***
Ира старалась не замечать Лену Елисееву. Сама же блондинка была явно увлечена времяпровождением с Сашей, а Белов, ввиду своего очень скорого и длительного отъезда, полвечера уделил любимой. Холмогорову от такого зрелища едва не затошнило, но она дала себе слово и, поэтому, стойко держалась. Сейчас они уже были на озере и, пока остальные резвились в воде, Ира сидела на берегу и задумчиво смотрела на песок, предаваясь собственным размышлениям. Собственно, что она имеет? Мачеху — дуру, брата, отца, ослеплённого любовью, и свои стенания за лучшим другом брата. Да уж, списочек — лучше некуда. — О чём задумалась, Ирк? — Витя снова оказался рядом, и Холмогорова, не сразу услышавшая его слова, отреагировала только после щелчка по носу, — Мать, ну ты даёшь. Только не говори мне, что ты думаешь об экзаменах. — А о чём же ещё? — с наигранным удивлением поинтересовалась девушка, — У меня на носу вступительные. — Да ладно, перестань, — Пчёлкин махнул рукой, — Сдашь ты всё, не парься. — Тебе легко говорить, ты вон вообще нигде не учишься. — Между прочим, мы с Космосом потихоньку внедряемся в рэкет. Того, глядишь, не будем пахать круглыми сутками, как родители. — Нет уж, спасибо. Рэкет — это не моё. — Как знаешь, — Витя сел рядом с ней, согнув ноги в коленях и, облокотившись на них руками, посмотрел на Холмогорову, — Чёт ты какая-то подозрительная сегодня. — Ты тоже, — ответила Ира. — Да? И в чём же? — Пчёлкин заинтересованно-удивлённо изогнул левую бровь. Он смотрел на неё так, словно собирался соблазнить. За годы дружбы Ира уже знала Витю, как облупленного, и была единственной девушкой, по всей видимости, не падкой на его «чары». — Что-то ты слишком много времени мне уделяешь. — Ну, — Витя усмехнулся, — Почему бы и не уделить времени такой красавице? — Перестань. — Перестать что? Говорить о тебе правду? — усмешка выросла ещё больше. Ира посмотрела на Пчёлкина серьёзным взглядом, но, тем не менее, губы её тронула лёгкая полуулыбка. Так было всегда, когда она находилась не в лучшем настроении. — А ты считаешь это правдой? — А ты считаешь, видимо, иначе? — Я считаю, что тебе не стоит упражняться со мной в своих «пикаперских навыках». — Оу, Ирина, кто же сказал, что я упражняюсь? А, вдруг, у меня это серьёзно? — Пчёлкин поиграл бровями. — Придурок, — совсем не зло, но от души сказала Холмогорова, — Твои глаза об этом говорят. — Да? А вот твои говорят иначе. — И что же ты видишь? — То, что ты весьма не против мужского внимания. — Это ты себя-то мужчиной называешь? — А что? Чем я плох на эту роль? Молодой, перспективный, в самом расцвете сил, — ответил Пчёлкин, вызывая у Ирины слабую полуулыбку. — Ты прям как Карлсон. Может, я чего-то о тебе не знаю, и ты ещё и на крыше живёшь? — Может быть, но я готов открыться, — ответил парень, усмехнувшись, и его ладонь накрыла пальцы Холмогоровой, заставляя Иру вздрогнуть от неожиданности. Она убрала руку, под его вопрос, — Смущаешься, что ли? — А что, должна быть не против? — Ладно тебе, Ирк. Я, можно сказать, один для тебя из нашей компании холостым остался. Кос тебе брат, Фил встречается с какой-то там своей знакомой Никой, Саня в армию уходит, а, как вернётся, женится на Елисеевой. От этой новости у Иры всё внутри перевернулось и она сделалась бледной. — Кто тебе это сказал? — А ты, чё, не знаешь ничё? Он же ей предложение сделал, ещё вчера. Перед глазами словно потемнело. Но, чтобы отвести подозрения, девушка попыталась выдавить из себя улыбку. — Я не об этом. Кто тебе сказал, Пчёлкин, что ты — моя последняя надежда выйти