Кто ты на самом деле?

Когда девушки спустились к парням, они подхватили их каждый под руку, ведя к своим чёрным внедорожникам, которые взяли напрокат. Розе прижималась рукой к Чимину, ощущая его уверенность и это чертовски цепляло. Весь его вид как бы говорил: «Ты сейчас со мной и все будет хорошо.» Ей хотелось верить, что так и будет. Но ей давно не дает покоя то, о чем она хочет ему рассказать. Да, нужно это сделать в ближайшее время, а желательно прямо сегодня, потому что терпение Розе, уровень которого, по скромным расчетам самой девушки, и так был мал, и в скором времени сядет окончательно. Намджун спустил руку Джису с его предплечья, позволив соскользнуть ее ладошке в его, ведь он чувствовал, что с ней что-то происходит, так что сжимал ее сильнее, показывая, что рядом и готов выслушать. Чонгук взял Лису за руку, переплетая их пальцы между собой, изредка поглядывая на ее раскрасневшееся лицо. Он взял ее за руку? Что это значит? Лиса решилась довериться ему, позволив вести ее к машине Чона и открыт для неё дверцу. Сердце бешено колотилось о ребра, ощущая жар его руки и Лиса могла поклясться, что начала слышать свое неугомонное сердцебиение в висках. С этими серыми глазами она была ещё больше похожа на незнакомку, так что это сбивало парня с толку, поэтому он иногда качал головой, чтобы сбить мысли о странненькой, потому что ему нужно быть сейчас здесь. С Лисой. — Тебе удобно? — спросил Чонгук, сверкая своими медовыми глазами, сев за руль. Он беспокоится о ней? Боже, ее сердце колотится с ещё большей силой. «Перестань быть таким обворожительным, иначе я не выдержу и сделаю какую-нибудь глупость, о которой пожалею» — думала сказать девушка, но вместо этого проговорила робкое: — Да, спасибо, — смущенно кивнула Лиса, пристегиваясь и одновременно удивляясь, что он так заботится о ее комфорте. Его что, ужалили? Но пчелы ведь давно уснули. Слушая приглушенную музыку, они молчали, а Лиса, как всегда, наблюдала за ним, за его уверенностью и сосредоточенностью. Но сосредоточенность на дороге не мешала ему замечать взгляд серых глаз на себе. Ему было непонятно, как она может вот так прямо смотреть на него сейчас, но стоит ему посмотреть на неё в ответ, та тут же отводит взгляд. Он не знал, взаимны ли его чувства, так что мог просто наблюдать со стороны некоторые ее поступки, анализируя их, пытаясь разобраться. И вроде бы так смущаются, когда человек тебе нравится, так? Но она ведь общается с его врагом, и, тем более, так мило и с такими проскакивающими выражениями, как тёплая улыбка на ее лице или искреннее удивление… Не хотелось думать, что она может считать кого-то, вроде Кая, достойного ее. Ведь она еще не знает, что этот человек из себя представляет. Но все же Чонгук не замечал, чтобы о нем говорили плохо другие. Неужели Каи ненавидит только Чонгука? Что ж, это объяснимо, и он знает, почему. А достоин ли сам Чонгук Лису? Учитывая его образ жизни, что он вёл до ее появления: выпивка, ходьба по ночным клубам, девушки… Достоин ли он Лису? И ответ Чона на слова незнакомки о том, что алкоголь — это гадость, был правдой, а именно: — По началу гадость, а потом ты уже не осознаешь себя, — усмехнулся Чонгук, смотря на бедную девушку, что познаёт жестокий мир. Он действительно проводил время с девушками, только когда напивался до беспамятства, когда даже не понимал, кто он, разрешая чужим рукам шарить по своему телу, погружаясь в непонятное состояние, отвечая им. Знал бы он, что ему в будущем понравятся девушки, что являются такими чистыми и невинными, не спал бы ни с кем, ожидая ту самую. Так что его мысли сейчас полностью забило то, достоин ли он быть с такими, как они? И Лиса сегодня ещё красивее с этими жгучими чёрными волосами и это заставляет его тяжело дышать ещё от осознания, что это чудо сидит рядом с ним и окажется очень близко, стоит только наклониться и в голову автоматически ударит запах душистого персика. Он стал хмурить брови все больше, смотря на дорогу, но на самом деле он вглядывался внутрь себя, в воспоминания. Чонгук говорит мало, но думает много, слишком много, поэтому сейчас не замечает, как машина по-тихоньку начинает выезжать на встречную полосу, а Лиса, что уже смотрела на вечерние пейзажи за окном, стала чувствовать, что автомобиль поменял траекторию там, где этого делать не нужно, так что всполошившись, крикнула: — Чонгук! Крика хватило для того, чтобы он пришёл в себя и вернулся на прежнюю полосу, слыша, как девушка рядом тяжело задышала от испуга и