***
— Так, сколько у вас братьев? — как бы невзначай поинтересовалась девушка, медленно шагая рядом с Ки Сынгом. — Шесть, — сразу ответил ей парень, поглядывая то на неё, то на ярко раскрашенное перед закатом небо. — Ах да, у меня ведь и сестрёнка ещё есть. — Айгу, лейтенант! — легко хлопнув того по спине, воскликнула Ми Сук Хо. — И как же вы ладите со всеми? — Если честно, у меня более-менее хорошие отношения только с самыми младшими, — хмыкнув, пожал тот плечами. — Остальные воспринимают меня так себе. Хотя ему было на самом деле больно от того, что, в основном, старший брат не считается с ним и не хочет иметь с ним вообще что-то. — Они считают меня диким зверем. Волком — одиночкой, который, несмотря на то, что является стайным животным, делает, что хочет и живёт, как вздумается. Цветочница замолчала, не в силах продолжать дальше, понимая, что, возможно, такая темя уж слишком болезненная для парня. А тем временем они подошли к мостику, который являлся хорошим обозревательным пунктом. Оперевшись о перила, девушка старалась переключить своё внимание на наблюдение за аттракционами, мимо проходящими людьми, лишь бы не смотреть в сторону Чанг Ки Сынга. — Не стоит зацикливать на этом внимание, — подошёл ближе он, заглядывая прямо в лицо Сук Хо. Чего угодно, но не холодного безразличия по такому поводу она не ожидала увидеть в чёрных глазах. «Что это за жизнь такая, раз даже собственные родственники относятся к тебе с пренебрежением?» Притворившись, будто не видел того недоумения на лице девушки, он посмотрел вдаль. Синие облака очерчивали золотистое небо. Где-то прямо над ними простирались белые полосы, оставленными самолётами. Именно небо являлось причиной постоянных раздумий Ки Сынга. — Ну, — начала после недолгого молчания флористка. — Так что вы хотели мне показать? На губах лейтенанта полиции расплылась довольная улыбка. Парень едва не забыл одну очень важную вещь, по которой, в принципе, он и пригласил её на так называемое свидание в парк развлечений. — Посмотри туда, — кивком головы он указал на вечерний небосвод. Одновременно с неторопливо проплывающими над городом облаками, стали постепенно зажигаться маленькие звёздочки. Красоту такой обстановки сопровождали лёгкие порывы прохладного ветра. — Очень красиво, — искренне восхитилась девушка, поочерёдно наблюдая за каждой сверкающей звездой. — Никогда не думала, что небо бывает таким… Затем она обернулась к Ки Сынгу. На немой вопрос цветочницы у парня был уже готов ответ. — У меня есть мечта, — тяжело вздохнул он, облокотившись о холодный металл. — И она как раз заключается в этом. Лейтенант указал на очерченную белыми полосами голубизну. — И я всё ещё хочу подняться в небо… Внезапно на глаза накатились слёзы, стало невыносимо тесно в груди, отчего хотелось сжаться и заскулить по-волчьи. Рука, накрывшая его ладонь наконец привела того в чувство. Он посмотрел на Ми Сук Хо, в глазах которой не было насмешки или ехидства, наоборот. — Понимаю, — тихо проговорила она. — Ведь у меня тоже есть мечта, о которой я думаю вот уже какой год. Лёгкое недоверие и отчаяние, написанные на лице Чанг Ки Сынга, заставили почему-то сердце девушки болезненно заколоть. Всё-таки необычный он, но совершенно в другом плане и с другой стороны. Она никак не ожидала, что познакомится с этим парнем ещё лучше, всего лишь пройдясь с ним по Magic Island вдоль и поперёк. И что самое удивительное для неё, так это то, что она действительно хочет познать его. Не просто узнать интересы или же его жизнь, а разгадать истинную загадку души этого парня. «Не такой он и плохой…» Ми Сук Хо ласково улыбнулась, отчего сам лейтенант словно бы оживился. С него сошли на нет все отрицательные краски, кто теперь подумает, что Чанг Ки Сынг слишком сентиментальный? Теперь они переглядывались друг с другом, а затем в голос засмеялись. Их веселье прервал неожиданный окрик в их сторону. — Ты желала, чтобы я оставил тебя в покое, а сама встречаешься с моим братом? — говорившим был никто иной, как Чанг Ок У. Он стоял в нескольких метрах от парочки, сложив руки на груди. «Откуда он узнал, что мы здесь? Неужели он следил за одним из нас?» На ум приходило лишь то, что программист мог последовать только за Ки Сынгом, ведь за ней никого не наблюдалось по пути