На стыке миров

Поттер проснулся раньше, чем ожидал. Всю ночь ему снился один и тот же кошмар, повторяясь из раза в раз. Открыв глаза, он не сразу понял, что реально, а что — нет. Перед мысленным взором все ещё мелькали ужасающие картинки, а в голове раздавалось какое-то завывание, будто мольба о помощи. Взяв в руки зеркало Локи, он увидел в отражении свое заспанное лицо с мешками под глазами, словно он не спал целую неделю. В уголке отражающей поверхности он разглядел слова заклинания и произнёс их. Через пару секунд Поттер уже наблюдал, как его волосы окрашиваются в цвета Слизерина, на который он должен был изначально попасть, но не вышло. Какая ирония. — Ты уже проснулся, Гарри? — послышался голос мадам Помфри. Гриффиндорец вздрогнул от неожиданности и повернулся к медиведьме. — Да, мадам. Могу я идти? — Конечно. Только постарайся не особо нагружать организм магически. — Хорошо. Спасибо, до свидания, — на одном дыхании выпалил Гарри и выбежал из Больничного крыла со скоростью света, убедившись, что Драко ещё спит. В Гриффиндорской башне было тихо, хотя многие ребята уже не спали, а шёпотом переговаривались. Это было странно. В гостиной Поттер обнаружил Грейнджер и Паркера, сидящих у камина и читающих книги. Когда Гарри подошёл, друзья обратили на него внимание и отложили своё чтиво. Их невыспавшиеся физиономии казались забавными, но гриффиндорцу это не понравилось. Что-то было не так. Все вокруг будто заторможенные и нервные. Даже мадам Помфри не стала давать ему тысячу наставлений, а быстро отпустила. — С добрым утром! — как можно более позитивно сказал Поттер, усаживаясь на ковёр. — С добрым, Гарри, — зевнула Гермиона, прикрывая рот ладошкой, — Я ждала тебя ближе к вечеру. Как ты? — Хорошо, — пожал плечами Поттер, — Вы как? Что нового? Грейнджер начала рассказывать последние новости за неделю, о том, какие слухи ходят о причине его и Драко попадания в Больничное крыло. Всё это произносилось тягучим голосом, так что Гарри ещё больше захотелось отправиться в царство Морфея, и он позавидовал Малфою, который сейчас, наверное, спал сном праведника и не собирался просыпаться раньше обеда. — А ещё мы забыли вам рассказать о первом уроке мистера Старка, — откинув голову на спинку дивана, вспомнил Питер. Гермиона кивнула, и они принялись уныло пересказывать события вчерашнего дня, словно ничего интересного там не было. Поттер почти не слушал их: он меланхолично смотрел на огонь в камине и прокручивал в голове сегодняшний сон. Ему вновь и вновь виделась чужая кровь на своих руках, держащих безжизненное тело. Он ощущал опять и опять ярость, туманящую, завлекающую, позволяющую не брать на себя ответственность. Она заставляла чувствовать его сильным, способным на всё человеком, с которым нельзя не считаться. Она поднимала откуда-то изнутри мощь, разливающуюся в груди неостановимым пожаром. Она была его, а он — её. Они были во власти друг друга. Злость и ненависть текли в его жилах, проникали в кровь, сердце, лёгкие. Они разливались по телу блаженной истомой, от которой легко словить кайф. Вызываемая ими эйфория представала алым бутоном с тёмно-зелёными шипами страха. Страха Гарри. Поттер боялся себя. Боялся этой жажды крови, жажды боя и смерти. Его трясло от одной мысли о том, что он действительно хочет этого, что действительно МОЖЕТ сделать нечто столь ужасное. Он пытался запереть это внутри, в самой темной комнате своего мирка, где никто и никогда не узнал бы о существовании того дикого голода, что он испытывал сейчас. Оно сидело в нем, жило и плавило кости, пытаясь вырваться наружу. Гарри боялся, что однажды не сможет сдержаться, не сможет остановиться, что его не успеют остановить… Он не желал зла никому, не желал причинять боль. Он же хороший мальчик, Мальчик-который-выжил, его считают Героем непонятно за что. Он ведь хотел помогать людям, спасать их, хотел стать бравым аврором. Теперь же Поттер не