Вопреки ожиданиям

       Сидя на неудобном диване, Ричи сам не заметил, как провалился в сон. Все же его тело еще не до конца оправилось от случившегося в лесу. Однако теперь Тозиер мог отдохнуть вдоволь, ведь он был уверен, что Эдди в безопасности. Ему приснился пустынный дикий пляж и лазурное море, пенистыми волнами, набегающее на песок, кричащие в небе чайки. А еще Эдди в коротких красных шортах и выцветшей на солнце футболке. Он был будто чуть старше, но все такой же изящный и красивый, с растрепанными волосами, алыми губами и усеянным веснушками чуть вздернутым носом. Эдди, весело смеясь, бежал по пляжу навстречу ему, Ричи, и он чувствовал себя как никогда живым и счастливым. Миг и Тозиер поймал его в свои объятия, утыкаясь носом в мягкие, пахнущие солнцем и морем, волосы. А потом они побрели по влажному песку, держась за руки и чувствуя искрящееся, покалывающее на кончиках пальцев счастье.        Но его сновидениям не суждено было продлиться долго. Спустя всего каких-то полчаса дверь в дом Каспбраков отворилась и вошла полноватая женщина, громко разговаривавшая по телефону. Это оказалась вернувшаяся от подруги Соня Каспбрак. Отдохнувшая и веселая женщина прошла в гостиную, чтоб оставить там свои чемоданы, так как ей не хотелось сейчас разбирать свои вещи – она устала от долгой поездки на машине. Затем она пошла на кухню, чтобы приготовить себе еду, но, вспомнив о чем-то, быстро вернулась в гостиную. Включив телевизор, она нашла канал с новостями города Дерри и с довольной улыбкой вернулась на кухню, все еще болтая с кем-то по телефону и громко хохоча.        Тозиер думал, что сможет спать и дальше, даже если Соня будет продолжать громко смеяться и греметь посудой, но кое-что все же заставило его открыть глаза. По телевизору объявили о срочном выпуске новостей. — Добрый день, дорогие телезрители, с вами Уэортрейт Тозиер и это срочный выпуск, посвященный недавним событиям, — мужчина сделал паузу, нервно поправляя галстук. — Не так давно Генри Бауэрс был приговорен к восьми годам лишения свободы без права на досрочное освобождение и скоро должен был отправиться в тюрьму, но произошло то, что повергло всех в шок, — мужчина снова сделал паузу, будто эта новость давалась ему особенно тяжело. Вздохнув, он поднял взгляд в камеру, словно смотрел на парня по ту сторону экрана. И Ричи смотрел в ответ, не имея сил отвести глаз от телевизора. Он давно уже принял сидячее положение и, не моргая, рассматривал своего отца. — Обследование показало, что в крови Генри присутствуют наркотические вещества. Психиатры утверждают, что из-за этого у парня случились галлюцинации, а информация о доведении человека до самоубийства – не более, чем слух. Следовательно, Генри избежит тюремного заключения – он пройдет принудительное лечение у нарколога и выплатит штраф за мелкое хулиганство. — Ричи внимательно следил, как его отец переводит дыхание.        Он внезапно осознал, как же сильно соскучился по своим родителям, не смотря на разногласия с матерью и частые не всегда обоснованные упреки отца. Ричи сполз с дивана, вставая на колени перед телевизором, но стоило ему приблизиться к экрану, как за его спиной показался сонный Каспбрак. Соня не заметила сына, все также беззаботно щебеча по телефону, а Эдди стоял на лестнице, одной рукой потирая глаз, и не мог понять, что так привлекло внимание Тозиера. Ведущий тем временем продолжал: — Полиция не собирается закрывать это дело, ведь многие в городе жаловались на издевательства от Бауэрса, но прямых доказательств его вины все еще нет, — мужчина выразительно посмотрел в камеру, а с губ Ричи слетело тихое, но достаточное слышное «Папа…». — Так что, если у вас есть информация, то просим обратиться в полицию, — Ричи осторожно коснулся экрана кончиками пальцев, а слеза, скатившись по щеке, упала на его колени. – На этом все, дорогие друзья, берегите себя и своих близких!        