дрожала, нервно елозя по креслу. Её крик был в точности как тогда, когда ему почудилось, что она возникла перед ним на дороге, когда он сглупил и позволил себе лишнего за дорогой. — Прости, — попытался Чон говорить спокойно, но выходило с трудом, так как ему не хотелось, чтобы она боялась рядом с ним. Тем более его. — О чем ты думаешь? — спросила она, пытаясь привести дыхание в норму, переведя взгляд в окно, вовсе не всматриваясь в тишь, что окружала дорогу, а вслушиваясь в то, что скажет Чонгук в ответ, но он молчал уже слишком долго и Лиса и рада бы подождать, но все еще бьющий в голову адреналин не даёт терпению выполнять свою функцию в организме девушки и, не выдержав, она настаивает. — Чонгук, — требовательнее, но так же тепло зовёт его девушка, повернувшись к нему. — О чем ты думаешь? Чон скользнул взглядом по ее лицу, снова отворачиваясь. И, прождав с минуту, словно слился сказать это, ответил: — Ты самое удивительное, что я когда-либо видел, — «и странненькая тоже». Несмотря на тихий тон, девушка слышит все и глаза сами по себе становятся большими, а рот приоткрывается в немом вопросе «Что?». Она не знает, что ей ответить и Чонгук понимает. Потому что на это тяжело придумать хоть что-то, поэтому он спешит разрядить обстановку: — Впервые теряешь дар речи? — его накрывает острое чувство дежавю, потому что он уже говорил эти слова другой, но улыбка тут же ползёт на лицо, видя удивленное выражение лица Лисы, что тоже вспоминает про тот случай. — Впервые теряете дар речи? — поинтересовался он, нагло ухмыльнувшись. — Как вы… узнали? — хмурилась блондинка, не в силах поднять глаза от смущения. — Просто предположил, — отметил он, отворачиваясь. — Думаю, такую болтливую девушку, как вы, тяжело заставить заткнуться. — Нет, не впервые, — отзывается девушка, смотря на него пространственно, но сосредоточено. — Был тот, кто сумел это сделать… «И правда удивительная», — думает Чонгук, наблюдая за двоякими эмоциями в глазах девушки, что наверняка что-то вспомнила, но все ещё остаётся здесь, с Чонгуком. Будто берет ответственность и за свое прошлое, и за свое настоящее. — Да, я тогда почувствовал себя самым неуклюжим на свете человеком, — рассказывал Намджун историю, когда пытался выкинуть мусор, открыв нижний шкаф под раковиной, но в итоге, закрытие дверцы спровоцировало его легкое потряхивание и доска, что была у крана, упала внутрь раковины, заставив сеточку слива взлететь в воздух вместе с содержимым в виде мокрой еды и отходов. Джису смеялась, прикрывая рот, и парень был рад, что несмотря на ее подавленное состояние, она может смеяться. — Да, нелегко тебе пришлось в общежитии, — продолжала хихикать девушка. — Это было много лет назад, с тех пор я стал чуточку аккуратнее. — заявил парень, горделиво приподняв подбородок, а Джису, улыбнувшись, отвернулась к окну и в салоне снова стало мрачно, как и пару минут назад, до их маленького разговора. Намджун надеялся, что у него получилось поднять ей настроение, но видно, ненадолго. — Джису, — через некоторое время обратился к девушке Джун, поджимая губы от напряжённой атмосферы в салоне. Джису молчит, и уже очень долго, хотя им всегда есть о чем поговорить. — Что с тобой? — она поводила плечами, качнув головой, а Джун, поняв, что та пока ничего не скажет, мельком повернул голову на нее, после снова отдав внимание дороге. — Нет, Чимин, я не люблю американские горки, — продолжала Розе тему, что они начали пару минут назад, непонятно как придя к ней. Парень удивлялся, что она не любит американские горки. Как их вообще можно не любить? — Знаешь, я впервые встречаю человека, которому бы не они не нравились, — усмехался он, изредка поглядывая на девушку, что оскорбленно приоткрыла рот: — Ты только что съязвил, обидев меня? — округлила она рот, шуточно толкнув его в плечо кулачком. — Сдаюсь, сдаюсь, — растопырил он пальцы на руле, продолжая посмеиваться. — Знаешь, Чимин, со мной твои эти штучки, — покрутила она пальцем в воздухе. — … не пройдут, — продолжила она, отворачиваясь к окну. Вид просто потрясающий, что открывал обзор на море, значит, они уже близко к кафе. — Посмотрим, — многозначительно улыбнулся он, посмотрев на повернувшуюся к нему девушку, что свела брови к переносице, не понимая, к чему это он сказал. В её глазах было что-то ещё помимо радости… Тоска? — Чимин, прошу, не играй со мной, — вдруг опустила она взгляд, смотря на свои колени, а парень в парике каштанового цвета нахмурил брови, не понимая такую перемену в настроении девушки: — С чего ты взяла, что я намерен играть с тобой? — смотрел он снова на дорогу, слыша шумный вздох справа: — Я… не знаю, как сказать об этом… — скребла она ногти между собой, явно нервничая. А Чимин оторвал руку от коробки передач и положил ее сверху сцепленных между собой ладоней девушки, так что она смогла немного успокоиться, чувствуя его тепло и слушая спокойный вкрадчивый голос: — Ты можешь делиться со мной всем, ты ведь знаешь, — на мгновение он посмотрел в ее глаза, но ей этого было достаточно, чтобы обрести уверенность: — До тебя я не доверяла парням, и, честно говоря, не знаю почему начала доверять именно тебе, — призналась Розе, перевернув нижнюю ладонь и сжимая руку парня, начиная разговор издалека. — В семнадцать лет меня использовали, — опустила она глаза, снова бесцельно рассматривая свои ноги, лишь бы не смотреть в глаза Чимина, что расширились от новости, которую он никак не ожидал услышать. Мерзкий ком подкатил к горлу и девушка с силой заставила себя сдержать слезы, проглотив его, чувствуя, как он скребется, с каким трудом опускается. Она понимает, что не должна была вываливать на него эту грязь, ведь теперь ей кажется, что… — Тебе теперь противно сидеть рядом со мной, да? — комок подступил к горлу, заставляя ее голос дрожать, а его руку отпустить. Но она сделала правильно, лучше сказать сейчас, пока их дружеские отношения не перешли в нечто большее. Лучше сейчас, даже если тяжело. — Я пойму, если ты… — отвернулась она к окну, стыдливо закрывая глаза и, поджимая губы. — Нет! — крикнул Чимин, ведь понял, что она собирается сказать. Девушка вздрогнула, болезненно скривившись. — Я не перестану общаться с тобой только из-за этого, — со всей серьёзностью говорил он, а Розе осознала, что ее жизнь до этого парня рядом была сплошным потоком дерьма: школа, в которой ее способности занижали под общий уровень, не давая возможности выделиться, вздохнуть полной грудь и почувствовать свободу; люди, которые считали ее таланты «выпендрежем», вследствие чего она создала новую личину под названием «Вечно весёлая Розе, что вечно сидит в сторонке и не достаёт никого своими проблемами»; парень, в которого она влюбилась несколько лет назад, впервые за всю жизнь, оказался мудаком и использовал ее, оставив наедине со своими разбитыми чувствами, что разлетелись на мелкие осколки, которые она не может собрать до сих пор; родители, лица которых она видеть не может из-за того, что они никогда не одобряли ее желание стать певицей, ни разу не восхищались своей дочерью на сцене, что всегда старалась сиять самой яркой звездой… А внутри этой самой «Вечно весёлой Розе» скрывается девушка с хрупким сердцем, что до сих пор мечтает найти истинную любовь и несмотря на то, что ее когда-то растоптали, она все равно продолжала искать. И именно это так восхищает Лису в ней. Потому что сколько бы Розе не обжигалась, она все равно хочет гореть. — Мое прошлое тоже не является хорошим примером, Розе, — сжал он руль, вспоминая не лучшие дни, когда он старательно терял себя. — Пожалуйста, давай просто насладимся сегодняшним вечером, ладно? — ему не хотелось продолжать эту тему, так как было неприятно от самого себя, от всего, что он делал раньше, а портить их свидание рассказом о своём прошлом не хотелось. Не сегодня. — Хорошо? — спросил он снова, не дождавшись реакции от девушки и, повернув на нее голову, увидел скатывающиеся слезы по её щекам, сразу завернув на обочину. Взбудораженно расстегнув свой ремень безопасности и ремень Розе, он быстро стал вытирать влагу с ее нежной кожи тыльной стороной ладони, со всем волнением глядя на неё. Что он сказал не так? Почему она плачет? Ребята, сидевшие в других двух машинах, что проехали мимо резко свернувшей на край дороги машины Чимина, озадачено нахмурили брови, думая, что что-то случилось. Намджун стал звонить Чимину, но тот игнорировал мелодии, продолжая смотреть на девушку и держать ее лицо широкими ладонями. — Розе, извини, если я… — Я не ошиблась в тебе, — засмеялась она, все также смотря на его шею, не осмеливаясь поднимать взгляд, позволяя слезам гроздьями падать на руки парня, что стал солнечно улыбаться не только губами, но ещё и глазами. Так казалось Розе. Чимин потрясающий и она не ошиблась в нем. Никогда не устанет это повторять себе и ему. — В смысле? — поднял он бровь, хитро прищурившись. — Ты-тот самый, — глаза Чимина резко расширились от подобного заявления и она, наконец, подняла глаза на ошарашенного парня, тут же погружаясь в чёрный омут