О враг мой

      – Сосредоточьтесь!       – Я пытаюсь!       – Пытайтесь лучше.       – О, блин, спасибо, я об этом не подумал! – Гарри, наверное, следовало бы обойтись без сарказма, но он был слишком расстроен, чтобы его это как-либо заботило. Они снова и снова проходили через слияние разумов, и каждый раз Гарри не удавалось полностью сосредоточиться на укреплении своей ментальной стены. Теперь же он был усталым, голодным и откровенно разозленным на самого себя, а также на профессора, ведь тот был таким требовательным и нетерпеливым.       – Я в Вашей голове, Поттер, – отрезал Снейп. – Вы можете придержать свои непочтительные мысли для более подходящего момента!       «И грубый, и придирчивый, и полный узурпатор», – проговорил он про себя как можно четче.       Снейп резко отпустил его запястья и разорвал ментальную связь. Вслед за этим последовала непрошенная дезориентация. Однако продлилась она несколько секунд, так как к этому времени Гарри достаточно приспособился к эффектам зелья.       – В этом нет ничего сложного! – Снейп сердито посмотрел на него, – Вы показывали лучшие результаты во время своей первой попытки несколько дней назад. Ваша ментальная стена не прочнее кучки хвороста!       Гарри скрестил руки на груди.              – Знаете, я не специально всё порчу! Это тяжело.       – Как и все достойные навыки на первых порах. Но если Вы не хотите, чтобы Ваши самые уязвимые мысли или воспоминания читались, словно книга, Вы сосредоточитесь на укреплении своей ментальной стены!       – Я знаю. Я пытаюсь, – раздраженно повторил Гарри.       – Вы отвлекаетесь.       Гарри бросил на него взгляд, который, как он надеялся, адекватно передал слова «ещё бы». В конце концов, прошло уже трое суток со дня исчезновения Римуса. После того, как два дня назад Гарри узнал об этом, он больше не мог ни на чем сосредоточиться. Снейп прервал вчерашний урок окклюменции из-за того, что Гарри отвлекся, но сегодня он был далеко не таким понимающим.       – Если Вы не можете научиться сосредотачиваться, находясь под стрессом или давлением, то Вы никогда не освоите должным образом навыки, необходимые для закрытия сознания!       – Я знаю, – сердито сказал Гарри. – Но от осознания этого легче не становится.       Снейп вздохнул и потер переносицу.              – Снова. На этот раз, когда я буду воздействовать на Вашу ментальную стену, не позволяйте ей рушиться, как стопке детских кубиков.       Гарри хотел поворчать насчет того, где бы он мог расположить свои детские кубики, но профессор уже схватил его за запястья – сильнее, чем Гарри счел необходимым – и приготовился проникнуть в его разум. Гарри глубоко вздохнул, пытаясь избавиться от всех следов раздражения. «Пытаясь» было ключевым словом.       В последний раз, когда они слились разумами, Снейп вывел их связь за рамки простого наблюдения. Теперь он активно взаимодействовал с разумом Гарри, пытаясь ухватить мысли и воспоминания за пределами его основных, сознательных мыслей. Он не торопился, давая Гарри понять, как блокировать его попытки. На этот раз Гарри должен был помешать Снейпу получить доступ к его подсознанию, воздвигнув «стену» из безобидных мыслей и эмоций. Позже он научится делать метафорическое препятствие невидимым, объяснил Снейп. Сейчас же ему просто нужно воздвигнуть стену и удержать ее на месте.       Проще сказать, чем сделать, быстро понял Гарри. Особенно, когда его отвлекали мысли о том, жив или мёртв некий Римус Люпин.       В этот раз Снейп дал ему на подготовку меньше минуты, прежде чем начал атаковать стену. Гарри громко застонал от сильного столкновения с его защитой. Он знал, что Снейп по-прежнему не действует в полную силу, но в этот раз Гарри не был готов!       «Тогда приготовьтесь», – промелькнули у него в голове слова Снейпа.       Зная, что на этот раз пощады не ждать, он сосредоточился на том, чтобы заполнить стену воспоминаниями: первый полет на метле, завтрак в Большом зале с друзьями, практика заклинаний на чарах – и эмоциями: восторгом, счастьем, решимостью. Он сосредоточился только на этих мыслях, представляя, как они переплетаются вместе, как это было в разуме Снейпа, пока они, казалось, не образовали барьер между его сознательными и подсознательными мыслями.       Как только препятствие было воздвигнуто, Снейп снова атаковал. Он сразу же нашел небольшую проплешину, и Гарри погрузился в воспоминания – он шел через парк возле Тисовой улицы… бросал камень в Черное озеро... они с Роном яростно зубрили информацию на экзамен по истории магии. Он попытался возвратить их, не дать Снейпу получить доступ к каким-либо воспоминаниям, но они все больше просачивались наружу: он смотрел, как Дадли катается на своем новом велосипеде, подаренном на день рождения... Клык облизывал его лицо... он тренировался для квиддичного матча против когтеврана.       Снейп отстранился, и череда воспоминаний прервалась.              – Как это было убого, – сказал он вслух.       