Музыка вдохновляет не только людей...

      На первый взгляд Шэдоу был настолько не романтичным ежом, что многие друзья Хоуп долго не могли понять по какой же такой причине, они двое сошлись и даже сыграли свадьбу. Какой бы простой не был индиговый ежик, а девушкам все-таки время от времени нужная романтика, забота, ласка. Она бы могла на него пожаловаться, пока они с подругой вместе готовили стол к очередному застолью на Рождество. Что впрочем иногда бывало. Какой он суровый, почти никогда не слушается, может отобрать еду прямо из рук, потому что лимит на вредную еду превышен, как он может бесшумно подкрасться к ней утром, пока она готовит завтрак и напугать ее до усрачки. Но всегда было одно но. Каждый раз, когда она жаловалась, сразу после она могла рассказать, какой же он все-таки заботливый. Постоянно напоминает ей взять то или это до того, как она опоздает на работу. Умудряется звонить вовремя перерыва, чтобы напомнить, что пора пообедать.              Шэдоу не выражает свои чувства на публике, в отличие от Хоуп, которая так любит держать его за ручку, пока они гуляют вечером по окрестности, просто потому что бокал вина в этот раз подействовал именно так. А он может все-таки донести ее на руках до дома, если она прикорнула на его плече, ведь она спит так сладко и мило, что совсем не хочется ее будить. И проснулась бы на утро она в обнимашках, пока любимый досматривает последние сны.              Но иногда, как сегодня, черный ежик сам на себя не похож. Сегодня он встал раньше, поцеловав любимую в лоб. Он сидел с ней рядышком, и наблюдал как персиковая грудка вздымалась и опускалась. Индиговые иголки, слегка вьющиеся валялись по подушке вокруг ее головы и напоминали морские волны. И ее безмятежное личико со слегка приоткрытыми губами, потому что она снова с ним общалась во сне. Да, иногда Хоуп лунатит, и может заговорить во сне. Причем ее речь была легко распознаваемой, будто бы она вовсе и не спала, и достаточно складной, чтобы понять о чем речь. Иногда это происходило, когда Шэдоу засиживался за работой, и даже уже знал как с этим бороться. Он отвечай ей, а она продолжала свой разговор, учитывая его ответы. Это было странно, но одна из тех вещей, которая так умиляла черно-алого ежика.              Уголки персиковых губ заметно приподнялись, когда она почувствовала поцелуй на своем лбу. Он бы поцеловал ее еще раз, но так не хотелось будить ее. Он быстро поднялся, направляясь на кухню. Несмотря на то, что готовил еж редко, в основном из-за того, что пропадал на работе большую часть суток, готовил он очень вкусно. И сейчас он намеревался приготовить для любимой что-то вкусное и, желательно, полезное, потому что заботился о ее здоровье.              Он достал хлеб, запихивая его в тостер, и отвернулся к холодильнику, чтобы достать оттуда листья салата, мясной рулет и сметанный соус. Не слишком тяжелый завтрак, зато питательный. Он так же прихватил апельсинку, примечая ручную соковыжималку запрятанную в один из навесных шкафчиков.              Хоуп проснулась с отставанием всего в восемнадцать минут, и успела удивиться, что возлюбленного на второй половине кровати не оказалось. Обычно она всегда встает раньше и будит его ласковым поцелуем в губы после чего звала завтракать. Она случайно учуяла запах жаренного хлеба, и принюхалась. Действительно, пахло жаренным хлебом. Сложив два и два, она додумалась, что Шэдоу проснулся раньше и пошел готовить им обоим завтрак. Неужели она вчера так сильно устала? Она поднялась с кровати, надевая на ноги излюбленные носочки, подаренные заботливым ежиком и теплую кофточку в цвет носков. Несмотря на то, что на улице уже во всю расцветала весна, все еще было прохладно, особенно для такой мерзлячки.              Она, позевывая и вытягиваясь во весь рост, из-за чего спокойно повисла на перекладине, установленной в двери, пошла неторопливым шагом в сторону кухни. Стоит учесть, что дверные проемы были высокие. И все-таки добралась до кухни, бесшумно подкрадываясь к возлюбленному, который терроризировал апельсины, чтобы добыть свежевыжатый сок. Светлые пальчики мягко обхватили черную талию, зарываясь под ночную майку, и закопались в меху, пробираясь к крепкому прессу. Ее подбородок лег на плечо, а она замурчала, улыбаясь широко. Так нечасто этот ежик бывает таким заботливым.              