Little Space

      Выбор одежды всегда был долгим, но приятным и интересным занятием для Чонгука. Его большая и просторная гардеробная совмещена с уютной спальней, выполненной в светлых тонах: белоснежные обои и идентичный им по цвету тюль на окнах; кинг-сайз кровать с белым постельным бельём, мягкими, пастельного цвета подушками и пушистым пледом; раскинутый на паркете мохнатый ковёр; множество дорогих, больших и маленьких, плюшевых игрушек и, наконец, громадный шкаф-купе с зеркалами во всю стену, вмещающий в себе не только отделы для различных видов одежды, но и выдвижные тумбы с десятками брендовых свитшотов, лонгсливов, свитеров и многих других вещей. Верхние полки заполнены головными уборами, а нижние хранят в себе носки, колготки и красивейшее, до безумия дорогое нижнее бельё, по большей части женское, чем мужское.       Честно говоря, девяносто процентов вещей гардероба Чона из женского отдела. Чонгук любит милые, раскрывающие его внутренний мир вещи, и его гардероб — это коллекция ценой в десятки тысяч долларов, которую с радостью регулярно пополняет его любимый бойфренд. Щедрого мужчину зовут Ким Намджун, ему тридцать два года, по профессии он политолог. В этой квартире пара живёт вместе уже год, и привязаны они очень сильно. Чонгук и Намджун нашли друг в друге то, что искали очень долго, и обрели покой, неизвестный им до встречи. Ментальную связь между ними объяснить словами крайне трудно, но главное одно: Чонгук нуждался в опеке и внимании, а Намджун, встретив младшего, наконец нашёл, кем заполнить дыру в своей душе. Он обрёл счастье в больших и очень красивых глазах, принадлежащих девятнадцатилетнему парню, ужасно одинокому и потерянному в этом мире. Чонгук находится в little space и считает себя маленьким, поэтому сталкивается с непониманием, а иногда даже отвращением и жестокостью по отношению к себе.       На часах полдесятого утра. Чон, уже успев принять душ и почистить зубы, наконец-то направляется в свою гардеробную, чтобы выбрать одежду на сегодня. Парень сбрасывает с себя мокрое полотенце и отодвигает дверь шкафа-купе вправо, сразу же выдвигая ящик с нижним бельём. Яркое утреннее солнце приятно греет его нагое тело, проникая через приоткрытое окно и вызывая мурашки. Чонгук проводит пальчиками по аккуратно сложенным трусикам, раздумывая, какие ему стоит выбрать. Разнообразию их моделей, доступных в женских магазинах, он искренне радуется. У него есть трусики для разных случаев, отличающиеся друг от друга видами ткани, степенью открытости, удобства и глубиной вырезов. Сейчас Чонгук останавливает выбор на бледно-розовых хлопковых слипах, удобных и красивых, сразу же аккуратно натягивая их на своё продепелированное, гладкое тело, такое нежное на ощупь. Мальчик не может не покрутиться перед зеркалом и не провести по своим бёдрам рукой, налюбовавшись отражением сполна. Лучи солнца дополняют красивую картину, ложась вдоль тела Чонгука и как будто специально подчёркивая его красивые изгибы, заставляя кожу блестеть и переливаться. Он себе очень нравится в зеркале, и ему хочется срочно пойти и показаться папочке, чтобы получить от него порцию комплиментов. Но Чонгук решает, что всё-таки стоило бы одеться, поэтому достает с вешалки объёмный розовый свитшот, полностью прикрывающий его попу. На кончиках его рукавов пришиты атласные бантики, а на груди выстрочены небольшие сердечки и голубая надпись на английском языке. Также Чонгук натягивает на себя белые носочки, наконец заканчивая одеваться. Парень срывается с места и бежит на кухню, желая быстрее увидеть папочку. Сегодня выходной, поэтому тот остался дома, а значит, они в кои-то веки смогут провести день вместе. Чонгук забегает на кухню и, увидев мужчину, сидящего за ноутбуком в серых спортивных штанах Nike и белой приталенной футболке, в очках и с чашкой кофе в руках, радостно идёт к нему.       — Доброе утро! — здоровается мальчик, улыбаясь и подходя вплотную к Намджуну. Старший улыбается ему в ответ и, поставив чашку на стол, обвивает рукой талию Чонгука, обнявшего его за шею.       — И тебе доброе утро, Чонгук-и. Вчера папочка обещал вернуться не поздно, но дел оказалось намного больше, чем он рассчитывал. Прости, что ты снова засыпал один, — поглаживая спину Чона, извиняется мужчина. — Ты простишь меня? — заглядывает Намджун в глаза мальчика, надеясь не найти там обиды.       — Всё нормально. Ты ведь сегодня будешь со мной целый день, да? — воодушевлённо спрашивает Чонгук, опёршись на стол.       — Сегодня вечером я хочу пригласить тебя на свидание, — неожиданно отвечает Намджун, радуясь счастью в глазах мальчика, немного покрасневшего от услышанного предложения.       — Правда? Ура! — вновь обнимает мужчину Чонгук, уже предвкушая сегодняшний вечер. — Куда мы пойдём? Во сколько?       — Пойдём в парк аттракционов. Хочешь?       — Конечно! — громко выкрикивает мальчик, удивляясь, почему папочка вообще спрашивает. Парк аттракционов — самое лучшее и весёлое место на планете. Если бы Намджун разрешал, он бы ходил туда каждый день.       — Тогда отлично, ближе к вечеру поедем, — мужчина оглаживает талию мальчика обеими руками, рассматривая своего малыша. — Ты, как всегда, прекрасно выглядишь. Такой красивый мальчик, — восхищается внешним видом Чонгука Намджун, заставляя мальчика улыбаться, глядя в пол, и, расслабившись, стоя позволять папочке бродить по его молодому телу руками; с бёдер подниматься к груди и гладить грудную клетку, нащупывая через толстую ткань свитшота твердеющие сосочки.       — Что ты делал за компьютером? Разве у папочки сегодня не выходной? — интересуется Чон, заглядывая в экран ноутбука и заставляя мужчину тоже туда посмотреть.       — Почту проверял, а ещё заказывал нам завтрак, так что скоро приедет курьер. Будешь кушать.       — И панкейки будут?       — Без панкейков никак, конечно, — отвечает на очевидный вопрос Намджун, усаживая мальчика себе на колени.       — Папочка, — зовёт Чонгук, разглядывая бантики на своих рукавах.       — Что?       — А что, если мы... — мальчик поднимает голову и, глядя на Намджуна, поправляет его очки и заправляет пальчиками выбившуюся прядь его тёмно-русых волос, ощущая горячее дыхание на своей шее. — Пока курьер не приедет... Ну... — Чонгук наклоняется и оставляет на чужой шее короткие поцелуи, несмело начиная водить руками по накаченному телу папочки. Намджун в ответ на это хрипло смеётся, удобнее располагая Чонгука у себя в руках.       — Я лишь провёл по твоему телу руками, а твой маленький член уже бесстыдно встал? — вгоняет мальчика в краску Ким, но тот согласно кивает, признавая это. — Ты не можешь и дня прожить, не будучи хорошенько выебанным, да, зайка?       — Папочка...       — Отвечай, малыш. Давай, скажи это, скажи «папочка, я не могу и дня прожить без твоего члена».       Большая волна возбуждения накрывает мальчика, и он чувствует, как его трусики намокают в предэякуляте.       — Папочка, я... я не могу и дня прожить без твоего члена, — после этих тихих слов Намджун залезает руками под длинный свитшот Чонгука и, нащупав мокрые в районе головки члена трусики, не снимает их, а просто отодвигает в сторону, открывая для себя пульсирующую дырочку.       — Засунь пальцы себе в рот, — приказывает Намджун, смотря на милое, смущённое лицо перед собой. Чонгук слушается и засовывает указательный и средний пальцы на две фаланги себе в ротик, смачивая их слюной. — Глубже. По основание, — следит за пошлой картиной Ким, наслаждаясь тем, как пальчики парня погружаются в мокрую глотку и слюна стекает по его подбородку, в то время как огромные мальчишеские глаза ждут следующего приказа:       — Хорошо смочи свои пальчики и растяни себя ими.       Чонгук вытаскивает пальцы изо рта и заводит руки за спину, входя сначала одним, а потом и двумя пальчиками внутрь, старательно готовя себя для папочки. Однако смазки оказывается недостаточно, и он во второй раз погружает пальцы в рот, облизывая их перед довольным Намджуном. Спустя полторы минуты Чонгук произносит: «Всё» — и, получив поцелуй в щёчку, обвивает сильную шею руками, но Ким приказывает развести этими ручками свои ягодицы, чтобы папочке было удобней трахать своего хорошего мальчика. Мужчина чуть приподнимается, чтобы приспустить свои спортивки, а затем, придерживая одной рукой Чонгука, второй — свой твёрдый член, направляет ствол внутрь, понемногу распирая тугие стенки ануса; сразу же начиная слушать хныканье мальчика, сладко скулящего и стонущего от любимого чувства заполненности. Когда член входит наполовину, Намджун томно приказывает:       — Начинай двигаться.       