†
Сириус почувствовал слабость в ногах, когда последовал за Люпиным вниз по узкой тропинке, ведущей к точке входа. Всего несколько часов назад Джинни Уизли позвонила ему и сообщила, что Риддл действительно вернулся в Хогвартс. Однако, судя по всему, она вообще не видела Гермиону. Сириус понятия не имел, что делать с этой информацией, поэтому после разговора с Джинни в нем закипела ядовитая смесь надежды и отчаяния. Сириус споткнулся о маленький корень и тихо выругался. Затем он продолжил свой путь вниз по тропе. Они были предупреждены, что кто-то появился у входа, и предательски надежда в Сириусе возросла. Может быть, это она, эхом отозвался в его голове тихий голос. Сириус стиснул зубы и резко отогнал эту надежду. Это была не она. Если бы он осмелился надеяться сейчас, то только позже был бы раздавлен жестокой реальностью. Они уже почти добрались до края барьера. Сириус уже чувствовал, как мощная магия гудит в его теле, а над верхушками деревьев он видел, как купол мерцает в воздухе, словно жар. Теперь Люпин перешел на бег трусцой и почти бегом направился к входу. Сириус последовал за ним, но постарался не заразиться волнением своего друга. Это была не она. Наконец они достигли точки входа. На краю барьера, все еще находясь на территории Корпуса, Сириус заметил солдата, который поднял их по тревоге. Оборотень стоял на расстоянии вытянутой руки от купола и пристально смотрел на кого-то с другой стороны. Сириус проследил за взглядом солдата: две фигуры стояли позади охраняющей магии, и Сириус остановился как вкопанный, узнав их. Одной из фигур был Том Риддл. Он узнал бы темного волшебника где угодно. Но в данный момент Сириус даже не задумывался над этим человеком. Его мысли путались, когда он смотрел на меньшую из двух фигур. Это была Гермиона. Живая. Сириус почувствовал, как у него перехватило горло, когда он уставился на девушку. Это была Гермиона. Его жадный взгляд блуждал по ней, упиваясь этим зрелищем. Пышноволосая, с добрыми карими глазами, девушка стояла посреди леса, как привидение из самого сладкого сна. Сириус сухо сглотнул и уставился на нее. Все ее лицо было покрыто темными синяками, на мягкой коже запеклась засохшая кровь, а с тела свисали грязные лохмотья. И все же это была Гермиона. К этому времени девушка уже заметила их. Сердце Сириуса екнуло, когда на ее лице появилась улыбка. Гермиона подняла руку и робко помахала в знак приветствия. Недоверчивый смешок сорвался с губ Сириуса, а горячие слезы обожгли его глаза: – Гермиона. Услышав ее имя, Люпину удалось вывести его из ступора. На губах оборотня появилась дикая улыбка. Он схватил Сириуса за руку и потащил его к Гермионе. Сириус даже думать толком не мог и позволил своему другу тащить себя через защиту. Как всегда, защитная магия казармы позволила Сириусу легко пройти и без вреда для него потекла по его коже. Однако в тот момент, когда он оставил защитную магию позади, Сириус был поражен штормом мощной магии. Она яростно колыхала воздух и была такой темной, что его чуть не стошнило. Сириус и раньше чувствовал эту магию, и теперь его взгляд метнулся к Риддлу. Темная магия сочилась из человека, как из гнилой раны, и полностью насыщала воздух. С трепетом Сириус осознал, как близко Риддл стоит к Гермионе и, что еще более тревожно, как он держит ее за руку в собственническом жесте. На лице темного волшебника не было даже намека на эмоции, когда он холодными глазами наблюдал за Сириусом и Люпиным. Сириус встревожился еще больше, заметив, как темная магия Риддла обвилась вокруг Гермионы, удерживая ее в плену. Это была та же самая сила, которая с большим ликованием разорвала стражников в Азкабане на части. Темная магия, которая убивала без жалости и угрызений совести. Люпин не обращал внимания на темную магию и смотрел только на Гермиону. Хриплый смех сорвался с его губ, оборотень отпустил Сириуса и, сделав несколько шагов, подошел к Гермионе, чтобы прижать ее к себе. – Гермиона! - громко воскликнул Люпин, и его желтые глаза весело блеснули. – Ты вернулась. Он выпустил ее из объятий и, держа на расстоянии вытянутых рук, внимательно осмотрел. Девушка улыбнулась Люпину и дрожащим от волнения голосом прошептала: – Я так рада снова видеть тебя. Услышав ее голос, Сириус резко втянул в себя воздух. Наконец слезы, собравшиеся в его глазах, наполнили их до краев и покатились по щекам, обжигая кожу. Он больше не мог сдерживаться. Как будто его тело имело собственный разум, Сириус бросился к Гермионе и обнял ее, притягивая к своей груди. Слезы все еще катились по его щекам, а губы искривила улыбка, и Сириус уткнулся лицом в кудрявые волосы Гермионы. У него перехватило горло и он начал заикаться: – Мы думали, что ты... Мы думали... Но ты в порядке. С тобой все в порядке. Он напрягся, почувствовав, как Гермиона обвила руками его талию. Словно желая утешить его самого, она прошептала успокаивающе: – Я в полном порядке, Сириус. Сириус улыбнулся, почувствовав ее теплое тело рядом с собой, и она была жива. Он не думал, что когда-нибудь сможет перестать улыбаться. Безумно счастливый, он поцеловал Гермиону в макушку и пробормотал: – Добро пожаловать обратно, дорогая. Едва Сириус произнес эти слова, как на него обрушилась мощная сила. Она обрушилась на него с гневом и закрутилась вокруг него. Эта сила вырвала его из рук Гермионы и грубо отшвырнула прочь. У Сириуса вырвался стон, когда он с трудом коснулся земли, и острая боль пронзила его плечо. Не раздумывая, рука Сириуса метнулась к палочке. Он быстро подтянулся и присел на корточки, упершись одной ногой и одним коленом в землю. Его палочка была наготове и нацелена на Риддла. Краем глаза Сириус видел, как Люпин повторяет его действия. Единственное, что удерживало их обоих от нападения, была Гермиона, которая все еще стояла рядом с Риддлом, широко раскрыв глаза от шока. Риддл не вытащил свою собственную палочку, но его мощная магия потрескивала вокруг него, как будто сам воздух был в огне. Столкнувшись с такой ужасной силой, Сириус слышал, как его собственный пульс стучит в ушах, подгоняемый адреналином. Непрошеные воспоминания о том, как Риддл так легко убил всех этих людей в Азкабане, нахлынули на него. Волшебника было уже не остановить. Теперь злобный взгляд Риддла упал на Сириуса и сверкнул потусторонним красным цветом. Все тело Сириуса напряглось, когда уголки рта Риддла исказились в жестокой ухмылке. Щупальца его темной магии уже тянулись к Сириусу, не ища ничего, кроме разрушения. Пальцы Сириуса нервно сжались вокруг палочки. Прежде чем магия Риддла успела схватить его и разорвать на части, Гермиона внезапно потянулась к Риддлу. Ее пальцы обхватили его подбородок и наклонили его голову к ней. Жесткий оттенок прозвучал в ее голосе, когда Гермиона сказала: – Том, что ты делаешь? Это мои друзья. Тело Сириуса застыло в ужасе, когда теперь темный взгляд Риддла был направлен на Гермиону. Девушка, казалось, не понимала, в какой опасности находится, и резко оборвала его: – Так вот почему ты привез меня сюда? Значит, ты хочешь напасть на них? Убийственный красный блеск все еще бушевал в глазах Риддла, и Сириус был уверен, что следующим он нападет на Гермиону. Заклинание уже было на кончике языка Сириуса, чтобы защитить ее, когда Риддл ответил, едва сдерживая смертельный оттенок в своем голосе: – Нет. Односложный ответ был всем, что Гермиона успела услышать, прежде чем Риддл резко вернул свою магию обратно. Он больше не тянулся к Сириусу. Но вместо этого магия снова захватила Гермиону. Загадочные пронзительные глаза сверлили Сириуса, но его темная магия больше не была готова атаковать и спокойно обвилась вокруг