***
Юта сидел за барной стойкой в полусонном состоянии. «Надо сходить подышать, » — промелькнуло в голове. Он встал, бросил пару купюр, взял пиджак и вышел из бара. Огни ночного Токио каждый раз подхватывали и уносили Юту подальше от этого мира, в свою вселенную, где нет убийств, жестокости и смерти. Он вдохнул аромат ночи и облокотился на стену. «Как там Ива? Наверное, нам необходимо когда-нибудь встретиться… Но у меня столько дел… А, к чёрту, лучше позвонить». Он набрал выученный наизусть номер и с удивлением отметил, что до сих пор его помнит. Монотонный звук гудков. Юта уже засомневался, не ошибся ли, но всё было правильно. Наконец, трубку взяли. — Алло. Это кто? — Ива, ты чего? Это Юта. — Простите, вы, наверное ошиблись номером. — Подожди, Ива! Я же твой сводный брат! — Извините. У меня нет братьев. До свидания. Юта ошарашено смотрел на экран. Он выпустил телефон из рук, послышался треск разбитого стекла. Он сполз по стене на землю, а по щеке впервые за пятнадцать лет скатилась слеза***
Прошло уже несколько недель. Юта безуспешно пытался дозвониться до Ивы, договориться о встрече, но названивал настолько часто, что попал в чёрный список. Он был в абсолютном отчаянии, непонимании, не мог осознать весь абсурд и реальность происходящего. Юта, будучи очень начитанным, знал о диссоциативной амнезии, но что могло спровоцировать полное стирание каких-либо воспоминаний о нем? Обычно, фуга случается неожиданно, но чтобы получить такую форму амнезии, нужно долгое время подвергаться стрессу или даже воздействию психологических травм. Что же случилось за… пару недель? Нет… даже месяцев… тут до Юты дошла ужасающая мысль: он не виделся с братом два года. Два чёртовых года он откладывал встречи, не отвечал на звонки, не мог найти пары часов, чтобы встретиться с человеком, буквально спасшим его жизнь. И по-настоящему любившим его.***
Юта сел на пол своей холодной и пустой квартиры. Она была невероятно дорогой, но полностью оправдывающей свою цену. Изящество и шик королевских покоев, лакированная мебель, картины и напольные вазы. Юта был абсолютно счастлив купить эти апартаменты, чтобы доказать всему миру, брату и самому себе, что он не пустое место, что он добился такого успеха, который многим и не снился. Это его и убило. Со своим стремлением показать себя, добиться славы и признания он забыл о самом главном. О семье. Слёзы скатывались по впалым щекам, пальцы нервно накручивали пряди, все тело ломило от недосыпа, голода, обезвоживания. Юта слышал, как течёт кровь по венам, стучит разбитое сердце. Он понял. Он не хочет жить. Вот он, нож, идеально наточенный. Сейчас Юта возьмёт его, сделает пару ровных надрезов и все кончится… Вдруг давящую тишину прорезала мелодия. Юта вздрогнул от неожиданности и хриплым голосом сказал: — Юта Номура.Слушаю — Здравствуйте, это Ива. Внутри все оборвалось.Юта сглотнул и сжал губы — Ива. Ты что-то вспомнил? — Не совсем, но звоню я по этому поводу. Нам необходимо встретиться и все обсудить. Ваши звонки меня слишком напрягли. Я вам не могу верить, но в вашем голосе чувствуется что-то знакомое, словно я правда вас когда-то знал. В кафе в 6 завтра сможете? — Да. — До встречи. Юта сжимал телефон, все ещё не веря в произошедшее. Он бросил телефон на пол, решительно пошел на кухню, взял нож и полоснул по руке. «Кита» — кафе, где Ива и Юта проводили всё своё время.***
Юта весь день провёл словно на раскалённых углях. Он бегал по апартаментам, бился головой об стены, сидел на полу, пялясь в одну точку и плакал. Очень много плакал. Он чувствовал, что сходит с ума, что его нервная система всё чаще даёт сбои, но чувство пустоты и потери все глубже пускало метастазы в сердце. Но Юта должен жить, должен своему брату. Поэтому в четыре часа он принял душ, перебинтовал ладонь, надел свою любимую белую рубашку, подаренную Ивой, и заказал такси, чтобы через полчаса с безумно стучащим сердцем идти в ресторан, где его ждёт самый дорогой человек на свете. Юта зашёл в до боли знакомые стены и на него тут же нахлынул поток ностальгии. Он сразу себя почувствовал пятнадцатилетним подростком, вспомнил пару моментов, когда он и Ива сидели с ноутбуками, делали вместе домашние задания, пили любимый обоими амаретто и разговаривали обо всём на свете. Юта нехотя встряхнул головой, дабы отогнать воспоминания, и отправился искать брата. Он практически сразу заметил его на самом уютном месте в углу. На их