***
Утром Ира проснулась с ощущением, будто её били всю ночь по голове. Настроение было ни к чёрту. Приблизительно до обеда Холмогорова не показывала носа из своей комнаты, выйдя на кухню всего лишь раз, чтобы попить воды. Мачеха зыркнула на неё со всей своей угрожающе-ликующей манерностью, и Ира, будучи совершенно не настроенной на новые перебранки, вернулась к себе. Отца в квартире не было — очевидно, он был уже на работе. Около двух часов в прихожей послышался звук от ключа. Ещё спустя минуту двери в комнату открылись. Космос подошёл к ней, закрыв за собой. — Ну как ты? — Плохо, — откровенно говоря, ответила Ира, — А ты? — Я сейчас быстренько переоденусь, и к Сашке поеду. «Ну да, у него же поезд через час», — вспомнила девушка. — Пчёла и Фил с тобой? — Да. А ты? — Я не поеду, — Ира вернулась к своему столу, на котором лежали тетрадка и учебники. — Почему? — удивлённо спросил брат. — Готовиться надо. Экзамен завтра, Кос, — стараясь быть как можно более убедительной, ответила Холмогорова. — А Сашка не обидится? — Нет. Мы с ним вчера уже попрощались, у подъезда. — Ну ладно, — Космос хмыкнул, — Ты только учти, что мне в семье одного профессора хватает. — Ха-ха. Весельчак и балагур, — Ира усмехнулась, — Закрой дверь с той стороны, шутник. — Понял, не буду мешать, — и Космос удалился. Как только за братом закрылась дверь, усмешка исчезла с лица девушки. Но она постаралась убедить себя, что всё делает правильно. В конце-концов, Саша её именно об этом и просил.***
Ира сдавала экзамены, будучи полностью вымотанной. Даже нормально отдохнуть в промежутке не выходило — едва заканчивалось одно, она тут же хваталась за другое. К тому же, так было проще отвлечься от грустных мыслей о Саше и о разлуке с ним. Изредка девушка пересекалась с братом, который только бурчал, что она скоро загонит себя в гроб. От недосыпа и вечной зубрёжки у Иры пролегли синяки под глазами, а кожа становилась всё более бледной с каждым днём. Но даже сильная усталость не останавливала Холмогорову и каждый раз, словно заученно, она повторяла брату в ответ одни и те же слова: — Вот поступлю — тогда и буду отдыхать! К слову, поступала она не просто «куда-нибудь», лишь бы учиться, а в институт, на факультет права. Конечно, узнав об этом, Космос и Пчёла не преминули подколоть её, но Ире было откровенно не до их шуточек. Она только сильнее с головой ударилась в учёбу. И вот, сидя сейчас за столом, читала учебник. Оставалось два дня до её последнего экзамена, а после будут вывешены результаты, и она наконец-то узнает, чего стоили её страдания всё это время. — Ир, — вошедший Космос отвлёк её. — Чего тебе? — не отрывая взгляда от учебника. — Ты бы сходила на улицу, проветрилась, что ли, — Космос смотрел на сестру с какой-то не присущей ему жалостью, — Такими темпами на свой последний экзамен тебя привезёт неотложка. — Сплюнь, дурак! И закрой дверь с той стороны, — Ира отмахнулась. — Я серьёзно, — парень не вышел из комнаты, по прежнему стоя в дверях. — Кос, я — тоже! Дай мне подготовиться к экзаменам, твою кочерыжку! — Да ты только и делала, что готовилась всё это время! Дурёха, я же о тебе забочусь! Следующим «шагом убеждения» стало отнятие учебника. Ира встала и попыталась забрать источник знаний у брата, но тот только поднял руку вверх, давая понять, что шансов тягаться с ним у неё нет. И это было правдой: Ира была ниже брата практически на полторы головы. — Эй, это нечестно! — Ну ты по-возмущайся мне ещё, — ответил Холмогоров, — Давай, сходи. И, учти, чтобы как минимум до вечера я тебя в квартире не видел. — Гонишь, значит? — Ира сложила руки на груди. — Это ради твоего же блага, — ответил Космос и, вместе с книжкой, вышел из комнаты, напоследок бросив, — Не начнёшь собираться сама — сам соберу тебя и вынесу. Ира только фыркнула и, поняв, что этот бой она, к сожалению, проиграла, посмотрела в окно. Погода там, действительно, была лучше некуда: