У счастья нет завтрашнего дня; у него нет и вчерашнего; оно не помнит прошедшего, не думает о будущем; у него есть настоящее — и то не день, а мгновение.
Яркие лучи пробивались через тонкую ткань занавесок и солнечными зайчиками бегали по комнате, то и дело останавливаясь на обнаженном теле мирно спящего парня. Чонгук закусил край карандаша, улыбнулся и, не отрывая взгляда от красивого тела, продолжил тщательно измерять пропорции, чтобы нанести наметки на бумагу. Вопреки своей недавно зародившейся любви к мраку, юноша был вынужден открыть шторы, но так, чтобы свет не попадал на лицо Ви и не тревожил его сон. Вот уже третий час Чон старательно пытается создать шедевр на страницах своего альбома, но, несмотря на пылкое желание, он постоянно остается недоволен, берет в руки ластик и стирает рисунок, продолжая бороться за результат. Сложно сосредоточиться на процессе, думать о перспективе и бликах, когда перед тобой лежит любимый человек, о котором ты долгое время мог лишь мечтать. После нескольких часов занятия любовью уставший Тэхен провалился в крепкий сон, а Гук, напротив, хоть и не спал всю последнюю неделю, сегодня тоже не смог сомкнуть глаз. Чон просто не в состоянии спать, пока рядом он. Юноша до самого утра лежал и рассматривал красивое лицо хена, слушал его дыхание и просто наслаждался долгожданным покоем и уютом, молясь, чтобы у него это больше не отняли. А когда появились первые лучи солнца, он тут же схватился за альбом и принялся рисовать, пытаясь таким образом сбежать от нагнетающих мыслей и переживаний. Хотел бы он так просто снова стать счастливым и беззаботным, но после всего, что ему пришлось пережить, он никак не может расслабиться. Озирается, как испуганный котенок, в страхе, что Тэхена снова отнимут, но больше этого случиться не должно. Чонгук задумчиво нахмурился и отложил карандаш в сторону, замечая, как Ви начинает ворочаться и переворачивается на спину, прикрывая одной рукой глаза, и мирно продолжает дремать. Видимо, уже потихоньку пробуждается ото сна, но еще где-то одной ногой в царстве Морфея. Чон закусил губу, желая прикоснуться к Тэхену, погладить его волосы, поцеловать ключицы, забраться на него сверху и просто крепко прижаться. Но совесть не позволила разбудить парня, и он, снова взяв в руки карандаш, продолжил рисовать, поглядывая иногда на своего все еще спящего натурщика. Если все получится, как планирует Гук, то это будет лучший его рисунок к осеннему смотру. Чон смог отвлечься от своих мыслей о том, что он хотел бы сделать с Кимом, и наконец полностью погрузился в работу, представляя, как в итоге будет выглядеть картина в цвете. Телефон снова завибрировал, и юноша бегло глянул на экран, читая уже двадцать шестое уведомление о сообщении от Чимина. Гук специально не отвечал на звонки и сообщения, он лишь написал брату, что они с Ви помирились, и чтобы тот передал это всем. А еще попросил, чтобы их сегодня не беспокоили. Хотелось провести день только вдвоем, поэтому Чон заблокировал телефон и оставил новое сообщение от Пака непрочитанным, как и предыдущие двадцать пять. Он обернулся к постели, чтобы продолжить рисовать, но обнаружил, что Тэхен лежит и внимательно смотрит на него. Проснулся. — Доброе утро, — тихо произнес парень, откладывая альбом в сторону в надежде, что его не попросят показать, что получилось. — Как спалось? — он заправил за ухо выбившуюся прядь волос и оттянул край футболки, чтобы прикрыть обнаженные ноги и бедра. Старший просто пожирал его взглядом, и это было очень непривычно, но так волнительно, что внутри будто порхали миллиарды бабочек. — Доброе, — прохрипел Ви, дотягиваясь рукой до бутылки с водой, стоящей на прикроватной тумбочке, и тут же присасываясь к ее горлышку. Во рту пересохло, и он, сделав паузу, утолил жажду, прежде чем ответить на вопрос младшего, а затем лег обратно на подушку. — Давно так крепко не спал. Сейчас всего… — он бегло глянул на часы, — всего восемь утра? Почему ты так рано встал? — Мне не спалось, и я решил… — Гук запнулся, не желая признаваться, что рисовал хена, пока тот спал. Почему-то сейчас это казалось ужасно смущающим и интимным, ведь когда человек спит, он максимально уязвим. У Чонгука складывалось ощущение, что он втихаря подглядывал за Ви и узнал какой-то большой секрет, хотя на самом деле просто рисовал. — Я решил почитать книгу, — он поднял со столика маленький томик романа, который не мог дочитать уже третий месяц, и покрутил им в воздухе. Но Тэхен в это не поверил и прищурившись в упор смотрел на юношу, все еще дожидаясь честного ответа. Судя по всему, Гук сознаваться в своей маленькой шалости не торопился. — Я все видел, — сонным, льющимся словно бархат голосом протянул Ви. — Ты меня рисовал, да? А как расплачиваться будешь за мои услуги натурщика? — он усмехнулся, наблюдая, как Чон кусает губы и опускает глаза на свои пальцы. Поймал с поличным. Юноша не знал, что ответить, поэтому молча встал с маленького стульчика и потянул за края футболки, снимая ее через голову и откидывая на пол. Ему просто не пришло в голову другой идеи, кроме как отвлечь своего парня от рисунка, поэтому он разделся. Кажется, Тэхен не ожидал подобного, восхищенно разглядывая полностью обнаженного перед ним парня. Гук видел в глазах хена любовь и желание. Он чувствовал себя обожаемым и нужным, вставая на носочки и маленькими шагами двигаясь к постели. Парень забрался на мягкий матрас и сел верхом на Тэ, чувствуя, как крепкие мужские руки ложатся на его талию и плавно опускаются вниз, сжимая ягодицы. Чон наклонился и обхватил ладонями лицо Ви, выдыхая ему на губы, будто дразня. — Я не приготовил тебе завтрак. Прости, хен, — прошептал Гук, облизывая нижнюю губу и слыша в ответ тихий смешок. — После прошлой ночи ты был просто обязан это сделать. Мне кажется, я заслужил, — Ви сильнее сжал зад юноши и скользнул пальцем между половинок, надавливая на тугое колечко мышц. Он коснулся кончиком носа щеки Чонгука, чувствуя, как тот ногтями царапает ему плечо и трется пахом об одеяло, отделяющее их тела друг от друга. — Тогда пойду приготовлю его прямо сейчас, — сбившимся от возбуждения голосом неразборчиво пробормотал парень, сильно прикусывая губу, когда ощутил, как Ви ввел в него полностью сразу два пальца и начал целовать в шею, лаская языком и опускаясь ниже. Гук тихо застонал, и сам начал двигаться на пальцах, ловя сумасшедший кайф от чувства заполненности. Он наклонился и поцеловал Тэ, медленно сплетая их языки и играя с чужими волосами, как он представлял себе это пару минут назад. Казалось, что прошлой ночи и не было — они снова хотели друг друга. Это желание невозможно было усмирить всего за пару часов. Черт, после двух лет разлуки им потребуется как минимум месяц, чтобы хоть немного насытиться друг другом, и то этого будет чертовски мало. Чон тихо застонал, разрывая