месте. — Здравствуйте, мистер Ики. — Простите, откуда вы знаете мою фамилию? Впрочем, неважно. Я пригласил вас, чтобы прояснить те вещи, которые не дают мне спокойно жить. Я вас не знаю, но почему-то моё сознание даёт сбой и мимолетом ко мне приходят видения, которые ощущаются настолько ясно, что вполне могут сойти за воспоминания. Мой психолог сказал, что это от переутомления, но я же не идиот. Просто он сам не понимает, что со мной происходит, а он один из лучших специалистов Японии. Я надеюсь, что хоть вы немного прольёте свет на ситуацию. Юта невольно сжал руки, а сердце пропустило удар. — Прости…те. Я ничем не смогу помочь. В моих силах только рассказать историю жизни, что может чуть освежит вашу память. — Хорошо. Попробуйте. — В 13 лет я потерял маму… И Юта рассказал все. О том, насколько дорог был ему Ива, о вечерах, проведённых вместе, об обещаниях, что они всегда будут рядом, что никогда не забудут друг друга. Но Юта не смог, не сдержал слова, забыл, и слишком поздно вспомнил. По его щекам снова и снова стекали слёзы, лёгкие отказывались дышать, а руки сжимались в кулаки. — Я не помню… я не помню вас! Не помню! Почему вы говорите все так точно, так искренне, и я очень хочу вам верить, но не могу. Да, мою маму зовут Ева, мы живём по тому-же адресу, у меня есть школа и даже с родинкой вы угадали. Но у меня не было брата. Простите…простите. — Раз мы в ресторане, давайте тогда поужинаем. Официант! Добрый вечер, мне цезарь с креветками и амаретто с двумя кубиками сахара и сливками. Ива изумлённо смотрел на Юту, пока голос официанта не вывел его из оцепенения. — А вы что будете, молодой человек? — Всё то же самое. — Через 10 минут ожидайте. Юта встал из-за стола и произнес: — Простите, мне нужно привести себя в порядок. — Конечно. Он пошел в сторону туалета, а Ива пристально смотрел в его спину, сжимая виски. Он его точно помнил.***
Юта честно хотел сходить умыться, но какое-то существо внутри него вдруг обрело контроль над ногами и понесло на улицу. Он достал завалявшуюся в кармане пальто пачку сигарет, зажигалку, вынул одну и хотел зажечь, но вдруг ему захотелось безудержно расхохотаться. Господи, это такое безумие. Его брат, самая важная часть его жизни, забыл Юту и сам медленно исчезает. Тот, кто когда-то спас его, сейчас сломал сильнее, чем пятнадцать лет назад. Мама погибла, ее уже не вернуть, не отмотать время и не пойти вместе с ней в гости, чтобы возвращаться с ней домой поздно вечером и спасти её от тех ублюдков. А Ива вот он, сидит в их самом любимом ресторане и ждёт, живой, здоровый, самый близкий и одновременно самый далёкий. Злость от абсурдности ситуации разъедала Юту изнутри, словно кислота. На место апатии и депрессии пришла ярость от безысходности, желание громко орать и избить кого-нибудь. Он готов был голыми руками оторвать головы тем, кто лишил его мамы. Он замахнулся и со всей силы ударил в персиковую стену заведения. — Так, всё дома, сейчас только Ива. Глубокий вдох… и выдох. Поправив ворот рубашки, он вернулся в теплые объятия ресторана. Он с первых секунд заметил, что с Ивой что-то не то. — Что-то случилось? — Простите, что напоминаю, но… вашу маму звали Сакура? — Да. Вы вспомнили? — Не то чтобы вспомнил, просто вспышка. — Когда это было? — Буквально две минуты назад. И тут до Юты дошло. Приступы. Когда он испытывает пик чувств, Ива вспоминает. Он вспомнил имя мамы, потому что на Юту нахлынула ярость, а тот удар в стену спровоцировал вспышку воспоминаний. Юта всё понял. — Прошу прощения за ожидание, вот ваш заказ. Официант быстро расставил тарелки и чашки с кофе, поклонился и ушёл. — Приятного аппетита, мистер Номура. — Вам тоже. Юта хотел отодвинуть свои мысли подальше на задворки сознания, но его теория не давала ему покоя. — Я должен проверить, — пробубнил он себе под нос — Что простите? — Ничего. Юта снял бинт с ладони, надавил на порез и посмотрел на лицо Ивы. Он нахмурился, чуть сжал пальцы и напряг скулы. Его теория верна, Ива делал так, когда либо сильно озадачен, либо ему больно. Юта взял нож и «случайно» уронил его на пол. — Простите, я сегодня ужасно рассеян. — Ничего, всё в порядке. Юта сполз под стол и резко провёл по ране. — Айщ! — Ива схватился за виски и зажмурился. — Простите, мне надо срочно идти! — практически выкрикнул Юта, вылетел из-под стола, схватил пальто и выскочил на улицу. Ива с изумлением посмотрел вслед убегающему молодому человеку, всё ещё чувствуя тупую пульсацию. Что-то шевелилось где-то глубоко в его подсознании, что-то, связанное с этим странноватым мистером Номурой…***
