На перепутье.

— Тебе идет улыбка, Эдвард, — говорит она мне, а я от таких слов ничинаю улыбаться только шире, чувствуя себя сейчас по-особенному счастливым.       Эта девочка улыбается мне в ответ. Слова Эсми не кажутся мне бредом: Фрейя действительно делает меня живым. Кто бы сказал, что я буду сидеть в комнате человеческого подростка, пойду в кино.        Буду получать от этого удовольствие… — Твоя ярче звезд, — делаю комплимент девушке, ослепительно красивой Фрейей. Она необычная. Подростки казались мне ограниченными, но эта девушка одна из тех, кто заставлял думать по-другому. Только Бог мог совместить красоту и ум в этом не по годам развитом ангеле.

***

      Занятия быстро закончились, поэтому сейчас мы двигались к стоянке. Нам навстречу слегка подпрыгивающей походкой приближалась Элис, ведя за руку слегка напряженного Джаспера. Но не от близости с Фрейей, скорее брата вымотали занятия в одной аудитории с людьми. Самое удивительное: Джаспер спокойно находился рядом с Фрейей, не опьяненный запахом крови. Девушка вызывала еле заметную жажду, которая нас совершенно не беспокоила. Все это перебивал прекрасный запах лаванды. Сестра была на девятом облаке: об этом говорили Элис мысли. Она видела в своих видениях, как Фрейя говорит о ней. — Ты поддалась чарам Элис, — вдруг сказал я, — Вы хорошо сдружились. — Да, верно, твоя сестра очень хорошая, нам есть, что обсудить. Хотя иногда она может быть небольшим ураганчиком, сметая все вешалки с одеждой подряд, говорить без остановки. Она замечательная!       На такие слова о своей сестре не могу не улыбнуться. Сравнение Элис с маленьким ураганчиком — в точку. — Поедем в этот раз на моей машине, — сообщаю Фрейе, когда та обняла Элис в знак приветствия. Девушки еще не виделись за сегодня. — Вначале до дома: нужно позаботиться о моей машине, — говорит Фрейя, но я уже знаю, что Элис поможет: об этом говорили не только ее мысли, но и хитрая улыбка. — Не беспокойся, — наконец, заговорила Элис, обращаясь к Фолен, — Я могу пригнать машину к твоему дому, а вы уж повеселитесь! — Было бы здорово, — соглашается Фрейя, отдавая ключи Элис, — Но откуда ты узнала, что мы идем веселиться? — Мм, Эдвард так давно хотел сходить с тобой куда-нибудь, мне почему-то показалось, что именно сегодня, — выкрутилась Элис из такой щекотливой ситуации. Но при этом подставила меня… Хватало того, что я проговорился о том, что люблю наблюдать, как Фрейя ест. Теперь она думает, что у меня не самые лучшие наклонности. А из-за Элис к этому добавляется моя зависимость от Фолен. — Вот как, — Фрейя удивленно взглянула на меня, но также быстро перевела глаза на Элис, улыбаясь сестре, — Ты сильно выручаешь, спасибо, подруга! — О, да мне не сложно, — отмахивается Элис, тогда как в душе ликует. Ей радостно, что смогла выкрутиться, а я снова чувствую неловкость.       Начало фильма было только через час, поэтому можно было не спешить. Я ехал медленнее, чем обычно, что в компании прекрасной девушки меня совершенно не напрягало. — Ну, а как становятся ангелами? — вдруг спросил я, ведь теории про жнецов и демонов были услышаны, но Фрейя совсем ничего не сказала про этих светлых созданий. — После смерти любой человек теряет свою память, но душа для жнецов остается на виду. Если ты чист и невинен, то отправишься на небеса. Так как земная оболочка потеряна, то новое тело будет слеплено из света. У демонов, к слову, она из тьмы, ну, а в междумирье — бестелесные духи. Рожденный из света ангел живет на небесах до своего взросления, учится у наставника — более взрослого высшего существа — Архангела. А потом, когда окрепнет его сознание и дух, разрешается помогать людям, вершить добро. Более опытным можно быть ангелами-хранителями и оберегать души тех людей, кто был послушен и добр, чист в нескольких жизнях подряд. — Подожди, — прервал я девушку на рассказе, ведь был непонятен один момент, — Почему же они не стали ангелами, ведь имели светлую душу, к тому же ни одну жизнь? — Но ведь можно отказаться от этого и остаться в междумирье, чтобы потом уйти на перерождение, — отвечает Фрейя и все становится понятно. Я читал книги соответствующей тематики, но там были другие теории по поводу того, что происходит после смерти. Мне были интересны рассказы Фрейи. — Самые высокие чины занимают Серафимы, Херувимы и Престолы. Они приближены к самому Богу. — Какую веру ты исповедуешь? — вдруг спросил я. Неприлично задавать такие вопросы, но мне