Лишнее внимание (Нью-Йорк)

— Мне всегда нравился Ваш стиль, Япония, — дружелюбно проговорил Вьетнам, присаживаясь на колени за столик. Я же в это время попятился к ванной комнате, в ней как раз дверь была открыта. Даже не войдя туда, я кое-что заметил. В отличие от других помещений этого номера, только ванная осталась такой же, какой была изначально. То есть, в ней не проводился ремонт и она не обустроена на японский лад. Я не знаю, конечно, как они выглядят у японцев, но они ведь всё равно должны чем-то отличаться? — Благодарю, — Япония медленно выглянул в гостиную и широко заулыбался. — Давно мне не делали комплиментов, — у него особенно приятная манера речи, он говорит мягко и как-то меланхолично что ли, — а жаль, получать их — одно удовольствие. После этих слов он вновь удалился, а потом плавно вышел из кухни, держа что-то в руках. Грациозной походкой он приблизился ко мне и показал жестом, что я должен пройти в ванную. — Могу ли поинтересоваться? — пока не закрылась дверь, вставил Вьетнам. — Как выразился Китай-сан, — стоя у прохода, ответил Япония, — это «крайне деликатная проблема»… — Пожалуй, чем больше я спрашиваю, тем больше путаюсь. Последовал тихий короткий смешок. Как только мы остались наедине, я шагнул к зеркалу и стал рассматривать свою шею. Если не приглядываться, то там ничего, в принципе, и нет, но когда Япония потянулся за полотенцем, намочил его под краном и стёр свою же «маскировку», то я заметил это злосчастное, немного поблекшее, розоватое пятно. На моём лице было чётко написано, как я устал от него. Не вспоминал, правда, весь день, но раздражает и без того. — Ох, бедняжка, — смотря на моё отражение, жалеет, скорее всего, Япония, — не беспокойся, сейчас мы это уберём. Он поднёс ко мне тот загадочный предмет, который взял с кухни. Это оказалось ни что иное, как лёд, замотанный в платок. Очень загадочно, ну-ну. — Мне сказали, это самый лёгкий и действенный способ, странно только, что я сам не подумал об этом с самого начала, — продолжал говорить Япония, наклоняя мою голову немного вбок. — Потерпи немного. Только этот ледяной комок коснулся моей кожи, как я непроизвольно дёрнулся. Вот блин, я думал это будет не так холодно! Будто опять на улицу вернулся! — А может я и понимаю Китай-сана, — не замолкал Япония, — рядом с таким милашкой трудно совладать с собой. Не сложно догадаться — он очень любит поговорить. Даже с теми, кто не понимает его языка. Я ничего не отвечал, ну… Это бестолково. Как и разговаривать со мной, особенно в подобной ситуации. Похоже, мне одному сейчас неловко. Япония ведёт себя так, словно не раз переживал похожие случаи. Я начал реально мёрзнуть, а прошло от силы минут пять. Сколько нужно держать это у шеи, она ведь в ледышку сейчас превратится! Больно становится! Япония, заметив, наконец, мои мурашки, убрал на пару секунд лёд, глянул на результат, а потом приложил обратно. Я начинаю думать, что лучше бы ждал, пока вся эта ерунда сама пропадёт, нежели страдал от холода. — Нужно подождать ещё немного, — кивнул тот, а потом заболтал снова. — Всё же мне неистово любопытно, чем вы занимались весь день. Воротник футболки стал мокнуть. Я посмотрел наверх, потом в зеркало, потом на дверь… Хочу спать вообще. Уже ночь на дворе давно, а я шатаюсь не пойми где. Точнее, пойми где, да всё равно… — Как жаль, что я не могу побеседовать с тобой, — Япония состроил жалостливое лицо, убрав при этом платок от меня. Я обрадовался тому, что засос практически пропал. Почему нельзя было сразу этого сделать?! О, боги, какое облегчение! — Спасибо! — выдохнул я, потирая холодную кожу, греясь таким образом. Не прикольно, конечно, что кто-то лишний втянут в это, но я счастлив, что больше ничего не напоминает мне о том случае! Кроме воспоминаний, которые как назло стали лезть в голову. У-у, как стереть себе память?! — А вот и мы, — Япония открыл дверь и первый вышел в гостиную, я, напоследок взглянув в зеркало, хвостиком прошёл за ним. — Хорошо, — Вьетнам непонятливо