Не бойся

Время опасно быстро подбирается к позднему, когда Портер со скрежетом открывает дверь. Страх начинает холодно и уродливо и гнусно бурлить у него в животе, но коридор пустой и когда он осторожно ступает туда, там ничего не двигается. Но отсутствие движения отнюдь не успокаивает его нервы. Он хочет чего-то очевидного, чего-то, что он мог бы понять или в крайнем случае сразиться или убежать. Он держит ключи в руке, пока открывает дверь в коридор, нагибая шею, чтобы посмотреть вниз на лестницу, а затем вверх, пытаясь разглядеть ряд ступенек. Слишком темно, слишком много тусклых или перегоревших лампочек. Портер проглатывает импульс разочарованного страха перед этим зданием, беспечными владельцами и недостатком ухода. Здесь так много мест, чтобы чему-то спрятаться. Кому-то, он поправляет себя, осторожно ступая на лестницу. Ничего не происходит, ни когда он спускается по лестнице, ни когда он открывает дверь в безобидный свет раннего вечера. Снаружи прохладно, облегчающе прохладно. Он делает глубокий вдох и потом выругивается, бросаясь вдогонку за автобусом, отходящим от остановки вниз по улице. * На его рабочем месте даже более пустынно, чем обычно. В течение нескольких часов здесь никого нет. Затем сюда забредают несколько людей, чтобы купить сигареты или пиво или конфеты или что-то ещё. Портер не обращает внимания. Он смотрит через окно, как несколько футов тротуара освещены вывеской и огнями магазина. Люди заходят, ссутулившиеся и одинокие или группами, смеющиеся и жестикулирующие. Он думает, что ждёт кого-то, кто бы посмотрел в окно чтобы увидеть его, но никто из них этого не делает. Диллон швыряет на прилавок Сникерс и банку Bud Light и Портер подпрыгивает так сильно, что ножки стула шаркают по полу. Он думает, что он издал шум, громкий и испуганный, но страх в его ушах ревет так громко, что он не может выдать ничего, кроме как собственной дикой одышки. Улыбка Диллона, которую он видит, когда смаргивает дымку, лукавая, довольная и веселая и Портер даже не заметил, как он вошел. «Я напугал тебя?» - спрашивает он и Портер закатывает глаза, бросает взгляд на часы. Полчаса до того, как он сможет пойти домой, до того как он встретится с отражающейся пустотой подъезда снова. «Конечно» - недоверчиво соглашается он и протягивает руку за батончиком и пивом Диллона – «Это все?» Диллон надувает губы, когда оглядывается, лживо и преувеличенно и с чем-то скрытым, что может быть удовольствием, возможно беспокойством, думает Портер. Он закатывает глаза. Чертовы актеры. «Достань ещё курева для меня» - просит Диллон и Портер фыркает, улыбаясь себе. «Ты доведешь меня до увольнения» - говорит он Диллону. Диллон улыбается в ответ и наклоняется на прилавок и опирается на локоть, который ставит на оргстекло. Он выглядит несправедливо, как кинозвезда или влажная мечта и Портер хочет снова закатить глаза, но вместо этого скрещивает руки на груди и пытается придать своему лицу выражение осуждающей нетерпеливости, выгнуть бровь и тому подобное. «Как насчёт поцелуя?» - бормочет Диллон и Портер слегка ненавидит то, в каком тоне он это сказал, шутливая полу-искренность, Портер не может понять, значит ли это вообще что-нибудь. Он тянется за сигаретами. Он заплатит за них из своих денег. Диллон ухмыляется, когда Портер просовывает их под стекло, целует свои пальцы и прижимает их к стеклу на секунду. Портер наблюдает за ним и смутно хочет, чтобы его не было за прилавком, чтобы он был храбрым и смог бы заставить Диллона заплатить за них или сказать ему, чтобы он нашел какого-нибудь другого парня для таких развлечений. Затем Диллон оглядывается на часы и искренность возвращается, его лицо сбрасывает маску дразнящего флирта за два вздоха и Портер чувствует, что может дышать. «Когда ты освободишься?» - спрашивает Диллон и он улыбается, когда снова смотрит на Портера – «Скоро, да? Мы должны кое-что сделать» «Двадцать