Эдди наблюдал, как Ричи тихо плачет, сидя перед телевизором, по которому уже шла другая передача. Каспбрак не знал, что делать, но он очень сильно хотел помочь Ричи… Ведь тот всегда спасал его, а он сам лишь доставлял неприятности. Мельком взглянув на свою мать, которая уже принялась что-то готовить, Эдди решил вернуться в свою комнату и дождаться, когда Ричи успокоится и сам придет, ведь Каспбрак даже представить не мог, как больно и тоскливо сейчас Тозиеру. Он открыл дверь своей комнаты, бездумно скользя взглядом по чистому письменному столу со стройной стопкой учебников и аккуратно заправленной кровати. Что-то было не так, будто какая-то деталь выбивалась из идеального порядка его комнаты. Еще раз окинув взглядом пространство, он заметил лежащий на полу свернутый листок бумаги. Эдди сразу понял, что это то самое прощальное письмо, написанное им в спешке. Нужно было скорее избавиться от него, пока мать не заметила, а то могли начаться серьезные проблемы. Поэтому прикрыв дверь, Эдди поднял письмо и, оглядевшись, решил разорвать листок на мелкие кусочки и выбросить в мусорную корзину, стоявшую под письменным столом. «Не думаю, что мама будет проверять, что я выкидываю», — подумал он.        От тихого скрипа открывающейся двери Эдди вздрогнул, но, подняв взгляд, он увидел Тозиера, устало потирающего глаза. Не зная, что сказать, Каспбрак просто нерешительно смотрел на него. — Почему ты так смотришь? — спросил Ричи, не понимая такого пристального взгляда. — Эм… ничего, — отводя глаза, промямлил Эдди, присаживаясь на край дивана. Комнату заполнила неприятная давящая тишина, и, чем дольше парни молчали, тем сложнее становилось начать разговор.        Стрелки часов показывали около девяти вечера, за окном начинало смеркаться, небо затопил оранжеватый свет закатного солнца. Эдди, пытавшийся читать учебник истории, понял, что уже с трудом различает буквы. Он потянулся, чтобы включить настольную лампу, но тут, нарушая тишину, заговорил Ричи: — Пока я лежал там и приходил в себя, я решил при первой же возможности обсудить с тобой все, что произошло между нами. Я понимаю, что, возможно, многого прошу, но, мне кажется, нам стоит обсудить все наши недосказанности друг другу, — закончил он, явно покраснев, от своей смелости. — Да… — тихо шепнул Эдди. — С чего хочешь начать? — спросил он, отводя глаза. — С самого начала, — ответил Ричи, искренне улыбнувшись, чем привлек внимание Каспбрака.        Эдди немного натянуто улыбнулся в ответ и принялся за рассказ. Он поведал, почему был так напуган в их первую встречу, рассказал о своих переживаниях насчет матери, и даже решил признаться о своих тайных встречах с отцом. Ричи слушал с неподдельным интересом и участием, иногда перебивал, чтобы задать возникший в ходе рассказа вопрос. Однако когда Каспбрак перешел к тому, что произошло в доме отца, Тозиер почувствовал, как сжимается сердце и перехватывает дыхание. Он и представить себе не мог, что за время его отсутствия с Эдди может случиться что-то такое. Он был немного зол на друга, за то, что тот так безрассудно поступил, ослушавшись предостережения матери, но в тоже время испытывал ни с чем несравнимое облегчение от того, что все обошлось – ведь его Эдди сейчас сидел напротив и нервно теребил в руках обложку учебника. — А потом он споткнулся и упал на нож… — тем временем продолжал рассказывать Эдди. — Я, правда, ничего не делал! Он просто упал, а после на полу показалась большая лужа… это была кровь… — говорил он, задыхаясь от собственных слов. — Пиздец… — слетело с губ Тозиера, но он тут же продолжил. — Но ты ведь не виноват в этом, так? Это просто случайность. — Я так испугался, что выбежал из дома… а потом… — сквозь подступающие слезы, прошептал Каспбрак. — Эдди, не плачь! — испуганно сказал Тозиер. — Ты ни в чем не виноват! — он хотел было приобнять Каспбрака, но опомнился, когда рука была в сантиметре от его плеча. — Я бы предложил свое плечо, чтобы поплакать, но боюсь, что ты насквозь пролетишь, — усмехнувшись, сказал он. — Дурак, — ответил Эдди, улыбнувшись уголками губ. — А если серьезно, то это все? С тобой больше ничего не произошло, пока меня не было? — обеспокоенно спросил Тозиер. — Ничего, но я бы хотел еще кое-что сказать, — тихо сказал Эдди, заглядывая в глаза Ричи, сидящего напротив. — Что? — также тихо спросил в ответ Ричи. — Сегодня я слышал, что говорили по новостям, — сказал Эдди, не упоминая, что видел, как Тозиер плакал перед экраном. — Я хочу сходить в полицию и все рассказать, чтобы этого садиста посадили далеко и надолго. Пора преподать ему урок за то, что он с тобой сделал! — в сердцах воскликнул Эдди, вглядываясь в глаза друга. То, как Тозиер отреагировал на его слова, его немного удивило, но он решил, что все сказал правильно. Ричи сидел, не двигаясь, в его глазах плескалась невысказанная нежность и благодарность, а по лицу крупной каплей стекала слеза.