от магазина до развлекательного парка. Волк тоже не был рад внезапному появлению Ок У, однако его лицо сохранило непроницаемость, пусть и в узких глазах заблестели недобрые огоньки. А тем временем парень подошёл ближе, не сводя тяжёлого взгляда с них обоих. — Не хотела быть со мной, так направилась в объятия к Волку? — И что? — с вызовом бросил лейтенант, выступая вперёд и заслоняя собой Ми Сук Хо. — Я не имею права быть с этой девушкой? Тебе-то какое дело? Ок У не ответил, но судя по плотно сжатым губам и играющим желвакам, надвигалось что-то явно нехорошее. — Ты же был женат, разве нет? — склонил голову набок парень, словно издеваясь над собственным братом. — Так почему тебя должна волновать моя Ми Сук Хо? Надо поскорее заканчивать эту нарастающую перепалку, иначе, кто знает, во что она может перерасти? — Чанг Ок У, прошу, — хотя девушка была поражена до глубины души. Она до этого момента совсем не знала, что они являются родственниками, ведь флористка не была так близко знакома с семьёй мужа её сестры, что очень зря. — Уходи. — Госпожа Ми Сук Хо не желает тебя видеть, разве не понятно? Ну и зачем он его провоцирует? Кто знает, что может отреагировать Чанг Ок У? — Чанг Ки Сынг, пожалуйста, успокойтесь, — жалобно проблеяла она, дёргая того за рукав и надеясь отвлечь его от программиста. — Давайте лучше уйдём. — Он ведь преследовал тебя? — проигнорировав отчаянную просьбу подруги, усмехнулся лейтенант полиции. — Если девушка не хочет видеть тебя, то… Договорить парень не успел. В его сторону полетел кулак, нехило задев скулу. А затем ещё пара таких тумаков влетело прямо в бок, отчего Волк пошатнулся и упал на колени. Цветочница ахнула, закрыв рот рукой. Любая другая девушка на её месте закричала бы в голос, а язык у Сук Хо будто окаменел. Оказавшись в нокауте, Ки Сынг и не думал сдаваться. Сплюнув, он встал на ноги и потёр ушибленную щёку, на которой уже красовались ссадина и синяк. — Неплохо, айтишник, — осклабился Волк. — Посмотрим, как ты отделаешься от такого! Только он хотел как следует вдать этому типу, до жути уязвлённая гордость просто бы не оставила всё как есть, как между ними двумя вклинилась хрупкая девушка. — Прекратите оба! — выставив руки в разные стороны, она испепеляла гневным взглядом обоих. Неизвестно как, но грозный крик Ми Сук Хо кое-как возымел действие. Чанг Ки Сынг проморгался, всё ещё не веря в происходящее. С другой стороны с перекошенным от злобы лицом стоял Чанг Ок У. — Пойдёмте, — она посмотрела на лейтенанта, который словно бы только что проснулся и не сразу сообразил, что ему сейчас сказала девушка. С явной неохотой он отошёл на пару шагов назад, увлекая за собой Сук Хо. «Ничего, братец... Подожди и получишь как следует!» Они пошли к выходу из парка в полной тишине. Угрюмый Ки Сынг упорно молчал и лишь пару раз с непроницаемым выражением оглядывался на цветочницу, которая иногда пыталась растормошить парня. Вечер был безнадёжно испорчен. Никто из них представить не мог, что этот инцидент аукнется в ближайшем будущем…***
Днём позже… Вот оно! Он нашёл его! И теперь сейчас осталось только сказать об этом Ду Ёнгу. То-то он будет вне себя от радости! Даже злополучная встреча с Ки Сынгом не посмеет омрачить его настроение. А злиться, рвать и метать ему очень хотелось, дабы поубавить хоть немного страстей, как раз бы не помешало. «Нет, не сейчас! Потом разберусь с этим выскочкой…» И Ми Сук Хо… «Нет!» С такими мыслями шёл верх по лестнице Чанг Ок У, сжимая в руках то самое завещание, которое и стало причиной раздора между братьями. Может разорвать его на куски или ещё лучше — сжечь? Он усмехнулся своей шальной мысли. Почему бы и нет? Но парень в ту же секунду помотал головой, хмурясь. Сначала это надо показать брату, а потом, кто знает, может, ему что-то перепадёт от Ду Ёнга в качестве награды? Ведь на Кан Чже Сина уже не приходилось рассчитывать, он уже отказался от помощи Дипломата. «Ну ничего, этого директора я ещё проучу. У него от меня особое наказание…» Его план был практически безупречным, лишь пара идиотских нюансов смогли пошатнуть и чуть не разрушить его цель, которую он уже давно лелеет. — Надеюсь, он ещё не покинул особняк, — парень покачал головой. Ой как не хотелось потом целый вечер ждать, когда в особняк