Гермионы. У Сириуса перехватило дыхание, и он все еще защищаясь направил палочку на Риддла. Гермиона неловко откашлялась и сказала: – Мне очень жаль, что так вышло. - она бросила предупреждающий взгляд на Риддла и добавила: – Он не нападет на вас. Сириуса это нисколько не убедило. Дрожащим голосом, он встал со своего места, присев на землю. Взгляд Гермионы беспокойно блуждал по нему. Поскольку она не могла найти никакого вреда, она предложила: – Может быть, нам стоит зайти внутрь и поговорить? Услышав это, Риддл подошел еще ближе к Гермионе, и Сириус настороженно посмотрел на волшебника. Он почувствовал необходимость оттащить девушку подальше от опасного волшебника. Ему не нравилось позволять этому человеку находиться рядом с Гермионой. Сириус с большой неохотой опустил палочку. Однако он держал его в руке, а не прятал в задний карман своих потертых джинсов. Сириус осторожно переглянулся с Люпиным. Мрачное выражение лица его друга говорило ему, что он разделяет его беспокойство о безопасности Гермионы. Им нужно было увести Гермиону подальше от Риддла. Голос Люпина был напряжен, когда он сказал: – Похоже, это хороший план. Тебе нужно отдохнуть. Сириус тоже кивнул. – Определенно. Желтые глаза Люпина впились в Риддла. Голосом, не более чем хриплым рычанием, он спросил: – Он собирается вернуться в Хогвартс? Нахмурившись, Гермиона посмотрела на Риддла. Темный волшебник, казалось, совсем не собирался отпускать ее руку в ближайшее время. На бледном лице Гермионы появилось болезненное измученное выражение и она решилась: – Я думаю, Том может пока пойти с нами. Люпин тут же запротестовал: – Гермиона, это не очень хорошая идея. В магии Риддла послышался гневный всплеск, и он притянул Гермиону ближе к себе, высокомерно заявляя о своей власти над ней. Сириус хотел закричать на этого человека, но сдержался. Вместо этого он сделал глубокий вдох, чтобы успокоить свой гнев. Он знал, что Риддл опасен и может снова причинить боль Гермионе, но сейчас было слишком рискованно уводить ее от него. Она может попасть под перекрестный огонь. А пока им придется перестраховаться. – Отлично, - решил Сириус, напрягшись всем телом. – Он может пойти с нами. Люпин открыл рот, чтобы возразить, но Сириус послал ему острый взгляд и подчеркнул: – Гермиона нуждается в уходе как можно скорее. Сириус не мог винить Люпина за воинственное выражение его лица. По крайней мере, оборотень шагнул вниз и резко кивнул головой. Стараясь не выдать своего беспокойства, Сириус ободряюще улыбнулся Гермионе. – Не волнуйся, все будет хорошо. - он выскользнул из своей зеленой ветровки и протянул ее Гермионе. – Вот, возьми пока это. Позже мы купим тебе новую одежду. – Спасибо. - Гермиона с благодарностью приняла одежду. Когда она скользнула в ветровку, Сириус повернулся к Люпину и сказал: – Пошли. Гермиона чуть не вздохнула, когда закуталась в пальто Сириуса, тепло просачивалось в нее. Она вздрогнула, когда Том снова схватил ее за руку. Она чувствовала, как его магия ощетинилась на ее коже, крепко обнимая ее. По крайней мере, он потерял смертельную полосу и больше не пытался напасть на Сириуса. Это все еще заставляло ее нервничать. Гермиона не считала хорошей идеей брать Тома с собой на территорию Корпуса, но она просто не знала, что еще можно сделать. Заставить его уйти было бы нелегко, если не совсем невозможно. Ее голова болезненно пульсировала, и Гермиона почувствовала легкую тошноту. К ней подкрадывалась усталость, и она была слишком утомлена, чтобы сейчас иметь дело с Томом. Она пристально посмотрела на Сириуса. Лидер Ордена выглядел довольно напряженным, не выпуская Тома из поля зрения. Гермиона не могла винить этого человека. Она послала ему легкую благодарную улыбку. Когда его внимание переключилось на нее, суровый взгляд исчез с лица Сириуса. Он улыбнулся ей, одарив мальчишеским взглядом. Гермиона знала, что он пытается успокоить ее, и это заставило теплое чувство вспыхнуть в ее груди. – Рядовой, пропустите наших гостей, - сказал Люпин оборотню, охранявшему вход. – Есть, сэр, - быстро ответил оборотень. Мужчина вытащил палочку из кобуры и помахал ею в сторону барьера. Охранная система повиновалась и расступилась. Трещина в магическом барьере была достаточно широка, чтобы кто-то мог спокойно пройти через нее. Желтые глаза Люпина блуждали по Гермионе и он сказал своим хриплым голосом: – Вперед, Гермиона. Давайте-ка пройдем внутрь. Сириус подмигнул ей и сказал: – Теперь все будет хорошо, милая. Гермиона сделала шаг к барьеру, но потом заколебалась. Воспоминания о том, как она в последний раз проходила мимо этих палат, вскипели в ней. Это было, когда она отправилась на свою миссию по спасению Магглорожденных из Хогвартса. Гермиону захлестнуло дурное предчувствие. – Сколько ... - ее голос дрогнул. Она глубоко вдохнула и прошептала: – Магглорожденные из Хогвартса. Я видела, как они уходили через камин, но многие ли из них выбрались оттуда? Заметив беспокойство на ее лице, Сириус подошел к ней. – С ними все в порядке, Гермиона, - мягко сказал он. – Благодаря тебе. Мы вывезли их из страны, никаких проблем. Гермиона уставилась на него широко раскрытыми глазами. – Правда? – Правда-правда, - весело усмехнулся Сириус. – А теперь пошли отсюда. Гермиона внимательно посмотрела на него и не нашла ничего, кроме честности на его лице. Они выбрались оттуда живыми? Это осознание заставило ее сердце подпрыгнуть от радости. И все это было не напрасно! Облегченная улыбка расцвела на лице Гермионы. Увидев это, Сириус сверкнул белыми зубами в широкой улыбке. Он жестом пригласил Гермиону следовать за ним, когда проходил мимо барьера. Непринужденно болтая, Сириус продолжал: – А знаешь что? Мы должны это отпраздновать. Ты как думаешь? У меня в комнате есть очень хороший виски. Лафройг. 14 лет выдержки. Я ждал случая, чтобы открыть его. Я даже готов поделиться этим с Люпиным. Гермиона усмехнулась и последовала за ним через отверстие в куполе. Магия слегка ощетинилась на ее коже, но в остальном не мешала ей. Люпин вздохнул и сказал Сириусу: – Давай спланируем вечеринку после того, как Гермиона поправится. Увидев детскую гримасу на лице Сириуса, Люпин закатил глаза. Гермиона широко улыбнулась. Она все еще не могла поверить, что она действительно здесь. Всего несколько часов назад она думала, что никогда больше не увидит это место. Гермиона глубоко вдохнула воздух. Даже болезненный укол в ушибленный бок не смог испортить ее приподнятое настроение. Люпин криво усмехнулся, увидев счастливую улыбку на ее лице, – Добро пожаловать домой. Несколько минут они шли по небольшой тропинке, пока лес не сменился открытой местностью. Знамя Корпуса развевалось на ветру на шесте прямо над казармой. Простые здания стояли в два ряда, ведя к большому центральному зданию. К этому времени дыхание Гермионы стало затрудненным, и она снова почувствовала головокружение. Она боролась с этим, но в конце концов ей пришлось прислониться к Тому, который еще не покинул свое место рядом с ней. Обеспокоенный взгляд Сириуса блуждал по ней. – Не волнуйся, милая. Мы заставим Пьюси залатать тебя в мгновение ока. – Спасибо, - устало ответила Гермиона. – Сюда, - сказал Люпин и повел группу к одному из бараков. Это было недалеко, но Гермионе теперь пришлось тяжело опереться на Тома. Он поддерживал почти весь ее вес, так как она вообще не могла использовать свое сломанное тело. Гермиона была рада, когда они наконец добрались до здания. Она только сейчас заметила небольшую группу солдат, которые слонялись поблизости. Все их внимание было сосредоточено на Гермионе, оценивая ее прищуренными глазами. Смущенный румянец