Воскресни за 40 дней

      Рано утром, пока Шинсо тихо спал в своей комнате, а солнце только-только начинало подниматься над городом, Изуку поспешил к дому Бакуго.       Весь город спал.       В отличие от первого раза, взобраться на дерево оказалось заметно легче. Как и в прошлый раз окно под напором легко открылось и вместе с прохладным воздухом впустило в комнату Изуку. В комнате было жутко душно. Мидория отдавал предпочтение холоду, нежели теплу. Помнится, окно в его комнате было всегда открыто, особенно, во время дождя. Комната наполнялась свежим воздухом и запахом мокрого асфальта. Ну, а сейчас, забравшись в душное помещение, он оставил позади открытое окно, от чего в комнате заметно стало холодать. Спящий парень, почувствовав холод, клубочком скрутился на постели, сильнее кутаясь в одеяло. Мидория подошел ближе, и взглянув на Бакуго, слегка улыбнулся. Блондин спал, как ребенок и слегка дрожал, когда холодный поток ветра проходил по комнате. Изуку взял плед, лежавший на стуле рядом с кроватью, и накинул его на Кацуки. Тот сквозь сон приоткрыл глаза и недовольно нахмурив брови, кинул взгляд на рядом стоящего парня. — Что ты здесь забыл, чёртов Деку? — Бакуго потянул на себя плед, укрывшись чуть-ли не полностью с головой. — Эм, ну, — Изуку даже не сразу вспомнил цель своего визита, и уже собирался сморозить очередную глупость. — Не хватало, чтобы ты мне, блять, еще снился, — после этого блондин, накрывшись с головой, продолжил спать. — Эм, Каччан, — Мидория слегка усмехнулся тому факту, что Бакуго считает все сном. Но парню снова не удалось договорить. Дверь в комнату открылась на распашку, а на пороге появилась улыбающаяся Мицуки. — Кацуки~, — протянула женщина, наблюдая спящего сына, — вставай! — в ответ она услышала нечленораздельный бубнеж. — Вставай, я кому сказала! — Да встаю я! — возмутился парень, приняв сидячее положение. — Чего прикопалась ко мне, старуха? — Ты кого старухой назвал? — А есть к кому еще обратиться? — парень сонно потянулся, а после, с некой усмешкой в глазах, посмотрел на мать. Та в ответ снова хотела накричать на своего отпрыска, но заметила несвойственную температуру для данной комнаты. — Ну и холодно же у тебя, — заметила женщина, — ты решил проветрить свою свалку? Если ты надеялся избавиться от вони таким образом, то это не поможет, — усмехнулась миссис Бакуго. — Да уберусь я в комнате, сказал же! — по телу парня прошлась мелкая дрожь, после чего он сильнее укутался в одеяло. Кацуки перевел злобный взгляд на окно, после слегка опешил. В открытом окне, свесив одну ногу на улицу, сидел зеленоволосый парень. Мидория давно удобно умостился на подоконнике, наблюдая за увлеченным разговором родственников. — Да пока ты уберешься… — Какого хрена ты здесь забыл? — парень грубо перебил свою мать. От такого резкого обращения к Изуку, тот чуть не свалился в противоположную сторону от комнаты. — Ты с кем так разговариваешь, засранец? — Кацуки перевел взгляд полного недоумения на свою мать. Словно хотел закричать: «Неужели ты не видишь этого придурка?». После он повернулся снова в сторону окна, где Мидория, сидя все в том же окне, поднес указательный палец к губам и тихо прошипел. Блондин тихо сглотнул. — Ты меня слышишь? — Да слышу я! Чего вообще ко мне прикопалась? — парень откинул одеяло, после поднялся с кровати. — Собираюсь!       Мицуки, что-то крикнув, вышла из комнаты парня, напоследок захлопнув дверь. Блондин нахмурив светлые брови, резко развернулся и направился к окну. — Какого хрена только что произошло? — Бакуго был зол и озадачен одновременно. Ведь он чуть было не предстал полным идиотом перед своей матерью. — Ты о чем? — словно совершенно не понимая о чем речь, наигранно удивился Изуку. — Не придуривайся, Деку, я про то, что старуха тебя совсем не заметила! — блондин бесился всё сильнее, а светлые брови стремительно ползли к переносице. — Ах, так ты про это? — продолжал играть парень, но заметив, что недавно проснувшемуся собеседнику не по душе утренний спектакль, решил прекратить свое развлечение. — Я тебе уже говорил… — И не вздумай нести свой бред, про какую-то судьбу! — рявкнул парень, сильно сжав челюсти до боли в висках. — Но это так и есть, — возмутился Мидория, — моё тело находится под землёй уже как пятые сутки. Что мне ещё сделать, чтоб до тебя дошло, что я мертв? — парень спрыгнул с окна и подошёл ближе к блондину. — Мне сходить и откопать свой труп и принести к порогу твоей комнаты? — Больно дерзкий стал, ботан, — сквозь зубы процедил Кацуки, схватив парня за ворот кофты. — Я же уже мертв, чего мне бояться? — с совершенно спокойной улыбкой, ответил Мидория. Бакуго разжимает руку, попутно толкая Изуку, разворачивается к тому спиной. — Предположим, я тебе поверил, — Кацуки подошёл к своему шкафу, раздвигая его дверцы. — И что тебе надо? — все также раздражённо разговаривая блондин достал из шкафа школьную форму, попутно кидая ее на кровать. — Ну, — Мидория приложил указательный палец к губам устремляя взгляд в потолок, — скажем так, я буду приходить к тебе каждый день, пока не выясню, как я могу вернуться к жизни, — парень прошёлся взглядом по комнате и зацепился за стул, находящийся неподалёку. После