***
Сквозь сон Луи ощущает тяжесть, жар и свет. С приоткрытых губ слетает приглушённый, хриплый стон. Тело онемело от долгого нахождения в одной позе, покрылось испариной от духоты и требует разминки. Прогоняя с тяжёлых век остатки сна, он протягивает руку к лицу, чтобы потереть глаза и почесать щёку, обросшую короткой щетиной. Яркое солнце ударяет прямо в глаза шатену, как только он распахивает их, и никакой тюль не может защитить его от света, поэтому он вынужден зажмуриться и попытаться перевернуться на другой бок. Однако огромные сильные руки, украшенные россыпью татуировок, не дают Томлинсону сдвинуться хотя бы на миллиметр, а массивное тело налегает сверху. Он недовольно мычит, пыхтит, стараясь извернуться, но чужие ладони слишком крепко сжимают его в объятиях. - Малыш, - хрипит он, хмурясь и поглаживая предплечье лежащего за ним парня. Ответа не следует, поэтому Луи настойчивее ёрзает и пытается отодвинуть руку, оборачивающую его тонкую талию. Горячее дыхание опаляет его шею, затем он слышит такие же недовольные вздохи. - Хазз, ты меня сейчас раздавишь, - тянет Луи. Он всё ещё не открывает глаза, потому что боится, что если сделает это, то потеряет зрение. А ещё его тело продолжает ныть, но Гарри будто специально лишь сильнее прижимается к нему, вздыхая и причмокивая губами. Томлинсон не выдерживает и, собрав воедино ещё не до конца вернувшиеся после сна силы, выпутывается из мёртвой хватки. Оборачиваясь, он смотрит на развалившегося Гарри, которого, казалось, совсем не беспокоили неудобства, доставленные Томлинсону. Стайлс безмятежно переворачивается на спину, не желая просыпаться. Его кудрявые волосы разбросаны по подушке, белоснежная простыня, которой они укрывались вдвоём, еле прикрывает обнажённое тело, мягкая кожа словно отражает солнечные лучи, пробивающиеся сквозь занавески. У Луи перехватывает дыхание. Он не может оторвать взгляда от прекрасного парня – уже настоящего мужчины, вообще-то, - лежащего рядом с ним и хмурящегося во сне. У него в груди разливается тоска, ведь он не видел Гарри больше четырех месяцев и так сильно скучал по нему, что, кажется, он ещё не скоро сможет останавливать себя от огромного количества поцелуев, мимолетных и нежных касаний, а также крепких объятий и влюблённых взглядов. Но это чувство совсем не омрачающее, наоборот, дающее понимание, что они снова рядом и что их любовь только крепчает со временем, несмотря на трудности и долгие разлуки, которыми они живут последние несколько лет. Гарри и Луи знали друг друга со средней школы, а начали встречаться в старшей, и они оба с уверенностью могли сказать, что они были счастливы с самого начала. Являясь чем-то сродни вторых половинок или же родственных душ (называйте, как хотите), они провели самые невероятные годы в школе, будучи бойфрендами, чьим отношениям могли позавидовать все девушки и парни, с которыми они учились. Но не всё было в их власти. Они начинали последний год в школе, когда отец Гарри заболел. Родители не рассказывали никаких подробностей даже собственным детям, что уж говорить об осведомлённости Луи, поэтому, когда за пару недель до рождества Гарри признался ему, что их семья вынуждена переехать в Соединённые Штаты для прохождения Робином долгой терапии, Томлинсон был ошеломлён. Перед его глазами словно рушились все его идеальные планы на совместную жизнь, он не мог смириться с фактом, что совсем скоро Гарри уедет, и чёрт знает, как часто они смогут видеться. Стайлс несколько дней подряд плакал на руках Луи, сидя в комнате Томлинсона, потому что он был напуган ещё сильнее. Он не переставал лепетать о том, что не хочет так заканчивать их отношения, но при этом примет решение старшего, если тот захочет расстаться и попытаться начать новую жизнь без него. Шатен смотрел на него как на сумасшедшего после этих слов и дал понять, что он хочет дать им шанс. Шанс оставаться вместе даже на таком огромном расстоянии. Поэтому спустя месяц, когда большинство вещей из их старого дома были перенаправлены на другой материк, и они стояли в аэропорту, прощаясь, Гарри выглядел поникшим, но в сердце все равно теплилась надежда. Их глаза не просыхали от слёз, а губы немного опухли от бесконечных поцелуев, которые они в успокаивающей манере дарили друг другу всё утро. Семья Стайлс с такой же грустью смотрела на бледного мальчика, чьи зелёные глаза теряли последние отблески жизненной энергии. Никто не чувствовал себя легко всё то время, ведь переезд, тем более так далеко – всегда стресс, нервы и неисчезающее желание, чтобы всё осталось, как раньше, однако другого выбора не было, и осознание этого тяжёлым грузом лежало на плечах каждого члена семьи. Все они также любили Луи, потому что были уверены в нём и всегда замечали, насколько счастливым он делал Гарри. Робин считал его умным парнем, с которым можно было поговорить о чём угодно, а их любимыми темами на семейных вечерах, где Томлинсон был частым гостем, были технологии, автомобили и охота. Благодаря Энн Луи научился готовить некоторые простые блюда и даже получил от неё в подарок книгу с любимыми рецептами Гарри, и вообще, эта женщина на протяжении нескольких лет дарила ему своеобразную материнскую любовь, которой шатену не хватало от собственной матери. Джемма всегда была его помощником, если дело касалось увлечений Гарри и вещей, которые ему нравятся, начиная от любимых цветов и заканчивая его тайной любовью к книгам по психологии, поэтому Луи всегда знал, какой сюрприз устроить Стайлсу или куда сводить парня на очередное свидание. Несмотря на небольшую разницу в возрасте, они стали очень хорошими друзьями и не раз проводили время небольшой компанией, включающей в себя других друзей Томлинсона и знакомых девушки. Луи считал эти времена самими лучшими в его жизни, и ему казалось, что семья Стайлсов стала ему настоящей роднёй, людьми, к которым он всегда мог обратиться по любому поводу. Однако судьба складывалась не так, как хотели бы они все, и Робину становилось хуже, поэтому необходимое лечение, которое ему могли предоставить только в Штатах, нельзя было откладывать. - Мы будем в порядке, да? – прошептал тогда Гарри, соприкоснувшись своим лбом со лбом Луи, обвив его шею руками. Над их головами в очередной раз прозвучал голос, оповестивший о завершении регистрации на рейс до Нью-Йорка, а их сердца одновременно сжались от грусти и