светило солнце, слышалось отдалённое чириканье птиц и листья, такие зелёные, покачивались на деревьях от слабого дуновения ветра. Пожалуй, чтобы сделать Космосу одолжение, а заодно и отвлечься самой — если смотреть правде в глаза, то она действительно устала, — стоит выбраться в свет. Открыв шкаф, девушка быстро выбрала наряд, не став даже особо заморачиваться: простенькое платьице по колено, открытые босоножки на застёжке, и небольшая сумочка, куда Ира положила свои конспекты, мысленно решив повторить их, пока будет на свежем воздухе. — Доволен? — спросила Ира, стоя уже у двери. Космос только усмехнулся. — Вполне. И, помни, — он вздёрнул указательный палец, — Раньше вечера не возвращаться. — Вот ведь, братец, делать тебе нечего, — хмыкнув, Ира удалилась. Космос только закрыл за сестрой дверь и усмехнулся. Ира уже давно начинала превращаться во взрослую девушку. Космос замечал это и, как старший брат, беспокоился о ней. У Холмогоровой никогда не было серьёзных отношений, но уже сейчас он замечал взгляды молодёжи, прикованные к его сестре, когда они шли по улице. Определённо, все эти «кадры», палящие на фигуру Иры, не подходили только потому, что многие из них знали Космоса. Тот по своей натуре был человеком не слишком дружелюбным и, за сестру готов был конкретно рвать и метать. Именно поэтому Космос старался не оставлять её одну. Даже сейчас, он заранее подготовил всё так, чтобы Ира была в безопасности. Хмыкнув своим мыслям, парень вернулся в свою комнату. А Ира, выйдя из подъезда, прошла мимо сидевших на лавочках мамочек, которые сторожили детишек на площадке, и направилась вдоль дома. Неподалёку был прекраснейший парк — именно туда держали путь ноги Холмогоровой и душа, всё же в глубине благодарная брату за такое вмешательство и возможность для отдыха. Однако, не успела она завернуть за угол, как почувствовала, что врезалась в кого-то. — Ой, простите! — она поспешила извиниться и уже думала уйти, так и не взглянув, но почувствовала прикосновение к руке. — Во первых, привет. Перед ней стоял Витя Пчёлкин собственной персоной. Ира, увидев его, почему-то усмехнулась и у неё вырвалось: — Ну надо же, сам Пчёлкин учит вежливости. Да ещё и меня, профессорскую дочь. С ума сойти! — Ты-то, похоже, как раз недалека от такого состояния, — он обвёл её критическим взглядом, как обычно смотрел на девиц, определяя, какую выбрать. Ире стало неуютно и она слегка поёжилась, — Да, а я ещё думал, что Кос преувеличивает. Сложился пазл! — Так вот кто тебя позвал! — Не то чтобы. Я и сам не прочь увидеться, ты же пропала куда-то с этими экзаменами, ни слуху, ни духу, к беседке не ходишь. Ира не хотела туда приходить по двум причинам: банальная нехватка времени и простое нежелание оказываться снова там, в месте, так напоминавшем ей о Саше. — Ой, а ты переживал, что ли? Бедненький. — Конечно, — ответил Пчёла, — Ты же нам всем как мать, контролируешь и причитаешь, постоянно учишь. Кто, как не ты, будет ставить нас с Космосом на место? — Не уверена, что у меня это получается. — Да брось, ты — прирождённый мозгоправ! Ира усмехнулась. — Пчёл, это самый странный комплимент, который мне удавалось слышать. Но всё равно спасибо. А сейчас… — Если ты не против, — прервал Витя её планы побыть в одиночестве и речь, которую она собирала в голове, собираясь выдвинуть, — Мы немного прогуляемся. — У тебя, что, планов нету на сегодня? — удивилась Ира. — Слушай, почему сразу «планов нет»? Говорю же, хотел увидеться. Или ты забыла, что мы друзья детства? — Да нет… — Ну, вот тогда, хватит спорить, Ириша, и составь мне компанию в этот чудесный день, — Витя обвёл глазами вокруг, намекая на погоду. Холмогорова, усмехнувшись, кивнула, и он, взяв её под руку, зашагал по двору. Смотрелось это с одной стороны комично и непривычно, но с другой Ира знала, что Витя — её друг, и в этом уж точно нет ничего странного. Правда, бабульки, смотрящие на них, только