Безжалостный красавец

Кё работал с Тецу первый раз за семь лет. Тецу был сдержан, о прошлом не вспоминал и явно был настроен только на деловое общение. Надеясь растопить лёд, Кё сделал ему комплимент, сказав, что он стал похож на Алана Рикмана (и кстати, не покривил душой, поскольку с первого взгляда заметил это странное сходство). Но комплимент Кё пропал впустую. Лед не растаял. Тецу говорил только о работе. О бывших коллегах он сообщил, что у них всё прекрасно во всех отношениях. Но Кё рассчитывал, что разговорит его на неизбежном в таких случаях корпоративе после записи. Впоследствии он признался себе, что по большому счёту сам не знал, что хотел услышать. И тем не менее, если бы не его дурацкое любопытство, эта история пошла бы совершенно по другому пути. Но это было потом, а тогда, после того, как корпоратив в полном составе переместился в третий бар, Кё счёл момент очень подходящим. — И всё-таки как у вас дела? Ты так ничего не рассказал. У тебя, Сеэлы и…у Сайфера? — А что рассказывать? Работа… Я вместе с Сайфером в его «Craze». Лучше с ним потерять, чем с другими найти. Сеэла с Диззи в «Vinyl». Помнишь Диззи? — Откуда? Он ушёл из «D'erlanger» в июле, а я пришел в сентябре. — Ах да, точно, я позабыл! Я думал, вы знакомы. Мы время от времени встречаемся в баре «Iron Owl», в котором работает Каору кун, с тех пор, как закончил свою музыкальную карьеру. Кё хмыкнул. Музыкальная карьера Каору — первого вокалиста «D'erlanger», длилась ровно год. После этого он занялся семейным бизнесом и сделал это, надо отдать ему должное, весьма своеобразно. Под его руководством тихий, специализирующийся на рамен, семейный ресторанчик превратился в бар с маленькой сценой, на которой часто выступали малоизвестные группы, играющие, в основном, хэви металл каверы. В «Iron Owl» ходила самая разная публика и для успокоения особо буйных Каору держал вышибалу. — В «Iron Owl» проходят афтепарти после наших концертов и концертов «Vinyl». Нас собирается приблизительно человек шестьдесят. Бывает очень весело, особенно когда Сайфер, Сеэла или Таск в ударе и веселят публику. — А Таск кун что у вас делает? В далёком 1993 году Хиде и Таск сняли фильм «Seth et Holth», о ангелах, беспечально живших в раю. Потом что-то пошло не так, ангелы стали задавать своему Создателю всякие неудобные вопросы о устройстве мироздания, поэтому в наказание их изгнали на Землю. Земляне не нашли с ними общий язык и в конце концов безжалостно убили. Создатель ангелов ужаснулся и вернул их обратно. Но не тут-то было!.. Ангелы стали совсем не те. Потеряли свою изначальную невинность. И все равно продолжали задавать вопросы. Создатель многозначительно молчал и в результате один из ангелов убил своего Создателя. Участь ангелов была печальна, они лишились своего рая…и опять воскресли на Земле! Вот что бывает с теми, кто задает ненужные вопросы! Хиде своим фильмом очень гордился. Говорил, что это «артхаус». А Кё он совсем не понравился. Особенно, основная идея фильма, которая так и сияла неординарностью: «В одну реку нельзя войти дважды.» Спасали унылое зрелище только музыка Хиде и песни в исполнении Таска… — Таск кун — наш вокалист! — сообщил Тецу. — Однако... весёлая компания подобралась у вас в «Craze»!.. — Я тоже так думаю! Тецу говорил всё более и более увлечённо. На него наконец-то подействовало спиртное. — Что же тебе интересного рассказать? Ах да! Каору кун сказал как-то раз, что вокалистом «D'erlanger» он был только год, а фанатом номер один будет всю жизнь.