поцелуй. — Еще, Ви, пожалуйста, — молящим тоном попросил Гук, тут же чувствуя, как в него входит уже три пальца, и, запрокинув голову, чуть не упал на старшего. Тэхен подхватил юношу за бедра и перевернул, укладывая на подушки, а одеяло наконец откинул в сторону, чтобы им больше ничего не мешало. Он сделал несколько резких движений в Чонгуке, а затем достал пальцы и медленно их облизал так, чтобы младший это видел, и те эмоции, которые отобразились на его лице, были невероятными: удивление, возбуждение, смущение, — все смешалось. — Малыш, ты слаще любого завтрака, — Гук тихо заскулил, услышав подобный комплимент, и крепко зажмурился, вытягивая руки и подзывая к себе хена, чтобы тот его обнял и приласкал. Ви наклонился и, рисуя языком непонятные узоры, медленно стал подниматься по шее к линии челюсти и губам. Он целовал нежно и неторопливо, будто специально издеваясь над Чоном, ведь знал, какой тот нетерпеливый. Чонгук дрожал в его руках, что немного удивляло, ведь это явно не было связано с возбуждением, и в комнате не было холодно. Ви бережно обнимал младшего и крепко прижимал к себе, будто догадывался, о чем Гук переживает и чего опасается. Тэхен должен показать, что он здесь, рядом, и никуда больше не уйдет. — Тише, мой хороший, я тут, с тобой, — бегло шептал парень в перерывах между глубокими поцелуями, поглаживая Чонгука по волосам и пытаясь успокоить. Чон громко выдохнул и прогнулся в спине, когда ощутил, как Ви плавно в него полностью вошел и замер, склонившись над шеей. Он выждал пару секунд и, убедившись, что младший в норме, начал размеренно двигаться, наращивая темп и выбивая из юноши тихие полустоны, перетекающие в мольбы. В комнате были слышны громкие шлепки тел, парни вспотели и чувствовали, как влага стекает по шее и спине, а жар между ними двумя будто нарастал и сжигал. Каждый толчок выбивал остатки разума. Гук громко стонал, чувствуя, как пальцы путаются в чужих волосах и тело содрогается, когда Тэ несдержанно срывается на грубость. Они чувствовали друг друга на эмоциональном уровне, и это сносило крышу. Чонгуку казалось, что его просто разорвет от эйфории каждый раз, когда возле его уха глухо раздавался хриплый стон Тэхена. Он очерчивал пальцами крепкие мышцы на спине хена и царапал кожу ноготками, стараясь на чем-то сосредоточиться, чтобы окончательно не сойти с ума от счастья. У Гука горело все тело, и казалось, что он ощущает Ви каждой клеткой. Эмоций было так много, что парень не в силах с ними совладать, лишь инстинктивно двигаясь навстречу и тихо вскрикивая каждый раз, когда головка члена, входя до упора, касалась комочка нервов, а Тэ неразборчиво шептал на ухо о том, как любит и больше никогда не оставит. Телефон снова завибрировал на стуле, где недавно юноша рисовал, оповещая о новом сообщении от Чимина, но парни, игнорируя упавший на пол гаджет, были поглощены своей любовью и страстью. Чон притянул Тэ к себе за голову и поцеловал, покусывая чужие губы и впервые так сразу не поддаваясь напору старшего. В своеобразной борьбе за власть их языки сплетались между собой, как и их тела. Гук первым сдался, крепко сжимая ногами бедра Ви и запрокидывая голову назад. Тэ поменял ритм и безостановочно сладко вбивался в Чонгука, вынуждая того схватиться за спинку кровати и кончить в немом крике. Голос сорван, и уже не было сил, чтобы издать хоть какой-то звук. Парень мотал головой из стороны в сторону, чувствуя, как судорога, сковавшая бедра, молниеносной волной разбегается по телу и пробирает дрожью, кончики пальцев покалывает, сознание затуманено, и перед глазами все пошло пятнами. Он лежал обессиленный, чувствуя, как Ви делает последние рывки, доходя до пика, а по спальне продолжают разноситься хриплые стоны парня и тихие шлепки их тел. Чон зажмурился, когда ощутил внутри себя пустоту и тяжесть чужого тела возле своего плеча, а затем ухо опалило горячее дыхание Тэхена. Чувствительность и осознание реальности приходили к ним очень медленно, но боль по всему телу и слабость после ночного марафона вынуждали остаться в постели на весь день. Парни пролежали в тишине минут десять, просто даря друг другу ленивые поцелуи и легкие касания. Чонгук положил голову Тэ на плечо и, добравшись рукой до его волос, нежно перебирал пряди и гладил. Он касался любимого, вдыхал его запах, смотрел на него, запоминал каждую мелочь. Ви тихо дремал и позволял собой наслаждаться, одной рукой обнимая младшего за талию и водя пальцами по обнаженной коже. Им некуда было торопиться, но Гук ничего не ел с прошлого вечера, когда его стошнило дома у Юнги и Чимина, поэтому желудок жалобно заурчал, требуя пищи. — Видимо, нам все-таки придется встать, — тихо прошептал Ви, открывая глаза и поворачивая голову к Чонгуку. — Я не хочу. Почему мы не можем провести весь день в постели? — он нахмурился, игнорируя позывы своего организма к кормежке, и хотел забраться на Тэхена, но тот принял сидячее положение, собираясь вставать. — Потому что тебя надо покормить, иначе ты умрешь от голода, — он улыбнулся и свесил ноги с кровати в поисках хоть какой-то одежды. — В шкафу на нижней полке возьми спортивные штаны, — тихо пробормотал Гук, все еще нежась в постели и крепко обнимая подушку. Тело ужасно болело, и каждое движение приносило дискомфорт, но это было настолько приятно, что он с удовольствием терпел. Он широко улыбнулся, наблюдая, как его парень расхаживает по комнате, светя голой задницей, и пытается найти одежду. — Может, тебе вообще не одеваться? — предложил Чон, но в него тут же прилетела подушка. — Если я не буду одеваться, то мы точно из постели сегодня не выберемся, — Ви усмехнулся, наконец нашел спортивные серые штаны и оделся, прикрывая свою наготу. Чон засмеялся и, все же соскочив с постели, быстро накинул на себя футболку, валявшуюся на полу, и белье. И пока он копошился возле кровати и пытался поправить перекрученное за ночь одеяло, Тэхен незаметно пробрался к окну и уже вовсю разглядывал рисунок младшего, про который тот благополучно забыл, оставив альбом на столике. — Вау, да я и правда Аполлон! — Ким тихо присвистнул, разглядывая набросок карандашом и искренне восхищаясь талантом Чонгука. — Не смотри! — завизжал парень, подбегая и выхватывая альбом из рук хена. — Этот рисунок еще не закончен… и вообще, ты есть хотел? Вот и иди на кухню! — он начал подталкивать Ви в сторону двери, но тот упорно не поддавался и остался стоять на месте. — Но я еще не рассмотрел рисунок как следует, — возмутился Ким, отбирая альбом у младшего и отмечая про себя, что это было совсем несложно. Гук продолжал возмущаться и пытался вернуть свою вещь, но это было бесполезно. Ви разглядывал рисунок и не собирался его отдавать. — Почему ты раньше не рисовал? Малыш, у тебя талант, — он ласково взглянул на младшего, замечая, как тот смущается, и черт, Ви был безумно