Хлоя, ты изменилась

— Не стой на дороге, Дюпен-Чен! — визгливый голосок Хлои Буржуа раздается где-то позади. Маринетт оборачивается. Утро только началось, и началось не самым лучшим образом. Стоило только голубоглазой пересечь порог коллежа, как неугомонная одноклассница с явно выраженной манией величия уже набрасывается на нее со своими глупыми предъявами и верной Сабриной за плечами. — Хлоя, весь коридор в твоем распоряжении, — она улыбается ей, — ты ведь, вроде, не широкая? Маринетт давно поняла, что скандалить с Хлоей — дорога прямиком в тупик. Намного разумнее будет просто ответить улыбкой и не принимать ее издёвки близко к сердцу. — Я рада, что ты признаешь достоинства моей фигуры, — вздергивает носик блондинка и проходит мимо, а следом — Сабрина, продублировав жест подруги. — Да уж, ещё даже звонок не прозвенел, а она за старое, — к Дюпен-Чен подходит ее лучший друг. — Нино, ты хотел сказать "за каждодневное". Подростки рассмеялись. Им никогда не было скучно друг с другом, ещё с тех самых пор, как они познакомились в начальных классах. Они были буквально не разлей вода, и иногда у Маринетт даже создавалось впечатление, что она знает этого парня все шестнадцать лет своей жизни. — Пойдем в кабинет? Менделеева загрызет за опоздание. — предлагает Лейф, по-доброму усмехаясь. Брюнетка кивает, и они направляются на химию, весело болтая о том, как провели осенние каникулы. Войдя в класс, друзья занимают привычную первую парту справа. Да, прямо напротив надоедливой парочки подружек, чья "дружба", по мнению Маринетт, была прямой противоположностью их с Нино. Одна помыкает второй как хочет, а та с радостью исполняет приказания... Дюпен-Чен сомневалась, что такие отношения вообще можно называть дружбой, но предпочитала не лезть в змеиную яму. Девушка оборачивается на одноклассников и приветливо машет им рукой. Все уже в кабинете: Айван и Милен (кажется, самая трогательная парочка во всём коллеже), Ким за одной партой с Максом, Аликс и Роуз, а также Натаниэль, оторвавший взгляд от скетчбука, как только Маринетт вошла в класс. Здорово, когда ты ладишь с одноклассниками, а в силу своего необъятного добродушия, брюнетка и вовсе считала их всех своими друзьями, всегда стараясь прийти на помощь в трудную минуту. А ребята ценили ее за это, и нередко в компании звучали фразы, схожие по смыслу с «Наша Маринетт — лучше всех!». Щёчки девушки всегда слегка розовели, когда она слышала похвалу, ведь отзывчивость для нее — абсолютно естественное качество, привитое любящими родителями ещё с детства. — Мадам Менделеева что-то задерживается, не похоже на нее, — задумчиво говорит Нино через несколько минут после того, как отзвучала мелодия звонка. — Неужели, проспала? — Дюпен-Чен подавляет хихиканье в кулачке. — Нет-нет, Мари, вот это уже что-то из фантастики! — снова смеется Лейф. — Класс, готовим двойные листочки, — женщина быстрым шагом влетает в кабинет, прижимая к себе большую стопку бумаги и, как всегда строго, оглядывает присутствующих. Под ее тяжелым взглядом разговоры затихают, а после единственной фразы, сказанной учительницей, раздаются возмущенные возгласы, в основном, со стороны парней. — Контрольная?! — В первый день после каникул? — Пощадите! — Цыц. Я обязана зафиксировать ваши знания. — строгий взгляд поверх очков. — Кошмар! Не помню ничегошеньки! — шепчет Маринетт, обхватив голову руками. — Не беспокойся, подруга, — подмигивает ей Нино, доставая телефон. — Я попрошу сдать гаджеты, Лейф, — конечно же, это не ускользнуло от цепкого взгляда химички. — Мы пропали... — вздыхает парень, вставая с места. Большую перемену Дюпен-Чен решает провести в библиотеке коллежа в надежде подучить материал и переписать контрольную после уроков. Почему-то она уверена, что провалилась, а расстраивать родителей неудовлетворительной оценкой не хочется. Девушка достает учебник из рюкзака и находит нужный параграф. Тишина благоприятно настраивает на чтение. Правда, длится она недолго. — Что ты тут забыла?! Брюнетка устало поднимает глаза на ту, кто к ней обращается. И обращается не очень вежливо. Впрочем, как и всегда. Хлоя. Взгляды синих и голубых глаз встречаются, одаривая друг друга не самыми приятными эмоциональными содержаниями. — Наверняка, то же, что и ты, Хлоя. Готовлюсь к пересдаче. Блондинка краснеет и высокомерно отворачивается. — С ч-чего бы мне готовиться к ней? Уверена, я отлично написала! — Ну-ну... — Маринетт ехидно улыбается, прищуриваясь. — Действительно, чего это я тут забыла? Рядом с такой неудачницей, как... Ауч! Буржуа резко разворачивается на каблуках, совершенно не ожидая того, что в следующую секунду полетит на пол, сбитая с ног библиотекарем, толкающим перед собой тележку. Он не ожидает резких движений со стороны ученицы, а потому не успевает предотвратить столкновения, а спина любимой дочки мэра уже с болью впечатывается в зашатавшийся книжный шкаф. Не успевает она проронить и пары ругательств, как с верхней полки соскользывает увесистый экземпляр «Истории Франции с древнейших времен» и по несчастливой случайности обрушивается прямо на голову пострадавшей. Перед глазами блондинки все плывет, а после погружается во тьму...

