Вопреки ожиданиям

       Открыв глаза, Эдди не мог понять – умер он или перед ним и вправду стоит Ричи Тозиер. Проморгавшись он снова взглянул на парня возле ванны. Это совершенно точно был Ричи и все это время он не сводил с него взгляда. Эдди заметил, что тот сильно осунулся за время, что они не виделись, под покрасневшими глазами залегли темные тени, губы потрескались, сквозь тонкую бледную кожу просвечивали вены. Однако Эдди все равно не мог представить себе никого столь же прекрасного. Он смотрел в заплаканные глаза цвета темного шоколада и не мог произнести ни слова. Но напряженную тишину прервал тихий всхлип, а после еле слышанный шепот. — Зачем? — сорвалось с губ Ричи, но ответом ему была лишь тишина.        Этот тихий, наполненный болью и непониманием голос отозвался в душе Эдди чем-то подобным взрыву, разом выбив воздух из легких. Он поспешил отвести взгляд от тозиероских глаз, ему было невыносимо смотреть в них после осознания того, что именно он только что собирался (и даже попытался) сделать. Но, опустив глаза, он увидел ярко-алую воду, тихо колыхавшуюся от его движений, и почувствовал, как к горлу снова подступает тошнота. В ужасе он поднял глаза на Тозиера, будто прося о помощи. Нет, Эдди не передумал в своем решении покончить с жизнью, но ему не хватит смелости закончить начатое на глазах у Ричи. На глазах у того, кого он так сильно полюбил. Так что единственным вариантом оставалось снова отвернуться и надеяться, что Тозиеру надоест его караулить, и он решит уйти. Но Ричи этого делать категорически не собирался и, поняв, что на его вопрос не ответят, продолжил. — Эдди, зачем ты повторяешь мои ошибки? — произнес Тозиер серьезным и уверенным голосом, но внутри он безумно боялся, что переубедить Каспбрака не получится. Как он и думал, Эдди даже не повернулся, чтобы ответить, да и отвечать, видимо, не собирался. Ричи не знал причины, по которой Эдди решил наложить на себя руки, и мог лишь догадываться, но сейчас это было не важно, самое главное — это вытащить его из этой чертовой ванной и наконец-то нормально поговорить. — Эдди? Может ты уже вылезешь и мы спокойно поговорим? — спросил Ричи, на что Каспбрак все же медленно повернул голову. — Ричи, уйди, пожалуйста… — шепнул Эдди быстрее, чем успел подумать. — Нет! — твердо заявил Тозиер. — Зачем ты это сделал, Эдди? Ты подумал о людях, которые тебя любят? Ты понимаешь, насколько им будет больно? — Как раз таки, чтобы не причинить этим людям еще больше боли, я и хотел это сделать! — переходя на крик, ответил Каспбрак. — О чем ты говоришь?.. — Ричи переставал что-либо понимать. — О чем я говорю? Серьезно, Ричи? — Каспбрак задыхался от возмущения и непонятной злости. — Тебе напомнить? Ты умер из-за меня, из-за меня они к тебе пристали! Если бы не я, то они никогда бы тебя не тронули и ты жил бы счастливой жизнью! — выкрикнул Эдди. — Я давно тебя простил, Эдди. Я тебя лю… — но Каспбрак перебил его, продолжая высказывать все, что наболело в его душе. — Ладно, ты меня простил, а как же невинный парнишка, которого убил мой отец? Думаешь, он меня простил? — сказал Эдди, снова переходя на шепот. — А моя мать? Думаешь, она меня простит? — Что?.. — тихо произнес Ричи, окончательно запутавшись. — Из-за меня у мамы сейчас проблемы с деньгами. Она может потерять все! — пояснил Эдди, против воли начиная успокаиваться от того, что высказал все свои страхи вслух. — За свои семнадцать лет я причинил столько боли людям, которые этого не заслуживают. Я желаю всем вам только счастья, правда. Но… — Эдди всхлипнул, и первые