боли. - Конечно, милый. Всегда, - он гладил напряжённую спину прижавшегося к нему парня и из последних сил сдерживал слёзы, потому что знал, если он сломается прямо сейчас, перед Стайлсом, тот тоже не выдержит. А Луи не мог быть эгоистом. - Мама пообещала, что мы приедем в Лондон на твой выпускной, - сказал Гарри, уткнувшись носом в шею Луи. - Это ведь хорошо, Хазз. Мы сможем пойти на него вместе, как и хотели. - Да, но… это так долго. Я не представляю, как доживу до этого, - дрожащим голосом признался младший. Томлинсон взял в ладони бледное, безжизненное лицо Гарри, заставляя того посмотреть в свои глаза. - Гарри, это неправильный настрой. Ты не должен думать негативно, ладно? Я понимаю, что ты чувствуешь, мне тоже тяжело. Но мы справимся, помнишь? Мы же дали нам шанс попробовать научиться жить так… - Но я не хочу без тебя, Луи, - перебил Стайлс срывающимся голосом. Томлинсон вздохнул. - Но у нас нет выбора. Помни, что если ты захочешь это прекратить, я пойму тебя. Ты ведь говорил мне то же самое, помнишь? Просто знай, что я бы не захотел всё заканчивать, если это означает, что в конце мы снова будем рядом всегда, как прежде. Несмотря ни на что, хм? - Несмотря ни на что, - вторил ему Гарри голосом, чуть громче шёпота. Влага скопилась в уголках зелёных глаз, сделав их блестящими и немного красными. - Я люблю тебя, Хазз, - сердце кудрявого пропустило удар от нежного прозвища. Он понимал, что не услышит это из уст Луи в живую ближайшие четыре месяца. - И я люблю тебя, Лу. Они изучали лица друг друга, будто пытаясь запечатлеть в памяти все мелочи, которые они не смогут увидеть в экранах своих ноутбуков или телефонов. Каждую веснушку, родинку и морщинку, каждую подростковую неровность и каждый волосок ранней щетины. Томлинсон нежно погладил бархатистую кожу румяной щеки Гарри, затем запустил пальцы в кудряшки, запоминая их мягкость и шелковистость. Оставив поцелуй на лбу Стайлса, Луи шмыгнул носом, даря тому добрую, успокаивающую улыбку. Со стороны семьи мальчика, стоявшей поодаль, голосом Энн донеслось тихое «Гарри», и тогда они оба поняли, что пора. Луи словно почувствовал, как что-то внутри него окончательно сломалось, когда он в последний раз обнял Гарри, прежде чем отпустить его на неопределённый срок. Он неотрывно наблюдал за ссутуленной спиной своего парня, который еще несколько раз оборачивался, уходя всё дальше, и каждый раз махал рукой и слабо улыбался, ведь они оба знали, что это не конец. Вернувшись в тот день домой, Луи без конца писал сообщения Гарри, и тот отвечал на каждое, не забыв уведомить, когда их самолёт сел в Нью-Йорке. Осознание того, насколько тяжело ему теперь будет одному в Лондоне, накатило не сразу, и лишь через четыре дня, когда после зимних каникул он вышел в школу и не обнаружил на пороге своего дома своего мальчика, он понял. Понял, что до конца года он так же будет ходить на учёбу, сидеть в кафетерии, готовить домашние задания и проекты, но только один. Он не сможет ходить за руку со Стайлсом в школу, покупать ему булочки в столовой или закидывать уставшего после уроков парня снежками. Дома лучше тоже не становилось, родители продолжали ссориться и пугать младшую сестру Томлинсона, отец сутками пропадал, а если появлялся, то всегда пьяный и озлобленный, мама Луи плакала каждый день, запиралась в своей комнате и не подпускала к себе ни сына, ни дочь. Шатен никогда не считал свою семью хоть немного образцовой, но то, что происходило в последние годы явно выходило за рамки. Он предпочитал не вспоминать о прошлом слишком часто, но некоторые вещи очень сильно повлияли на его дальнейшую жизнь. Гарри, как и обещал, приехал на выпускной, который они провели на самом деле очень хорошо, но Луи больше заботило присутствие Гарри, чем факт выпуска. То время, что они провели в Лондоне летом, было наполнено яркими событиями, бессонными ночами и всё более крепчающими чувствами. Томлинсон любил слушать рассказы своего парня о его новой школе в Нью-Йорке, и хоть он и проучился там совсем недолго, она оставила у Гарри только хорошие воспоминания. Он рассказывал о новых знакомых и о возможности поступить в один из лучших колледжей города, а Луи из-за этого только лишний раз щемило сердце, потому что он чувствовал, что парень, вроде как, и не собирается возвращаться в Англию ради него. Перед Стайлсом открылись новые горизонты, и жизнь в штатах была ему по душе, но парень никогда не переставал говорить, что ничего не имеет для него такого огромного значения, как отношения с Луи. Тяжёлый разговор с решением оставить всё как есть завершил их совместные дни в Лондоне. Гарри нужно было возвращаться к семье, подавать документы на поступление и начинать самостоятельную жизнь, и Томлинсон никогда ещё не чувствовал себя таким грузом на плечах кудрявого. Его любовь никуда не девалась, но вопрос о том, нужна ли она была Гарри, мелькал в его голове всё чаще. Сколько ещё продлятся их отношения на расстоянии, если один из них не решится перебраться к другому? Время шло, Гарри поступил в желаемый колледж, Луи поступил в тот, куда смог пройти. В планах шатена засела идея взяться за учебу и перевестись на бесплатное обучение, найти подработку и начать откладывать на переезд в Штаты. Но это были планы, на осуществление которых ушло бы слишком много времени, а потом на Томлинсона сваливается депрессия матери и попадающий в больницу отец. Он ещё никогда так сильно не ненавидел свою жизнь, когда пытался вытянуть свою семью из болота проблем, долгов и нескончаемых разногласий, а отсутствие солнечного поддерживающего Гарри рядом делало всё только хуже. Луи не проучился в университете и года, он был вынужден забрать документы, чтобы иметь возможность работать сразу в двух местах и содержать распадающуюся семью. С Гарри они увиделись на день рождения Луи и Рождество, затем на день рождения Гарри, тогда Томлинсон смог позволить себе поездку в Америку на несколько дней. Стайлс пытался показать ему всё, что только есть в Нью-Йорке, однако всё закончилось в первый же вечер, когда они вернулись в собственную квартиру Гарри, в которой провели всё оставшееся время до отъезда Томлинсона. Видеться раз в несколько месяцев вошло в привычку, это перестало быть чем-то сложным, чем-то, что отягощало бы обоих, однако тоска и нехватка друг друга никуда не испарялась. Каждая их долгожданная встреча была