Глава 10. Песнь Скитальца.
Бревой. Окрестности Нового Стетвена. 3 года спустя. Вечерний густой сумрак уже опустился на пригород крупнейшего из городов Бревоя, но в этой его части, целиком и полностью принадлежащей одной из самых уважаемых и таинственных организаций мира — день только начинался. Вернувшиеся в город усталые искатели приключений, сновали по широким проспектам, стремясь успеть завершить свои дела и отправиться на заслуженный отдых. Одни — торопились отдать кузнецам на починку попорченное снаряжение, другие — спешили сбыть удачные находки, да затариться всем необходимым, чтобы утром — снова оказаться в объятьях дорог. Но все их пути, в конечном итоге, сходились в одном месте.***
Трактир «Хмельной Следопыт». Просторный зал большой двухэтажной таверны, был доверху набит посетителями. Тут можно встретить представителей каждой из живущих в Голарионе рас — в самых непредсказуемых сочетаниях. Вот — за одним столом играют в карты непримиримые враги — низкорослый дворф и широкоплечий орк, чьи народы издревле не терпят друг-друга. А вот — кампания шумных гномов, с шевелюрами всех возможных форм и расцветок, шутливо переругивается с мрачными дроу. Между столами, одетые в форму прислуги, торопливо снуют низкорослые халфлинги*, едва успевая наполнять то и дело опустошавшиеся кубки гостей. Общество Следопытов принимало всех. В этой корчме, принадлежащей сообществу авантюристов, многочисленные путешественники и искатели приключений собирались чтобы обсудить последние слухи, похвастаться своими достижениями и просто отдохнуть в хорошей компании, за кружкой чего-нибудь горячительного. — Пика-с-с! Ты не барон — ты бар-р-ран-с-с-с!.. — За барной стойкой сидели двое — крокодилоподобный людоящер и статный молодой полуэльф, возбужденно перебирающий пальцами листок потрепанного пергамента, на котором, крупными печатными буквами было выведено: «ЭТО ВАШ ШАНС СТАТЬ БАРОНОМ!» — Сам ты баран, хоть и рептилия! Вот уж от тебя не ожидал Хшасс! — Возмущение полуэльфа было так же глубоко, как и дыра кармане. — Я тебе реально говорю — это шанс! Настоящий! Или ты хочешь всю жизнь по болотам в поисках старых руин ползать? — Хша-хша-хша-с-с-с-с! — Смех ящера, за который он и получил свое прозвище, привлек к себе внимание соседних столиков. Даже тут, представители чешуйчатого племени были диковинкой — уж очень замкнутую политику выстроили вокруг себя племена, вполне справедливо недолюбливая чужаков и представителей других рас. Да и откровенно говоря — признайтесь, как часто вы видите смеющихся крокодилов? — Бар-р-ран-с! Как есть, бар-р-ран-с-с! — Отсмеявшись, человек-рептилия сложил пальцы домиком и сосредоточил взгляд зеленых гипнотизирующих глаз на парнишке. — Ответь мне друг-с! Почему Украденные С-земли, с-совутс-с-са Украденными С-землями? — Не отводя вертикальных зрачков от лица полуэльфа, он опустил свою вытянутую морду, в глубокую деревянную кружку. — Ну, эээ… Потому что они ничьи? — Вопросительно уставился на товарища юноша. — Дальше, дальше-с-с… я тебя с-слушаю-с-с… — Едва оторвавшись от своего занятия, ящер вновь принялся лакать забористое варево. — Украденные Земли так называются, потому что каждое из Речных Королевств считает их своими, но украденными соседями… — Верно, верно-с-с… И ты — бар-р-анс-с! Решил посягнуть на с-святое — попытат-с-са отжать с-земли у монархов-с-с! Хша-хша-хша-с! — Под конец фразы, он тяжело опустил кружку на барную стойку, привлекая внимание прислуги. Дождавшись, пока пышнотелая официантка вновь наполнит чарку, Хшас продолжил наставлять своего непутевого товарища. — С-сами Мечники-Алдорис-с не стали организовывать поход, решив-с-с