пожимали плечами и кивали сокрушительно головами. Но, впрочем, какое им до этого дело? Девушка просто позволила себе отвлечься. Нельзя ведь было не признать, что компания Пчёлы ей очень даже была по душе, так же, как и всех остальных друзей с их компании. Разве что Белов выделялся на этом фоне, так как к нему относилась иначе, но каждого из своих мальчишек Холмогорова любила, как родного. А парень просто как всегда травил анекдоты, буквально рассыпал остроумием, харизмой и внутренними какими-то «гормонами», привлекая к себе взгляды противоположного пола. Так они, не обращая ни на кого внимания, шли по парку. Остановившись на углу аллеи, Витя попросил Иру подождать его. Девушка послушно кивнула головой и присела на лавочку. Несколько минут прошли в безвольном коротании времени за наблюдением округи, а затем она вытащила конспект, всё-таки подумав, что ненадолго углубиться в материал — так, может, даже лучше запомнит. — Опять за своё! Вот скажи, ты можешь хотя бы иногда не думать об учёбе? Ира совсем не заметила, как друг вернулся и, подняв на него глаза, ответила: — Да я на секунду. Так, освежить в памяти. — Конечно, — Витя кивнул, — Клади в сумку и держи, — с этими словами Пчёлкин протянул ей мороженое. Самое обычное, шоколадное, но его Ира просто обожала, как, впрочем, и всё, что связано с шоколадом. — Сколько я тебе должна? — спросила Ира. Пчёлкин посмотрел на неё, как на умалишённую. — Ты, что, хочешь меня обидеть? Нисколько. — Вить… — Рот закрой и ешь. — Интересно, как это я буду есть с закрытым ртом? — Хорошо, ешь с открытым, но молча. Ира посмотрела в глаза Пчёлкину, и было видно, что тот не возьмёт денег даже под страхом казни. Уж, несмотря ни на что, Витя был истинным джентльменом, и никогда не позволял, чтобы в его присутствии дама платила за себя. В особенности, если эта дама была с ним. — Прямо герой, — тихо молвила она, и добавила, — Спасибо. — Было бы за что, — ответил Витя. Они сидели на лавочке, наслаждаясь мороженым и тенью от дуба, спасавшего их от палящего солнца. Да, а ведь это только начало июля… Доедая угощение, Ира смотрела в одну точку, думая о том, что этот день, всё-таки, она провела хотя бы с отстранённой пользой. Внезапно, увидев боковым зрением взгляд Вити, она спросила: — Ты чего? Пчёла смотрел на неё пристально. Так, как она раньше не замечала. Но спустя мгновение это исчезло — и в знакомых глазах мелькнула нотка веселья и пафоса. — Да вот, думаю. Как же это ты будешь нас прикрывать с братом, когда погоны наденешь? Ира прищурилась. — А кто сказал, что я буду Вас прикрывать? — Вот значит, как? Я ей тут мороженое покупаю, а она прикрыть не сможет! — Я Ваши задницы прикрываю, сколько помню себя. — У тебя явно неполадки с памятью, Холмогорова. — А у самого-то, Пчёлкин? — Ты о чём? — Сидишь здесь со мной, время убиваешь. Зачем, спрашивается, если мог бы сейчас быть с какой-нибудь длинноногой рыжей? — Рыжие мне не нравятся. — Надо же, а твоя прошлая была рыжей. — Во первых, я польщён, что ты помнишь, а, во вторых, твоя компания для меня предпочтительнее сегодня. — Вот как. — Да. Пошли уже, короче, не хочу с тобой спорить, а то тебя потом не заткнёшь. Ира встала с лавочки, поравнявшись с Витей и шутливо толкнула его в плечо. Тот, не растерявшись, хмыкнул: — Это вызов? — Нет, это — дейс… Пчёл, пусти меня! — он резко поднял её над землёй. Витя же в ответ только засмеялся. — Что, Холмогорова, по прежнему боишься высоты? — Дурак, я боюсь за твою жизнь! Поставь меня на место, живо! — Ира встрепенулась, пытаясь вырваться. Из-за этого Витя подкинул её ещё чуть выше, на мгновение оторвав от своих рук. Неосознанно она вцепилась ему в шею, словно кошка, и поцарапала. Пчёлкин чертыхнулся и отпустил её, — Дебил! Она ускорила шаг, удаляясь от него, чтобы он не нанёс какого-то нового «действия». Витя фыркнул: — Ты меня бешенством заразила! — Я — не бешеная! — А чё ж несешься-то так? — спросил он