слезы упали с его глаз, оставляя круги на алой воде. — Вы не сможете быть счастливыми, пока я рядом с вами. Я только причиню вам еще больше боли… — Эдди… — слетело с губ Тозиера. — Я не достоин жизни. Без меня всем станет намного лучше! — горячо прошептал Эдди, и в его глазах снова зажглась страшная решимость. Тозиер почувствовал отчаяние, но он понимал, что показывать слабину сейчас ни в коем случае не позволительно. Сейчас ему нужно любой ценой уговорить Эдди вылезти из ванны и обязательно перебинтовать руку. Да, порез совершенно не смертельный, но нужно обработать рану, чтобы туда не попала грязь и возможная инфекция. — Прости, Ричи, но я уже все для себя решил… Уйди, пожалуйста. — Эдди… — снова тихо позвал Тозиер. — Уйди, оставь меня! — крикнул сквозь слезы Каспбрак. — Нет! — твердо ответил Ричи, сжав пальцы в кулаки. — Я ни за что не уйду! Я не позволю тебе сделать это с собой! Почему ты говоришь, что не достоин жизни? — Ричи, я… — сквозь всхлипы, выдавил из себя Эдди, но не успел договорить, как Тозиер его перебил. — Нет, Эдди, послушай меня внимательно! — сказал Ричи, осторожно подходя ближе к ванне. — Все, что случилось – случилось не по твоей вине, слышишь? Генри мог найти сотню других поводов, чтобы пристать ко мне. До этого он со своими придурками и так уже не раз до меня докапывался. Про мальчика, которого убили якобы «по твоей вине», я не знаю подробностей, но я уверен, что ты не хотел причинять ему боль. А твоя мама ни в коем случае не позволит, чтобы вы остались без денег! И ты не виноват в том, что у нее проблемы в бизнесе! Ты никогда не требовал от нее денег и чего-либо еще – она сама хотела давать тебе все это, так что не беспокойся об этом. А еще… — Ричи сделал паузу, переводя дыхание. — Ты подумал о нас? Обо мне? Да что там я, ты о маме, бабушке, о Стене подумал? Ты представляешь, насколько твоя смерть сделает им больно? А они твоя семья, Эдди! Они всегда были рядом с тобой, заботились, и ты собираешься оставить их одних? Они ведь тебя любят, Эдди! И я… Тебя люблю… — отчаянно выпалил Тозиер, заметно покраснев. — Ричи… — Эдди не знал, что сказать. — Пожалуйста, Эдди, вылезай из ванны… — попросил Тозиер, смотря в глаза напротив с тихой болезненной нежностью и затаенной надеждой, что Каспбрак все же послушается его.        Эдди замер, зачарованный взглядом Ричи, но затем кивнул и послушно вылез из прохладной воды. С его одежды стекала розоватая вода, пачкая белый кафель в ванной комнате. Он посмотрел на Тозиера, который до сих пор не сводил с него взгляда. Посмотрев на запястье, с которого до сих пор сочилась кровь, Эдди без лишних слов понял, что порез нужно обработать. Он достал аптечку из тумбочки под раковиной, и вынул оттуда бинт, вату и несколько флакончиков. Возился Каспбрак достаточно долго – затягивать бинт одной рукой было почти невозможно, и ему пришлось подключать зубы, чтобы узел получился достаточно крепким. При этом Эдди так забавно пыхтел и морщил нос, что Ричи улыбнулся бы, если бы не ситуация. Наконец с бинтом было покончено и Каспбрак, пошатываясь, вышел из ванной.        