знал, что ему делать. Он всё ещё считал себя хорошим парнем, но ярость заставляла задумываться об обратном. Сегодняшний сон расшатал и так подвешенное душевное состояние гриффиндорца. Каждый раз, закрывая глаза, он наблюдал, как не сдержался, как не успел остановиться вовремя, как и другие не успели, как он убил… Гарри сидел и видел в огне последний осознанный взгляд залитых кровью серых глаз; видел, как из них по капле уходит жизнь. Он держал мёртвое тело в руках и ничего не чувствовал, кроме горячей жидкости, стекающей по ладоням. Это ведь было на самом деле: ещё пара секунд — и всё, ночной кошмар стал бы явью. Я же не плохой парень в этой истории, да? -… Ну, а потом мы решили навестить вас, — закончил Паркер, — Кстати, нам уже пора на завтрак, почти все уже спустились. — Да, точно, — оглянулась по сторонам Гермиона, — Кстати, Питер, ты помнишь про «действие»? Паркер застонал, а Гарри начал немного приходить в себя, стараясь сосредоточиться на реальности. — Мне идёт зелёный? — поиграл бровями Поттер. — Несомненно, друг мой, несомненно, — покивал Питер, — Вот ЧТО я должен сказать этим двоим, чтобы Локи принял это за комплимент и отвязался от меня? Ах, да, при этом ещё желательно, чтобы я остался целым и невридимым, хотя бы физически… — Не переживай, Паркер, мы что-нибудь придумаем за завтраком, — вприпрыжку спускаясь по лестнице, пообещал Гарри, в котором неожиданно появились сила и энергия, — Я вот подумываю перевестись на Слизерин, раз мне так подходят их цвета. Что думаете? — Очень сочетаются с твоими глазами, — серьёзно сказала Грейнджер, — Но так твои волосы похожи на водоросли. — Хэй! — воскликнул Поттер, когда Гермиона вмиг ускорилась и свернула в сторону слизеринцев, — Она только что обозвала меня водорослью! Питер и Гарри рассмеялась. Общение с друзьями отвлекло его от мыслей, а внутри стало теплее за такой короткий срок. Всего пара минут — и ему стало легче. Он как-то даже смирился с зелёными волосами, из-за которых так драматизировал буквально вчера. Титул Королевы драмы, вроде бы, всегда принадлежал Драко, однако что-то пошло не так. Причём, уже давно, а они заметили это только сейчас. Поттер вдруг понял, что какая-то странная дичь начала происходить ещё до их с Малфоем ссоры. Это осознание стало чем-то похожим на просветление, когда разум озаряет истина. А это значило, что что-то будет. Определённо. Потому что в их мире с ними просто так ничего не бывает. И это неоспоримый факт. *** Старк сидел на завтраке, ковыряя еду ложкой и тем самым подавая плохой пример ученикам. Хотя эти самые ученики поступали точно так же, даже не посмотрев в его сторону. Впрочем, Тони было совершенно плевать. Он проснулся за час до будильника и просидел на кровати полчаса, прежде чем осознал, что уже не спит. Постояв под холодным душем следующие двадцать минут в попытке сбросить оцепенение от странного сна, который очень походил на реальность, Железный человек вышел из ванной комнаты, оделся и тупо сел в кресло. Его мозг, казалось, отказывался воспринимать внешний мир как таковой. Время плыло в своём определённом ритме и уносило мысли с собой. Мир вокруг будто потерялся в его голове, будто слился с ландшафтом сознания, а жизнь замерла где-то в моменте пробуждения. Он, вроде как, остался там. Он, вроде как, застрял в той Вселенной навсегда меж гранями. Он, вроде как, там умер. Это было настолько реально, насколько вообще могло быть. Он умирал. Старк действительно умирал. Подыхал на глазах у Питера Паркера, мальчика, который совсем не хотел видеть Смерть. Тони не хотел, чтобы он видел Смерть. Тем более, его. Тони Старк ЧУВСТВОВАЛ, как умирал. Понимал, что его жизнь подходит к концу и не ощущал страха, ему не хотелось хвататься за ложные надежды в последние секунды. Казалось, он смирился с этим уже давно и был готов к такому исходу, несмотря на то, что у него было, что терять. Он уверен, что было. — Мистер