глаз, что перевёл взгляд на ее губы. Он давно хотел… — Я хочу… — не договорил он, накрыв ее губы своими. Внутри все взорвалось, словно тело покрылось тысячью огней, что разом вспыхнули, щекоча низ живота. «Что ты делаешь, почему ты отвечаешь ему? Не сейчас, только не сейчас…» — шептал разум Розе, пока он поставил руки на ее талию и придвинулся ближе, врываясь в ее рот языком. Черт, его поцелуи такие умелые… Не хотелось думать сейчас о тех девушках, которым он дарил свои поцелуи, хотелось раствориться в его руках и в этом мгновении. Господи, кто-нибудь остановите планету, потому что Розе не хочется прерывать поцелуй, от которого она задыхается в сладостном желании зайти дальше. Телефон Чимина продолжал звонить с высвечивающейся надписью «Намджун», пока они страстно целовались, задыхаясь от нехватки воздуха. Внутри все приятно тянуло, и они понимали, что если они не остановятся сейчас, то доведут дело до конца, так что отстранились друг от друга, прислонившись лбами, широко улыбаясь. — Розе, ты будешь моей… — Да! — крикнула Розе прежде, чем он закончит предложение. Чимин улыбнулся, видя ее красные щеки от смущения. Такая милая. Отныне он не позволит ей плакать, всегда находясь рядом. Он соберёт те самые осколки ее сердца, трудясь над этим каждый день, показывая свою любовь. Он узнает о каждом её шраме и заставит её поверить в то, что она имеет право делать то, что хочет, не чувствуя вину перед окружающими, не заботясь об их мнении. Это его мечта. Давно её не было. Отпустив Розе, он ответил на звонок: — Джун, извини, мы сейчас приедем, — не стал он говорить причину задержки, ещё полностью не осознав, что решился на такое. «Мы уж тут волновались, случилось ли чего», — говорил он каким-то слишком беспокойным голосом, отчего Чимину стало казаться, что причина не только в них с Розе. Джису…? — Ничего, все в порядке, — посмотрел он на Розе, продолжив. — … теперь в порядке. — девушка смотрела в его глаза, облизав нижнюю губу, все ещё ощущая вкус его губ, и он неосознанно повторил действие, заставив девушку засмущаться. «Хорошо», — ответил Джун и сбросил, глядя на выжидающую Джису, отвечая: — У них все в норме, — сказал он, уже подъезжая к кафе. Девушка кивнула, но он этого не увидел, смотря на территорию впереди, думая, куда бы припарковаться. Чонгук припарковался первым и, выйдя наружу, чтобы открыть дверь спутнице, помог ей выйти из машины. По дороге сюда после того разговора они молчали и Лиса ошиблась, когда подумала, что их разговор помог Чонгуку выйти из раздумий, потому что прямо сейчас, принимая его ладонь, с неуверенностью обхватывая длинные пальцы парня, переплетаясь с ними своими маленькими, она наблюдает за его состоянием, что оставляет желать лучшего. Он схватил ее так сильно, что это наталкивало на одну мысль. «Почему он держит так, будто боится, что когда-нибудь придётся меня отпустить?» Он казался Лисе загруженным чем-то нехорошим, раз постоянно хмурил брови, раздраженно окидывая проходящих мимо людей леденящим взглядом. Ей даже обращаться к нему не хотелось, ведь боялась ощутить на себе этот холод. Она. Ненавидит. Его. Холод. Но в чем причина? Снова этот вопрос, на который нет ответа. Поэтому все, что она может пока сделать — это следовать за ним и дождаться их разговора. Все должно решится сегодня, потому что Лиса не вынесет больше этой неразберихи в ее жизни. Встретившись с Джуном и Джису на парковке, они решили, что подождут опаздывающих внутри, пока заказав для себя что-нибудь. Сев за один большой стол на замшевые кресла, они подозвали к себе официанта, чтобы тот принёс меню. Заказав каждый, что хочет, они принялись разговаривать ни о чем, даже не заметив, что вошли Розе с Чимином, так что пришлось оторваться от дискуссий и обратить внимание на то, что Чимин держит Розе за руку и они так счастливо улыбаются, что создавалось впечатление, будто они… — Извините за опоздание, — улыбался Чимин, глядя на ошарашенные лица друзей, что явно ждали объяснений их, ну уж, слишком лучезарному состоянию. Театрально вздохнув, как бы «Точно», он перевёл взгляд на Розе, что немного прогибалась под пристальными взглядами, краснея. — Она согласилась стать моей женой, — глаза всех вылетели из орбит. В том числе и у Розе. Ее челюсть упала, а хватка в руке Чимина ослабла, но он снова сжал ее ладонь, как бы говоря: «Ни шагу». Черт, она ведь не дослушала его тогда. — Розе, ты будешь моей… — Да! — крикнула Розе прежде, чем он закончит предложение. Хотелось сейчас шлепнуть себя по