загрес-сти кос-с-стер чужими руками-с-с… С-смекаешь, чем пахнет-с-с? — Неприятностями! — Буркнул в ответ парень. — Ну и что? Если уж даже ты догадался, думаешь, найдутся безумцы, что купятся на эту уловку? В чем смысл? В ответ, ящер досадливо поморщился — ну, во всяком случае так показалось его воспитаннику. — Найдутс-са! Еще как найдутс-са! Те — за чьими с-спинами ес-сть поддержка! Наёмники-с, шпионы-с… и бар-раны! — Почти без акцента подытожил носитель чешуи, заставив, лицо юноши вытянуться. Не выдержав, крокодил снова рассмеялся. — Хша-хша-хша-с-с… Не обижайс-са, Пикас-с, ты ещё так молод-с… «Бум-бум-хлоп!..» — Тихо! Ты слышишь? — Лицо парня, секунду назад бывшее хмурым, просветлело. «Бум-хлоп! Бум-бум-хлоп!..» — Пробиваясь через шум и ругань подвыпивших авантюристов, по залу начали разноситься ритмичные звуки, напоминающие бой барабанов или приближающийся рокот грозы. — Начинает-с-са! — Довольно осклабившись, ящер отставил в сторону недопитый эль и встал спиной к стойке, оперевшись на нее локтями. «Бум-хлоп! Бум-бум-хлоп!..» — По рядам отдыхающих пробежала незримая волна. Все разговоры стихли сами собой. На небольшое возвышение, располагающееся у дальней стены зала, поднялась фигура, с головой укрытая старым потрепанным плащом, на котором, хорошо проглядывался стилизованный рисунок бабочки. «Бум-хлоп! Бум-бум-хлоп!..» — Тем временем, ритмичный шум усилился, эхом разносясь под сводами таверны. Оказавшись на сцене, незнакомец перебинтованными руками достал из-под складок плаща старую потертую лютню. Еще мгновение — и его пальцы коснулись струн. Словно эль из открытой бочки, по таверне разлилась мелодия, наполненная свистом ветра и шумом дорог. — «Бум-хлоп! Бум-бум-хлоп!..» — Она ловко, как горный ручей струящийся меж камней, вплелась в ритм невидимых барабанов, став с ними одним целым. Из-под тьмы балахона блеснули два золотых глаза. Медленно обведя взглядом собравшихся авантюристов, незнакомец запел: Пой о потерянных для суеты! Пой о сбросивших путы скуки и пустоты! Разгони ветра забвения… Звучный голос, чеканил каждое слово, постепенно усиливаясь, обретая плоть и кровь. Тихи — внешне, Внутри мы — драконьи сыны, Нам не нужен король — Мы друг-другу верны! В каждой выигранной битве — Своя есть цена! Пусть же братские узы, Вознесет она! Пикас, завороженно следил за пальцами барда, легко перебирающими струны. Рядом, прикрыв глаза покачивал кончиком хвоста его зеленокожий товарищ. По осколкам мечей и драконьим костям, Домой вернемся, словно в храм. Звон стали слышишь? — Он в твоей груди! В сердце бьется вечно. Чтобы память сохранить — В легенды слово превратить. Извилист путь и долог будет он, Пока Странника Песню поём! «Бум-хлоп! Бум-бум-хлоп!..» — Уже на середине припева, подвыпившие гости забарабанили по столам, грозя поломать казенную утварь, а более подогретые крепким элем — принялись подпевать. Уж было не найти тех, кто не знал слов баллады, успевшей стать негласным гимном всего сообщества авантюристов. Следующие куплет и припев пронеслись в пьяном угаре, исполняемые уже всей ватагой, но вот, голос незнакомца стал тише, а вместе с ним, будто впав в транс, присмирела и публика: Ты услышал, но не внял Голос Солнца, что с собою звал Славь его — чтоб мир светлее стал. Души павших сложат путь, Не для тех, в ком правят зло и грусть, По нему вернувшись, песню допоем… Тряхнув головой, сказитель сбросил на пол свой серый балахон, высвободив сияние нимба, мгновенно осветившее весь зал. Словно в исступлении, нестройных хор луженых глоток подхватил припев: По осколкам мечей и драконьим костям, Домой вернемся, словно в храм. Звон стали слышишь? — Он в твоей груди! В