замуж? А, может, у меня уже есть человек, которого я люблю. И, даже, не может, а точно есть! — с этими словами Холмогорова встала, намереваясь уйти в воду. — А Кос знает? — Знает что? — тут же спросил её брат. Ира глянула и увидела его, выходящего из воды, вместе с Филом, Сашей и Елисеевой. — То, что ты придурок, Пчёл, знают все, — ответила Ира, чем вызвала смешок у Космоса и у Саши. Фил только проводил её взглядом, весьма заинтересованным. А Ирина тем временем занырнула в воду с головой и, двигая руками и ногами, желала доплыть до того берега.***
Приплыв на тот берег, Ира немного посидела на песке, глядя, как на том конце озера её друзья весело жарят шашлык и болтают. Настроение было ни к чёрту, а слова Вити о женитьбе Саши заставляли весь энтузиазм упорхнуть куда-то от неё подальше. Какие там экзамены, если сейчас Холмгорова была готова разреветься, оставшись здесь в полном одиночестве? Вернее, она сама себе выбрала такое уединение, но всё же, легче не становилось. Так прошло около получаса. Когда на том берегу ребята стали махать ей, призывая к себе, Ирка, поразмыслив, всё же вернулась в воду и поплыла обратно, гребя руками и ногами. Она думала о том, как сдержаться до конца вечера и не выдать своих чувств, но подходящих вариантов ей никак не виделось в этой ситуации. Однако, и эти опечаленные мысли на мгновение исчезли, когда девушка почувствовала, что что-то больно скрутило ногу. Осознание пришло в ту же секунду, она попыталась грести сильнее руками, но неумолимо пошла под воду спустя несколько секунд. Толчок — и она на поверхности, снова пытается барахтаться — и снова под воду. Так произошло раз пять, пока она не почувствовала, что глаза закрылись, а лёгкие сковало каким-то приступом удушья.***
Очнулась она уже на берегу. И первое, что увидела Холмогорова, открыв глаза — это лицо Саши, смотрящего на неё так, точно он был готов проклясть её на месте. В следующую секунду перед глазами был только песок — с трудом вывернувшись, Ира принялась кашлять, выплёвывая жидкость из лёгких. — Фух, ну слава Богу, — произнёс Саша, который, как и Космос, был с ног до головы мокрый, — Просто воды глотнула. — Ты какого чёрта, мать, творишь? — спросил Космос, глядя ей в глаза, — Ты вообще понимаешь, чё произойти могло, дурья твоя башка?! — Космос, Кос, — Фил поспешил прервать друга. — Чё Кос?! — Холмогоров посмотрел на Филатова, — У меня сестра — больная, мозгов нет! Оглядевшись, Ира поняла, что Елисеевой тоже нет. Никакого воя не слышно вроде бы, вот только Саша какой-то подозрительно грустный. Похоже, когда он полез спасать Холмогорову, Лена решила укатить с праздника. Обиделась? Ира одновременно почувствовала себя чуточку счастливее, но, взгляд Пчёлы, напомнил о планах жениться, и Ира мысленно выругалась. — Кос, хватит орать, я такими темпами оглохну, а оно тебе надо? Если мозгов нет, хотя бы слух оставь, — Пчёла и Фил хмыкнули, а Космос, казалось, готов взорваться на месте. — Не, ну ты реально даёшь, конечно, — ответил Саша с лёгкой усмешкой, когда пацаны увели Космоса выпить, чтобы снять стресс, — Ирка-Ирка, как так можно? — Оно само как-то, — ответила Холмогорова, глядя в голубые глаза напротив. Ещё три часа веселья уладили всё, казалось бы. Космос перестал дуться на сестру, и от этого Ире стало ощутимее легче. Всё таки, вернувшись домой, она явно не будет в нормальных отношениях с отцом, а тем более уж мачехой, так что поговорить было бы не с кем. А злиться долго на брата, да и терпеть, пока он злиться на неё, было всегда невыносимо. В девять Космос и