Гвендолин

      «Когда уйдем со школьного двора, под звуки нестареющего вальса...»       Как заезженная пластинка, эта песенка крутилась в голове с самого утра.       Любой сказал бы, что я нервничала. И будет прав. Естественно я нервничала. Все же со школой я распрощалась давным-давно. Причем школа была не американская.       У-у. Хочу в университет или хотя бы в колледж. Там все проще. Люди уже взрослые, адекватные, с привычными тараканами в голове.       Ладно. Самокопание делу не поможет. Мидтаунская старшая техническая школа, встречай Чародейку Гвен… Магистра Гвендолин? М-м. Надо еще подумать над псевдонимом… Может, отказаться от настоящего имени в нем? Стоит подумать. Все же это серьезный вопрос.       Я стояла на крылечке у главного входа в школу и ждала. Чего ждала? Знака, конечно же. А знак задерживался. Надо будет обговорить с ним тему опозданий. Нехорошо это, девушек заставлять ждать. И то, что я пришла на пятнадцать минут раньше оговоренного срока не оправдание — папа завез перед школой, а сам торопился в участок на работу.       — Привет, Гвен, — от самонакручиваний меня отвлек знакомый голос.       Мой обвинявший взор словно Немезида пал на Питера. Бедный мальчик сразу приобрел виноватый вид. Нет. Он не посмеет…. Посмел. Ну все, не могу. Я слишком безоружна перед этим щенячьим взором. Все, Пит, я тебя прощаю. И откуда он знал, с каких козырей заходить?       — Прости. Давно ждешь?       — Ну, забежать в администрацию до урока еще успеем, — я решила свести все к делу.       В принципе, мне было чем заняться все это время, пока ждала Паркера, — понаблюдать за школьниками, которые проходили мимо, словно бы и не замечали меня, либо бросали легкий заинтересованный взгляд, но не задерживались, скрываясь в школе. Бр-р. Мурашки по коже. Дети страшные. Даже такие большие. Особенно такие большие. Школьные неписанные правила, группировки по интересам, зарезервированные столики в школьной столовке… Надо меньше смотреть школьной драмы. Ну, не может же быть все настолько плохо? Надо у Питера на всякий случай уточнить еще раз между делом.       Все-таки я готовилась к этому моменту не один день — поход в парикмахерскую, чтобы привести голову в порядок, точнее, волосы, и не напоминать чучело огородное. Ну, что сказать? Образ панка-ангелочка мне шел. Только папа запретил делать пирсинг — рано; и волосы в розовый красить — вульгарно. Что он знает о подростковой моде? Ну… Возможно, больше меня. Все же капитан полиции, человек уважаемый, общается со многими людьми, особенно с теми, кого ему привозят на патрульных машинах.       До администрации добрались быстро. По пути я отмечала крайне скривившиеся лица некоторых школьников, словно где-то за углом устроили пробы свежих лимонов, если их взгляд падал на нас.       С чего бы? Неужели им так не угодил Питер?       Они определенно не разбираются в людях!       Но Паркер тоже держался молодцом и совсем не волновался из-за реакции одноклассников — выглядел вполне счастливым и улыбчивым, с радостью сопровождая меня до нужного кабинета.       Секретарь приняла у меня подписанный папой бланк и выписку из больницы с файлом, где подготовили ворох документов по моему состоянию здоровья. Как только женщина с этим разобралась, то отыскала меня в списках школьников и распечатала расписание.       — Мисс Стейси, вы будете посещать дополнительные занятия? И когда будете готовы сдать контрольные тесты? — пока принтер жужжал, девушка лет двадцати пяти в тонких очках, внимательно окинула меня взглядом.       — Мисс Абрамс, — я глянула на бейджик администратора, — думаю, в течение недели я уточню этот вопрос и обговорю с учителями, когда им будет удобно принять меня. А также я хотела узнать — могу ли я изменить свое расписание в случае чего?       Девушка нахмурилась, подхватила из лотка бумаги распечатанные листы и передала их мне.       — Мы можем пойти вам навстречу, — секретарь щелкнула ручкой в задумчивости. — Для этого вам следует сдать все долги.       Я мысленно вздохнула.       Оно и ясно, что только после закрытия долгов по учебе позволят какие-то курсы сменить. Все-таки от баллов зависит итоговая оценка в конце года.       — Гвен, ты точно справишься? — стоило выйти из кабинета, как Питер с волнением на лице подскочил ближе, теребя пальцами лямки рюкзака.       — Придется.       Так как часть работы была готова для сдачи, то ничего страшного не видела в сложившемся положении. А вот расписание…       Продвинутый курс химии? Математики?       Гвен, ты серьезно?!       Дополнительные курсы истории? История Древнего мира, Всемирная история. Продвинутая география.       Зачем?!       Так-так, мама Гвен, Хелена, была преподавателем истории в университете. Как раз вроде история Древнего мира и Африки. Неужели девочка хотела пойти по стопам матери?!       Эй! Будь я на месте Гвен с самого начала, то заглядывалась бы на Полицейскую Академию.       Ясно, придется переделывать расписание. Если не до конца года, так в новом году точно, если хотела пойти после школы в менеджмент. Для поступления в университет там совсем другие предметы нужны.       — У тебя сейчас французский, я провожу тебя до кабинета, — Питер тоже прошелся взглядом по расписанию и быстро сориентировался.       — А у тебя? — я вскинула взгляд на друга.       — У меня испанский, — пожал он плечами.       — Жаль, что на разных, — заметила я и убрала листок в сумку.       — Зато потом пара по математике, английскому и химии вместе, — он приободренно улыбнулся. Так светло.       Я не сдержала улыбки и вторила ему.       — Будет у кого списать в случае чего, — хохотнула. Паркер поддержал смех на удивление проходящих мимо школьников.       Неужели Питер так знаменит, что о нем знает каждая собака?..       Черт. Французский.       Сколько на больничном не пыталась пролезть сквозь его дебри, поняла лишь, что Гвен отлично знала язык. Наверное, даже свободно говорила. Учебник, рабочие тетради и методичка были полностью на иностранном языке, где без глубоких знаний не пройдешь.       В прошлой жизни я знала только английский и немного разговорный немецкий. А тут…       Может, язык тоже поменять?       А что?       Возьму немецкий и вступлю в Гидру. Благо, ее ближайший филиал мне прекрасно известен — ЩИТ. Знание языка будет, внешность арийская. Возглавлю ее за год. Наведу на планете порядок. Вот жизнь и удалась. Буду выходить на балкончик из своей Цитадели зла и смотреть. Ляпота.       Ну, вот что мне может предложить французский или испанский? Вот с немецким перспективы будут заоблачные. Особенно если приналечь на латверийский диалект.       — Гвен?       А? Что? Упс. Похоже, Питер только что спас мир от меня. Вот точно герой!       — Мы пришли, — чуть замявшись, парень указал на дверь, где красовалась табличка с именем преподавателя и предметом.       — Благодарю за помощь! — я хлопнула Паркера по плечу и улыбнулась. — После урока встретимся.       Скользнула в кабинет, куда уже успели набиться школьники. Но, так как звонка на урок еще не было, то каждый занимался своим делом — повторял домашку, общался со своими друзьями-приятелями или залипал в телефоне. На меня внимание толком никто и не обратил.       — Всем привет! — чересчур оптимистично произнесла я и помахала рукой, не забывая удерживать на лице широкую и обаятельную улыбку.       Мне показалось, что в этот момент где-то в кабинете проскрежетал сверчок. Так все резко замолчали и обернулись ко мне, кто с недоумением на лице, кто поморщившись от чего-то неприятного.       — И тебе привет, зубрила, — хмыкнула какая-то лохматая и темноволосая девочка с первой парты.       Вот оно что!       Меня осенило.       Неужели Гвен была Гермиона Грейнджер 2.0?       А ничего, что мы все учимся не в муниципальной, а в технической школе, где без усердия толком ничего не добиться? И они смели так дразнить девочку? За ее правильность, дотошность и целеустремленность?       Дети…       — Не думаю, что данное прозвище сейчас актуально, так как я ни капли не помню, — я максимально дружелюбно пожала плечами, хотя хотелось откровенно расхохотаться на высокомерные и отчасти брезгливые лица школьников.       — Ага, — хмыкнула девушка. — Не припомню, чтобы ты активно подражала панкам. Или ты решила поддержать движение анорексичек?       Это она так остроумно решила пройтись по моей прическе и фигуре? Чтобы задеть меня, этой школьнице придется постараться. Я — не старая Гвен.       — То ли еще ты видела! — фыркнула я, поведя плечом. — Раз уж мне выпал шанс начать жизнь не только с чистого листа, то надо взять от жизни все!       