Твои черные крылья

Кацуки довольно давно был знаком с Деку и поэтому наверняка знал, что тот при желании и вправду может скрутить ему голову, хоть раньше все и было наоборот. С ангелом он познакомился еще в детстве. Однажды ему удалось удрать из ада, под шум каких-то разборок в его академии. Бакуго тогда был окрылен своим успехом и решил прогуляться по городу, осматривая неизведанные улицы. Иногда его останавливали люди и спрашивали, где его мама, однако мальчик их мастерски игнорировал и шел дальше. Его рога и крылья тогда были еще совсем маленькими, поэтому отростки на голове умело скрывались волосами, а крылышки не были видны под майкой. И именно тогда, проходя мимо какой-то площадки, Кацуки услышал детский плач. Сначала он думал что ему показалось, но стоило ему прислушаться, как он понял что рядом действительно кто-то плачет. Демоненок обошел всю площадку и лишь под высокой горкой он заметил зеленоволосого мальчишку. Тот поджимал под себя колени, а одной из рук вытирал градом льющиеся слезы. Блондину показалось что это обычный человеческий ребенок и уже думал уходить, но в последний момент заметил поблекший нимб над зеленоволосой макушкой, а после, присмотревшись, понял что кожа мальчика немного светится. Подойдя к нему демоненок усмехнулся и сел рядом на корточки. — Ты ведь ангел, да? Почему ты плачешь? Ангелок ошарашенно смотрел на Кацуки, видимо, немного его испугавшись, но зато он перестал плакать. Он осмотрелся, стараясь понять, точно ли с ним разговаривают, а после еле-заметно кивнул и скрыл большие глаза под челкой. — Я потерял своего учителя и группу. У нас сегодня был первый вылет к людям… А я… — не смотря на то, что мальчик недавно успокоился, он снова заплакал, словно и не прекращал. Бакуго скривился, но подсел ближе. Он не знал что стоит делать в подобных ситуациях, поэтому просто похлопал того по плечу. — Как ты мог потеряться? Ты что, настолько бесполезен? Кацуки понимал, что подобным он точно не утешит ангела, но он почему-то хотел это сказать. — Ты мне поможешь? — словно пропустив те слова мимо ушей, с надеждой в глазах ангел смотрел на Кацуки и почему-то от его взгляда блондину становилось жутко. Делать нечего. Бакуго, конечно, безжалостный демон, но не сволочь, чтобы оставлять подобного ему в таком положении. Кацуки встает и подает руку мальчику, довольно долго ожидая пока тот его заметит и наконец возьмется за нее. Как только ангел оказался на ногах, блондин отряхнул его одежду от пыли, удивляясь безвкусной футболке на парнишке, а также тому что его колени были разбиты. Словно боясь, что их заметят, Кацуки осмотреться, и лишь после этого снова взял его маленькую ладошку в свою. — Пойдем вместе искать твоего учителя. Я кстати Кацуки Бакуго, а ты? — демон гордо выпятил свою грудь, хвастаясь тем, что мог выговорить свое имя, а вот ангел выглядел довольно озадаченно. — Кац… Ка… И… Бак… О… — он пробовал выговорить столь сложные для ребенка слова и мотнув головой, снова постарался спрятаться за своей челкой, стыдливо краснея. Но буквально через пару секунд он пришел в норму и снова улыбался. — Ка… Каччан! — блондин от подобного злобно фыркнул и повел мальчика с площадки. Ему не нравилось, что его имя так коверкают, но деваться было некуда. — А ты и вправду бесполезен, раз это для тебя сложно. Так… А как тебя зовут? — демон вел ангелочка малолюдными дорогами, ведь в отличие от рогов, нимб спрятать труднее и многие люди даже оборачивались им в след. — А? Я Мидория Изуку. — Изуку? — Кацуки остановился и задумчиво приложил