сердце бьется вечно. Чтобы память сохранить — В легенды слово превратить. Извилист путь и долог будет он, Пока Странника Песню поем! ** Стоило последнему аккорду отзвучать, как Пикас сорвался к сцене. — «На этот раз не уйдет!» — Проталкиваясь через толпу, он не заметил как под ногами что-то пискнуло, а в следующую секунду парень уже валился на пол, столкнувшись с девушкой-полуросликом. В этот момент, в зале громыхнуло. Таверну затопил свет. — Эй! Смотри куда прешь, дылда! — Когда полуэльф сумел встать на ноги и проморгаться, на сцене уже никого не оказалось. О том, что все случившиеся не было иллюзией — говорил только серый плащ, оставшийся лежать на сцене… Ну как лежать? — Сейчас за него уже устроила драку парочка шустрых гномов, успевших добраться до места выступления первыми. — Ну блииин! — Он так хотел прихватить с собой сувенир… — Эй! Я с тобой разговариваю! — Ауч! — Не дождавшись ответа полуэльфа, бойкая халфлингша врезала ему по голени острым мыском сапога. — Хша-хша-хша-с-с-с-с! Про-с-сшу прощения, за моего неловкого друга, юная леди-с-с… — Поклонился людоящер с грацией… крокодила. — Меня зовут Хшас-с, а этого неловкого увальня — Пикас-с. Уверен-с, он будет с-совсем не против угос-с-тить вас-с, чем-нибудь, чтобы с-загладить с-свою вину. — Эй! А меня спро… — Попытался было возмутиться юноша, но было поздно — страшное уже произошло. — Согласна! Я Линдзи! А правда, что ящеры едят людей? А вы действительно поклоняетесь солнцу? А как вы познакомились? А… Хшасс даже не подозревал, какое древнее зло умудрился пробудить, но… уже начал догадываться. В то же время. Подсобка у черного хода. — Ха! Матиас! У тебя снова получилось! — В и без того небольшой комнатке, забитой кухонным инвентарем и бочками из-под эля, собралась в полном составе группа Ланса, включая энергичную воительницу и… смущенного аазимара, на шее которого она висела, грудью прижимаясь к спине юноши. — Не у меня Вивиан — у нас! У нас получилось! — Подняв вверх указательный палец, он расплылся довольной улыбкой. — Не могу поверить… Ты превратил наш отряд в табор бардов! — Пробурчал скорее для проформы, чем от реального возмущения бородатый дворф. — Полно тебе, Борн. — В разговор вступил бессменный лидер отряда, находившийся в прекрасном настроении, как и все присутствующие. — Всем нам был необходим небольшой отпуск. Да и кто же знал что за выступления будут платить больше чем за выполненные миссии? — Это да-а… — Прочесав густую каштановую бороду, довольно пробасил паладин. Мгновения триумфа оборвала приоткрывшаяся дверь, в которую быстро протиснулся молодой служка. — Это вам!.. — Быстро впихнув в руки плута, стоявшего ближе всего к двери увесистый мешочек, он попытался сбежать, но был остановлен самим Везимиром, подпершим дверь мыском сапога. — Стоять! Сначала посчитаем. — Дернувшись пару раз, мальчишка смирился со своей судьбой и нахохлившись, устроился на одной из пустых бочек. — Тиас, подсвети. — В ответ, аазимар закатил глаза, но просьбу выполнил. Сияние нимба, что до этого едва разгоняло мрак, стало гуще, достигнув самых темных уголков комнатушки. — Тааак… Одна, пять, десять… — Чем дальше считал вор, тем смурнее становилось лицо пацаненка. — Псс! Тиас! — Тихо шикнула бесшабашная полуэльфа. — Ага, вижу… — С неохотой сняв со своей шеи руки девушки, он похлопал сосредоточенного плута по плечу. — Везимир. Давай я, быстрее будет. — Вор хотел уже ответить что-то резкое, но поймав озорной взгляд золотых глаз, передумал. — Ну, давай. — Уступив место у ящика, на котором были рассыпаны монеты, мошенник отошел к стене и принялся демонстративно изучать свои ногти. — Хмм… — Снова перемешав