И под насмешливые взгляды я легкой походкой направилась к свободной парте в углу, на которой сидел какой-то пацан-переросток. Широкоплечий и голубоглазый блондин с голливудской улыбкой. О! Еще один ариец. Но вроде не Томпсон — не похож, судя по фотке.       Он только хотел открыть рот, как дал знать о себе звонок, и дети заспешили по своим местам. Как раз и учитель вошла. Парень сел за соседний стол и с прищуром оглядел меня — мол, потом поговорим. Я в ответ вздохнула и закатила глаза.       Все помнят старую Гвен. Придется приучать к новой.       Преподавательница с улыбкой вплыла в класс, что-то сообщая всем на французском. Я ни капли не поняла о чем речь, но блеснувшие листочки, которые она достала из папки, кладя на первую парту, вызвали дрожь. Ученица с этой парты послушно подхватила их и начала всем раздавать, пока учительница переключилась на меня.       — Мисс Стейси, будьте добры, подойдите, — милая и миниатюрная азиатка жестом подозвала к себе.       Я, будучи напряженной в предчувствии скоро заваленной самостоятельной работы, вздрогнула и недоуменно глянула на преподавательницу. Будто сомневалась, что та обращалась именно ко мне.       Ан нет. Не ослышалась.       — Пройдемте, поговорим, — женщина, имя которой я даже не знала, направилась к выходу из класса.       Она что? Хочет, чтобы мы вышли в коридор? Ну… ладно?       Рюкзак разобрать я не успела, так что подхватила его и направилась на выход.       — Мисс Стейси, — стоило нам оказаться в пустом коридоре, тихо заговорила учительница, внимательно смотря мне в глаза. — Вы… уверены, что справитесь с данным курсом?       О! Тактично спросила, сильно ли моя память пострадала?       — Я… не уверена, — с сожалением мотнула головой и сжала лямку сумки.       Женщина сочувственно покачала головой.       — В таком случае нам надо поискать выход из сложившейся ситуации. Я предлагаю вам заняться основами языка, если желаете продолжить обучение французскому языку. Либо можете попытать счастье на других курсах. В школе как раз есть начинающая группа немецкого и китайского.       Да уж, перед сложным выбором меня поставили.       Конечно, можно было бы выбрать немецкий или даже русский, но лишних подозрений насчет знаний этих языков плодить не стоило. Пусть это будет козырем и «маленьким безобидным хобби».       Китайский… не-не-не, точно. Если во французском алфавит хотя бы известен, то тут вообще те еще дебри с иероглифами.       Так что выбор очевиден. По крайней мере, мне.       — Хотелось бы остаться на вашем курсе, — и я мило и чуть смущенно улыбнулась.       Немецкий разговорный знаю. Русский тоже. Пора учить что-то новое.       — О, не волнуйся. Ты прекрасно владела французским, так что без проблем нагонишь программу. А я тебе помогу. Можешь приходить на дополнительные занятия после уроков, и мы все вопросы разберем, — сказала учительница с ободряющей улыбкой.       — Хорошо, — я согласно кивнула.       Как раз после закрытия всех долгов разгружу старое расписание Гвен и туда отлично впишутся дополнительные уроки по французскому.       — А пока можешь побыть в библиотеке. Или посидишь со всеми на занятии?..       Конечно, библиотека! Только надо сообщение Питеру отправить, чтобы знал, где искать.       И… где вообще библиотека в этом здании?..              ***       Все оказалось не так плохо, как я предполагала. Подготовка дала свои плоды, а сделанные домашние задания пригодились — после уроков я подходила к учителям и показывала выполненные работы, а также задавала вопросы, чтобы показать преподавателям свою заинтересованность в учебной программе и то, что я на самом деле занималась самостоятельно. В ответ получала заслуженные баллы и разъяснения, тем самым скидывая долги и разгружая график.       В принципе, задумка сработала на «ура» — любой преподаватель любит, когда ученик заинтересован его предметом и задает вопросы. Учителя видели, что я прошедший месяц не балду гоняла, а упорно занималась, несмотря на свое состояние.       Что ж… мне просто повезло, что когда-то я уже заканчивала школу, а с таким репетитором, как Паркер, программа быстро вспоминалась.       Как сдам все долги, надо будет обязательно отблагодарить парня.       