палец к губам — Буду называть тебя… Деку, так можно прочитать твое имя — возможно блондин надеялся обидеть этим Мидорию, однако тот видимо неправильно поняв посыл парня заулыбался еще ярче, чем тогда, на площадке. — Деку значит — я смогу? — он сильнее сжал руку блондина и придвинулся ближе, однако ответить ему Бакуго не успел. Прежде чем перейти на другую улицу, кто-то подбежал к ним сзади и окликнул Изуку. Это оказался какой-то мужчина со светлыми волосами, который выглядел как-то взъерошенно и взволнованно. При виде Изуку он выдохнул и подошел ближе, улыбаясь. Он присел на корточки, взяв Мидорию за руку и как-то грустно ткнул пальцем в его нимб, от чего тот лишь немного сдвинулся и лишь позже вернулся на свое место. — Как ты? Все хорошо? Сильно испугался? — он бегло осмотрел Изуку на предмет ранений и только после обнаружения разбитых коленей, обратил своё внимание на Кацуки, хмурясь все больше с каждой секундой. Бакуго хмурился ему в ответ и выходило у него это намного лучше. — Н-нам пора идти, отпусти… Своего нового друга и пойдем к остальной группе. Изуку непонимающе смотрел на преподавателя и только потом на Кацуки, как-то нерешительно отпуская его ладошку. — Спасибо, Каччан. — Глупый Деку. — как-то с обидой прошипел блондин себе под нос и ушел подальше оттуда. Он никогда не дружил с другими демонятами, а этот мужчина назвал их с Изуку друзьями. Неужели заводить друзей так просто? Тогда Кацуки сильно досталось от отца. Кто-то сверху сообщил ему, что его сын спокойно разгуливает по земле и сам владыка ада соизволил выйти на поверхность, что бы самому оттягать непутевого мальчишку за ухо. Но несмотря на это, они с Изуку еще несколько раз встречались при разных обстоятельствах. Ангелок менялся со временем. Вытянулся, возмужал, взгляд стал более уверенным, но внутри он оставался все тем же и если что-то не получалось, лил слезы. Кацуки это раздражало, но он не слишком ярко показывал это, все еще вспоминая слова учителя Мидории о том, что они друзья. А друзьям нельзя врать, с ними нельзя драться или предавать их, ведь так?..

***

Урарака в очередной раз постаралась урвать поцелуй Бакуго, но тот никогда ее не целовал. На это было наложено его собственное табу, он не целовался ни с кем, с тех пор как поцеловал Эйджиро. Возможно он боялся как какая-то девчонка, пересмотревшая смазливых драм того, что кто-то чужой непременно перекроет его воспоминания о том милому поцелуе, а возможно, боялся, что кто-то другой посмеет коснуться его губ своими. Робкие поцелуи в щеку от Очако он принимал иногда даже без криков, но стоило только заметить что она хочет попробовать по-другому, грубо отталкивал ее, даже не объясняя причины. — Кацуки, почему мы тогда сбежали из торгового центра? — тихо спрашивает девушка, выводя на широкой груди демона причудливые узоры и наблюдая за тем, как размеренно поднимается и опускается грудная клетка. Блондин вздыхает и отворачивается к окну, чтобы не встречаться с Очако взглядами. — Тебя правда это волнует? Шатенка закатывает глаза и почти полностью прячется под одеяло, скрывая им свою наготу. — Не то что бы… Но если ты хотел бы поговорить об этом, я бы тебя выслушала. Кацуки сомневался в словах девушки. Если бы она и вправду стала слушать, ей пришлось бы узнать о том, как демон сначала сломал свое единственное счастье одним простым шагом, а затем три года затапливал себя в отчаянии из-за этого. — Нет, не стоит — Бакуго вновь вздыхает и добавляет уже более тихо — Я заслужил вариться в этом персональном котле в одиночку.

