***
Для Питера Паркера жизнь стала сказкой, когда к нему за помощью вдруг обратился директор Снейп. Лицо зельевара выражало что угодно, кроме искреннего участия в процессе высказывания сути предприятия, в котором Паучку нужно было принять участие. Чуть позже Старк ему всё разъяснил, так как Северус говорил в общих чертах. Дела обстояли так: Железному человеку необходимы были детали из маггловского мира, о которых маги не имели и малейшего понятия. За ними изначально собирался отправится сам Тони, но Снейп настоял на обратном, так как школа не выдержит Поттера, если у того опять сорвёт крышу без тормозов. Можно было найти волшебника, разбирающегося в культуре магглов, но они все либо на стороне Дамблдора, либо в тюрьме, любо на войне. В общем, выбирать не приходилось. Детали нужны, опять же, для военных бронежилетов, если их так можно обозвать, на которые потом будут наложены специальные защитные чары. Чары эти действуют только при определенной температуре материала, так что Старку нужно настроить автоматический нагрев, чтобы волшебники не тратили лишнюю энергию на поддержание тепла. Конечно, механизмы тоже не вечны, однако... Итогом дискуссии Северуса и Тони стала кандидатура Питера, который понимал, что говорил Старк в своей речи на тему "винтиков" и "гвоздиков". Неожиданным, но очень приятным, поворотом в сюжете стал факт того, что сопровождать его должен Люциус Малфой, как спонсор и как маг, знающий Лондон и Паркера. Локи бы оценил немую сцену, развернувшуюся в лаборатории между лордом и Железным человеком, прежде чем план пришёл в действие. Правда, немой она была лишь условно: Старк придирчиво-оценивающе разглядывал белобрысого, сложив руки на груди и прищурив один глаз, а тот в ответ снисходительно ухмылялся. - Если с его головы упадёт хоть один волосок, - деланно доброжелательно улыбнулся Тони улыбкой пижона и матёрого убийцы одновременно, - то сожжение заживо покажется вам, лорд Малфой, благословением свыше. - Я вас услышал, мистер Старк, - холодно ответил Люциус. Питер потупился. Он не говорил Железному человеку о том, что уже общался с лордом Малфоем. Да и неважно. Сначала Люциус завёл его в непонятное место, где ему тут же начали подбирать костюм. Да, Паркера запихнули в строгий серый костюм тройку, так что он всю дорогу, не обращая внимания на волшебство вокруг, жаловался на жизнь. Лорд Малфой на его бурчание реагировал странным весельем, но старался держать лицо и кидался саркастичными репликами. Питер не понимал, почему Люциус постоянно над ним смеялся, но ему было приятно от того, что он мог поднять мужчине настроение и вызвать улыбку. Паркера вообще не по-детски вело от этой улыбки, и он знал, что выглядит наивным и влюблённым придурком. Что поделать, если так оно и есть? Прогулка по маггловскому Лондону удалась на славу, если считать прямое попадание ноги Питера в огромную, грязную лужу успехом. Затем парень раз десять забыл слова в магазине, объясняя продавцу, что ему нужно, потому что рука лорда Малфоя вдруг оказалась между лопаток в, казалось бы, ободряющем жесте. Наверное, они выглядели странно: контраст между ними поражал, начиная с внешности и заканчивая манерой ведения разговора. Люциус, на удивление себе, совершенно не мог сопротивляться тому теплу и свету, что излучал Паркер. Это глупое, на первый взгляд, создание порой выдавало такие вещи, о которых мужчина никогда не слышал и не задумывался. Он с тщательно скрываемым интересом слушал про Солнечную систему и скорость движения Сатурна, пытаясь вникнуть в смысл. Что самое главное - Питер объяснялся понятно и доступно, но при этом выговаривал информацию так быстро, что задыхался от нехватки воздуха. Мужчине казалось это милым. А ещё ему хотелось убиться от того, что действительно так считает. Лорд Малфой знал себя, а ещё знал, что в конце концов потерпит фатальное поражение, если будет отрицать и отрекаться от всего этого. За первой вылазкой в свет последовала вторая, а затем третья. Старк работал быстро, без сучка и задоринки, а Паучок иногда помогал ему, когда делать было совершенно нечего. У Гермионы и Пэнси словно начался медовый месяц, так что рядом с ними находиться было крайне смущающе, потому что он буквально чувствовал их чувства. Так и выходило, что он либо шлялся по Лондону с любовью всей его жизни, либо ошивался в лаборатории, либо сидел на уроках и ждал, когда будет шляться по Лондону... Конечно, Паркеру было неловко за свою неуклюжесть и временами заплетающийся язык, но хитрые, задорные искорки в серых глазах того стоили. За три дня до бала они сидели в кафе за небольшим столиком, и Питер что-то восхищённо вещал, не забывая есть мороженое. Люциус прошёлся равнодушным взглядом