Старк, я нашёл помещение для ваших лабораторий, — услышал Тони ровный, глубокий голос директора Снейпа. Старк выпрямился, мотнул головой, отгоняя стопорящие мозговую деятельность картинки и кивнул: — Хорошо, спасибо. — Я покажу вам её после обеда. — Отлично. Старк вспомнил, что хотел попросить о помощи Паркера. Честно, он не знал, как сможет контактировать с ним сегодня, потому что боль в глазах пацана засела на подкорке сознания. Тони надеялся, что они будут не вдвоём, иначе он снова провалится в этот чересчур правдивый сон от вида его тёмных радужек. Для Тони это дико, когда кошмар так сильно влияет на моральное состояние. Но он влиял, и сейчас Железный человек ощущал уязвимость, его разум ослаб и, казалось, где-то внутри что-то замерло. Затихло, оставив плотную пустоту после себя. Старк не заметил, как вышел из-за стола, и направился вслед за гриффиндорцами. Он неосознанно нашёл в толпе две знакомые тёмные макушки и направился к ним, пытаясь выбраться из-под толщи воды, что топила его разум. — Здравствуй, Питер, — поздоровался Тони, стараясь не смотреть парню в глаза, — Мне нужна твоя помощь с лабораторией. Снейп нашёл место, но нам нужно будет его подготовить и обустроить. Ему казалось, что он говорит крайне глупые вещи, что его слова вообще не несут в себе никакого смысла. Старку пришла в голову мысль, что у него шизофрения, и на самом деле он сейчас находится в белой палате с мягкими стенами, а не в мире Гарри Поттера. — Конечно, мистер Старк, — воскликнул Паркер, почему-то смотря на Поттера, — Гарри может нам помочь, не так ли? — Да, у меня все равно не было планов на сегодня, — улыбнулся гриффиндорец, сверкая лучистыми зелёными глазами. Ему это и нужно было. Даже не пришлось навязываться. — Прекрасно, — выдохнул Тони, не пытаясь скрыть облегчение в голосе, — Тогда после обеда директор отведёт нас на место. Железный человек посмотрел на Гарри, который сиял, как Солнышко в ясный летний день. Он походил на ангела, дарящего умиротворение и счастье всем, с кем говорит. Старк экспромтом ответил на его улыбку и ощутил, как время для него сдвинулось с места. Это стало таким облегчением, будто с души упал огромный булыжник, на котором обустроилось целое море паразитов. — От улыбки станет день светлее, — пропел Старк песню, которую, кажется, слышал от Наташи, и рассмеялся. — Полностью с вами согласен, мистер Старк! — Ладно, мне пора, — сказал Старк, всё же решившись посмотреть на Питера, — Увидимся. Развернулся и ушёл. Ему однозначно полегчало, однако осадок все же остался. Что творилось с ним все утро? Неужели иногда улыбка — всё, что нужно? *** Северус Снейп как ни странно был единственным, кто выспался в Хогвартсе. Постоянные кошмары были его спутниками по жизни, так что ничего особо нового для себя он не увидел. Однако что-то странное ощутил. Холод. В замке стало холоднее, что сразу же чувствовалось, стоило только войти в Большой зал, а уж что творилось в Подземельях — страшно представить. Так что первым делом он решил, что стоит проверить старое строение на какие-либо прорехи в фундаменте. Ничего так и не обнаружив, но найдя подходящее помещение для лабораторий, он направился в свой кабинет, где и провел время до завтрака. Ученики были бледнее, чем обычно и у каждого — синяки под глазами, что не сулило ничего хорошего. Северус не понимал, что не так. Что-то явно случилось, вот только Хогвартс почему-то молчал. И молчание это давило на директора, как каменная глыба. Раньше он ощущал школу, её магические вибрации и знал, что и где необходимо исправить. Они взаимодействовали, как единое целое, а теперь связь стала односторонней. В какой-то степени это даже пугало зельевара. Сегодня же замок стал ещё более отстраненным, если такое вообще возможно. Прежде стены казались Снейпу подвижными, родными и понимающими, а сейчас он будто ходил по помещению, которое раньше видел только на картинах. Время до