лбу, оставив краснющий след, но она вдруг замерла на месте, смотря в хитрый прищур чёрных глаз. — Я шучу, — засмеялся он, и все выдохнули с облегчением, как никак, это слишком быстро. — Она теперь моя девушка, — исправил он себя, а Розе закатила глаза на его подлянку. Его, как она выразилась, «эти штучки» с ней как раз-таки прошли. Но она не злилась на него, лишь вцепилась в его ладонь ногтями, улыбаясь остальным. Парень шикнул, но ничего не сказал. — Ну, Чимин, — покачал головой Джун. Этот чертёнок лжёт лучше любого военного, и глазом не моргнёт, да и враньё его никто не сможет «учуять». Все находящиеся здесь люди уверены, что Чимин может продать ручку за миллион и доказать всем, что это подлинная цена. Талант или же жизненный опыт? Никому не хотелось знать, потому что и то, и другое в этом случае, как-то напрягает. — Что ж, поздравляю, — все ещё удивлялась Джису, но все равно была счастлива за подругу, а Джун рядом посмотрел на неё, не видя в ней ту грусть, с которой она ехала сюда. Но ему лишь показалось, что она забыла свою печаль, потому что улыбка осветила лицо брюнетки лишь на мгновение, снова сменившись озадаченностью. Что же у неё случилось? — Спасибо, — ответили Чимин и Розе, усаживаясь рядом и, уже не стесняясь, держались постоянно за руки. Следующий час они разговаривали о планах после премии, о странах, которые хотят посетить. И Чонгук много чего узнал после заданных вопросов Лисе. Ответы на вопросы остальных он не слушал. Не было сил и желания уделять внимание всем и он ограничился только девушкой, которая не давала ему покоя лишь сидя рядом. Например, он узнал, что она мечтает побывать в Арктике и увидеть северное сияние. Когда она говорила, что хочет увидеть это явление своими глазами, то в ней было столько счастья, что это вызвало светлую улыбку на лице Чона, мимолетную, но все это заметили, так что переглянулись друг с другом, продолжая наблюдать. Чонгук, что сидел рядом, откинувшись на спинку кресла, сверлил ее взглядом, молча наблюдая ее эмоции, пытаясь запомнить каждую ее улыбку, взмах ресниц, когда она так мило морщит носик. Всё. Лиса, конечно, заметила, что Чонгук смотрит на неё так… пристально. Но молчит, провально делая вид, что это её нисколько не волнует. Это дико смущало, так что она сжимала в руках, созданные ею же, складки на джинсах. «Пожалуйста, перестань, перестань, перестань» — думала брюнетка, подняв взгляд к потолку, ощущая его взгляд на своей спине, чувствуя, как миллион мурашек волной проходятся по коже, заставляя поерзать на месте. Медленно повернув голову, она посмотрела на него из-за плеча, но тут же пожалела об этом, потому что этот взгляд… Почему он так смотрит? Да ещё и сидит так вальяжно и расслабленно, с легким прищуром глядя на нее. В животе все крутилось, будто бабочки взбунтовались и объявили вечеринку на весь мир, потому что Лиса еле сдерживалась сейчас, чтобы не встать и уйти подальше от этих глаз, что так пленяли и приковывали к месту. Ей было страшно, что он когда-нибудь перестанет смотреть на неё с такой… любовью? Что, Лиса? О чем ты подумала? — Извините, молодые люди, — послышался голос пожилой женщины, что подошла к их компании, нервно перебирая что-то в руках. Ребятам показалось, что по большей части она смотрела на красноволосого парня и черноволосую девушку, что, конечно же узнали в ней бабушку Лиен. Но никто и не догадывался, что она уже как полчаса решалась подойти к ним под уговоры Кьюнг, что сидела поодаль и оказывала моральную поддержку своим взглядом. — Можно вас на минуту? — ребята думали в верном направлении, потому что она обратилась именно к Лисе и Чонгуку. — Думаю, вы нас с кем-то спутали, — Чону не очень хочется, чтобы его разоблачили, а судя по уверенному виду женщины, она узнала в нем его вторую созданную им личность, поэтому постарался сделать голос максимально более спокойным. Но почему она позвала и Лису? Она, наверное, ее точно с кем-то спутала. Точно. Но вот он стал чувствовать, что девушка, сидевшая рядом с ним как-то занервничала, царапая ткань джинсов ногтями. Почему она волнуется также как я? Старушка смерила их настойчивым взглядом, таким образом показывая им, что не отстанет. Ее многолетняя мудрость за плечами обезоруживала и не оставляла шансов не неповиновение и ребята в который раз за встречу с ней гадали, кем же она работала, раз обладала таким пристальным взглядом. Переглянувшись, Лиса с Чонгуком встали с мест под внимательные взоры ребят, сказав им, что скоро придут. Выйдя на улицу, они