***
Прошло уже добрых полчаса, а мужчина всё ещё не мог заставить себя, хотя бы ради того, чтобы отвлечься от навязчивых нехороших мыслей, заняться пересмотром тех документов, которые как раз оставила ему дочь. Оставив попытки, Ким Чхан Джун с несвойственной ему ранее нетерпеливостью ходил по своему кабинету сначала взад-вперёд, а затем по кругу. Как ни старался, но собрать воедино догадки и предположения — задача оказалась не из лёгких. Почему-то на ум приходила мысль о существовании третьей стороны, с которой были наверняка связаны и Чанг Ду Ёнг, и Кан Чже Син. Да, конфликт существовал уже давно, но именно в это время он приобрёл такую безумную силу, следовательно, стоило думать о том, что вмешался кто-то посторонний. И этот кто-то наверняка знаком с обоими. Но загадки так бы и остались загадками, пока его личный помощник, а по совместительству один из первоклассных фотографов помог немного прояснить мужчине ситуацию. Фотографии, принесённые неделю назад, он сейчас держал в руках. Вот на одном из снимков незнакомый парень идёт к особняку директора корпорации, а затем в тот же день (только уже на другом фото), он направлялся в совсем противоположную сторону, по-видимому, к дому Чангов. Немолодой мужчина приходил в тихую ярость, даже сейчас, когда понимал, что несмотря на доказательство существования некого третьего лица, разобрать кто изображён на фото не предоставлялось возможным. Кто это? «Скорее всего, этот кто-то определённо знал о делах корпорации. И о конфликте между Кан Чже Сином и Чанг Ду Ёнгом он тоже знал…» Честно говоря, Ким Чхан Джун и предположить не мог, кем мог являться тот парень с фото, что, возможно, являлось ещё одной причиной беспокойного хождения президента компании по кабинету. — Могу ли я войти? — голос вошедшего фотографа застал мужчину собраться с мыслями и настроится на предстоящую беседу. Как всегда, он улыбался, а как же иначе? Чанг Ын Си не мог по-другому, это, можно сказать, было его визитной карточкой. И будь то удачный снимок или же богатенькие клиенты, на его лице всегда сверкала улыбка. А всё потому, когда такое случалось, то в его руки обязательно попадала немалая сумма денег. А деньги Ын Си любил. И именно деньги являлись веской причиной его подработки на Ким Чхан Джуна. — Да, заходи, — устало проговорил мужчина, присаживаясь в кресло. Напротив него расположился Ын Си. — Что нового? — Я тут немного подумал и решил посоветоваться с одним хорошим человеком, — глаза парня засверкали, будто он уже чувствовал шелестящие бумажки у себя в руках. — И он кое-что узнал. Мужчина откашлялся, прочищая горло, а сам про себя подумал, как хорошо, что наконец кто-то ещё и Чангов, не считая Ки Сынга, согласился сотрудничать с ним. И пусть это выглядело подло, по отношению к ничего не подозревающем братьям, тем более по отношению к Ки Сынгу, которому он доверил чуть ли не драгоценность мира сего, не воспользоваться такой возможностью глава корпорации попросту не мог. — Неужели ты нанял частного детектива? — такой исход явно не радовал Ким Чхан Джуна, чего доброго, любой посторонний мог с потрохами, имея при себе даже йоту информации на корпорацию, огласить подобное в СМИ, мол, президент компании «Gwangjang», дабы выявить всю подноготную своих сотрудников, обратился к частому детективу. — Это мой человек, — заверил его парень, и почему-то мужчина поверил ему. Чанг Ын Си — человек, которого интересовала одна нажива, никогда не стал бы использовать ненадёжные средства для достижения собственных интересов. — И он сделал своё дело как надо. — Ну раз так, — глава компании выпрямился и сел поудобнее в кресле, сцепив руки в замок. — Показывай, что