обеда прошло в размышлениях о безмолвии Хогвртса и чем им всем это аукнется. Северус не любил холод, и ученики могли заболеть, так что проблему нужно было решить как можно скорее. Вот только понять бы ещё, что это за проблема. Во время обеда по залу раздавались только постукивание столовых приборов и редкие шепотки, которые в основном носили характер «подай это» и «передай то». Такого не было никогда! За окном ноябрь, суббота, обед, а в Большом зале тихо, как на поминках. Снейп ещё больше нахмурился, и Поттер с зелёными волосами и невероятно глупой улыбкой не внушал уверенности в завтрашнем дне. После окончания обеда, он проводил группу из пяти человек до нужного им места и благополучно покинул компашку, не желая нажить себе ещё большую головную боль. Ему хватало забот, а Старк и сам должен справится с подростками. Всего-то одна слизеринка и три гриффиндорца. Ничего страшного ведь не случится, верно? А пока что Северусу нужно было связаться с Лордом Малфоем. Это первое в его списке дел на сегодня. *** — Пэнс, ты в порядке? После завтрака Гермиона тактично покинула своих друзей так, что они даже не заметили этого. Они с Паркинсон договорились встретиться в заброшенном классе, как обычно. Нет, они не скрывались, просто им хотелось побыть наедине. — Да, — устало улыбнулась слизеринка, — Нет… Не знаю. Правда. Грейнджер внимательно наблюдала, как её девушка вынимает из кармана мантии пачку маггловских сигарет, достаёт две и протягивает ей одну. — Тоже кошмары? Пэнси хмыкнула. Очевидно, это был риторический вопрос. Она подожгла сигарету кончиком волшебной палочки и дала прикурить гриффиндорке. Гермиона втянула едкий дым в лёгкие, откинула голову, прикрыв глаза, и тягуче выдохнула. Паркинсон искоса поглядывала на хрупкую шею девушки, делая вторую затяжку. — Ты же не считаешь меня идиоткой? — Пэнси стряхнула пепел на деревянную поверхность парты, на которую села, вальяжно оперевшись на левую руку. Она с излишним интересом рассматривала свой массивный батинок на ноге. — К чему ты клонишь? — тихо спросила Гермиона. — Грейнджер, не надо вести себя так, будто все хорошо, — прокуренным голосом грубо ответила Пэнси, — Я знаю тебя не хуже, чем ты меня. Гермиона промолчала. Холодный воздух делал атмосферу тяжелее, напряжённее. Гриффиндорка опустила глаза в пол и прикусила нижнюю губу. Из-за двери периодически доносились тихие шаги, но в основном в помещении царила звенящая тишина. Пэнси потушила окурок и бросила его куда-то в сторону. Поведя плечами, она спрыгнула со стола и одним движением притянула к себе девушку за руку. Слизеринка мягко обхватила шею Гермионы ладонью, поглаживая, и с прищуром посмотрела в глаза. — Не надо, Грейнджер, — прошептала Паркинсон, — Не надо этих слов, которые вертятся у тебя на языке. Я знаю, ты знаешь: они отдают горечью во рту. — И не собиралась, — Гермиона попыталась уйти от прикосновений, но тихий вздох остановил её: — Герми… Не пытайся отрицать, что эти трое здесь не просто так. Они считают, что выполняют свою роль для себя, но на самом деле…в нашем мире не бывает все так просто. — Это не то, что ты хотела сказать, — не вопрос, а утверждение, сказанное в губы. — Именно, — Паркинсон заправила прядь волос Гермионы ей за ухо, — Мы ведь… Им же будет тяжело. Уже тяжело. — Да, — гриффиндорка опустила руки на талию девушки, — Все это чувствуют. — О, нет, Герми, — усмехнулась Пэнси, — Не все, МЫ чувствуем. Не думаю, что многие в этом замке обратили внимание на кошмары друг друга и холод. Они зациклены на себе и не видят правды в упор. — Процесс запущен… — Да, неостановимый процесс, который мы пока не понимаем. Только знаем, что он есть. Не более. — Тебе страшно? — Не за себя, а тебе? — Тоже, — Грейнджер выдохнула, — Гарри боится. Я видела сегодня. — Мы не можем ему помочь, — констатировала Паркинсон, слегка отстраняясь, — Думаю, мы можем просто наблюдать. — Это ещё только начало, — улыбнулась