В любых составах и любых проектов его участников. И в качестве первого фаната он получил билет на первый наш лайф бесплатно. Он потом шутил, что ни разу не был бесплатно в «Ниппон Будокан». — А почему ваш первый лайф не был в «Токио Доум»? — сварливо поинтересовался Кё. —Он не нравится Сайферу из-за каких-то эстетических соображений? Интерьер не тот, дизайн стульев не подходит?.. — А почему ты злишься, разве я сказал что-то для тебя обидное? — Я за вас радуюсь, а за Сайфера в особенности! — Да ты как-то… сквозь зубы радуешься. Мы и в меньших залах выступаем. Однажды играли в зале на 80 мест. — Да ну! Как это вы так промахнулись? — Это был наш секретный лайв. На день рождения Каору куна. Он представил нас кавер группой «7777». Тецу засмеялся, его глаза загорелись. — Он сказал, что мы так называемся, потому что мы собрались седьмого июля в семь часов и семь минут! И что нас всех зовут так, как героев в фильме «Великолепная Семёрка»: Диззи был Гарри, Сайфер—Крис, Сеэла— Вин, а я — Брит. И мы будем исполнять каверы на песни «D'erlanger». Мы сначала хотели сыграть шесть песен, а получилось семь, потому что зрители стали требовать анкор! — И как же мои песни пел Диззи? Кё старался говорить равнодушным голосом, но это у него плохо получилось. — Никак, — ответил Тецу, — твои песни мы не играли, Сайфер не захотел. Сказал, что будет исполнять твои песни только с твоего официального письменно оформленного разрешения. — Можно подумать, он действительно считает, что я подам на него в суд за нарушение авторских прав!— возмутился Кё. Тецу пожал плечами. — Ты человек вспыльчивый, а отношения с Сайфером у тебя не сложились. — Да пошёл он к черту! — опять возмутился Кё.— Это у него со мной не сложилось! Тецу пожал плечами. — От перемены мест слагаемых сумма не меняется, — поучительно заметил он.— Ты просил меня рассказать, как у нас обстоят дела. Вот я и рассказываю!.. Тебе неинтересно?.. — Почему? Очень интересно! Что было дальше? — А дальше публике одного анкора одного показалось мало! Тогда вышел Сайфер и выдал такое соло!.. Он играл «The Trooper» «Iron Maiden». Уделал всех наповал!... А после концерта мы, как начинающая группа, общались напрямую с публикой. — И вас не узнали? — с иронией спросил Кё. — Там не бывают девушек фанаток. Да и мы были в ковбойских костюмах— и с такими крутыми шляпами! Надвинул шляпу и тебя хрен кто узнает! «Великолепная четверка» — вот что про нас сказали! — А что ты так радуешься? — А то, что публика была совершенно незнакомая, понимаешь? Интересно было, как будут реагировать. Они не знали, кто такие «D'erlanger», но очень заинтересовались и стали спрашивать когда и где у них будет концерт. Мы им говорим: мол, группа распалась, такая неприятность! А Сайферу сказали, что гитарист настоящих «Iron Maiden» ему в подметки не годится! — Ну конечно, в подметки не годится! Как же иначе! Тецу внимательно посмотрел на Кё. — Кё кун, почему ты так психуешь? — Я совершенно спокоен, просто противно слушать, как Сайферу сану поют дифирамбы! Тецу засмеялся. — Ты ещё не слышал настоящих дифирамбов! У меня и Сайфера как-то раз было совместное интервью с Ино куном из «Luna Sea».Я уже в точности не помню, но, по-моему, он назвал Сайфера «сошедшим с небес небожителем» и он, когда познакомился с ним, «был так поражён его его красотой и талантом, что даже не посмел привлечь к себе внимание, а просто робко ждал, когда с ним заговорят». — Как поэтично сказано! Я бы так не смог! — Смог бы! Ты вроде бы стихи пишешь? Или уже перестал? Да, кстати, как твоя группа? — Она распалась! — зло ответил Кё. — С кем на сей раз не поладил? — С ударником! Теперь я вольная птица и могу хоть завтра уволить всех и набрать другой состав. — Можешь! — ответил Тецу.—У тебя дивное соло, вперед к дальнейшим свершениям. Всего тебе доброго. Разговор был окончен. Кё почувствовал, что решение разговорить Тецу было не очень хорошей затеей. Лучше бы ему не знать про все эти дружеские посиделки. Кё больно задело, что Каору, по-видимому, не считает его участником «D'erlanger». «Если бы я мог, — язвительно подумал Кё, — я бы сказал тебе, дорогой Каору кун, что я был автором всей лирики, в отличие от тебя самого!» Кё утешал себя тем, что Каору— владелец кабака и естественно, поддакивает своим завсегдатаям, к числу которых, после услышанного сегодня хамства, Кё никогда уже не будет относиться. А к Инорану он почувствовал жгучую ревность. Инорана Кё очень хорошо знал. Даже несколько раз выступал с ним на одной сцене. Гитарист «Luna Sea» был талантлив, хорош собой и постоянно участвовал в фансервисных выходках. А играя в фансервис, можно и доиграться! Вот он же доигрался! Хотя