рад видеть это. Смущение и стеснительность — эмоции из прошлого, которые сейчас Чон проявлял гораздо реже, но когда это случалось, у Тэхена сердце щемило от прилива нежности. Он все больше убеждался, что за эти два года Гук поменялся лишь внешне. Он просто научился делать вид, что он взрослый, а на самом деле в душе все еще оставался ребенком, и эта его детская непосредственность иногда пробивается и показывает себя, как сейчас. — Раньше я находил удовольствие в цветах, но сейчас фотографии и рисование стали моей отдушиной, — Чон оставил все попытки отобрать рисунок, отходя к зеркалу и поправляя волосы. Прежде, чем Ви успел у него что-то спросить, а он точно хотел это сделать, Гук направился к выходу из спальни. — Я пойду приготовлю тебе обещанный завтрак, — он скрылся за дверью, и спустя пару минут на кухне послышался звон посуды и ненавязчивая музыка, играющая каждое утро по радио. Тэхен отложил рисунок в сторону и прошел к маленькому столику, где были разбросаны незаконченные наброски. Он присел и разглядывал каждый, к своему потрясению отмечая, что на многих был изображен он сам. Чонгук рисовал его по памяти, в разных местах и с разных ракурсов. Здесь был даже рисунок Диггера, байк, напоминающий Ямаху, и цветы. Да, Чонгук определённо не смог полностью отказаться от своей любви к цветам. Ви перебирал рисунки один за другим, и в глазах уже рябило от разнообразия картинок, но почти на всех были изображены бутоны. Он тяжело вздохнул и отложил листы обратно на столик, чувствуя, как внутри нарастает грусть от мысли, что Чонгуку пришлось отказаться от того, что он искренне любил. Во всей комнате не было больше растений помимо маленькой фиалки на подоконнике. Тэхен натянуто улыбнулся, вспоминая, как сам подарил ему этот вазон, но почему-то это не вызвало у него никаких приятных воспоминаний, поэтому он поспешно вышел из комнаты. Чонгук, кажется, находился в приподнятом настроении и вовсю пританцовывал под музыку, стоя у плиты и жаря оладушки. Он улыбнулся, заметив зашедшего хена, и кивнул ему, чтобы тот садился за стол, но Ви обогнул барную стойку и, подойдя к младшему со спины, крепко того обнял, укладывая голову ему на плечо. — Сейчас я приготовлю тебе самый вкусный завтрак, — весело воскликнул Чон, переворачивая на сковороде оладьи и доставая из шкафа тарелку. — Надеюсь, ты любишь кленовый сироп, потому что другого у меня нет, — юноша ловко вывернулся из чужих рук и, грациозно передвигаясь по кухне, быстро доставал все, что ему необходимо. Ви сел за стол и молча наблюдал за ним. Гук достал из холодильника бутылку бананового молока и, налив себе целый стакан, медленно потягивал напиток, пока готовил завтрак. — Если бы каждое утро было таким идеальным, — задумчиво озвучил Тэхен мысль, которая сидела у них обоих в головах. — Я слышал, ты продаешь дом Шина, — Гук обернулся и внимательно посмотрел на своего парня. У него уже родилась какая-то идея, и Ким это заметил, чувствуя в вопросе подвох. — Ну да… Я не хочу там жить, поэтому я фактически бездомный. — Переезжай ко мне, сюда, — предложил Чон, тут же умолкая. Он не знал, как Ви отнесется к такому предложению. — Или мы можем снять другую квартиру или дом, если тебе здесь не нравится, — поспешно добавил юноша, почему-то переживая, что ему могут отказать. — Мне и эта квартира по вкусу, — успокоил его Ким, давая понять, что он согласен. Чон весь засиял от радости, забираясь к Тэхену на руки и крепко обнимая за шею. Он быстро поцеловал парня, расплываясь в широкой улыбке. — Ты мне должен комплект ключей и мою собственную подушку, потому что у тебя в спальне только одна. — Все, что захочешь. Перевезем твои вещи сегодня, — предложил парень, переполненный энтузиазмом от идеи сожительства. Что может быть лучше жизни, которую можно разделить с любимым человеком? Они будут строить планы на будущее, проводить вместе каждый день, делиться своими проблемами и успехами, подталкивать друг друга к важным решениям и оберегать их отношения. Еще недавно все это казалось глупыми мечтами, но уже сейчас они оба могут воплотить все в реальность. У Чонгука глаза горели от счастья, а Тэхен просто тонул в них и не сопротивлялся, уходя на дно. — Малыш, обязательно перевезем, но только вечером, — он улыбнулся, наблюдая, как Гук хмурит брови, потому что, кажется, собирался ехать за вещами уже сейчас. — Я хочу это сделать вечером, потому что сейчас у меня на тебя есть планы. Мы должны съездить кое-куда. — И куда же? — Узнаешь, когда приедем. Мне показалось, что съездить туда будет символично для нас обоих, — Тэхен улыбнулся, замечая, что Гук заинтригован и уже гадает, о чем говорит хен. — То место, куда я хочу тебя отвезти, много значит для меня. Там я открылся тебе, там я осознал многие вещи. Было бы правильно приехать туда спустя столько времени и подумать обо всем, что с нами случилось. — Хорошо, тогда сейчас покушаем и сразу поедем, — Чон оставил быстрый поцелуй на губах Ви и хотел еще что-то сказать, но почувствовал запах гари. — Черт, оладьи! — вскрикнул парень, вскакивая с колен Тэ и направляясь к плите, но было уже поздно. — Похоже, самый вкусный завтрак в мире отменяется, — Ким громко смеялся, наблюдая расстроенную физиономию младшего. — Ладно, я и подгоревшие съем. Тащи сюда то, что ты наготовил, поваренок. И кленовый сироп не забудь.🥀🥀🥀
Люди сами придают ценность обыденным вещам, с которыми приходится сталкиваться каждый день. Но любая мелочь может стать дороже любого сокровища, как букет незабудок, подаренный любимым человеком, или же место, принадлежащее только вам двоим. Машина остановилась у причала, и парни вышли наружу, вдыхая солоноватый морской воздух. Тэхен заглушил двигатель и, закрыв тачку, спрятал ключи в карман, успевая словить на себе мимолетный взгляд, полный благодарности. Конечно, когда они ехали сюда, Чонгук понял, куда его везут и, видимо, уже успел окунуться в воспоминания, связанные с этим пляжем. Они были здесь всего дважды, но каждый раз был для них как новый этап в отношениях и новый шаг Чонгука к взрослению. Не приехать сюда снова было бы просто преступлением. Парни молча прошли по мостику и, скинув с ног обувь, медленно побрели вдоль берега, позволяя волнам мочить ноги и одежду. Тэхен терпеливо ждал, потому что знал, что вчера вечером Чонгук не высказал и половины того, что у него скопилось на душе за долгие два года. Их перемирие было бурным, эмоциональным и чрезмерно страстным, но сейчас пришло время выпустить наружу терзающие мысли и всех демонов, выяснить все, что было не озвучено, и оставить это позади. Не стоит тащить груз прошлого в будущее, где они собираются быть счастливыми. Чонгук громко вздохнул, чувствуя, что его переполняют эмоции, от ностальгии до легкой грусти и захлестывающей обиды на судьбу за то, что она так жестоко с ними обошлась. Ему и правда хотелось сказать