Гермиона, — Честно, мне даже не хочется копаться в этом. — Тебе и не придётся, — фыркнула слизеринка. — Но мне интересно. — Неудивительно. Последовала недолгая пауза, во время которой девушки просто смотрели друг на друга. Они и так многое понимали без слов. Слова — лишь формальность. — Я знаю, что ничего не знаю, — опустила голову Пэнси, прерывая тишину, — Всё, что я вижу: моему другу очень хреново. — Понимаю, — упавшим голосом ответила гриффиндорка, — Я тоже не ведаю, что с ним происходит. — Оставим это, — дёрнула плечом Паркиносн, — Пусть будет так, как будет. Меньше нервов потратим. — Ты права, — кивнула Гермиона и потупила взгляд, — Мне приснилось, что ты забыла меня. Я приходила к тебе каждый день, а ты все время твердила, что не знаешь, кто я. Меня никто не мог вспомнить. Даже родители. Даже Гарри и Рон. Я была совершенно одна. — Эй, — нахмурилась Пэнси, — Это просто сон. Мне приснилось, что…что люди вокруг меня ненавидят. А закончилось всё тем, что меня задушили змеи. — Какая романтика, — усмехнулась Грейнджер, обводя взглядом помещение и имея в виду ситуацию вообще. — Вполне в нашем стиле, разве нет? *** Локи проснулся в холодном поту, а ледяной воздух Подземелий никак не прибавлял оптимизма. Его слегка потряхивало от увиденного им во сне, который сложно назвать кошмаром. Он походил, скорее, на разговор с самим собой. Грубый разговор. Он смотрел на себя, на то, как он играет разные роли, как предстаёт в разных обличиях и идеально примеряет на себя чужие характеры. Как он становится кем-то другим. Локи стоял во тьме перед огромным занавешенным зеркалом. Он медленно подходил к нему, оглядываясь вокруг, словно вор, но никого рядом не было. Ни силуэта, ни звука. Сдернув занавес, трикстер увидел пустоту там, где должно быть его отражение. Бог потянулся рукой к гладкой поверхности, и вдруг тени по ту сторону начали сгущаться, образуя очень знакомую фигуру, которая выпрямилась и обернулась к нему, сияя хищной улыбкой. Его улыбкой. Локи отшатнулся от зеркала, а отражение издевательски рассмеялось. Зелёные глаза блестели неподдельными весельем, отчего трикстера передернуло. Это действительно он? - Здравствуй, Локи, - прошипело его лицо, - Давно не виделись, не правда ли? Бог снова оглянулся по сторонам. Однако ничего вокруг не изменилось. Всё те же тьма и мрак, обволакивающие, одновременно пугающие и успокаивающие. Сердце неожиданно забилось быстрее в груди, когда он, верунув взгляд зеркалу, наткнулся на жестокость в собственных чертах. Улыбку заменила безжалостная ироничная усмешка, и трикстер дернулся назад. - Ты хочешь правду? Локи наклонил голову к плечу, наблюдая за тем, как его отражение делает то же самое в другую сторону. Оно казалось нереальным, будто расплывчатым и зыбким, как песок. - Скажи мне, ты действительно знаешь, кто ты? - приблизившись к грани зеркала вкрадчиво прошептало отражение, смотря прямо в глаза трикстера. Холодок пробежал по спине Бога Обмана. Он снова потянулся пальцем к отстранённой глади, и тут же она осыпалась ему под ноги крупными осколками. Локи сделал пару шагов назад, чувствуя, как стекло режет ступни. Тьма и мрак словно уплотнились вокруг него, словно душили своим напором. Трикстер задыхался, хватаясь за горло, кашлял. Давление усиливалось, и он осел. Пальцы судорожно хватались за осколки в попытке найти опору. Кожа вспарывалась остриями мгновенно. Кровь стекала тонкими ручейками вдоль фаланг, капала на невидимый пол и исчезала в темноте. В обломках зеркала сквозь туманную пелену он видел себя. Разного себя. Теперь Локи уже сомневался, что это он. Сколько ролей, сколько фальши и лжи, сколько предательств из ничего, сколько боли он причинил, сколько масок примерил? Они все глядели на него, такого потерянного, сломленного. Глядели на него свысока, он ощущал себя маленьким, тенью самого себя; ощущал себя никем. - Ты сильно заблуждаешься, Локи, - услышал