по помещению, накладывая дезиллюминационные чары, а затем внимательно посмотрел на парня. Какое-то время он молча наблюдал, а затем незаметно для Паучка, глядящего на ложку со сладостью и подносящего её ко рту, ехидно усмехнулся и сказал: - Ты мне нравишься, Питер. Паркер подавился. Люциус именно такой реакции и ожидал, уже примерно догадываясь, что услышит в ответ. Всё же он такой открытый мальчик, которого до невозможности хотелось затискать, как кота. Пусть Нарцисса хоть всю оставшуюся жизнь кидается насмешками, но лорд Малфой не собирался ждать, если очевидно, что симпатия взаимна. - Вы совсем с ума сошли?! - возмутился Паркер, кашляя в кулак. - Нельзя же так с живыми людьми! А если бы я умер?! Вы издеваетесь надо мной? - Возможно, - прищурился Малфой. Паркер не знал, как ему отвечать. Он не понимал, мужчина сказал это серьёзно или решил пошутить. Если это лишь издёвка, то она крайне обидная. Люциус видел весь калейдоскоп эмоций, отразившийся у парня в глазах и на лице. Мужчина никогда прежде не встречал существа, которого так легко прочитать, который так искренен с миром в своих чувствах. Лорд Малфой вздохнул, понимая, что придётся озвучивать все вслух, потому что пока до Паучка дойдёт, пройдёт ещё год и три месяца. - Ты. Мне. Нравишься. - Чеканя слова повторил лорд. - Что? - ошарашенно открыл рот Питер, затем покраснел, и только спустя несколько секунд тишины он тихо, запинаясь, прошептал: - В-вы мне т-тоже. - Я знаю, - хмыкнул Люциус, из-за чего Паркер смущённо опустил глаза, разглядывая салфетку под чашкой с мороженым. Мужчина нежно улыбнулся, пока парень не видит, отмечая, что отныне знает, как заткнуть этого балабола, и придвинулся ближе. Столик был круглый и небольшой в диаметре, так что Малфой протянул руку, поднимая голову Питера за подбородок. - Я говорил, что мы подружимся, - прошептал Люциус. - Говорил, - эхом откликнулся Паркер, уставившись в серые омуты поплывшим взглядом. Казалось, он сейчас готов на всё ради лорда, буквально на всё. Мужчина впервые в жизни не хотел подчинять, не хотел использовать чью-то слабость в свою пользу. Ему хотелось жить... И он легко прижался к губам Питера, желая лишь попробовать на вкус, но вышло мимолетное касание... Подводя итоги двух недель, Паркер был в шоке, счастлив и обескуражен в равной степени. С Поттером на пару они не обращали внимания на затухающий, как в замедленной съёмке, замок.***
Для Драко две недели выдались тяжёлыми. У него болело всё! Тело ныло от различных видов тренировок, а мозг кипел от учёбы и попыток анализа всех тех ехидных фраз, которые он выслушивал от Локи в огромных количествах. С каждым днем эта язва, да простит его Салазар Слизерин за такие слова, становилась все сильнее и вела себя совершенно наглым образом, но не в том смысле, в котором Малфою бы хотелось. Драко начало казаться, что ему привиделось то, что на первом занятии они едва не поцеловались, потому что Лафейсон ничего в таком роде не выказывал за все эти дни, так что слизеринец был разочарован. С одной стороны, он рад, что тогда ничего не получилось, потому что это было бы... неправильно. Просто ощущалось как предательство. Скорее всего, Локи считал так же. С другой стороны, так хотелось... До сих пор... Но ведь неправильно. Однако это лишь цветочки. Ему было жутко, до одурения холодно. И он не знал, как согреться. Остроконечные пики преследовали его по ночам, когда удавалось заснуть, а когда не удавалось, шёпот сводил с ума. Мрак говорил с ним уродливым, мёртвым тоном, словно из самого Загробного царства. Он говорил знакомые с детства слова так, что Малфой кричал, чтобы заткнуть его, затыкал уши и плакал, умоляя оставить его в покое. Стало ещё хуже, когда во время пути на ужин, он увидел вместо Большого зала высокие чёрные стены из камня, словно облитые бурой жидкостью, с бесконечными рядами факелов и массивную стальную дверь, запертую на замок, с изображением, которое плыло в глазах. Его тянуло, манило, затягивало, а потом зал снова превратился в зал с галдящими учениками. Для него всё было между сном и реальностью. Оно проплывало мимо, а он не успевал схватиться за поток, оставаясь позади. Ему мерещились несуществующие статуи и великолепные люстры, ему слышались тихие голоса, наперебой твердящие, что "этот господин любит мясо", слышлся мерный скрип несмазанных петель, которые оглушали настолько, что перо выпадало из рук, оставляя на пергаменте некрасивые кляксы. Драко было трудно, однако он чувствовал, что его тело становилось крепче, что магия болезненно сливалась с кровью, заставляя закусывать губу и зажмуривать веки, заставляя сбегать от друзей и знакомых, чтобы переждать агонию. Малфой однажды, сидя на уроке, взглянул