***

Город вновь засыпает под одеялом из звезд, погружаясь во тьму ночи. Кацуки уже в сотый раз высоко облетает округу, высматривая, нет ли поблизости Деку. С их встречи прошла неделя и все это время демон искренне надеялся, что Изуку забудет о Киришиме и перестанет его охранять. На удивление он мог оказаться прав, ангела нигде не было видно. Блондин на свой страх и риск снова подлетает к дому Эйджиро и цепляется за его подоконник, складывая массивные крылья и стараясь удержаться от падения. Он просто не мог не прийти сюда. Кацуки и вправду зависим от этого человека и теперь ему нужна очередная доза. Глубоко в груди что-то было готово разорваться. Киришима должен быть сейчас там, в квартире, а значит, их отделяет всего одно окно. Бакуго с помощью магии, открывая его с той стороны, судорожно всматривается в темноту, что царила в комнате, надеясь что Киришима уже спит. Чернота словно обволакивала его и не позволяла увидеть с такой позиции ровным счетом ничего. Как только окно было полностью открыто, Кацуки решил осмотреться более внимательно. Вскоре он понял, что первым делом ему нужно будет преодолеть стол, что уже было довольно трудной задачей, а после алые глаза наконец натыкаются на шелохнувшийся комок из одеяла на кровати. Бакуго впервые почувствовал как сердце ушло в пятки. Он боялся того, что может разбудить Эйджиро. В тишине комнаты кажется было слышно как усердно работают шестеренки в его голове и даже уличный шум казался таким далеким. Осторожно, чуть не переломав себе крылья, демон забирается на слегка шатающийся стол, а после проверив, не зацепит ли он ничего, опускается на пол и делает глубокий вдох, прикладывая руку к груди. Первый этап пройден, а теперь должна последовать награда. То, чего он так долго жаждал и так боялся, то, что казалось вот-вот перевернет его мир с ног на голову. Блондин помня каждое место в комнате, где пол скрипел громче обычного, обходит их ловко и быстро, подобно кошке, а после склоняется над кроватью, натыкаясь на любимое лицо. Он еще ни разу с тех пор не видел Эйджиро так близко. Кажется он даже не дышал вовсе, медленно проскальзывая взглядом по таким дорогим душе чертам и ликуя. Все те же короткие брови, которые парень красил в ярко красный, как и свои волосы, наверняка очень мягкие губы, свежий синяк на скуле. Кацуки наконец глотает воздух и надувает щеки, переживая за Эйджиро. Возможно, он все еще занимается боксом, а может он получил синяк в уличной драке. Наверное, ему стоит проследить за ним, и если, что дать достойный отпор противникам красноволосого. На щеке еще виднелся свежий порез от бритвы и Кацуки поджимает губы. Соблазн слишком велик и не удержавшись, блондин наклоняется ниже и осторожно целует Киришиму в щеку, аккуратно, стараясь сделать это так, чтобы поцелуй был невесомым и нежным, не задевая царапину. Уголки губ спящего неожиданно ползут вверх и Кацуки завороженно ахает, наблюдая за самой прелестной неосознанной улыбкой. Он всхлипывает и закрывает рот ладонями, чтобы не завыть в голос. Что же он натворил, как он мог изнасиловать такого светлого и чистого парня. Почему отец поручил ему соблазнить на грех именно Киришиму? А ведь Бакуго эгоистично следовал этому указанию, наплевав на чувства того, рядом с кем сейчас стоял и заглушал свою слабость, боль, отчаяние. Он не подумал даже о том, каково было самому Эйджиро. Наверняка страшно, обидно, больно, возможно он чувствовал себя оскверненным или потерянным. Демон отступает немного назад. — Не достоин… — шепчет он и даже так его голос эхом отдается по комнате — Не достоин, но я сделаю все возможное чтобы быть рядом. Киришима переворачивается на другой бок, больше закутываясь в одеяло и прижимая к себе колени и Кацуки вновь оказывается рядом. Он накрывает открывшееся прохладному