хотелось знать ответ. К счастью, Фрейя восприняла это нормально. С ней очень легко общаться: девушка все принимает и пытается понять, если это даже что-то из ряда вон выходящее, как было утром на ее кухне. По рассказам было понятно, что Фолен христианка, но вот какое направление этой веры девушке ближе всего? — Для меня Бог един, но из тех вер, что существуют на Земле, православие ближе всего. Ну, а ты? — Моя семья исповедовала протестантизм. Куда легче вкладывать свой смысл в слова священного писания и следовать только своей истине, нежели вслушиваться в мнение церкви. Я тоже следовал этому. Но так много времени прошло, думаю, начинаю переосмысливать все. — Ты запутался? — Можно сказать и так. Для меня существует Бог, и это главное.       Никогда бы не подумал, что буду разговаривать с человеческой девушкой о религии. Фрейя меняет меня. Кажется, я нашел кого-то помимо Карлайла, с кем могу поговорить на такие темы. Бог определенно существует, но справедлив ли он ко всем? Став вампиром, я не был уже в этом так уверен. У меня отняли душу, прокляв на вечную жизнь. Может я грешил в прошлой жизни? Потому что в этой, будучи человеком, не делал ничего плохого. Могла ли моя истина быть неверной?       За разговорами я даже и не заметил, как подъехал к кинотеатру. Что ж…беседу можно перенести и на потом, а сейчас просто насладиться присутствием девушки. Ну не фильмы для подростков же мне в самом деле смотреть?       Фрейя сказала, что это не свидание, но при этом был выбран фильм, на котором много влюбленных. От этого мне было неловко вдвойне: я слышал мысли каждого в этом зале. Но не мог узнать, о чем думает моя спутница. Кажется, Фрейе было все равно на остальных: она просто наслаждалась кино и ела попкорн, который пару раз пыталась запихнуть и в меня, к счастью, этого не случилось. Девушка мало выражала эмоций, от того я не мог понять ход мыслей. К сожалению… Но я ее могу понять — фильм не был сильно качественным и не нес смысловой нагрузки. Полное разочарование. Но даже здесь затрагивались темы, на которые можно подумать. О любви, что превратилась в ничто под действием наркотиков. Как же хрупки люди, как зависимы от чего-то.        Но зависим ли я от Фрейи? Определенно. Она — мой личный сорт героина. — Теперь я убедилась в одном точно — сейчас фильмы не самые лучшие, — вынесла свой вердикт Фрейя, когда мы вышли из кинотеатра. Кажется, я оплошал, когда позвал девушку в кино. Когда же, наконец, пойму, что она куда умнее и более духовно развита в отличии от сверстников. С такими девушками надо по-другому. — Я как-нибудь покажу тебе действительно хорошее кино. В кинотеатр не зову — там такое уже не показывают, но в гости приглашаю. — Будет здорово посмотреть на это, — соглашаюсь. Как же я хотел быть простым подростком: позвать ее к себе домой, не опасаясь за жизнь Фрейи. Чтобы не было лишних вопросов по поводу странностей моей семьи. Чтобы просто наслаждаться подростковой жизнью, а не вечным существованием. Будь это в начале двадцатого века, когда я был рожден, то мы бы сидели на веранде отчего дома, пили бы чай и говорили бы ни о чем. У нас бы не было тайн друг от друга. И когда-нибудь я украл бы ее поцелуй… — Ты чего это взгрустнул? — перед глазами показалась ее ладошка, которой девушка махала пред моим лицом. Кажется, я немного задумался, а Фрейя таким образом решила привести меня в чувство. — А ты знаешь, у меня есть идея! Сейчас ведь всего лишь восемь вечера, поэтому у нас есть время. — Что за идея? — спрашиваю девушку, не понимая, чему так радуется Фрейя. Она такая счастливая и неповторимая сейчас… — Ну, давай так. Я поведу машину, а ты пообещаешь не открывать глаза всю дорогу. Ехать недолго, поэтому, надеюсь, ты потерпишь в ожидании чуть-чуть.       Я соглашаюсь на такую авантюру, садясь на пассажирское сидение и вверяя свой автомобиль Фрейе. Я прикрыл глаза руками, пообещав самому себе, нежели девушке, что не буду подглядывать. Это было трудно сделать: любопытство раздирало изнутри, но мухлевать не хотелось. Может ли вампир влюбиться? Определенно, только любовь заставит столетнее существо идти на поводу у двадцатилетнего человека. Но что если человек — прекрасная нимфа?       Дорога и вправду была недолгой: заняла не больше десяти минут. Езда девушки мне понравилась: не такая быстрая, как хотелось бы, но плавная и аккуратная. Хотя вряд ли мне что-то навредило бы, если бы мы даже попали в аварию. — Можно смотреть, — остановившаяся машина и ее слова служили, как толчок, чтобы убрать руки от лица. Передо мной открылась огромное застекленное здание. Ледовая арена… — Надеюсь у тебя все хорошо с координацией, Эдвард.       