На стыке миров

Локи молчал и разглядывал стены кабинета, только сейчас замечая полное отсутствие портретов умерших директоров и вспоминая, что видел их здесь последний раз в их первую ночь тут. Кажется, это было так давно. Старк хмыкнул и прошёл к единственному свободному креслу. Ему просто не верилось во всё происходящее. Какие пророчества? Что, простите? - Ну и? - поднял брови Тони, оглядывая брата Златовласки полным скептицизма взглядом. - Чего молчим? Кого ждём? Лафейсон никак не отреагировал, словно даже не услышал слова Старка, его взгляд потерянно блуждал по пространству, не находя точек опоры. Он чувствовал, что что-то не так. С ним. Внутри вдруг снова образовался бездонный провал, в котором не за что уцепиться во время стремительного полёта вниз. Его за горло схватила удушливая тревога, а пол под ногами будто медленно таял. Локи проваливался и понимал, что не может более удерживать щиты и иллюзии, отводящие другим глаза. Он осознавал, что весь показной лоск просто испаряется. Голову прострелило болью, и трикстер вцепился руками в стол перед собой, случайно столкнув с него книгу. Бог Обмана опустил голову, стараясь ровно дышать, отгоняя ненужное волнение. - Это замок, - вдруг донесся до его сознания голос Снейпа. - Он сопротивляется, но его собственные силы на исходе, так что здание черпает энергию из его обитателей. - Хорошо, - сквозь зубы выдавил Локи. - Будет ему энергия. Некоторое время ничего не происходило, все напряжённо наблюдали, как Хогвартс замер в ожидании. Затем по пространству прошлась волна магии, едва не сшибая двери с петель, оставляя за собой лишь непонятный отзвук. Школа с утробным урчанием, слышимым только директору, приняла сей дар, благодарно смолкая. Лафейсона прошиб озноб, а следом навалилась тяжесть во всем теле. Казалось, каждая клеточка была напряжена до предела, но он сделал то, чего от него хотел замок. По крайней мере, детям не придётся расплачиваться за это, отдавая свое волшебство. А он восстановится через недельку. В то самое мгновение, когда трикстер выпустил на волю свою мощь, Драко вздрогнул и перед его мысленным взором пронеслись острые пики башен, увенчанных искривленными статуями непонятных существ, одно уродливее другого, на фоне иссиня-черных грозовых туч, а в сознании громом грохотала одна и та же фраза, с каждым повтором становясь всё тише и тише, пока не перешла в замогильный шёпот: - Το Κάστρο Της Δύναμης! Не он один увидел нечто странное. В голову Риддла словно ворвалось существо, наделенное недюжиной силой и мудростью, по сравнению с которым он ощутил себя тараканом на стене приюта, в котором провел свое детство. Мужчина отчётливо улавливал направленный на него взгляд огромного нечеловеческого глаза с вертикальным зрачком, отчего невербальные барьеры корёжило и ломало с оглушительным треском, отдающим тупой болью в висках. Оно смотрело в самую душу, истерзанную, разрозненную, небрежно заштопанную душонку Тёмного Лорда, всматриваясь в кровящие дыры и многочисленные царапины. Оно глядело без осуждения, без страха, без отвращения, скорее с интересом хладнокровного учёного, увидавшего воскресший труп. Люциус Малфой поморщился от этой волны непривычной ему магии. Она была лорду несколько неприятна, словно тысячи склизких червей ползали по телу, забираясь под одежду и откладывая в порах личинки. Его передернуло, но он удержал лицо. Северуса тоже едва не вывернуло наизнанку, но он не стал заострять внимание на своих ощущениях, переключаясь на состояние замка. Их связь ещё не до конца разорвалась, но висела на волоске, готовом вот-вот порваться. Гарри ощутил на мгновение вспыхнувшую пламенем татуировку, но не более того. Что-то притупляло его восприятие, и он понимал данный факт, но не мог сказать точно хорошо это или плохо. Он надеялся, что нормально. На Питера же накатила лёгкая тошнота, прошедшая почти сразу, а в целом парень чувствовал себя прекрасно, не считая усталости. Старк не заметил почти ничего, но это и не было удивительным. Он от природы своей - человек, так что для него в порядке вещей не видеть некоторых аспектов реальности, однако его суперумные очки засекли колыхание энергии, достигавшее отметки "максимум". Гермиона и Пэнси уловили примерно то же, так что волоски на их руках встали дыбом. Когда все наконец пришли в себя, то неосознанно переглянулись кто с кем: Старк сразу посмотрел на Поттера, дабы удостовериться в целости и невредимости парня, что стало его привычкой, которую он даже в себе не развивал - сама собой выработалась; Северус покосился на Люциуса, а тот на него, даже не задумываясь, потому что они так делали всегда, когда происходило что-то неожиданное; девушки взглянули на Питера, который тоже смотрел