минут» - бубнит Портер и указывает на дверь – «Я выйду отсюда не меньше чем через полчаса, а теперь уходи, пока меня не уволили из-за тебя» Диллон бросает несколько монет на прилавок и смеется всю дорогу до двери, на ходу открывая пиво. Портер беспомощно наблюдает за тем, как он уходит. Когда он собирается посчитать деньги, там оказывается почти достаточно, чтобы покрыть цену и сигарет тоже, Портер вздыхает и некоторое время потирает глаза. Что-то в нем хочет начать болеть, но он подавляет это, раскладывает купюры в нужные отсеки, пишет записку своему начальнику о несходстве. Возможно он получит выговор за это позже, но сейчас ему совершенно без разницы. * Он машет девушке, которая придерживает дверь для него, когда он выходит на улицу. Она действительно повернута на тематике кладбища и выглядит так же, подведенные тенями глаза, тонкие запястья и худи, не являющийся униформой, но каким-то образом подходящий ей. Бесформенный. Огромный и достаточно теплый, чтобы не пропустить прохладу магазина. Портер разминает онемевшие пальцы и завидует ей. Снаружи тепло и он останавливается в дверях, поправляет сумку на плече, глядит в небо. Ещё даже не полночь, но небо уже темное, его черноту начинают прорезать городские огни. Когда он опускает взгляд на землю, то Диллон стоит на углу с сигаретой во рту. Он смотрит в телефон и Портер некоторое время просто наблюдает за ним. Он красивый и светящийся, прямо как в тот, первый вечер, эхо дежавю пронзает горько-сладким жалом. На нем темные очки, Портер замечает их, когда подходит ближе, они в розовой оправе и смехотворно большие. Они отражают уличные огни, матово и карикатурно и Портер закатывает глаза и стаскивает их с его лица. Диллон секунду моргает, а затем улыбается, выкидывая сигарету на землю. «Чертов грубиян» - беззлобно говорит он, потом собирается забрать назад свои очки, Портер отдает их, только фыркает, когда Диллон снова надевает их на нос и кладет руку на плечо Портеру. Портер позволяет притянуть себя к нему. Он не знает, куда они идут или что Диллон хочет сделать и его это не особо волнует. «Все лучше, чем дома» - думает он до того, как прерывает эту мысль. «Скучал по тебе этим утром» - говорит Диллон и продолжает идти, когда Портер поднимает взгляд вверх, пытаясь понять, что он имеет ввиду. – «Мы должны сделать что-то, мы должны пойти куда-то, как ты в целом?» Портер взвешивает все; говорить об этом, пытаться найти объяснение того человека в подъезде и всех тех вещей, что произошли недавно, подвести итог странности, ужасу и беспокойству, которые составляют ничто из того, что он может взять на себя. Никаких подтверждений, никаких доказательств, ничего кроме паранойи и легко отвергаемых случайностей. «Происходит какая-то херня» - наконец говорит Портер и когда Диллон вскидывает бровь, он пожимает плечами. – «Не знаю, как сказать об этом. На самом деле, не хочу даже думать об этом» Диллон ухмыляется. «Если ты ищешь каких-то вещей, которые помогут очистить твой разум, у меня есть кое-что небольшое, что может помочь» - пропевает он. Портер неуверенно косится на него. Он не понимает, но он думает о прохладном стекле бутылки под его пальцами, горьком химическом вкусе на его языке, его мир уплывает куда-то слишком далеко в сторону, чтобы дотронуться до него. Диллон смеется, когда видит выражение лица Портера. «Ну же, карапуз» - говорит он, крутясь на тротуаре, поворачиваясь лицом к Портеру – «Это будет весело, я отведу тебя домой, если тебе не понравится». «Карапуз?» - спрашивает Портер, потому что не хочет думать о трепете в его сердце, это все ослепляющая улыбка Диллона сверкает над ним, под его нелепыми очками, волнение нервов внизу его живота. Диллон морщится, поворачивается и искусно уворачивается от фонарного столба рядом с Портером. «Ты прав, это всрато» - соглашаясь, отвечает он – «Мне некомфортно, не буду тебя больше так называть» Портер ждёт