Чонгук приподнимается так, что лишь головка остаётся внутри, и медленно опускается, жадно ловя воздух ртом, хныча и вытирая о себя потные ладошки. Мальчик вновь поднимается и насаживается обратно, начиная двигаться быстрее; смотрит на папочку, наблюдая за удовольствием на его лице.       — Ниже опускайся, малыш. Давай, папочка хочет ниже.       Чонгук хмурит брови и насаживается сильнее, придерживая основание члена Намджуна своей рукой, а затем убирает ладонь и опускается по основание, издавая протяжный стон и начиная плакать от ощущения боли, граничащей с ошеломляющим удовольствием.       — Давай, малыш, — Намджун утирает его слёзы и целует мальчика сначала в губы, а затем в каждую щёчку, успокаивая.       Чонгук приподнимается и опускается, член входит уже проще, и он начинает буквально прыгать на нём, громко хныча и скуля от попадания по простате. Намджун ощущается таким большим, так прекрасно заполняет его дырочку. Маленький член Чонгука, прижатый нежными трусиками, даже не стимулируется, и мальчику так стыдно говорить папочке, что он уже хочет кончить. Поэтому он специально перестаёт направлять член в простату, ведь в противном случае он не выдержит больше десяти секунд, а удовольствие очень хочется продлить. Намджун растягивает слипы Чонгука, отодвигая их ещё больше, отчего они практически трещат по швам, а яйца мальчика выскальзывают из-под ткани. Прикрытым остаётся лишь член Чонгука, а растянутые на нём трусики теперь полностью испорчены. Намджун видит, что силы покидают тело его малыша, усердно старающегося доставить удовольствие папочке. Поэтому он поднимается на ноги прямо с Чоном на руках и кладёт его на кухонный стол, переворачивая на живот и сразу же заново вгоняя член внутрь, принимаясь самому управлять процессом. Одной рукой Ким прижимает голову мальчика к поверхности, а второй — опирается на стол, грубо трахая Чонгука, наслаждаясь звуком бьющихся друг о друга тел и громкими криками Чона. Ноги младшего свисают со стола, не доставая до пола, а пальчики периодически сжимаются от особо глубоких толчков.       — Я хочу кончить, пожалуйста! Папочка, можно мне кончить? — между своими стонами кое-как умудряется вставить Чонгук.       — Давай, малыш, кончи прямо в свои трусики, — буквально натягивает тело парня на свой член Намджун, словно безвольную куклу, которая только и рада, что ею так пользуются.       Тёплая сперма Чонгука выплёскивается в обтягивающую половой орган ткань со сладкими, усиленными во время оргазма всхлипами. Намджун делает ещё несколько толчков, а затем стягивает со стола младшего и ставит его на колени перед собой.       — Открой ротик, — Чонгук слушается и размыкает губы, нетерпеливо ёрзая на полу и невинно смотря вверх. Намджун последние разы проводит рукой по стволу и гортанно рычит, кончая в рот мальчика. Немного спермы оказывается на его щеках и над верхней губой, поэтому мужчина собирает её большим пальцем и отправляет на высунутый язычок парня. — Глотай, — наконец разрешает он, и Чонгук, проглотив всё, открывает рот и показывает, что там ничего не осталось.       Намджун гладит по волосам и хвалит за отличное поведение своего хорошего мальчика. Чонгук краснеет от очередного комплимента и на трясущихся ногах поднимается с пола. Намджун придерживает мальчика и помогает снять его испорченные трусики, сразу же выбрасывая их в урну, как вдруг в дверь звонят.       — Наш завтрак привезли, — догадывается Намджун и, натянув спортивки, выходит из кухни в коридор к входной двери.       — Я уже наелся, — говорит себе под нос Чонгук и слизывает почти засохшие остатки спермы с уголков своих губ, смущённо улыбаясь.