почувствовали холод, что уже лез ветром под воротник. Но их это не смущало, потому что голова была забита вопросом, что хочет задать женщина. — Вы очень похожи на моего сына, — начала она, гладя щеку Чонгука, внимательно смотря на него, видя, что тот и слова выдавить из себя не может, удивленно хлопая ресницами, не ожидая услышать подобного. — В его глазах тоже было много доброты, — улыбалась, опустив глаза на асфальт, будто вспоминала кого-то. А Лиса прищурилась. Как ей удалось разглядеть в неприступном Чонгуке хорошего человека? Эта сторона открывается не всем, и далеко не сразу. — А вы, — обратилась она к Лисе, начиная гладить ту по волосам. — Вы похожи на невесту моего сына, в ее глазах было столько же жизни. — стала она еще шире улыбаться Лисе, которой ей показалось, что глаза старушки сейчас наполняются слезами. Слова женщины вводили в ступор и Чонук и Лиса так и стояли, как вкопанные, не в силах произнести и слова. — Пожалуйста, примите эти браслеты, — протянула старушка свою морщинистую руку, в которой лежали браслеты разной толщины. — Я буду очень рада, если вы их наденете, — на этих словах Чонгук посмотрел на Лису, что тоже была в растерянности от этой ситуации, перестав моргать. И, протянув руку, Чонгук принял браслеты коричнево-черного цвета, мельком прочитав на них одинаковые слова на корейском «Навечно». Надев на Лису более тонкий браслет, он попросил ее помочь с его браслетом. За этим всем наблюдала Лиен, прижав ладони друг к другу, будто была священником на свадьбе, радостно смотря на них. Парень и девушка были смущены тем, что им приходилось делать, но не были против судя по довольным лицам. Им было страшно, но приятно получить такой подарок, который связал бы их еще крепче друг с другом и пусть не самым ожидаемым путем. — Спасибо вам, — выдохнула женщина, смотря на ошеломлённых молодых людей с безграничной теплотой, будто ее давняя мечта сбылась. Так и было, она хотела надеть эти браслеты на своих детей, но увидела в этой странной «паре» тех самых ушедших дорогих ей людей. И, заметив вышедшую подругу, она поспешила уйти, ведь если останется здесь на более продолжительное время, точно разревётся, накинется на них с объятиями и остановить ее будет трудно. Не успели они среагировать, как две женщины уже ушли, оставив их в полнейшем шоке наблюдать за двумя отдаляющимися низкими фигурами. — Э-это… — дрожащим голосом говорила Лиса. И вовсе не от холода, а от страха, сама не понимая, почему. Ведь, возможно, она узнала только ее, а Чонгук просто похож на мерзавца, не так ли? — Кто эта женщина и почему она подарила нам это? — попыталась она сделать вид, что не знает ее. — Не знаю, — подыграл ей Чонгук, открывая для неё дверь, чтобы войти обратно. Говорить сейчас совсем не хотелось. В головах обоих был лишь образ улыбающийся старушки и спины двух отдаляющихся фигур пожилых женщин. Сев на свои места, они все ещё чувствовали взгляды своих друзей, что смотрели на них уже с тех пор, когда те только вошли обратно в кафе. — Все хорошо? — нахмурил брови Джун, наблюдая за вошедшими людьми, что находились будто не здесь сейчас, а в своих мирах, думая о чем-то. — А? — переспросил Чонгук, словно совершенно не слышал вопроса лидера. Хотя, так и есть. — Я спросил, в норме ли все? — Да, — коротко ответил он, не вдаваясь в подробности, но Розе, что уже сидела и елозила на кресле от нетерпения, налетела на Лису: — А что это за браслеты? — кивнула она на запястье подруги и Чонгука. Красная прядь парика упала на лоб парня и он нахмурился, рассматривая простой и в то же время изящный браслет с единственным словом и поднял глаза на Лису, что рассматривала браслет с не меньшим любопытством. — Это… — чуть подняла она руку, опустив голову, и, всматриваясь в надпись. — Это подарок от одной чудесной женщины, — улыбалась она, а Чонгук посмотрел на неё с такой любовью, прямо как в прошлый раз, и в этот самый момент к нему повернулась Лиса, сначала опешив от такого взгляда, после улыбнувшись ему. Ребята снова переглянулись друг с другом, явно желая оставить их наедине, поэтому Джису начала: — Ребят, на втором этаже кафе есть длинный открытый балкон, пошли посмотрим на переливающийся мост, там шикарный вид, — обратившись ко всем в компании, натянуто улыбалась Джису, а это, в свою очередь, очень напрягало Джуна, что стал хмурить брови. Ему не нравится видеть ее такой. Да что с ней такое? И почему упрямо молчит? — Классная идея, идём, — закивала Розе, широко улыбаясь, провоцируя улыбку Чимина, что