нашёл. К нему на стол упала небольшая папка. Посмотрев на парня, Ким-старший про себя отметил, что настроение его собеседника тотчас же изменилось, пусть и показалось на пару секунд. Неужели он уже видел содержание этой папки? Если так, по какой причине его лицо осунулось, а горевшие азартом глаза потемнели и теперь смотрели куда-то в сторону? — Что это? — чтобы немного вывести парня из состояния транса, мужчина несколько раз прокашлялся. Понемногу, а терпение уже заканчивалось. — Ты знаешь, что там? Чанг Ын Си недолго думал, наверное, это было уже не в его силах. — Господин, там… вся информация на одного человека. — И на кого же? — ещё бы чуть-чуть, и Ким Чхан Джун не выдержал бы тоже и запустил в голову этому бестолковому парню чем-нибудь тяжёлым. Но никому ведь не хочется уронить лицо? Поэтому мужчине ничего не оставалось, как тихо скрипеть зубами. — Там досье на моего брата, Ок У.***
И несмотря на то, что инцидент был уже исчерпан, ещё тогда, когда Чжин Ю во второй раз встретилась с тем прокурором, однако и девушка, да и её собеседники чувствовали лёгкую напряжённость, витавшую в воздухе. И балерине хотелось свободно вести разговор, чтобы безо всяких зажатости и стеснительности попросить мужчин о помощи. А как можно сосредоточиться, когда собеседники всё продолжают отводить взгляды, иногда покашливая в кулак? — Так, — наконец Хан Тэ Кёнг прервал повисшую между ними неприятную тишину. — Что же вы всё-таки хотите от нас? — Для начала, давайте забудем все недоразумения, — девушка, как оказалось, была безумно рада тому, что именно этот человек начал беседу. — Хочу принести свои извинения за беспокойство. Мне искренне жаль, что так получилось! — Незачем извиняться, госпожа, — покачал головой парень, на что его сосед по дивану двусмысленно хохотнул. — Да уж, — Хан Гин Чоль выглядел так, будто только что испробовал добротное пойло и теперь улыбался во весь рот. Видимо, он никак не ожидал, что она, пусть и двоюродная сестра директора корпорации, будет извиняться перед ними. Вина за происшествие, безусловно, лежит на водителе автомобиля, то есть на бывшем прокуроре. Если подумать, то не соблюдя правила, она в большей мере виновна в трагедии, нежели Тэ Кёнг. Однако, что так или иначе радовало обоих мужчин, так это признание госпожи Кан. — Изрядно вы нас тогда напугали, Аджумма* Кан, — налив в свой стакан ещё соджу, мужчина выпил содержимое залпом. Затем перевёл смеющийся взгляд сначала на племянника, а после на балерину. — Надеюсь, с вашей рукой всё в порядке? Лечение проходит как следует? — бросив на дядю предупреждающий взгляд, парень обратился к Чжин Ю. Действительно или в его голосе звучат беспокойные нотки? — Не стоит, — она смущённо опустила свой взгляд на руку, которую до сих пор поддерживал специальный бандаж. — Я же артистка, а травмы для меня обычное дело. — Но… — Я к вам пришла по делу, — внезапно грубо оборвала та бывшего прокурора, а про себя в сотый раз выругалась за несдержанность. Чего боялась больше всего прима, так это того, что из-за излишней резкости собеседники откажутся с ней, пусть и на время, сотрудничать. А их помощь нужна как нельзя кстати. Но к изумлению девушки, Хан Тэ Кёнг и Хан Гин Чоль в оба смотрели на неё, готовясь впитывать всё, что собиралась говорить Чжин Ю. — То, о чём я попрошу, не требует отлагательств, — сцепив пальцы в замок, продолжила артистка. — Любое промедление, минимум, может стоить вам карьеры. — Раз так, — она не сомневалась, что подобный вопрос задаст парень. Это был бы точно не он, раз так просто согласился на сделку. Да и вообще это по крайней мере было довольно глупо. — Какая нам от этого выгода, если