Драбблы по шестерке

- Зато можно выспаться, - жизнерадостно сказал Эдгар. Сетцер только отвернулся носом к стенке. Дарил всегда говорила: "На том свете отоспимся". Воспоминание пришло некстати, мазнуло по грани сознания легким перышком, спугнуло подступившую усталость. Габбиани резко сел, едва не стукнувшись головой о низкую переборку. - А если сменить полярность усилителя... - начал он и, вздрогнув, умолк, потому что Эдгар сел рядом на узкую койку, обхватил его за плечи, ткнулся носом в затылок. - Уймись, - голос Его Величества звучал низко и глухо, отдавался опасной вибрацией где-то в подвздошье. - Целес и Сабин спят, да и нам всем стоит хорошенько отдохнуть. А завтра мы поднимем эту птичку в воздух. Сетцер промолчал. Хотя ему очень хотелось напомнить, кто из них двоих тут механик-энтузиаст с шилом в одном месте. Крошечные каюты "Сокола" совсем не напоминали роскошные апартаменты на "Блэкджеке" - голый функционал, ничего лишнего, ни украшений, ни сувениров. Ничего, что напоминало бы о прежней владелице корабля - и, между тем, казалось, что она все еще здесь, вот-вот мелькнет за углом край алой юбки, взметнется волна медовых кудрей, раздастся низкий, с хрипотцой смех. Словно самый воздух на корабле был напитан ее присутствием. Сетцер зажмурился до рези в глазах, втянул воздух сквозь стиснутые зубы. "Забывай, забывай, забывай!" Проще всего сейчас было бы напиться, но заботливые друзья проследили, чтобы он не прихватил с собой из Колингена хотя бы парочку бутылок. Да и не думал он, что будет так. Сухо. Стерильно. Пусто. Невыносимо. Он развернулся так резко, что не ожидавший рывка Эдгар опрокинулся на койку. Или, все же, ожидавший? Сетцер склонился над ним, внимательно вглядываясь, ловя малейшие признаки фальши. Он так и не понял, кто из них первым потянулся навстречу другому: все произошло слишком быстро, слишком ярко, слишком резко - Эдгар целовал его взахлеб, словно не мог надышаться, и, отвечая, путаясь пальцами в выгоревших на солнце соломенных прядях, Сетцер заново, с болезненной какой-то четкостью вспоминал, каково это. Ловить чужое участившееся дыхание. Собирать губами с кожи соленую влагу. Чувствовать, как возбуждение захлестывает вас обоих с головой, тянет вниз, ниже и ниже, пока не остается - жар, слитное, спаянное движение, боль в неудобно вывернутой руке, один пульс на двоих и цветные пятна перед глазами. Потом Эдгар долго умащивался на смятых, влажных простынях, а Сетцер наощупь пытался нашарить сигареты, рискуя навернуться с узкой койки, на которой и для одного-то места было маловато. Король Фигаро поймал его ладонь, невесомо коснулся губами запястья - нелепый жест, больше подходящий для ухаживания за леди, но Сетцер не стал отнимать руку. - Все-таки нужно будет поменять полярность, - задумчиво сказал он, следя за тем, как тонкая струйка дыма закручивается спиралью под потолком. - Завтра, - пробормотал Эдгар, утыкаясь носом ему в плечо. - Давай подумаем об этом завтра.