никогда не носил ни капроновых чулочек, ни платьев, ни бус, ни боа, в которых тот же Иноран выглядит как дешёвая проститутка. Конечно, Сайфер не обязан был хранить ему верность и не хранит. У Кё и у самого были девушки, и у Сайфера, ясное дело, они были. А вот наличие предполагаемого любовника оказалось для Кё неприятным сюрпризом. Вот этого Кё категорически не хотел принимать. Он напомнил себе, что ушёл сам, по своей воле и что Сайфер бессердечная сволочь, но это почему-то не утешало. И Кё решил отплатить Сайферу той же монетой. Намекнуть ему, что в разгар его с ним бурного романа, он был на самом деле влюблен в вокалиста «Buck-Tick» Ацуси Сакураи. «Тем более, там есть во что влюбиться», — мстительно подумал Кё. Самое неприятное при этом было то, что Сакураи был внешне очень похож на Сайфера. Получилось, что Кё не смог добиться любви оригинала и заменил оригинал копией. Через несколько дней у него было совместное интервью с Сакураи и он сказал буквально следующее: «Я стал фанатом «Buck-Tick» с того времени, когда увидел их первый лайв. Я не мог уснуть всю ночь, такое впечатление на меня произвёл Сакураи сан. Я чувствовал себя влюблённым. Если бы я мог, я бы носил бы одинаковую с ним одежду так, как это делают влюблённые. Но было бы слишком непочтительно с моей стороны даже думать об этом! И тогда я решился попросить у него его одежду. Я сказал ему: «У вас ведь есть лишняя одежда, которая вам не нужна? Подарите её мне и я почту за величайшее счастье её носить!» И Сакураи сан был настолько добр, что подарил мне кожаную куртку и я очень долго её носил!» После интервью Сакураи сан предположил, что Кё был пьян, когда пришёл на интервью, но на редкость хорошо держался, так что это было почти незаметно. Но прикол с одеждой он не понял. Что это было? Кё ответил, что был способ позлить одного высокомерного болвана, который его достал. И целых три дня Кё ходил довольный, пока не сообразил, что из-за полного безразличия к его личной жизни, Сайфер, разумеется, не прочел интервью и вряд ли знает о нём. «Первый блин комом, — сказал себе Кё.— Ничего! Я всё равно тебя достану!» Кё толкнул дверь в комнату, которую не без оснований считал главным украшением своего дома. Ванная комната была вся обита дубом (дороже обошёлся бы разве что кипарис!) и в ней располагалась огромная, тоже дубовая, деревянная ванна. В иные дни, особенно когда шла непрерывная запись альбома, такая ванна была просто спасением. Кё приезжал домой из студии далеко за полночь, смертельно усталый и наскоро приняв душ, валился спать. Зато утро было его, с утра он позволял себе расслабиться. Кё залез в ванну, включил джакузи и, когда появились пузырьки, принялся рассуждать. «Самое простое дать Инорану в челюсть. Пригласить его выпить, предлог всегда найдется. А драка между собутыльниками обычное дело.» Кё сжал кулаки. Ух и врезал бы он Инорану! Но стоило представить себе сочувственный голос Сайфера: «Ино тян, это законченный идиот!» и вся радость от предстоящей драки пропадала. А ещё каким способом Сайфер будет утешать Инорана? Сайфер знал много всяких способов утешения и все они были очень действенными. Кё с такой злобой посмотрел в угол, как будто там действительно стоял ненавистный Иноран. «Можно попробовать отбить его у Сайфера. Великолепная идея, да только как?» Иноран никогда не проявлял к Кё никакого особого интереса. Да и он к Инорану тоже. «Подойди к нему и сказать «Привет, Ино тян! Не желаешь ли ты стать моим любовником?» И что он скажет? «Завязывай с пьянкой, Кё кун, столько пить нельзя!» Тут ещё есть один вопрос: сможет ли он переспать с человеком, к которому равнодушен. Кё усмехнулся. «Мда… дать в морду куда проще…» Вторая идея оказалась ещё хуже первой. И сколько Кё не думал о Иноране, всё так или иначе вертелось вокруг этих двух убогих идей. Наконец Кё решил оставить Инорана в покое и подумать о Сайфере. Тут, на первый взгляд, все было просто. Прямо на поверхности лежала затасканная идея про «одну реку, в которую нельзя войти дважды.» «Прошло столько лет! Мы слишком изменились: и я, и он! Можно написать