окрасил ее щеки, когда она оказалась под пристальным взглядом оборотней. Люпин придержал дверь открытой для Гермионы и окликнул группу солдат: – Эй, Джен. Ты не могла бы сходить за Пьюси для нас? Один из солдат возмущенно выгнул бровь, глядя на Люпина. В конце концов она согласилась: – Конечно. Затем ее взгляд скользнул по фигуре Гермионы. Внезапно губы женщины искривила дикая улыбка. – Я знала, что ты вернешься. - с этими словами оборотень развернулся и побежал к одному из бараков. Люпин усмехнулся: – Я думаю, что Джен очень привязалась к тебе. Затем он повел Гермиону в здание. Она последовала за ним по коридору, пока они не вошли в одну из комнат. Посередине стоял смотровой стол, а стены его были заставлены полками и аптечками, уставленными пузырьками с зельями, мазями и перевязочным материалом. – Садитесь, - Люпин указал на маленький столик с двумя стульями. – Я уверен, что Пьюси скоро будет здесь. Гермиона с удовольствием опустилась на один из стульев. Она чувствовала себя измученной. Том стоял рядом с ней, и Гермиона снова заметила его магию в воздухе, ища близкого контакта с ней. Она бросила на него вороватый взгляд. Ее все еще смущало, что он принес ее сюда. Гермиона была убеждена, что Слизеринец замышляет что-то зловещее. Ход ее мыслей был нарушен, когда Сириус плюхнулся в кресло напротив нее. Он ухмыльнулся Гермионе, и к нему вернулся непринужденный вид. – Знаешь, после того как все это закончится, мы определенно заслужим какой-то отпуск.- Он посмотрел на Люпина, который стоял прямо, по-военному заложив руки за спину. Сириус слегка наклонился к Гермионе и театрально прошептал: – Волку определенно нужно немного расслабиться. Люпин не удостоил Сириуса ответом. Гермиона улыбнулась их выходкам. В дверь постучали. Вошел еще один оборотень, который был частью группы снаружи. – Мы подумали, что Мисс Гермиона может быть голодна. Оборотень протянул Гермионе несколько ломтиков хлеба. Он был еще теплым и пах восхитительно. Гермиона только сейчас поняла, как сильно проголодалась, и с радостью приняла хлеб. Оборотень также предложил ей миску с чем-то похожим на куски сырого мяса. Сириус закатил глаза, увидев это. – Парень, о чем ты думаешь? Она не будет есть сырое мясо. Оборотень моргнул, глядя на миску с кусками сырого мяса, некоторые из которых все еще были покрыты мехом. Вокруг мяса скапливалась кровь. Мужчина пожал плечами: – Почему бы и нет? Это кролик. Только сегодня утром мы отправились на охоту. Сириус раздраженно вздохнул и развел руками. – Я сдаюсь. Вы все сошли с ума. - он взял чашу и сунул ее в руки мужчины. – Оставь его себе. Губы оборотня изогнулись в усмешке. – Правда? Я могу его забрать? Он вопросительно поднял брови, глядя на Гермиону. Она тихо усмехнулась его энтузиазму и кивнула головой. – Конечно. Вперед. Она уже разломила хлеб и положила кусочек в рот. Она почти вздохнула. Она даже не могла вспомнить, когда в последний раз ела что-нибудь. – Спасибо. Солдат ухмыльнулся ей и поспешил прочь, довольный своей миской с кроличьим мясом. Гермиона сунула в рот еще один кусок хлеба. Она прожевала его и только потом тихо спросила: – Том сказал мне, что я была в Азкабане... Сириус вздрогнул, услышав это, но именно Люпин ответил: – К сожалению, да. Глаза Гермионы расширились. – Это правда? Но... как вы меня нашли? Азкабан охраняется, не так ли? – Твой хозяин, - презрительно фыркнул Сириус. – Нашел тебя. Рука Гермионы бессознательно скользнула к левому предплечью, где под зеленым рукавом ветровки скрывалась темная метка. Я ничего не понимаю, - тихо сказала она. Сириус сморщил нос, словно откусил кусочек лимона. – У нас не было другого выбора. Мы перепробовали все, чтобы найти тебя. Ты будто исчезла. Люпин кивнул с серьезным выражением лица. – Именно тогда мы связались с Риддлом и попросили его найти тебя. Гермиона напряглась, чувствуя себя неуютно от этих новостей. – Я все понимаю. - словно проверяя слова на своем языке, она прошептала: – Том помог вам найти меня? Она бросила испытующий взгляд на Тома, но лицо Слизеринца было пустой маской, ничего не выдающей. С ее губ сорвался вздох. Затем она снова сосредоточилась на Сириусе. – Вы просили Тома найти меня? Когда Сириус кивнул, Гермиона обеспокоенно прикусила нижнюю губу. Зачем Тому сотрудничать с ее друзьями? Это было немыслимо. – Он использовал мою темную метку, чтобы выследить меня? Сириус облегченно вздохнул. – Да. Ты все еще привязана к нему. Мы решили, что это может помочь нам. Снисходительная ухмылка стояла на губах Тома, когда он сказал: – Они были выведены из строя без моей помощи. Гермиона видела, как Сириус раздраженно стиснул зубы, но он никак не прокомментировал высокомерие Тома. – Поскольку у Риддла никогда не хватало порядочности отпустить тебя, он все еще связан с тобой через твою темную метку. Связующая магия от темной метки, очевидно, сильнее, чем барьеры вокруг Азкабана. Вот так мы тебя и нашли. – Я поняла. - задумчиво произнесла Гермиона. – Значит, это Том привел вас ко мне? Сириус кивнул, выглядя озадаченным. Гермиона не могла винить его за это. Ему пришлось обратиться за помощью к убийце своего брата. И все это для нее... дрожащая улыбка тронула ее губы, и она прошептала: – Спасибо. Глаза Сириуса расширились от удивления, и он пробормотал, запинаясь: – За что? Гермиона не смогла удержаться и тихо рассмеялась: – Ты спас меня. Ты спас мне жизнь. - она повернулась к Люпину. – И тебе тоже. Спасибо. Без тебя я все еще была бы заперта в Азкабане или еще хуже. В желтых глазах Люпина промелькнуло удивление. Затем он неловко переглянулся с Сириусом. В замешательстве Гермиона увидела виноватое выражение на лице Сириуса. Он едва мог встретиться с ней взглядом. Извиняющимся тоном произнес он, – Нет, мы... понимаешь, Люпин и я, мы действительно пытались добраться до тебя, Гермиона. Поверь мне, так оно и было. Нам удалось войти в Азкабан, но там было слишком много охранников. Люпин кивнул: Стыд затуманил его желтые глаза, когда он тихо сказал ей: – Сириус не хотел этого делать, но я его убедил. У нас не было никакой возможности добраться до тебя. Итак, мы отступили. Гермиона уставилась на них широко раскрытыми глазами. Смятение смешивало ее мысли в неразбериху. Ее брови изогнулись в озадаченном выражении и она прошептала: – ...но если это не вы, то кто же меня вытащил? Смесь вины и ненависти, горевшая в глазах Сириуса, выдавала его. Гермиона напряглась. Затем медленно, очень медленно она повернулась к Тому. Слизеринец все еще стоял рядом с ее креслом. Когда Том снова посмотрел на нее, на его лице не отразилось никаких эмоций. Голова Гермионы закружилась, когда она посмотрела в поразительно голубые глаза Тома. – Это ты? - слабо прошептала она. – Ты вытащил меня оттуда? Том холодно взглянул на нее, и Гермиона почувствовала себя пойманной в ловушку его пристального взгляда. Зловещий красный блеск все еще горел в его голубых глазах, придавая ему демонический вид. Том склонил голову набок, глядя на нее под другим углом. Затем он медленно поднял к ней руку. Гермиона даже не пошевелилась, когда Том нежно провел пальцами по ее щеке. Ее сердце затрепетало в груди от этого прикосновения, и она не могла отвести взгляд от завораживающих глаз Тома. Чары рассеялись, когда в комнату вошел Адриан Пьюси. Гермиона отвернулась от Тома. Она была рада, что у нее есть повод не обращать внимания на странные чувства, бурлящие в ней, и теперь вместо этого улыбнулась Пьюси. Он был одет в черную форму Офицерского Корпуса. Темный цвет резко контрастировал с его льняными волосами. Вежливая улыбка тронула губы Пьюси. – Мисс Гермиона, - он слегка наклонил голову в