он свой голос, - Потому что ТЕБЯ давно уже нет. Слова эхом разнеслись по пространству. Квинтэссенция чёрного цвета сгущалась, и Локи поежился, когда ощутил её прикосновение. Она будто положила руки на его плечи, так нежно, словно боялась сломать, словно пыталась напомнить, что он всё ещё существует. - Тебя уже нет, - послышался смех.. Этот множественные хохот его самого гулом разносился по сознанию Локи, пока он приводил себя в порядок для завтрака. Руки непривычно тряслись, и он чувствовал себя действительно потерянным среди тех лиц, которые показывал другим. Ему совершенно не хотелось есть, так что он просто осматривал окружающих в Большом зале. Атмосфера была сонливой и мрачной. Все краски Хогвартса потухли за одну ночь в глазах его обитателей. Локи видел улыбающегося Поттера, над которым витал страх и ненависть; видел возмущающегося по поводу его "действия" (ему было искренне плевать на его выполнение) Паркера, который прятал боль где-то внутри; видел заторможенного Старка и задумчивого Снейпа. Все они даже не обратили внимания на него, и он впервые был этому рад. Его уверенность в себе повисла на волоске, и Локи задумался над тем, кем он стал, стремясь занять место Тора на троне Асгарда. Он задумался над тем, что у него за всеми этими ряжеными костюмами. Что там, где у Поттера страх, где у Паркера боль, а у Старка готовность ко всему? Вскоре зал опустел, и трикстер остался один. Он медленно встал, выпрямился и направился к Больничном крылу. С утра Локи не взглянул на свое отражение, ему было не по себе даже от мысли об этом. Он не боялся, просто не ощущал себя в себе. Было странно. Было больно и пусто, как от потери чего-то очень важного. Кого-то очень важного. Зайдя в помещение, Локи замедлился на полпути к нужной кровати. Он глубоко вздохнул и выругался: - Блять! Трикстер подошёл к постели и замер, не зная, что делать. Ему хотелось разбить что-то очень тяжёлое, вмазать кому-нибудь по лицу со всей дури или хотя бы побиться головой о стену. В итоге он просто устало присел рядом на корточки и уткнулся лицом в ладони, пытаясь привести мысли в некое подобие порядка. - Ммм, что же мне с тобой делать, красавчик? - невнятно промычал Локи. У него было такое чувство, будто тяжёлый груз упал на его плечи, хотя по сути он там уже давно. И по его же воле. Локи осознал, что сам пожелал этой ответственности, когда взялся разбираться со всем, что происходит с этим парнем. И...ему именно это и нужно сейчас. Он сделает всё, что сможет. Ради него. Ради себя. Потому что, он надеялся, это поможет ему обрести себя вновь. Трикстеру вдруг захотелось, чтобы его обняли и сказали, что все будет хорошо, даже если это не так. Ему захотелось ощутить чьё-то присутствие в своей жизни. Он был так сломлен внутри, так потерян, что становилось физически больно от дизориентации и неуверенности в каждом сделанном движении, в каждом шаге. Локи поднял глаза: Драко лежал, по виску сбегали капельки пота, зрачки под закрытыми веками метались из стороны в сторону, пальцы рук подрагивали, а в остальном он был неподвижен. Магия разве что нестабильна. Малфой выглядел хрупким, словно из фарфора, и Лафейсон ощутил какую-то ломкую слабость по отношению к нему. Что-то трещало по швам под рёбрами, но уже не больно. Локи слышал чужое сердцебиение и думал, что его собственное сердце билось в груди точно так же. - Интересно, - прошептал трикстер, ощупывая пульс и проверяя Малфоя на предмет ментальных повреждений, - Да ты просто спишь и...