монеты, разложенные в две аккуратные кучки, Матиас медленно достал из нагрудного кармана круглые очки с парой зачарованных на прочность стекол. — Ты, должно быть хочешь стать авантюристом, а парень? — Мальчишка, не сразу сообразивший что обращаются к нему, дрогнул от неожиданности и ошарашенно уставился на аазимара. — Можешь не отвечать. — Аккуратно протерев линзы бинтом, плотно обмотанным вокруг пальцев, молодой бард ободряюще улыбнулся. — Я и сам порой вспоминаю те времена, когда работал прислугой на постоялом дворе, каждый с чего-то начинал… — То что проработал он там всего одну неделю и чем это закончилось — вспоминать не очень-то и хотелось, но из песни слов не выкинешь. Нарочито медленно отсчитывая медные кругляши, он заметил любопытные взгляды, что время от времени бросал на его руки мальчик. А уж какая смесь из страха и любопытства плескалась в голове у юнца… и чем ближе Тиас был к финалу отсчета, и чем меньше монет оставалось в не посчитанной кучке, тем сильнее становился страх, медленно перерастая в отчаяние. — Ты знаешь… — Прервав свое дело, вновь заговорил аазимар. — …что самое важное в работе авантюриста? — Ч-что? — Наконец соизволил ответить служка. — Самое важное — это доверие. — Видя как скривилось лицо пацаненка, он хмыкнул себе под нос. — Вот скажи, сможешь ли ты доверить спину тому, кому не веришь? Проводить все свое время в кампании людей, которым не доверяешь? Есть с ними из одного котла? — На лице у мальчишки начало проступать понимание. — Как думаешь, почему Сообщество Следопытов все еще не распалось? — Да потому что не терпит лжецов и предателей!.. — Чем больше он говорил — тем краснее становились уши мальчугана, а внутри — все бурлило от страха и стыда. Достигнув своего пика, детские эмоции вылились в слезы, которые юный «приключенец» отчаянно пытался подавить. — Эй, ты чего? Крепись! Авантюристы не плачут! — Одним жестом сгребя так и недочитанные монеты в кожаный кошель, Тиас потрепал мальца по его и без того растрепанной шевелюре. — П-прости-ите! — Трясущимися руками, шкет достал откуда-то из складок рубахи замызганную тряпицу и протянул аазимару. — Тут в-се! Прав-вда все!.. Извините! — Приняв позвякивающий сверток, бард взвесил его в своей руке, задумчиво глядя куда-то поверх головы неудавшегося воришки. — Ну и зачем? Уже начинаешь копить на мечту? — Задав вопрос, он повернулся к мальчику спиной, высыпав содержимое тряпицы на ящик. — Н-нет! — Как-то сразу засмущался шкет, опустив глаза в пол. — У-у соседей дочка «чумкой» переболела недавно и я слышал, как знахарка говорила, что ей мяса надо много есть, в-вот и… — Окончательно стушевался он. — Кхе-кхе! — Со стороны плута раздался кашель, подозрительно похожий на сдерживаемый смех, но острый локоток полуэльфы, оказал воистину исцеляющее воздействие. — Ну что? Простим героя? — Весело подмигнул товарищам Матиас. Сам «герой» — этого видеть не мог, так как продолжал рассматривать свои поношенные башмаки, и потому, услышав вопрос — взволновался не на шутку. — Конечно простим! Малец правильный, в Сообществе такие нужны! — Прогудел Борн. — Ага, ага… — Закивал головой плут. — Как тут не простить! — Такие чувства! Такая любовь!.. — Ве-зи-мир… — Прорычала по слогам имя вора воительница, затыкая словесный поток и спасая от перегрева стремительно краснеющие уши паренька. — Все-все молчу! — В притворном испуге, мошенник начал отступать к черному ходу, но открыв дверь, внезапно обернулся. — Вот тебе мой совет, парень, если выбрал путь вора… — Речь плута, включившего режим наставника, прервал треск молний. — …не попадайся! — Окончание фразы совпало с грозным рыком взбешенной фурии. Развернувшись