особенной и желанной, сопровождалась жаркими ночами и несмолкающими голосами, они обсуждали все вещи на свете, признавались в любви и обменивались обещаниями о том, что скоро, совсем скоро, они снова будут вместе, как и планировали в старшей школе, когда были влюблёнными подростками, пытавшимися разобраться в том, что такое любовь. Это продолжалось больше трёх лет. Трех лет, наполненных самыми разными событиями – от ссор, до сюрпризов в виде неожиданных визитов, попыткой расстаться (которая не сработала, ведь меньше чем через месяц они поняли, что не могут начать новую жизнь друг без друга), но все эти страдания из-за долгих разлук словно не имели завершения в перспективе, поэтому Луи начинал переживать сильнее с каждым днём. Когда уже им выпадет возможность окончательно воссоединиться и начать настоящую совместную жизнь, как обычная пара? И сколько ждать этой возможности? И нужно ли? По истечению такого большого срока Томлинсон принимает решение, которое, скорее всего, перевернёт всю его жизнь с ног на голову, но он просто не может продолжать жить по-старому. Поэтому, когда в апреле Гарри предложил ему устроить летний тур на машине по Штатам, он, не раздумывая, согласился, доставая из шкафа связку денег, которые он откладывал последние годы, вкалывая на двух работах без сна, нормальной еды и имея потрёпанные нервы. Он спланировал дождаться, пока Стайлс сдаст свои очередные экзамены, завершающие его третий курс, пока сам собирался заняться осуществлением собственных планов. Сейчас середина июня, погода в Нью-Йорке более привычная для конца лета, но немного жаркая, из-за чего лучи раннего солнца нагревают просторную квартиру Гарри, делая воздух душным. Cвои личные апартаменты Гарри получил в подарок от родителей на свой двадцатый день рождения. Они находились в многоэтажке, из окон которой открывался невероятный вид на мегаполис, и у Луи до сих пор не укладывался в голове тот факт, что его парень живёт в грёбанном Мидтауне*, где жильё стоит просто огромных денег, о точных цифрах которых он даже боится подумать, ведь всё, что он смог позволить себе, съехав от родителей – съёмная однокомнатная квартира на самой окраине города. Он знал, что семья Стайлса никогда не страдала от бедности, их старый дом в Лондоне был действительно шикарным, но представить себе доросшее до таких масштабов богатство ему всё ещё было тяжело. Из-за того, что Томлинсон знал о финансовом положении Гарри, его не покидало чувство, что он никогда не сможет дать Гарри достаточно. У парня невероятная квартира в Нью-Йорке, дорогая машина, дизайнерская одежда и новейшая техника, в то время как Луи не имеет за плечами ничего подобного. Он потратил свои силы на вытягивание распавшейся семьи, а все деньги спускал на погашение набранных отцом кредитов и оплату реабилитации матери. Он тяжело вздыхает, пока воспоминания всплывают в его голове, заставляя парня поникнуть. Подобные мысли всегда доводят его до самобичевания, в плохие дни до полной апатии. Но он не может позволить себе испортить им обоим такое приятное утро, поэтому решает отложить размышления на потом. Луи несколько раз быстро моргает, возвращаясь в реальность. Выпутываясь из простыни, он босыми ногами ступает к огромному окну. Холодный пол приятно холодит ступни, пока он приоткрывает форточку и вглядывается в открывающийся вид. Солнце светит ему прямо в глаза, заставляя жмуриться, поэтому он медленно потягивается, отворачиваясь от него и чувствуя, как по спине разливается тепло. Когда шатен устремляет взгляд на кровать, он видит, что Гарри уже не спит, а лежит на боку, рассматривая обнажённое тело Томлинсона и сонно улыбаясь. Луи грациозной походкой медленно возвращается к кровати и снова ложится рядом с ним, не в силах оторвать взгляд от его тела. Стайлс придвигается ближе и подпирает одной рукой голову, другой накрывая щёку Луи. - Доброе утро, - хрипло говорит он. - Самое доброе за последние четыре с половиной месяца, - улыбаясь, шепчет Луи в ответ. - Я так скучал по пробуждениям с тобой, - тихо признаётся Гарри, наклоняясь к лицу парня и оставляя на тонких губах поцелуй. - Я тоже скучал по тебе. Они оказываются в объятиях друг друга, близко прижимаясь голыми телами и нежно целуясь. В какой-то момент Стайлс нависает над Луи, поцелуями переходя на искусанную прошлой ночью шею и поглаживая одной рукой грудь Томлинсона. Тот подаётся навстречу ласкам, шумно выдыхая в рот Гарри. Луи прибыл в штаты вчера после обеда, уставший после перелёта и раздражённый из-за неугомонных детей, которые сидели во время полёта за ним, шумели и пинали ногами его сиденье. Но как только он вышел на улицу из здания аэропорта и увидел Гарри, опирающегося на свою машину, чьё тело ласкали солнечные лучи и чьи кудри развевались на ветру, шатен мгновенно забыл обо всех неприятностях. Они простояли возле машины около десяти минут, обнимаясь и целуясь, пока пыльные чемоданы валялись на земле, а проходящие мимо туристы и местные жители косо поглядывали на них. Однако они словно находились в собственном коконе, отгородившись от всего окружающего мира. По приезде в квартиру Стайлса, они приняли душ, пообедали, а затем до вечера занимались любовью, пока младший не сказал, что хочет сводить Томлинсона на свидание в один из лучших ресторанов города. Роскошная, до чёртиков непривычная атмосфера в заведении давила на шатена в начале, но тёплая рука Гарри на его собственной и его нежные взгляды заставили Луи расслабиться. После ужина они гуляли по ночному Нью-Йорку, держась за руки и останавливаясь каждые десять метров, чтобы подарить друг другу несколько поцелуев. Потому что им всегда было, есть и будет мало проведённого вместе времени, они никогда не перестанут испытывать эти сильные, всепоглощающие чувства, ведь они такие, какие есть – всё еще очень молодые, страстные и бесстрашные. После прогулки они пили красное вино, сидя на маленькой, но уютной террасе в апартаментах Стайлса. Луи закинул ноги на колени Гарри, откидываясь на спину и рассматривая сверкающие над ними звёзды, пока Стайлс гладил своими тёплыми руками лодыжки Томлинсона и рассказывал, что Джемма собирается выйти замуж уже осенью. У Луи возникло чувство, что он будто пропустил большую и очень важную часть своей жизни, находясь так далеко от своего возлюбленного. Они бы могли давно жить вместе, заниматься генеральной уборкой в