не можешь проснуться? Похоже на кому. Бог Обмана нахмурился. В таком случае необходимо оборудование, потому что организму нужна пища, иначе Драко умрёт. Его тело и так не отличалось энергией в последние дни. Локи понял, что это надолго, потому что у него не было никаких предположений. В голове пусто, как никогда. Сон выбил его из колеи, а теперь, когда надо действовать, он в ступоре. - Сон, - прошептал Локи. Трикстер встал, стёр пот с болезненного лица и обновил повязки. Когда он развернулся, чтобы уйти, Малфой вздрогнул всем телом всего на секунду и вновь замер. Локи остановился и неторопливо обернулся. Его окатило знакомым давлением на плечи. Более лёгким, чем во сне, но ощутимым. Только будто чего-то не хватало, будто это была лишь половина. Локи усмехнулся и вышел из Больничного крыла. Ему нужен был Старк, Люциус... В общем, вся их дружная разношерстная компания. *** Помещение оказалось заброшенным классом. Очень-очень большим, пыльным и заваленным классом без окон. Паркинсон застонала от досады, когда увидела объёмы предстоящей работы: - Вот это?! Как?! Как мы сможем сделать из ЭТОГО лабораторию? - Честно? - спросил Питер, скептически рассматривая хлам на полу и пробежавшую из одного угла в другой крысу. - Нет. - Тогда...легко и просто, вообще не напрягаясь, - всё ещё преследовал крысу взглядом Паркер, - Какая шустрая зверюга. - Зато пространства много, - все перевели взгляд на Гермиону, - Что? Нам же нужно две лаборатории...Ладно, я пыталась. - Итак, с чего начнём? - подал голос зеленоволосый, косясь на Старка, сложившего руки на груди. - У меня такое чувство, будто я попала в какую-то секту, - фыркнула Пэнси, проходя внутрь. Она скривилась, когда ей под ноги попался старый непонятной формы мешок, который девушка пнула мыском чёрного ботинка. Слизеринка закатила глаза, увидев пыль на лакированной поверхности, и страдальчески вздохнула: - Знаешь, Грейнджер, с тобой мне, видимо, придётся побывать и не в таких местах, альтруистка ты моя ненаглядная. Гермиона виновато улыбнулась и взмахнула рукой, как бы говоря, что она не заставляла идти с ней. Пэнси на это подняла бровь и предупредила, ткнув пальцем в сторону огромного нечто, походящего на склад старых досок, украшенных стекляшками и порванными шторами: - Из вон тех завалов я тебя вытаскивать не буду. - А меня? - состроил наивную мордашку Поттер, вытаскивая из-под парты картину с изображением весьма сомнительным с точки зрения морали. Гарри посмотрел на свою находку, вспыхнул до корей зелёных волос, вытаращив глаза, и едва не вскрикнул от неожиданности, когда сзади подкрался Паркер: - Что ты там разглядываешь? - Ничего, - резко ответил гриффиндорец, прикрывая произведение искусства собой, - Просто ещё одну кучу хлама. Паркинсон заинтригованно стрельнула глазами за спину Гарри и незаметно подкралась к нему сзади, вырывая картину из рук. - Воу! Воу! Поттер! - воскликнула слизеринка, - Ты хотел оставить её себе для личного пользования? Неожиданно! Я думала, ты - праведный мальчик, сторонящийся всех смертных грехов, а оно вон как оказалось... Пэнси рассматривала изображение, закусив щеку изнутри и вздернув брови. Её руки крепко обхватывали золочёную раму. К ней сбоку подошла Гермиона и охнула, прикрыв рот ладошкой. Гарри краснел всё сильнее, хотя, казалось, уже некуда, и пытался не смотреть на друзей. - Однако. Наши предки умели позировать, - с неким уважением в голосе протянула Паркинсон, - Ничего так задница у того, что сверху. А у этого, слева, весьма внушительный... Старк вырвал из её рук полотно и кинул к небольшой кучке досок, которую успел собрать за то время, пока подростки разговаривали. Он окинул их шокированные лица серьёзным взглядом и спросил: - Вы собираетесь мне помогать или как? - Пресс, - закончила слизеринка. - Паркинсон, Грейнджер, собирайте всё, что ещё может пригодиться и складывайте сюда, - Тони протянул гриффиндорке безразмерную сумку и кивнул в сторону, предлагая приступить к работе, - Питер, ищи всё, что горит и кидай в эту кучу. Поттер, поможешь мне перетащить парты к кабинету Рун. Я не знаю, где он находится. Питер приступил к сбору горящего хлама, стараясь скрыть душащую его тоску, от которой хотелось выть и вырывать клочьями волосы, сжиматься в комок под одеялом и плакать в подушку. Его сжирало острое чувство одиночества. Оно