для побега, вор запнулся о высокий порог и растянулся по земле, за что и был наказан. — Будешь…- «Бззз!» -…знать. — «Ай!» -…как детей -«Трреск!» -…плохому учить! — «А-а-а-а!» Рука капитана сама собой потянулась к переносице. — Дурдом, а не боевой отряд! За что мне все это?.. — Закатил он глаза к потолку. Потолок не ответил. — Вот что бывает с теми, кто попадается. — Подмигнул ошарашенному происходящим мальчику аазимар. Тем временем, воспитательный процесс грозил затянуться, а потому — пора было уже выпроваживать их неожиданного воспитанника. Открыв перед ним дверь, ведущую в таверну, Тиас вновь почувствовал любопытство, исходящее от мальца, а если соотнести это со взглядами, что он нет-нет да кидал на его перебинтованные руки… на которых, к тому же, из-за сбившихся бинтов проглядывала почерневшая плоть. — «Итак…» — Издал усталый вздох бард. — Любопытство, страх, решимость — «Три… два… один…» — А правду говорят, что вы обожглись дотянувшись до солнца? — Протараторил скороговоркой мальчуган. Как аазимар ни готовился к вопросу — все равно на мгновение завис. — «Мда… Такого варианта я еще точно не слышал». Подобные расспросы за последний год перестали быть редкостью. Сначала — он отшучивался, потом — злился, ну, а затем — решил отдать все на откуп людской фантазии, плоды чего сейчас и пожинал. Ну да это сейчас и не важно — уж точно не важнее смотрящих на него с восхищенным ожиданием детских глаз. В полумраке, освещенном лишь притушенным свечением нимба, таинственно блеснули стекла очков. — Ну, а ты, как думаешь? — От такого ответа — завис уже сам паренек. Выходя из комнаты, служка почувствовал, как в ладонь ложится явно потяжелевший сверток. Уже открыв рот для возражений, он наткнулся на понимающий взгляд золотых глаз и палец, прижатый к губам. — Ты забыл? Авантюристы должны помогать друг-другу! — Еще раз растрепав непослушные волосы горе-героя, покрытая бинтами рука скрылась в подсобке, оставив мальчика наедине со своими мыслями. — Спасибо! — Юный искатель поклонился закрытой двери.***
— Он ушел? — Стоило мне закрыть дверь, как треск молний стих, а девушка-кинетик, как ни в чем не бывало оказалась рядом. — Ага… — Достав кошель с сегодняшней выручкой, протягиваю его капитану. — Ланс, тут всё за сегодня, минус пятнадцать медяков. Вычти из моего гонорара. — Доведет тебя когда-нибудь твоя благотворительность… — Впрочем, до чего именно доведет, он не договорил. Да и во взгляде чувствовалось полнейшее одобрение. — Ну не пороть же? — Пожимаю плечами. — А так — хоть человек хороший вырастет. Добро — должно вознаграждаться. — Пфф! Добро! — Фыркнул отряхивающийся Везимир. — А ты уверен, что он тебе лапши на уши не навешал? — Уверен. — Чуть кланяюсь, едва касаясь пальцами горящего над головой обруча. На лицо сама собой наползает улыбка. О моей эмпатии и способности влиять на слабые, незащищенные умы — знал уже весь отряд. Первой, догадалась как ни странно Вивиан, чем бесстыже и пользовалась, эксплуатируя несчастного аазимара. С ней и так раньше невозможно было торговаться — любое «аргументированное» повышение цены, такое как: «Побойтесь богов — мне же детишек кормить надо!» (особенно забавно смотрелось, в исполнении обросшего жирком продавца экзотической снеди) — разбивалось о её железное — «И чё?». Теперь же — и вовсе, стоило нам только приблизиться к торговым рядам, как прилавки подозрительно пустели. Никто не хотел связываться с «Ужасом Караванов» и ее «Светоносным» учеником — так меня с Вивиан негласно окрестили местные купцы. Впрочем, не только местные — ведь эти три года, отряд не сидел на месте, успев исколесить вдоль и поперек большую часть Речных