Кто ты на самом деле?

— Ну, в общем-то, я из Таиланда. — зажмурив глаза, ответила она не очень горя желанием знать его реакцию, поэтому мысленно радуется, что они в темноте. — Ого, а по акценту и не скажешь, — отметил Чон. — Видимо, у тебя был хороший учитель корейского. — Ну, да… — растерялась блондинка, вспомнив, что до их дебюта в компании YG ее заставили учить корейский, запрещая окружению разговаривать с ней на своем же родном языке целых полгода. Даже родители были вынуждены говорить с дочерью через переводчик, так как сами не знали корейского. Компания была довольно строгой, когда занималась вопросом её обучения языку. — Ну, слушай, что я тебе скажу, — придвинулся он ближе, так, что девушка почувствовала его дыхание на своём лице, судорожно сглотнув. — Вот ты считаешь себя той, кем тебя называют? — прозвучал вопрос в тишине, а девушка знает на него ответ и без раздумий говорит: — Нет, просто они… — К чему ты начинаешь оправдываться? — прервал ее Чонгук. — Ты пытаешься мне что-то доказать или жалеешь себя? — Нет, я… просто хочу сказать, что мне больно слышать такое от людей. — устало прикрыла она веки, вздохнув. — Я ведь им ничего не сделала… — да, Лиса им ничего не сделала, но они продолжают находить причину её ненавидеть. Чон какое-то время помолчал, слушая её дыхание, после сказал: — У меня есть хороший друг рэпер и он как-то сказал мне… — Вспоминая слова Намджуна, начал Чонгук. — «Мне пришлось смириться с тем, что все не могут меня любить. Потому что, когда есть любовь, есть ненависть. Когда есть свет, есть темнота. Но как артисту было действительно трудно принять, что есть много людей, которые меня ненавидят, но, с другой стороны, гораздо больше людей, которые меня любят. Я думаю, что через это проходят все». — Чонгук неторопливо договорил монолог друга и стал вслушиваться в тишину, ожидая, что девушка что-то скажет, но та лишь задумчиво смотрела в темноту, анализируя его слова, ведь это то, что ей нужно было услышать. А ведь верно — гораздо больше людей, которые ее любят. — Да, неприятно, что тебя ненавидят без всякой на то причины, но выбор за тобой, тратить ли на это свои нервы или идти дальше, — отстранился, снова улегшись на спину. Он проходил через то же самое, но это было давно: рядом с ним всегда были его хёны, готовые поддержать младшего члена группы. Ему было тяжело, ведь он был совсем ещё ребенком, когда дебютировал и проходил все этапы взросления будучи знаменитым, а это гораздо тяжелее, когда на тебя смотрит целый свет, а у тебя нет возможности скрыться и спрятаться в тени. «Почему у меня ощущение, будто он понимает меня?» — думала Лиса, посмотрев в его сторону, увидев его размытый силуэт в темноте. Но Чонгук и правда понимает её переживания, потому что ежедневно сталкивается с гневными комментариями в соцсетях, на которых и не акцентирует внимания, научившись пропускать необоснованный гнев мимо ушей. Зачем он ему? — Все, спи, — отвернулся Чон, поняв, что уже слишком много наговорил и прикрыл глаза, думая о том, что давно так долго ни с кем не разговаривал: без страха, что его не так поймут. Неожиданно для парня, она чуть нагнулась к нему, так, что он ощутил теплое дыхание на своей шее. Широко распахнув глаза, он коротко вздохнул от напряжения: «С чего это она?». — Я хотела сказать спасибо… ты избавил меня от кошмара… — сказала она все ещё глядя на него. Но он не поворачивался к ней, видимо, не хотел выдать смущения, но получилось как раз наоборот) — Да не за что… — сказал он тише, чем планировал. — Ещё немного и я начну считать тебя своим героем, — напомнила о случае в вагоне днем и, смутившись, отвернулась, укрывшись одеялом. «Почему мне так приятны ее слова?» — боялся сам себе признаться юноша. «Думал, раз тебе можно смущать меня, то мне нельзя?» — улыбалась Лиса, укладываясь на свою сторону и вспомнила, что подушек-то между ними и нет и, встав с кровати, пошла их искать. Чонгук спросил, нужно ли включить свет, сам бы он зажмурился, сделав вид, что ослепило, но получил твёрдый отказ. Наконец, справившись с поиском, она установила подушки на прежние места и, не рассчитав дистанции, упала на Чона, что застыл, ощущая на себе лёгкое девичье тело. Руки девушки оказались на мощной груди парня и под ними чувствовался его скачущий ритм сердца, что вторил её собственному. Он придержал её за талию, в то время как Лиса, опомнившись, стала ерзать, пытаясь вернуть равновесие. — П-прости… — смущённо прошептала, слезая с него. Чонгук сглотнул, почувствовав мимолетное влечение к ней и постарался вернуть дыханию нормальный темп. — Мои слова, что я сказала тебе не отменяют ничего, — это она про героя? — Спокойной ночи, мерзавец, — отрезала, показательно поерзав, чтобы дать понять, что отвернулась, будто ничего не произошло. Лиса проклинала себя за слабость и неуклюжесть, когда так завалилась на него и поспешила так глупо сменить тему. А Чонгук обхватил лицо руками от гаммы всевозможных эмоций за какую-то минуту. Кажется, он начинает сходить с ума. «Это все из-за усталости. — пытается оправдать свое неутихающее