Гарри судорожно втянул в себя воздух, держа глаза закрытыми.              – Я пытался, – снова сказал он, еще более расстроенный, чем прежде.       – Пытались? – Снейп усмехнулся. – Вы фактически предоставили мне доступ к вашим воспоминаниям. Я даже не стал углубляться в Ваше подсознание, всего лишь пробежался по нескольким безобидным воспоминаниям с поверхности сознания. Готов поспорить, что Вы бы предприняли попытку достойнее этой, если бы я попытался получить доступ к более тщательно охраняемым секретам.       Кровь Гарри застыла в жилах, и он заставил себя не думать ни о каких воспоминаниях или мыслях, которые не хотел показывать Снейпу.       – Да, давайте не будем этого делать, – быстро сказал он.       – Тогда блокируйте меня. Приложите достаточное количество усилий на этот раз, и я не буду вынужден углубляться в дебри Вашего подсознания.       Гарри сосредоточился на стене, чтобы лишний раз не вздыхать, не ворчать и не думать о мыслях, которые ещё больше бы изводили Снейпа. Он снова прокрутил в уме несколько воспоминаний и эмоций, представляя, как их нити переплетаются и заполняют собой трещины, пока стена не стала казаться прочной и надежной. Снейп атаковал так же решительно, и на этот раз Гарри удалось сдержать его. Он мысленно поднял кулак в знак торжества... а затем другое укрепление было атаковано, и стена Гарри, казалось, сложилась пополам. Внезапно он оказался в больничном крыле со сломанной рукой... бегал по Хогвартсу, пытаясь вовремя попасть на прорицания…       Воспоминание невольно оборвалось, когда Снейп разорвал ментальную связь.              – Я не приложил даже малой доли той силы, на которую способен, Поттер. Сделайте что-нибудь, чтобы остановить меня!       Гарри не стал настаивать на том, что пытался. Он просто сжал губы и приготовился к следующей попытке. Он может выпустить пар позже.       – И я тоже, если Вы не начнете меня блокировать! – рявкнул Снейп.       На сей раз Гарри сдержал три атаки, однако он не был уверен, стоит ли ему праздновать, потому что Снейп, казалось, сначала принимался за сильные места. Вскоре профессор нашел брешь в обороне Гарри, и воспоминания потекли рекой.       – Остановите меня!       – Именно это я и пытаюсь сделать!       Затем Гарри почувствовал более сильный толчок в своем разуме, и перед его взором возник новый поток воспоминаний. Он открывал рождественский подарок от своих родственников – зубочистку... он слышал, как произнесли его имя после того, как оно вылетело из Кубка Огня; он был ошеломлен и смущен... Вернон читал ему лекцию о том, что нужно выполнить работу по дому, угрожая ему «иначе!»… Петуния подняла сковороду…       – Прекратите это! – завопил он. – Убирайтесь из моей головы!       – Вы должны прекратить это, – ответил Снейп. – Остановите меня, как Вы должны были это сделать!       Сковорода коснулась головы Гарри, когда он увернулся и выскочил через заднюю дверь на крики Петунии... он бешено рвал сорняки, стараясь не обращать внимания на волдыри на руках. Гарри попытался отодвинуть разум Снейпа подальше от брешей в стене, попробовал залатать их воспоминаниями о школе, квиддиче и друзьях, но Снейп набирал силу. Он почувствовал ещё один толчок, и застыл в ужасе от неспособности что-либо поделать.       Безжизненное тело Рона показалось в облаке летучего пороха... «Убей лишнего», – услышал он, и мертвое тело Седрика упало у его ног... он лежал на земле рядом со сломанной стремянкой и смотрел на крышу дома Дурслей, у него сбилось дыхание... Внимание Снейпа ослабло, и Гарри попытался воспользоваться этим, выталкивая из своего разума нападающего, но едва он успел что-нибудь сделать, как тот восстановил свои силы и стал погружаться глубже.       Профессор Амбридж смотрела на него с ухмылкой, и он почувствовал, как дрожь страха, смешанного с отвращением, пробежала по его спине... он схватил конфету из буфета и спрятал её прежде, чем Петуния смогла увидеть... он смотрел через щель чулана, как Дадли открывал подарок за подарком, желая, чтобы на этот раз он мог хотя бы посидеть у рождественской елки... ему было жарко, и учительница спросила, почему он одет в свитер; он солгал и сказал, что ему холодно... Вернон схватил его за руку, покрытую синяками, и кричал, брызжа слюной, он был так зол, и…       – Убирайтесь! – закричал он, выталкивая Снейпа, но тот едва послушал его.              …И с новым толчком Гарри почувствовал, как под его ногами не оказалось опоры, стремянка пошатнулась…       Гарри попытался высвободить свои руки из хватки Снейпа, но тот крепко держал его за запястья.       «Школа Святого Брутуса для мальчиков с неискоренимыми криминальными наклонностями», – сказал Вернон, и соседка посмотрела на Гарри так, словно он замышлял убить её кошку... Петуния завизжала, когда он попытался стащить кусок праздничного торта Дадли... Дадли насмехался над ним со своими друзьями: «…Оставьте его! Может быть, он замерзнет до смерти», – и Гарри заплакал, его босые ноги онемели в снегу.       – УБИРАЙТЕСЬ! – Гарри закричал и изо всех сил оттолкнул чужой разум. Стена эмоций поднялась, словно смерч, и восстала из руин со всплеском силы, и... она выполнила свое предназначение. Слишком хорошо.       Он почувствовал сильный рывок, и множество образов, не являвшихся его собственными, пронеслось в его голове. Бледный темноволосый мальчик наблюдал из-за куста за игрой двух детей... мальчик плакал, спрятавшись, а мужчина подзывал его, когда шел к нему, спотыкаясь... кто-то кричал на него, говоря, что он никогда ничего не добьётся…       Руки Гарри резко отпустили, и он упал навзничь от шока, вызванного столь внезапным разъединением разумов. Он приподнялся на локтях и застонал. Позже они будут покрыты синяками. Он посмотрел на Снейпа, широко раскрыв глаза. Мужчина тяжело дышал, держась одной рукой за голову.       Гарри чуть было не спросил, не причинил ли он ему боль, так внезапно отпрянув от его разума, но вовремя сдержался, охваченный гневом. Ну и что с того, что он сделал ему больно? В первую очередь Снейп был виноват в произошедшем! Тем более учитывая, что тот увидел! Гарри мог бы смутиться, если бы не был так зол. Он резко отодвинулся от Снейпа, но это далось с трудом, так как его окатила волна головокружения. Как только Гарри смог это сделать, он вскочил на ноги и побежал к двери. Он попытался открыть её, но она не поддавалась.       – Выпустите меня! – завопил Гарри. Дверь не была заперта на ключ; Снейп, должно быть, заколдовал ее.       – Нет.       Гарри обернулся.              – Вы не имели права! Это мои воспоминания, и Вы не имели права разглядывать их так, словно это был Ваш личный кино сеанс!       – Если Вы не хотели показывать их мне, – отрезал Снейп, – тогда Вы должны были помешать мне сделать это!       – Вы знали, что я не мог!       – Вы могли. Вы решили не прикладывать должное количество усилий.       Гарри разинул рот.              – Решил? Я решил позволить Вам таким образом вторгнуться в мою личную жизнь?       – Вы решили противостоять мне только тогда, когда это стало Вам необходимо, не так ли? – крикнул профессор в ответ, вскакивая на ноги.       – О, значит теперь я должен Вас поблагодарить?       – Поскольку я уверен, что прошу слишком многого, стоит ли нам перейти к тому, что Вы солгали директору? – лицо Снейпа стало выражать громоподобную ярость, и это ещё больше разозлило Гарри. Гарри был единственным, кто имел право злиться в подобной ситуации!       – Понятия не имею, о чем Вы говорите, – возмутился он. – О чём я солгал?       – Вы сказали, что Вам больше нечего рассказать о детстве, и убедили его в том, что он знает всю возможную информацию!       Гарри раздраженно фыркнул.              – Вы что, ожидали, что я расскажу ему обо всех своих воспоминаниях? Это займет целую вечность! Он уже знает суть дела. Больше рассказывать было нечего.       – Они пытались убить Вас!       Гарри уставился на него с открытым ртом.              – Что? – спросил он, наконец, так недоверчиво, что мгновенно забыл о своей злости. – Они вовсе не пытались. Ну, я хотел сказать, что они порой не слишком заботились о моем благополучии, могли бы давать больше еды, и... ну, если быть честным, они, наверное, не возражали бы против моей смерти, но…       – Ваш дядя столкнул Вас с лестницы!       Гарри потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить этот случай.              – А. Это.       – Да. Это!       Гарри нахмурился, пытаясь вспомнить, что именно видел Снейп.              – Ну... Вы не видели воспоминание полностью. Да, я вроде как упал с лестницы, но не сильно ушибся, было несколько синяков, может быть, растяжение связок. Я думаю, что выброс случайной магии помог мне, создал своего рода a... э, мягкое приземление.       Снейп недоверчиво уставился на него.       – Со мной всё было хорошо, – настаивал он. – Я не думаю, что он собирался сделать это намеренно. Он просто вел себя, как обычно, и не заметил, как близко мы подошли к лестнице.       – Вы были ребенком. Он столкнул Вас с лестницы, – повторил Снейп, словно пытаясь донести до его тупой головы простую мысль.       Гарри неловко пожал плечами. Тогда ему было семь, и он был напуган до смерти, но он не чувствовал необходимости признаться в этом Снейпу. Хотя... честно говоря, Снейп, вероятно, уже знал. Он подумал, что Снейп мог бы почувствовать его эмоциональное состояние, настолько яркими были воспоминания, разделенные при помощи ментальной связи. В конце концов, он так же бурно испытал эмоции Снейпа. Тоску, когда он наблюдал за игрой детей, страх, когда он прятался от мужчины, и омерзение, когда тот кричал. Теперь, думая об этом, он отчаянно хотел спросить, был ли это отец Снейпа... хотел выяснить, знал ли Снейп, как и Гарри, каково быть воспитанным тем, кто проявляет насилие в отношении тебя.       Он, вероятно, не будет задавать этот вопрос до тех пор, пока жилка на лбу Снейпа не перестанет дергаться.       Тем не менее Снейп еще не закончил.              – Падение, подобное этому, могло стоить вам жизни, и, вероятно, убило бы, если бы Вы не были волшебником, – он не дал Гарри ответить, прежде чем закричал: – Кто вообще заставляет пятилетнего ребенка работать на крыше без присмотра и со сломанной лестницей?       – Мне было восемь, – заметил Гарри, но, судя по взгляду Снейпа, этот факт ничего не менял.       – Значит, Вы были вынуждены выполнять некие обязанности на крыше своего дома без присмотра и с неисправной лестницей? В восемь лет?       – Ладно. Да? – признался Гарри, хотя и не понимал, каким образом эти домашние дела были такими же ужасными, как и падение с лестницы. – В конце концов, я и раньше чистил дымоход. У меня довольно хорошее равновесие.       – Было до того дня, как Вы упали, – усмехнулся Снейп. – Вы могли бы убить себя при таком падении.       – Или я мог умереть при падении с дерева, как самый обычный ребенок, – заметил он. – Я не понимаю, почему Вы так недовольны тем, что я не рассказываю Дамблдору о каждой…       – А сколько Вам было, когда они намеренно оставили Вас одного на улице холодным, зимним вечером, босого и одетого в лохмотья?       – Гм, шесть, – признался он. – Но это был Дадли и его друзья. Думаю, Вернон и Петуния считали, что я заперт в чулане.       Лицо Снейпа посуровело, и Гарри снова показалось, что он сказал что-то не то.       – Но со мной все было хорошо, – заметил он. – Должно быть, в тот раз я тоже применил случайную магию, потому что на следующее утро проснулся в сарае вовсе не окоченелый от холода.       Снейп нахмурился и покачал головой, а затем сказал обвиняющим тоном:              – Вы утверждали, что Ваш дядя изредка бил Вас. Вы подразумевали, что физическое насилие ограничивалось данным действием и слегка грубоватым обращением.       – Гм, да..? – Гарри понятия не имел, почему его допрашивают насчет этого, и не понимал, каков был правильный ответ. – А что еще, по-вашему, произошло? – нервно спросил он.       – Вы слишком хорошо уклонились от удара сковороды, чтобы заявлять, что в тот раз это произошло впервые, – медленно произнес Снейп, как будто туго соображал.       Гарри ощетинился.              – Меня ею никогда не били. Разве что просто задевали голову.       Снейп всплеснул руками.              – У них вошло в привычку целиться Вам в голову металлическими предметами, оставлять Вас без надзора в опасных ситуациях в невероятно юном возрасте, выгонять Вас из дома ночью на мороз, и, о да, сбрасывать с лестницы. И когда идет речь о том, чтобы наведаться к директору и сообщить ему о поступках Ваших родственников, Вы можете вспомнить лишь о том, что спали в тесном помещении и пропускали пару приемов пищи?       Гарри не знал, что сказать, поэтому промолчал.       – Мерлин знает, что еще они сделали, сколько Вы скрыли воспоминаний, которые мне ещё предстоит увидеть!       Гарри инстинктивно сделал шаг назад.       Снейп бросил на него страдальческий взгляд.              – О, не беспокойтесь. Я видел достаточно, – он покачал головой и направился к двери.       – Куда Вы идете?       Снейп коснулся ручки двери.              – Воспользоваться камином и поговорить с Дамблдором.       – Подождите. Что? Зачем?       – Потому что насилие – это одно. Покушение на убийство – это совсем другое, – прошипел он.       – Из Ваших уст это звучит куда хуже, – упрекнул его Гарри. – Я первым сказал, что Дурсли – ужасные люди, но Вы просто раздуваете из мухи слона!       – Почему Вы их защищаете? – Снейп повернулся к нему. – Они ничего не сделали для Вас. Ничего! И вот Вы здесь пытаетесь оправдать их аморальные поступки.       – Я не оправдывал их! – Гарри отшатнулся. – Я просто сказал Вам, что они…       – Ужасные люди, да, я знаю. Отсюда и неоднократные покушения на Вашу жизнь, – нетерпеливо сказал Снейп. – Тогда зачем приукрашивать то, что они делали с Вами?       Гарри поджал губы. Честно говоря, он не пытался их выгораживать. Он чувствовал необходимость обелить себя. Он не был каким-то бедным маленьким ребенком, которого можно вышвырнуть в сугробы или сбросить со стремянки. Он не был слабым, не так, как это прозвучало, и в последнюю очередь он хотел, чтобы Снейп видел его таким.       Но Гарри не мог сказать это вслух, поэтому он произнес:              – Они... семья? – нескладно сказал он, не глядя Снейпу в глаза.       – То, что они Ваша семья, – Снейп выплюнул это слово, как будто оно было мерзким, – не дает им права применять вопиющее насилие к ребенку, находящемуся под их опекой. Возможно, Вы не хотите, чтобы директор узнал все подробности, но как взрослый, который несет ответственность за Ваше благополучие в течении следующих нескольких лет, он обязан знать их!       – Я не понимаю, почему! – он выстрелил в ответ. – Это мое дело, мои воспоминания! Я должен решать, кому показывать их!       Снейп ничего не ответил, просто нажал на дверную ручку.       – Значит, как я понимаю, Вы тоже рассказали Дамблдору всё о своей семье! – закричал Гарри, его инстинкт самосохранения был на пределе. И всё же, едва произнеся эти слова, он понял, что переступил черту.       – Что? – прошептал Снейп своим вторым по опасности тоном. (Да, Гарри начал классифицировать интонации Снейпа.) Лицо профессора исказилось, губы превратились в белую линию, и Гарри подумал, стоит ли ему медленно отступать назад или попытаться обойти Снейпа, чтобы убежать в коридор. Его упрямство и желание продолжить разговор определенно были плохой идеей.              Поэтому, конечно, именно их он и воплотил в явь.       – Вы ведь знаете, каково это – быть воспитанным тираном, не так ли? – продолжил Гарри, стараясь смягчить тон. Он, несмотря ни на что, не выйдет сухим из воды, но, возможно, к концу дня он всё ещё будет жив, если его слова прозвучат хоть немного приемлемо, а не осуждающе.              – Ваше детство тоже не было легким, и я уверен, что Вы не жаловались на него Дамблдору.              Снейп пытался решить, стоит ли его убивать. Ладно, Гарри не был легилиментом, но он был почти уверен, что увидит подобные мысли, если заглянет в голову Снейпа. Вена на лбу профессора уже не дергалась, а казалось, что вот-вот лопнет. И губы Снейпа, сложившиеся в тонкую линию, давали ясно понять, что пока что он ничего не сможет сказать. Гарри не мог перестать думать о том, насколько талантлив профессор в невербальных заклинаниях. Он провел рукой по палочке, которую держал в рукаве, чтобы успокоиться её наличием. На самом деле Снейп не убьет его, он уже это понял. Но у этого человека по прежнему отвратительный нрав. Он не побрезгует парочкой порч.       – Что, – прошипел наконец Снейп, не отходя от двери, – могло заставить Вас думать, что Вы имеете право задавать мне такие вопросы?              – Я могу спросить Вас о том же! То, что случилось со мной, не имеет к Вам никакого отношения…       – Я взрослый человек и Ваш профессор, Поттер! – выплюнул он. – Я имею полное право, как Ваш учитель и человек, которому сам глава Ордена Феникса поручил заботиться о Вашей безопасности, заниматься подобными вещами. По факту я обязан предупреждать директора обо всем, что может поставить под угрозу сохранность Вашего физического и эмоционального состояния. У Вас же нет передо мной такого долга. И поэтому, – медленно произнес он, обдумывая каждое слово, – Вы будете держать свои неуместные вопросы и наблюдения при себе. Вы будете уважать мою личную жизнь. Вы не будете комментировать то, что увидите в моем разуме во время этих упражнений, Вы не будете делиться этим ни с кем за пределами этой комнаты, и Вы не будете спрашивать меня о вещах, которые Вас не касаются. И если Вы ослушаетесь хоть один из этих пунктов, – прошипел он, и его глаза превратились в черные щелочки, – тогда. Наши. Уроки. Окончены. Вы это понимаете?       Гарри машинально кивнул, широко раскрыв глаза, когда понял значение угрожающей позы мужчины. Осознание этого пришло к нему, и его шрам начал болеть. Наверное, ему следовало бы упомянуть об этом…       Снейп не сказал больше ни слова, прежде чем выскочил из комнаты и захлопнул за собой дверь.       Гарри устало вздохнул и опустился на пол. Внезапно он почувствовал себя невероятно усталым. Всю неделю он пытался освоить окклюменцию, изо всех сил стараясь не обращать внимания на то, что его друзья находятся в смертельной опасности, и он ничего не может с этим поделать. Кошмары не снились ему только тогда, когда он принимал зелье «Сна Без Сновидений», которое он старался не пить каждую ночь. И теперь, после того как он отражал ментальные атаки всё утро, ему пришлось отдать ещё больше своих ужасных воспоминаний на прочтение Снейпу, который собирался поделиться ими с Дамблдором, и в качестве предотвращения этого он смог лишь сунуть нос не в свое дело и оттолкнуть от себя Снейпа. Гарри слишком устал даже для того, чтобы беспокоиться о том, что Снейп запер его здесь с четкой инструкцией, что он должен оставаться на месте, и что они не закончили сегодняшний урок. Или, может быть, Снейп просто хотел оставить его здесь, чтобы он мог ещё немного покричать на него, когда вернётся.       Он раздраженно провел рукой по волосам, без сомнения, взъерошив их сильнее, чем обычно, и закрыл глаза. Гарри просидел в комнате гораздо дольше, чем, как он думал, потребовалось бы для обычного вызова по камину, так как мужчина до сих пор не вернулся. Наконец, он начал практиковаться в построении ментальной стены, пытаясь избавиться от своих смешанных эмоций. Ему нужно было только вызвать воспоминание, вспомнить эмоцию, и использовать каждый её кусочек, чтобы загородить всё, о чем ему больше всего хотелось думать в этот конкретный момент. Никаких мыслей о недомогании из-за того, что его воспоминания насильно вырвали из головы. Никаких размышлений о том, что Дамблдор считал, что у него скоро поедет крыша. Он не должен думать о воспоминаниях Снейпа, и о том, что у него с профессором может быть куда больше общего, чем он считал…       В основном он преуспел в закрытии сознания. Он не мог полностью избавиться от бурления в животе, но ему удалось запрятать эти мысли, очистить разум от чего-то более утомительного, чем шелест листьев на легком ветру. Вдох, выдох, вдох... и он начал успокаиваться…       Его шрам вспыхнул от боли. Гарри вскрикнул и зажал голову руками, тяжело дыша сквозь стиснутые зубы.       – Ай-ай-ай, – выкрикнул он, когда боль то и дело усиливалась. Его захлестнула волна паники. Его шрам никогда не болел так сильно, если рядом не было Волдеморта. Но он же не мог быть поблизости, верно?       Нет. Нет, конечно, нет. Они были в штаб-квартире. Под защитой Хранителя тайны. Это было невозможно. Римус не мог сказать…       – Оуууу! – он застонал и рухнул на пол. Он лежал на боку, подтянув колени к груди, но ничто не могло облегчить боль.       Что-то было не так.       – Доб… Ай ... Добби! – крикнул он так громко, как только мог, и через несколько секунд услышал безошибочно узнаваемый звук появления домового эльфа.       – Гарри Поттеру нужен Добби, сэр? – пропищал счастливый голос, и даже сквозь боль Гарри стало немного дурно из-за того, что он почти не обращал внимания на Добби с тех пор, как приехали Уизли. Ему придется сесть и поговорить с ним когда-ни… ай-ай-ай-ай! – Гарри Поттер болен! – домовой эльф взвыл, увидев состояние Гарри.       – Ага, – буркнул он, – … позови... позови Снейпа. Скажи... – он застонал и сказал сквозь стиснутые зубы: – Это... ай-ай-ай... очень срочно!       – Добби сейчас же приведет профессора Снейпа, Гарри Поттер! – он настойчиво пискнул и исчез с хлопком.       Гарри сосредоточился на своем дыхании. Вдох, выдох, вдох, выдох. Но ничто не могло облегчить боль от шрама. В глазах у него помутилось, а в ушах зазвенело.       «Гарри Поттер», –... ему показалось, что он слышит голос, зовущий его, но это было невозможно. Он был один…       «Гарри Поттер», – слова прозвучали более четко, и красные глаза Волдеморта промелькнули во тьме. «Приди и забери принадлежащее тебе», – хотя его веки были сомкнуты, казалось, что он видел собственными глазами образ, промелькнувший у него в голове, – поляну и человека… Римуса… и…       Гарри услышал, как резко открылась и закрылась дверь, и рядом послышались торопливые шаги.              – Поттер? – раздался сверху встревоженный голос Снейпа.       – Не-ееет! – прошипел он сквозь зубы и сморщился, надеясь, что Снейп поймет происходящее и найдет способ помочь ему.       «Приди и забери принадлежащее тебе, Гарри Поттер. У тебя есть время до полуночи. Покажись или многие умрут».       Он почувствовал, как чьи-то руки убирают его пальцы от шрама, но начал сопротивляться. Он не может убрать пальцы от шрама, иначе боль захлестнет его. Однако Снейп был сильнее, и, несмотря на сопротивление, Гарри почувствовал, как его пальцы отодвинули ото лба. Его ладони стали влажными и липкими, и он понял, что шрам, кровоточит.       Снейп втянул воздух и испустил ругательство, которое, как показалось Гарри, учителям не полагается произносить в присутствии учеников.       – Поттер, Вы меня слышите?       – Д… ауууу, – простонал он, когда очередная волна боли захлестнула его.       «Сегодня Вечером, Гарри Поттер. Или многие умрут».       Он почувствовал, как его голову приподняли, положили на что-то мягкое, и чья-то рука убрала челку с лица. Его не волновало, что это сделал Снейп, не заботило, что Снейп знал, что он в сознании; он схватил его за руку, нуждаясь в небольшом утешении.       К его облегчению, Снейп не отстранился.              – Вытолкните его из своего разума.       Ему хотелось рявкнуть на этого человека, сказать ему, что это то, что он, хотел сделать, но ведь это не было чем-то привычным, не так ли? Но в следующее мгновение боль утихла, и Гарри наконец смог дышать, не напоминая себе об этом. Он сделал глубокий вдох и вздрогнул. Острая, всепоглощающая боль исчезла, а вместе с ней и присутствие Волдеморта, но всё его тело болело, а в голове пульсировало в такт колотящемуся сердцу.       – Гарри? – в голосе Снейпа слышалась паника, и Гарри понял, что от облегчения и усталости все его тело обмякло.       – Я ... – прохрипел он и попытался прочистить горло, но это вызвало приступ кашля. Снейп наколдовал стакан воды и помог ему приподняться, чтобы выпить её. – Спасибо, – выдохнул он и снова опустил голову на то, что, как он понял, было свернутым плащом. Плащом Снейпа, который висел на стене у двери. – Я в порядке. Он у-ушел.       – Это было... – Снейп недоуменно покачал головой, явно потрясенный. – Как часто это случается?       – Это н-не так, – прохрипел Гарри, стараясь говорить, как можно тише, чтобы Снейп не заметил, что он снова вцепился в его руку. – Это действительно не так, – повторил он под скептическим взглядом Снейпа. – Шрам ужасно… ужасно болел, когда он пытался овладеть мной в прошлом году, но о-обычно боль не такая сильная, только когда он рядом. Он может очень сильно болеть, когда он испытывает сильные эмоции, но такого никогда не было. Это было... ново, – он ненавидел то, как дрожал его голос, но внезапно почувствовал себя испуганным маленьким ребенком. Волдеморт проник в его разум. Он сделал это намеренно! Такого никогда раньше не было. Ну, хорошо, подобное случалось... но он никогда не проделывал подобное, чтобы передать сообщение. И Гарри начал слетать с катушек.       