Королевств. Пока никто не видит, бросаю на девушку украдкой косой взгляд и сдерживаю восхищенный вздох — «Ты для нее только друг, Тиас, только друг…». — Напомни, почему я перестал играть с тобой в карты? — От грустных мыслей меня отвлекло ворчание паладина. — Понятия не имею. — Разведя руками, я сделал одухотворенное лицо. Улыбаемся и машем, господа. Улыбаемся и машем. — Хорош зубоскалить, а то рожа у тебя… так и просит… — Нет, ну ничему наш мошенник не учится. — Чего просит? — Невинно хлопая глазками спросила отрядная немезида… Сжимая в руке полностью сформированный энергоклинок. — Намек понял. — Сделав шутовской поклон, вор открыл дверь и бесшумно скрылся в наступающих сумерках — может же, если захочет… Все что происходило ранее — было лишь игрой. Хорошей игрой, для нашего единственного зрителя. Все-таки, каким бы циничным раздолбаем Везимир не выглядел — сердце у него на месте. Ведь более чем уверен, что он все понял еще раньше нас, но сам толком не знал, как быть с провинившимся сорванцом. — Тиас. Готово. — Голос подал Курт, о котором все уже успели позабыть. — Спасибо, Мастер. — Благодарно киваю, принимая из бледных рук артефактора, серый, выглядящий изрядно поношенным плащ. Если бы не едва заметная в магическом восприятии цепочка рун — его и вовсе можно было бы принять за обычную тряпку. От того, что остался лежать на сцене, этот кусок ткани отличался только отсутствием рисунка бабочки. Проводив до двери взглядом, укутанную в черный балахон фигуру, я накинул плащ себе на плечи. — Больше не бросай, а то рядом нашего ремесленника может и не оказаться. — Шагнул ко мне Ланс, протягивая руку для рукопожатия. В ответ — протягиваю ему свою, крепко сжимая мозолистую длань своего наставника и друга. — Может все-таки… — Тиас, не начинай. — Крепче сжав мою ладонь, с немым укором во взгляде перебил капитан. — Он прав. — Поддержал своего командира Борн. — Не спеши взрослеть — неизвестно, сколько продлится экспедиция, а провести молодость в пещерах — не посоветую даже я. Там куда мы идем — будет опасно и более опытным группам, чем наша. Ты же не хочешь быть обузой? — Я не… — Не договорив, выпускаю набранный для возражения воздух — он прав. Как бы мне не хотелось этого признавать, но в подземелье я буду только обузой. Оружием, кроме арбалета — не владею, а голыми руками, да сырым управлением силой, много в узких коридорах не навоюешь. — «Разве только лампочкой поработать…» — Но и тут, я был полностью бесполезен, если не сказать прямо — вреден. Магические фонари, созданные мастером Куртом — были немногим хуже свечения моего нимба, но в отличие от него — в случае опасности их можно отключить. Даже изобретение нашего походного артефактора — балахон, улавливающий свет, не давал стопроцентной гарантии того, что из-за меня не поляжет вся группа. — «Да уж… Тяжело чувствовать свою бесполезность» — Взгляд сам опустился на обмотанные бинтами ладони. Моя особенность — стала одновременно и даром, и проклятием. С того самого дня, как я пришел в себя на лесной поляне, в окружении Ланса и его товарищей, я больше не мог включать и выключать нимб, по собственному желанию. Да что там выключать — даже простейшие манипуляции, такие как притушить/усилить — первое время давались мне с большим трудом, а нахождение в городах — превратилось в пытку. Во всем этом утешало только то, что я наконец-то смог научиться отстраняться от посторонних чувств, да и радиус эмпатии определенно подрос… — «Все что не убивает — делает нас сильнее, да?» Приняв мое молчание за согласие, Ланс покинул таверну, а вслед за ним, ободряюще похлопав меня по плечу, ушел и Борн. — Тиас… — От Вивиан потянуло