их квартире раз в две недели, готовить друг другу завтраки в постель по выходным, а также завести кошку или две. Он задаётся вопросом, думал ли об этом Гарри? Представлял ли он их совместную жизнь, и был ли он по-настоящему уверен в том, что у них всё получится? Томлинсон до сих пор ничего не сказал своему парню о своих планах, хотя, по большому счёту, он не сможет осуществить задуманное без уверенности, что Гарри не будет против и что он готов к изменениям сам. Но он пока хранит всё в секрете, надеясь, что это сработает. - Детка? – шёпот Стайлса обжигает ухо Луи. - Мхм? – прикрыв глаза, выдыхает старший. - Ты о чём-то задумался? – большой палец Гарри поглаживает скулу Луи, и он проводит своим носом по носу лежащего под ним парня. - Всё в порядке, - усмехается Луи, оборачивая руками чужую шею, чтобы притянуть ближе. – Столько всего происходит сейчас, и мы наконец-то снова рядом. Не могу поверить, что нас ждёт такой долгий отпуск вместе. Улыбка расцветает на лице Гарри, заставляя милые ямочки появиться на его щеках. - Я понимаю, что ты перегружен, но я хочу, чтобы твоё пребывание здесь было настоящим отдыхом. Ты заслужил его, - Стайлс оставляет между словами невесомые поцелуи на плечах шатена. - Тяжело не думать совсем, знаешь? – дразнит Луи, - Разве мы не должны собираться в наше маленькое путешествие? Уже полдень. - Почти все вещи собраны, тебе не стоит волноваться. Я хочу быть уверен, что ты выспался, - говорит Гарри, убирая растрёпанную чёлку со лба Томлинсона. - Да уж, тебе стоит беспокоиться. Ты слишком вымотал меня ночью, - хихикает тот, обвивая ногами лежащего сверху парня. - Не притворяйся, будто тебе не понравилось, - игриво говорит Гарри, прикусывая подбородок Луи. – Ты знал, что стал очень разговорчивым во время секса? Томлинсон возмущённо вздыхает. - Знаешь что? Это потому что в моей голове очень много мыслей. Умных мыслей. - Я должен помочь тебе избавиться от них? Луи не успевает ничего ответить, потому что чувствует, как большая ладонь Гарри скользит по его боку вниз, спускаясь к тазобедренным косточкам, чтобы затем обхватить упругую ягодицу и сжать её, оставляя еле заметные красные следы на коже и вырывая из губ шатена несдержанный стон. - Чёрт, - шепчет он, ощущая зубы Гарри на своей ключице, и раздвигает ноги шире. - Всё еще много думаешь? – ухмыляясь, бормочет Стайлс в тонкую кожу. Луи чувствует твёрдый член, упирающийся ему в бедро. - Я, кажется, забыл собственное имя, но я точно помню, что утренний секс просто невероятен, - пытается пошутить Томлинсон, но звучит отчаянно. Рядом с его головой оказываются презерватив и баночка смазки. - Тогда я, пожалуй, продолжу, - улыбается Стайлс и, заправив непослушные волосы за уши, смазывает пальцы.***
Как только машина Гарри (белоснежный пикап от Toyota, о стоимости которого Луи также предпочитает не задумываться) выезжает на шоссе, ведущее из города, Луи вздыхает полной грудью. У него впереди целый месяц отпуска, во время которого он будет находиться со своим прекрасным парнем, разъезжать по штатам и просто наслаждаться жизнью, поэтому на это время он решает постараться забыть обо всём остальном. Им ещё не удавалось выкроить такое долгое время для них двоих, чтобы провести его вместе, но в этом году Стайлс смог добиться более долгих каникул, ради которых он старался весь семестр. Его итоговые оценки были, наверное, самыми лучшими на потоке, а активная студенческая и учебная деятельности сделали его одним из самых обожаемых преподавателями студентом. Томлинсон же позаботился о том, чтобы ничего больше не сковывало его действий, и он хочет, чтобы их поездка расставила все точки над «i» в их жизнях. Он не может этого дождаться. Покидая ставший любимым у них обоих штат, они пересекают границу Пенсильвании. Их встречают живописные пейзажи лесов, сельских угодий и гор, небо кажется совсем низким, тёплый ветер, проникающий из приоткрытого окна, ласкает лица. Словно большая ходячая энциклопедия, Гарри сразу же начинает заваливать Луи фактами, как историческими, так и обыкновенными, но тот совсем не протестует, ведь слушать его голос после долгой разлуки – самая приятная вещь, которую он может себе позволить, пока Стайлс за рулём и его нельзя отвлекать. Завершая свой первый день в дороге, они останавливаются в маленьком городке, ночуя в недорогом мотеле. Гарри кормит Луи с рук, пока они лежат в постели, и влюблённым взглядом изучает любимое лицо, пока Томлинсон продолжает рассказывать всё, что приключилось с ним за время, что они не виделись. У них обоих так много историй, что, кажется, их хватит ещё на целую жизнь. Засыпая в объятиях друг друга, полностью изнемождённые, они чувствуют себя как никогда счастливыми.***
Доехав следующим днём до Питтсбурга, они решают погулять по городу, а затем поужинать где-нибудь в центре, прежде чем отправиться дальше. На набережной они кормят голубей остатками своих свежевыпеченных ватрушек, Гарри не устаёт вспоминать времена, когда он работал в пекарне, заставляя шатена снова закатывать глаза и смеяться. - Милый город, - говорит Томлинсон, обнимая Гарри за талию одной рукой и кладя голову на плечо. Они сидят на ступеньках возле фонтана в Пойнт-Стейт-Парке**, любуясь розовым небом, окрашенным заходящим солнцем. До них доносятся звуки гитары уличного музыканта, поющего очень знакомую песню, но Луи никак не может вспомнить её название. - Да, мне тоже нравится, - тихо отвечает Гарри, пропуская пальцы сквозь карамельные волосы шатена. - Куда мы дальше? - Ты не видел наш маршрут? – удивляется Стайлс. Луи закатывает глаза. - Ты, блять, выслал мне целый список мест, в которые ты собрался меня увезти. Кто вообще так делает? Составляет эти списки, я имею в виду, – смеётся он. - Мы же не можем поехать в никуда, ничего не спланировав, - защищается Гарри. - Ты такой скучный, - Луи мягко пихает его плечом, посмеиваясь и смотря на парня. – А как же жажда приключений? Острые ощущения? - Значит, тебе не хватает острых ощущений? – Томлинсон с вызовом улыбается, кивая. – Ладно, я что-нибудь придумаю. - Очень на это надеюсь, зануда, - шутливо кривится старший, заставляя Гарри возмущённо вздыхать. - Я не зануда! - Конечно же нет, ты просто чудак. Стайлс решает промолчать, поэтому только цокает языком, качает головой и покрепче обнимает парня, снова переводя взгляд на небо. - Так или иначе, дальше я планировал