мгновение, несколько шагов. Диллон искоса за ним наблюдает, шустрым и игривым взглядом. «Ладно, хорошо» - бормочет он и Диллон смеется. * Диллон входит в свою квартиру первым и пинком открывает дверь, начиная орать, как только ступает за порог. Таннер лежит на диване со своим кальяном и коробкой Triscuits* и каким-то образом это чувствуется так легко –знакомое и довольное и что-то вроде дома. Портер вырывается из объятий Диллона, как только это мысль приходит ему в голову. Он направляется на кухню, наливает себе чашку кофе из чайника, возраст которого он не знает и делает глоток. Кофе горькое и холодное, но он улыбается этому, а затем Таннер поднимается наверх, чешет яйца и начинает болтать с Диллоном. Они кричат и громко что-то обсуждают, что-то насчёт продуктов а потом что-то о травке, вопрос и ответ, которые кажутся отработанными и удобными. В любом случае Диллон ненадолго куда-то уходит, возвращается через секунду чтобы обернуть руку вокруг талии Портера, взять кружку из его руки и сделать глоток. «Готов прокатиться, сынок?» - спрашивает Диллон и Портер выдавливает улыбку, пытаясь успокоить нервы. «Конечно» - отвечает он и забирает кружку обратно, делая уверенный глоток кофе. Рот Диллона нависает над его макушкой, громкий, чавкающий и отвратительный и потом он засовывает руку в карман, придерживая его свободной рукой. Желудок Портера переворачивается вновь. Это небольшой пакетик, в нем нет ничего кроме крошечных грязно-белых капсул. Они выглядят невинно, но живот Портера продолжает бунтовать. «Это «молли» - говорит Диллон и его тон внезапно становится деловым и это так неожиданно, что Портер моргает, глядя на него. Диллон оглядывается и щурится, на его лице появляется оценивающее выражение, такое неуместное. На один момент, ошеломляющий и параноидальный Портер не узнает его – «Ты пробовал это раньше?» Портер смеётся и этот смех должен быть истеричным, но просто нервы выходят наружу. «Нет» - признается он и Диллон кивает, до сих пор смотря на него так, как будто Портер что-то, что он не до конца узнает, как будто он проблема, над которой нужно работать, чтобы найти решение. «Это похоже… это похоже на кокс» - говорит Диллон и смеётся и пожимает плечами и он Диллон снова, улыбающийся Портеру так широко. – «Или нет, это не совсем как он, но… Ты будешь правда счастлив и тебе будет приятно видеть и трогать вещи» Этого недостаточно для объяснения, вообще недостаточно. «Ладно» - все равно говорит Портер. Его голос немного хриплый и ему приходится сильно сглотнуть, чтобы дышать нормально. Диллон поворачивает голову и мягко смотрит на него. Его рука ложится на щеку Портера, пальцы скользят по коже. «Тебе не следует» - говорит он и Портер вспоминает те же слова, полумрак комнаты. Химическое онемение его зубов и какого это было на вкус, как он не переставал ощущать это в своем рту. Расслабленность трепещет в его сердце, резкость проносится в нем, непроизвольно отчётливо. Его сердцебиение замедляется. Успокаивается как-то, под руками Диллона. В углу комнаты стоит лавовая лампа и Портер не знает, как он не заметил ее раньше, но он видит ее сейчас. Она светится мягким и красным светом и частицы в ней двигаются так медленно, так вяло, что Портер прикусывает губу, борясь с улыбкой, которая нереально широко расползается по его лицу. Рассеянность. Он просто пытается не думать, он знает. Это все ещё дает ощущение комфорта, каким-то неописуемым образом. «Я хочу попробовать это» - говорит он с большей решительностью, чем, как он думает, у него была и Диллон кивает. «Я позабочусь о тебе» - отвечает он и это выглядит, как вещи, всегда приходящие от Диллона, шутка и что-то большее, Портер хочет верить, что это искренность. – «Ты будешь в порядке, это будет весело!» «Лучше бы, чтобы это было так» - сдается он, подыгрывая шутке Диллона. Он едва успевает моргнуть, как рука обхватывает его щеку, пальцы поглаживают а потом нежно