Тэхену слишком много, но каждый раз, открывая рот, он мог выдать лишь тихое «Я люблю тебя». И под этими словами подразумевалось «я по тебе скучал, я боюсь тебя потерять, не оставляй меня больше никогда, пожалуйста, я второй раз этого не вынесу». Но Гук продолжал молчать, и все эти значимые слова утонули в потоке его мыслей. Чон вздрогнул, ощутив, как Ви берет его за руку и переплетает их пальцы. Он улыбнулся уголком губ и, крепче сжав ладонь хена, медленно продолжил идти дальше по берегу, чувствуя, как сердце быстро стучит от волнения. Ноги утопали в песке, джинсы по колено промокли, но это лишь навевало воспоминания о том, как когда-то Гук бегал по пляжу, плескался, громко хохотал и брызгал водой на Ви в надежде, что старший на него не разозлится за такие проказы. И это действительно были лучшие мгновения в их истории. Наконец решившись на разговор, Чонгук остановился и потянул Тэхена за собой подальше от воды, чтобы они могли посидеть и дать одежде немного обсохнуть. Песок неприятно лип к ногам, но парни не обращали внимания на дискомфорт, им и так идеально. Теплый ветер развевал волосы, а солнце приятно согревало. Чон любил лето, поэтому он запрокинул голову и подставил лицо ярким лучам, широко улыбаясь и не замечая, как Ви его разглядывает, пропуская через пальцы горячие песчинки. — Я много раз хотел все бросить и забыть тебя, — тихо произнес Чонгук, не поворачивая головы, потому что не хотел видеть эмоции на лице Тэхена. Он знал, что его слова могут сделать больно, но это те вещи, которые они должны обсудить. — Знаешь, в какие-то моменты я просто сидел в своей комнате и задавался вопросом: «А что я вообще делаю?» Я жду человека, который просто исчез из моей жизни без каких-либо объяснений, и никто не хочет объяснить мне, в чем дело, — Чон замолчал и устало вздохнул, потирая глаза. — Иногда все казалось какой-то глупостью, будто я гонюсь за призраком из прошлого или пытаюсь жить иллюзией. — Так почему же ты не перестал ждать? — Ви внимательно смотрел на парня, и, вопреки ожиданиям Чонгука, в его взгляде не было ни обиды за услышанное, ни злости. Тэхену интересно узнать, чем жил его парень все эти годы, о чем он думал и как справлялся со своими мыслями. — Я пообещал себе, что дождусь, чтобы лично от тебя услышать причину, по которой ты меня оставил, и уже тогда решать, смогу ли я снова быть с тобой, — Чонгук закусил губу и поморщился от собственных слов. — Хотел, чтобы наша история нашла свое логическое завершение, и неважно, будет оно счастливым или трагическим. Мы должны были встретиться и все выяснить, иначе я бы потом никогда себя не простил за то, что не дождался, — юноша тихо усмехнулся и понял, как ужасно все это звучит. — Боже, я ужасен, правда? Это звучит так, будто я ждал тебя просто потому, что не хотел потом терзаться муками совести. Нет, я ждал тебя, потому что люблю. — Даже если бы ты меня не дождался, я бы не винил тебя в этом. Я настраивался на худший исход, чтобы потом было не так больно, но все равно знал, что, если у тебя кто-то появится, это разобьет мне сердце, — Чонгук повернулся и посмотрел на парня впервые за все время их нахождения здесь, немного пораженный тем, что услышал. — Не смотри на меня так. Мы не выбираем, в кого влюбляться. Ты мог бы встретить человека, к которому у тебя возникли чувства, и это нельзя контролировать. Если ты влюблен — назад дороги нет. — Я могу миллион раз влюбиться в кого-то другого, но по-настоящему всегда буду любить лишь тебя одного, — Чонгук протянул руку и коснулся ладони Ви, требуя хотя бы минимального тактильного контакта. — Ты занял особенное место в моей жизни. — Спасибо за то, что дождался, — тихо прошептал Тэ, чувствуя, как его голос дрожит. Он плавно наклонился ближе к Чонгуку, смыкая свои губы на чужих и трепетно их целуя, не пытаясь зайти дальше. Чон подался вперед, отвечая на ласку, оттягивая нижнюю губу хена и слегка ее посасывая, ощущая на языке привкус кленового сиропа. Он улыбнулся и, немного отстранившись, потерся носом о кончик носа Кима. Они дарили друг другу столько нежности, сколько могли дать, и больше не было неловкости или чувства смущения. Они полностью принадлежали друг другу. — Знаешь, я очень рад, что мы сюда приехали, — уже немного громче и бодрее признался Чон, пододвигаясь ближе к Тэ, так, что теперь они сидели вплотную и их бедра соприкасались. — Именно здесь я понял, что влюблен в тебя, а потом на следующий день не пошел в школу и впал в депрессию. Я думал, что мои чувства не взаимны, кушал много сладкого и смотрел дорамы, пока Чимин не пришел и не вправил мне мозги, — Тэхен засмеялся от этого рассказа, вспоминая, о какой именно поездке говорит Чон. — Это когда мы сюда приехали первый раз? Тогда мы еще не встречались, я тебя первый раз прокатил на байке, и мы купались в море, а потом, вот, как сейчас, сидели на берегу и разговаривали. В тот момент я уже знал, что влюблен в тебя, — Ви улыбнулся, вспоминая тот вечер. — Ты и сам не понял, наверное, но это было наше первое свидание. Ты смотрел на закат, а я смотрел на тебя и впервые чувствовал, что моя жизнь обретает какой-то смысл. — Это был первый шаг в наших отношениях. Первый, потому что я тоже принял свои чувства, и ты начал мне раскрываться, — Гук положил голову на плечо Тэ, чувствуя, как тот смеется и его тело слегка дрожит. — Почему все не могло быть проще? Я ведь думал, что ты влюблен в Мэй, и так ее ненавидел… Но в самые тяжелые для меня времена она оказалась рядом, помогла мне встать на ноги после аварии, подтолкнула к перемирию с тобой. Черт, я даже ездил с ней на курсы для беременных, когда Хосок был на работе и не смог отпроситься, — парни засмеялись, и Тэ тупо залип на то, как Чон мило морщит нос, когда улыбается. — Да, я тоже очень виноват перед Мэй, — задумчиво пробормотал Ким, чувствуя, как при упоминании имени девушки его совесть моментально просыпается. — Никто не виноват, — возразил Гук. — Мы все были молоды и глупы, совершали ошибки и не особо переживали о чувствах других людей. Мэй была маленькой девочкой, запуганной собственным братом и разрывающейся между ним и тобой, ведь она искренне тебя любила. Ты был переполнен эгоизмом, играл с ней просто потому, что не привык привязываться к людям и видел в них лишь способ получить эмоции. Ты ведь жил только ради эмоций, поэтому байк, гонки и скорость, — Чон обернулся к парню, замечая, как все сказанное заставляет его задуматься. — Да, я был эгоистом и жил ради эмоций. Ты совершенно прав, — он не спорил, потому что юноша прочитал его, как открытую книгу. — Но после знакомства с тобой все изменилось. — Милый, ты все еще эгоист, просто теперь у тебя в приоритете стоят не твои собственные чувства, а мои, — как можно мягче произнес Чонгук, надеясь, что эта правда не обидит хена. — Если тебе придется сделать больно какому-то