проехать через Огайо, Индиану и Иллинойс, потом мы могли бы взять южное направление, чтобы доехать до Луизианы. Я помню, что ты очень хотел побывать в Новом Орлеане. Затем дальше по списку. Сердце Луи ускоряется. Осознание, что Гарри на самом деле запоминает все мелочи, которые он когда-либо упоминал, приятным теплом разливается в его груди. Он впервые узнал о том, что представляет собой город, когда Стайлс рассказывал ему, как он вместе с Джеммой ездил туда на карнавал Марди Гра***, будучи на первом курсе. Его очень обрадовала перспектива посетить «Беззаботный город», в голове начали всплывать картинки, как они вдвоём шатаются по ночным клубам, танцуют, близко прижавшись друг к другу, и напиваются до звёздочек перед глазами. - Знаешь, я… Был бы очень счастлив оказаться там, - тихо проговаривает Луи, стараясь не выдать своего волнения. Губы Гарри прижимаются к его виску. - Тогда мы будем следовать моему глупому списку, - хихикает он. - Хорошо, возможно, он не такой глупый, - сдаётся Луи. - Возможно? - Возможно. Они затихают на какое-то время, наслаждаясь живой музыкой, закатом и присутствием друг друга, пока Стайлс не поднимается на ноги, протягивая руку своему парню. Тот с непониманием поднимает брови, расстраиваясь из-за потери тепла от контакта с горячим телом, но облегчённо вздыхает, когда хватается за протянутую ладонь и оказывается притянутым в объятия снова. Большие руки Гарри обвивают тонкую талию, цепляясь пальцами за свободную белую футболку, а Томлинсон запускает свои в мягкие локоны. Последний раз, когда они виделись, кудри Гарри не были такими длинными. Он никогда не позволял им отрастать слишком сильно, но сейчас его волосы обрамляют лицо, спускаясь чуть ниже линии челюсти. Луи думает, что так Гарри похож на принца. Выныривая из объятий, Стайлс переплетает их пальцы и молча тянет Луи поближе к уличному музыканту, что напевает очередную песню, перебирая пальцами струны своей гитары. Как только они останавливаются, сердце Луи делает кульбит, так как Стайлс смотрит на него своим самым влюблённым взглядом, пока ямочки красуются на его щеках, а взгляд становится немного застенчивым, когда он останавливается напротив Томлинсона и становится в танцевальную позицию. Луи всей душой ненавидел танцевать, ибо его грации мог позавидовать разве что олень, однако он не может отказать воодушевлённому Гарри, который выглядит так окрылённо, поэтому он прикусывает язык и даже не закатывает глаза. Они двигаются далеко не профессионально, но Гарри ведёт так уверенно, будто делал это годами, так что Луи отпускает себя, забывая про окружающих людей. Их танец, наверное, можно было назвать смесью вальса и фламенко (очень неуклюжей смесью), и несколько проходящих мимо людей посмеиваются, потому что они выглядят действительно глупо, путаясь в собственных ногах и начиная просто дурачиться. Луи также думает, что это выглядит весьма романтично со стороны – влюблённая пара, ужасно танцующая под песню уличного музыканта, пока на небе разливается яркий оранжево-лиловый закат, кто-то даже снимает это безумие на камеру. У него в руках словно целый мир, все переживания испарились, и ничего, кроме прекрасного парня, держащего его в своих руках, не имеет значения.***
Следующим днём они уже едут по Огайо. Босые ноги Луи лежат на передней панели, сам он откинулся на сидении, подпевая песням из плейлиста, что Стайлс специально составил для их поездки. Они только что доели хот-доги, купленные перед выездом из Питтсбурга. Луи принимается облизывать свои пальцы, очищая их от капель кетчупа, и звуки, которые он издаёт, мгновенно привлекают внимание Гарри. - Перестань. - Что? – спрашивает Томлинсон, невинно хлопая глазами и продолжая облизывать пальцы. - Перестань вести себя так. Я должен быть сосредоточен на дороге, а ты отвлекаешь меня, - разделяя слова, серьёзно отвечает Гарри. Луи откровенно наслаждается ситуацией. - Малыш, это просто кетчуп, - деланно безразлично говорит шатен. Руки Стайлса плотнее обхватывают руль. Он одновременно любит и ненавидит такого Луи, который намерен получить то, что он хочет, в независимости от того, насколько подходящая ситуация. Гарри старается не отрывать взгляда от пустой дороги перед ним, но краем глаза он замечает, как одной рукой Томлинсон сжимает край своих джинсовых шорт, не забывая испускать тихие мурлычущие звуки. Ещё через минуту рука Луи оказывается на напряжённом бедре Гарри, то невесомо проводя пальцами по ткани, то намеренно сильно сжимая острую коленку. - Луи, - предупреждающим тоном говорит парень, немного снижая скорость. В ответ Луи вжимается в своё сидение и ведёт рукой ближе к паху Стайлса. - Гарри? - Чёрт, - скулит Стайлс, когда чужая рука сжимает его член через штаны, прежде чем начать расстёгивать ширинку. Проворные пальцы быстро расправляются с пуговицей и молнией, и Луи уже забирается под резинку трусов, обхватывая наполовину возбуждённый член, как вдруг по салону автомобиля разносится трель телефона. - Блять, - недовольно бормочет Томлинсон, вынимая руку и дотягиваясь до своего мобильного. – Лотти звонит по видеосвязи. Луи быстро поправляет свои волосы, бросая взгляд на Гарри, у которого на щеках разливается румянец, и, поднимая телефон перед собой, отвечает. - Хэй, сестрёнка, - весело приветствует он. - Луи, привет, - на экране он видит младшую сестру, которая, судя по всему, сидит за своим рабочим столом, одетая в махровый халат. Её светлые волосы собраны в неопрятный пучок на затылке, а по лицу размазана маска для кожи. Шатен нежно улыбается. - Уже собираешься спать? - Да, у нас уже довольно поздно. Как ваша поездка? – девушка растягивает губы в улыбке, опираясь подбородком на руку. - Всё просто замечательно, - Томлинсон переводит взгляд на своего парня, прежде чем развернуть камеру к нему. – Поздоровайся с Гарри, моим личным водителем. - Привет, Лоттс, - Стайлс на несколько секунд отрывается от дороги, чтобы приветливо улыбнуться в камеру и одной рукой помахать девушке. – Как ты? - Здравствуй, кудряшка. Всё хорошо. Мой брат не сильно надоедает тебе? Он бывает весьма приставучим и надоедливым, - шутливо кривится Лотти. - Эй, я, вообще-то, всё ещё здесь! – восклицает Луи, возвращая камеру на себя. Ладонь кудрявого опускается на его бедро, нежно поглаживая. - Что ты, Лотти, он ведёт себя хорошо. Пока что, - ухмыляется Гарри, снова быстро