«Если мне больно или нахлынула сильная эмоция, то он вспоминает. То есть, чтобы его память восстановилась полностью мне нужно…» Юта лежал на кровати, пялясь куда-то в пустоту. Ему нужно умереть. Как бы вы отреагировали на ужасающее умозаключение о том, что самый родной человек вспомнит тебя, только если ты умрёшь? Явно бы не просто взяли нож и вонзили в сердце, верно? Юта не знал, что ему делать, как смириться с неизбежным. Он не сможет больше быть рядом с Ивой, не сможет спать на его широком плече, не сможет держать его за вечно холодную и шершавую руку, не сможет слушать его тёплый, бархатный голос и не увидит смеющихся глаз цвета тёплой карамели… Ничего. Он сам потерял своё счастье, сам порвал все ниточки, когда-либо связывавшие его с братом. Раньше его не сильно заботило, как у Ивы идут дела, он знал, что Ива в порядке, здоров и этого ему хватало. А сейчас он лежит и думает о собственной смерти во благо. До чего докатился. Бред, абсурд, сумасшествие, чушь — все эти слова роятся в голове Юты, поочередно сменяя друг друга. Такого не может быть неможетнеможетнеможет! Хотелось биться головой об стену. Конечно, он мог бы попытаться оставить своё прошлое и начать жизнь с нового листа, но это казалось ему заоблачным, запретным, и он отогнал эту мысль и запретил себе думать о ней. Лишиться Ивы — значит лишиться всего, что держит Юту в этом мире. Просто раньше он не осознавал этого. К чёрту ему сдалось его производство, деньги, апартаменты. Нет Ивы — нет смысла. «Интересно, чем было бы быстрее убить себя? Может взять пистолет, доставшийся от дедушки в наследство? Или может листики каладиума пожевать? Не зря стоит такой красивый, с розовыми листиками, — иронично, но его подарил Ива, когда Юта только-только переехал в апартаменты. — Экзотика никогда не помешает, главное ухаживай за ним, не забывай. Считай, забыл про него — забыл про меня. Так он говорил, аккуратно ставя цветок на широкий подоконник. И Юта не забывал про растение, а тот оказался благодарным сожителем — разросся в целые джунгли. Юта даже разделил его на два горшка, хотел Иве один подарить, да только всё времени не было… Юта сгорал от злости на самого себя и всё никак не мог угомонить небезосновательно разбушевавшуюся совесть. — Всё, я хочу спать, — произнес он в звенящей тишине квартиры и отправился на кухню. Просто так Юта ни за что бы не уснул, поэтому достал из аптечки упаковку снотворного, лежавшего там уже не один год. Удостоверившись, что срок годности ещё не вышел, он заглотил пять таблеток и запил водой. "Кажется, перестарался…" — мимолётно пронеслось в голове и измученное бессонными ночами и самобичеванием сознание быстро покинуло нерадивое тело.***
Он шёл по пустоте. В прямом смысле по пустоте. Это не объяснить словами, но если вкратце, то тебя будто нет, и ты есть одновременно. Странно, да? Но так все и было. Юта не осознавал себя как что-то материальное, скорее, как крупинку сахара, которая вот-вот растворится в чае. Или кофе, как вам удобно. И вот эта полурастворившаяся крупинка куда-то перемещалась. Хоть Юта и не чувствовал пространство вокруг себя, но он почему-то твёрдо знал, что ему плохо. Не Юте, а пространству. Это место чувствовало себя просто ужасно, оно было пропитано густой, вяжущей болью. И как только Юта останавливался, эта боль переходила и на него. Она обволакивала, словно туман, он страдал вместе с пустотой. Он хотел бороться, хотел пересилить адские муки, но ведь сдавать так легко. Он слишком долго пытался справиться с тем, что ему не по силам, поэтому сейчас легче просто дать боли свободу и разрешить поглотить себя, просто отпустить своё сознание. И вот он практически готов… как вдруг пустоту пронзает оглушительный, звенящий шум, всё начинает рассеиваться и Юта просыпается.***
Он очнулся в холодном поту, весь мокрый и отвратительно уставший. Всё тело ломило, а голова гудела. В тишине надрывался телефон, и Юта поспешил ответить. — Алло, мистер Юта Номура? — Да. — Капитан полиции Токио Кио Томияма. Вы знакомы с мистером Ивой Ики? — Да, это мой… друг. Что-то случилось? — Он бесследно исчез. Вы последний, кому он звонил. Сможете приехать в отделение через час? — Да… Да, конечно. — Хорошо. До свидания. Юта опустился на кровать, тупо глядя в экран телефона. Ива пропал.