нажимают прямо под челюстью. «Открой» - говорит Диллон, его голос все ещё дразнящий, все ещё заинтересованный, но, возможно, теперь немного мягче. Портер открывает рот и его язык автоматически высовывается наружу. Он не упускает из виду огонек в глазах Диллона, небольшое дёрганье его губ и сжатие его челюсти. Проходит секунда а потом Диллон протягивает руку и что-то очень осторожно кладет ему на язык. Затем он убирает руку, обхватывает запястье Портера и подносит чашку кофе к его губам. Портер глотает, снова, больше автоматически, чем по какой-то другой причине. Он думает, что чувствует, как что-то проглотил вместе с кофе, но он не уверен в этом и мигает, смотря на Диллона. Он не знает, чего ожидать, но Диллон берет чашку из его трясущейся руки и отставляет назад так небрежно, что, кажется, это ничего не значит. Похоже, что здесь нет какого-то кульминационного момента и это значит ровно столько, сколько Портер считает нужным. Спустя мгновение Диллон отодвигает чашку подальше и дыхание Портера замирает в его горле. «Дай этому примерно полчаса» - говорит Диллон и его взгляд все ещё мягкий, это заставляет что-то смущенно встрепенуться в желудке Портера. Он отворачивается чтобы бесцельно помыть руки и избегает взгляда Диллона. «На следующей улице вечеринка, мы можем пойти туда, но если ты чувствуешь себя плохо, можем остаться здесь, просто расслабиться» Портер оглядывается на него, но он больше не смотрит, прислонившись к стойке и тихо что-то печатая на разбитом экране своего телефона. Краска заливает его скулы, когда он видит вспышку ресниц, сверкающую холодом и серебром. * Они всего в двадцати минутах ходьбы от дома Диллона когда Портер начинает бесконтрольно улыбаться. Сначала он попытался это прекратить, поджав губы так, чтобы этого не было заметно, но потом он немного покачнулся и их плечи столкнулись и Диллон повернулся к нему, чтобы ухмыльнуться, как будто он знает. Диллон озарён, сияет в жёлтом свете уличных фонарей. У него нимб над головой а потом Портер осознает, что Диллон светится,, излучает свой собственный свет, подобно солнцу и Портер стоит, уставившись на него. Желудок начинает тихо бурчать от голода и Портер рассеянно моргает и улыбается. Ему немного странно ощущать собственное лицо, как будто улыбка уже растянулась до ушей. Диллон протягивает руку, его костяшки поглаживают челюсть Портера, прикосновение так сильно ощущается на его коже, что он тихо вздыхает. «Уже втащило» - бормочет Диллон с восхищением. Портер медленно мигает и думает, поддразнивает он или хвалит. Он думает что это так, чувствует, что это так и громко смеётся. Они продолжают идти, ночной воздух касается его кожи так, как он никогда раньше не замечал. Кайф, он знает и это пронизывает его все сильнее и сильнее и так легко расслабиться. Позволить руке Диллона обвиться около его талии, позволить пальцам Диллона прижаться к его бедру. Это приятно ощущать, бездыханно приятно и уличные огни такие красивые. Его нога зацепляется за ступеньки крыльца, он хихикает, поднимает ее и покачнувшись принимает вертикальное положение. Диллон подхватывает его, так же покачивается, только немного более устойчиво. Через колонки играет музыка, она окутывает его, смутно, заставляя думать, кто включил это и зачем, что это значит для них. Он хочет поискать их, узнать их, а музыка гремит в его ушах, выходя из колонок. Это что-то грохочущее, как раз на грани работы стереосистемы. Музыка посылает мурашки по его коже, гудит в его голове, он вдыхает и воздух, наполняющий его лёгкие разреженный и идеальный. В доме люди. Их так много и они обходят стороной Портера, прежде чем он успевает понять, кто это, рука Диллона лежит в его руке, он тянет Портера за собой. Он идёт и идёт, берет банку, которую вдруг даёт ему Диллон. Она пшикает, когда он дёргает за кольцо на банке, пиво выливается, течет по его пальцам, он смотрит, как оно падает и чувствует