человеку, но при этом я получу какую-то выгоду, ты не задумываясь это сделаешь, чтобы мне было хорошо. — И тебя это не пугает? То, на что я готов пойти ради тебя. — Ты уже пошел, — тихо отозвался юноша, подразумевая убийство Джихана, но не озвучил это. — Но я же сказал, что готов принять тебя со всеми твоими ошибками. Я не считаю тебя жестоким убийцей, ты такая же жертва, как и мы все. — А может быть, я просто влюбленный идиот? — Тэ натянуто улыбнулся, пытаясь перевести разговор в шутку, и Чон с удовольствием поддержал эту идею, улыбаясь в ответ. — Да, и это тоже. Так на чем мы остановились? Говорили про нашу первую поездку сюда? А вторая когда была, напомни? — Второй раз мы сюда приехали после случая с твоим отцом, — Ви запнулся, надеясь, что такие воспоминания не сделают юноше слишком больно. — Да, это было перед нашей первой ночью. В тот вечер я решился преодолеть последнюю дистанцию между нами. Это был еще один важный этап в моей жизни, — Чонгук сделал акцент на том, что случилось между ними, полностью игнорируя воспоминания об отце. — Наверное, этот пляж — действительно особенное место для нас. Спустя столько лет мы снова здесь. — Ты стал совсем взрослым, — немного грустно пробормотал Ви, поглаживая парня по волосам. Чон нахмурился и задрал голову вверх, чтобы посмотреть на хена. — Тебя это беспокоит? — Ни капли, малыш, — Чон широко заулыбался, довольный таким ответом, и снова прижался к плечу Тэ, удобно устраиваясь и не желая отсюда уходить. Солнце уже немного припекало, но все равно не настолько, чтобы появилось желание спрятаться в тени. Им торопиться некуда, поэтому можно и подольше здесь побыть, вдали от города и людей. Телефон Чонгука продолжал взрываться от сообщений Чимина, но он, выключив звук, упорно никому не отвечал. Это только их день. — Ты не хочешь вернуться к флористике? — вопрос прозвучал так неожиданно, что Гук, потеряв точку опоры, чуть не упал и, встрепенувшись, резко отсел в сторону, удивленно глядя на Ви. Он просто не ожидал, что эта тема будет поднята. — Зачем? — с тенью сомнений переспросил парень, пытаясь сделать вид, что его это никак не беспокоит. — Меня расстраивает, что ты отказался от любимого дела после всего, что случилось, — Тэхен видел, что Чонгуку просто не хватает смелости снова взяться за цветы, и если не подтолкнуть, то он никогда не решится. — У нас дома целый балкон, можем сделать оранжерею, если хочешь. Я не шарю в растениях, но ради тебя готов даже в земле копаться. Куплю тебе пару вазонов, и ты попробуешь что-нибудь вырастить… — Ви, — перебил хена Гук, потому что тот, полный энтузиазма, уже в своих фантазиях квартиру превратил в ботанический сад. — Бывает, что человек, переживая в жизни какие-то сильные эмоции, непроизвольно привязывает это к предметам, окружающим его. Я всегда дарил цветам всю свою любовь и энергию, но после аварии, когда я снова пытался найти утешение во флористике, они стали для меня лишь напоминанием о тебе и том, как мы были счастливы. В тот момент я позволил себе их возненавидеть и разбил все горшки, а теперь глядя на растения я будто снова переживаю все те эмоции два года назад. Мне больно, и я не уверен, что смогу перебороть это чувство. — Но ты все еще их любишь и находишь в них ту особенную красоту, которую способен видеть лишь ты, — Чон согласно закивал головой. Даже сейчас цветы вызывали в нем необузданное восхищение, и он готов был часами просто издалека на них смотреть. — Я видел твой альбом. Ты рисуешь их снова и снова. Может быть, ты не готов вернуться к ним сейчас, но я знаю, что рано или поздно ты не выдержишь, и наша квартира начнет пополняться горшками. — Возможно ты прав. Иногда я ловлю себя на мысли, что в спальне чертовски пусто без цветов, — Чонгук улыбнулся. — Наверное, мне просто надо немного времени, — он поглядывал на воду и чувствовал, как солнце с каждой минутой припекает все сильнее, капельки пота стекают по шее и одежда начинает неприятно липнуть к телу, а холодные волны так и манят. — Самое время искупаться. — Ты полезешь в воду? — Тэхен удивленно вскинул брови, будто затея была глупой. — Мы купались весной, а сейчас середина лета, жара, и мы на пляже, — парень скинул с себя футболку и принялся расстегивать штаны, бегло отбрасывая одежду на песок. — Ты идешь? — Я пойду с тобой купаться только, если ты разденешься полностью, догола, — Ви нагло ухмыльнулся, ожидая, как поступит младший. Были времена, когда Чонгук, только услышав такую просьбу, весь покраснел бы до ушей, но Тэ интересно, решится ли он на такое сейчас. Это как проверка, насколько он смог перебороть свою робость. Юноша замялся и с сомнением посмотрел на воду, еще раз думая над тем, насколько сильно ему хочется купаться. Он же уже раздевался сегодня полностью перед хеном, но это было дома, в их спальне, а сейчас они посреди общественного пляжа, куда в любой момент могут прийти люди. Чон мялся, и в его глазах читалось столько сомнения, что Тэхен уже хотел сжалиться и пойти с ним купаться, не раздеваясь полностью, но вопреки всем ожиданиям Гук все-таки стащил с себя трусы и, откинув их к остальной одежде, быстро побежал к воде, желая спрятать свою наготу, пока никто посторонний не увидел. Тэхен звонко смеялся с неуклюжести младшего, но в какой-то момент его взгляд сосредоточился на том, как красиво перекатываются мышцы на спине юноши и вода стекает маленькими дорожками вниз, пробираясь вдоль впадинок и ниже, между половинок ягодиц. Ви громко выдохнул и ощутил, как в штанах моментально твердеет. Не теряя ни минуты, парень на ходу начал раздеваться, направляясь к морю и желая как можно скорее составить компанию Гуку. — Что ж, секса на пляже у меня еще не было, — сам себе под нос пробормотал Ким, отбрасывая в сторону последний элемент одежды и погружаясь в холодную воду. Чонгук плавно отходил дальше от берега, немного смущенно улыбаясь, будто понимая намерения своего парня и одновременно заигрывая. Но им не стоило переживать о том, что кто-то увидит, потому что пляж оставался все таким же пустым. У их любви не будет свидетелей.🥀🥀🥀