***

Наверное, Маринетт — самый отзывчивый человек во Вселенной. По крайней мере, сейчас она сама так думает, сидя подле больничной койки, на которой, все еще без сознания, лежит девушка, ежедневно играющая роль головной боли Дюпен-Чен. И даже не смотря на все это, брюнетка вскочила, как ошпаренная, со стула, когда заметила шатающийся талмуд на самой верхней полке прямо над головой Буржуа. Однако предотвратить случившегося просто не смогла. Не успела. Почему-то она чувствовует себя виноватой. Именно поэтому она вызвала «скорую», именно поэтому поехала с одноклассницей в больницу, отпросившись у мадам Бюстье и пропустив оставшуюся половину уроков. И вот теперь она здесь, в лучшей больнице Парижа. Медики просто не могли поместить Хлою в другую, услышав ее фамилию. Неизвестно, сколько Маринетт просидела возле одноклассницы, спрятав лицо в ладонях, прежде чем та слегка шевелится и с трудом открывает глаза. — Голова раскалывается... — тихо стонет блондинка, положив руку на лоб. Дюпен-Чен поднимает голову на Буржуа, с удивлением замечая, что капризные нотки из ее голоса начисто пропали. Будто их никогда и не было. — Привет! — Хлоя переводит взгляд на Мари. — Ты знаешь, что со мной случилось? — Ну... Ты потеряла сознание после удара книгой... Тяжелой книгой. Ты не помнишь? Брюнетка предполагает, что одноклассница частично потеряла память. Она слышала, что такое бывает после травм головы. Но врач сказал, что ничего серьезного не произошло... Такой удар, даже с натяжкой, травмой не назовешь. — Так вот оно что... — задумчиво растягивает фразу девушка, слегка улыбаясь. — Понятно, понятно... Дюпен-Чен, пребывая в состоянии легкого шока, наблюдает за блондинкой: как та встает с койки, подходит к большому напольному зеркалу, осматривает себя с ног до головы. В голову с запозданием приходит фраза «Хлоя, тебе не стоит двигаться», но Маринетт, в конце концов, решает промолчать. Что-то подсказывает, что ее слова никак не повлияют на действия девушки. — А я... Сильно изменился. — внезапно говорит блондинка, повергая одноклассницу в ещё больший шок. — Как тебя зовут? — поворачивается она к Дюпен-Чен, сделав небольшую паузу. — Это что, розыгрыш? — только и может спросить оторопевшая брюнетка. — А разве такие вопросы обычно задают с целью разыграть? — непонимающий взгляд синих глаз. «Похоже, она и правда потеряла память,» — успокаивает себя Мари и все-таки решает представиться. — Маринетт Дюпен-Чен, твоя одноклассница... — голос звучит до жути неуверенно. — Адриан Агрест, приятно познакомиться.