удивление. Они в кухне. Диллон говорит с кем-то, слова неразборчивая мешанина, слишком быстрые. Портер старается не вдумываться в них, смотрит как открывается его рот и ощущает как пиво течет по его запястью. Это хорошо, так хорошо, каким-то непостижимым образом. Он делает глоток и холод разливается внутри него и потом Диллон снова тащит его куда-то. Он вспоминает, что оставил свое пиво где-то в кухне, только тогда когда они проходят через коридор, направляясь в глубины дома, проталкиваясь сквозь людей. Он чувствует, как покачивается, после каждого, ощущает тягу к большим, ещё большим прикосновениям, больше до невозможности аккуратных касаний его кожи. Рука Диллона сжимает его руку и он до сих пор идёт. Они вламываются в гостиную и это такое странное и головокружительное чувство дежавю. Были такие же гостиные как эта, где руки Диллона держали его за талию, как сейчас. Он инстинктивно наклоняется в сторону, позволяя рукам Диллона пролезть под его рубашку, заставляя его хмыкнуть, от того, как пальцы Диллона скользят по его коже, блуждают по всему его телу. Он помахивает свободной рукой в такт музыке, ловит волосы Диллона и удерживает их. Диллон издает тихий шум, хриплый и теплый. Они покачиваются какое-то время, Портер не знает, сколько конкретно, руки Диллона бродят по его бедрам и животу, поглаживают его и Портер трясется от этого. Наконец он немного отходит назад, смутно поворачивается, потому что он хочет рот Диллона, он хочет поцеловать его, он думает, что это было бы так хорошо и... «Блять!» Этот вскрик удивляет его даже больше чем неожиданные потоки чего-то холодного и мокрого, тихо стекающие с него. Дрожь начинает разливаться в нем настолько быстро, что он выдыхает сквозь зубы, он не может это остановить, но это и не важно, так же как и понимание этого, но все пахнет пивом и он вяло поднимает голову, чтобы посмотреть. Человек, который пролил на него напиток, поворачивается и хмурится, и в животе Портера появляется тревога, в первый раз с тех пор, как наркотический дурман расцвел в нем, медленный и светящийся. Человек не высокий, но выглядит мощным и Портер пялится на него и рассеяно думает что-то про мрамор. Он бледен подобно мраморуа выражение лица будто вырезано из камня, в его глазах вспыхивают искры, когда он бросает взгляд на Портера. «Извини» - бурчит Портер, дотягиваясь до щеки, чтобы ощупать не желавшую сходить улыбку, даже с наполовину заполнившим его страхом. «Что блять с тобой не так?» - возмущённо говорит человек и Портер стоит, уставившись на него и пытается понять, но затем Диллон снова оказывается за его спиной, горячий вес его тела прижимается к тупому холоду его рубашки и Портер непроизвольно откидывает голову назад. «Эй» - говорит Диллон и Портер узнает этот голос, он слышал его в своей голове — «Я могу вас познакомить, мы очень близки. Лучшие друзья» Этот голос принадлежит Антону. «Смотри куда прешь, блять» - наконец бросает человек и отворачивается. Комната движется перед ним, шатается вместе с ним, когда он протискивается сквозь толпу. Портер смотрит на ковер и пытается унять животное чувство в его лёгких. Теперь тревога стала хуже, когда ее можно с чем-то сравнить, сейчас, когда он попробовал мягкую лёгкость прихода, контраст резкий и головокружительный, рука Диллона находит его и он вздыхает, то, что начинало нарастать в нем исчезает. Это ничего кроме переплетения их пальцев, соприкосновение его открытой кожи, пока дрожание не станет лихорадочным, до тех пор, пока он не притянет Диллона ближе к себе, до боли. Его рубашка все ещё мокрая насквозь. «Ебаный мудак» - бормочет Диллон. Портер поднимает голову и смотрит на него. Он стоит позади мужчины и затем оборачивается и его лицо совершенно не похоже на то, каким его помнит Портер. Оно новое, в мягком освещении. Ладони Портера поднимаются к его щекам, его пальцы поглаживают челюсть Диллона, звук выходящий из его рта такой