Эта девочка, словно чертик, выскочила из машины, направляясь к зданию. Мне не оставалось ничего, кроме как двигаться за ней. Она решила примерить на мне коньки? Почему бы и нет? У вампиров всегда было хорошо с координацией. — Ты когда-нибудь катался? — спрашивает Фрейя, выжидающе глядя на меня, на что я отрицательно мотаю головой. Не доводилось стоять на коньках ни в человеческой жизни, ни в нынешней. — Не беда, я научу. Смотри, нужно двигаться вот таким образом…       Наблюдая за тем, как девушка показывает нужные движения, я невольно умилялся. Но когда она решила продемонстрировать то, как нужно перемещаться на коньках, мысленно начал аплодировать. Хрупкая женская фигура легкой поступью двигалась по льду, делая большой круг, в конце которого следовал двойной тулуп. Легкие плавные движения Фрейи ворожили мое сознание. Думаю, я с легкостью повторил бы то, что она продемонстрировала. Если ни разу не занимался фигурным катанием, это не значит, что вампирское тело не способно это сделать. Но я должен был играть роль начинающего до конца. — Это было красиво. Давно на коньках? — задаю интересующий меня вопрос. Все-таки хоть двойной тулуп — одно из легких движений в фигурном катании, но даже тут нужно время, чтобы научиться его делать. — Давно, но обычно это от случая к случаю, — объясняет девушка, — Фигурное катание иногда спасает от скуки.             А дальше меня попросили попробовать прокатиться. Это было просто: главное держать равновесие. Но для прикрытия я пару раз оступился. С губ Фрей срывался озорной смех над моими «неудачами», и девушка спешила ко мне, хватая за руку и не давая упасть. Для таких случаев я начал оступаться чаще нужного, что, конечно же, не ушло с поля зрения Фолен. — Обманщик! — наигранно обиженно возмутилась рыжеволосая, отпуская мою холодную конечность, уходя от меня в свободное катание. Невольно вырвался вздох разочарования, что моя богиня все дальше и дальше. Немного подустав от коньков, если так можно сказать, учитывая мою вампирскую сущность, я прислонился к небольшому заборчику, наблюдая за Фрейей со стороны. Ее длинные ярко-рыжие волосы при каждом повороте развевались в разные стороны. Завораживающая улыбка при встрече со скоростью и с каждым выполненным красивым, но опасным движением мелькала на миленьком личике, усеянном еле заметными веснушками. Голубые, как небеса, глаза искрились от счастья. Она радовалась, как ребенок.       Я немного забеспокоился за хрупкую человеческую девочку, когда та стала двигаться куда быстрее, вытворяя куда более сложные движения. Как в замедленной съемке, наблюдаю за тем, как после выхода из акселя, славившегося своим сложным исполнением, Фрейя оступается. Мысль, что она упадет и разобьется, напугала меня. Не раздумывая над своими действиями: над тем, что двигаюсь не с человеческой скоростью, оказался рядом, подхватывая ее со спины. Но гравитация не оставляет мне и шанса — я падаю вместе с ней.       Нависая над девушкой, я всматривался в ее глаза, в которых плескался страх. Она боится меня или еще не отошла от произошедшего? Я надеялся на второе. Мой взгляд блуждал по красивому невинному лицу ангела. Еще никогда я не был так близко к ней. Опьяненный запахом и чарующими чертами лица девы, не сразу понял, что она что-то говорит. — Как ты оказался так быстро рядом со мной? Ты был далеко, — Фрейя непонимающе смотрела на меня, а потом будто опомнившись от того, что до сих пор лежит на льду, поспешила встать. Это отрезвило: я поспешил прочесть мысли других людей. Ожидал уловить ужас и непонимание, но ничего не услышал. К счастью для меня, никто из людей не заметил моего действия — нечеловеческой скорости и верткости, особенно для того, кто впервые на коньках. Была другая проблема — Фрейя все это видела. — Ты ошибаешься, я был рядом, — попытался выйти сухим из всей этой ситуации, но судя по недоверчивому выражению лица рыжеволосой, у меня плохо получалось. Но неожиданно девушка полностью успокоилась, перестав смотреть мне в глаза, глаза хищника. Это заставило напрячься. — Знаешь, я давно заметила странности не только у тебя, но и у всей твоей семьи. Как бы мне любопытно не было, оставим эту тему, все-таки каждый имеет право на свои тайны, — сказала девушка, заставив взглянуть на себя другим взглядом. Это неожиданно: обычно человеческий интерес не знает границ. Фрейя была невероятной во всех смыслах слова… — И спасибо, что спас от падения!       