знак приветствия. – Джен сказала мне, что вы снова с нами. Сириус встал и подошел к Пьюси. Он обнял мужчину за плечи и усмехнулся. – Пьюси, как раз тот человек, которого мы так долго ждали. - Сириус указал на Гермиону. – Тебе нужно ее подлатать. - он пошевелил пальцами. – Давай. Делай свою магию. Пьюси добродушно закатил глаза и сухо ответил: – Для этого я и здесь. Его взгляд быстро скользнул по Гермионе, оценивая ее состояние. Затем он поднял брови и посмотрел на остальных в комнате. – Я должен попросить вас оставить нас одних. Сириус надул губы, но строгий взгляд Люпина заставил его вздохнуть: – Ладно. Сириус подошел к Гермионе. Он наклонился к ней и осторожно поцеловал в макушку. – Я так рад, что ты вернулась, милая, - тихо прошептал Сириус. Он снова выпрямился, и Гермиона улыбнулась мужчине. Люпин тоже подошел ближе и ободряюще сжал ее плечо. – Слушайся Пьюси, ладно? - сказал оборотень. – Он позаботится о тебе. Мы найдем тебя позже. Гермиона кивнула головой. Затем Сириус и Люпин неохотно покинули комнату, а Пьюси жестом указал на смотровой стол. – Вы не могли бы присесть там? Гермиона скользнула на стол, пока Пьюси разбирал свои зелья и мази. Схватив несколько штук, белокурый солдат подошел к ней. Заметив Тома, он заколебался. Слизеринец не выходил из комнаты. – Пожалуйста, подождите снаружи, пока я присмотрю за Мисс Гермионой, - вежливо повторил Пьюси. Том стиснул зубы, и его магия зловеще собралась вокруг него. Недавнее откровение пронеслось в голове Гермионы. Почему Том оказался здесь? Почему он спас ее от Азкабана? Глубоко встревоженная, она сказала: – Все в порядке. Он может остаться. Я не против. Краем глаза Гермиона заметила, что Том перестал принимать напряженную позу. Он придвинулся ближе к ней, и его мощная магия снова нашла ее, обвиваясь вокруг нее. Пьюси слегка нахмурился. – Ты уверена? – Да, - прошептала Гермиона. Солдат вовсе не выглядел убежденным, но принял ее решение. Он взмахнул палочкой над Гермионой, и она вздрогнула, почувствовав, как на нее нахлынули диагностические чары. На лице Пьюси появилось озабоченное выражение. Он осторожно спросил Гермиону: – Они тебя допрашивали? Гермиона вздрогнула, когда в ней закипели воспоминания. Яркая клетка. Во рту появился медный привкус. Жажда. И еще эта боль. Постоянная боль. Гермиона крепко зажмурилась. Чувствуя себя неуверенно, она кивнула головой. – Не волнуйся, - успокаивающе произнес Пьюси. – Ты же оттуда выбралась. Я позабочусь, чтобы ты в мгновение ока стала как новенькая. Гермиона пристально посмотрела на мужчину. Пьюси улыбнулся ей, и Гермиона мягко кивнула, снова немного расслабившись. Пьюси снова взмахнул палочкой. – Хм, - задумчиво произнес он. – У тебя сломана лодыжка. Гермиона вздохнула. – Да. Я так и думала, что это возможно. – Вот, возьми это, - капрал протянул Гермионе пузырек с зельем. – Это от боли. Гермиона выпила зелье, наблюдая, как Пьюси осторожно осматривает ее ногу. Она поморщилась, когда кто-то пошевелил ее сломанную лодыжку. Увидев это, Том подошел к ней поближе и мрачно уставился на Пьюси, вокруг которого закружилась магия. – Успокойся, - сказала Гермиона Слизеринцу. – Он просто делает свою работу. Пьюси взмахнул палочкой над ее лодыжкой, и Гермиона вздохнула с облегчением, когда боль утихла. Еще один взмах палочки – и ее лодыжка оказалась обмотана толстым бинтом. Капрал слегка улыбнулся Гермионе. – Через день-два твоя лодыжка будет в полном порядке. – Спасибо, - сказала Гермиона. Том все еще сердито смотрел на солдата и ледяным тоном требовал ответа: – Что насчет ее головы? И все эти порезы и синяки? Гермиона нахмурилась, глядя на Слизеринца. Том уставился на Пьюси. Красный оттенок в его голубых глазах теперь был более заметен, что придавало Тому затравленный вид. Его магия все еще витала в воздухе, извиваясь и извиваясь, готовая к атаке. – Может быть, тебе действительно лучше подождать снаружи, Том, - предложила Гермиона, стараясь, чтобы ее голос звучал твердо. Том резко повернулся к ней, и мрачный взгляд исчез с его лица. Гермиона могла бы поклясться, что заметила панику, промелькнувшую на лице Тома. Однако выражение его лица мгновенно исчезло. Том взял ее за руку и крепко сжал, явно не желая уходить. – Если ты хочешь остаться, - сказала ему Гермиона. – Просто помолчи. Хорошо? Сквозь стиснутые зубы Том прошипел: – Хорошо. Гермиона бросила на него скептический взгляд, прежде чем снова повернуться к Пьюси. Солдат с беспокойством наблюдал за происходящим, но ничего не сказал по этому поводу. Вместо этого он возобновил осмотр. Гермиона наблюдала, как Пьюси умело помахал над ней своей палочкой. Она чувствовала странное покалывание целительной магии. Чтобы отвлечь ее, Пьюси сказал: – Я пользовался тем золотым кубком, который вы подарили полковнику. Это действительно хорошо работает. С тех пор у нас не было недостатка в зелье из Волчьего Аконита. Гермиона растерянно заморгала. Потом ее осенило, и она улыбнулась. – Кубок Хаффлпафф? Пьюси улыбнулся ей. – Да. Это просто невероятно, правда. Краем глаза Гермиона заметила, что напряженный разговор Тома явно сумел привлечь. Она старалась не обращать внимания на нависшее над ней присутствие Тома. Стараясь придать своему голосу спокойствие, Гермиона сказала: – Я подумала, что вам это может пригодиться. Пьюси слегка усмехнулся: – Ты не ошиблась. Он снова взмахнул палочкой, и боль в боку Гермионы утихла. Пьюси удовлетворенно кивнул и спрятал палочку подальше. Он улыбнулся Гермионе, сверкнув острыми зубами. -Это все, что я могу сейчас сделать. А еще у тебя сотрясение мозга и трещина в черепе, похожая на волосяной покров. Впрочем, не волнуйся. Я дам тебе что-нибудь от сотрясения мозга и немного костероста позаботится о трещине. С этими словами солдат протянул Гермионе пару колб с зельем. – Прими их прямо перед сном, а завтра я снова за тобой присмотрю. Тогда мы также можем сделать что-нибудь против всех этих синяков, хорошо? Гермиона кивнула и благодарно улыбнулась Пьюси. – Спасибо. Том схватил ее за руку и помог соскользнуть с смотрового стола. – Никаких проблем, - сказал Пьюси. – Это моя работа. Гермиона осторожно похромала к двери. Но прежде чем она успела уйти, ее остановил голос Пьюси: – Мисс Гермиона? – Она повернулась к оборотню. - он улыбнулся ей и сказал: – Хорошо, что ты вернулась.†
– Твоя комната точно такая же, какой ты ее оставила, - сказал Сириус, улыбаясь Гермионе. Он шел рядом с ней, широко жестикулируя при этом. Люпин стоял по другую сторону от нее и закатывал глаза от восторга своего друга. Гермиона не видела его, но знала, что Том идет за ней по пятам. Его магия все еще ощетинивала ее кожу. – Ты же знаешь, что такое оборотни, - драматично вздохнул Сириус. – Никакого уважения к частной жизни других людей, говорю тебе. Люпин возмущенно выгнул бровь. – Нихрена подобного. – Так и есть, - настаивал Сириус. – Пару дней назад кто-то украл мою зубную щетку. Мою зубную щетку – ради Мерлина. Люпин пожал плечами и предположил: – Может быть, ты просто потерял ее. Ты не самый аккуратный человек, которого я когда-либо встречал. – В любом случае, - сказал Сириус своему другу и снова повернулся к Гермионе. – Твоя комната все еще цела. Точно такая же, какой ты ее оставила. Она улыбнулась мужчине. – Это здорово. Я вроде как скучала по ней. – Еще бы, - согласился Люпин. – Особенно по кровати. Ты выглядишь как мертвец. Сириус кивнул и сказал: – Тебе нужно отдохнуть. Тем временем, мне нужно позвонить Джинни. Гермиона удивленно подняла брови. – Джинни? – Я уверен, что она волнуется, - ответил Сириус. – Я просил ее помочь мне найти тебя в Хогвартсе. Она будет на седьмом небе, когда