сладкий, что Портер может попробовать его на вкус. Его глаза закрыты, он не видит Портера и невозможно отвернуться, невозможно перестать блуждать руками по горлу Диллона и скулам и щекам. Борода Диллона щекочет подушечки его пальцев и он рассеянно обнаруживает, что все ещё дрожит, все ещё так холодно. «Пойдем домой» - говорит Диллон – «Почистим тебя» В голове появилось какое-то предложение, от которого Портер хочет смеяться, но мысль исчезла так же быстро, как и пришла. Вместо этого он вздыхает, воздух шумит в его лёгких, возвышенно. «Да» - отвечает он немного позже. Его челюсть напряжена, трясётся. Зубы клацают, искажают его голос, делая его едва внятным. В следующую секунду пальцы Диллона появляются там и слегка нажимают на уголки его губ и напряжение немного снимается. Портер смотрит на него, моргая. Диллон слегка наклоняется и его щеках касается щеки Портера, борода щекочет кожу и он не может сдержать стон. Он тихий и мягкий, интимный до неприличия. Губы Диллона раскрываются и Портер наклоняется, их рты прижимаются друг к другу и это что-то накрывающее. Рука хватается за его волосы и он снова стонет и ничто не ощущалось так хорошо, он даже не знает, могло ли что-то чувствоваться так же. Ночной воздух врезается в его кожу, рука Диллона ведёт его вниз по тротуару. Это головокружительно, невозможно понять, уличные огни безупречные и окружены ореолом. Рот Диллона ловит его снова, прижимает к двери его дома. Таннер все ещё наверху, Портер размыто это замечает, в то время, как рука Диллона ведёт его по коридору. На мгновение он хочет запротестовать, он может идти, он в порядке и внезапно он хочет поздороваться с Таннером – но рука Диллона бродит под его рубашкой и выводит узоры на его бедре и он сглатывает стон вместо этого. Таннер смеется, но они уже далеко, хлопают дверью Диллона, пробираются сквозь кучи белья, Диллон не отпустит его и Портер не хочет, чтобы это случилось. Дверь захлопывается скорее сама по себе, чем из-за них, потом в комнате наступает тишина и тусклый свет проникает через окно и полоска его пробивается из-под двери. Наконец они отрываются друг от друга и Портер вспоминает, что его тело принадлежит ему. Он хочет что-то сказать, но слова застревают в горле. Диллон смотрит на него немного больше секунды и потом тянется к нему. Портер благодарно наклоняется в его сторону. Диллон кладет его на край кровати, снимает через голову его мокрую рубашку с заторможенной спешкой. Портер начинает дрожать, мимолётный холод окутывает его и Диллон опрокидывает его на спину, нависает над ним и нежно целует. Это мягко, соприкосновение зубов, а потом вспышка горячего языка и рот Диллона исчезает, Портер до сих пор дрожит, но сейчас ему так хорошо. Все ощущается так хорошо. Горячие ладони цепляются за бёдра и рот Диллона перемещается на его шею, где оставляет ещё больше мягких поцелуев. Он липкий, пахнет пивом и потом и он не может быть хорошим на вкус. Диллон, кажется, не обращает внимания, облизывая ключицу Портера и аккуратно ее прикусывая, пока Портер не почувствует, что его дрожь не собирается прекращаться никогда, маленький визг вырывается из его рта, он не может его контролировать и не хочет. «Все в порядке?» - Диллон отстраняется на секунду, чтобы спросить и Портер выдыхает со стоном, кивает и запускает руку в волосы Диллона. Все намного больше чем в порядке. Все прекрасно, он чувствует, будто покидает свое тело и руки и губы Диллона это единственное, что удерживает его от этого. Руки Диллона находят ширинку, возятся с джинсами Портера и через мгновение спускают их до бедер. Они не настолько мокрые, избежали большей части пивного душа, но Диллон в любом случае аккуратно их снимает. Это заставляет Портера хотеть заплакать от того, как Диллон осторожен с ним. Он хочет сделать то же самое, но едва может найти свои руки, чтобы заставить их двигаться в волосах Диллона и когда он улыбается Портеру