на них, силясь понять, что произошло; Драко глядел в сине-фиолетовые радужки расширившимися от ужаса чёрными глазами до тех пор, пока они вновь не обрели стальной оттенок, а затем моргнул и опустил взгляд в пол, чувствуя неожиданное смущение, отчего щеки закололо из-за прилившей к ним крови. Румянца не было видно ввиду врождённой бледности и недавно почерневших вен, дающих коже немного сероватый оттенок, но сам Малфой знал о его существовании. Если у кого и возникли отвлеченные мысли, как, например, у Слизеринского Принца, то они испарились сразу же, стоило им обратить свои взоры к Богу Обмана. Именно в этот момент все присутствующие осознали одну простую истину, что боги - тоже живые существа. Локи, сгорбившись, стоял у стола с опущенной головой. Чёрные волосы до плеч были спутанны, словно в них собиралась свить гнездо стая мух. Почувствовав устремленные на него взгляды, трикстер вздохнул, разжал кулаки и медленно выпрямился, убирая от лица угольные пряди и слегка отбрасывая их назад. Итак, причёска была лишь продуктом произошедшего магического выброса, однако то, что предстало глазам зрителей потом, было полностью заслугой всех тех часов работы над зельями, пророчествами, легендами и попытками поставить на ноги одного надменного засранца. И это ещё не полный список, так как довольно габаритное воздействие имело одно лишь общение с Министром, который мог отвесить такой ментальный подзатыльник, что потом мозги по кусочкам собираться приходиться. Синяки под глазами заслуживали гордого звания фингалов, а скулы по остроте могли посоревноваться разве что со скулами Драко, но всё же не дотягивали до такого уровня истощения. Но глаза... Он старался не смотреть ни на кого прямо или прикрывать веки, чтобы спрятать их. В общем, Локи выглядел побитой собакой, старающейся держаться и не уронить достоинство. - Да, - присвистнул Старк. - Вот это видок. Тебе прямиком в Голливуд сниматься в фильмах ужасов без грима. Глядя на Лафейсона, все испытывали разные ощущения. Люциусу стало легче, потому что все хитросплетения иллюзий Локи путали ему мысли, утраивая желание прибить трикстера за всё хорошее. Снейпу, в принципе, было плевать. Подростки слегка впали в ступор, не зная, как реагировать. Риддл почему-то чувствовал неопределяемое удовлетворение от сброшенных масок и возможности разглядеть истинное лицо Бога Обмана, а Драко было тяжело смотреть на мужчину, потому что он видел его боль и ничего не мог с этим сделать. - Локи, - осторожно обратился к мужчине Паркер, - всё нормально? - Ты бы ещё спросил, как у меня дела, - слабо усмехнулся Лафейсон. - Нормально, Паучок, нормально. Бывало получше, но и похуже случалось. - Правда? - искренне удивился Железный человек. - Я думал, тебе в Асгарде всё преподносили на блюдечке с голубой каёмочкой. Я слышал, там даже тюрьма класса люкс. - Да, а собеседники там на вес золота, - ехидно ответил Локи, пытаясь привести волосы в некое подобие порядка. - С разных концов Вселенной. Столько сплетен узнать можно - закачаешься. Причём, о самом себе в большинстве случаев. - А ты чего ожидал? - Старк закинул ногу на ногу, вальяжно откидываясь спиной на мягкую поверхность кресла: - Считай, сын Одина навёл шумихи в Мидгарде и не только, за что Всеотец заключил его под стражу. Каждому хочется промыть косточки таким знаменитым личностям. - Ага, конечно, - кивнул Локи, - а другому большинству хотелось набить мне морду. Кажется, вся компашка Тора обещалась убить меня, так что если кто из вас думал об этом, то становитесь в очередь. - Думается мне, я не доживу до своей очереди, - грустно вздохнул Старк. - А сам Тор что? - встрял в диалог Паркер. - Нет, - ответил за Лафейсона Старк. - Он не смог бы его убить. Брат все же. - Сколько раз я умирал у него на глазах, и он каждый раз меня оплакивал, - протянул трикстер. - Дуралей, честное слово. И ведь не додумался даже проверить я ли это сдох и сдох ли вообще... Есть у кого расчёска? Волшебники не поняли большую часть разговора, однако не перебивали. Обстановка в помещении слегка разрядилась, давая вздохнуть спокойнее. Расчёски ни у кого не оказалось, так что Северус трансфигурировал перо, отдавая вещь Локи. Тот привёл причёску в божеский вид, всё ещё не смотря на собеседников. - Может, мы всё же поговорим о главной проблеме? - предложил Поттер, которому уже вовсе не хотелось спать. - Что там говорить? - закатил глаза Лафейсон. - Грубо выражаясь, пророчество и легенда о нас. Каждый из здесь присутствующих, исключая милых дам, отвечает за определённую ветвь силы, которая сама имеет две направленности: светлую и тёмную. Три человека на "светлой" стороне, три - на "тёмной". Направленность магии не говорит о добре и зле, а лишь