услышит, что с тобой все в порядке. Гермиона широко улыбнулась ему. – Передай ей от меня благодарность. Может быть, я смогу снова навестить ее. Люпин усмехнулся. – Или мы просто пригласим ее сюда. Теперь, когда она знает об Ордене, я не понимаю, почему она не может навестить тебя. Гермиона просияла, глядя на оборотня. – Правда? Это было бы здорово. Я могу показать ей все вокруг. Сириус погладил Гермиону по голове. – Притормози, тигр. У тебя есть все время на свете. Гермиона усмехнулась: Они уже почти дошли до здания со спальными помещениями, когда она заметила высокую фигуру, идущую им навстречу. Вскоре мужчина подошел к ним и с острой ухмылкой на лице злобно уставился на Гермиону. Полковник Грейбек с его громоздким телосложением и черным мундиром представлял собой весьма впечатляющую фигуру. На воротнике его плаща виднелись пять золотых полос. В отличие от других солдатских мундиров, на плаще Грейбека отсутствовала нашитая на рукаве эмблема корпуса. Вместо этого Гермиона заметила стилизованного волка, воющего на Луну в виде золотого значка на лацкане его плаща. – Руквуд, - поприветствовал ее вожак стаи своим низким голосом. – Я слышал, как ты вернулась. Я думал, что смогу поприветствовать тебя. Гермиона улыбнулась Грейбеку. Она странно скучала по этому грубому мужчине. – Да. Я только что приехала. Грейбек внимательно посмотрел на нее своими стальными серыми глазами и задумчиво потер подбородок, угрожающе сверкнув острыми когтями. Затем ухмылка искривила его губы, придавая ему свирепый вид, и Грейбек бесцеремонно сказал: – Ну, я рад, что ты не умерла. – Ну почему вы, оборотни, всегда такие тупые? - простонал Сириус. Грейбек хмуро посмотрел на него. – Разве ты не слышал? Я сказал, что рад, что она не умерла. – Мерлин, - раздраженно выдохнул Сириус. – Ты делаешь только хуже. Грейбек прищелкнул языком по небу. – Ты просто немного нежный маленький цветок, не так ли, Блэк? Сириус только закатил глаза, глядя на полковника. Грейбек проигнорировал мужчину и теперь критически осмотрел Гермиону. – Пьюси уже осмотрел тебя? Гермиона взглянула на вожака стаи. – Да. Он осмотрел.. Грейбек кивнул. Затем он выгнул бровь в сторону Гермионы и сказал: – Я же говорил тебе, что эта миссия была самоубийством, не так ли? Гермиона усмехнулась: – Ну, все было прекрасно, пока люди Амбридж не поймали меня. – Ага, - Грейбек почесал затылок, взъерошив свои лохматые волосы. – Я слышал об этом деле. Но ты ведь сбежала, не так ли? Так что к черту этих парней. Его взгляд покинул Гермиону и теперь переместился на Тома, стоявшего рядом с ней. Мерзкая ухмылка тронула губы Грейбека. Он подошел ближе к Слизеринцу и понюхал воздух, словно улавливая запах добычи. Том, казалось, нисколько не был обеспокоен пугающим присутствием Грейбека. Вместо того чтобы отшатнуться, он с интересом наблюдал за действиями оборотня, как ученый за одним из своих экспериментов. – Полагаю, нет нужды спрашивать, кто ты такой, - сухо заметил полковник. Лицо Тома ничего не выражало, все эмоции были скрыты под покровом тайны. Только ухмылка свисала с его губ, когда он бойко представился: – Том Риддл. – Да. - Грейбек кивнул. Затем он добавил с диким рычанием в голосе: – Я слышал, что ты подарил Гермионе много горя. Опасность, таившаяся в тоне Грейбека, была очевидна, но только усилила ухмылку на лице Тома. Когда Том ответил ему, под бархатом скрывался край злобы: – Я много чего подарил Гермионе. На заявление Тома отреагировал вовсе не Грейбек. Вместо этого Сириус злобно зарычал и попытался броситься на Тома. – Как ты смеешь?! Люпину удалось схватить Сириуса за руку и удержать его. Сириус боролся с захватом, его глаза сверкали от гнева. Том просто бесстрастно наблюдал за происходящим. Гермиона почувствовала, как его магия в воздухе изменилась, и ее снова поразило, как изменилась магия Тома. Она казалась сгущенной, более твердой. Гермиона вздрогнула, когда нити магии лизнули ее. Магия Тома всегда была темной, но теперь в ней была бездонная пропасть. Садистская жажда сопровождала магию, как будто она могла разорвать что-то на части, как будто это было не что иное, как разрушение. Внезапно Гермиона очень обрадовалась, что Люпин удерживает Сириуса. Грейбек, несомненно, тоже чувствовал магию Тома. На его лице появилась жестокая ухмылка. Вожак стаи повернулся к Гермионе и сообщил ей: – Люпин прав. - он указал на Тома. – Это очень странный случай. Гермиона с беспокойством смотрела на бесстрастное выражение лица Тома, наблюдавшего за Сириусом. К счастью, Люпину удалось успокоить своего друга. Гермиона прикусила нижнюю губу и тихо ответила: – Да, конечно, он такой. Грейбек громко расхохотался. – По крайней мере, ты знаешь, во что ввязываешься. К счастью, он больше не мог комментировать странности Тома. Грейбек отвлекся, когда к ним подошел еще один оборотень. Мужчина отсалютовал Грейбеку и сказал: – У нас сложилась сложная ситуация, Полковник. – Что теперь? - Грейбек прищурил свои стальные глаза, глядя на солдата. – Сэр, это Бол, - ответил оборотень. – Его пожарная команда застряла в Алжире. Седобородый сморщил нос от досады. – Они застряли? Опять? Ты что, издеваешься надо мной? – Нет, сэр, - ответил солдат. – Я сам с ним разговаривал. Грейбек издал рычание. – Я не могу в это поверить. - он повернулся к Гермионе. – Я имею в виду, сколько раз ты можешь застрять в одной и той же пустыне? Гермиона моргнула, глядя на мужчину, и, не найдя подходящего ответа, просто пожала плечами. Фенрир устало вздохнул: – Похоже, мне придется заняться этим делом. А ты тем временем немного поспи с закрытыми глазами. Гермиона улыбнулась полковнику и кивнула головой. Удовлетворенный, Грейбек повернулся к Люпину и приказал: – Капитан, проследите, чтобы за Руквуд присматривали. Мы проведем разбор полетов после того, как я проясню ситуацию с Болом. Люпин отдал честь вожаку своей стаи. – Есть, сэр. Грейбек посмотрел на Тома и задумчиво нахмурил брови. Помолчав немного, он добавил: – Я полагаю, вы можете снять и этому комнату, если он будет настаивать. На этот раз Люпин ответил с гораздо большей неохотой. – Есть, сэр. С этими словами Грейбек покинул их, засунув руки в карманы своего черного форменного плаща, направился к центральному зданию. Гермиона улыбнулась ему вслед. Затем они продолжили свой путь в спальные помещения. Она просто хотела войти в здание, когда поняла, что магия Тома все еще витает вокруг нее. Она бросила взгляд на слизеринца. – А где Том собирается остановиться? - спросила Гермиона. Сириус сморщил нос и бросил на Тома сердитый взгляд. – Он может спать на улице в грязи, мне все равно, - сказал он нехарактерным для него злым тоном. Люпин вздохнул и сказал: – Не волнуйся, Гермиона. Я найду ему свободную комнату. Гермиона медленно кивнула, не вполне убежденная. – Окей. Она попыталась вырвать свою руку из рук Тома. Его пальцы напряглись, но он не отпускал ее. Не глядя на него, Гермиона натянуто произнесла: – Том, я устала и больна, я не буду иметь с тобой дела прямо сейчас. Том прищурился, глядя на нее, явно недовольный таким развитием событий. Прежде чем он успел что-либо сказать, вмешался Люпин: – В этом здании есть пустые комнаты. - он указал на здание перед ними. – Ты можешь взять одну из них. Гермиона почувствовала раздраженный магический пик Тома и бросила на него предостерегающий взгляд. – Просто сделай это. Мы можем поговорить обо всем остальном завтра. Том в гневе стиснул зубы, сжав губы в тонкую линию. Однако ее обещание, казалось, убедило его, и он резко кивнул. Гермиона облегченно вздохнула. Вскоре она задумалась, разумно ли оставлять Тома одного, без присмотра. Но в конце концов ее усталость взяла верх. Если она еще долго будет стоять на ногах, то, скорее всего, потеряет сознание. Бросив небольшую благодарную улыбку Сириусу и Люпину, Гермиона оставила их одних и вошла в здание. Она прошла по коридору, окруженному множеством одинаковых серых дверей. Наконец Гермиона остановилась перед одной из них. Она открыла дверь и вошла в маленькую комнату. Маленький столик со стулом стоял прямо под крошечным окном, а рядом с ним – шаткий металлический шкафчик. Гермиона поставила свои зелья на стол. Затем она устало опустилась на маленькую койку. Это был сумасшедший день.{{{{{{{{+}}}}}}}}