вернётся старший брат. А ведь это его любимое время суток — время, когда можно от души после рабочего дня сходить в бар и как следует напиться. И ещё, о чём про себя молился Ок У, так это… «Лишь бы Ду Ёнг оставался дураком и не знал, кто на самом деле стоит за всей этой заварухой!» Заглянув в дверную щель, программист довольно улыбнулся. Он там, и видимо ещё не подозревает, какую новость принёс с собой его брат. — Брат, — дверь приоткрылась, впуская внутрь неестественно нетерпеливого айтишника. — Я кое-что узнал. И довольно интересное! — Правда? — тон старшего Чанга не предвещал ничего хорошего, если ещё учесть то, с каким выражением лица уставился Ду Ёнг на Ок У. — А я тоже узнал кое-что. И даже намного интереснее, чем ты можешь себе предположить! Любому станет не по себе, и это минимум. Именно сейчас, пусть парень и не хотел себе в этом признаваться, но он сдрейфил, причём сильно. Аж руки, держащая за спиной долгожданное завещание, затряслись и сильно вспотели. «Что не так? Почему он так себя ведёт?» Догадок не находилось, хоть об стенку бейся. Единственное, что так прочно засело у него в голове, и что он пытался как можно яростнее отогнать, так это ужас. Ужас разоблачения, страх провала и неизвестность — предательские чувства, которые ни в коем случае не должны быть в холодном и расчётливом разуме. Как не иронично, как раз молодой человек не мог отделаться от подобных чувств. И страшно предположить, но, видимо, кошмар Ок У стал сбываться. — О чём это ты, брат? — он попытался отшутиться, но выглядело со стороны до жути неестественно. — О чём я? — расстояние между ними резко сократилось, даже не то, чтобы сократилось, а Ду Ёнг рванулся к двери, преградив последний путь к отступлению, и угрожающей тенью навис над неожиданно замолчавшим программистом. Что делать?.. Мысль как надоевшая пластинка крутилась в голове, не давая парню мыслить трезво, да и вообще как-то соображать. Рука, упавшая на плечо Ок У, заставила того вздрогнуть. Наверное, он никогда так себя не чувствовал, даже тогда, когда он незаконно проник в квартиру друга Ки Сынга, боясь позорного разоблачения. — Расскажи мне, зачем ты это вообще затеял? — голос совершенно спокойный, а глаза зажглись нехорошим огнём. Это бывает только тогда, когда брат зол и не на шутку. Затем эта же рука сильно дёрнула его вперёд, отчего молодой человек покачнулся в сторону. — Какого… Чанг Ок У?! Он молчал, глядя исподлобья на Ду Ёнга, который постепенно стал превращаться в вонгви*. — Я… — Предатель! Внезапный, но вполне ожидаемый въезд кулаком в лицо, словно ведро с холодной водой, заставил программиста наконец собраться, пусть после этого пришлось поднимать с пола очки и потирать ушибленное место. И снова - какая ирония... — Как ты посмел меня держать за идиота?! — он снова навис над ним. Горящие яростью глаза встретились с ледяным взглядом. — Ты… — Да. Это так, — в голосе Чанг Ок У прозвучали стальные нотки. Он смотрел на брата, слегка склонив голову набок. Теперь, если раньше невозможно, ну или по крайней мере, трудно было понять, что на самом деле чувствует парень, смотря прямо ему в глаза, то сейчас никакая каменная маска не могла скрыть всего того презрения, который излучал взгляд чёрных глаз. — Это я отдал ту статью Кан Чже Сину! — в нём будто бы проснулась сила. Программист сжал кисти до побеления костяшек. Не было смысла прятаться, а тем более изворачиваться и врать. Так почему бы не выплеснуть кому-то в лицо все те чувства, которые уж давно терзали его душу? Да не просто кому-то, а человеку, пусть и который являлся ему родственником, но ни разу не обратился к нему или же к Чхе Сонг как-то по-человечески, не то, чтобы по-братски… — Спросишь почему? — впервые в жизни парень позволил себе осклабиться на кого-то. Если к Волку уже все привыкли и к его диким манерам, то оскалившийся Чанг Ок У выглядел, естественно, устрашающе. Даже для деспотичного Ду Ёнга. Он, в свою очередь, впервые чувствовал себя, как выброшенная на берег рыба, от возмущения и растерянности открывал и закрывал рот. — Потому что я ненавижу вас, — затем угрожающе спокойно произнёс тот. — Ненавижу тебя, Ки Сынга, Си А, Мён Иля, Ын Си и Йон Сока! Всех вас! И отца тоже… — Почему? — спросил он, конечно, на автомате, совсем находясь в полном