поворачиваясь к нему, чтобы одарить парня кокетливым взглядом. – Он кормит меня с рук, пока я за рулём, покупает мне мой любимый кофе на заправках и веселит меня. Я не мог желать чего-то большего. Томлинсон с нежностью смотрит на него, чувствуя, как бабочки порхают у него в животе, крылышками щекоча внутренности, что посылает странные импульсы по всему телу. Слова парня звучат искренне и с обожанием. - Что же, надеюсь, он продолжит в том же духе, - отвечает Шарлотта. – Где вы сейчас, Лу? - Мы в Огайо. Думаю, ночевать будем уже в Иллинойсе, потому что мы не планируем останавливаться в Индиане надолго. - Чёрт возьми! – восклицает девушка. – Если вы встретите в Огайо кого-то из Twenty One Pilots, не забудьте взять автографы для меня! Стайлс прыскает, закидывая голову. Шатен качает головой. - Не думаю, что они будут бродить вдоль пустынного шоссе вдали от города, но ладно. На несколько мгновений повисает тишина, прерываемая только звуком двигателя машины. Лотти и Луи молча рассматривают изображения друг друга в своих телефонах, слабо улыбаясь. Луи не видел сестру с Пасхи, потому что она, поступив в колледж в Шеффилде на журналиста, так же, как и брат, нашла себе подработку, чтобы снимать маленькую квартиру, и видеться стало ещё труднее. Всё было бы лучше, если бы их отец не ушёл из семьи прямо перед двадцатым днём рождения Томлинсона. После этого их мать окончательно замкнулась в себе, пустив всё на самотёк – перестала есть, работать, выходить на улицу и общаться. Проходимый ею курс реабилитации в местной психологической клинике обошёлся Луи и Лотти в огромную сумму денег. Они вместе проходили через всё дерьмо, стараясь помогать матери, а также поддерживать друг друга, даже находясь в разных городах. - Всё в порядке дома? – тише спрашивает Томлинсон, запуская пальцы в растрёпанные волосы. - Да, всё в порядке, я приехала к маме вчера после обеда, думаю побыть здесь ещё неделю. Могло быть и хуже, на самом деле. Сегодня она просидела в своей комнате весь день, не открывала мне дверь, хотя вчера выглядела нормально. Ещё она призналась, что смыла свои таблетки в унитаз на прошлой неделе, поэтому, полагаю, ей сейчас неспокойно. Но всё в порядке, не волнуйся. Я справлюсь с ней, - девушка качает головой, пытаясь улыбнуться, но Луи даже через плохое изображение видит, как заметно поникает его сестра. - Приготовь ей что-нибудь из её любимых блюд. Уверен, она не откажется от твоей лазании. Миссис Джексон достаточно часто навещает её, принося еду, но, знаешь, чисто между нами, её стрепня – последнее, чего бы я хотел, будучи в подавленном состоянии. Блондинка смеётся, понимающе кивая. - И да, Лотти, я пришлю тебе деньги на лекарства, ладно? - Лу, ты не обязан. - Хэй, нет, - прерывает её Томлинсон. – У меня есть деньги, ты не должна тратить свои. Тем более, ты сама говорила, что тебе подняли плату за квартиру. Забудь об этом, ты ничего не будешь мне должна, ага? - Хорошо. - Хорошо, - вторит ей Луи. Они снова на какое-то время замолкают. Луи жуёт свою губу, явно нервничая из-за мамы. Он надеется, что таблетки продолжат помогать ей держаться на плаву. Гарри переворачивает свою тёплую руку вверх ладонью, и шатен сразу же хватается за неё, переплетая пальцы и крепко сжимая. Это помогает ему успокоиться. - Люблю тебя, Лу, - говорит Шарлотта, склоняя голову. - И я люблю тебя, сестрёнка. Позаботься о себе и о маме, ладно? - Конечно, всегда. Хорошей вам дороги. Будь на связи и отправляй мне фотографии. Томлинсон улыбается. - Обязательно, спасибо, милая. Пока. - Пока. Луи нажимает на кнопку сброса и, откинув голову, шумно вздыхает. Он чувствует, как большой палец Стайлса поглаживает его кожу, и они встречаются взглядами. - Твоей маме не становится лучше? – озабоченно спрашивает Гарри, хмурясь и возвращая взгляд на дорогу. Солнце скрывается за густыми облаками, из-за чего лес вокруг из светло-зелёного окрашивается в изумрудный, схожий с цветом глаз кудрявого. - Типа того. Она никогда не была полностью здоровой ментально, ты сам помнишь это, - Гарри слабо кивает. – Но после ухода отца всё стало ещё хуже. Прошло достаточно много времени, но она, видимо, ещё не скоро придёт в норму. Иногда мне кажется, что никакая терапия не в силах ей помочь, тем более, если она смывает таблетки и не старается сама, понимаешь? От неё тоже многое зависит, но она ведёт себя так, будто весь мир настроен против неё, поэтому закрывается, не понимая, что мы, наоборот, все хотим ей помочь. Это становится бесполезным, но и мы не можем прекратить пытаться, отменить её лечение и оставить всё как есть. Она, в конце концов, наша мать, какой бы она не была. Лотти намного тяжелее с этим справляться, и я порой чувствую себя ужасно из-за того, что оставил её там. И её, и маму. - Лу, ты не должен чувствовать себя так. Ты много лет практически полностью содержал свою семью, ты имеешь право на собственную жизнь и на отдых, поэтому ты здесь, - Гарри снова бросает на него взгляд, поднося руку шатена к своим губам и оставляя на костяшках несколько поцелуев. – Поэтому я здесь. Мы справимся с этим. Томлинсон чувствует, как его глаза пощипывает, поэтому он закрывает их, наслаждаясь успокаивающими поцелуями Гарри. - Спасибо. Спасибо, что ты со мной, - Луи улыбается, осознавая, как ему повезло иметь такого человека в своей жизни, - Ты так много делаешь для меня. Я никогда не смогу отблагодарить тебя за всё это. - Ты ничем мне не обязан, мы ведь всегда поддерживали и будем поддерживать друг друга, верно? – Луи кивает. – Я люблю тебя. - Я тоже люблю тебя.***