Снейп отстранился, и Гарри едва сдержался, чтобы снова не схватить его за руку и не попытаться удержать рядом. Но мужчина отошел всего на несколько секунд, а когда вернулся, в руках у него была мокрая ткань. Он воспользовался ею, чтобы осторожно вытереть кровь с лица Гарри.       Гарри закрыл глаза и набрал побольше воздуха. Прохладная ткань ослабляла пульсирующую головную боль, успокаивала учащенный пульс.              – Больно, – пробормотал он.       – Могу себе представить, – пробормотал Снейп. – Вы можете рассказать мне, что случилось?       – Он посылал мне с-сообщение. Римус... он жив. Сами-Знаете-Кто хочет, чтобы я сдался. С-сделка, я думаю.       Снейп на минуту прервался.              – Это не было видение?       Гарри покачал головой и зашипел, когда это вызвало ужасную боль в области висков. Он поднес руку к голове, но Снейп схватил ее, вытирая тряпкой кровь с пальцев.              – Он сделал это намеренно, – объяснил Гарри. – Это... он никогда не делал этого раньше, не так, как сейчас. Почему так больно?       – Вы закрывали сознание?       – Да. Я даже подумал, что неплохо справился, – прискорбно сказал он.       – Возможно, ему было трудно получить доступ к Вашему сознанию. Снейп отпустил его руку и потянулся за другой, чтобы отмыть её. – Скорее всего, он прорвался сквозь Вашу защиту, что привело к физической травме.       – Тогда какой во всем этом смысл? – воскликнул Гарри и тут же застонал от резкой боли в области шрама. – Если закрытие разума не остановит его, а только сделает больнее, тогда какой в нем смысл?       – Смысл в том, что чем лучше Вы овладеете окклюменцией, тем труднее ему будет получить доступ к Вашему разуму, и рано или поздно – желательно раньше – он вообще не сможет этого сделать.       – Так почему сейчас? – пожаловался Гарри. – Он уже несколько месяцев не пытался проникнуть в мою голову. Да и в последний раз это было только для того, чтобы обмануть меня, а не послать сообщение. Он никогда не делал этого раньше!       Снейп положил другую руку, теперь уже чистую, поверх первой и отложил в сторону испачканную кровью ткань.              – Я говорил Вам, что, со времен возвышения, его силы увеличились. Вполне возможно, что он проверяет свой предел.       Гарри вздохнул. Свет резал глаза. Он несколько раз моргнул, а потом сомкнул веки. Наверное, лучше было не смотреть на Снейпа, когда он говорил следующее:              – Он показал мне, где находится Римус. Сказал, что если я не приду к нему сегодня ночью, до полуночи, умрет ещё больше людей, – Гарри подавил нарастающую панику. Снейп знает, что делать. Он всегда знает.       – Этого не случится, – мрачно сказал Снейп.       – Что если…       – Где Люпин? Что Вы увидели? – перебил его Снейп. Его резкий тон ясно давал понять, что он не собирается слушать никаких аргументов Гарри о том, что нужно поступить так, как сказал Волдеморт.       Гарри прищурился, глядя на профессора, но ему было трудно сосредоточиться из-за яркого света в комнате.              – Это была... поляна, рядом с холмом и двумя большими камнями. Один был выше другого, немного заостренный. Римус был привязан к дереву рядом с более низким камнем, и Пожиратели Смерти стояли возле него.       – Я знаю, где это, – взмахом волшебной палочки Снейп приглушил свет в комнате. Гарри облегченно выдохнул и открыл глаза чуть шире. Снейп продолжил: – Темный Лорд и раньше использовал эту поляну для ритуалов и жертвоприношений.       Гарри содрогнулся от образов, вызванных этими словами.              – Римус? – испуганно прошептал он.       – Вы говорите, он жив. Это хорошо, – сказал Снейп, но Гарри услышал в этом недосказанность: «Волдеморт покончил с тем, ради чего он оставил Римуса в живых, и теперь всё, на что он был годен – это наживка. Если они не вернут его сегодня, Римус будет мёртв к утру».       – Что мы будем делать? – на укоризненный взгляд Снейпа, Гарри закатил глаза – хотя даже это маленькое движение причинило ему боль – и поправил себя. – Хорошо. Не мы. Что Вы собираетесь делать?       – Темный Лорд будет ждать появления Ордена. Он знает, что мы не позволим Вам проглотить наживку.       – Тогда зачем посылать мне сообщение?       – Чтобы устроить ловушку, – отрезал Снейп. – Однако он не откажется от попытки завлечь Вас. Он знает Вас достаточно хорошо, чтобы понять, что Вы проглотили бы наживку, если бы рядом не осталось никого, кто мог бы Вас остановить, – Снейп практически зарычал. – Если он больше не нуждается в Люпине, то ему нечего терять, если он воспользуется им пытаясь захватить Вас в плен. Готов поспорить, что он не только будет там, но и Пожиратели Смерти, охраняющие его, задержатся только для того, чтобы убедиться в вашем отсутствии. Если они смогут уничтожить всех членов Ордена, пока находятся там, тем лучше.       – Вы собираетесь пойти с ними? – Гарри надеялся, что в комнате было достаточно темно, чтобы Снейп не смог увидеть, как сильно его беспокоит эта мысль.       Снейп покачал головой.              – Пока что мне приказали залечь на дно.       – И Вы всегда следуете приказам? – Гарри зевнул, искренне желая услышать ответ Снейпа.       – Все зависит от того, кто их отдает, – сухо сказал профессор, доставая палочку. Он пробормотал заклинание так тихо, что Гарри не смог разобрать его, и рядом с ним появился маленький матрас, дополненный мягким одеялом и подушкой. – Вам нужно отдохнуть. Здесь, чтобы я мог следить за вами на предмет любых последствий. Я бы дал Вам зелье «Сна Без Сновидений», но зелье слияния разумов всё ещё находится в вашем организме…       – Но как я могу спать? Римус! – запротестовал Гарри и попытался сесть, но это привело лишь к новому приступу боли в области шрама, которая отозвалась в его голове и позвоночнике. Он застонал, когда Снейп уложил его обратно на пол.       – Я передам сообщение Ордену. Мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы вернуть его.       – Обещаете? – глаза Гарри закрывались против его воли, но он взглянул на лицо Снейпа, нуждаясь в подтверждении. Он не знал, что будет делать, если обнаружит, что Римус умер. Это все равно что заново пережить смерть Сириуса.       – Обещаю, – пробормотал Снейп, затем отчасти помог Гарри, наполовину подняв его на руки и опустив на матрас. Гарри не смог возразить против унижения быть поднятым словно ребенок. Он был поглощен тем, что стискивал зубы, чтобы облегчить боль, пронзающую каждую кость в его теле.       – Он сказал... многие умрут, если я не появлюсь. Что если…       – Темный Лорд будет сеять хаос и разрушения независимо от того, что произойдет сегодня, – отрезал Снейп. – В действительности, он причинил бы больше вреда, если бы пленил Вас и успешно воспользовался Вашей кровью, чтобы увеличить свои силы.       Гарри обдумывал это с минуту, затем спросил:              – Как Вы думаете, он попробует ещё раз? Вот так ворваться в мой разум? – он не знал, сможет ли справиться с подобной болью дважды за один день.       – Не сейчас, – заверил его Снейп. – Он передал свое сообщение. Но, не зная его планов... и не понимая, как его вторжение в Ваш разум повлияет на Вас, лучше все же быть настороже.       – Профессор? – спросил он, моргая, чтобы не заснуть. Было слишком много вещей, которые необходимо было сказать, прежде чем он сможет заснуть, и не все из них были о Волдеморте.       Снейп что-то прогудел, натягивая на него одеяло. Гарри обнаружил, что ему очень нравится, когда его укладывают спать.       – Вы же не думаете, что мои родственники пытались убить меня, да?       Жилка на виске Снейпа запульсировала, но его лицо оставалось бесстрастным.       – Вы действительно думаете, что они не пытались?       – Да, – честно ответил Гарри хриплым от сонливости голосом. – Им просто повезло, что я не погиб после некоторых случаев, но они не убийцы.       – Хм, – уклончиво произнес Снейп.       – Вы рассказали Дамблдору?       Снейп сел рядом с Гарри и с минуту изучал его.              – Нет... я еще раз обдумал это... – он сделал глубокий вдох, словно хотел сказать что-то ещё, а затем просто повторил: – Нет, – по его интонации Гарри понял, что он решил вообще ничего не говорить Дамблдору. Он был одновременно благодарен и смущен этим.              – Почему нет?       Снейп поколебался, прежде чем сказал:              – Вы были... правы. Вы уже достаточно взрослый, чтобы выбирать, кому в этом признаться.       – Я думал, Вы считаете, что Дамблдор должен знать.       – Да... хорошо. Я отреагировал... То есть, обдумав этот вопрос... – Снейп отвел взгляд. – Я полагаю, что директор уже знает достаточно, чтобы принимать обоснованные решения относительно Вас. Все остальное... – он оценивающе посмотрел на Гарри. –… Все остальное будет исходить от Вас, а не от меня.       – Спасибо, – пробормотал Гарри, и Снейп склонил голову в знак признательности. Теперь профессор выглядел более спокойным, как будто он не собирался грубить ему, поэтому Гарри добавил, слегка зевая: – Извините, что снова вмешиваюсь в Вашу личную жизнь.       Его извинение было встречено молчанием.       – Ничего страшного, если Вы не хотите мне ничего говорить, – пробормотал он. – Просто чтобы Вы знали, я не собираюсь жалеть Вас или что-то в этом роде. Я знаю, что мы не выбираем семью.       Снейп вздохнул.              – Ложитесь спать, Поттер.       – Вам тоже нужно поспать, – промямлил он, стараясь держать глаза открытыми. –... Выглядите усталым.       – Я так и поступлю. Позже. А теперь спи, Гарри.       – Мм… орошо…              Сон быстро окутал его, но не раньше, чем прохладная рука убрала челку с его лица и нежно коснулась волос. Рука еще долго оставалась в таком положении после того, как он заснул.