встал с места и потащил ее к вешалкам, взять их пальто, после ведя на второй этаж и вслед за ними подтянулись все остальные. Длинный балкон освещался светом сзади, чтобы не мешать людям лицезреть чудо в виде моста справа, снизу которого выплескивается вода в виде множественных фонтанов, что освещались фонарями разного цвета, поэтому смотрящим на мост людям казалось, что цвета исполняют танец, переливаясь в воде. Потрясающее зрелище. И чертовски романтичное. Слышится шум машин с дороги внизу, звуки разговоров людей, что перемешались и невозможно было и слова понять, но это не портило атмосферу чуда и необычности вокруг. Ребята разбрелись по парам, через пару метров друг от друга, чтобы не мешать друг другу разговаривать. Джису прислонилась к бордюру, поставив руки сверху, как-то нервно гладя мраморную поверхность. Намджун сделал то же самое, следя за девушкой, что смотрела куда-то вдаль, думая о своём. — Джису, ты можешь рассказать мне, что происходит? — видимо он оторвал ее от раздумий, раз она слишком резко повернула голову, качнув ею два раза, будто видит его впервые за этот вечер. Шумно сглотнув, она набрала воздух в лёгкие и снова натянула эту улыбку, что так бесит Джуна, поэтому он раздраженно выдал: — Перестань улыбаться, когда тебе этого совсем не хочется, — Джису никогда не видела его таким злым, так что улыбка с ее лица исчезла и она, поджав губы, стала чувствовать, как надоедливая влага наворачивается на глаза, заставляя картинку перед ней мутнеть. Джуну не нравилось, что она не хочет быть собой рядом с ним в такой трудный для неё момент. И именно это злило его. Но что спровоцировало ее слезы? Неужели его грубость? Шатен стал винить себя, что был так резок, но Джису было это нужно, чтобы вытащить ее из скорлупы, в которую она себя заточила. Она схватилась обеими руками за его плечо, всхлипывая, а Джун места себе не находил от ее слез, причина которых неизвестна. Хорошо, что остальные не слышат её плача, ведь прохладный ветер уносит звуки далеко, подальше отсюда. — Мои родители разводятся, — ее голос хрипел, будто прямо сейчас она ломается под напором своих чувств, что так и хлещут из неё. Развод её родителей должен был произойти ещё несколько лет назад, когда они перестали понимать друг друга, но ей все равно невыносимо больно от осознания, что любая любовь имеет свойство заканчиваться. Джин остолбенел, широко распахнув зеленые глаза. И, сглотнув комок нервов, выдавил из себя: — К-когда ты узнала? — Вчера, — зажмурила она глаза, пустив волну новых слез по своим щекам. Невыносимо, невыносимо наблюдать за этим. Сердце Джуна неприятно сжалось, потому что он никогда не знал, как реагировать на слезы девушки. Хочется обнять её, но что-то не позволяет ему это сделать. И, резко лицо Джуна сменилось с беспокойного на какое-то огорчённо-безмятежное, потому что Джису ещё вчера думала о том, что он скажет прямо сейчас: — Ты думаешь, что если твои родители развелись, то и нам отношения начинать не стоит, так? — его слова гулом отозвались в голове девушки, что прекратила плакать, и, кажется, дышать тоже. Шатен опустил голову, чтобы рассмотреть ее глаза, что расширились, всматриваясь в рукав его пальто. Он угадал. И это заставляет его горько усмехнуться. — Я хотел предложить тебе сегодня стать моей девушкой, — провёл он ладонью по лицу, смотря на мост, что должен был стать символом начала их любви. Но теперь это невозможно. — Я, разумеется, не буду заставлять тебя. — его вежливость сделала сильный удар по чувствам Джису, потому его слово «разумеется», будто показывало, что они совершенно чужие люди. А то, как он разочарованно смотрел на нее, заставило ее чувствовать себя ещё более паршиво. Она не должна проецировать отношения их родителей на них. Она понимает, и поэтому ненавидит себя сейчас, потому что не верит в себя и Джуна, но ничего не может с собой сделать, и Джун понимает, понимает это, поэтому принимает. С болью в сердце, но принимает. Джису была готова довериться ему, о чем свидетельствовало её сообщение «Тогда я доверяю тебе», но вечером вся её вера покатилась кубарем, врезалась о препятствие в виде копошащихся негативных мыслей и рассыпалась, вселив в её душу сомнение. А стало быть, утреннее сообщение было ложью для Джуна и самообманом для Джису. — Джун, я… — пыталась она что-то сказать, но он отстранился от неё, жестом показывая «достаточно» и уходя на первый этаж. Она могла только догадываться какую боль он сейчас испытывает. Она сама его сначала оттолкнула, а