Сейчас она снова улыбнулась мне — неловкость прошла. Фрейя может любую напряженную атмосферу сделать легкой — это я ни раз отмечал за сегодня. В этом была удивительность девушки. — Так ты все-таки умеешь кататься, — вновь заговорила она, двигаясь к бортику катка, а я лишь поспевал за ней, теперь уже не требуя помощи. — Впервые на льду, но у меня неплохо получается? — Более чем, — соглашается с моими словами Фрейя. Можно ли считать это за комплимент? — Если честно, то я устала за сегодня, ты можешь отвезти меня домой? Пожалуйста… — Конечно, — соглашаюсь, в конце концов уже довольно-таки поздно. Невольно вспоминаю, что еще нужно сделать домашнюю работу. Вот только если мне не нужен сон и вся ночь впереди, то девушке это необходимо. Как она совмещает работу с университетом? Стоит проверить ее сегодня ночью. Мне нравилось быть героем и остерегать сон Фрейи. Коим я хотел быть и этой ночью.       Но, к сожалению, сегодня попасть к ней в дом возможности не предвиделось: окно было закрыто. На дворе был третий час ночи, а я стоял во дворе и прислушивался к мирному дыханию девушки. Ей не снилось кошмаров, и этому я рад. С чистой совестью можно было вернуться домой. — Рановато ты, братишка, — встретил басистый голос Эммет, в голове которого были предположения о том, что я хотя бы украл ее поцелуй. В то время как мысли Розали, сидящей рядом с любимым и читающей газету, кричали об обратном — Фрейя отшила меня. — Ничего не было, Эммет, — отрицая догадки большого брата, прошествовал на второй этаж — в свою комнату. Сейчас хотелось побыть одному.       Снова я утаивал произошедшее, связанное с Фреей. Подвергал опасности семью, однако успокаивало то, что девушка оказалась ненавязчивой и ценила чужие тайны. Наверное, это еще одна вещь, которая привлекала меня. Я больше не представлял жизни без нее, что бы не говорили другие, Розали, например. Фрейя волновала однокурсников, но была одинока, как и мы. Она ни с кем больше не общалась, кроме нас. Такой же отщепенец, примкнувший к вампирской компании. Хотя я до сих пор не понимал, почему такая привлекательная не только красотой, но и характером девушка не нашла друзей среди людей.       И снова мои ноги вели меня к кабинету Карлайла, но того, к сожалению, дома не оказалось. И почему я этого не заметил раньше, когда сидел в своей комнате? Я стал каким-то рассеянным. Может ли такое случаться у вампиров?       Ждать отца пришлось недолго — тот вернулся ближе к пяти утра, сегодня у него было ночное дежурство. — Карлайл, я хотел бы с тобой поговорить, — как только отец оказался на втором этаже, я вышел из своей комнаты. Зашел в кабинет, а следом и он. — Может ли вампир влюбиться в человека?       Слышу как журнал комкается в руках Розали на первом этаже. Она догадалась о чем речь, чему безумно разозлилась. Одним движением сестра взлетела на второй этаж, резко открывая дверь кабинета отца. — Как ты не поймешь — она не одна из нас! — Розали всеми силами пыталась оградить семью от опасности — попытки раскрытия. Она знала, что единственное спасение — это становление Фрейи вампиром, тогда бы наше общение могло быть возможным. Но проблема в том, что никто не будет обращать девушку. Особенно я не хотел подвергать ангела проклятью и отнимать ее душу. В чем-то Розали была права. Своими действиями я не только доставлял проблемы семье, но и лишал Фрею всякого будущего. Вот только ничего не мог с этим поделать. Я влюбился. — Розали, успокойся, — шикнул в своей манере Карлайл на Хейл, подойдя ко мне. Его рука по-отечески легла на мое плечо, слегка сжав. — Могут, Эдвард, еще как могут. Мы влюбляемся раз и навсегда. Порой это чувство к нам приходит с первого взгляда. Розали, ты ведь тоже испытала это, почему же Эдвард не может быть счастлив? — Карлайл, это не одно и то же! Эммет умирал, а потом стал вампиром, а у Фрейи есть выбор. Ни у кого из нас не было его, а у нее есть! — пыталась достучаться до нас Розали. Я понимал ее слова, но принять никак не мог. Мой эгоизм не давал мне уйти от Фрейи. Он подталкивал на то, чтобы я добился расположения рыжеволосой. А решение пусть остается за девушкой. — Ты лишишь ее будущего, надежд! Разве этого ты хочешь для Фолен?       Точно не этого… Но моя темная сторона желала девушку… Всю, до бескрайности.