Только вот с одноклассниками все так славно не разрешилось.       На французском были еще цветочки, на других уроках тоже небрежные или любопытные взгляды, мелкие задиристые фразочки. В принципе, все как всегда.       А вот на обеде…       — У меня от них уже болит голова, — со вздохом призналась Паркеру и развалилась по столешнице, отодвинув в сторону поднос с едой.       Парень сидел напротив с сочувствующим выражением на лице.       За все время, что общалась с Питером, я так и не задала важный по своей сути вопрос — какой была Гвен в школе.       Да, умница, сообразительная, правильная, гордая и чутка зануда. Или не чутка.       А вот как относились к ней другие дети, как она с ними общалась...       — Эй, вы, двое, — раздался за спиной полный наглости и превосходства голос. — Это наш стол.       Я со вздохом оторвалась от столешницы и оглянулась через плечо. Питер слегка занервничал, с опаской поглядывал на меня — он беспокоился.       — Эм-м, — не очень красноречиво протянул Паркер и подхватил поднос, собираясь покинуть стол, который мы заняли минут десять назад.       — Прошу прощения? — я, вскинув бровь, окинула взглядом широкоплечего блондина в окружении четверки таких же бугаев и двух девушек — блондинки с длинными волосами и холодным взглядом, и какой-то мулатки. Из компании я узнала только Лиз Аллан, блондинку, с которой мы были на химии. Она вроде, по рассказам Паркера, была девушкой Флеша.       — Я говорю, что это наш стол. Вы что, огл…       — Конечно-конечно. Присаживайся, — я самым беспардонным образом его перебила и с абсолютно невинным видом и милой улыбкой немного сдвинулась к краю, освобождая побольше места. — В компании кушать всегда лучше.       По лицу парня было видно, что моя реакция сильно выбивается из привычных ему. Видимо поняв, что у ее парня появились некоторые затруднения в разговоре, решила вступить блондинка Аллан.       — Слушай, Стейси…       — Ты меня знаешь? Так мы знакомы? Подруги? Извини, не помню твоего имени. А это твой парень? Красавчик, но его тоже не помню... — я буквально подскочила с места и, с сияющими глазами схватив Лиз за руку, начала проводить настоящую словесную атаку. На девушку обрушилась просто тонна слов и позитива. А что? Мне можно. Я на голову стукнутая. А они сами подошли и первые заговорили.       Ребята сами не поняли, как уже сидели за одним столом со мной и Питом. А дальше было уже поздно. Прогнать нас сразу не удалось. Не уходить же самим? Репутация пострадает. Эх, подростки и их комплексы. Проще надо быть. Проще.       Атмосфера за столом была та еще. Практически траурная. Томпсон, так звали парня, — злился, Аллен просто лучилась презрением, Паркер пытался научиться трансгрессировать. Пит, я верю в тебя, у тебя все получится. Друг-телепорт — это полезно. А я, нагло пользуясь сложившимся положением, раскручивала их на разговоры и излучала в наше общество лучи добра и позитива. Старалась, по крайней мере.       Но все хорошее рано или поздно кончается. Подходила к концу и обеденная перемена. Компания, с которой мы разделили обед, немного скомкано и неловко попыталась покинуть нас с Питом по-английски. Кто бы им дал!        — Прекрасно посидели ребят. Ричард, Стенли до завтра. Синди, я обязательно позвоню вечером, — широко улыбаясь, я от всей души прощалась с теми ребятами, с которыми удалось наладить хоть какой-то контакт.       Но стоило только Томсону и Аллен со своей свитой покинуть столовую, из меня будто бы выдернули затычку, и я готова была сдуться. Эх… Тяжело быть Солнышком.       — Гвен… не стоило… — виновато начал Питер, снова принявший все на свой счет.       Любовь все взваливать на себя. Эх, Паркер, бросал бы ты дело, такой эгоцентризм и эгоизм не доведет тебя до добра. Мир не держится на тебе.       К своему стыду должна признать, что о Пите я думала в самую последнюю очередь, больше заботясь о своей школьной жизни. Он же шел скорее прицепом, все-таки такими людьми не разбрасываются.       — Все хорошо. Мне было не сложно, — ложь легко слетела с моих губ.       Сейчас мне было очень и очень нехорошо. До нужного класса бы добраться. А какой у меня там следующий урок?       — Пит, поможешь?       Парень лишь в готовности кивнул и слабо улыбнулся.