улыбнулся, — извините, что принесли неудобство. — Нет-нет! — эмоциональней обычного произнёс японец, — я хотел бы угостить вас ужином, если никто не против. Я не знал куда себя деть, поэтому завёл руки за спину и глупо стоял посередине комнаты, ближе к столу. — Как-то неудобно… — сказал Вьетнам. — Всё-таки, поздно уже… — Я настаиваю, — протянул Япония. — Тем не менее, я сам вернулся не так давно, и не успел поесть. Россия никуда не торопится? Это он сейчас ко мне обратился. Я взглядом попросил помощи у второго присутствующего. — Япония предлагает остаться на ужин, ты согласен? О, ну раз уж меня хотят покормить, то естественно, я могу и задержаться. — Да, почему бы и нет. Вьетнам перевёл мой ответ, а потом пришлось вернуться в ванную и помыть руки. — У тебя телефон с собой? — тихо спросил я, когда мы оба уселись за кухонным столом. Вот я и вспомнил, насколько неудобно мне было сидеть здесь в прошлый раз. — Да, — коротко ответил Вьетнам. — Посмотри сколько времени, пожалуйста. Он не задумываясь достал из кармана штанов телефон. — Почти час. Офигеть. Я предполагал, что уже ночь недалеко, но всё равно удивился. — Ничего себе… Ужин. — Н-да, — хмыкнул в согласие друг. — А куда ты шёл так поздно? Япония, напевая что-то себе под нос, стал накрывать на стол. Я помедлил с ответом, засматриваясь на маленькие тарелочки с маринованными нарезанными овощами. — А… Да к Германии хотел заглянуть, — я умолчал про ночёвку и ссору с Китаем, — но забыл где его номер. Ты случаем не знаешь? И удача вдруг повернулась ко мне лицом! — Знаю. Я отведу тебя туда, если хочешь. Здесь недалеко. Я поблагодарил его заранее. Ужин был плотным — сначала я попробовал странный, но ничего такой, суп. Едят его тоже странно, меня научили — сначала ингредиенты, мясо и овощи, а потом прямо с тарелки выпивают бульон. Управляться палочками по-прежнему остаётся моей большой проблемой. Следующим на очереди был рис с рыбой и закусками, и в целом, я остался доволен. Правда десерт на вкус был достаточно… Специфичным. В любом случае, я наелся, и спать захотел ещё сильнее. Сонно хлопая глазами, я ждал, пока с ужином закончат все. Когда это произошло, мне потребовалось спросить «спасибо» на японском. Забыл, как произносится. Ещё попросил Вьетнама сказать, что всё было очень вкусно. — Хотел поинтересоваться, — когда Япония стал убирать посуду, у них с Вьетнамом завязался разговор. — Да? — Почему Вы решили переехать в отель? Я смотрю, собираетесь остаться надолго. — Ах, это… Я решил пожить здесь на время, хочется поизучать столь прекрасный город. А номер… Решил обустроиться, чтобы не тосковать по дому. Было сложно выпросить у Америки-сана номер для одного. Я начал засыпать на ходу, поэтому прослушал большую часть непонятных слов. Через какое-то время наступило молчание, после которого Вьетнам «разбудил» меня. И снова дежавю какое-то. Нас проводили в гостиную. — Мы благодарны за Ваш тёплый приём, — проговорил друг, повернувшись к Японии. — Ох, я только рад, — улыбнулся тот, но потом почему-то погрустнел, — иногда я чувствую себя очень одиноко. Пройдя с нами ближе к порогу, он осторожно дотронулся до руки Вьетнама. — Вьетнам-сан, может останетесь у меня? Не знаю, о чём он просил, но в его голосе слышалась надежда. Я отыскал свои кроссовки, в спешке снятые у порога, и принялся обуваться, мельком глядя на двух стран. — Мне очень жаль… — досадно ответил Вьетнам, вежливо убирая чужую руку. Япония в момент сделал шаг назад и неловко прикрыл лицо ладонью. — Ох, как же стыдно. Прощу прощения… Мне не стоило спрашивать. — В этом нет ничего плохого, — успокаивающе произнёс Вьетнам через пару секунд, — но, признаюсь, довольно лестно слышать подобное. Япония отчего-то раскраснелся. — Перестаньте, — без злобы поправил он, — приятно было провести время, добрых снов. Он быстро протараторил это и выставил нас за дверь. Я даже сообразить не успел, как оказался в коридоре. — Кхм, — Вьетнаму повезло, что он разулся снаружи, — иногда он слишком непредсказуемый. Я лишь пожал плечами.