и это разбивающе сердце искреннее, темноглазое, ласковое и удовлетворённое. Диллон издает заинтересованный шум. Его глаза яркие и разгоряченные и затуманенные, когда он смотрит на Портера. Он ждёт. «Я никогда…» - наконец шепчет Портер с неохотой. Его голос получается хриплым, растянутым и глупым и та же самое беспокойство и тревога проходит сквозь него. «Чёрт» - говорит Диллон и это звучит чуждо, деформированно, как и голос Портера. Немного позже он отклоняется и подносит руки ко рту. Его костяшки белые. Он облажался, он правда облажался и Диллон пялится на него с выражением, которое он слишком под кайфом чтобы распознать и не знает, что делать. Секунда уходит на то, чтобы справиться с этим и найти себя снова, он продолжает чуть ли не выпрыгивать из тела от паники и дымящегося потока дальнейших возможных вариантов. Каждая расплывчатая вещь, что могла пойти не так, любой способ, каким он мог это испортить, он проебался так сильно- Начинают течь слезы, горячие и горькие и неожиданно Диллон снова появляется рядом. Накрывает его собой, кладет руки на щеки, вытирая большими пальцами слезы. Это так хорошо и Портер вздрагивает, тянется к нему. Диллон позволяет это, даёт себя притянуть. Он держит Портера и это так тепло. Дрожь медленно угасает и со временем слезы прекращаются, рука Диллона гладит его волосы, даря усталое удовольствие. Портер думает, что он,возвращается назад, возможно. Он не знает. «Прости» - тихо говорит он и рука Диллона на мгновение сжимается в его волосах. «Ты не сделал ничего плохого» - отвечает ему Диллон. «Сделал» - сдавленно настаивает Портер и потом теплая ладонь Диллона ложится на щеку и его голова откидывается назад, чтобы увидеть глаза Диллона. Его глаза красные, он такой бледный, но на его лице нет гнева, который Портер смутно пытается отыскать. Он выглядит… грустным. «Все хорошо» - говорит Диллон и Портер закрывает глаза. Долгое время лишь руки Диллона находятся на нем, двигаясь медленно, ритмично и плавно. Тревога куда-то утекает, истощение и какая-то пустая рассеянность заменяет ее. Диллон дёргается, когда Портер слегка сжимает его руки. «Мы должны… принять ванну» - бормочет Диллон в его ухо. Портер кивает. Он сидит на полу в ванной, пока Диллон набирает воду в ванну, прижав колени к груди и пытаясь обнять себя в перерывах между дрожью. Голов начинает болеть, густая муть пульсирует в его черепе и острые вспышки пронзают конечности. Он смотрит как Диллон двигается, вяло наблюдает, как он выключает кран и проверяет воду свободной рукой. Смотрит как он снимает нижнее белье, как Диллон направляется к нему. Смотрит, как берет руку Диллона и поднимается на ноги, пока не сможет удержать равновесие. «Залазь» - шепчет Диллон, и Портер слегка откидывает голову, соединяя их губы вместе. Кожа влажная, с лёгким привкусом крови, что-то соленое и мускусное, то, которое Портер чувствует, когда Диллон осторожно прижимает его к ванне. Он забирается внутрь. Вода выплёскивается, а потом ещё больше, когда Диллон заходит в нее неуклюже. Некоторое время они бултыхаются друг напротив друга и Портер все ещё не может прочитать выражение лица Диллона, все мельтешит как в стробоскопе. Быстрое впечатление врезается в память; вода плещется вокруг его руки. В момент, когда Диллон моргает. Нога Портера скользит по мокрому пластику ванной, подталкивает ногу Диллона. Диллон дотягивается и откидывает влажные волосы со лба Портера мокрой рукой. Это опасно. Это заземляюще. Портер подаётся навстречу руке и Диллон выдыхает и Портер осознает, что это первый вдох, который он слышал за все время от Диллона. «Извини» - говорит Диллон и Портер смотрит на него некоторое время, медленно моргая. Он не совсем понимает. В итоге Диллон прерывается на ещё один вдох и его рука сползает вниз и обхватывает щеку Портера. «Иди сюда» - шепчет он и подзывает Портера к себе, пока ноги Портера не упрутся в его. Они так близко, что