Через сутки они добираются до Сент-Луиса, где собираются провести две ночи, чтобы Стайлс мог хорошенько отдохнуть. Второй день подряд на небе висят облака, скрывая солнце, поэтому вечером, когда парни исследуют город, воздух становится действительно прохладным. Кудрявый закутывает Томлинсона в свою олимпийку, в которой шатен кажется до смешного маленьким (Гарри любит это). Набравшись сил, они берут направление на юг. Выехав из города ночью, когда стрелка циферблата ещё не достигла отметки трёх часов, парни заваливаются в машину. Решение продолжить путь в такое время не случайно, вообще-то. В первую ночь Луи заставляет Гарри сходить в местный ночной клуб, где они танцуют до самого утра, поэтому они возвращаются в хостел, наблюдая за первыми солнечными лучами, держась за руки и шепча друг другу пьяные признания в любви. Они проспали почти до вечера, поэтому, перекусив, они посещают какую-то выставку, где никто из них не уделяет много внимания экспонатам. Словно подростки, парни в обнимку ходят по залам, придумывая выставленным предметам и картинам смешные названия, хихикают, за что получают замечания от смотрителей, и фотографируются на фоне полотна с изображением грустного кота. Прежде чем загрузить некоторые вещи в пикап, они пьют чай в круглосуточном кафе, в котором наглая (по мнению Луи) официантка пытается выпросить у Стайлса номер его телефона. Томлинсон правда не любит показуху, но когда та приносит счёт и навязчиво смотрит на них, стоя возле столика, он с хлопком приземляет свою руку на деревянную поверхность, оставляя на ней купюры, и резко поднимается из-за стола. Девушка вздрагивает от неожиданности и удивлённым взглядом смотрит на Гарри, который пытается сдержать смех, обходя её и подходя к недовольному Луи. Тот деланно хмыкает и, разворачиваясь, хватает кудрявого за задницу, направляясь с ним на выход. Гарри просто обожает это. Томлинсон ходит хмурый ещё какое-то время, поэтому, как только они заканчивают с вещами, Стайлс запихивает своего парня на задние сидения, заставляя его лечь, пока сам устраивается в ногах шатена, расстёгивая ширинку Луи.***
Солнце находится высоко над их головами, когда ближе к полудню они останавливаются на заправке, находящейся в нескольких милях от границы Миссури и Арканзаса. Вокруг них поля и редкие леса, и где-то в пятидесяти метрах от стоянки можно заметить небольшое озеро с ветхим причалом. На заправке также есть небольшой придорожный магазин. Пока Гарри вставляет шланг, Томлинсон лениво выползает из машины, останавливаясь около распахнутой двери, и потягивается, громко зевая. Он проспал последние полтора часа, и сейчас чувствовал себя немного вяло, в придачу нагреваясь под палящим солнцем. Его тонкая растянутая футболка с логотипом какой-то английской группы немного развевается на ветру, щекоча кожу живота, он поправляет очки на носу и, закрыв дверь, подходит к своему парню. - Ну и жара, - жалуется старший, упираясь ладонями в бока. Гарри подходит к нему. - Пойди пока выбери нам что-нибудь перекусить, - его пальцы прочёсывают карамельные волосы Луи, а сам он наклоняется, чтобы оставить лёгкий поцелуй в уголке его губ. – Я расплачусь за бензин и догоню тебя. - Ладно, - улыбается Томлинсон, в ответ целуя того в подбородок. Он разворачивается и направляется в сторону магазинчика, намеренно покачивая бёдрами, зная, что Гарри наблюдает за ним, и доказательством этому служит измученный смешок парня за его спиной. Луи проходит через стеклянные двери, на которых остались разводы от, видимо, моющих средств, здоровается с кассиром и проходит вглубь, оглядываясь. Ассортимент оставляет желать лучшего, полки и стеллажи наполовину пустые, что, вообще-то, не удивительно в такой глуши, Томлинсон даже не знает, как далеко расположены ближайшие населённые пункты. Луи зажимает подмышкой литровую бутылку воды и направляется к снэкам, когда Стайлс входит внутрь. Кроме них и продавца в магазине никого нет, он видел лишь пару туристов и работников заправки на улице. - Что-нибудь выбрал? – хриплый голос разносится прямо рядом с ухом Луи, посылая мурашки по спине. - Продукты выглядят не очень здесь, в такой глуши вряд ли найдёшь что-то свежее. Может, батончики и чипсы? - Мне нравятся эти мюсли с малиной, - говорит Гарри. Луи переводит на него взгляд, замечая, что кудрявый выглядит и ведёт себя немного странно, но не обращает на это внимания. Он возвращает взгляд к прилавку, чувствуя горячее тело, прижимающееся сзади, при этом Стайлс вращает в одной руке шуршащую обёртку, делая непринуждённый вид. - Думаю, я возьму чипсы и мармелад. У нас ещё оставались бутерброды с того кафе, так что можем доесть их для начала. Нормальная еда ждёт нас только после прибытия в Литл-Рок. - Верно, - кидает Гарри, резко отстраняясь и начиная разгуливать между стойками. Томлинсон усмехается, направляясь в противоположную сторону. Через некоторое время в его руках находится слишком много еды, половину которой они, очевидно, выкинут, но когда он замечает, что кудрявый идёт к кассе, он следует за ним. В руках Стайлса две банки энергетика, несколько батончиков с разными вкусами и плитка шоколада. Взгляд парня мечется сначала по потолку, затем, когда они останавливаются у кассы, он разглядывает стенд с сигаретами. Луи хмурится. - Гарри, всё в порядке? – неуверенно спрашивает он. - Всё замечательно, - усмехается Стайлс, и кивает кассиру, подходящему к стойке. Они вываливают набранную еду из рук, и Гарри сразу же притягивает Луи к себе за талию, чьи руки мгновенно обвивают торс младшего. Продавец долго возится с аппаратом, ругаясь на заедающий сканер, и Томлинсон хихикает в шею Гарри, наслаждаясь поглаживаниями на своей спине. Когда седовласый мужчина за стойкой заканчивает пробивать товар и называет цену, Гарри немного напрягается. - У вас нет Marlboro? Я не увидел его на стойке, - вдруг спрашивает он. Луи шокировано поднимает на него голову. Кассир оборачивается, рассматривая различные марки сигарет. Почесывая голову, он поворачивается обратно. - Не вижу их на витрине. Может, есть не выставленные со склада. Дайте мне минуту, я сейчас посмотрю, - мужчина, хромая, направляется к белой двери, за которой, должно быть, находится служебное помещение, и как только дверь за им захлопывается, Стайлс вырывается из объятий Луи. - Держи, - он впихивает в руки ничего не понимающего Томлинсона бутылку с водой и несколько снэков. - Что? Стой, Гарри, что происходит? – лепечет он, наблюдая, как Гарри суетится, собирая с прилавка оставшуюся еду. - О чём ты? – широко улыбаясь, спрашивает он. - М-мы же не заплатили? – заикается Луи. Его сердце начинает бешено колотиться в груди, тревожное чувство заполоняет разум, а руки вот-вот начнут трястись, и он выронит всё содержимое. - Именно. Бежим! – кидает Стайлс, резко устремляясь на выход. - Блять! – восклицает Томлинсон, когда ему кажется, что он слышит шум шагов. Всё происходит слишком быстро, он несётся за Гарри, начиная нервно смеяться. Несколько упаковок чего-то вываливаются из его рук, когда они оказываются на улице, и ладонь младшего хватает запястье Луи, утягивая за собой. Ноги Гарри длиннее и, очевидно, сильнее, поэтому шатен еле успевает