в ответ, — Да стой же ты! И, по всей видимости, что-то или кто-то сжалился над Пчёлкиным, тем самым весьма неудачно подведя Холмогорову. В следующую секунду Ира почувствовала, что нога резко заныла от боли — она едва не стала на щиколотку, споткнувшись о какой-то камешек. Взвыв от боли, девушка села на ближайший пенёк. — Ну что? — Пчёла подошёл к ней. — Я из-за тебя чуть не упала! — Из-за меня? — светлые брови полетели вверх, — Да ты неслась так, что за тобой метеорит не поспевал бы! Тоже мне, «гонщица»… Ау! — она ущипнула его за руку, — Совсем больная, точно! — Из-за тебя теперь да, — ответила Холмогорова. Она попыталась встать и пойти, но ногу свело так, что она едва не грохнулась на землю. Хорошо хоть, что Пчёлкин вовремя сориентировался и успел подхватить её под руки. — Сядь, — он осмотрел её ногу, — Так не больно? Ира шикнула на него. Витя грустно усмехнулся. — Что ты лыбишься? — Поздравляю, — ответил блондин, — Мать, только ты могла так на пустом месте, отвечаю. Ты связки растянула. — Ты-то откуда знаешь? — Разбираюсь, прикинь! У меня, между прочим, мама — медик в прошлом, хоть и медсестра, если ты не забыла! Ира прищурилась и, не удержавшись, ударила его по руке. — И как мне теперь прикажешь идти на экзамен?! — Успокойся. К экзамену всё тип-топ будет, если слушаться будешь. — В каком смысле? Тебя, что ли? — Ну, не только меня, — Витя хмыкнул, — Пошли, — он хотел подхватить её на руки, но Ира остановила его движения, — Что? — Ты меня больше не поднимешь, Пчёл. Не хватало ещё, чтобы я калекой осталась по твоей вине. — Холмогорова, заткнись и смирись! Ты до дома не дойдёшь. — Дойду! — Нет! — Да! — Нет! — Да! Они вцепились друг в друга взглядами, и их гляделки продолжались с несколько секунд, после чего Витя всё же решил «уступить». — Ладно. Двигай, только смотри — предупреждал! Как и ожидалось, успеха не последовало, и Ира едва не упала, вовремя ухватившись за Витю. — Слушай, чё ты споришь?! — А ты?! Я тебе не девчонка, чтобы так измываться! — Отлично! Хочешь сказать, у Космоса вырос младший брат?! — За языком следи! — Ой, простите, погорячился. Судя по твоему поведению, ты ещё не выросла. — Пчёлкин, не беси меня! — Это ты создана судьбой, чтобы поучать нас своей моральностью! — У меня, в отличие от тебя, есть принципы! Они бы так и спорили, если бы не мимо проходившая пенсионерка, неодобрительно высказавшаяся по поводу шума, создаваемого их децибелами. — Бабуль, иди куда шла, — просто ответил Витя. — Не хами бабуле, Пчёл! — попыталась приструнить его Холмогорова. — Что за мода пошла… — бабка смотрела на них, не то жуя, не то облизывая губы, — Проститутки да уголовники! Витя и Ира переглянулись, не находя слов. Пчёла уже хотел разъяснить бабке, но девушка вовремя его остановила. — Она в возрасте уже, оставь. — Да в конкретном маразме, — поддержал её парень. Всё таки, до дома они «дошли». Ира, прихрамывая, держалась за шею Вити, а он придерживал её за талию. Мысленно Пчёлкин отметил, что она превратилась в весьма красивую и стройную девушку, обладала неплохой фигуркой и, кажется, стала пользоваться духами. Витю слегка передёрнуло от такого внезапного открытия. Раньше в компании девушек он носил их на руках, — да мог делать вообще, что угодно, и никто не отказывался! А тут… Нет, конечно, Ира никогда не была для него кем-то больше, чем просто сестрой друга. Витя и сам относился к ней, как к простой подружке, которая всегда была рядом. Но сейчас не мог не признать, что из маленькой девочки она превратилась в красивую девушку. «Да ладно тебе», — сказал внутренний голос, — «По-моему, ты преувеличиваешь. Чего только стоит её нога, которую она умудрилась повредить! Это разве женственность?» — Пчёл, я поражаюсь. — Чему? — спросил Витя в ответ, когда они уже подходили к её подъезду. Ира, уже совершенно не злясь, ответила, не пряча усмешку: — Ты, наверное, впервые провожаешь кого-то просто так. Не