на свои руки и увидел на них татуировки в виде неизвестных ему рун. Он был готов закричать, но не смог. Так и застыл, глядя расширившимися от ужаса глазами на собственные ладони. Позже руны исчезли, и парень выдохнул, подумав, что показалось. Замок разваливался, что было очевидным фактом, игнорируемым всеми. Драко удивлялся невнимательности студентов, которые ходили по школе, словно под гипнозом или чарами, отвлекающими сознание. Никто из слизеринцев не заметил за ним странного поведения, хотя обычно такое не ускользало от их внимательния. В общем, Малфой пробыл в бреду большую часть времени, пытаясь не попадаться никому из их компании на глаза. По правде, его никто особо и не искал. Разве что Локи. Для остальных он в каком-то очень дерьмовом смысле перестал существовать. Даже Паркинсон с лёгкостью свалила к гриффиндорцам. У всех были дела, заботы, даже у Лафейсона, так что со всем этим он остался наедине. Красные капли на белом снегу были тем, что он увидел во сне, прежде чем проснулся в день Рождественского бала. На тот момент Драко был не совсем уверен в своей вменяемости, потому что, когда позже они все собрались снова в кабинете крестного, он чётко чувствовал, что у него едет крыша. И ему от этого было весело. Это делало его расслабленнее, свободнее, но он, опять же, старался не подавать виду. Хотя бы не всем.***
Так уж вышло, что двадцать четвёртое декабря, выпавшее на понедельник, принесло с собой неожиданную новость, которая стала известна всем только спустя пару дней. Однако весть была печальной, а ещё имеющей весьма большое значение, так что новой встречи в кабинете директора стоило ожидать. Собственно, сначала никто не понимал, к чему этот сбор, но вскоре всё стало ясно. Им и до этого было, что обсудить... Гарри сидел на диванчике с девушками и почему-то мечтал о домашнем питомце. Ему виделся красивый, яркий и завораживающий своей красотой феникс. Эта птица нравилась ему. Она была символом возрождения в его глазах: сгореть, чтобы восстать из пепла - поэтично. Гермиона расположилась посередине, и Пэнси пристроила не её колени свои ноги, заплетая гриффиндорке тонкую косичку на виске. Грейнджер тихо наблюдала за движениями пальцев слизеринки. Мыслительный процесс притупился, затормаживая мозг и давая зависнуть на время в блаженном неведении. Они сидели в ожидании Снейпа, лорда Малфоя и Старка. Остальные уже были здесь. Министр и Лафейсон расположились в противоположной от подростков части кабинета так, что они были напротив друг друга. До начала бала оставалось три часа, и им стоило поторопиться, чтобы все успеть. Питер стоял у столика с вазой и разглядывал цветы в ней. Ему не сиделось на месте, поэтому он ходил по помещению, как неприкаянный. Поттер неосознанным взглядом следил за ним, просто чтобы куда-то смотреть. - Сочините мне четверостишие со словом "феникс", - протянул Гарри. Пэнси замерла и взглянула на него, как на полнейшего идиота. Локи хмыкнул, но промолчал, хотя ему было, что сказать. - Серьёзно? - насмешливым тоном сказала Паркинсон. - Нам больше заняться нечем? - На данный момент - да, нечем, - фыркнул Гарри. Повисла тишина, в которой тихий и монотонный голос Драко показался потусторонним, словно с ними заговорил призрак, так что кого-то из них передернуло, кого-то заворожило, а у кого-то по спине побежали мурашки: - Стань фениксом собственной сказки, Научись жить без громкой огласки, Построй себя заново из тех кирпичей, Что валяются обломками прошлых сетей. * Слизеринец вальяжно сидел на кресле, перекинув одну ногу через широкий подлокотник, оставив вторую на полу, а спиной откинулся назад. Его голова была запрокинута, а взгляд направлен в потолок, на котором, ему казалось, висели огромные летучие мыши, поедая странной формы пауков. Их склизкая и отвратительная на вид кровь капала на него, оставляя следы на белой рубашке: мантию он не успел надеть или не захотел - он не помнил. Малфой уже не чувствовал ни отвращения, ни страха, ведь знал, что это нереально. Питер, до этого гладящий лепестки, дернулся от тона Малфоя-младшего, из-за чего ваза, так любимая Снейпом, с грохотом упала на пол. От неё откололся небольшой кусок, но в целом она оказалась прочной и не разбилась. Все сразу посмотрели на замершего Паркера, который помахал им рукой с глупой улыбочкой, а затем, быстро подняв вазу и запихнув осколок внутрь, бочком придвинулся к стулу и сел на него. Драко, который удосужидася наблюдать сею картину, многозначно выдал с немалой долей веселья: - Слушай, Гарри, пока я валялся в отключке у тебя появился достойный соперник. Тебе придётся побороться за первое место, ты знаешь об этом? - Что? В чем? - тупо спросил Поттер, переводя взгляд