непонимании происходящего. Неожиданно ситуация оборачивалась против него самого. — Мало того, что наш отец бросил при жизни нашу матушку. Поимел и бросил, — сказал он это, словно выплюнул. — А потом моя дражайшая мачеха и ты в том числе всю жизнь меня и Чхе Сонг третировали. Всё из-за этой корпорации, пропади она пропадом… Ничего подобного парень и представить себе не мог. Сколько же стоит его ненависть к Ки Сынгу, по сравнению с ненавистью Чанг Ок У? Ду Ёнг отшатнулся в сторону. Сейчас он готов был поверить во всё, что угодно. Но не в то, что сказал брат. Признание означает принятие того факта, что его просто-напросто провели. Использовали, как слепую марионетку… — А это, — наконец он решил показать то, по какой причине изначально заглянул в эти апартаменты. На какой-то момент ему стало казаться, что завещание нагрелось и теперь жгло холодную ладонь. — Я, пожалуй, всё-таки оставлю себе. — Ты, — скрипнул зубами его собеседник, обжигая единокровного брата яростным взглядом. — Как оно у тебя оказалось? — Какая теперь уже разница, — сейчас Ок У испытывал донельзя странное удовольствие, держа в руке треклятое завещание и тем самым управляя неконтролируемым гневом старшего Чанга. — Тебе всё равно недолго осталось. — Какого…?! — Разве ты сможешь отделаться от обвинений в убийстве? — усмехнулся айтишник, наблюдая с какой скоростью меняются краски на лице Ду Ёнга. — Всё же очевидно. Ки Сынг не даст тебе вот так просто уйти от ответственности. Ты заслужил! Он замолчал на недолго, про себя с удовлетворением отмечая, с какой лёгкостью можно управлять такими импульсивными людьми. Всего лишь очевидные улики и ни кому не нужная, кроме них, конечно, бумажка. Внезапно на глаза парню попалась позолоченная зажигалка — памятный подарок отца, подаренный самому старшему из детей семьи. До поры до времени она была простым украшением кабинета Чанг Ду Ёнга. Ок У решил действовать решительно и не упускать такой шанс. Раз доля компании не достанется ему, так уж пусть она не достанется никому. И та конкуренция, которая велась на протяжении многих лет между семьями Гу, Ким, Кан и Чанг будет неизбежно проиграна со стороны последней. Вот это и будет настоящая месть… Моментально схватив со стола дорогую вещь и легко увернувшись от рук брата, парень откинул крышку и щёлкнул. При холодном освещении в помещении яркий язычок пламени был как вспышка маленькой звезды. — Что ты творишь?! — впервые Ду Ёнг так испугался. Он боялся пошевелится, ведь на подсознательном уровне знал, что может сделать Ок У, если будет какое-нибудь противодействие. Но вместе с этим возникло чувство неимоверной злости, которую уже навряд ли можно чем-либо усмирить. Так хотелось избить и удавить этого человека. Выживет или помрёт — неважно, но он заслужил подобное за грязные уловки. Вот дилемма. Ему было страшно за то, что он так боролся, и в то же время пылающий гнев переполнял всё сознание. Этим же пользовался мстительный программист, с коварной полуулыбкой наблюдая то за единокровным братом, то за голубым огоньком. Секунда и бумага загорелась. Огонь не полыхал, просто медленно и верно пожирал драгоценное завещание. Потрясённый Ду Ёнг не мог вымолвить и слова. Он просто тупо уставился на сгоревшие остатки, которые пеплом посыпались перед ним на пол. — Что ты сделал?.. — Это плата за совершённые преступления, братец, — жёстко отчеканил тот, слегка пнув обожжённый листок, который обратился в кучку тлеющего пепла. — Раз компания не могла достаться мне, так уж пусть никто не получит своего! Создалось ощущение, будто некогда живая душа тоже превратилась в кучку почерневшей золы. Ничего не чувствовалось, как будто Ок У уже умер. Или это только начало? Начало конца… Программист ещё раз презрительно посмотрел в сторону Чанг Ду Ёнга, а затем не обращая абсолютно никакого внимания на тихие угрозы со стороны единокровного брата, двинулся к выходу. Осталось ещё немного, тогда, может быть, немного наладится. Хотя парень уже понимал, что уже давно перешёл точку невозврата и что в конце его пути будет ждать лишь тюрьма. «И что? Какой смысл боятся, если ничего уже не осталось? Ни одного человека, кто смог бы меня понять… Осталась бы Чхе Сонг, но она давно отказалась от меня, когда решила умолчать о преступлении!» Выход нашёлся.