— Маринованная килька, — медленно прочитал этикетку Чимин, крутя в руках банку и протягивая ее парню, чтобы тот посмотрел, подходит ли это им. — Что за херня? — Мин нахмурился и отставил консервы обратно на полку, направляясь в следующий отдел. Чимин сидел в тележке, вместе с продуктами, пока старший возил ее по супермаркету и выбирал ингредиенты к их ужину. Юнги сам посадил мелкого в тележку, чтобы тот не сбежал в неизвестном направлении, не потерялся или не создал лишние проблемы, как иногда бывало. Юнги, можно сказать, чувствует себя спокойнее, когда Пак у него под носом, хотя даже сейчас юноша умудрялся своими длинными руками дотягиваться до стеллажей и закидывать в тележку всякую хрень, вроде маринованной кильки или анчоусов с оливками, а потом смотрел, как хен злится и выкладывает все это обратно. — А давай пивка возьмем? — предложил младший, болтая ногами и запрокидывая голову назад, чтобы увидеть Юнги. В полосатом черно-красном свитшоте, подранных джинсах и старых кедах он выглядел моложе своих лет. Иногда Мин забывал, что его парень уже вырос, и снова видел в нем подростка. Он правда изо всех сил старался сохранять дисциплину, но в последнее время это становилось все труднее. Либо он уже сдает позиции, либо просто Чимин стал более рассудительным (но это вряд ли). — А давай ты помолчишь, — притворно ласковым тоном воскликнул парень, направляясь к молочному отделу. — Вот тебе вместо пивка, — он взял с полки две бутылки молока и забросил в тележку к мелкому. — Ну это несерьезно, хен, — Чимин надулся и отложил холодные бутылки в сторону, чтобы не соприкасаться с ними. — Мне иногда кажется, что ты переехал ко мне жить не потому, что я твой парень, а потому, что ты видишь во мне собутыльника, — задумчиво пробормотал Мин, считывая срок годности с йогуртов и отправляя их следом за остальными продуктами к Чимину. — Так и спиться недолго. Пора тормозить с бухлом, мелкий. — Да как же тут не пить, когда постоянно что-то происходит. Сначала Мэй забеременела, потом Тэхен вернулся, а сейчас они с Чонгуком помирились, а скоро, между прочим, день рождения Хосока. Все надо успеть отметить, — парень достал из кармана телефон и проверил наличие новых сообщений, но вопреки всем его ожиданиям, от лучшего друга ничего до сих пор не пришло. — Гук, засранец, меня уже сутки игнорит. — Отстань от него. Пацан два года ждал своего счастья, дай ему спокойно насладиться временем с Тэхеном, — Юнги наклонился и, прежде чем младший успел среагировать, отобрал у него айфон, пряча в карман своих штанов. — Я бы на его месте тоже кинул тебя в игнор. Ты же ему телефон взорвал своими сообщениями. — Ну мне же интересно, как у них дела, — в свое оправдание воскликнул юноша, хватаясь рукой за стеллаж, когда они проезжали мимо отдела с чипсами. Он закинул в тележку несколько упаковок и жестом показал, что можно ехать дальше. — Как они мирились, где, сколько раз. Я хочу подробностей. — Ах ты мелкий извращенец! — Юнги остановил тележку и вскрикнул слишком громко, поэтому проходящие мимо люди начали на них озираться. — Зачем тебе знать подробности их потрахушек? Тебе секса в жизни не хватает? — с толикой обиды в голосе спросил парень, видя, как Чимин теряется и не знает, как теперь оправдываться. — Да всего мне хватает, просто любопытно, — он сложил руки на груди и отвернулся к стеллажам с продуктами, — и вообще, я, походу, радуюсь за них больше всех. Представь, как круто будет, когда Мэй родит. Я уже представляю, с каким выражением лица ты будешь держать ребенка на руках, — Чимин засмеялся от собственных фантазий, пока хен складывал в тележку продукты. — И с каким же? — Будто тебе лимон под нос подсунули, — парень снова захохотал, но Мин не разделял его радости, искренне не понимая, почему образ его с ребенком на руках так смешит мелкого. — Ты не похож на человека, который ловит кайф от детей. — С чего ты взял, что я не люблю детей? — Юнги остановил тележку и вопросительно посмотрел на парня, видя, как смех резко прекращается, и юноша в который раз за время их разговора теряется, не зная, что ответить. — Думаешь, я стал бы возиться с тобой, если бы не любил детей? — Но я не ребенок! — недовольно завизжал парень. — Нет, не ребенок, но проблем от тебя не меньше и, несмотря на это, я вот уже больше двух лет тебя терплю, — Пак надулся от такого заявления. Он-то думал, что у них любовь и все такое, а его, оказывается, терпят. — Тебя надо вытаскивать из проблем, в которые ты постоянно встреваешь, надо следить, чтобы ты хорошо питался, помогать тебе с учебой, заставлять носить шапку и постоянно воспитывать. Ну и чем же ты отличаешься от ребенка? — Я тебя не просил терпеть меня, — обиженно прошипел юноша, пытаясь выбраться из тележки, но его придавило продуктами, лежащими сверху, и все попытки обернулись провалом. Парень лишь ударился затылком о железные прутья и, сдавшись, снова утих, надувшись и собираясь не разговаривать с хеном. Мин закатил глаза и только усмехнулся. Он склонился над младшим и быстро поцеловал его в губы, зная, что даже этого будет достаточно, чтобы растопить сердце Чимина. — Я люблю тебя, балбес, — негромко произнес Мин, направляясь дальше по магазину в сторону касс. — Ну и как с тобой строить семью, если ты сам ведешь себя как ребенок, — Пак задрал голову вверх и широко раскрытыми глазами смотрел на хена, пытаясь переварить то, что услышал, и понять, правильно ли он понял смысл. — Это… это ты че… мне на малого намекаешь? — Чимин неуверенно предположил, надеясь, что над его догадками не посмеются. А вдруг он просто увидел в словах Юнги то, что сам хотел. Мин выкладывал продукты на ленту и тихо смеялся, не торопясь с ответом, будто специально издевался, видя, как мелкий нервничает от этого разговора. — Да че ты притих? — он, наконец, кряхтя выбрался из тележки и пнул старшего в бок. — Что ты хочешь от меня услышать? Что в будущем я рассматриваю вариант того, что нас может быть трое? — Юнги усмехнулся сам, слабо веря в такое развитие событий. — Чими, все, что тебе надо знать, это то, что я люблю детей и никогда не пренебрегал идеей обзавестись своими. И даже то, что я чертов гей, не является для меня помехой, но все это останется лишь иллюзией, пока ты не повзрослеешь, ведь на данный момент я вижу, что у тебя из башки еще вся дурь не вышла, — он заметил, что сказанные слова задели мелкого, и тот нахмурился, обдумывая услышанное. Юнги не хотел его обидеть, но, видимо, все-таки сделал это. — Чимин, тебе всего двадцать, и пока рано думать о чем-то подобном. Возможно, ты будешь готов лет через пять или семь, во что я верю с трудом. — А если не буду?! — Чимин вскрикнул и на попытку Юнги коснуться его руки вывернулся и отошел немного назад. — Бросишь меня, если я никогда не буду готов? Знаешь, если ты так жаждешь семью, наверное, тебе стоило подумать об этом, когда заводил отношения с сопливым школьником. Сошелся бы с Моникой еще пару лет назад и сейчас не ломал бы голову над тем, как стать папашей, — Чимин буквально полыхал от злости, и причина была не в том, что Юнги хотел детей. Нет, идея создания семьи с любимым хеном казалась чем-то трепетным и волнующим, и Пак с удовольствием согласился бы на это. Чимин обижался, потому что Юнги считал его глупым, маленьким и не подходящим для отцовства. Мин снова показывал свое недоверие и неуверенность в том, что с Чимином можно сделать такой важный шаг. Он фактически сказал: «Ты слишком глуп для такого, и я не уверен в тебе». Это больно ударило юношу. Да, сейчас он молод, но уже гораздо сознательнее смотрит на жизнь, в нем уже нет того рвения к безумству и риску, как