показывает разнополярность. - И кто из нас на какой стороне? И кто за что отвечает? К тому же, нас больше, чем шесть человек, - спросил Гарри. - Давайте по порядку, - согласно кивнул трикстер, чувствуя, что физически пришёл в норму: - За свет у нас отвечают, как ни странно, Северус, Питер и вы, папенька. Люциус глубоко вздохнул, уже начиная привыкать к подобному обращению. Драко же слышал его впервые и слегка приподнял бровь, но никто не обратил на него внимания. - Как я понял, Люциус - воплощение Веры, что звучит для меня крайне абсурдно, но я сверял и проверял несколько раз, приходя к одному и тому же выводу, так что... Питер, ты у нас отвечаешь за Любовь, что навряд ли тебя удивляет. Северус, дорогой мой, - Локи повернулся к директору, стараясь не смеяться. - Ты наш свет в конце туннеля, ты - наша Надежда. Лорд Малфой и Снейп посмотрели друг на друга такими ошалелыми взглядами, что Паркер не сдержался и засмеялся в голос. Вторым не выдержал Поттер, а за ним и Грейнджер с Паркинсон. - Как вы пришли к выводу, что директор Снейп - Надежда? - задала логичный вопрос Гермиона. - О, довольно просто, - отозвался Лафейсон. - Я вижу магические ауры. Прости меня, Питер, но Северус светится, как настоящее Солнце. - Вы видите магические ауры? - воскликнула Пэнси. - Да, но не об этом сейчас, - перебил мужчина, не желая развивать эту тему. - С тёмной стороной все проще и логичнее. Я - Ложь, естественно. Томми - сама Тьма, а Красавчик - олицетворение Мрака. Опять же, судя по ауре, у Драко она более плотная даже на вид по сравнению с аурой Риддла. Дальше... Поттер, не поверишь, ты снова выделился. Гарри застонал и закрыл лицо руками, пытаясь вжаться в спинку дивана. Старк усмехнулся на эти действия. - Гарри - средоточие Хаоса. Собственно, из-за этого ты действуешь импульсивно, не думая, основываясь лишь на эмоциях, потому что сила в тебе разноимённая, так что тебя клонит то в одну сторону, то в другую. Для того, чтобы ты не сошёл с ума, тебе нужен баланс, который будет вставлять мозги на место, а им выступает Старк. Тони, ты - Разум. - Теперь ясно почему мы с вами не поладили, - хмыкнул Люциус. - Извините, директор Снейп, - подняла руки Паркинсон, качая головой, - но от вас я такого не ожидала. - Сам в шоке, - пробормотал Северус. - Как же вам теперь поддерживать репутацию Ужаса Подземелий, будучи Надеждой? - невинно осведомилась Пэнси. Гарри подумалось, что они стали так легко общаться со взрослыми, едва ли вообще чувствуя дистанцию. Драко раньше слушался отца, а теперь выглядел так, словно мог не оглядываться на Люциуса, чтобы совершить тот или иной поступок. Даже Гермиона принимала более раскрепощенные позы в присутствии мужчин. Он сам в некоторой степени забывал о манерах, находясь в этом кабинете с этими людьми. А людьми ли? Навряд ли. Непонятным образом в помещении стало относительно шумно. Обычно говорили несколько человек за все время собрания, однако сейчас каждый хотел вставить слово. Почти каждый. Пока Поттер что-то громко обсуждал с Паркером и Грейнджер, пока Пэнси деликатно беседовала с деканом своего факультета и лордом Малфоем, Локи как можно незаметнее подобрался к Железному человеку. - Спасибо, - на грани слышимости. - За что? За то, что заговорил им зубы? - лениво уточнил Старк. - Так ты не обольщайся, это единичная акция. - Несомненно. Среди всей этой какофонии Драко снова начал замерзать. Холод проникал под кожу сотнями игл, обездвиживая. Мрак плотной завесой укутывал парня, но мороз просачивался внутрь вместе с ним. Под закрытыми веками мелькали незнакомые башни, а сонливость наваливалась на сознание всем своим немалым весом. Парень отчаянно сопротивлялся сну, но его организм был ещё слишком слаб, чтобы держаться на ногах в вечер понедельника. Он заснул прямо там, стоя у каминной полки и опираясь на неё, подложив руки под отяжелевшую голову. Пепельные пряди упали на глаза, но Малфой не заметил этого. Так же он не увидел, как наблюдали за его сном Локи и Риддл, прежде чем переглянулись и предложили всем расходиться. Так же он не узнал, что до комнаты старосты Слизерина его донёс на руках отец в сопровождении Лафейсона, которому по пути. Так же он не услышал недлинный диалог, ставший новым витком в общении Люциуса и Локи. Конечно, ни о каком примирении и речи идти не могло, но об укреплении доверия - возможно. - У меня дежавю, - нарушил молчание трикстер, когда они уже подходили к спальне Драко. - Неужели? - протянул в ответ лорд Малфой. - Ответьте мне честно, Люциус, раз уж вы являетесь символом Веры, - Локи остановился перед мужчиной со спящим парнем на руках и посмотрел в серые глаза, показавшиеся знакомыми и совершенно чужими одновременно: - Сейчас можете не сомневаться, что