на эту тему красивое стихотворение…» Кё выключил джакузи, вылез из ванной и подошёл к огромному зеркалу в деревянной раме. Он себе очень понравился. Растрепанные светлые волосы, миндалевидные глаза, припухшие губы и стройная фигура. Строен и красив. Ещё красивее, чем прежде. Несомненно, он изменился в лучшую сторону. А вот Сайфер может быть не так уж и хорош. Может он сейчас так выглядит, что Кё будет гадать куда же делось былое очарование. Может его рот превратился в узкую тонкую нитку, а под глазами набрякли мешки. Может уже и ревновать не к чему! Выход был вполне очевиден. Печальное лирическое стихотворение о быстро текущем и не щадящем никого времени уже начало складываться в голове Кё, когда он купил диск с последним концертом «Craze». Два часа пролетели как одно мгновение. Надежды на то, что бывший любовник постарел и стал безобразен, не оправдались. За прошедшие годы Сайфер стал старше, но если раньше он был просто хорош собою, то теперь его победительная красота проникала в самое сердце. Он был необыкновенно, фантастически красив. От него нельзя было оторвать взгляд. Глядя на титры, идущие под последнюю песню концерта, Кё подумал, что единственный шанс видеться с Сайфером— заняться с ним общим делом. Что же ему предложить? Например, юбилейный концерт группы. Можно будет сыграть все свои старые хиты. Публика будет предаваться ностальгическим, прекрасным воспоминаниям и все разойдутся довольные. А Кё получит месяца два постоянных встреч, что очень неплохо, если использовать это время с умом. Можно предложить возродить «D'erlanger». Это, конечно, чистой воды авантюра! Фанатам уже за тридцатник. Они запросто могут не принять новые песни, новую манеру исполнения, новый имидж. Кроме старых фанатов, нужно будет завоевывать новую аудиторию. В зале на восемьдесят мест это как-то раз удалось… Но чем больше Кё думал, тем больше ему нравилась идея возрождения группы. «В одну реку нельзя войти дважды? Ну, это мы ещё увидим!» И всё-таки Кё медлил. Ему очень не хотелось звонить Сайферу. Роль у него была незавидная. Ушедший со скандалом бывший любовник сам приполз обратно на брюхе. Наконец он взял себя в руки и с облегчением выслушав, что никого нет дома, сказал автоответчику тщательно обдуманную обтекаемую фразу: «Добрый день, это говорит Хироси Изоно. Я бы хотел договориться о встрече. Заранее спасибо. До свидания.» Хитрая фраза предлагала Сайферу самому определить их отношения. Сам Кё затруднялся их определить. Кто он теперь Сайферу? Кё кун? Кё тян? Кё сан? Хироси Изоно сан? Теперь Кё почти жалел, что позвонил и чувства его варьировались от «какой же я дурак, зачем я вылез со своей идеей» до «надо хотя бы попытаться!» Был ещё вариант, что Сайфер просто не удостоит его ответом и всё закончится, не начавшись. И хотя приличия позволяли ждать ответ в течении недели, уже через день неопределённость стала невыносимой и что-то вроде:"Прошу простить меня, уважаемый Изоно сан, но мой слишком плотный график, к моему глубочайшему сожалению, не дает мне возможности встретиться с вами», стало представляться Кё неплохим вариантом. По крайней мере, всё ясно и никаких надежд. Неопределённость выбила Кё из колеи до такой степени, что он не читая, подписал какую-то бумагу, поданную ему менеджером.В результате оказалось, что со среды и на неделю группе будут давать студию с 6 утра и до двух дня. Кё был «совой» и обычно ложился спать не раньше часу ночи и перспектива целую неделю вставать в пять часов утра не привела его в восторг. На третий день Кё, придя с репетиции и просматривая содержание автоответчика, услышал долгожданное сообщение Сайфера. Он предложил Кё встретится в пятницу в три часа дня в ресторане. С одной стороны, Кё был несколько разочарован — он хотел встретиться вечером, чтобы обстоятельно, без помех поговорить. Встреча в середине дня означала, что Кё предлагалось изложить своё дело, кратко обсудить его и побыстрее вымётываться. С другой стороны, было очевидно, что Сайфер назначил ему в качестве встречи первое же своё свободное «окно» в расписании. Почему так быстро? Он же не знает, о чем пойдет разговор! Может быть просто хотел увидеть Кё?.. Но Сайфер не был бы собою, если бы добавил ложку дегтя в бочку меда. Он ответил ему точно такой же неопределённой фразой. Так что непростой вопрос о их теперешних взаимоотношениях вернулся к Кё обратно. Тем не менее Кё настолько сиял, что товарищи по работе стали интересоваться, уж не получил ли он большое наследство от неизвестных родственников.