Пчёла вспомнили, что у них встреча с их знакомыми на рынке по поводу "проблемной" точки. И, естественно, невзирая на своё состояние, отправились туда — даже Иру слушать не стали. Кос только чмокнул сестру в лоб, и сказал: — Я хотя бы в нетрезвом виде в озеро не полезу. — Каком нетрезвом? Я выпила всего бутылку пива. — Ага, притом, что раньше не бухала. Сань, — эти слова уже были адресованы Белому, который сидел и курил, а сейчас обернулся к ним, — Ты проводи Ирку до дома, ладно? — Окей, без проблем, братан. Давайте, пацаны, до завтра, — он махнул им рукой. Пчёла и Космос удалились, придёрживая Фила, который тоже был «тёпленьким». Оставшись наедине с Сашей, Ира не знала, как стоит себя вести. Молчание угнетало, заставляло чувствовать себя неловко. — Ир, — тихо, едва слышно, позвал Белов. — Да? — ответила девушка. — Можно тебя попросить? «Конечно», — пронеслось в голове, — «О чём угодно. Это ведь не касается Елисеевой?» — Ты присмотри за Ленкой, ладно? Одна она у меня, боюсь, как бы беды с ней не случилось, пока нет меня. Ира почувствовала, как внутри всё разрывается. — Ладно, — каким-то не своим, отчуждённым голосом вторила ему она. — Устала, — произнёс Белов. Ира, обойдя его, молчаливо кивнула. Несколько минут прошло, пока Саша докуривал уже вторую сигарету, и Холмогорова только молчаливо любовалась другом. Тот, заметив это, усмехнулся и спросил в своей излюбленной манере: — Чё это ты, мать, смотришь на меня так, а? У меня ощущение, что я сейчас распластаюсь под твоим взглядом. — Любуюсь, Сашка. — Мм, — Белов затянулся и хмыкнул, — И как, познавательно? — А то. Где же я ещё такого, как ты, найду? Ближайшие два года буду тебя по памяти вспоминать. — Ну ты не горячись так сильно, — мысль о том, что они ещё смогут увидеться или Саша приедет в отпуск, всколыхнула всё внутри, но то, что он сказал после, разбилось о суровую жизненную реальность, — Вон, Пчёла у нас очень даже ничего. — Витька? Я тебя умоляю, он бабник, каких свет не видывал. — А ты думаешь, я — нет? — А ты — нет. Мгновение они смотрели друг другу в глаза, а затем Саша ответил: — Ну да. У меня ведь Ленка есть, и мне кроме неё никто не нужен. — Я знаю, — ответила Ира и вздохнула. Они уже подходили к её дому, когда внутри всё же что-то решилось задать вопрос: — У тебя во сколько завтра поезд? — В три, — ответил Саша, — А ты, что, хочешь придти, проводить? — А ты, что, против? — Ирк… Ты вот только не пойми меня щас неправильно, ладно? Просто, понимаешь… Ленка будет. Я не хочу, чтобы она после сегодняшнего мне напоследок шумихи наделала. Холмогорова почувствовала, что внутри всё сжалось. Значит, это их последняя встреча на ближайшие два года. — Ну, — сдерживая внутренние слёзы, Ира выдавила из себя улыбку, — Писать-то я могу тебе? К этому она не станет ревновать? — Да конечно, можешь, — Белов улыбнулся, — Мы же друзья, Ирка, ты мне как младшая сестрёнка. — Спасибо и на этом, — Холмогорова почувствовала его объятия и едва сдержалась, чтобы не заплакать. Было больно. И тоскливо, — Не забывай меня там, в своей армии. Вообще, о своих друзьях не забывай. — Не забуду, Ирка. Эти два года пролетят, заметить не успеешь даже, вот увидишь. Ира в эти слова не верила, потому что точно знала — эти два года для неё расстянутся в вечность. — Ну ладно, я пойду. — Давай, Ирка, до встречи, — Белов улыбнулся и, на мгновение сжав её пальцы, разжал прикосновение, — Отцу привет от меня передавай. — Обязательно. До встречи, Саш, — и Ира, развернувшись, поспешила скрыться за дверью подъезда так быстро, как только могла.