***

      Целый день пара проводит в гостиной, по большей части смотря любимое аниме Чонгука и лёжа в обнимку на диване, время от времени целуясь. Когда это надоедает, мальчик вспоминает, что у них сегодня свидание, и, придумав что-то, убегает в свою комнату. Чонгук просит не подглядывать, поэтому Намджун притягивает к себе ноутбук и решает немного почитать, открывая начатую книгу.       Через двадцать минут он слышит приближающийся топот ног, и в следующую секунду в проходе показывается его радостный малыш, что-то прячущий за спиной.       — Что там у тебя? — интересуется Намджун, отрывая взгляд от ноутбука и снимая очки. Чонгук начинает хихикать, радуясь, что папочке интересно. Он присаживается рядом с ним на диван и вытягивает руки вперед, улыбаясь в ожидании реакции мужчины. Намджун планировал увидеть в руках мальчика какой-то предмет, но перед собой он наблюдает следующую картину: каждый ноготок Чонгука окрашен в разные пастельные цвета, а на его указательных пальцах даже приклеены маленькие наклейки. Намджун меняется в лице, и его заинтересованность уходит, давая волю нахмуренным бровям и слегка рассерженному взгляду. Чонгук теряется и едва плачет, не понимая, почему папочка злится.       — Я не понял, когда ты успел сходить в маникюрный салон без моего разрешения? — с наигранной злостью спрашивает Намджун, замечая, как на смену слезам его малыша приходит хохот.       — Папочка! Ты что! Это я сам сделал! Только что, там, у себя в комнате! — указывает пальцем в сторону своей комнаты смеющийся Чонгук. Маникюр у мальчика получился немного небрежный, особенно на правой ручке. Но мужчина понимает, что его малыш очень старался, поэтому решает подыграть ему и делает вид, что подумал, будто Чонгук-и сделал его в салоне.       — Сам сделал? Так красиво? — широко раскрывает глаза Намджун, беря руки мальчика в свои ладони и рассматривая каждый пальчик по отдельности.       — Да, — гордо отвечает Чонгук, тоже рассматривая свои ноготочки. — Теперь мы можем собираться в парк аттракционов? Я думаю, уже пора! Мы опаздываем, — хмурится парень, оборачиваясь к настенным часам.       — Мы не опаздываем, парк работает допоздна, — смеётся мужчина, — но, думаю, мы уже можем собираться.       Чонгук подрывается с места и летит в свою комнату, уже на ходу раздумывая, как он оденется на свидание, чтобы понравиться папочке. Мальчик забегает в комнату и, открыв шкаф, становится на носочки и тянет ручки к верхней полке, чтобы достать свои любимые розовые штанишки. В такой позе его свитшот бесстыдно и слишком высоко подскакивает, оголяя интимные части тела. Чонгуку приходится сходить за пуфиком, чтобы, только встав на него, ему удалось дотянуться до нужной вещи. Он также выбирает голубую кофту и высокие голубые носки с белыми полосками, а после решает дополнить образ небесного цвета кроссовками на высокой платформе. Чонгук подходит к своему небольшому туалетному столику и, достав из шкатулочки персиковый блеск, наносит его на губы, а затем добавляет румяна на щёки и совсем немного хайлайтера на выступающие участки лица. Мальчик хватает со стола свой айфон и бежит к зеркалу делать селфи, полностью довольный своим внешним видом. На улице как раз «золотой час», поэтому фотографии получаются действительно красивыми и атмосферными. Чонгук делает ещё несколько снимков в других позах и, подхватив свой рюкзачок с пола, идёт искать Намджуна. Чон заглядывает на кухню и в гостиную, но мужчину там не находит, поэтому решает поискать в его спальне. В этот момент оттуда как раз выходит Ким. Классические джинсы на его длинных спортивных ногах, расстёгнутая на несколько пуговиц лёгкая рубашка, чёрная лаковая обувь и золотые ролексы — такой Намджун действительно завораживает. И Чонгук замирает, с нескрываемым восторгом рассматривая мужчину.       — Папочка такой красивый, — делает комплимент Чонгук, краснея.       — Ты выглядишь как самая красивая куколка, малыш. Мне так повезло с тобой, — Намджун подходит к мальчику, приподнимает его смущённое лицо за подбородок и, наклонившись к нему, нежно целует в губы, переплетая их пальцы. Ким аккуратно отстраняется, рассматривая звёздочки в больших глазах напротив.       — Ну что, идём? — Чонгук кивает в ответ и, широко улыбнувшись и так и не отпустив правую руку Намджуна, идёт с ним на выход, к его машине. Мужчина открывает парню пассажирскую дверь, а сам садится за руль. Чонгук сразу же начинает выбирать песню, и, как только Намджун выезжает с парковки, салон заполняет голос любимой Арианы Гранде. На припеве Чонгук подпевает её «break up with your girlfriend; yeah, yeah, 'cause I'm bored» своим ангельским голоском. Он даже не знает английский, однако припев выучил наизусть. На самом деле, Намджун не раз начинал учить мальчика иностранному языку, но каждый их урок, практически не начавшись, заканчивался сексом, поэтому идею он отбросил. Мужчина лишь умиляется своему наслаждающемуся песней парню, поглаживая его ножку свободной от руля рукой.       Через двадцать пять минут пара паркует машину возле парка аттракционов и направляется ко входу. На улице уже стемнело, поэтому парк светится как новогодняя ёлка; всё украшено гирляндами и разноцветными фонарями; отовсюду льётся музыка и пахнет уличной едой. В жаркий летний выходной день здесь собралось много народу, пришедшего семьями, парами или компаниями друзей. На входе в парк посетителей встречают аниматоры, переодетые в костюмы любимых персонажей мультфильмов и фильмов, а также продаются сувениры и другие игрушки. Глаза Чонгука загораются, и он, сильнее вцепившись в руку папочки, тянет его вперёд, счастливо улыбаясь.       — Папочка, давай покатаемся там, — мальчик тычет пальцем на большое светящееся колесо обозрения, а затем указывает на американскую горку. — Или лучше там! Можно мне мороженое? — просит Чонгук, желая быстрее попробовать всё, что здесь есть.       — Можно всё, но только если ты перестанешь меня тащить и будешь себя хорошо вести, — отвечает мужчина, и Чонгук часто-часто кивает, обещая не вредничать. Намджун подходит к кассам и покупает два вип-билета на аттракционы на целый день и всё равно еле успевает за вечно порывающимся бежать Чонгуком, выбирающим первую горку.       Через два часа катаний замаравший шоколадным мороженым щёки Чон почти валится с ног и падает на одно из кресел-мешков, кажется, в зоне отдыха, наконец выплеснув всю свою энергию. Намджун с большими плюшевыми медведем и кроликом в руках усаживается на мешок рядом. Чонгук таращится на мужчину, а потом начинает хохотать, взявшись за живот.       — Я не знаю, папочка, ты такой смешной с ними! — Чонгук вытирает выступившие слёзы, умиляясь Намджуну.       — Это ты смешной, весь в шоколаде, — мужчина тянется к мальчику и, вытерев мороженое возле его губ, улыбается, заставляя парня любоваться его ямочками. — А вообще, это твои игрушки, так что сам и будешь их нести.       — Но ты же их выиграл для меня!       — Так ты же попросил! — Чонгук не находит на это ответа и, улыбаясь, подходит к мужчине и забирает у него плюшевых медведя и кролика, рассаживая каждого на отдельные кресла-мешки.       — Они на нас похожи, — замечает сходство мальчик, снова начиная хохотать.       Намджун оглядывается назад, почувствовав запах жареного на костре мяса, и замечает за собой бар, только сейчас осознавая, что они сели в кафешке под открытым небом. В следующую секунду к ним подходит официантка, раздает меню и спрашивает, чего они желают. Чонгук косится на девушку, скептически осматривая её рабочую рубашку со слишком глубоким декольте.       — Раз уж мы здесь, ты что-то будешь? — предлагает Намджун, и Чонгук начинает выбирать. — Только не сладкое, — тычет пальцем мужчина, замечая его надутые губки и понимая, что теперь мальчику нужно заново думать, потому что он уже готов был заказать какое-то пирожное.       — Ну, тогда мне удон с курицей. И клубничный коктейль, — Чонгук откладывает меню, подсаживаясь ближе к низкому столику.       — Хорошо, тогда мальчику удон и клубничный коктейль, а мне, пожалуйста, стейк и светлое пиво ноль пять, — диктует Намджун, ожидая, пока девушка запишет.       — Какой стейк будете? — улыбается официантка, наклоняясь к мужчине и указывая пальцем на раздел меню со всеми видами стейков, которые у них готовят. Чонгук таращится на большую грудь девушки, оказавшуюся буквально у лица папочки. «О боже мой, он посмотрел туда! Он смотрит!» — кричит про себя мальчик, быстро отводя взгляд, начиная перевязывать шнурки на своих кроссовках, как будто сейчас это очень важное занятие. Девушка почему-то хихикает, и в горле Чонгука образовывается ком, а нижняя губа начинает предательски дергаться. «Чего она ржет? Она на работе! Почему она вообще смотрит на папочку, почему она, о боже, кладет руку на его плечо!» Мальчик правда старается себя контролировать: пытается успокоить бешено бьющееся сердце, начинающие жечь глаза и трясущиеся ручки. Чонгук пытается глубоко дышать, паника вроде бы проходит, и он успокаивается.       Девушка нагибается, буквально подставляя под нос Намджуна свою грудь, настолько низко, что мужчина чувствует запах её духов. Ким с детства привык к вниманию слабого пола и всю свою жизнь — чаще, чем хотелось бы, — становился жертвой нескрываемого флирта с его стороны. Каждую из девушек привлекают разные вещи: кто-то кладет глаз на дорогие часы на запястье, сразу начиная охоту на потенциального шугар дэдди; кому-то приглядывается красивое лицо; кому-то — шикарное спортивное тело. На пальце Намджуна нет обручального кольца, и под руку он ни с одной девушкой не ходит, поэтому и выглядит как холостяк. Чонгук выглядит как подросток со своим средним ростом, беби-фейсом и милой детской одеждой. Поэтому, даже если Ким переплетает с мальчиком пальцы или уделяет ему какие-либо другие знаки внимания на улице, парня просто принимают за младшего брата мужчины. Чонгук просил Намджуна не целовать его при людях, обосновывая это тем, что ему не нравятся взгляды, направленные на них, а старший и не настаивает. Последнее, чего он хочет, — это чтобы его малыш столкнулся с гомофобией в свою сторону, не дай бог услышав что-то вроде «пидоры, снимите себе номер» или любую другую фразу, способную сделать ему больно. Если бы кто-то выкинул подобное, и Чонгук-и это услышал, Намджун бы не смог проигнорировать это. Ему бы пришлось разбить лицо этому ублюдку. Однако мужчина не может допустить, чтобы мальчик стал свидетелем такой жестокой картины. Ким боится, что его ярость напугает малыша, поэтому своё решение оставить их отношения в тайне от внешнего мира он изменять не собирается.       Намджун поднимает безразличный взгляд на официантку, встречаясь с её прищуренными кошачьими глазами и лёгкой улыбкой.       — Говяжий стейк, прожарка медиум, — отвечает мужчина и протягивает ей меню. Прежде чем забрать его, девушка склоняется к уху мужчины и шепчет что-то, что Чонгук расслышать никак не может, но понимает: она явно не что-то дополнительное из меню советует. Мальчик закусывает губу и пытается придумать причину отойти куда-то на пару минут, чтобы успокоить подкатывающую к горлу истерику. Намджун резко отворачивает голову прочь от губ девушки, не желая дослушивать продолжение, начинающееся с «красавчик», и, бросив раздражённое «я занят», наконец обращает внимание на поникшего Чонгука, даже не желая знать, как на его отказ отреагировала убежавшая официантка.       — Чонгук, — зовёт Намджун, но встречается с игнором в свою сторону. — Чонгук, посмотри на меня. Чонгук, — строже говорит он и слышит тихое, дрожащее «что» в ответ, понимая, что мальчик уже накрутил себе в голове сценариев. — Подойди ко мне. Я не буду повторять два раза. Если ты сейчас же не подойдёшь — мы поедем домой.       Чонгук встаёт с кресла и плетётся к мужчине, глядя в пол и пряча лицо под чёлкой.       — Я не понял, что произошло? — в ответ снова молчание, раздражающее Намджуна. Чонгук тяжело вздыхает и наконец открывает рот, начиная плакать:       — Ну, просто... Чонгук-и видел, что папочке понравилась та красивая тётя, и... Чонгук-и стало больно, вот здесь, очень больно, — едва слышно бубнит мальчик, прикладывая кулачок к сердцу, отворачиваясь. Намджун смягчается в лице, и его сердце тоже начинает болеть от одного только вида плачущего малыша. Он точно не хотел, чтобы их вечер заканчивался именно так. Мужчина притягивает тельце к себе и крепко обнимает, начиная шептать на ухо успокоения:       — Чонгук-и, послушай. Я, как и ты, могу нравиться тысячам людей. Да кому угодно. Ты ведь тоже притягиваешь взгляды. На тебя оборачиваются, когда ты идёшь по улице. А всё потому, что ты очень красивый, как живая куколка, и все мне точно завидуют, когда я иду рядом с тобой. Но мне нравишься только ты, а тебе нравлюсь только я, так ведь? — Чонгук кивает, шмыгая носом. — Ты должен доверять мне. Это очень важно. Папочка всегда говорит правду, поэтому слушай и запоминай: только Чонгук интересен папочке, только Чонгук-и папочка считает красивым, только ему принадлежит его сердце. А сейчас своими слезами и неуместной ревностью ты заставляешь это самое сердце обливаться кровью.       — Прости меня, — Чонгук вытирает рукой слёзы и сопли, отстраняясь. — Я просто очень тебя люблю, — ещё тише добавляет он, наконец поднимая на мужчину заплаканные глаза.       — Если хочешь, мы можем поехать домой.       — Нет! Нет, всё нормально. Уже всё нормально, — старается улыбаться мальчик, прокручивая у себя в голове сказанные Намджуном слова.       — Давай поедим и пойдём купим тебе что-нибудь? Что ты хочешь? — мужчина готов сделать что угодно, лишь бы мальчик полностью забыл о неприятной ситуации.       — Сахарную вату, — несмело произносит Чонгук, готовясь получить в ответ не подлежащее обсуждению «нет», которое он слышит, когда просит свои любимые вкусняшки. Папочка всегда повторят одни и те же слова доктора, запретившего употреблять мальчику больше чайной ложки сахара в день. Но Чонгук так любит сладкое, что ежедневно выпрашивает запрещённую ему еду. Намджун уже открывает рот, чтобы в который раз повторить своё «я же сказал, никакого сладкого», но еще мокрые от слёз глаза напротив не дают ему это сделать.       — Чонгук-и, — устало говорит мужчина, потирая начинающую болеть голову и вспоминая, что сейчас мальчику принесут сладкий коктейль, хотя он ещё перед этим и мороженое съел, а утром — сладкие панкейки. Намджун просто пытается заботиться о своём мальчике, но как же сложно отказывать ему прямо сейчас. — Давай лучше купим тебе какую-нибудь игрушку, или можем завтра поехать в торговый центр. Ты знаешь, что на днях вышел одиннадцатый айфон? Вроде бы есть в фиолетовом цвете. Как тебе такая идея? Хочешь новый телефон?       — Сладкую вату... — Чонгук смотрит на Намджуна, как Кот в сапогах из «Шрека». Зачем ему айфон, если он хочет сладкого?       — Тогда выбирай между сладкой ватой и коктейлем, — выносит приговор мужчина, уже не зная, что делать.       Чонгук думает несколько секунд и в третий раз повторяет: «Сладкая вата».       «Последний раз я такой добрый», — говорит про себя мужчина. Когда официантка приносит заказ, ему приходится отказаться от коктейля, но оплатить его полную стоимость, так как заказ уже сделан. Девушка пытается как можно быстрее обслужить столик и забыть неприятный инцидент, молясь, чтобы мужчина не захотел позвать администратора. Но Намджун теперь даже боится на неё глянуть, пытаясь вообще избежать любого взаимодействия, чтобы Чонгук не напрягался.       Ест пара за приятным разговором. Мальчик показывает мужчине фотографии, сделанные им сегодня, а Намджун показывает те, что сделал он, хоть и на его снимках изображён один Чонгук. Чонгук с мороженым. Чонгук на колесе обозрения. Чонгук кормит уточек. Просто улыбающийся Чонгук. Мужчина выбирает самое красивое фото своего мальчика и ставит его на обои телефона. Хотя до этого там тоже стоял он, но снимок был старым. Мальчик плотно наедается, и, когда Намджун возвращается из уборной, он уже дремлет в кресле. Мужчина достаёт телефон и снова фотографирует его, умиляясь.       — Эй, малыш, поднимайся, пойдём к машине, — легонько шатает его за плечо Намджун, поглаживая по голове. Чонгук открывает сонные глазки, сразу же просясь на ручки. Намджун вздыхает и подхватывает его за попу, а мальчик обвивает его шею руками, укладывая голову на плечо мужчины, вновь засыпая. Старший забирает их телефоны и плюшевые игрушки и идёт на выход из парка аттракционов со своим сопящим возле уха счастьем.