воздуху плечо и заботливо осматривает, не нужно ли укрыть ноги. Почему-то именно сейчас он вспоминает слова проклятого Деку о том, что Киришима сохранил его перо. Значит ли это что он готов простить демона? Избавить его от мучений, самобичевания и загнанности. Ему все так надоело. Одноразовые партнеры, Урарака, которая наивно полагает что она и вправду нравится Бакуго, посиделки в пустой квартире с бокалом белого вина и видом на переполненный людьми город. Многие только и мечтают о такой жизни, но Кацуки грезит о том, как будет возвращаться в эту квартирку, обнимать и целовать Эйджиро, помогать ему готовить, а по ночам согревать его теплом своего тела. Он мечтает о прогулках до торгового центра, где этот парень будет кормить его мороженным, рассказывая забавные истории жизни, о походах в горы. Демон недавно прочитал в одном журнале об этом и уже мечтает попробовать. Чтобы добраться до вершины нужны терпение, выносливость, умение принимать решения быстро. Он уверен что с Киришимой они покорили бы множество вершин. Забывшись, Кацуки проводит большим пальцем по щеке красноволосого, а после замечает сонный взгляд направленный на него. Тот ничего не говорит, просто во все глаза рассматривает его, а вот Бакуго кажется готов исчезнуть прямо на месте. Что ему сказать или сделать? Стоит паниковать, а может, сделать вид что так и надо? Глупости! Не приходил три года, а вот теперь решил заявиться. Ворваться ночью в квартиру, как маньяк или сталкер, целовать и гладить по щечке, наивно полагая, что тот от этого не проснется. Ему страшно, но он решает сделать так, как сделал актер в одном из фильмов, который он недавно смотрел с Ураракой, молчать ведь нельзя: — Ты спишь, я тебе снюсь. — вслух это звучало еще более глупо и Кацуки шикнул на себя, но все равно ждал реакции Эйджиро. Тот все продолжал смотреть на него, а в какой-то момент даже потянулся рукой и коснулся подбородка. — Я… Могу тебя пощупать… — Это очень реалистичный сон. «Болван! Кто тебя за язык тянул?!» — мысленно проклинал себя демон, пока Киришима не мотнул головой, после тепло улыбаясь. От этого с плеч Бакуго словно упал огромный груз, дышать стало легче, комната не казалась уже такой темной, да и он наконец услышал гул проезжающих мимо машин. — Ну раз сон… — парень начинает двигаться ближе к стенке, а Кацуки округляет глаза и старается понять, является ли это приглашением лечь рядом. Но ведь такого просто не могло быть. Возможно, его простили? Или считая это сном, Эйджиро решил не убивать его за то, что он с ним сделал. Но все мысли вновь превращаются в кашу, когда красноволосый откидывает одеяло и хлопает рукой по месту рядом. — Кири… Не… — Просто ложись рядом, это же сон? Бакуго шумно сглатывает и все равно падает на мягкий матрас, укрывая их обоих и двигаясь ближе к Киришиме, чтобы дать крыльям больше пространства. Он снова чувствует влагу на щеках, но понимает что сейчас ему даже не стыдно за слезы, к нему прижимается любимый человек, переплетает с ним ноги, чтобы согреться и кладет свою ладонь поверх его. Кацуки готов был молиться небесам и аду, чтобы эта ночь не кончалась и он жалел что не пришел раньше, попросту побоявшись. Киришима добрый… Наверное даже слишком, но демону жизненно необходимо было оказаться рядом, почувствовать теплое дыхание у себя на груди и всю ночь поглаживать парня по спине, плечу, спутывать его волосы, которые сейчас не были подвержены издевательству с лаком и рассматривать маленький шрам над правым глазом. Эйфория. Она словно накрыла с головой. Давно Кацуки не чувствовал такого, но теперь он получил сполна, за все те три года. И его абсолютно не волновало что случится на утро, он не думал, стоит ему остаться или сбежать, он жил этим моментом и старался запомнить его в мельчайших подробностях.