Гермиона спала как убитая, без всяких сновидений. На следующее утро она проснулась, чувствуя себя намного лучше. Гермиона широко зевнула и села в своей маленькой кроватке. Тяжелая усталость прошла, и ей стало намного легче. Она раздраженно пошевелила левой ногой. Она все еще немного болела, но уже не так сильно. Головная боль тоже прошла. Зелья, которые дал ей Пьюси, творили чудеса. Гермиона довольно улыбнулась. Она осторожно встала и вытянула руки. Все ее тело болело, как будто она вчера пробежала марафон, но острая боль прошла. Гермиона открыла металлический шкафчик и достала оттуда кое-какую одежду. Она надела черную рубашку с длинными рукавами и черные брюки. Она с нежностью вспомнила, как в прошлый раз Сириус настоял на том, чтобы она сменила цвет своего черного наряда. Грязная сорочка лежала забытая в углу комнаты, и Гермиона наслаждалась ощущением новой одежды на своем теле. В хорошем настроении она гадала, где же Сириус и Люпин. Может быть, она поймает их в комнате отдыха за завтраком. Она была очень голодна. Гермиона открыла дверь и остановилась как вкопанная, увидев Тома в коридоре. Он сидел на полу и прислонился к стене напротив ее двери. Должно быть, его разбудил щелчок ее двери – или он вообще не спал, – но в любом случае Том молча смотрел на Гермиону. Несколько секунд она молча смотрела на него. – Ты был здесь всю ночь, - поняла Гермиона мертвым голосом. Слизеринец не ответил, но продолжал наблюдать за ней, как ястреб. Гермиона глубоко вздохнула. Она нахмурилась, когда ее взгляд блуждал по Тому. Гермиона неохотно решила заняться насущной проблемой: – Нам нужно поговорить. Ей действительно не хотелось этого делать, но ведь она и так слишком долго тянула время, не так ли? Очевидно, Том не собирался облегчать ей задачу и просто исчезнуть. Гермиона вернулась в свою комнату и плюхнулась на кровать. Она должна была сидеть, делая это. Том последовал за ней и осторожно закрыл дверь. Он шагнул ближе к ней и спросил спокойным голосом: – О чем ты хочешь поговорить? Этот вопрос вывел Гермиону из себя. Она пристально посмотрела на Тома и натянуто ответила: – Нам нужно о многом поговорить. Я думаю, что самый насущный вопрос – что тебе здесь нужно, Том? Слизеринца не смутил ее резкий тон. – Ты хотела остаться здесь, - мягко ответил он. – Конечно, я тоже останусь. В конце концов, ты же моя девушка. Гермиона не была уверена, что он сделал это специально, но ему удалось разозлить ее еще больше. Он смотрел на нее с непроницаемым, как всегда, лицом. Оскалив зубы в рыке, она резко бросила на него: – Ты прекрасно знаешь, что я думаю о наших так называемых отношениях. Ее ответ заставил Тома нахмуриться. Следы гнева появились в его голосе, когда он сказал: – Мы уже это обсуждали. Ты моя девушка. – А я и не собираюсь, - язвительно ответила Гермиона. – Ты должен наконец принять это. К этому моменту магия Тома уже бешено кружилась вокруг него. Угрожающе низким голосом он объявил: – Ты останешься со мной. Я люблю тебя. Гермиона пожала плечами и бесцветно ответила: – Даже если бы это было правдой, любви иногда просто недостаточно, не так ли? Темная магия в воздухе теперь терзала Гермиону, но она не собиралась позволить Тому запугать себя и просто смотрела на него. Слова, пронизаны морозом, она спросила: – Зачем ты вытащил меня из Азкабана? Том уставился на нее в предстоящем гневе и ответил ей: – Я нуждался в тебе. Как будто это могло что-то объяснить. Собственная магия Гермионы гневно дрогнула. – Это всегда касается тебя. То, что ты хочешь. Что тебе нужно. Всегда только ты. Ты никогда не заботишься ни о ком другом. Зачем я вообще тебе понадобилась? Значит, у тебя опять есть кому приказывать? Насмешка появилась на лице Тома, когда он был поражен ее обвинениями. Его темная магия потянулась к Гермионе, обвилась вокруг нее и жестоко врезалась в ее темную метку. Гермиона вздрогнула от боли, и ее рука метнулась к левому предплечью, больно сжимая его. – Ты ведешь себя неблагодарно, - холодно заявил Том, едва скрывая угрозу. – Я вытащил тебя из Азкабана. – А почему ты вообще беспокоишься? - Гермиона выстрелила в него. – Том, зачем ты вытащил меня из Азкабана? С презрительным выражением на лице том презрительно бросил: – Ты бы предпочла, чтобы я оставил тебя Амбридж? Гермиона стиснула зубы, так как он все еще не отвечал на ее вопрос. Ее гнев вспыхнул, и она проскрежетала: – Ты ожидаешь, что я поблагодарю тебя? Напомни мне, почему Амбридж вообще пыталась поймать меня? Хм? Том сердито посмотрел на нее, и его магия все еще злобно терзала ее. Гермиона сморщила нос и едко сказала: – Ты заставил меня украсть медальон Слизерина у Хепзибы Смит, Том. Без тебя Амбридж никогда бы не узнала о моем существовании. Это ты виноват, что она охотилась за мной. В глазах Тома вспыхнул опасный красный огонек, и он прошипел: – Это я вытащил тебя из поместья Малфоев. Ты была всего лишь маленькой рабыней, пока я не нашел тебя. Я спас тебя. Конечно, он бы сменил тему, если бы она сказала ему суровую правду, не так ли? Праведная ярость пронзила Гермиону, и она горячо огрызнулась: – Да, а потом ты снова бросил меня туда. Этот дурацкий медальон был для тебя дороже, чем я сама. – Ты предала меня, - выплюнул Том, и в его голосе послышались угрожающие нотки. Гермиона невесело рассмеялась. – И это действительно оправдывает твои действия? Ты мог бы наорать на меня, порвать со мной или еще что-нибудь, правда. Но нет. Что же ты сделал? Ты пытался меня убить. – Я не пытался тебя убить, - ледяным тоном ответил Том. Гермиона на мгновение уставилась на Тома. Она все еще чувствовала, как его гнев отражается в ее темной метке. В конце концов, резко решила она, – Нет. Том сузил глаза, превратив их в злые щелочки. – Что значит "нет"? Гермиона выгнула брови, не впечатленная угрожающим выражением его лица. Резким голосом она сообщила ему: – Я больше не буду этим заниматься. Мы там уже побывали. И мне это надоело. – А что именно ты не делаешь? - прошептал Том, смертельно похолодев. Гермиона пожала плечами: – Я не собираюсь сидеть здесь и позволять тебе кричать на меня и угрожать мне. – Мне действительно все равно, - злобно ответил Том. – Я не позволю тебе уйти от меня. Он свирепо посмотрел на нее, вокруг него вспыхнула злая магия. Гермиона не ответила на его безумные требования, но закатала рукав рубашки, показывая свою темную метку. Ее пристальный взгляд блуждал назад к Тому. Слизеринец посмотрел на черную татуировку на ее коже, и Гермиона почувствовала, как его магия снова потянулась к ней. – Я хочу, чтобы ты разорвал эту связь. На красивом лице Тома появилась резкая гримаса. Внезапная смена темы разговора, казалось, вывела его из равновесия. – Что? – Связь, - нетерпеливо повторила Гермиона. – Разбей ее. Расторгни ее. Мне все равно как, я хочу, чтобы это исчезло. На лице Тома появилось странное выражение, когда он уставился на темную метку на ее руке. Что-то промелькнуло в его глазах. Паника? Гермиона не была уверена. Оно быстро исчезло, и Том презрительно