с Паркера на слизеринца. - Именно в этом, Потти. Именно в этом, - покачал головой Драко и криво усмехнулся. Его колотила нервная дрожь из-за странных галлюцинаций вкупе с прожигающими взглядами из другого конца комнаты. Локи видел, что с Малфоем что-то не так, только не понимал, что именно. Его самого уже который день мучила бессонница, так что ночами он ходил по Хогвартсу, разговаривая с напуганными портретами. Ещё он пару раз наведывался в комнату Драко и наблюдал за его беспокойным сном. А что? У него, видимо, шиза на этот счёт. Трикстер не мог не следить за парнем... И всё тут. - Ага, - хмыкнула Пэнси. - Ещё этого рыжего Уизли не хватает для полной картины. - Кстати, Гарри, - заговорил Паркер, - почему вы с Роном не общаетесь? В нашем мире вы лучшие друзья. - Да, Гарри, - издевательски поддакнул Драко. - Расскажи, почему вы с Роном не общаетесь. Малфою стало так весело, что он слегка приподнялся в кресле. И плевать на душевное состояние и вообще на всё. Они все забивали на него две недели, теперь пора его очередь забить на них или на себя. Он пока не решил. Поттер состроил страдальческую гримасу, но видя, что все ждут от него ответа, даже Министр заинтересованно повернул голову, сдался. - Он стал свидетелем весьма двусмысленной сцены и понял всё не так, как надо, так что... Гарри развёл руками, а Паркинсон поаплодидировала его ораторскому искусству. Гермиона нахмурилась и покосилась на Поттера: - Я думала, он увидел ваш с Драко прощальный поцелуй или вроде того. По крайней мере, я так поняла его рассказ. - Я же сказал, что он не так понял. - Погодите, - встрепенулась Пэнси. - Я всё это время думала, что вы романтично расстались, оставив на последок тот поцелуй... А его, оказывается, не было?! Что?! Вы меня разочаровываете, ребята! - Стоп! - Вклинился Паркер. - Вы встречались? - Серьёзно, Пэнс? - усмехнулся Драко. - Могла бы спросить. К тому же, такое не в моем стиле. - Я знаю, - грустно вздохнула Паркинсон, - но я так надеялась... - А вот я, если тебе интересно, был бы даже очень не против прощального поцелуя, - поведал Поттер, обращаясь к Малфою. - Какие интересные подробности всплывают, - проворковал Локи себе под нос, чтобы услышал только Риддл. - Да, Питер, они встречались, - ответила Паучку Гермиона. - Собственно, именно так они и начали нормально общаться, а то до этого только ругались. Весь прошлый год они были вместе, и все знали об этом, исключая взрослых, но летом почему-то расстались. - Да потому что этот гриффиндурок - слишком ревнивая заноза в заднице для меня, - буркнул слизеринец, старательно не поворачивая головы в сторону мужчин. Мерлин, почему всё это надо обсуждать сейчас? Хотя они знали о нём вещи и пострашнее. - Да? - воскликнул Поттер. - А какого хрена ты флиртовал со всем, что движется? - Это его обычная манера поведения, Поттер, - рассмеялась Паркинсон. - Так что на самом деле увидел Рон? - задал вопрос Питер. - Мы просто обнялись тогда, потому что давно не виделись. Это было начало учебного года. И Драко на ухо мне кое-что сказал, и именно в этот момент Рон проходил мимо. Он обиделся на меня, потому что подумал, что я не рассказал ему о том, что мы с Малфоем снова вместе... Как-то так. - Я в шоке, - пробормотал Паркер, - но я слышал, что вы часто устраивали потасовки в том году... - О-о-о, да, - протянул Драко. - Мы часто ругались... Шрамоголовый кретин без мозгов, вот кто ты, Потти. И это ещё слабо сказано. - Эй! С чего это? - Например, ты попёрся в Министерство за пророчеством, чтобы развлечься, без меня. - А надо было позвать тебя? - Почему нет? - удивился Малфой. - Во-первых, тогда тебя бы не поймали, потому что я знаю то, чего не знаешь ты. А если бы поймали, то я смог бы заговорить Снейпу зубы. - Мне тоже смог бы? - вдруг послышался приятный баритон. Драко прикрыл глаза, прежде чем медленно повернул голову в сторону голоса, только сейчас понимая, в какой позе он, собственно, сидел. Его сердце замерло от этого звука, так что, казалось, внутри на секунду все заледенело. Локи наслаждался происходящим и наблюдал эту картину с маниакальной зависимостью. Он словно выиграл в лотерею трон Асгарда, хотя даже не участвовал в этих гляделках. - Если бы вы меня послушали, то смог бы, - дерзко кинул Малфой и пожал плечами, пытаясь скрыть предательскую дрожь в пальцах. Риддл усмехнулся глазами и кивнул, принимая ответ. В это время Питер надеялся на то, что всё это шутка, потому что оно просто не укладывалось в его голове. Паркинсон с гордостью глядела на Драко, а потом без всякого стеснения вернулась к прежней теме: - И всё же грустно, потому что отныне я не верю в красивые концовки красивых отношений... - Пэнси, - прошипел Драко, - я знаю, к