обидно? — Слушай, помолчи, а? Ира поникла. Она, правда, не ожидала провести этот день с Витей, но отчасти была благодарна ему за то, что сумела отвлечься. Правда, нога не переставала её беспокоить. Дверь им открыла Надя. — Я не поняла, ты, что, уже ухажёров в дом водишь? — спросила она у Иры. Падчерица проигнорировала вопрос мачехи, и вместе с Витей «зашла» в квартиру. Вернее сказать, заползла, подпрыгивая и, стараясь не ступать на больную ногу. — Она ногу ушибла, — вместо неё ответил Витя, — У Вас есть аптечка? Надо хотя бы зафиксировать. Надя хмыкнула и едва слышно ответила: — Позорище… — после чего удалилась в гостиную. Витя посмотрел на Иру. — Она всегда у Вас такая стерва, да? — А ты, что, забыл? — спросила Холмогорова, изогнув бровь и крикнула внутрь, — Кос! — ответа не последовало, — Космос! — Его нет, не ори, — только и ответила Надя, после чего закрыла двери. «Зашибись», — проскочило в голове. — Ладно, Пчёл, помоги добраться до кровати, а там можешь валить на все четыре, не стану тебя задерживать. — До кровати, значит? — Витя ухмыльнулся, — Что-то ты шустрая, Холмогорова. — Ой, а тебе не привыкать! — Знаешь ли, к такому тяжело привыкнуть! — Да ладно? Ты же знатный бабник, прямо Дон-Жуан, — издевательски пропела Ира, — Такими темпами вообще, всех девушек переберёшь и к парням скоро подкатывать начнёшь. — Да я лучше там себе всё отрежу! — Витя округлил глаза, глядя на неё, как на сумасшедшую. И Ира, не удержавшись, засмеялась. — Ну и ну! Кастрированный Пчёлкин — это что-то новенькое! Он помог ей присесть на кровать. Витя быстро метнулся в комнату Космоса, стараясь по памяти найти аптечку. Та обнаружилась на кухне, на полке шкафа. Взяв небольшой «чемоданчик», Пчёлкин вернулся в комнату Холмогоровой. — Ты, что, серьёзно? — Вполне, — произнёс он, доставая бинт. Ира поморщилась, желая забрать ногу, но Витя не дал ей этого сделать, уложив травмированную часть к себе на колени и накрыв рукой поверх, — Не дёргайся, ладно? А то придётся пропустить экзамен, я уж с Космосом-то поговорю. — Отец всё равно не позволит. — Думаю, для Юрия Ростиславовича здоровье любимой дочери важнее, — теперь уже издевательские нотки зазвучали в его голосе. Ира не стала спорить, прекрасно зная и без того, что Витя прав. Несмотря ни на что, если дело касалось здоровья, отец был очень импульсивен в этом плане. Он всегда заставлял своих детей соблюдать все карантины и, в то время, как ребятишки резвились на улице из-за обычного разгона простуды, Ира с Космосом коротали вечера в четырёх стенах. Ничего не поделаешь, таким уж было упрямство отца, и дети в плане характера пошли в него. Потянувшись, Ира забрала со стола книжку, которую оставил Космос, когда она ушла. Витя на это только хмыкнул и продолжил своё дело. Аккуратно обработав место ушиба мазью, Пчёлкин втирал её в кожу, массируя. Его пальцы ловко скользили по стопе Иры, перемещались наверх и обхватывали голень. «А у неё гладкая кожа», — подумал про себя Витя, — «Стоп, что? Пчёл, ты свихнулся так думать о Холмогоровой!» Когда прикосновение его рук исчезло, Ира почувствовала, что в следующую секунду к ноге наглухо прижали бинт. Несколько оборотов вокруг голени и несколько под стопу, после чего Пчёлкин, разорвав ткань, завязал узелок. — Всё, Ириша, я закончил. — А хвастался, что никогда не заканчиваешь быстро, — весьма двусмысленно бросила ему в ответ русая. Витя фыркнул. — Так это с другими, ты-то вредная. — Скажи, в этом и есть моё преимущество. — Поправляйся, дурёха. — Типун тебе на язык. Лучше я буду выздоравливать. Пчёлкин остановился возле двери, и в глазах его были смешные искринки. — Хорошего человека должно быть много. — Я же вредная. — Ну, тебе не угодишь, — он приподнял брови и, махнув рукой, вышел из комнаты. Спустя минуту дверь за Пчёлкиным закрылась и Ира откинулась на подушки, снова погружаясь в чтение. «Бабник», — пронеслось у неё в голове, что вызвало только тонкую усмешку.