усмехнулся ей: – Я не разорву эту связь. – Да, конечно, - резко ответила ему Гермиона. – Мне это больше не нужно. Я больше не хочу тебя видеть. Я с тобой покончила. Ты разорвешь эту связь, а потом оставишь меня в покое. Навсегда. Как ни странно, ее резкие слова заставили Тома отступить на шаг. Гермиона удивленно нахмурилась, когда на его тщательно возведенном фасаде появились трещины. Глаза Тома слегка расширились, и на этот раз она определенно увидела в них панику. Однако он быстро взял себя в руки и быстро шагнул к Гермионе, снова возвышаясь над ней. Том резко схватил Гермиону за кудрявые волосы и заставил ее запрокинуть голову, так что ей пришлось посмотреть на него. – Не смей мне приказывать. Гермиона зашипела от боли в голове и отшвырнула руку Тома подальше от себя. – Не прикасайся ко мне! Она уставилась на Тома, с отвращением сморщив нос. Это было все, что она когда-либо получит от него, не так ли? Боль. Боль и угрозы. Гермиона отрицательно покачала головой. Внезапно ей больше не хотелось драться. Ее гнев исчез, сменившись ощущением пустоты в животе. Гермиона глубоко вдохнула воздух. Когда она заговорила в следующий раз, ее голос был пуст и свободен от прежнего гнева: – Я больше этого не хочу. Это должно прекратиться сейчас же. Она потянулась к Тому и сжала его руку, осторожно проведя большим пальцем по тыльной стороне ладони. Грустная улыбка появилась на губах Гермионы, когда она посмотрела в холодные голубые глаза Тома. – Я не знаю, почему ты вытащил меня из Азкабана, - сказала она ему. – Но я действительно очень тебе благодарна. Ты очень много сделал для меня, Том. Не думай, что мне это не нравится. Без тебя я бы, наверное, все еще работала в Малфой-Мэноре. Пока Том смотрел на нее, его темная магия все еще собственнически обвивалась вокруг Гермионы. Она облегченно вздохнула. Затем она отпустила руку Тома. Когда Гермиона заговорила в следующий раз в ее твердом голосе прозвучала решительность: – Это все еще не меняет моего мнения. Это к лучшему, что мы разорвали все связи. Разорви эту связь. Потом тебе следует вернуться в Хогвартс. Все кончено. При этих словах глаза Тома расширились, и еще большая часть маски осыпалась с него. Гермиона заметила, что его руки слегка дрожат, прежде чем он сжал их в кулаки. Даже его магия заразилась, потеряла свою гневную остроту и теперь ощетинилась вокруг него взволнованным облаком. Это заставило Гермиону подозрительно прищуриться и посмотреть на Тома. Теперь же он даже избегал ее взгляда и склонил голову. – Я бы предпочел остаться здесь, - ответил Том почти шепотом. В его голосе была какая-то чужая дрожь, заставившая Гермиону заколебаться. Затем она стиснула зубы, пытаясь справиться с неприятным ощущением в животе. Она не позволит Тому снова играть с ней. Голос ломался когда, она повторила: – Уходи. Возвращайся. Ты же почти закончил школу, Том. Я почти уверена, что у тебя есть пара ТРИТОНов. Возвращайся в волшебный мир. Живи своей жизнью. Том ничего не ответил. Он стоял перед ней, склонив голову, словно завороженный видом пола. Гермиона отрицательно покачала головой. Нет. Нет, она не позволит ему снова обмануть себя. – Я серьезно говорю. Ты уйдешь. Если ты этого не сделаешь, клянусь, я попрошу Грейбека вышвырнуть тебя вон. Ты же знаешь, на что способен Корпус. Том все так же молча стоял перед ней и смотрел в пол, так что она даже не могла видеть его лица. Его магия снова попыталась обернуться вокруг нее. Гермиона сердито посмотрела на слизеринца. Он этого не стоил. – Просто оставь. Я больше никогда не хочу тебя видеть. Странно, но ее слова заставили Тома вздрогнуть. Он медленно поднял голову. Голубые глаза осторожно встретились с ее глазами. Гермиона была поражена, так как не обнаружила в них привычной холодности и жестокости. – Я... я... - прошептал Том непривычно слабым голосом. – Я не могу… – Что ты имеешь в виду? - прошипела она, когда он не продолжил. Он нервно облизнул губы, прежде чем продолжил странно неуверенным тоном:… – Это.. Что-то не так. Гермиона непонимающе заморгала. На какое-то время она забыла о своем гневе и спросила: – О чем ты говоришь? Пронзительно-голубые глаза сверлили ее, в них плавал намек на страх. Потом Том дрожащим голосом признался: – Я не могу это контролировать. Я пытался. Это... все ускользает. Я не знаю, как это остановить. Поджав губы, Гермиона разглядывала его. Она не заметила этого раньше, но Том был бледен. Бледнее, чем обычно. Он действительно выглядел больным. Подозрительно она спросила: – Что ускользает? На лице Тома отразилась паника, и он отчаянно замотал головой. – Я не знаю. Гермиона вздохнула, на самом деле не зная, что тут делать, и нетерпеливо прошипела: – Я не понимаю, что ты пытаешься мне сказать. Губы Тома сжались в тонкую линию, и он уставился на нее с растерянным видом. Наконец он обрел дар речи и ответил: – Я не знаю, почему это происходит. Как будто я... исчезаю. Гермиона напряглась, когда он внезапно вытащил из кармана мантии знакомый черный дневник. Выражение чистого отчаяния промелькнуло на красивом лице Тома, когда он уставился на маленькую книгу в своих руках. Его пристальный взгляд вернулся к ней и он слабо продолжил: – Все прошло прекрасно. Как и должно было быть. - его пальцы крепче сжали черную книгу. – Но теперь... я исчезаю. Пытаясь расшифровать его слова, Гермиона медленно произнесла: – Что-то не так с Крестражем. – Нет, - прошептал Том. Он тупо уставился на дневник. – Да?.. – Хорошо... - Гермиона внимательно посмотрела на него. Затем она добавила бессердечным тоном: – А почему меня это должно волновать? Опять же, отчаянные голубые глаза вспорхнули на нее и Том произнес, – Ты сдерживаешь это. Гермиона склонила голову набок. – Что сдерживаю? – Небытие, - в отчаянии сказал он ей. – Ты прекращаешь это, и это оставляет меня в покое. Когда ты рядом, я никуда не исчезаю. Прежде чем она успела ответить, Том, спотыкаясь, шагнул к ней. Трясущимися руками он подтолкнул к ней черный дневник. Гермиона неохотно приняла Крестраж. Она с отвращением сморщила нос, посмотрев на черную книгу, потом снова на Тома. – Чего ты от меня ждешь? - спросила она, отказ уже прозвучал хрипло в ее голосе. Том посмотрел на нее сверху вниз широко раскрытыми глазами. Он глубоко вдохнул, прежде чем выпустить дрожащий глоток воздуха. Гермиона едва могла поверить своим глазам, когда Том внезапно опустился перед ней на колени. Глядя на него в ошеломленном молчании, Гермиона не могла понять, что он делает. – Пожалуйста, - прошептал Том, опустив голову и не смея взглянуть на нее. – Спаси меня. Гермиона уставилась на него, стоящего перед ней на коленях. Он даже не взглянул на нее. Шевеля губами, она размышляла, что же ей теперь делать. Она даже не понимала, что происходит. Она оторвала от него взгляд и перевела его на черный дневник, который держала в руках. Темная магия, которую он излучал, вызывала у нее тошноту. Она болезненно покалывала кожу в том месте, где ее пальцы соприкасались с дневником. Гермиона глубоко вздохнула, пока ее глаза блуждали по черной коже. Теперь половина его души была заключена на страницах этой книги. Совершенно беззащитный, он покоился в ее руках… Почему она должна помогать ему? Том сам навлек это на себя. Она предупреждала его и умоляла вернуться. Он не хотел ее слушать. Вместо этого он причинил ей боль. Теперь он ожидал, что она поможет ему, и его расколотая душа не растворится полностью? Да и зачем ей это?! Пальцы Гермионы сердито сжались вокруг дневника, когда она перевела взгляд на Тома. Он даже не пошевелился. Он все еще стоял перед ней на коленях, ожидая ее решения. Его голова была наклонена, и Гермиона