прежде. Возможно, через год или два они могли бы попробовать, если бы Юнги не показал своими словами, что не верит в Чимина. — Успокойся, пожалуйста, — парень снова попытался усмирить юношу, потому что люди вокруг начали обращать на них слишком много внимания. — Мы поговорим об этом дома. — Иди ты в задницу, — Пак не хотел сейчас вообще разговаривать с хеном, потому что иначе они наговорят друг другу кучу гадостей, за которые потом будет стыдно. Лучше переждать, пока эмоции улягутся, и потом поговорить, но поднятая тема слишком сильно ранила парня, и он не был уверен, что легко пойдет на примирение. Все, чего он хочет — это чтобы Юнги в него верил, ведь Чимин так старается ради их отношений. Он пытается создать уют и комфорт дома, чтобы после тяжелого трудового дня старший возвращался к нему с удовольствием. Он ломает себя и свой характер, стараясь быть лучше. Он так хочет, чтобы хен просто заметил и оценил его старания, но в ответ получает недоверие. — Я переночую сегодня у родителей, — парень развернулся и, обойдя людей в очереди, направился к выходу из магазина, оставляя Юнги на кассе с продуктами для их совместного романтического ужина, которого уже не будет. Никто не говорил, что строить серьезные отношения будет просто. Настоящий союз — это не только вместе гонять на байках, трахаться до потери пульса и жить в постоянной вечеринке. Рано или поздно приходят стабильность, рутина и разногласия, от которых никуда не сбежать. Чимину было обидно до слез, и он молча шел по улице, чувствуя, как влага скапливается в глазах и стекает по щекам. Добро пожаловать во взрослые отношения, Пак Чимин.🥀🥀🥀
Хосоку казалось, что это он беременный. Никто не предупреждал его, что ухаживать за девушкой в положении окажется так трудно, но Мэй иногда пугала своими просьбами. Бывали времена, когда девушке хотелось ласки и любви, в такие моменты Чон ее обнимал, приносил сладости, гладил животик и чувствовал, что она вот-вот замурлычет от удовольствия. Но как бы ни хотелось, чтобы вся беременность протекала так спокойно, иногда Мэй удивляла неожиданными вспышками необоснованной ярости, которые, конечно же, обрушивались на Хоупа. Он, как человек совершенно не склонный к агрессии, с легким пофигизмом относился к летящим в его сторону грубым словам и тарелкам, напротив, испытывая к возлюбленной лишь сочувствие от того, что она вынуждена терпеть временный дискомфорт, связанный с беременностью. Но самым тяжелым для парня оказались ее запросы вроде граната в час ночи или желания попробовать мандарин посреди лета, когда их, в принципе, достать проблематично. Вот и сейчас он стоял посреди кухни и пытался приготовить девушке очередной кулинарный шедевр, рецепт которого вызвал бы у адекватных людей сомнения. Мэй и Хосок лежали на постели и смотрели дораму, как вдруг ей неожиданно захотелось сэндвич с семгой и медом. Чон несколько раз переспросил, чтобы убедиться, уверена ли она, что хочет именно этого, но, когда девушка начала злиться на то, что он уточняет по несколько раз, Чон решил больше не спорить и покорно пошел готовить. Он положил сэндвич на тарелку и направился обратно в спальню, с ужасом представляя, как Мэй будет это есть. Даже запах вызывал рвотные рефлексы, но этих беременных так трудно понять. — Детка, твоя еда, — Хосок зашел в комнату и поставил перед Мэй тарелку. Та отвлеклась от дорамы и протянула руки к сэндвичу, без каких-либо сомнений кусая сомнительное блюдо. У Чона глаз задергался, когда он увидел, как девушка с аппетитом ест, будто ей принесли тосты с клубничным джемом. — Тебе вкусно? — в ответ утвердительный кивок головой. Он поморщился от запаха и присел на постель напротив нее. Беременность была Мэй к лицу. Прошла присущая ей от природы худоба, лицо немного округлилось, и Хосок нередко ловил себя на мысли, что так ей даже лучше. По сравнению с тем, какой она была, когда он встретил ее несколько лет назад, сейчас Мэй буквально переполнена энергией и стала совсем другим человеком. — Знаешь, я подумала, — медленно пережевывая свой бутерброд, произнесла девушка, отвлекая парня от созерцания ее пухлых щечек. Хоби тут же напрягся, предчувствуя, что дальше она выдаст какую-то очередную безумную идею, и ему это точно не понравится. — Может, мы покрасим твой байк? — ну вот и пожалуйста! Пришла беда, откуда не ждали. — Что? Зачем? — как можно спокойнее спросил Хо, надеясь, что это просто такая неудачная шутка. — Я каждый день вижу его во дворе. Этот яркий желтый цвет действует мне на нервы, — она раздраженно закатила глаза и отложила еду обратно на тарелку. — Все, я наелась, — Мэй взяла в руки лежащую рядом с ней бутылку с водой, чтобы запить и избавиться от странного привкуса, оставшегося после сэндвича. — Давай перекрасим его в черный или в зеленый, — Хосок нервно засмеялся, чувствуя, как последние нервные клетки медленно машут ему ручкой и прощаются. Он чистил виноград от кожуры, вставал в час ночи и передвигал мебель в комнате, потому что Мэй раздражал шкаф, стоящий напротив постели, перекрашивал стены в детской трижды, потому что девушке каждый раз не нравился полученный оттенок, перестал носить полосатые носки по ее просьбе, и даже практически не участвовал в гонках. Хосок готов был пойти ради своей семьи на очень многое, но отдать любимый байк на растерзание было выше его сил. Желтый цвет был символичным для парня, он ведь такой же яркий, как и сам Хоуп, поэтому сейчас он сидел на постели и выдерживал долгую паузу, не зная, как реагировать на просьбу любимой, чтобы ее не обидеть и не спровоцировать скандал. — А давай придумаем имя ребенку?! — неожиданно для самого себя выдал Чон, пытаясь переключить внимание девушки на что-то другое, пока она не успела железно вцепиться в идею покраски мотоцикла. — У нас ведь будет девочка? Можем назвать ее Соён или Хаын. Как тебе такое? — Неплохо, но все это не то. А есть еще какие-то варианты? — Харин, Чиа, Юджи, Инхе, — Хосок бы и дальше продолжал, но девушка замотала руками в немой просьбе остановиться. Ей ухо резало от всех этих имен и в дрожь бросало от мысли, что ее ребенок будет так страдать. — Ну, если тебе все не нравится, может, сама что-то предложишь? — Мэй задумчиво закусила губу, вспоминая все известные ей женские имена, но почему-то в памяти всплыло лишь одно, и оно казалось идеальным. — Ну, вообще-то, есть одно имя, которое для меня очень много значит, но я не уверена, что тебе понравится, — она замялась и не была уверена, хорошая ли идея предлагать такой вариант, но Хоби был уже заинтригован и ждал, когда она озвучит. — Как тебе имя Суа? — Суа? — он нахмурился, обдумывая предложенное имя. — Звучит как-то очень знакомо. Я определенно его уже где-то слышал. А у нас среди знакомых никого так не звали? — Маму Тэхена, — робко ответила девушка, сразу замечая, как Хосок изменился в лице и