нам дорого может обойтись ваше предложение? И поэтому Кан Чжин Ю знала, как ответить на такой вопрос, хотя внутри себя предполагала, что награда может быть слишком щедрой, и мужчины не согласятся. Может быть даже, посчитают её беспардонной расточительницей, однако… — У меня есть то, что вам предложить, — вкрадчивым тоном сказала балерина, мельком уловив на себе пронзительный взгляд младшего сержанта полиции. Интересно, о чём сейчас думает этот человек? — Я… — Выходи за меня. Заявление парня не просто шокировало и обескуражило девушку, оно просто заставило первоклассную приму замереть на месте с поднятым стаканом с соджу, не говоря о поперхнувшемся Хан Гин Чоле, который успел пролить на себя добрую часть бутылки, и теперь сидел, ругаясь сквозь зубы и с изумлением глядя на своего племянника. — Что ты сказал? А сердце артистки тем временем зашлось в страшном ритме. Может быть, Тэ Кёнг почувствовал это самое биение, раз продолжал не сводить с неё пристального взгляда. — Что думаете об этом?***
Надо торопиться, иначе дело дрянь. Так думала Чжин Ю, когда, обнаружив в особняке двоюродного брата полнейшее отсутствие живой души, видимо, мужчина всё ещё был в офисе, принялась бегать от стеллажа к стеллажу и лихорадочно искать хоть что-нибудь, что могло указывать на циничные поступки Кан Чже Сина. То, что он дал взятку главному прокурору, чтобы таким образом проучить Тэ Кёнга — сомневаться не приходилось. Слишком заместчивым был брат, дабы просто-напросто оставить всё как есть и не отомстить обидчику. Была ли это просто забота о родном человеке или же боязнь потерять единственное оружие для свершения своих алчных идей — даже Чжин Ю до сих пор неизвестно. Как бы больно не было, ведь балерина себе боялась в подобном признаться, что во многом уважала мужчину, и даже в детстве, когда он только-только забрал её из детского дома, однако единственным шансом наказать директора корпорации за причинённые ей обиды — это здесь, в его кабинете. Не говоря уже о том, что у полиции есть всё против директора корпорации- доказательства, свидетели. Чистосердечные признания его подельников, по словам господина Хана и его родственника, и неопровержимые улики. Осталось найти только… «Найдите что-нибудь, что могло бы указывать на причастность к взяточничеству господина Кана» Как нельзя кстати вспомнились недавний разговор в кафе и слова Тэ Кёнга. Про себя балерина уже снова и снова обругала парня. — Что я должна найти? Документы? Что?! — рычала сквозь зубы та, в сотый раз осматривая ящик под столом и не найдя ничего, что могло быть полезным компроматом против мужчины. Да ещё это предложение, от которого артистка позже не смогла уснуть ночью… — Пошёл к чёрту, Хан Тэ Кёнг! — в отчаянии выкрикнула девушка, силясь вытащить кое-что тяжёлое из-под вороха бумаг. И из-за того, что всё приходилось делать только одной рукой, она старалась делать это как можно быстрее, и не всегда это получалось аккуратно. И всё-таки её усилия не были напрасными. Коробка, которая на поверку оказалась сейфом, с оглушительным грохотом обрушилась на пол, заставляя бедную Чжин Ю едва не отправиться к праотцам из-за безумного ужаса, которое только что испытало на себе и так сумасшедшее сердце, колотившееся из-за постоянного страха разоблачения. Но на этом сюрпризы не закончились. Видимо замок на сейфе оказался ненадёжным или же Кан Чже Син попросту не закрыл его, потому что при контакте с полом, железная дверца приоткрылась. Прошелестив бумагами, девушка нашла несколько флешек, хотя она готова была поклясться, что ни разу не видела их в стольких количествах у брата раньше. «Вот оно!» — Что ты делаешь здесь, Агасси?