приносило такую душевную боль потери, что внутренности скручивало в узел. Он не знал, как держался всё это время и позорно не разрыдался. Паркер не помнил, что ему снилось, но помнил, что было плохо. Ему казалось, будто убили его отца, которого у него никогда не было, но которого он очень любил. Однако было ещё более странным то, что он ощущал нужду в незнакомом ему человеке. Человеке, которого нет рядом. Возможно, это проявление слабости - не мочь справиться с этим в одиночку, однако Паркер ощущал, что ему не хватает поддержки; того, что поможет ему стоять прямо и ровно, не сгибаясь. На ум почему-то пришла ассоциация с уже знакомой тростью, которая, наверное, была надёжной опорой своему хозяину. Человек-паук грустно улыбнулся своим мыслям, разбирая шкаф. Сегодня он старался отдалиться от окружающих неосознанно, ощущая себя лишним. Все выглядели бодрее, чем он сам. Наверное, потому что у них был кто-то, кто мог отогнать воспоминания о кошмарах, отогнать несуразные идеи и навязчивые мысли. Ему же было холодно. - Ааааа, - послышался пронзительный визг Гермионы, - Паук! Там паук! *** Пока Питер и девушки убирались в классе, Поттер и Старк несли две пыльные парты, сложенные одна на другой, по пустынным коридорам. Ученики после обеда рассеялись по комнатам, кучкуясь и группируясь, словно в ожидании чего-то. Щеки Гарри пылали, но теперь уже от физической нагрузки, а не от смущения из-за найденного шедевра. Поставив, наконец, свою ношу в нужном месте, Поттер облегчённо выдохнул и стёр пот со лба, а Старк облокотился о стену, переводя дух. Вроде, какие-то столы дотащить, а сил надо, как минимум, трех богатырей. - Из чего они сделаны вообще? - сиплым голосом спросил гриффиндорец и покашлял, дабы прочистить горло. - Не поверите, мистер Поттер, но эти ножки, - Старк постучал по опоре стоящего сверху стола, - Кажется, из стали, чего я совсем не понимаю. - Гарри, - выдохнул парень, прикладываясь спиной к стене рядом с Железным человеком, - Мне не комфортно, когда ко мне обращаются так официально. Поттер глубоко дышал. Ему стало очень спокойно на душе по сравнению с сегодняшним утром. Все тревоги отошли на второй план, а вот колотящееся, как не в себя, сердце претендовало на первое место в топе среди ноющих мышц на руках и отчего-то подгибающихся коленей. Он списал всё на недавнее истощение. - Понимаю, - Тони выпрямился, - Иногда официоз застревает костью в горле. Старк подвигал плечами, разминаясь. Гарри улыбнулся на его слова. Костью, не костью, однако застревает точно. Причём настолько глубоко в глотке, что не вытащить, и в итоге нечем дышать. - Ты здесь знаменит, не так ли? - спросил мужчина, сталкиваясь с зелёными глазами. - Это точно. Каждый считает своим долгом научить меня жизни, - поморщился Поттер, - Они пророчат мне великую судьбу, а я хочу послать их нахер. Спустя пару секунд тишины, гриффиндорец понял, что сказал, и прижал ладонь ко рту. Он точно не ожидал от себя таких слов. Оно само вырвалось. - Простите, - пропищал парень, снова краснея. Старк посмотрел на его ошарашенное лицо и рассмеялся. В ярких глазах было явное недоумение и ни капли раскаяния. Поттер, как о нём отзывались многие, сначала говорил, а потом думал. Эта детская черта была даже милой, по мнению Тони. Не каждый мог похвастаться искренностью. - Зато честно. Гарри сконфуженно растянул губы в улыбке. Ему хотелось провалиться сквозь землю, но он старался делать невозмутимый вид, что, судя по веселью на лице напротив, выходило не очень удачно. Парень всё же бросил свои тщетные попытки и опустил голову. - Пойдем за следующей парой парт, Гарри Поттер, - сказал Старк, тоном выделяя обращение. Гриффиндорец, наконец, поднял взгляд и пошёл за Тони, пытаясь смотреть куда угодно, но только не вперёд. Когда они пришли, в классе оказалось больше человек, чем было до их ухода. - Теперь все в сборе, - хлопнул в ладоши Локи, - Можем начинать.