чему ты клонишь. - И? - сверкнула белозубой улыбкой девушка. - Может, действительно не стоит, - предупреждающе проговорила Гермиона, поглядывая на мужчин. - Ладно, - вздохнул Малфой. - Уговорила! Но учти - будешь должна. - Хорошо - хорошо, дорогой, - пропищала Паркинсон, усаживаясь поудобнее. - Что-то мне это не нравится, - протянул Паркер, не понимая, что происходит. - Вставай, Поттер, - скомандовал слизеринец, легко поднимаясь из кресла. - Что? Зачем? Не надо, - сопротивлялся Гарри, отпихивая ноги Пэнси, которая пыталась поднять его пинками. В итоге он вскочил, когда Грейнджер ущипнула его за руку, вставая лицом к друзьям и спиной к Министру и Лафейсону: - Почему я всё ещё с вами общаюсь? Драко незаметно оказался рядом с ним, поворачивая его к себе так, что Поттер оказался полубоком к мужчинам. Гарри обернулся и кинул на Питера вопросительный взгляд. Тот пожал плечами и согласно кивнул, как бы разрешая. - Ты же сам сказал, что не против, - ехидно сказал Малфой. - Ага, не против, - обречённо выдал гриффиндорец. - Расслабься, - закатил глаза Драко: - Это лишь прощальный поцелуй, которым я отправлю тебя в дальнее плаванье. - Только без рук, - предупредил Гарри, надеясь, что Старку об этом расскажет он сам прежде, чем это сделает кто-то другой. - Насколько я помню, это по твоей части - распускать руки, - хмыкнул слизеринец. - Ладно, давай. Драко медленно приблизился к лицу Поттера, смотря прямо в зелёные глаза, горящие предвкушением и каплей сомнений. Он невесомо коснулся губ Гарри своими губами, а затем слегка отстранился, чтобы снова коснуться и немного куснуть мягкую кожу, дразня. Гриффиндорец недовольно зарычал и притянул к себе парня за затылок, сразу углубляя поцелуй. Паркинсон захлопала в ладоши от восторга, а Паркер, казалось, выпал в астрал. Гермиона лишь улыбалась. Слизеринец решился на это неспроста - ему нужно было кое-что проверить, так что он специально выбрал их положение в пространстве. Пока друзья наслаждались шоу, Драко открыл глаза и в упор поочередно посмотрел на обоих мужчин. Локи жадно разглядывал его, словно только этого и ждал. Он завис, глядя на чёткую линию челюсти и плавные движения, и не заметил, что его дыхание немного сбилось. Когда зрачок со стальной радужкой прошёлся по нему в последний раз и переключил внимание на Риддла, трикстер тоже перевёл на него взгляд. Том слегка приподнял бровь, а его глаза потемнели, что выглядело реально угрожающе. - Неужели с нами играют, Томми? - мысленно обратился Лафейсон к Министру. - Похоже на то, - прозвучало в сознании. Всё это длилось недолго, всего минуты две, но никто из подростков ничего не заметил. Даже Паркер списал все на чувства парней во время поцелуя. Гарри оторвался от Драко первым и обнял того, прошептав что-то вроде: - Мне тебя не хватало, правда. Именно в этот момент в кабинет, наконец, зашли друг за другом Снейп, лорд Малфой и Старк, который странно посмотрел на расходящихся по своим местам парней, но не придал особого значения. - Итак, в чем проблема? - спросил Тони, устраиваясь на втором кресле напротив Драко. - Дамблдор умер, - будничным тоном ответил Риддл. - По известным нам данным - он убил себя сегодня ночью. - Вот незадача, - в своей манере хмыкнул Локи. - Помер... А я смел надеяться, что он любезно одолжит нам пророчества и последние странички. - Вот-вот, - поддакнул Старк. - Прости, Господи, никогда не думал, что соглашусь с тобой, Локи, но я тоже на это надеялся. Люциус с беспокойством поглядывал на сына, который уставился пустым взглядом в окно. Он заметил, что Драко дрожит, и это не придавало спокойствия, потому что в помещении было тепло. Слизеринец неосознанно вжмался в кресло в попытке согреться. По итогу он прижал ноги к груди, наплевав на общественное мнение, потому что его так резко пробрало до костей, что уже неважно. Ему оставалось только крепче стискивать зубы, чтобы не стучали. - Таким образом, у той стороны временно нет предводителя, - задумчиво проговорил Снейп, скользя взглядом по стенам кабинета. Питер не знал, на чем сконцентрировать внимание: не то на Снейпе, который мог случайно наткнуться на разбитую вазу, не то на Люциусе, который замер каменной статуей у стола, не то на Драко, от которого веяло холодом. - Да, - кивнул лорд Малфой. - Также нам нужно решить, что мы будем делать, когда Хогвартса не станет. На данную тему последовала дискуссия, в которой принимали участие Поттер, Паркинсон, Снейп, Малфой-старший и Старк. Они предлагали, как можно разделиться и где собираться, но не могли прийти к согласию из-за мелочей наподобие "я хочу видеть друзей" и "тогда Локи придётся посадить в камеру", на что сам трикстер лишь хитро улыбался. - Нам нужно в