На что Кё сказал, что у него прекрасное настроение, потому что весна, поют птички и скоро зацветёт сакура. А на это ему сказали, что птички так же точно пели ещё два дня назад и это не мешало ему ходить мрачным и придираться к окружающим. На что Кё ответил таким ликующим взглядом, что товарищи резонно предположили, что он просто влюблён. Кё и не думал это отрицать. Жизнь ему казалась в розовом свете, а грядущая пятница — самым чудесным днём в этом году. Но увы, всё сложилось не так, как предполагал Кё. Такой долгожданный вечер пятницы он повел дома с пивом «Asahi» в его разнообразных вариантах и арахисовыми орешками вместо закуски. И жизнь казалась ему в желтом цвете разочарования и обиды. На ковре в кабинете валялись мелкие осколки от дисков, а сам Кё, отрешённо глядя на них, вспоминал наиболее яркие моменты прошедшей встречи. В ресторан Кё явился, одетый в синие джинсы и в романтичную белую рубашку с длинными рукавами. Рубашка очень шла Кё и выполняла одновременно роль талисмана — в ней Кё всегда везло. Сайфер был одет в чёрные джинсы и черную, красиво обтягивающую его фигуру, футболку без рукавов с стилизованным солнцем на груди. У Кё защемило в груди — до того он был красив! Сайфер поднялся из- за стола, приветствуя Кё, но не произнес ни слова. Было очевидно, что он ждёт, как его назовет Кё и помогать ему он не собирается. Кё решил держаться средней линии. — Привет, Сайфер… кун, — сказал он с небольшой заминкой. — Привет, Кё кун, — ответил в тон ему Сайфер, — наверно, в таких случаях принято говорить: «Ты совсем не изменился.» У Кё с души свалился тяжёлый камень. По крайней мере, теперь их отношения определены. Уже хорошо. — А вот ты изменился, ты очень эффектно выглядишь… Сайфер в ответ на комплимент улыбнулся одними уголками губ, так, как это умел делать он один. Эта улыбка всегда сводила Кё с ума и ему немедленно захотелось подпоить Сайфера, затащить в свой дом, выключить телефон и не выпускать несколько дней. И всё это время заниматься только любовью. А всё остальное пусть подождёт… «Ну и как в таком состоянии говорить о делах?» Но Сайфер смотрел выжидающе и Кё перешёл к делу. — Ты когда-нибудь думал о возрождении «D'erlanger»? Сайфер прищурился. — Ты, должно быть, позабыл, что в канун Рождества много лет назад, участники нашего фанклуба получили милую рождественскую открытку о том, что «D'erlanger» «распались навсегда»? Кровь бросилась в лицо Кё. — Это была твоя идея! — запальчиво сказал он.— Это же надо так испоганить людям Рождество! И кому — фанатам, которые всегда нас поддерживали! Но виноват, естественно, остался я! — А ты ни в чем не виноват, верно? — отчеканил Сайфер холодным тоном.— Ты чист и невинен как дитя! Ты опоздал с твоим предложением, Кё кун, лет этак на восемь! Мы уже давно перестали даже шутить на эту тему. Тебя внезапно чем-то перестало устраивать твое соло? Мои сожаления! А меня наша группа целиком и полностью устраивает! Особенно вокал Таска! Кстати, советую для начала поговорить с ним. Ему, кажется, нравиться работать с нами. Это был запрещённый приём. Сайфер знал, что глубокая неприязнь к Ёсики имела давние корни в душе Кё. И виной было не только критика его вокала, но и попытка Ёсики переманить Хиде прямо в присутствии его группы «Saver Tiger». Это было просто неслыханно! Кё возмутился и полез было в драку, но Хиде отшутился, сказав, что он и «Saver Tiger» заключили «сюдо» — любовный пакт и он поклялся перед всеми богами, что будет любить только группу «Saver Tiger» и будет верен ей до самого её распада (если она, конечно, распадётся!). Пока Кё, который спьяну плохо соображал, пытался понять, что именно хотел сказать Хидэ, его