Омега должен быть любим

– И куда бежим? – спросил ненавистный голос. Я сумасшедшими глазами уставился на Ольхана. Уши до сих пор пылали, голова гудела, а разум, похоже, остался там, за дверью. – Эээ… ммм… – промычал я, стараясь собрать мысли в кучку. Получалось плохо. Мужчина глубоко вдохнул. Потом еще раз. Зрачки его расширились и захватили почти всю радужку, оставив лишь тонкий фиолетовый ободок вокруг. Одна рука за талию прижала к его груди, а другая приподняла подбородок. Теплые губы на мгновение накрыли мой рот, и будто разряд тока промчался сквозь меня. Он тут же отстранился, а я в смятении смотрел на него. Что это было, поцелуй? Видимо мое недоумение отразилось на лице, так как Ольхан запустил одну руку в волосы и, сжав их, откинул мою голову как ему удобнее. А потом поцеловал по-настоящему. Жадный рот обрушился на мой, а наглый язык ворвался в рот. Его губы сминали и терзали, руки шарили по телу то гладя, то сжимая меня. Вместо того, чтобы испытать отвращение, я чувствовал, как знакомое тепло собирается внизу живота, как дыхание перехватывает, а ноги подкашиваются. Я и не заметил, что стал отвечать бесцеремонному захватчику, как вцепился в лацканы его пиджака и прижался к явно возбужденному мужчине. Он оторвался от моего рта и стал целовать и покусывать чувствительное местечко на шее, я чуть на пол не рухнул от приятной волны. – Какой ты сладкий, – пробормотал Ольхан мне в ухо. Горячие руки пробрались под рубашку и теперь гладили напряженную спину. И лишь когда он огромными ручищами сжал мою попу, я очнулся. Что я делаю? В панике я стал отталкивать приставучего типа. Сначала он даже не заметил перемены в моем настроении, продолжая стискивать и лапать меня. – Ольхан, прекрати! – прямо в ухо заорал я, одновременно с этим вцепившись в его запястья. Наконец он остановился, с шумом выдыхая. Безупречный чиновник исчез, его место занял незнакомец с совершенно безумными, потемневшими от страсти глазами и опухшими губами. Его грудь бурно вздымалась, кулаки сжались, на шее быстро билась голубая жилка. Спорим, я выглядел не лучше. – Если...бы ...ты..у тебя была течка. Ты бы… не смог меня остановить, – глухо проговорил альфа. Если бы у меня была течка, я бы сам себя бы не остановил, не то, что его. И мы бы даже до туалета бы не дошли. Представив, какую унизительную и пошлую картину увидели бы все, кто проходил мимо, меня в жар бросило. Если я с фильтрами на него так реагирую, то без них был бы полный крах! Я мысленно тысячу раз поблагодарил Зората за идею. Моя свобода сегодня точно бы закончилась. Этот альфа и так на меня зырит как на свою собственность. Ольхан поправил помявшуюся одежду и скомандовал: – Пошли. – Куда еще? – Как куда? – удивился он. – К твоим отцам, конечно. Будем заключать брачный контракт. На меня будто ведро ледяной воды опрокинули. Я только глазами хлопал. – Какой контракт? Вы совсем с ума сошли, мы только час знакомы! – Мне этого достаточно, - невозмутимо кивнул мужчина. – Ты мне понравился, я давно такого искал. – Но у меня нет течки, – выдвинул я последний аргумент, судорожно ища выход из дебильной ситуации. – И моего мнения вы еще не спрашивали. Альфа закинул тяжелую руку мне на плечи, разворачивая в нужном направлении. – Ты привыкнешь, – равнодушно кинул он мне. – А что до течки… у меня куча времени, чтобы ее вызвать. Тебе же понравилось? Я что собачка чтобы привыкать к нему? От гнева и смущения я стал задыхаться, а в голове застучали молоточки. – Но я не хочу быть с тобой! Мне вообще ни один альфа не нужен! Я учиться пойду, – упрямо насупившись, заявил я. Он лишь расхохотался на это. – Ты такой смешной, Томас. – В его глазах прыгали чертенята. – Неужели ты думаешь, что министру в этой стране можно отказать? Мы же не в сказке живем. А потом добродушие и веселость слетели с его лица подобно старой коже, и обнажилось другое, настоящее лицо – властное, расчетливое и жестокое. – А сейчас мы пойдем к твоим родителям, и ты им скажешь, что влюбился в меня с первого взгляда и хочешь поскорее жениться. А чтобы думал быстрее, представь, как им будет тяжело, когда твоего отца с позором выгонят со службы. – Все это он сказал спокойным, даже скучающим голосом. Я в ужасе молчал и ничего перед собой не видел. Служба отца – его самая большая гордость. Без нее он возненавидит все на свете. Каким же низким человеком он должен быть, раз угрожает таким. И неужели у него есть такая власть? Получается, Ольхан уже знал обо мне…он что, следил за мной? Если я сейчас уеду с ним, то никогда не вырвусь из его рук. И пусть он мне даже чуточку нравился сначала, но угрожать родителям я никому не позволю. К черту все! Ольхан не сводил с меня глаз, было что-то маньячное в том, как он следил за мной. Будто опутывал липкой паутиной, лишая выхода и загоняя в ловушку. Он ласково провел пальцем по моей щеке. Мне показалось, что от его прикосновения на коже остался огненный след. – Знаешь Томми, ты мне очень напоминаешь моего любимого папочку. Он тоже любил свободу и хотел приносить пользу. Он был строителем, чертовски хорошим строителем! И возводил прекрасные мосты, – его глаза затуманились от воспоминаний. – А однажды он просто не вернулся… Оказывается на него рухнула какая-то балка, и все…Он умер мгновенно. Но не это самое страшное, – он до боли сдавил мой подбородок пальцами. – Через месяц застрелился отец. Прямо на моих глазах. Он выстрелил себе в голову, ты это представляешь Томас?? – голос его дрожал, а лицо исказилось. – А мне было всего тринадцать… А потом его безумный взгляд уставился на меня так, что захотелось спрятаться в глубокую темную нору, лишь бы не видеть эти черные провалы глаз. Таким он пугал меня до чертиков. Мое сердце стучало как ненормальное, а я стал задыхаться. – И тогда я поклялся, что если… когда у меня появится муж, то я даже дышать ему не позволю без своего разрешения! – закончил он, весело улыбаясь. Мать твою!!! Да он больной псих! Я в ужасе отшатнулся от него. Это все страшный сон – уговаривал я себя, - сейчас я проснусь, и не будет ни бала, ни этого свихнувшегося альфы. Я даже глаза зажмурил в слепой надежде. Но когда я их распахнул, все те же фиолетовые глаза с насмешкой следили за мной.