замок, - выдохнул Драко и поджал губы, видя перед собой не знакомые лица, а цепи, небрежно свисающие с потолка, стройные ряды склянок и банок с сомнительным содержимым, от вида которых его подташнивало, и начерченную на каменном полу часть пентаграммы в тусклом свете факелов. А ведь пять минут назад ему было так хорошо. - В какой замок? - недоуменно спросил Люциус, ещё больше тревожась за побледневшего сына. У парня был такой невидящий взгляд, что всем точно стало не по себе. - Тот страшный замок из детской сказки, - вздрогнув, ответил слизеринец, начиная различать очертания кабинета. - Их много, Драко, - бархатным, успокаивающим тоном сказал Снейп. - Из той сказки, - очень тихо, стараясь не заплакать и крепче прижимая колени к груди, начал парень, не понимая, что на него нашло: - Из той сказки, которую мама читала мне в детстве. Я... Я любил саму историю, но меня пугала та крепость до слёз. - Замок Силы, - одновременно проговорили Северус и Люциус, а затем переглянулись. - Я знаю эту сказку, - нахмурилась Пэнси. - Но почему именно этот замок? - Не знаю, - пожал плечами Драко. - Мрак сказал... И показал. - Помню, по сюжету он недалеко от Хогвартса, но появляется только перед истинным хозяином. - И в какой стороне от школы? - спросил Поттер. - Нужно пройти Запретный лес до конца, чтобы найти замок Силы, - ответила Гермиона. - Великолепно, - щёлкнул пальцами Локи: - План на завтра построен. - А что с пророчеством? - вздохнул Старк. - Сначала, я думаю, надо отыскать замок, а затем разбираться с ним. Быть может, там будут подсказки, - благосклонно пояснил Лафейсон, ощущая гневный взор Тони на себе и понимая, как он бесит его своим тоном. - Тогда, прошу простить меня, но я удалюсь, если мы закончили, - встрял Снейп. - У меня ученики готовят зал к торжеству, а за этим стоит проследить. - Конечно, Северус, завтра собираемся здесь в десять, когда ученики покинут Хогвартс. Директор кивнул и вылетел из кабинета летучей мышью. За ним ушёл Старк, а потом и Поттер с Паркером и девушками. Драко трясло, и ему казалось, что он физически не сможет встать. Магия тянущей болью разливалась по телу - так было всегда после видений-галлюцинаций. Он не мог даже голову поднять. Всё имеет свою цену... Лорд Малфой осторожно подошёл к нему и присел на корточки рядом с креслом, хотя никогда прежде так не делал. Он аккуратно опустил ноги сына на пол и взял его руки в свои, отмечая, что они ледяные. - Драко, - мягко позвал Люциус, - ты замёрз? - Мне холодно, папочка, - едва ли не всхлипнул парень, а это "папочка" резануло так остро, что лорд вздрогнул от непривычного обращения: - Мне так холодно. Локи напрягся, неосознанно перекидываясь взглядами с Риддлом. Такие резкие смены настроения настораживали. - Как давно тебе холодно? - спросил Малфой-старший. - Очень давно, - нахмурился Драко и поднял голову, чувствуя, как боль отходит и становится легче двигаться. - Кажется, уже целую вечность. - Ты же знаешь, что здесь тепло? - Да, - обречённо кивнул парень. - Да, я знаю. - Знаешь причину, по которой ты мёрзнешь? - задал следующий вопрос Люциус. - Догадываюсь. - Хорошо, - лорд Малфой поднялся на ноги, - сам справишься или нужна помощь? - Сам, - парень благодарно посмотрел на отца и тоже поднялся, слегка пошатнувшись, но встал. Малфои вышли, оставляя Локи и Риддла наедине. Они сидели некоторое время в тишине, даже не глядя друг на друга, но никто не уходил, словно в ожидании чего-то. Трикстер рывком поднялся на ноги, прошёлся по кабинету, скользя ладонью по деревянной поверхности стола. - Прочитал? - вопрос в лоб, без пояснений, без уточнений. - Прочитал, - согласился Риддл. - Значит, теперь ты в курсе, - утвердительно протянул Локи. Министр тоже подошёл к столу и оперся о него рукой. Затем он окинул мужчину напротив деланно безразличным взглядом и спросил: - Почему не сказал? - А что бы я сказал? - хмыкнул Лафейсон, потом театрально захлопал ресничками: - Хэй, Томми, мы с тобой ментально связаны, поэтому так легко общаемся мысленно? А ещё мы немного иначе связаны с Красавчиком, как мило, не правда ли? - Думаю, за такое я бы тебе врезал, - спокойно констатировал Риддл. - Охотно верю, - поднял руки Локи. Трикстер отошёл от стола и начал невзначай кружить вокруг Тома с несколькими своими копиями, путая мужчину и рассуждая вслух: - Мы все должны быть вместе, вместе искать замок, вместе в нем жить и искать способ спасти этот мир. Притом каждый имеет связь с кем-то, обоснованную связь, но решение за нами... Локи подошёл к Риддлу со спины, а его копии растворились в пространстве с зеленоватым свечением. Он приблизился и прошептал на ухо: - Скажи мне, Томми, как ты будешь и здесь, и в Министерстве одновременно?