сердцебиение. В руках все ещё чувствуется её талия и тепло хрупкого тела. И, подумав о том, какой тогда должно быть, температура её кожи без ткани, ощутил, как пересохло в горле. — Она горячая. — черт возьми, это совсем не смешно! Ему надо провериться! Но он не может просто встать и уйти, вдруг у нее снова будут кошмары? Чонгук, повернувшись на её размытый силуэт, вздохнул. И в какие игры его снова втянула судьба?» — Спокойной ночи, странненькая, — ответил он, вяло улыбнувшись. Странно, но свои «новоиспеченные» прозвища друг от друга они восприняли нормально и не заметили, как все же избавились от официоза несмотря на заверения девушки. Лиса, долго лежала в раздумьях, и, дождавшись пока он отвернется, повернулась к нему лицом. Действительно странная. Сначала отворачивается, а теперь лежит к парню передом, засыпая, используя его размеренное дыхание, как колыбельную. Парень ещё пару минут вслушивался в тишину, чувствуя судорожное дыхание сзади, видимо, ещё не отошла ото сна, или же… но она быстро успокоилась, сменив беспокойное дыхание на глубокое и сонное. И, убедившись, что она заснула, Чонгук закрывает глаза сам, проваливаясь в долгожданный и столь желанный сон. *** Утро. 6:35 Девушка проснулась раньше своего нового «друга» и стала всматриваться в мирно спящее лицо. Оно было расслабленным и таким красивым, что девушка внимательно смотрела на каждую черточку прекрасного лица: вишнёвые губы с трещинками были приоткрыты, а волевой подбородок подрагивал во сне. «Интересно, что ему снится?» Хотелось остаться в этом моменте навечно — так хорошо и спокойно ей давно не было. Так давно она не говорила с кем-то открыто — рядом с ней всегда были ее подруги, но ей так не хватало обычной компании, не связанной с ее работой, не связанной с ее социальным статусом звезды. И все это дал ей человек, имени которого она не знала. Вселенная точно решила пошутить над ней, послав самого неожиданного и необычного парня на ее путь. Взгляд зацепился за скулы, по которым захотелось провести рукой, как она мечтала прикоснуться тогда, рисуя его в своём скетчбуке, но прогоняет это желание, ведь нужно собираться. Аккуратно встав, чтобы не разбудить, стала торопливо оглядывать комнату в поисках своих вещей. Первым делом умылась и достала линзы из маленьких специальных контейнеров. Складывая свои вещи в обширную сумку, ей пришла в голову мысль написать ему записку. Бредово или романтично? Кажется, и то, и другое. Но ведь он может проснуться в любой момент. Пофиг. Она же уже одета и не будет чувствовать себя неловко. Обнаружив в сумке ручку и бумагу, она принялась строчить. Чонгук мирно спал на животе, обняв подушку обеими руками. Безмятежное лицо было таким спокойным, что с трудом верилось, насколько несносным может быть этот парень, будучи бодрствующим. Одеяла не было на половине тела, а короткий халат открывал обзор на его… кхм, трусы. Стыдливо отвернувшись, Лалиса подправила парик и, быстро напялив верхнюю одежду, стала тихо направляться к двери. Но решив сфотографировать сонного его, подошла к кровати, мысленно ругая себя за слишком быстро возникающие желания в голове, которые так и тянет воплотить в жизнь. Сделав это, девушка аккуратно засунула телефон в сумку и тихими шагами пошла к выходу. Приоткрыв дверь, она оглянулась на спящего парня и чуть расстроенно улыбнулась. Не хотелось уходить вот так, не попрощавшись. Хотелось увидеть это сонное лицо, услышать, возможно, ворчание и резкие фразы, но пора идти. Дверь тихонько закрылась за ней, а Чонгук открыл глаза, будто почувствовал ее отсутствие. Но, конечно же, не понял этого, оправдав пробуждение тем, что выспался. Хотя это слово давно уже было убрано из его лексикона. Осмотрев кровать, он обнаружил, что незнакомка ушла. Усмехнувшись иронии, что это всегда был он — тот, кто уходил по утрам от девушки, потер глаза кулаком, расстроенно поглядывая комнату и увидел бумажку на прикроватном столике. «Записка?» — подумал он. Развернув ее, он стал со спешкой читать, неуклюже встав с кровати. «Спасибо, что вернулись за мной вчера и не оставили одну. Вот деньги, которые вы заплатили за меня», — читал он, стараясь ничего не упустить и чертыхнулся, видя этот треклятый официоз. Подняв письмо, обнаружил, что под листочком и правда лежали деньги, и даже больше того, что она должна была. Чон посмотрел на вид из окна, опустив записку на тумбу. Тут он посмотрел вниз, на еще спокойную дорогу, а из отеля выходила какая-то девушка. Прищурив глаза, он проговорил: «Стоп». Он узнал в девушке цвет волос, куртку и большую болтающуюся сумку сзади. Вдруг, она остановилась, повернулась в обратную сторону и посмотрела вверх. Чонгук четко почувствовал, как по спине побежали мурашки. Она же посмотрела вверх, сама не зная, что должна была увидеть. Но вот он стоял за тем самым окном и смотрел на неё в ответ. Встретившись с ним глазами, улыбнулась. «Мы ещё встретимся, обязательно встретимся» — прозвучало в голове обоих. После чего девушка деловито спустила очки, находившиеся в волосах, развернулась и ушла под лучи яркого солнца.