смотрите именно в мои глаза. Правда за правду, так сказать... Вы изначально знали, что мы появимся? Люциус неотрывно смотрел на своего собеседника. Слизеринец в его руках глубоко вздохнул и поёжился, прижимаясь ближе к телу отца, словно в поисках защиты и тепла. - Знали или нет? - надавил Лафейсон, вновь чувствуя себя прежним нахальным ублюдком. - Мы знали, - медленно кивнул лорд, - но не были уверены. - Кто знал? - Я и Северус. Дамблдор сказал об этом однажды на переговорах, когда Риддла не было в стране по делам. - Что ж, следовательно, оба пророчества у бывшего директора, - трикстер перевёл взгляд на Драко, рассматривая умиротворённое лицо с правильными чертами. - Значит, всё было предрешено... - Не думаю, что это важно, - сказал Люциус, наблюдая за поведением трикстера. - Даже если все решено кем-то за нас, мы все равно проживем свои жизни, пусть и следуя чьим-то указаниям. Ведь эти указания не вся наша жизнь, а лишь её мелкий огрызок. Локи улыбнулся уголками губ, а затем окинул отца и сына внимательным взглядом и отвесил шутливый поклон. - Может, вы правы. Иногда куклам просто не интересно, кто дёргает за ниточки, потому что у них есть вещи поважнее, - словно откровение, поведал Локи, выпрямляясь. - Спокойной ночи, лорд Малфой. Бог Обмана застыл на секунду и добавил, прежде чем удалиться: - Сладких снов, Красавчик.

***

- Вера, Надежда и Любовь, - задумчиво произнесла Гермиона во вторник за завтраком. - Как прозаично, не находите? - О, да, - выпучил глаза Поттер, оглядываясь по сторонам, - особенно, учитывая то, кто ими является. Ладно, Питер, но... - А кто из нас всех мог бы стать Надеждой и Верой, если не они? - спросил Паркер, меланхолично размазывая кашу по тарелке. Его мозг окутал туман, как послевкусие от странного сна. Ему приснился тот кошмар, который он никак не мог вспомнить до Тайной комнаты. Теперь его не покидала мысль о том, что это могло бы быть на самом деле, если бы они не попали сюда. Слишком реально всё выглядело и чувствовалось. Слишком страшно и больно было терять Старка, только осознав, что тебя самого не существовало пять лет для других. И эта бойня... Бойня, в которой он сам себе казался маленьким мальчишкой, не готовым к войне, не готовым видеть всё то, что видел. Последнее время Питеру тяжело удавалось заснуть, потому что он не мог найти себе место, грубо говоря, будто ночевал у друга и осознавал, что хочет домой в свою кровать, дабы выспаться, ведь своя постель всегда лучше. Ему не хватало уюта, наверное. - Дай подумать, - между тем размышлял Гарри. - Мистера Риддла и Лафейсона можно сразу же отмести, потому что один из них сам по себе Бог Обмана, а другой никак не тянет на Веру или Надежду. Драко мне не представляется ни в одной из этих ролей из-за своего мировоззрения, а мистер Старк по складу ума не подходит. В общем-то, я, может, вписываюсь в критерии, но даже сам для себя я бываю двояким, так что... - Будто Снейп тянет на Надежду, а лорд Малфой на Веру, - усмехнулась Гермиона, делая глоток из стакана. - Если посудить логически, то к кому мы идём, когда что-то происходит? Правильно, к директору. Да нас к нему магнитом притягивает, когда происходит что-то неладное. А почему? - поднял палец гриффиндорец, прищуривая один глаз: - Потому что надеемся, что он поможет. - Как по мне, то с проблемами последнее время ты ходил к Локи или Старку, - возразила Грейнджер. - А раньше? - спросил Поттер. - К тому же, к ним я ходил, потому что Снейп был занят своими делами и не мог помочь. А к Локи я обращался лишь один раз - с татуировкой... И то, потом всё равно ведь к Старку занесло. - Ладно, сдаюсь, - кивнула девушка. - Что насчёт лорда Малфоя? Подходит ему почётное звание Веры? Гарри задумался на некоторое время, жуя кусок хлеба. Питер вздохнул и понял, что не может никак отринуть сон, забыть как обычный кошмар. Он вызывал непонятные ассоциации, а отдельные фрагменты крутились в голове, как заевшая пластинка. В общем, кошмар оставил тяжёлый осадок, который растворить в кислоте никак не выходило. - Знаешь, в начале учебного года, когда я чисто случайно, - выделяя последнее слово проговорил задумчиво Поттер, - подслушал разговор Люциуса с кем-то из Совета Попечителей, то подумал, что он может кого-то угодно заставить поверить во что угодно. Кого угодно, кроме Драко, разумеется. Ну, ещё Риддла, наверное, хотя я не думаю, что лорд Малфой попытался бы что-то внушить Министру. Он, кажется, может обвести вокруг пальца любого, просто потому что знает, когда ему лгут и когда верят. - Хочешь сказать, он использовал свою силу в корыстных целях? - спросила Грейнджер. - Во-первых, он узнал об этом буквально вчера. Во-вторых, его так воспитывали... - Он смотрит на