До ее ушей донеслась усмешка, словно он ожидал, что она придет и обнимет его, а ее руки так бесцеремонно окажутся под одеждой. Иногда Хоуп не могла, или правильнее сказать, не хотела ограничивать себя в чем-то таком, тем более, если они не на людях. Помассировать мышцы живота или ног возлюбленного с утра было почти обычным делом, если же конечно, его настроение это позволяло. Бывало и такое, что он мог несильно шлепнуть по руке, чтобы просто дать понять, что он не в настроении. Но сейчас его состояние было даже более чем благоприятное.              — Доброе утро… — произнес он еще с сонной хрипотцой, и обернулся, чтобы оставить на индиговом лбу еще один мягкий поцелуй. Приподняв один уголок губ, он любовался сонным видом возлюбленной, которая сегодня по его скромному плану должна была только улыбаться. И как ему нравилось слышать звук ее мурчания.              — Доброе утро… — повторила она, в ее голосе так же различалась хрипота, потому что она еще не успела особо проснуться. Ее лоб мягко ткнулся в маисовые губы. Она плавно качнула бедрами сначала в одну сторону, потому в другую, будто бы услышала какую-то музыку. Даже биение сердца в белой груди являлось для нее таковой.              — Завтрак поджидает тебя на столе… — высвободив медленно свой рот из плена лба, проговорил он подтянувшись ближе к индиговому ушку, которое подергивалось слегка от горячего дыхания. Он хотел добавить что-то еще, но подумал, что это лишнее. Если бы она захотела, она бы все равно поняла его, прочла бы мысли, как иногда казалось окружающим.              — Спасибо, родной… — светлые губы дотянулись до маисовых, когда она чуть приподнялась на носках, и коснулись в их в чувственном поцелуе, хоть и коротком. Она неохотно оторвалась от манящих губ, которые так и манили поцеловать еще раз, и еще. Она уселась за стол, в ее глазах возрос аппетит, когда в поле зрения попал сандвич, который приготовил муж.              Она точно знала, что майонез в нем был заменен на что-то другое, но в сравнении на вкус и почти не почувствовала каких-то отличий. Совсем небольшие, но он не уступал ее, более вредной версии. Рядом с тарелкой теперь был стакан свежевыжатого апельсинового сока, который, по словам многих, бодрил с утра не хуже кофе, если не лучше. Малахитовые глаза зацепились за Шэдоу, который с наслаждением приступил к своему завтраку, но вместо того, чтобы сесть как нормальный человек за стол стоял возле фурнитуры, оперевшись на нее бедрами.              Пока кофемашина мерно жужжала, он отреагировал на звук пришедшего сообщения в телефоне. Девушка стала жевать медленнее. Не очень хороший знак. Ему редко кто пишет, в основном это всегда было по работе, а просто так по работе ему никогда не пишут. Да ну, нет. Не будут же в их единственный совпавший за месяц выходной вызывать его на работу? Он удрученно вздохнул, откладывая телефон на столешницу, и стал жевать быстрее. Хоуп надула губы, обижаясь на чертово стечение обстоятельств, по которым она не сможет провести полностью выходной со своим возлюбленным.              — Не дуйся, прошу тебя. — он подошел ближе, заключая ее в объятия и наклонился к ней, чтобы обсыпать всю мордашку извиняющимися поцелуями. Ему было не за что извиняться, разве что за то, что он выбрал такую работу, которая перетягивала на себя почти все одеяло времени. — Я вернусь как можно быстрее…              Хоуп поймала один их поцелуев, продлевая его, и даже углубляя, чтобы поднять себе настроение. Тот охотно ответил, закапываясь на несколько секунд в индиговые иголки. Черно-алые пальцы нежно массировали кожу головы, пока от индигового ежика доносилось мурчание. Она удрученно вздохнула, когда разорвала поцелуй, и все-таки отпустила мужа, который торопливо доел свой завтрак и допил свой кофе, прежде чем метнуться в комнату, чтобы одеться.              — Люблю тебя… — донеслось почти шепотом, когда он вернулся, экипированный, чтобы в третий раз за утро поцеловать свою любимую. — Не скучай без меня.              

