Снаружи и внутри — Из холода тюрьма; Куда ни посмотри — Кругом, зима, зима. Скребется где-то мышь, В ночи танцует тьма, И ты во тьму глядишь, Чтоб не сойти с ума.
В тот день внезапно, как исподтишка, ударили морозы, а к вечеру пошёл снегопад, выбелив буквально всё за несколько часов. Казалось бы, куда столько? Ведь на дворе уже пусть ранняя, но весна. Однако, у богов было своё мнение на этот счёт: снег шёл и не собирался останавливаться на достигнутом… Хотя Амореи и были привычны к капризам погоды, но близилось время посева, а тут этот проклятый снег, чтоб ему пусто было! Такого же мнения была и Роксана, которой чёртовы сугробы не давали оторваться от преследователей. Её конь дышал тяжело, всхрапывал и, как будто вместе с девушкой, ненавидел эту непогоду и даже саму хозяйку, которая вырвала его из тёплого стоила, не дав закончить вечернюю трапезу. — Ei bine, Fein, mai degrabă, mai degrabă!¹ — кричала в отчаянии девушка коню, потому что она понимала, что если они не успеют пересечь границу, отделявшую Тер-Шеррант от земель Амореев — им конец. Не столько за себя, сколько за младшего брата, который сидел впереди неё в седле, боялась Роксана. Девушка почти загнала коня, ведь если их нагонят, то в лучшем случае их ждёт быстрая смерть, в худшем, и наиболее вероятном, — её с братом доставят к Димитру. — Roxanne! Coborâți!² — крикнул в ужасе Марко сестре. Девушка быстро прижала к себе Марко и всем телом припала к луке седла, и вовремя: над ухом пролетела стрела с синим оперением — цветом королевского Дома. — «Надо же, а я то надеялась, что лорды Совета будут на нашей стороне. Не долго вы держали клятвы данные моему отцу», — зло подумала Ана и пришпорила коня. Они въехали в лес, а после леса будет спасительная граница, которую вряд ли стража осмелится пересечь. Конь под беглецами всхрапывал, бил копытами местами покрытый тонкой коркой льда снег, и бежал, унося брата с сестрой от верной смерти. Это была гонка не на жизнь, а насмерть, смертельная погоня… — Marco, ține frâiele!³ — Роксана развернулась корпусом, достала свой лук и, наложив стрелу, выстрелила в ближайшего всадника. Выстрел получился чистым, как всегда, мастер Янко был бы доволен. Ана снова наложила стрелу и выстрелила, хотя и понимала, что перебить всех не получиться: около тридцати хорошо обученных воинов преследовали их. Воины были облачены в тяжёлую броню, что значительно замедляло их, но и попасть в небольшой зазор между металлическими пластинами доспеха было сложнее. Лес был довольно редким, да и кони королевской стражи были здоровые и быстрые, но ни один из них не мог сравниться с Фейном, породистым и, во всех смыслах, особенным конём.* * *
В пять зим отец подарил ей молодого, ещё неокрепшего жеребёнка. Король долго наблюдал с балкона за Аной, которая с удовольствием каталась на жеребце. Девчонка хохотала и била голыми пятками по бокам гнедого коня. Она сидела на коне «по-варворски», а не как положено леди. И знатные дамы кривили носы и прятали злобные гримасы за веерами. Но королю нравилась эта детская непосредственность, а дух бунтарства напоминал ему о матери девочки… Когда король привёл Роксану в стоило и показал ей свой подарок, девочка не сразу нашла слова: так сильно её впечатлил внешний вид её нового друга. Жеребёнок был настолько худым, что смотрелся больше больным, чем здоровым. Его братья и сёстры были крепкими и с возрастом, как это бывает и у людей, начали отодвигать его от кормушки, давая ему понять, что он изгой. Девичье сердце сжималось от жалости. — Знакомься, Роксана, — сказал Король, указывая на жеребёнка. — Если ты будешь его любить и заботиться о нём, он станет тебе верным другом, возможно, когда-нибудь даже спасёт тебе жизнь… Тогда Ана подошла к своему первому в жизни коню и посмотрела в удивительно умные для животного глаза: — Как его зовут? — Сама придумай, — слегка улыбнулся он и погладил дочь по голове. — Ты прекрасен! Когда ты вырастешь, станешь королём среди скакунов. Вот увидишь! Я буду звать тебя Фейном? Согласен? — с надеждой спросила девочка. Фейн кивнул лобастой головой и стал перебирать копытами в знак одобрения…* * *
Подъехав к границе, девушке хотелось взвыть от бессилия: буйная река Брайнон вышла из берегов и затопила каменные глыбы, что служили своеобразной переправой через реку. Камни были настолько большими и тяжёлыми, что даже река, со своим скверным характером и буйным течением, не могла снести их. Но сейчас она скрывала переправу под своими водами так, что пересечь границу стало невозможным. Ближайший переход границы был в трёхстах лигах от них, а течение реки было сильным — не переплыть. Мысли в голове прыгали, а идеи были одна безумнее другой. Роксана не бросит брата, а сама она и не в таких переделках бывала, она что-нибудь придумает… Вот только времени на раздумья не осталось, послышалось лошадиное ржание. Девушка быстро достала из ножен тонкий и изящный меч, закинула на плечо колчан со стрелами и лук, а потом подошла к Фейну и сказала: — Fugi, dacă avem noroc și supraviețuim, găsește-ne!