не могла видеть его лица, но она видела, что его руки слегка дрожали. Она никогда не видела его таким. Отчаянный. – Почему я должна помогать такому человеку, как ты? - спросила она с жестоким оттенком в голосе. Том вздрогнул от ее слов и, не осмеливаясь поднять на нее глаза, прошептал: – Все рушится вокруг меня. Все рассыпается. Только ты можешь остановить это. Ты говорила мне, что это случится. И... мне очень жаль. Том даже не взглянул на нее, протягивая руку. Он осторожно провел пальцами по ее икре. Гермиона покачала головой и коротко напомнила ему: – Твой Крестраж все еще здесь, Том. Ты не жалеешь, что убил Регулуса, моего друга. Никаких угрызений совести. О чем именно ты сожалеешь? Что твой план бессмертия прошел не так гладко, как ты думал? Неужели цена все-таки слишком высока? Том быстро отпустил ее ногу. Он еще ниже склонил голову и выдохнул: – Пожалуйста. Не оставляй меня в таком состоянии. Мне не следовало причинять тебе боль. Я сожалею о том, как обошелся с тобой. Гермиона внимательно посмотрела на Тома и поняла, что он не заслуживает ее помощи. Он даже не понимал, что сделал не так. Она ничего ему не должна. Он всегда обращался с ней как с никчемной служанкой. Для него она никогда не была чем-то большим, чем просто собственностью. – Ты ужасный человек, - холодно сказала ему Гермиона, и Том вздрогнул от ее слов. Она подняла руку и потянулась к нему. Она коснулась его головы, и ее пальцы пробежались по его шелковистым мягким волосам. Том напрягся под ее прикосновением. Он стоял совершенно неподвижно, пока она проводила рукой по его голове. Когда она убрала пальцы, по его телу пробежала дрожь. Медленно, очень медленно он поднял на нее лицо. Его кожа была очень бледной, отчего яркие голубые глаза выделялись еще больше. Нерешительно, почти со страхом, он перевел взгляд на нее. Гермиона никогда не видела, чтобы его глаза были такими беззащитными. Глядя в эти синие омуты, она видела, как в них кружатся страх и уязвимость. Но также и надежда. Том внимательно посмотрел на нее, явно опасаясь ее отказа. Нет, он определенно не заслуживал ее помощи. Гермиона знала, что ей нужно отослать его прочь. Она должна разорвать этот отвратительный Хоркрукс на части и бросить его в ад, который он сам себе создал. Это было бы самым правильным решением. Гермиона и сама побывала в аду. Долгие годы она жила этим; жила с болью и унижением каждый день. Почему бы Тому не попробовать его на вкус? Она знала, как ужасно жить без всякой надежды. Она все знала… Взгляд Гермионы был прикован к Тому, и она не была уверена, какой дьявол двигал ею, когда она медленно, неохотно кивнула головой. Глаза Тома слегка расширились от удивления, но затем на его лице появилось облегчение. Он осторожно приблизился к ней и, все еще стоя на коленях, обнял ее за талию и крепко прижался к ней. Он полулежал у нее на коленях, обхватив руками талию и уткнувшись лицом ей в живот. Гермиона все еще хмурилась, глядя на него сверху вниз. Она снова провела пальцами по его волосам, скользнула по коже на затылке, прежде чем нежно погладить по спине. Том обнял ее еще крепче, когда почувствовал прикосновение. Гермиона позволила ему прикоснуться к себе на некоторое время, чувствуя, как по его телу пробегает легкая дрожь. Но через некоторое время она решительно оттолкнула его от себя. Том явно не хотел отпускать ее, но все же подчинился, когда она оттолкнула его. Он остался стоять на коленях перед ней, по-видимому, не желая и не в силах больше сохранять дистанцию между ними. Гермиона внимательно посмотрела на него. Затем она холодно заявила: – Я действительно не должна тебе помогать. Том пристально посмотрел на нее своими ярко-голубыми глазами и не стал возражать. Она вздохнула и снова провела пальцами по его волосам. – Не думай, что я когда-нибудь снова стану кем-то вроде слуги, - предупредила она его твердым, как сталь, голосом. – Я так и думал, - осторожно ответил он. Некоторое время она гладила Тома по волосам. Он все еще стоял перед ней на коленях. Гермиона убрала от него руку. Затем она серьезно задумалась: – Я знаю, что в тебе есть что-то темное, Том. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять это. Она уютно устроилась рядом с черным дневником, который все еще лежал у нее на коленях. Ее взгляд блуждал по маленькой книжке. Она подняла его и сказала ему: – Это всего лишь одно из проявлений твоей тьмы. И далеко не единственное. Она взглянула на него. Лицо Тома ничего не выражало. Он ничего не отрицал. Кончики пальцев Гермионы мягко скользнули по Крестражу. – Я позабочусь о том, чтобы эта тьма не поглотила тебя полностью, - объяснила она с резким оттенком в голосе. – Но моя помощь не бесплатна. Тебе придется заплатить за это. Его глаза слегка сузились, и в них мелькнуло подозрение. Затем он спросил ровным голосом: – Что тебе нужно? Гермиона ответила не сразу. Вместо этого она задумчиво посмотрела на него. Через мгновение она вздохнула: – Кто-то однажды сказал мне, что наш мир испорчен. Том продолжал пристально смотреть на нее. Его лицо снова было вышколенным и бесстрастным, но Гермиона все еще видела настороженность, которую он пытался скрыть. Она проигнорировала его и продолжила: – Эта тьма внутри тебя – часть тебя самого. Я не думаю, что я или кто-либо другой когда-либо смог бы изменить тебя. – Чего ты от меня хочешь? - снова спросил Том, и его тон ничего не выдал. Гермиона сузила глаза и твердо сказала: – Я намерена использовать твою разрушительную энергию для чего-то хорошего для разнообразия. Еще один удар сердца и Том никак не отреагировал. Затем он резко нахмурился и сказал: – Я не понимаю. – Я – член Ордена Феникса, - сказала Гермиона. Ее пристальный взгляд был прикован к Тому.- и ты пойдешь со мной, Том. Ты поможешь мне исправить этот мир и освободить всех Магглорожденных. Она увидела, как что-то мелькнуло в его глазах, но не смогла определить, что именно. Однако это было очень близко к неудовольствию. Затем лицо Тома снова стало непроницаемым. Для нее это не имело никакого значения. Он мог скрывать свои эмоции сколько угодно. – Не слишком расстраивайся, - сказала ему Гермиона. – Это твой шанс окончательно посеять хаос. Разве ты не планировал сделать что-то подобное в любом случае? Ты ведь преуспеваешь в этом, не так ли? Сеять только панику и страх? - она вопросительно посмотрела на него. – Я знаю, что ты прирожденный мастер в таких вещах. Но отныне я позабочусь о том, чтобы твоя тьма поражала только тех, кто ее заслуживает. – Я присмотрю за этим, - она слегка помахала дневником в своей руке. – и я сохраню твою душу от полного уничтожения. Взамен ты отдашь свою тьму и свою силу в мое распоряжение. - ее взгляд остановился на нем и стал жестким, когда она спросила: – Ты принимаешь мои условия? Том прервал зрительный контакт и отвернулся от нее. После долгого молчания он тихо прошептал: – Да. Он позволил своим холодным голубым глазам снова блуждать по ней. Том некоторое время пристально смотрел на нее, и Гермиона была поражена, когда внезапно один уголок его рта изогнулся в ухмылке. – Но мне ведь не обязательно называть тебя "Госпожой", правда? Гермиона удивленно подняла брови. Затем она тихо рассмеялась. – Нет, Том, - ответила она с улыбкой. – Ты можешь называть меня Гермионой.{{{{{{{{+}}}}}}}} Мы не должны больше спрашивать, едины ли душа и тело, чем спрашивать, едины ли воск и фигура, запечатленная на нем. Аристотель (384 до н. э.†322 до н. э.) Поскольку наши внутренние переживания состоят из воспроизведения и сочетания чувственных впечатлений, понятие души без тела кажется мне пустым и лишенным смысла. Альберт Эйнштейн (1879†1955)