тебя, - от резкой перемены темы Гарри едва не подавился хлебобулочным изделием и закашлялся. - Что?! - прохрипел он. - Кто?! Люциус Малфой?! Питер похлопал его по спине, дабы друг не помер столь нелепой смертью: сдохнуть, подавившись, за завтраком - отстойно, да ещё и в стенах школы. Поттер благодарно кивнул и глубоко вздохнул. - Какой Люциус Малфой? - смеясь, прошептала Гермиона. - Мистер Старк смотрит. Только не... Гарри покраснел сразу же и повернул голову в сторону преподавателей, находя знакомое лицо... И завис. - Поворачивайся, - закончила девушка, обречённо закатывая глаза. Прекрасно! У Поттера огромным шрифтом, как обычно, собственно, всё было написано чуть выше бровей прямо поверх шрама. Теперь точно полшколы будет знать, что их Золотой мальчик влюблен в помощника директора. Питер тем временем наткнулся глазами на Паркинсон и Малфоя-младшего, и ему стало жаль Драко, потому что Пэнси вертелась вокруг него как гадюка и что-то говорила, а он сидел с таким выражением лица, словно мысленно отсчитывал секунды до конца трапезы. Затем Паркер посмотрел на Гермиону, которая тоже кинула мимолетный взгляд на Слизеринский стол и пожала плечами, как бы говоря, что всё в порядке вещей. Поттер отмер так же неожиданно, как и замер. Он снова завёл разговор на непонятную тему, однако Питер их не слышал. Спустя две минуты Паркер встал и сказал, прежде чем уйти: - Скажите Снейпу, что я немного опоздаю на его урок. В спину он услышал: - Вот ведь бесстрашный, - удивлённый тон от Гарри. - Супергерои, - констатация факта от Гермионы. Пошёл он, собственно, в лабораторию к Старку, потому что видел, как тот покинул Большой зал после гляделок с Поттером. По правде, Паркер думал, что придёт на место быстрее, но дверь оказалась открытой, и мужчина уже был внутри. Видимо, он знал какие-то потайные ходы... - Мистер Старк, - позвал он. - Питер? - удивился Тони, вытаскивая каробку из шкафа, который некогда гордо назывался кучей мусора. - Что ты здесь делаешь? Скоро начнутся занятия. Паркер подошёл, чтобы не кричать через все помещение. Он совершенно не знал, что именно собирался сказать, а главное - как. Ему вдруг просто захотелось, чтобы мужчина понял всё без слов, потому что нужные сложно подобрать. - Паучок? - послышался настороженный голос. Питер потоптался на месте, смотря в пол, а затем поднял на Старка растерянные и словно даже молящие глаза, в которых начали скапливаться непрошенные слёзы. Он почему-то чувствовал себя одиноким, ненужным и брошенным, чему не находил объяснения. - Мне приснился сон, - начал Паркер, но не смог продолжить из-за образовавшегося в горле кома. - Так, пацан, - вздохнул Тони, откладывая коробку в сторону, - иди сюда. Парень моргнул, не понимая, чего от него ждут, Старк в своей манере закатил глаза и призывно-ободряюще махнул рукой. Паркер сделал неуверенный шаг, а потом неожиданно оказался в тёплых объятиях мужчины. Сначала он выдохнул от шока, потом почувствовал, наконец, спокойствие и прикрыл глаза, пуская по щеке одинокую слезинку. - Мне приснилось, что вы, - он снова не смог закончить. Казалось, Питер просто не способен произнести эти слова вслух. - Я знаю, - тихо сказал Старк. - Знаете? - Питер отстранился, недоуменно заглядывая в глаза Тони и находя понимание, которого так хотел. - Знаю, потому что он тоже мне снился. Повисла недолгая тишина, за время которой Паркер едва не расплакался, но всё же сдержался. Ему стало легче от того, что он может разделить свое беспокойство с человеком, который давно стал ему родным. - Думаете, это могло случится? - Думаю, да. Питер набрал в лёгкие воздуха, пытаясь привести себя к состоянию, хотя бы немного подходящему под определение "нормально". Колокол на урок уже давно прогремел, так что школа хранила молчание. По крайней мере, так казалось. - Наверное, я говорил это всем, кроме вас, - проговорил Паркер, слегка потупив глаза, - но вы для меня как самый настоящий отец, мистер Старк. - Да, - усмехнулся Тони, тем самым немного разряжая обстановку. - Хороший из меня родитель вышел? - Мне не с чем сравнивать, - улыбнулся Питер. - Я не сберёг тебя в том сне. - Вдруг серьёзно сказал Железный человек. - Зато здесь вы со мной, хотя могли остаться там. Теперь неизвестно... сможем ли мы вернуться. - С той стороны нас явно не заберут, иначе бы Стрэндж давно был бы здесь. Скорее всего, катаклизм в Тайной комнате мешает. - Или они не разобрались с Таносом. - Или это, - кивнул мужчина. - Спасибо вам, мистер Старк, - поблагодарил Питер, имея в виду сразу все, и развернулся, чтобы пойти на Зельеварение. Всё же со Снейпом шутки шутить не стоило. - И тебе, Паучок, - послышалось вдогонку, на что Паркер улыбнулся, ощущая вибрации, коснувшиеся кожи.