Скажи мне, будешь ли ты с нами? Том резко схватил Лафейсона за горло, оказываясь с ним лицом к лицу. Он смотрел в голубые глаза с нескрываемой злостью и жаждой. Его фиолетово-синие радужки горели, заставляя Локи хрипло рассмеяться в руках мужчины. - Не стоит кидаться иллюзиями в моем присутствии, Локи, - негромко предупредил Риддл. - Поверь мне, я буду с вами, но могу ли я верить тебе? Трикстер вцепился пальцами в руку Министра, удерживающую его за шею, сильные пальцы ощутимо вдавливались в кожу, но не настолько сильно, чтобы душить. - Тебе решать, Томми, - просипел Локи, разглядывая лицо мужчины из-под прикрытых ресниц. - Какая привычная ситуация... Риддл разжал пальцы и опустил руку. Выбор всегда за ними, даже если это предрекло им провидение, судьба или кто ещё. - Голем уже готов, - поведал Министр. - Голем? - удивился Локи. - Неожиданно. Как ты додумался до такого? Это довольно... сложное колдовство. - Мне подсказали, - туманно ответил Риддл. - Он будет вместо меня на посту Министра. - Логично, никто точно не поймёт, что это не ты. Тишина вновь зазвенела в пространстве. Каждый думал о чём-то своём. Спустя минуты две Локи обречённо хмыкнул и покачал головой. - Я едва не поцеловал его, Томми, - прошептал он. - Но не смог... Я видел в его глазах то же самое: желание и смятение. Мы оба не смогли, хотя только позже поняли почему. - Почему? - Потому что там не было тебя, - серьёзно сказал Локи. - На этом основывается связь между нами троими, Томми, на том, что либо всё сразу всем, либо ничего никому из нас. - Да, я читал. К тому же, все ясно и так по нашему общению. - Только мы с тобой знаем, потому что читали. Они ведь даже не понимают, что к чему. - Если так посудить, то мы - кучка педофилов, - усмехнулся Риддл. - О, моя душа настолько грязна, что этот факт ничего не изменит, - махнул рукой Локи. - Мне ни за что не отмыться от грехов. - Грехи становятся грехами только тогда, когда ты сам так считаешь. - Да. Локи вдруг вспомнил слова Фригги, сказанные ею в их последнюю встречу, когда он сидел в тюрьме. Она была права, как никогда, сейчас это казалось очевидным: - Тебе открыты тайны любой души, кроме своей. - Кто это сказал? - нахмурился Риддл. Видимо, трикстер случайно передал ему фразу по ментальной связи. К этому нужно привыкнуть. - Моя мать.***
На Рождественский бал друзья пришли только тогда, когда дискотека уже была в самом разгаре, но никто не огорчился тому, что не попал на официальную часть. Вошли они все вместе, а дальше их разбросало в разные стороны. Пэнси и Гермиона пошли танцевать, так как был объявлен медленный танец. Они плавно кружили в центре зала, мило прижимаясь друг к другу и нежно улыбаясь. Паркинсон была в чёрном платье с глубоким вырезом, а Гермиона в белом пиджаке и юбке до колена. Было ясно видно, что они находились там, где хотели, с тем, с кем хотели. Им было хорошо, а остальное - неважно. Сейчас они могли позволить себе забыть обо всем, забыть о "дырке в подвале", замке Силы и о своих друзьях, которые постоянно находили приключения на свою пятую точку. Они хотели просто дарить любовь человеку, способному ответить на неё взаимно, и дарили её друг другу. Паркера взял в оборот Невилл тем, что заговорил его рассуждениями о ботанике. А Питер что? А Питер умный и, естественно, ему было, что сказать на тему маггловской классификации растений. Поттера нашёл Уизли, что было крайне символично, учитывая разговоры в кабинете директора несколько часов назад. Рон предложил ему отойти в укромное место, и Гарри, недолго думая, согласился. Диалог между ними произошёл престранный. - Дамблдор мёртв, - ошарашил своими знаниями рыжий, как только они оказались подальше от толпы. - Что? - тупо переспросил Поттер. - Дамблдор мёртв, - повторил Рон. - Я хочу предупредить тебя, Гарри, потому что... Потому что мы друзья. Они будут искать тебя и твоих друзей. Я не знаю всего, но они верят, что вы устроите апокалипсис, им это внушил ныне покойный бывший директор. - Рон, - начал парень, но ему не дали и слова вставить. - Они неистовствуют, Гарри, вы не сможете им противостоять долго. Тем более, после смерти Дамблдора. Я перестал общаться с тобой именно из-за этого... Мои родители на той стороне, а ты... Но ты мой друг, и я не могу так. Я знаю, что ты не способен на ужасные поступки. Драко тоже не способен, хотя он тот ещё мерзавец. Я верю в то, что поступаю правильно, говоря тебе это сейчас. - Рон, спасибо, - Гарри обнял Уизли, осознавая, как сильно скучал по нему на самом деле. Они рассмеялись и вернулись в зал, обмениваясь последними новостями, как раньше. Совсем как раньше. Поттера накрыло облегчением - он не любил быть в ссоре с друзьями, а Рон был дорог ему