растерялся. — Поэтому я и боялась тебе предлагать. Ви — мой бывший, а сейчас я предложила назвать дочь именем его матери, — Мэй надеялась, что парень не разозлится слишком сильно. Чон был далек от злости или какой-то агрессии — скорее, он не ожидал, что девушка предложит нечто подобное, но имя Суа звучало мелодично и очень нежно. Хоуп видел в своей еще не родившейся дочери маленькую принцессу, и имя должно было соответствовать. — Тэхен не только твой бывший, но еще и мой лучший друг. Вообще-то, он мне почти как брат, — парню понравилось имя, и было бы глупо отказываться от такого варианта из-за каких-то предрассудков. — Я ведь уже говорил тебе много раз, что ваше прошлое с Ви меня никак не беспокоит. Ты не должна переживать об этом. Мне нравится, давай возьмем это имя для нашей дочери. — Я подумала о том, что для Тэхена это будет много значить. У него никого не осталось из семьи, и свою маму он почти не помнит, но наверняка очень по ней скучает. Для него это будет приятным сюрпризом, когда малышка родится, — Мэй улыбнулась и, подвинувшись ближе, обняла парня, но, к сожалению, живот помешал крепко к нему прижаться. Она нахмурилась и, потянувшись, оставила смазанный поцелуй на щеке Хоби, заставляя его довольно улыбнуться. — Я знаю, что бываю капризной, извини. Мне иногда так трудно сдерживать эмоции. — Мне в радость ухаживать за вами, ты только байк мой не трогай, — девушка тихо засмеялась, утыкаясь носом ему в плечо, и согласно кивнула. Она улыбнулась, чувствуя, как парень кладет руку на живот и аккуратно поглаживает, а ребенок, будто чувствуя отца, сразу же начинает пинаться. — Скоро у нас родится маленькая гонщица. — Даже не думай, что я позволю ей сесть на мотоцикл! — Мэй подняла вверх голову и нахмурила бровки, не собираясь в этом уступать. Она пнула парня в бок, но он только громко засмеялся. — Ты шутишь? Она будет прирожденной гонщицей, такой же крутой, как ее папа! — Хоуп начал самовосхваление, и Мэй оставалось только ждать, когда ему надоест, и он снова спустится с небес на землю. — Я куплю ей самый мощный байк и научу красиво входить в дрифт. Да пацаны кипятком будут писаться от нашей дочурки, но хер кто к ней подойдет! — Мэй закатила глаза, не торопясь рушить иллюзии парня. — Она еще не родилась, а ты уже напрочь лишил ее личной жизни. Если она влюбится, ты будешь последним, кто узнает об этом, уж поверь, — Мэй рассмеялась из-за возмущенного выражения лица парня. — На самом деле, я искренне надеюсь, что наша дочь переймет у Чонгука любовь к цветам и станет флористом. Это безопасно, и я сохраню нервную систему. — Ты забыла, как сама гоняла с байкерами? Ох, детка, ты ведь была та еще оторва. По твоему прошлому можно блокбастер писать. — Айщ, ребенку это знать необязательно. Я ее к уличным гонкам и близко не подпущу! — Она будет расти среди людей, у которых жажда скорости бежит по венам вместо крови. Думаешь, у тебя получится ее от этого уберечь? Один только Тэхен чего стоит, а он точно будет принимать участие в жизни нашей дочери. А еще Юнги, Намджун и Чимин, — Мэй закатила глаза, понимая, что парень прав, и ей придется смириться. — Рано или поздно это затянет ее. — Этого я и боюсь. Гонки — это не то место, где стоит искать свое счастье. Люди, выбирающие риск и скорость, находятся в постоянной погоне за эмоциями, пытаясь этим насытиться, чтобы заполнить пустоту в своей жизни. Не хочу, чтобы она повторила мою судьбу, — девушка немного поникла и поджала губы, чувствуя, как ее радостный настрой моментально улетучивается, и на его место приходят грусть и легкая паника. — Мое детство было неполноценным, и долгие годы я боролась за жизнь. Сейчас я наконец счастлива, но мне так страшно. Что я смогу дать своей дочери? Какой она вырастет? Хотелось бы верить, что ее жизнь будет в разы лучше моей. — Суа родится в полноценной семье, среди любящих ее людей. У нее будем мы с тобой и куча суровых дядюшек, которые прибьют любого, кто обидит нашу девочку, — Мэй издала тихий смешок и спрятала лицо на плече парня, чтобы тот не видел, как у нее слезятся глаза. — Тебе не о чем переживать, милая. — Мне в последнее время так тревожно, — она всхлипнула и вытерла влагу со щек. — Хосок, у меня плохое предчувствие, будто что-то должно случиться. Это длится уже почти неделю. Я пыталась игнорировать это чувство, но оно все усиливается. — Ты просто переживаешь из-за беременности, — попытался успокоить Мэй парень, пальцами стирая тонкие дорожки слез на ее щеках. — Совсем скоро мы станем родителями и будем нести ответственность за нашего ребенка. Голову переполняют мысли и переживания, но я думаю, через это проходят все. Мы справимся. — Мне недавно снился папа, — она замотала головой, вспоминая свой сон. — Это не очень хороший знак. Можешь посмотреть на меня, как на сумасшедшую, но я не могу игнорировать такие вещи. — Может быть, тебе просто надо навестить его? Ты давно не была на кладбище. Мы можем сходить вместе и положить цветы на могилы твоих родителей, — предложил Хосок в попытке хоть немного успокоить Мэй. Он гладил ее животик, зная, что такие легкие касания всегда успокаивают девушку. — Да, мы сходим, но я чувствую, что дело не в этом, — Мэй тяжело вздохнула и попыталась привести мысли в порядок, не позволяя панике взять верх над адекватностью. — Сложно объяснить, но у меня такой мандраж, и на душе неспокойно. А если и правда что-то случится? — Ну и что же может такого страшного произойти? — Хосок не воспринял ее слова всерьез, списывая это на причуды беременных, а Мэй решила оставить самые страшные предположения при себе. Разве может она спокойно жить, зная, что в этом мире есть человек, который не побрезгует ничем, чтобы отнять у нее все? Сердце в груди стучало так быстро, и волнение только нарастало, но она улыбнулась парню и еще раз поцеловала его, чтобы он не переживал. Хоуп зажал девушку в своих руках и ласково погладил по голове, что немного помогло ей расслабиться. — Я никому не позволю вас обидеть. Ты просто кушай свои супер-странные сэндвичи, смотри дорамы и ни о чем не переживай. Мы на днях съездим положить цветы твоим родителям, а еще заскочим в детский магазин и накупим для Суа всяких распашонок и ползунков. Может, это поднимет тебе настроение, — Мэй согласно кивнула, чувствуя, как парень нежно целует ее в лоб. Когда-то она считала его слабаком и слюнтяем, а сейчас видит в нем весь свой мир и прячется за его спиной от ужасных реалий, которые преследовали ее долгие годы. — Наверное, я просто перенервничала. — Может быть, ты чего-то хочешь? — он отсел в сторону и внимательно посмотрел на девушку, зная, что она не откажется от возможности полакомиться чем-то вкусным. — Хочу персиков… и шоколада, а еще мороженое, — Хосок тихо засмеялся и достал телефон, чтобы записать все хотелки своей беременной девушки. Похоже, поход в магазин ему обеспечен.