потом дала ложную надежду. Внутри него была буря от резко рухнувших ожиданий, что пылью поднялась к его горлу, создавая огромный ком, который тяжело проглотить. Он не должен был ожидать чего-то. Не должен был привязываться так скоро. Это было опрометчиво и глупо. Джису казалась несерьезной по отношению к нему уже с самого начала и оказалась очень хорошей актрисой. Она притворялась, что у неё все хорошо и водила его за нос и если бы её мельком проскальзывающие чувства остались бы незамеченными, Джун узнал обо всем, наверное, никогда. Но… как теперь выкинуть ее из головы? Он запустил руку в волосы, оттянув их, с силой прикусив губу до крови. Он успел влюбиться в неё, и это его убивало. Джису не пошла за ним, прижав ладонь ко рту, заливаясь новой порцией слез. «Ты такая неблагодарная», — жмурила она глаза, пытаясь привести себя в норму, но безуспешно. Он был рядом, был готов поддержать её, принять её негативные эмоции, пропустив через себя, а она отвернулась от него. Она все испортила. И понимает это. *** — Я хочу двоих детей, Дженни, — говорил Тэхен, набивая рот едой. — Мальчика и девочку. Хотя… — сделал он паузу. — Мне все равно на пол. — Мы ещё даже не поженились, — вздохнула она с улыбкой, сидя в своём шикарном темно-фиолетовом платье, ловя на себе взгляды мужчин под тусклый свет ресторана отеля. Странно, уже 21:15, а людей достаточно много, будто в этот вечер никто не хочет ложиться спать. — Но ведь поженимся, — оторвал он взгляд от тарелки с пастой, посмотрев на девушку, что покачала головой, хитро улыбаясь, как бы говоря «Ну, не знаю». — Не делай так, я знаю, что ты не откажешься, — усмехнулся он, а Дженни приоткрыла рот, нахмурив брови, а-ля такая наглая стервочка. — Кто знает, — вредничала она, заметив, как к ним начала подходить официантка, что уже давно засматривается на ее парня. — Вам что-нибудь принести? — спросила она, нагло разглядывая Тэхена, пока он не обращает на нее никакого внимания, даже не повернув голову, ответив: — Нет, спасибо, — посмотрел он на Дженни, что приятно удивилась такому поведению. И, дождавшись, пока официантка уйдёт, он продолжил. — Не делай больше такое лицо, будто считаешь меня бабником, — смеялся он, получив от неё шлепок по его руке, что находилась на столе. Она милая. Особенно, когда ревнует. Это забавляло его. Из сумочки Дженни донёсся звук прихода сообщения, так что она полезла в неё, резко убрав руку от Тэхена, и, прочитав сообщение, ее радость молниеносно ушла, а парень, увидев ошарашенное лицо своей девушки, нахмурился. *** Ночная атмосфера окутывала с ног до головы: холодный ветерок, что заставлял девушку немного уткнуться в воротник пальто, а ее чёрные волосы развеваться; огни, виднеющиеся справа от дороги, отражающиеся в море бедными бликами; говор людей, проходящих мимо здания снизу; крики чаек, доносящиеся со стороны воды; первые звёзды, что пытаются подарить свой свет через проплывающие серые облака; и парень, что внимательно наблюдает янтарными глазами на девушку в пальто, носик которой чуть покраснел от ночной прохлады. — Чонгук, о чем ты думаешь сейчас? — задала Лиса давно мучивший ее вопрос ещё с тех пор, когда они ехали в машине, ведь он молчал, отчего-то хмуря брови, когда смотрел на неё. Девушка все время чувствовала этот взгляд, пока говорила с друзьями о планах на будущее, и сейчас, стоя на балконе, устремив свой взгляд на фонтан, не решалась повернуться до этого момента, ведь это все так неловко: эта близость, это свидание, этот момент… — О тебе. — честно признался он, приковывая ее взгляд к янтарю его глаз. Девушка осеклась от такой честности. — Чт… — Я хотел сказать тебе, — продолжал он смотреть на неё, неуверенно поставив ладонь на ее руку, приоткрыв рот в немом предложении, будто обдумывал его формулирование. Но он уже давно обо всем подумал, просто не решался. Ему страшно. Страшно быть отвергнутым. А девушка повернулась к нему всем телом, ожидая, сгорая от нетерпения, в то время как ее сердце выстукивало бешеный ритм. — Ты… Мгновением ранее Розе смеялась с шутки Чимина, чуть не вывалившись «за борт», но он успел схватить ее, после тут же услышав входящий звонок из кармана девушки. И, устойчиво встав на ноги, блондинка приняла звонок от Дженни, и услышанное совсем ее не обрадовало, судя по резко помрачневшему лицу девушки, что насторожило Чимина. Не успел Чонгук договорить, как послышался громогласный крик Розе из другого конца балкона, когда та сбросила вызов подруги: — Ребята! По машинам все! Нам пизда!