Портер может наблюдать, как капельки воды текут по бороде Диллона, как трясутся мокрые пряди, когда Диллон поворачивает голову. Трепет зрачков Диллона, контрастных и разбавленных, но все ещё расширенных и темных. Проходит секунда прежде чем он чувствует, что руки Диллона пробегаются по его телу, нанося мыльную пену, намыливая плечи Портера, а потом смывая ее. Он дёргается, когда руки Диллона задевают его волосы и Диллон замирает, пока Портер не подтолкнет его измученно, издавая мягкий шум, который, возможно, был словами, в каком-то месте. «Пожалуйста» - предлагает он через секунду и руки Диллона начинают двигаться снова, цепляясь за его мокрые волосы, осторожно распутывая липкие завитки. Он до сих пор пахнет пивом, Портер чувствует это в воздухе, но оно затухает под цветочным запахом какого-то мыла, используемого Диллоном. Это хорошо, он чувствует, как возвращается в свое тело, немного болезненно, но слепая эйфория просачивается через его кожу и это приносит облегчение. Наконец руки Диллона просто пробегаются по его волосам, на них не осталось никаких спутанных клубков. Он подпрыгивает, когда Портер отстраняется. Он раскраснелся от жары, кожа розовая, лицо сонное и рассеянное. Портер смотрит на него, а затем приподнимается, убирает ноги с колен Диллона и подтягивает их под себя. Это тяжело, он все ещё не пришел в себя и его мышцы не хотят работать, ничего не хочет работать. Это болезненно, но он вздыхает и сейчас он прижимается к Диллону и это… это хорошо. Кожа Диллона скользит под его ладонями и он неуклюже ползет вперед через бурлящую воду, устраивается между его ног и замирает там. Он смотрит полуприкрытыми глазами, темными, заинтересованными и сонными. Он чувствует это прикосновение и устало вздрагивает. Беспокойство царапается в его лёгких, но оно кажется далёким и неважным и когда Диллон поднимает мокрую руку, чтобы обхватить его бедро и притянуть ближе, тревога затихает. Диллон горячий от воды, твердая опора его тела жжет кожу Портера. Это похабно и приятно, он стонет, когда рука Диллона обвивается вокруг его талии. Его член толстый но далекий от возбуждения и Портер не чувствует себя и даже не может сказать, в своем ли он теле, но он ощущает себя так хорошо и звук, который издает Диллон, когда Портер аккуратно двигается, чтобы оседлать его прекрасен. «Ты такой красивый» - бормочет Диллон и Портер создаёт шум, который должен был выражать протест, но больше похож на мягкое удовольствие. Он поворачивает голову, целует Диллона с медленным отчаянием, это чуждо для него, но все ещё так хорошо. Их поцелуи кажутся вечностью, но вряд ли они длились больше часа, руки Диллона находят его загривок и скользят вниз по его спине, пальцы лениво сжимают его задницу и низ его талии. Портер не может перестать бродить руками по его телу, обхватывать член Диллона снова и снова, чувствуя напряжение мышц живота Диллона и то, как перекатываются мускулы на его плечах. Он не знает, сколько сейчас времени, но когда Диллон начинает дрожать, это трепещущее движение напоминает ему, что его собственная дрожь утихла. Сейчас он чувствует себя тяжёлым, уставшим, сонливым и жаждущим. Он прижимается губами к губам Диллона, потому что ему нужен якорь, потому что Диллон безопасный и приятный и так хорошо окутывать его. Наконец Диллон отрывается от него, поворачивает голову, чтобы вдохнуть в плечо Портера. Вода вокруг них едва тёплая и Портер хочет что-то сказать, но не может подобрать слова. «Оставайся на ночь» - шепчет Диллон. Его дрожь почти прекратилась, но его пальцы все ещё сжимают спину Портера. Портер никак не упоминает то, что солнце, наверное, уже взошло над горизонтом. – «Знаешь, просто поспать» Портер ждёт очередного всплеска тревоги, но ничего не происходит. Он просто устал. Он просто хочет спать, хочет чтобы Диллон был здесь и не хочет больше видеть снов. Это простой ответ. «Не собирался уходить» - бубнит он.