смущением и робостью — только сейчас я осознал, что мы остались наедине. — «Нет. Этого не может быть…» — Вопреки доводам разума, сердце забилось быстрее, а в груди — начала зарождаться надежда. — Я помню, о чем мы договаривались… — Продолжила воительница. — Что это не честно по отношению к другим, но… Демоны! Я так больше не могу! — После следующей фразы, едва зародившаяся надежда — упала подстреленной птицей. — Скажи! — Ланс любит меня? Как я ни старался сдержать эмоции — на лице все-таки проступила грустная улыбка. Да — Ланс и Вивиан, Вивиан и Ланс — самая странная пара из всех, что я когда-либо видел. Для меня — все было очевидно еще в первый день нашего знакомства, там — на поляне. Когда я пришел в себя, то помимо адской боли в обожженных конечностях, ощутил то, чего не чувствовал никогда — чистую, незамутненную любовь. И это чувство, смешанное со страхом и виной — исходило от Ланса. Когда я очнулся, он как раз распекал легкомысленную полуэльфу. Кто бы мог подумать, что кремень-капитан, может так умело скрывать свои чувства… А Вивиан… С ней все было намного сложнее. Нет — капитана она любила и любила по настоящему — это я тоже отчетливо ощущал, но с первой нашей встречи меня не покидала надежда, что что-то изменится. Да — глупо. Да — эгоистично. Много раз я проклинал себя за подобные мысли, но… ничего не мог с собой поделать. И тут также сыграла свою роль моя особенность — я чувствовал не только эмоции девушки, я ощущал её Силу. Как описать эмоции ветра? — Любовь к свободе и ласковые касания морского бриза, запах молнии по утру и затаившийся гром… — Это было лишь вершиной того, что я ощущал. Если суммировать все вышеперечисленное с участием и заботой, что она проявила ко мне с первой встречи — у бедного аазимара не было ни единого шанса не влюбиться в рыжеволосую красавицу… но я никогда не позволял себе лишнего. Для нее — я был просто другом… Даже не так — она относилась ко мне, как к младшему брату, что учитывая наше стихийное родство — можно считать почти что правдой. — Вивиан… — Говорить не хотелось совершенно, но и отказать, я просто не мог… как и соврать. — Уверен, ты ему нравишься. — О боги и демоны! Если бы вы только знали, какой внутренней борьбы мне стоили эти слова! — Нравлюсь… Правда? Уверен? — Голубые глаза девы зажглись надеждой, а по волосам забегали крохотные искорки молний. — Да… Вот только… — Вот только? — Девушка подалась вперед, сама того не замечая, подойдя слишком близко. — «Нет. Так я точно сделаю что-то, о чем потом буду жалеть». — Вивиан. — Твердо смотрю ей в глаза, отодвигая от себя. — Что? — И ведь правда не понимает… — Пойдем… Пройдемся. — «Тут определенно становится слишком жарко» — Тряхнув головой, отгоняю от себя лишние мысли. Улица встретила легким ветерком и запахом свежей выпечки. Солнце, еще не успело скрыться за горизонтом, освещая ровные, аккуратные улочки, выложенные камнем. Вот так, не торопясь, шествуя в сторону городских ворот, мы и продолжили наш разговор. — Вивиан, Ланс любит тебя, но иногда — ты перестаешь следить за языком, а ему это… — Делаю паузу, пытаясь подобрать слова. — Как серпом по яйцам? — Предложила свой вариант оторва. — Вот! Об этом я и говорю! — От подобного сравнения, мои уши полыхнули красным. — А что такого-то? — Сама непосредственность… вот и как ей прикажете объяснять? Жестом, скопированным у капитана, начинаю потирать переносицу. — Виви… просто прими как данность, что выражаться — плохо! — Добавляю в голос менторских ноток. — И пожалуйста — не подставляйся. Кэп боится за тебя… — И не только он, но некоторые вещи, лучше оставить неозвученными. — А почему он… ну… это… — Замялась