***

Гарри чувствовал раздражение. С утра его настроение было на отметке "хорошо-прекрасно-замечательно", а к окончанию всех занятий упало примерно до "идите все нахер" и "вы все меня бесите". Такое случается, когда спустя полугодие учёба вызывает лишь желание сжечь все пергаменты и школу заодно, когда к вышеназванному добавляется вся кутерьма с пророчествами и порталами, когда, проще говоря, нервы дают о себе знать. А ещё когда тебя вдруг потянуло на мужчин постарше, и ты не знаешь, как выяснять сложившиеся отношения... А надо ли их выяснять? Поттер сидел с друзьями в библиотеке. С ними не было только Драко, к чему все, в принципе, уже привыкли. В этот раз у Малфоя не то дополнительные занятия со Снейпом, не то какие-то ещё дела - Гарри не понял, но и не столь важно. Главное, что с ним все в порядке, что он жив, здоров, и его не засосало в какую-нибудь параллельную реальность. Остальное можно смело отнести к мелочам, не стоящим внимания. Так что... Поттер сидел с друзьями в библиотеке и гипнотизировал чистый лист пергамента перед собой. Эссе, заданное Снейпом, требовало к себе внимания и концентрации гриффиндорца, единственного, кто ещё его не написал, а разум Гарри отчаянно сопротивлялся сей перспективе. Неприязнь возрастала с каждой секундой в геометрической прогрессии, ввинчивая свои винтики ему в мозг. Это отторжение не имело под собой особых оснований, что нервировало парня ещё больше. Это всего лишь очередное эссе, однако... Вскоре небольшая агрессия перешла в бешенство, а затем ярость начала ввинчиваться в мясо под его черепной крышкой, точно наконечник дрели. Ещё и манерные интонации голоса Паркинсон вкупе со смешками Паркера и твёрдыми репликами Грейнджер отправляли его самоконтроль в отпуск по исследованию океанического дна на неопределённый срок с билетом в один конец. Сжатые в кулаки руки под столом и магия, бурлящая в венах, жаждали свободы: им хотелось на волю, хотелось ломать и разрушать сложившийся порядок вещей. Казалось, он был готов взорваться в любую минуту. - ... а потом ко мне подошёл Тео и мягко намекнул на то, что мне пора менять факультет, раз я так часто бываю в Гриффиндорской башне, - важно вещала Пэнси, сидя на столе и ненавязчиво поглаживая острыми ноготками плечо Гермионы. - На что я так же мягко посоветовала ему поменять подружку, раз она такая шлюха. Блейз, который до этого ехидно ухмылялся, пидарас этакий, вступился за друга, и оба начали шипеть на меня. А я что? Я не могу не ответить! В итоге пришёл Драко и остановил разборки одним своим взглядом а-ля "мне плевать, так что Снейпу объясняться будете сами" . Предатель... - И что теперь? - спросил Питер, витая в облаках. - Теперь мне объявлена холодная война, - хмыкнула Паркинсон, закидывая ногу на ногу. - Да ладно, не впервой. Эх, помню, какие разборки были, когда я объявила о своих отношениях с Грейнджер. - Ага, - кивнула Гермиона. - Однажды она заявилась ко мне с исцарапанным в кровь лицом. Я думала, что она с кошкой подралась, а оказалось, что это была Астория Гринграсс. - Извини, милая, но я защищала твою честь. - Будто я просила её защищать, - фыркнула гриффиндорка, пытаясь сдержать улыбку. - Я хотела её защищать, - проговорила Пэнси, четко выделяя второе слово. Паркер рассмеялся. От этого звука у Поттера в голове что-то перемкнуло, и он резко вскочил на ноги, отчего стул позади него упал с громким стуком. Красная пелена застилала взор, так что Гарри уже не понимал, что делал. Он лишь ощущал, что огонь растекся по грудной клетке настолько приятно, дурманяще, но парень едва ли видел что-то вокруг. Кажется, стол под его руками треснул, а потом его оканчательно вынесло. Последнее, что он осознанно