. — У Кола и Ребекки одна мечта на двоих, они хотят стать людьми, — немного с грустью отвечает Клаус и хмурится. — Но время убивает слишком быстро. Они станут уязвимыми и ты боишься их потерять, если они станут людьми? — догадывается блондинка и опускает свою ладонь на щеку мужа. — До дрожи боюсь, — признается Ник и прикрывает глаза от этой ласки, — и у нас слишком много врагов, кто обязательно воспользуется их… человеческой слабостью. — Но это их выбор, — напоминает Кэролайн, хотя сама почувствовала, как внутри все воспротивилось даже от мысли снова стать человеком. Беззащитным. Слабым. — Поэтому я больше не буду вторгаться в их планы, я же вчера пообещал, — тихо произнес Клаус. — Ты делаешь большие успехи. — Я знаю. Кэролайн улыбнулась и прижала свою голову к груди Ника. — Я люблю тебя, Викинг. — Я люблю тебя сильнее, Синеглазка. — Нет, — игриво воспротивилась она. — Я превратился в оборотня только от одной мысли, что ты можешь пострадать, так что не спорь со мной, женщина, — усмехнулся Клаус, и Кэролайн толкнула его кулачком. Финн задумчиво вздохнул, наблюдая за этой картиной, повернулся к Элайдже, который только что спрятал свой смартфон. — Удивительно, — прошептал Финн, видя настолько счастливого Клауса и Кэролайн, — я помню те дни, когда он страдал и пытался убить себя. Для меня это было буквально дня три назад. Элайджа кивнул. — Клаус счастливчик. Все самые странные и ужасные проклятия, которые только могут быть придуманы, все словил, — усмехнулся брат и пожал плечами, — но проклятье братства поиздевалось над ним слишком жестоко. — Но с ней он расцветает, — подмечает Финн. — Да, — вдруг произнес Элайджа и повернулся к брату, — мы все хотим быть сильными… — Финн перевел взгляд на пару, — но почему-то всю жизнь… ищем человека, перед которым не страшно признаться в своих слабостях. Парадокс? Они молча наблюдают, как Клаус приглашает Кэролайн искупаться в бассейне, а та в свою очередь согласно кивает. Кол призывно взмахивает руками. — Сейдж в Мистик-Фоллс, Финн, — вдруг произносит Элайджа, и Финн замирает. — Она все еще… жива? — Она ждала тебя. Ребекка поглаживает медальон матери, который ей вернула Елена и отставляет на столик напиток. Умиротворение. Вот то слово, которое ей приходит на ум. Снова касание и… странная вибрация от кулона. Бекка переводит взгляд на грудь и чувствует, как кулон начал быстро накаляться, явно не от солнца. Жжение мгновенно становится невыносимым и девушка срывает цепочку со своей шеи, отбрасывая медальон. Переводит взгляд на то место, где он покоился и заметила сильнейшее покраснение, с мгновенно образующимися, волдырями. Тяжело сглатывает. По позвоночнику проходит холодок. Она еще тогда поняла, что с ним что-то не так, но все равно приняла «подарок». Ничего не происходит просто так. Это было ясно еще с того дня, как призраки обрели телесность из-за этого кулона. — Бекка? — встревоженно спрашивает Кэролайн, подходя ближе. Кэролайн замечает ожог и чувствует, как от кулона исходит странная вибрация. Блондинка смотрит по сторонам, понимая, что никто кроме нее и Бекки ничего не заметил. Подхватывает кулон за цепочку и подходит ближе. — Все нормально? — Нет, мне страшно, — прошептала Ребекка, чувствуя, что ожог не заживает. — Что это может значить? — так же тихо шепчет вампирша, чтобы никто ничего не услышал. Она не хочет портить такой чудесный день новой проблемой. Они должны хоть раз нормально отдохнуть. — Мама, — одними губами проговаривает Ребекка. Глаза Кэролайн расширяются. Мама? Жизнь всегда преподносит интересные сюрпризы. Мы можем стараться сделать так, чтобы все прошло как можно… ровнее и менее травматично… в первую очередь для себя, но постоянно перерезаем не тот провод, как бы сказал сапер. Мы трудимся и пыхтим для лучшей жизни, для того, чтобы избежать всех этих проблем, но почему же они прилипают к людям, как банный лист? Майклсоны настырные. Все без исключения. Кто-то больше, кто-то меньше. Они продолжают бороться со всем миром каждый гребаный день, но как итог, лишь сейчас приходит осознание, что побеждать нужно было только себя. Как сделал это Клаус. Точнее, пообещал сделать. Прошлое остается в прошлом. Его не вернуть. Кэролайн жила прошлым, когда только вернулась в свое время. Клаус жил прошлым девять веков без нее. Это больно. Они начали жизнь с чистого листа. Все Майклсоны. Но, как говорится выше, Майклсоны настырны. И что от них хочет самый непредсказуемый Майклсон, не считая Кола? Что же хочет, давно усопшая, Эстер Майклсон? А кулон продолжает вибрировать.