⁴ — на что конь заржал и нехотя потрусил обратно в лес. Ночь покрывала тёмным покрывалом всё вокруг, казалось, что она даже забрала голоса птиц: было устрашающе тихо и темно. Всё ближе и ближе были видны огни факелов. Они были подобны злым лесным духам, которыми пугают маленьких детей. Брат с сестрой всё дальше отходили к обрыву, инстинктивно пытаясь отсрочить неприятную встречу. На поляну выехали всадники, Ана с отвращением заметила королевский герб на их плащах. «Какая ирония: люди, призванные служить нам, сейчас здесь, чтобы принести нам смерть», — подумала девушка. Ряды преследователей поредели, благодаря стараниям Роксаны, но они по-прежнему превосходили числом. Вперёд выехал всадник, лица его было не разглядеть: оно было скрыто капюшоном. Он спешился и за ним спешились остальные, став полукольцом и отрезая путь к лесу. Когда человек поднял свой капюшон, Ана узнала в нём одного из придворных и друга Димитру. Лусиан был сыном богатого герцога, молодой человек с детства привык к роскоши и вседозволенности. С годами он стал жестоким и тщеславным, рвался к власти, не гнушаясь подлыми поступками, и, говорят, даже убийствами. У него были светлые волосы до плеч, зелёные глаза, а заострённые черты лица придавали молодому мужчине сходство с рептилиями. При дворе, этого амбициозного лорда, за глаза, называли Змеем. Мужчина сделал несколько шагов вперёд, но наткнувшись взглядом на меч Аны, направленный в его сторону, остановился. Его лицо расплылось в самодовольной ухмылке. — Ана, где твои манеры? Разве так обращаются со старыми друзьями? — неправдоподобно удивился-обиделся враг. — А ты всем друзьям посылаешь стрелы в спину? Неудивительно, что у тебя их нет, — сыронизировала девушка. — Зачем так грубо? Ты же понимаешь, мы люди подневольные, мы просто исполняли приказ. Господарь Димитру всего лишь хочет вернуть своего брата и сестру, так что же в этом плохого? — продолжал играть Лусиан. — Господарь? Я что-то пропустила? Надо же, мне казалось, что следующим Господарем должен стать Марко, разве нет? — продолжала язвить девушка. Ей не хотелось говорить с этой змеёй, но пока она участвует в игре Лусиана, у неё было время продумать путь отхода. — Меня бы он тоже прирезал во сне? Или послал бы своего преданного пса, который сделает всю грязную работу за него? — Ну хватит! — сбросил с себя маску напускного дружелюбия маг. — Мы оба понимаем, что в этот раз, ты не сможешь выкрутиться. Мы всё равно поймаем вас, не сомневайся. Отдай мальчишку и закончим этот балаган, — посоветовал Лусиан, сделав шаг вперёд. Одновременно с ним, Ана сделала шаг назад. — Зачем мне облегчать тебе работу? — девушка упёрла острие меча в грудь Лусиана, показывая, что следующий шаг мужчины станет для него последним. — Нам приказано взять вас живыми, но я думаю, что Господарь поймёт нас, если нам придётся, — Змей ухмыльнулся, — применить силу… В твоих интересах вернуться по своей воле или, — маг поднял левую руку вверх и стража, стоявшая чуть поодаль, подняла луки, нацеленные на брата с сестрой. Они были готовы стрелять. — Тебе выбирать, но я бы хорошенько подумал, прежде чем что-либо делать… Девушка видела, что все пути отхода отрезаны и бежать некуда. Разве что… но это опасно. Тем временем Лусиан ждал, и терпение его подходило к концу. — Роксана, будь умницей. Отдай мальчишку и поедем в замок! С грустной улыбкой девушка посмотрела на Марко. Тот старался выглядеть спокойным и невозмутимым, но в его глазах Роксана заметила застывший страх. Она обняла брата и незаметно, чтобы никто не услышал, шепнула ему на ухо. Они спокойно разомкнули объятия, Ана стояла спиной к врагам, и Лусиан не мог видеть, как девушка подмигнула брату. — Роксана, я жду, — поторопил девушку Лусиан. Девушка убрала меч в ножны, и вместе с Марко, они медленно пошли навстречу своей судьбе. Шаг, ещё один. По мере того, как брат с сестрой приближались к Змею, маг приобретал всё более самодовольный вид. В трёх шагах, когда Лусиан уже тянул руку, чтобы схватить Марко за локоть, Роксана, коротко размахнувшись, ударила мага под дых. В эту же секунду Марко побежал обратно к обрыву и без сомнений прыгнул в бурлящий водоворот воды. Вслед за братом, пока Лусиан не опомнился, побежала и Ана, но перед самым прыжком один из стражников успел сделать выстрел, и Роксана почувствовала острую боль в плече, погружаясь в ледяную воду. Ледяной воздух разрывал лёгкие, а сильное течение несло девушку всё вперёд и вперёд. Ана пыталась грести, но раненая рука ужасно болела и, то ли от холода, то ли от боли, но девушка почти не чувствовала её. Роксана потеряла счёт времени, борьба с водной стихией постепенно лишала девушку сил. В какой-то момент она поняла, что её прибило к мели, а вдали виднеется скалистый берег. — «Тер-Шеррант», — с улыбкой подумала Ана и провалилась в темноту. А через несколько дней, Властелин Небес, Шангарр, потребует организовать встречу с правителями Мириндиэлья и Драконьей империи, дабы обсудить с ними неожиданное появление двух Амореев королевской крови на берегу моря…