вывели на воздух и отвлекли чем-то. Но Кё, разумеется, ничего не забыл и иначе как подлостью это поведение Ёсики не называл. Теперь Сайфер предоставил ему отличную альтернативу: либо он в свою очередь поступает подло, пытаясь развалить «Craze» и отнять у Таска, которого уважал, место вокалиста, либо ставит крест на своих планах. Причём, если он поступит подло, Сайфер обязательно укажет ему на это и он будет выглядеть как последний идиот. Не говоря уже о том, что Сайфер откажется иметь с ним дело как с непорядочным человеком. Словом, это был красиво завуалированный отказ, как раз в духе Сайфера. Ке скрестил руки на столе и уронил на них голову. «Безжалостная сволочь, ты не оставил мне ни одного шанса!..» Вишенкой на торте был последний пассаж Сайфера. «Кё кун! Зачем тебе искать что-то на стороне? Я думаю, среди твоих друзей и знакомых найдутся желающие петь с тобой дуэтом…» То есть, Сайфер недвусмысленно предлагал ему завести любовника и оставить его в покое. «Если бы я мог, я послал бы тебя к чертовой матери!» Он вернулся домой и первым делом расколотил всю купленную коллекцию дисков «Craze» и только после этого заново обрёл утраченную способность соображать. Он тоскливо подумал, что во-первых, Тецу не прав. От перемены мест слагаемых сумма заметно изменилась. Раньше он сначала напивался, а потом бил, что под руку попадалось. Теперь ему не обязательно было напиваться в хлам, чтобы расколотить что-нибудь. Можно было совсем наоборот: сначала разбить, а потом уже выпить… А во-вторых, было похоже, что Сайфер всё-таки узнал про интервью. Откуда? Прочёл? Да кому собственно интересны эти интервью, кроме фанатов? По крайней мере, не журналистам, которые задают дебильные вопросы… Фотографам? Возможно. Чем страннее интервью, тем лучше к нему фотоссесия. Кё потянулся и, не глядя, взял лежащий на столе последний журнал «FOOL'S MATE» с совместным интервью с Сакураи. Отличная фотоссесия, фотограф явно знал своё дело. Кё невольно улыбнулся. Сакураи был похож на большого хитрого кота и смотрел на Кё с таким двусмысленным выражением лица, что было непонятно, то ли он хочет его поцеловать в шею, не то укусить нацелился… А пролистав две страницы назад, Кё увидел большой портрет Сайфера и статью о «Craze»… Кё невесело засмеялся. «Ну что ж! Ты хотел его разозлить и ты его разозлил! Ты в очень подходящий момент предложил ему встречу. Это был подарок судьбы и Сайфер этим немедленно воспользовался! Как он меня, а? Достойно восхищения. Мало кто может сравниться с ним в искусстве изящно и больно бить по самолюбию… " Кё закрыл глаза. Он увидел небо, всё покрытое грозовыми тучами, и себя во дворе какой-то крепости, стоящего в синих джинсах и в своей везучей белой рубашке. А напротив его стоял смуглый красавец, одетый в синюю с полосками хакама, и целился из длинного лука прямо ему в грудь. — Твоя красота поразила меня прямо в сердце, — сказал Кё красавцу.— Зачем тебе лук? Я и так беззащитен перед тобою.Ты хочешь меня убить? Смерть принесёт мне избавление от мук. Мучить живого гораздо интересней. Рука с луком медленно опустилась. — Похоже, я тебя убедил, — безрадостно сказал Кё.—В награду ты оставишь меня себе на сладкое…» Кё отрыл глаза и видение исчезло. Надо идти спать, чтобы этот великолепный день наконец-то закончился. Он с трудом поднялся и даже сумел пройти по коридору почти до ванной комнаты, когда вдруг почувствовал, что у него кружится голова.Он прислонился к стенке, чтобы переждать головокружение, но не смог стоять и сполз на пол. Теперь Кё лежал на белоснежном и густом ковровом покрытии, судорожно за него держался и смотрел на потолок. Потолок вращался. Ке вспомнил, что однажды у него так же точно кружилась голова. Это было в тот день, когда он и Хиде любовались фейерверком.Тогда Хиде вызвал ему скорую. Сегодня вызывать скорую было некому. Потолок вращался все быстрее и перед тем, как провалиться в черную дыру, Кё подумал, что человеком, о котором он думал в свой последний час, был Сайфер и следовательно, она все-таки существует — та любовь, которую воспевают поэты — любовь до гроба…