слышал - негромкий вскрик Гермионы. Поттер очнулся, ощущая крепко скрутившие его руки и прохладные ладони на лице. Его била крупная дрожь от накатившего гнева. Перед ним, обхватив его щеки, стояла Гермиона, а Питер удерживал сзади. Гарри проморгался, пытаясь успокоиться, но почувствовал лишь раздражение от обеспокоенных физиономий друзей и обескураженных буркал учеников вкупе с испуганным видом библиотекаря. Деревянная поверхность стола была разломана на две части, из-за чего всё, что лежало на нем, свалилось на пол; книги на соседних стеллажах либо попадали, либо поменяли свое положение, что говорило о магическом выбросе. Паркинсон, которая до этого сидела на столе, потирала ушибленную кисть, слизывая кровь с прокушенной в результате падения губы. Гарри резко вырвался и мигом вылетел вон из помещения, не сказав ни слова. - Что будем делать? - спросил Питер, которого неприятно передергивало от порывистых волн, исходящих от друга. - Что там Локи говорил по поводу мозгов Поттера? - прошипела из-за боли Пэнси. - Нам нужен Старк, - подытожила Гермиона.

***

- Вот ты где, - услышал Гарри знакомый голос. Он сидел на полу в туалете Плаксы Миртл и пытался привести свою энергию в порядок, но из-за нервозности ему просто не хватало терпения, и он снова срывался в пучину ярости. Татуировка полыхала настолько ярко, что призрак девочки испугался и нырнул прямо в унитаз, а язычки пламени уже почти достигли запястий. Поттер ничего не ответил, схватившись в исступлении за голову. Ему буквально срывало крышу. Что самое ужасное - он понимал это. Безумствовать легче в неведении. Тёплая ладонь легла поверх его разгоряченной кожи на плече, и он дернулся, пытаясь уйти от прикосновения, а затем отодвинулся. Гарри не хотел причинить боль ещё и ему, но не мог ручаться за себя в данный момент. - Гарри, всё нормально, - вкрадчиво сказал Старк, - посмотри на меня. Поттер буркнул что-то нечленораздельное, но поднял свои полыхающие зелёным глаза. Тони с удивлением обнаружил тёмно-красные зрачки, контраст поражал, вкупе с полопавшимися от напряжения капиллярами. Железный человек усмехнулся и спокойным тоном проговорил: - Ну и чего ты здесь расселся? Рубашку вон порвал, - небрежный кивок в сторону. - Эта твоя привычка убегать в самый ответственный момент меня настораживает. Мужчине казалось, что он говорил с диким зверем, которого пытался приручить. Но Гарри не был зверем. Лишь напуганным подростком. Тони улыбнулся и протянул к Поттеру руку, обхватывая горячую ладонь. Парень шумно и глубоко дышал, глядя на переплетенные кисти не своим взглядом. Он попытался улыбнуться в ответ, но вышло не очень. Однако пелена медленно, но верно начала спадать, отчего покалывание на спине перешло в лёгкий зуд. - Твои друзья переживают, - продолжил Старк тихим тоном, словно рассказывал сказку на ночь. - Питер примчался ко мне со скоростью света, едва не сшиб директора и лорда Малфоя. Я тебе говорил, что теперь сотрудничаю с этим белобрысым любителем тростей? Паучок так эпично влетел в них, ты бы видел... Наверняка у обоих теперь можно диагностировать сотрясение мозга. Гарри слушал и приходил в себя, ощущая непередаваемое облегчение. Он вздохнул и потянулся к мужчине, который сразу же его обнял. Старк подумал в этот момент, что сегодня предстал спасательной жилеткой сразу для двух важных ему людей. Непривычно, конечно, но всё бывает впервые. - Мы все беспокоимся о тебе, Гарри, - прошептал Тони и поцеловал Поттера в макушку. - Я беспокоюсь. Парень расслабился в его руках и мигом заснул. Видимо, сил потратил немало. Старк вздохнул, поднялся на ноги, удобнее перехватывая гриффиндорца под колени, и направился к выходу из туалета.