девушка. — Скрывает? — В ответ получаю благодарный кивок. — Ну, это я могу только предполагать… — Вообще — не только. В конце концов, эмпатию никто не отменял, да и разговоры у костра — давали пищу для размышлений. — Ланс уже не молод, Виви. Для человека. — Специально уточняю, видя как она собирается возразить. — Между вами — почти десять лет разницы, а ты — еще и несешь в себе кровь долгожителей. — Полуэльфы — долгие годы могут сохранять красоту и молодость, так что, могу в некоторой степени понять капитана, не желающего портить жизнь той, кого любит. — Бред! — Фыркнула валькирия. В ответ — развожу руками. — Кроме того — нашему воеводе уже пора бы остепениться. Осесть где-нибудь, построить свой домик… а у тебя — все еще впереди. Десятилетия путешествий. Как думаешь — смог бы он просить тебя разменять годы приключений на скучную, пресную жизнь обывателя? — На лице воительницы отразилась глубокая задумчивость. Следующие пять минут мы шли в полной тишине. Впереди — показалась караванная площадь, на которой, готовилась к отъезду наши товарищи. — А ты знаешь… — Придя к каким-то, ей одной ведомым выводам, Вивиан улыбнулась. — Уютный домик с камином… яблоневый сад… куча ребятишек… — Проговорила она, смакуя каждое слово. — Почему нет? Я всегда мечтала иметь свою семью! Видимо, в этот момент на моем лице все же что-то отразилось, но неправильно истолковав, она принялась оправдываться. — То есть… не пойми неправильно, ты тоже… вы все — моя семья, но… — Не надо, Виви, я понял. — Не выдержав, привлекаю девушку к себе, и крепко обняв, целую в лоб. — Несмотря на нашу разницу в возрасте — по росту я ее уже давно обогнал, возвышаясь над рыжей макушкой на пол головы. — Береги себя. — Ты начинаешь повторяться. — Знаю… — Еще крепче прижимаю пискнувшую полуэльфу к себе. — Тиас, да что на тебя нашло? — Отстранившись она внимательно посмотрела мне в глаза. — Кто знает… — Мой печальный вздох вновь оказался понят не так как надо. — Ну перестань! Что может пойти не так? Мы же не одни идем! С нами — отряд Тормунда. — Начала загибать пальцы дева-кинетик. — А ты его знаешь — он на подземельях воргена съел! Большая часть пути — разведана ещё до нас. Заказчик — безобидный дедок. Или ты так огорчился, потому что боишься не увидеть дракона? — Так успокойся! Он там тысячу лет просидел и еще столько же просидит! — Все это было оговорено уже много раз, да и миссия у них не боевая… но почему так тянет под ложечкой при упоминании этих подземелий? — Ладно… Я понял. Иди уже… Искорка. — С неохотой выпускаю девушку из объятий, но получаю удар заряженным кулачком. — «Ауч!» — Как ты меня назвал? А ну повтори? — Потирая зудящее ребро, поднимаю руки в притворном испуге. — Пощади, о Великая Рыжая! — Так-то! — Пародируя меня, она подняла вверх указательный палец. — Славь меня, не забывай правильно питаться и держи ноги в тепле! — Менторский тон в ее исполнении — это что-то с чем-то. — Слушаюсь! — Пытаюсь сохранить серьезное выражение лица, но губы предательски расползаются в улыбке. Не выдержав, мы вместе начинаем смеяться, выпав из реальности на пару минут. — Тиас… Насчет нашего разговора… — Успокоившись, Вивиан посмотрела мне прямо в глаза. Её взгляд лучился чистым, незамутненным счастьем — я должен был быть рад, но в груди что-то екнуло, а в сердце — поселилась неприятная тяжесть. — Спасибо… — Крепко обняв, девушка чмокнула меня в щеку и звонко рассмеялась. — Прощай, Тиас. — Оставив меня в глубокой задумчивости, она убежала помогать товарищам. Уже через полчаса погрузившись в дилижанс, отряд скрылся за городскими воротами, а я еще долго стоял и смотрел им вслед, прижимая рукой, горящий на щеке поцелуй.