не меньше Гермионы и Драко. Взрослых из их компании отчего-то не наблюдалось в Большом зале, так что Малфой без зазрения совести ударился во все тяжкие. Он во всём чёрном, дабы скрыть вены, и с идеально взлохмаченной причёской направился прямиком на поиски Блейза Забини, главного поставщика алкоголя на подобные мероприятия. - Здравствуй, Блейзи, - Драко изящным движением ладони смахнул с пиджака Забини несуществующую пылинку и оперся рукой о его плечо. - Уверен, ты скучал по мне. - Конечно, скучал, - заинтересованно протянул слизеринец, обнимая Малфоя за талию. - Чем могу быть полезен, ваше высочество? - Ваше высочество желает выпить весьма недурный напиток, способный отправить сознание в райские чертоги, а реальность в бездонную пропасть. - Несомненно, - Блейз широко улыбнулся, обнажая белые зубы, и чмокнул Драко в щеку, заставляя того незаметно поморщиться; о его нелюбви к вторжению в личное пространство без разрешения ходили легенды, но он сам позволил Забини это, первым прикоснувшись к нему: - Ун моменто, вашество. Его друг скрылся за рядами длинных столов. Пока Блейза не было, Малфой оглядывал толпу, замечая Грейнджер и Паркинсон, которые отжигали под быструю мелодию и казались очень счастливыми. Увидел Паркера, смеющегося над чем-то в компании Невилла, Гарри и Рона. Увидел Снейпа, из ниоткуда появившегося и шедшего, кажется, к Сириусу Блэку. Он смотрел в знакомые лица и больше не узнавал их. Точнее, не чувствовал себя их частью. Магия разграничила, разделила, поставила чёткую черту между ним и его друзьями. Да, им было весело вместе, но он чувствовал себя другим. Это давило на него, заставляло ощущать себя одиноко среди близких людей всю его гребаную жизнь. Забини вернулся и деликатно кашлянул, привлекая внимание. Драко посмотрел на него, и тот протянул ему уменьшенную в размере сумку, которая помещалась в кулак. - Как я понял, ты не собираешься ограничиваться стаканом, - понимающе сказал Блейз. - Там три бутылки, если вдруг найдёшь компаньона. Только не пались, друг. - Люблю тебя за это, Блейзи, - вздохнул Драко. - Спасибо. Не бойся, я уйду подальше, дабы не светить пьяной мордой. После такого директор Снейп навряд ли оставит меня в живых, а я не самоубийца. - Удачи, - кинул ему вслед Забини, звонко шлепнув по заднице, и рассмеялся, наблюдая средний палец в ответ. Малфой боковым зрением увидел Локи и Риддла, которые, судя по направленным на него взглядам, успели оценить их дружбу с Блейзом. Осталось только незаметно выйти из зала. Пока эти двое смотрели, он не мог уйти через главный выход, поэтому свернул в сторону, где, как он помнил, находилась потайная дверь. Он выбрался из зала только спустя полчаса, потому что ему по дороге попалась сначала Астория, начавшая незамысловато строить глазки, а затем Тео Нотт, который возмущался по поводу поведения Паркинсон. Честно, Малфой не понимал, почему это так его задевает, раз уж он жалуется столько времени подряд. Словно она его на Грейнджер променяла, хотя, может, так оно и было, но Драко не в курсе. Путем недолгих размышлений, парень решил подняться в башню Астрономии. Там красиво. Холодно и красиво. Пока он туда забирался, успел выпить полбутылки вина, так что ему стало явно теплее, и мерзлый декабрьский ветер не доставлял столько неудобств, сколько мог. Да и ему не привыкать... Он присел на край и свесил ноги вниз, перекидывая руки через тонкие перила, держа заледеневшими пальцами бутылку. На небе сверкало множество звёзд, некоторые из которых Малфой мог сложить в создездия. Он знал, где находилось созвездие Дракона: его хвост простирался между ковшами Большой и Малой Медведиц. Он делал глоток за глотком, уносясь мыслями куда-то далеко и негромко напевая слова старой песни под аккомпанемент завываний ветра. Кажется, он даже плакал, когда открывал вторую бутылку, но это не точно, потому что слезы могли выступить от ледяных струй воздуха. Драко пил, потому что очень устал, потому что просто устал от чувств, среди которых преобладала боль. Он устал от шёпота в голове и картинок перед глазами, потому что уже не понимал, что реально, а что - нет. Он даже не понимал, существует ли он на самом деле. А может, он лежит где-то в Больничном крыле на белых простынях и умирает, а это всё - бред погибающего мозга. Он запутался в своей голове, в лицах вокруг. Ему трудно различить свои фантазии от действительности. И он хотел спать. Спать, не замерзая, не ища тепла, которого нет. Возможно, он говорил всё это кому-то, потому что видел силуэты, но это не точно. Возможно, его потом вырубило, а вот это уже точно. Единственное, что Драко помнил, очнувшись следующим утром, - ему не было холодно, когда он засыпал. И две пары рук.