Осторожно поднявшись по лестнице, Эдди, наконец, оказался в своей комнате. Ему срочно нужно было избавиться от промокшей одежды, неприятно липнувшей к телу. Он потихоньку доковылял до шкафа с одеждой и взял первое попавшееся, чтобы поскорей переодеться. Раньше его бы смутило присутствие Тозиера при переодевании, но сейчас ему было все равно, что кто-то кроме него самого есть в комнате. Скинув мокрую одежду на пол, Эдди принялся натягивать штаны, но внезапно зацепил взглядом, лежащий на полу, листок бумаги. Этот листок был очень похож на тот, на котором Эдди писал свое прощание. Но окно в комнате было закрыто, а значит, это не сквозняк скинул письмо со стола. Значит, Ричи прочитал его? В этот миг Эдди стало стыдно перед Тозиером, ведь тот всегда спасал его, рисковал здоровьем и жизнью. Он хотел, чтобы с Эдди все было в порядке, а тот пытался покончить с собой, перечеркнув все, что делал для него Ричи. Переведя взгляд с листка на лицо Тозиера, он спросил: — Ты читал его? — Эдди кивнул на бумажку, лежавшую на полу. — Да… — тихо ответил Ричи, неловко переминаясь с ноги на ногу. — Прости меня, — сказал Эдди, чувствуя, как глаза опять наполняются слезами. — Эдди, тебе не за что просить прощения, — спокойно и немного устало произнес он. — Рич… — шепотом позвал Каспбрак. — Да? — Ричи уже не знал чего ждать от своего друга. — Я так хочу тебя обнять… — признался Эдди, смотря в глаза Тозиеру. — Я тоже хочу… — произнес Ричи, испытывая неясное облегчение — Слушай, может это прозвучит странно, но… Представь, что я тебя обнимаю, что мои руки лежат на твоей талии, я прижимаю тебя к себе и глажу по спине, а ты чувствуешь щекой мое костлявое плечо и как стучит для тебя мое сердце…        Эти слова будто заставили невидимый груз упасть с плеч Эдди и раскрутили какую-то тугую, напряженную пружину в душе, давая наконец расслабиться. Он обхватил себя руками, представляя, что это объятия Тозиера и почувствовал, как становится легче дышать. Постояв так еще немного, Эдди принялся надевать футболку. Переодевшись до конца, он поднял мокрую одежду с пола и пошел в ванную, чтобы закинуть ее в стиральную машинку. Испугавшись, что Эдди опять попытается что-нибудь с собой сделать, Ричи последовал за ним. Но то, чего он так боялся, не случилось – Эдди лишь спустил алую воду в ванне и подтер пол от следов своей ошибки, чтобы Соня, которая должна была вернуться со дня на день, ничего не заметила.        Пока Эдди убирался, Ричи решил присесть на пол и немного отдохнуть. Он не хотел себе признаваться, но за последние полчаса, что он спасал Каспбрака, его самочувствие значительно ухудшилось. Он оперся спиной о стену и прикрыл на секунду глаза, а когда открыл, то Эдди в ванной уже не было. Он наверняка вернулся в свою комнату и Ричи хотел последовать за ним, но ноги дрожали и не слушались. С третьей попытки он с трудом поднялся, придерживаясь за стену. По пути до комнаты он думал, что пора уже серьезно поговорить с Эдди и выяснить о причинах его нежелания жить. А еще Ричи вспомнил, что тот говорил что-то про отца. «Может они снова встретились, пока меня не было на Земле», - подумал Ричи.        Закончив со своей маленькой уборкой, Эдди зашел в комнату и, впервые за несколько дней, почувствовал себя действительно уставшим. Ноги не слушались, в голове разбегались мысли, и он уже не мог до конца понять, зачем устроил попытку самоубийства, а ведь еще несколько минут назад собственные доводы казались ему кристально ясными. Глаза не хотели открываться, и Эдди с трудом различал дорогу через полуприкрытые веки, свет в комнате казался чересчур ярким, так что он поспешил задернуть шторы. Так, не заметив, он дошел до кровати и упал поверх одеяла, зарываясь головой в подушку, тут же засыпая. Так что, зайдя в комнату, Ричи увидел уже мирно спящего друга. Решив не мешать ему, он спустился на первый этаж и сел на диван, с блаженством вытягивая ноги. «Как проснется – обязательно поговорим», — подумал Тозиер, складывая руки на животе и, откинув голову на спинку дивана, закрыл глаза.