***

- Может хватит? - просипел Драко, пытаясь отдышаться и прислоняясь спиной к холодной стене. Локи хитро улыбнулся, оглядывая парня с ног до головы оценивающим во всевозможных смыслах взглядом, отмечая, что выносливость бывшего (или нет?) пациента находится не на столь ужасном уровне, который он предполагал. Отросшая за время пребывания во сне чёлка Малфоя спадала ему на глаза и слегка колыхалась от сбившегося дыхания, а по длинной шее стекали капельки пота. Трикстер ненадолго задержал взгляд на ключицах, беззащитно оголенных спортивной футболкой, и поднял глаза к потолку, якобы размышляя над вопросом. - Не-ет, Красавчик, - протянул мужчина. - Ещё один круг. Всего-то двенадцать упражнений по двадцать повторов. Драко вымученно застонал и сполз вниз по стене, проводя пятерней по волосам, что было его давней привычкой, тем самым отбрасывая чёлку назад. Локи с нескрываемым наслаждением наблюдал за каждым его действием - не в его стиле пренебрегать прекрасным. Ему доставляла странное удовольствие манера поведения Малфоя, его жесты и наигранно-скупая мимика, поднятая в удивлении бровь и даже этот чёртов шрам на правой стороне лица, доходящий почти до уголка губ. На него хотелось просто смотреть, смотреть на то, как он взаимодействует с окружающими, ведь, по сути, Локи и не видел его за такими обычными делами, как подготовка домашнего задания, например. - Всего-то, - фыркнул Малфой, вытягивая левую ногу вперёд, а правую сгибая в колене, чтобы пристроить на ней руку. - У-у-у, как страшно! - шипящим голосом пропел Локи. Драко в этот момент почувствовал, что его сердце пустилось вскачь, причём явно не от упражнений. Пальцы на руках подрагивали после трех кругов, а дыхание только-только начало приходить в норму, как вдруг Бог Обмана своим тоном вызвал в нем беспричинное волнение непонятного рода. - Мы оба знаем, что детей аристократов на тренировках гоняют намного жёстче, чем я тебя, Красавчик. По телу Драко пробежали мурашки, и он подавил дикое желание посмотреть на мужчину, который сегодня выглядел получше, чем вчера, но, видимо, ещё не до конца восстановился. Малфой боялся ответить на этот внимательный взгляд голубых глаз, потому что был уверен, что выдаст себя со всеми потрохами, и ведь даже не придётся лезть к нему в голову, чтобы всё понять. Он не до конца осознавал, почему и чего именно страшился: просто лишь мысли о том, чего он на самом деле хочет, вызывали странную дрожь, но так манили... Локи прекрасно понимал, какое впечатление он производил на парня, и совершенно наглым образом пользовался этим. Ему нравилось, как бурлила и дрожала плотная чёрно-серая аура от его слов, звучащих временами довольно двусмысленно, как подрагивали длинные ресницы в попытке уйти от прямого контакта глаз, как плавно перекатывался кадык на тонкой шее, имеющей такой привлекательный изгиб. А чего стоили эти чёрные венки? Трикстер одновременно желал прикоснуться к Драко и никогда не трогать, дабы случайно не сломать столь идеальный трофей. Они оба, не догадываясь об этом, ощущали, что чего-то не хватает. Просто между ними слишком много воздуха, слишком много пространства для двоих, слишком пусто там, где должно быть ещё что-то. Точнее, кто-то. - Зачем вам так много иллюзий, мистер Лафейсон? - тихо спросил Драко. - Что вы так рьяно прятали от других? Локи повёл плечом и одним слитым движением оказался рядом с парнем. Малфой смотрел куда-то вбок, словно задумавшись, но мужчина знал, что все чувства слизеринца сейчас сконцентрированы на нём. Бог Обмана плавно присел на корточки, смотря в упор, отчего Драко не смог не повернуться. Стальная радужка почти скрылась за чернотой зрачка. Тишина звенела на фоне, подыгрывая развернувшейся сцене. - То, что показал тебе, - прошептал Локи и оскалился. Дыхание Малфоя ощутимо сбилось, но он пытался не выказывать данного недоразумения внешне. Когда мужчина медленно придвинулся ближе, почти касаясь его уха губами, Драко подумал, что сейчас умрёт, потому что, казалось, все органы, включая сердце, отказали в один миг. - Ведь я приходил к тебе, Драко, - томно прошептал Локи, будучи настолько близко, что Малфой чувствовал его горячее дыхание, настолько близко, что мог прикоснуться, придвинувшись всего на пару миллиметров. В штанах слизеринца стало тесно до звёздочек перед глазами, ему отчаянно хотелось почувствовать чужие губы на своих, чужие руки на своём теле, что он едва не застонал от досады, когда трикстер резко отодвинулся и как ни в чем не бывало скомандовал: - Вставай, Красавчик! Ещё один круг. - Разумеется, - сквозь зубы выдавил слизеринец, слыша тихий смешок в ответ...