за ним. Заливистый смех разносится по опустевшей заправке, адреналин плещется в крови, и Луи кажется, что он может умереть прямо сейчас. Стайлс на ходу снимает свой пикап с сигнализации, позволяя им как можно быстрее запрыгнуть в машину. Не успев пристегнуться, младший давит на газ, заставляя автомобиль дёрнуться, и Луи даже ударяется затылком о сиденье, но не обращает на это внимания. Его ноги дрожат от страха, а изо рта доносятся звуки, похожие на нечто между криком и скулежом. Гарри выруливает на шоссе, и они быстро исчезают с заправки. - Ты, блять, просто сумасшедший, Гарри Стайлс! – вопит шатен, пристёгиваясь. Младший в ответ смеётся ещё громче, тяжело дыша. - Я не шучу! Я так испугался, придурок! – Луи несильно лупит парня по плечам, с неверием смотря на него и пытаясь успокоить сердцебиение. – Нас могут арестовать, чёрт возьми! - Не арестуют, детка, - отвечает кудрявый, переводя взгляд на старшего. У него у самого сердце бьётся со скоростью света, а ладони вспотели и оставляют еле заметные влажные следы на руле. - Там ведь наверняка были камеры! – не унимается Томлинсон. Он всё ещё прижимает к груди еду, которую не растерял по дороге. - Не было, - смеётся Гарри, одной рукой притягивая его голову к себе и, на несколько мгновений отворачиваясь от дороги, смачно целует в губы. Они оба могут чувствовать подрагивающие тела друг друга и слышать рваное дыхание, а их лица побледнели из-за оттока крови, но Луи не чувствует себя плохо. - Откуда ты знаешь? – скулит он. - Я осмотрелся. Боже, Луи, я же не дурак, - отвечает Стайлс. - Серьёзно? – дразнит Томлинсон. – По-моему, ты именно дурак! Идиот, настоящий идиот, сошедший с ума. Псих! – Гарри откровенно наслаждается происходящим, смеётся и утирает пот со лба. - Я тоже люблю тебя, малыш. - Нет, правда. Зачем ты это сделал? Ты мог хотя бы предупредить меня, что собрался творить беспредел? – Луи сжимает кулаки, пытаясь унять дрожь во всём теле. Он до смерти испугался, но какое-то противоречивое чувство охватывает его. - Кое-кто назвал меня занудой, помнишь? – ухмыляется Стайлс, поглядывая на своего парня. - Я не имел в виду такое! Тебе не кажется, что это слишком? – не унимается шатен, закидывая еду на задние кресла. Теперь он долго не сможет есть. - Ты сам сказал, что хочешь острых ощущений, нет? – Томлинсон выпускает отчаянный стон и закрывает онемевшее лицо ладонями. - Ты мог бы трахнуть меня в машине на переднем сидении посреди улицы или, не знаю, позволить мне отсосать тебе, пока мы бы мчались на огромной скорости по шоссе. Поверь, мне этого хватило бы. Остывая, Луи сползает немного вниз на своём месте, качая головой. Стайлс смеётся, переплетая их пальцы, и только через несколько минут их сердцебиения приходят в норму. - Но ты не можешь отрицать, что ты словно заново родился сейчас, - нарушает тишину кудрявый, улыбаясь. - Ох, заткнись, - закрывает глаза старший. – И да, я тоже люблю тебя, - нежнее произносит он, крепче сжимая чужую руку.***
Уже вечером, когда начинает темнеть, а до Литл-Рока остаётся меньше пятнадцати миль, Луи скучно, поэтому подключает телефон Стайлса к проигрывателю и включает их дорожный плейлист, выкручивая громкость почти на максимум. Машина наполняется голосом Дэна Смита, и глаза Томлинсона загораются. - Ты включил Bastille в этот плейлист? – Гарри кивает, смеясь. – Боже, ты самый лучший человек на свете, - восклицает шатен, захватывая лицо Гарри в свои ладони и оставляя на щеке много мелких поцелуев. Оторвавшись, но не отпуская, он начинает подпевать.Yeah, yeah, yeah, the streets are getting restless Да, на улицах становится неспокойно Good times bad decisions И это отличное время для принятия плохих решений
Луи демонстративно двигает руками, начиная петь во весь голос. Через мгновение его подхватывает Гарри, похлопывая по рулю в такт музыке. Окна в машине открыты, что позволяет тёплому ветру наполнять салон автомобиля, принося с улицы запах свежескошенной травы и дождя, пока почти скрывшееся солнце оставляло малиновые разводы вдали. Томлинсон высовывает одну руку в окно, ощущая давление воздуха, в то время как их голоса звучат в унисон, и, может Стайлс не так любит эту группу, но он точно знает наизусть самые любимые песни своего парня, поэтому тот факт, что Гарри поёт с такой же страстью, греет душу Луи.Before it falls apart oh Пока ничего не распалось на части Help me piece it all together Помоги мне соединить всё воедино
Луи отдаётся песне, крича слова изо всех сил, благодарный тому, что его непрофессиональный голос не слышно за громкими звуками проигрывателя, но Гарри так любовно смотрит на него время от времени, что шатену кажется, для кудрявого он мог бы спеть и а капелла.Why are we always chasing after something Зачем мы постоянно гонимся за чем-то? Like we trying to throw our lives away? Словно желая потратить жизни впустую
Их руки сталкиваются в воздухе, и они мгновенно хватаются друг за друга. Сердце Луи делает кульбит, и он просто наслаждается моментом, в котором он сидит рядом с любовью всей своей жизни, находясь на другом материке в путешествии, слушая любимые песни и просто принимая жизнь такой, какая она есть. Все заботы, тенью преследующие его изо дня в день, испаряются, уступая место радости и ликованию. Он закрывает глаза, произнося последние строчки, и в его душе словно расцветают цветы, когда он осознаёт ценность происходящего с ним. Первые аккорды следующей песни разносятся в машине, и Томлинсон убавляет звук, вдыхая запах ночного ветра, мокрого асфальта и одеколона Гарри. Он даже не замечает, как они останавливаются на перекрёстке на подъезде к городу. Стайлс продолжает подпевать песням, но уже тише, его пальцы отбивают ритм на собственных бёдрах, но немного отстранённый взгляд Луи настораживает его. - Ты в порядке? – тёплые пальцы накрывают колючую щёку, поглаживая. Зелёные глаза обеспокоенно оглядывают лицо напротив. - Да, я просто... - Луи мотает головой, пытаясь подобрать слова. – Я не помню, когда в последний раз чувствовал себя таким живым. Стайлс соединяет их губы в мягком поцелуе, параллельно свободной рукой обхватывая бедро старшего. - Всё будет хорошо, - оторвавшись от сладких губ, шепчет он. Луи в ответ слабо кивает, снова наклоняясь за поцелуем, но снаружи разносится сигнал клаксона, поэтому они отстраняются друг от друга, улыбаясь и вновь переплетая пальцы рук.