***

             Индиговый ежик широко зевнул, когда провернул ключ в замке, чтобы пройти в квартиру. Сегодня она устроила себе достойный девичник, повеселившись с подругами. Для этого не нужен был какой-то повод, вполне достаточно простого желания вспомнить подростковые года, когда они собирались все вместе на ночевки, но вместо этого напивались шампанским. В последний раз кто-то из их родителей спалил, что их чадо вернулось домой с диким похмельем.              Она стянула с себя кроссовки без помощи рук и бросила их возле обувной полки, словно и вовсе не заметила ее. Несмотря на то, что задуманного выходного не получилось провести вдвоем, она все равно осталась веселой. И ее веселый настрой сохранялся весь обратный путь домой. А потом и вовсе возрос, когда она заметила лепестки алых роз на полу в конце коридора, которые дорожкой шли в спальню. Приглушенный свет, чтобы она не запуталась в темноте, также дополнял некую романтическую атмосферу. Она скинула куртку на одно из кресел и сняла носки, бросая их в том же направлении, а затем зашагала по этой самой дорожке, прощупывая босыми ногами приятные нежные лепестки, о, Хаос, живых роз. Шэдоу потратился на такую мелочь, но чертовски приятную. Это было так неожиданно приятно, что уже только от этого ей захотелось обнять возлюбленного как можно крепче и целовать как можно страстнее.              Он толкнула дверь в комнату, подмечая, как она выглядит в слабом свете ароматических свеч, приятно пахнущих тоже розами. Таким слабым, но дополняющим картину. И Шэдоу, который сидел на кровати в идеально выглаженной рубашке, с не застегнутыми двумя пуговицами, из-за чего белый мех величественно выглядывал, и джинсовых шортах. И выглядел он так, словно точно подгадал время и только-только уселся, чтобы встретить ее.              — Глаза блестят. — подметил он, поднимаясь, и подошел к ней, тут же протягивая руки, но не что бы обнять. Вместо этого он ухватил ее за подол свитера, а она беспрекословно подняла руки, чтобы он мог беспрепятственно его стянуть. И потянулся к ремню, после чего плавно стянул джинсы и повесил все в шкаф. Алые глаза прошлись по ее телу. Все что на ней осталось это короткие нижние шорты и белая майка. Он снова вернулся обратно, но чтобы поднять ее на руки, подхватывая под аппетитные бедра, и понес ее, дабы усадить на кровать. — Что пили?              — Шампанского бокал. — захихикала она, когда перестала чувствовать стопами холодный пол, но ощутила крепкую теплую хватку на своих ногах. Нечасто черный ежик позволял себе так таскать ее. Лишь когда был точно уверен, что они одни, и то, очень редко. — И он уже выветрился.              — Отлично, потому что я хочу видеть тебя трезвой оставшиеся недолгие часы нашего совместного выходного. — он сказал это таким низким тоном, что невольно по спине девушки пробежали мурашки. Черно алые пальчики отпустили индиговые бедра и потянулись за чем-то, что лежало рядышком на подоконнике.              В следующую минуту, перед глазами уже было темно, а на затылке она чувствовала, как пальцы возлюбленного старательно завязывают не тугой узел, и при желании повязку можно было с легкостью скинуть. Вот только что это значило? Какой план пришел в голову ежа в этот раз?              — Что ты делаешь? — захихикала она снова, любопытно приподнимая черную ленту с одного глаза, и увидела чуть нахмурившееся, но довольное лицо возлюбленного. Ее руку мягко схватили за запястье, убирая подальше от мордочки.              — Не снимай повязку. Это важно. — его голос звучал так же низко, но так властно, что хотелось ему подчиняться, поэтому она все же убрала руку назад, вернее оперлась на обе руки. — Хочу поиграть с тобой в игру.              Персиковые губы разомкнулись в клыкастой улыбке. Это звучало подозрительно, но это был Шэдоу, хотя от него можно было ожидать многое. Уверенным быть можно было только в одном, что он не причинит никакого вреда. Ее нос чуть задергался, когда она уловила тонкий запах шоколада, который поднесли к ее мордочке. Сладкое она не то, чтобы не любила, но ела его очень редко, если оно и появлялось в их доме, то исключительно для черного ежика.              Белые клычки разомкнулись, и девушка почувствовала как что-то пахнущее как шоколад, но по форме напоминающее какую-то ягодку положили ей в рот. Она медленно начала жевать неизвестную вкусняшку, пока не почувствовала кислинку и приятную слабую сладость.              — Вкусно. — прокомментировала она кратко, когда наконец прожевала все и проглотила. Она облизнула губы, так же улыбаясь. То, что он будет кормить ее всякими сладостями, было достаточно неожиданно. Намного легче поверить, если бы он дал ей стакан куриного бульона с трубочкой или салат из свежих овощей, заправленный чем-то малокалорийным. Но ей было очень приятно.              Она открыла рот, ожидая, что он протянет ей еще вкусняшек. Следующим лотом стал некий треугольник в карамели, и первый раз когда она пыталась прожевать, наткнулась резцами на шпажку, чем был озадачена первые пару секунд и заставила возлюбленного посмеяться над ее глупым выражением мордочки. Он достал эту шпажку, произнеся, что теперь она может спокойно есть. В этот раз было еще вкуснее, и угадать было достаточно просто. Кусочек дыни в карамели.              Ей уже очень нравилась эта игра, пока она не услышала тихий хруст, что ее вновь озадачило, а затем она почувствовала как возлюбленный прильнул к ее губам, но не просто так. Он будто пытался передать ей что-то через этот поцелуй, вернее, так и было. Он передавал ей орешек с остатками кокосовой посыпки и вкусной сладкой начинки. Она облизнулась, когда Шэдоу мягко отстранился, и прожевала миндаль. Хитрый еж поделился с ней таким образом конфетой, а вернее, не удержался и слопал ее, а орешек не знал куда деть, ведь выбрасывать все-таки жалко.              Как только она прожевала, она сама прильнула к его губам, обхватывая черную шею. Несмотря на все вкусности, губы возлюбленного были во много раз слаще и желаннее. Он охотно ответил на поцелуй, углубляя его, и завалил жену на кровать, разрывая поцелуй. Почему-то индиговую голову не покидала мысль, что этот хитрец следует своему четкому плану. Словно даже съесть конфету и передать ее часть через поцелуй было в этом самом плане.              Черно-алые пальцы одной руки перехватили персиковые запястья, закрепляя их над головой возлюбленной, таким образом обездвиживая ее, а ноги ежа, стиснули индиговые бедра вместе. Теперь шансов выбраться из такой ловушки у нее было мало, но ей так не хотелось. Особенно когда маисовые губы нежно коснулись ее шеи, оставляя дорожку поцелуев до самого плеча, и по ключицам прокладывал ее до второго плеча. Это заставило ее выгнуть спину вместе с шеей, чего она даже не заметила, и не заметила, как полосатые пальцы отпустили ее запястья, но прекрасно ощутила как эти самые пальцы плавно стянули с нее майку. Казалось, что с этой временной потерей зрения, все прикосновения стали в тысячу раз четче. И Шэдоу это знал.              Он снова обхватил ее руки, но на этот раз ненадолго, просто придерживал их, пока привязывал ее руки к изголовью кровати, чтобы вторая рука тоже была свободна. На запястьях теперь отчетливо почувствовался кожаный ремень, сдерживающий любой ее порыв дернуться.              Подушечки черно-алых пальцев плавно очерчивали каждую мышцу на стройном подтянутом теле. От шеи до талии и совсем немного захватывали бедра. Они едва касались вставшей дыбом мягкой шерстки, и повторяя свой маршрут в третий раз стали давить чуть сильнее, на четвертый и вовсе разминая почти каждую мышцу, уделяя тем местам, которые часто уставали, а именно плечам и талии, особое внимание. И пояснице, когда она снова выгнулась в спине. Из ее груди вырывались тихие протяжные стоны во время этого самого массажа, который был просто невероятным.              На пятый раз руки заменили губы. Он начал с шеи, снова переходя по знакомому маршруту на плечи, следуя по ключицам на второе плечо, и спускался к груди и остановился на талии, ложа подбородок на персиковый животик, который ощутимо подрагивал, как и все тело Хоуп. Теперь индиговые бедра обхватывали черные плечи, так же мелко дрожа.              — Это… было что-то… — кратко выдохнула она, смотря в потолок. Вернее ее мордочка смотрела в потолок, а сама она до сих пор смотрела в непроглядную тьму повязки.              — Это еще не все. — хищно произнес он, переходя на шепот и щипнул ее за внутреннюю сторону бедра, от чего она захихикала и задергалась как от щекотки. А после приподнялся, судя по звуку, чтобы снять с ненужный элемент одежды с себя. Его пальцы плавно очертили путь от колена к бедру, и зацепились за тонкую ткань нижних шорт, намереваясь их стянуть.              — Кто бы сомневался… — таким же шепотом протянула она, и чуть поежилась, когда не ощутила на себе и шорт.