чего сразу направился к нему, продолжив наблюдать за блондином. — Охренеть, я не хочу видеть твою рожу каждый день, — Бакуго нахмурил брови, надевая все ту же школьную форму. — Я тоже не горю желанием с тобой так часто видеться, но мне нужно найти способ вернуться. И ты мне в этом поможешь, — зеленоглазый сам не мог поверить, что говорит такое. Но сейчас, к счастью или сожалению, блондин был единственным решением проблемы. — Почему именно я? — Бакуго кинул взгляд на чёрный галстук, что шёл в комплекте с формой и у него появилось резкое желание его надеть. — Кто, какой шутник решил, что именно я должен помогать какому-то ботану?! — Судьба… — тихо сказал Изуку, но так чтобы блондин услышал, продолжая наблюдать за нелепыми попытками парня надеть галстук. Хотя в какой-то степени за этим было забавно наблюдать, потому что Бакуго вообще редко следовал правилам насчёт школьной формы. — Чёрт! — рыкнул Кацуки, в очередной раз не удалось завязать петлю. Бросив эту затею, вещица отправляется в полет и вскоре приземляется в один из углов комнаты. — Слал я эту судьбу далеко и надолго! Я сам, блять, решу с кем мне быть. А со всякими ботанами предпочитаю не контактировать, — блондин переводит злобный взгляд на Мидорию, тот в свое время демонстративно закатил глаза, подперев голову рукой. — Уверяю тебя, как только ты поможешь мне найти решение, я сразу же исчезну из твоей жизни и буду стараться не встречаться, — Мидория поднял голову, скрещивая руки на груди. — Заебись, только вот зачем это тебе? Нахрена ты надумал воскресать, если ты сам недавно прыгнул с крыши? — блондин подходит к рабочему столу, возле которого сидит Мидория, после, небрежно закинув несколько тетрадей в сумку, закидывает ее на плечо.       Звук застегивающейся молнии послужил окончательной точкой их диалога. Кацуки не был заинтересован в его продолжении, а Изуку так и не мог дать ответ на вопрос. Как показалось самому Изуку, вчерашняя беседа с Шинсо, не помогла улучшить отношения с Кацуки, хотя, может нужно время? Время… Медленно приближается день его исчезновения, а шансов воскреснуть становилось всё меньше. Он всё еще думал, а стоит ли вообще искать этот способ возврата к жизни? Что ждет его потом? Ведь вся его жизнь была наполнена далеко не самыми приятными воспоминаниями. За пределами тëплого и уютного дома, в котором его всегда мама встречала с распростертыми объятиями, все остальные ненавидели парня и мешали с грязью. И неужели Изуку готов вернуться ради этого? Он, наверное, так и остался бы сидеть в чужой комнате, продолжая углубляться дальше в свои мысли, если бы не вопрос: «Долго торчать здесь будешь?» — Бакуго спросил словно в пустоту, будто ему совершенно всё равно, кто был в его комнате. Кацуки даже не смотрел в сторону Мидории, и после молча спустился. Парень тихо спустился следом, напоследок захлопнув дверь.       Внизу их, а точнее блондина, ожидал легкий завтрак в виде омурайсу* и горячего, гранатового чая, заботливо приготовленный миссис Бакуго. Кацуки же без лишних слов принялся за завтрак, совсем не замечая непривычной тишины, что так редко слышно в этом доме. Изуку же сразу приметил обеспокоенный взгляд Мицуки, которая то и дело кидала его на своего сына. От чего тот поглядывал на завтракающего парня, не решаясь сказать о замеченном, словно боялся, что Мицуки может его услышать. Но спустя пары шумных вздохов со стороны женщины, Бакуго не выдерживает: — Может хватит во мне дыру сверлить, и вы дадите мне нормально поесть, — лишь спустя мгновение он вспомнил, что не стоит обращаться к Деку при посторонних. — Кацуки, мы здесь вдвоем, — повисла небольшая пауза, вновь наполняя комнату тишиной. Лишь звуки столовых приборов, постукивающих на тарелках, слегка её разбавляли. Женщина заварила себе кружку чая, после села напротив блондина. — Я знаю, — резко бросает Кацуки в ответ, после утыкаясь в тарелку, словно перед ним стоит тарелка с гюдоном* вместо обычного омлета. — Ты сегодня очень странно ведёшь себя с самого пробуждения, — от такой спокойной речи Бакуго становилось немного не по себе. Пусть она частенько цапалась с сыном, да и то по мелочам, но сейчас действительно очень переживала за состояние Кацуки, которое с каждым днём ставилось всë хуже, как ей казалось. — Сон херовый приснился, — буркнул парень, после откладывая тарелку в сторону. С едой было покончено, теперь его ладони обхватывали кружку с всё ещё горячим напитком. — Что же такого могло присниться, чтоб тебя вывести из строя, — тихо усмехнулась женщина, продолжая наблюдать за поведением Кацуки. — Придурок один, — тихо ответил Бакуго, искоса взглянув на Мидорию, что примостился на ступеньки лестницы, позади. После добавил. — Ма, ты веришь, что призраки существуют?       Такого вопроса Мицуки совсем не ожидала и, отставив кружку с чаем в сторону, задумалась: к чему этот вопрос? Насколько всё было плохо, что её вечный реалист, отвергавший веру в существование всякой нечисти, интересовался подобным. В её голову прокралась незначительная мысль разобраться в этом. Но она тут же отбросила эту мысль, посчитав, что не стоит обращать на такие мелочи, или же... — Хотя забей, — буркнул Кацуки, отводя взгляд в сторону. — Тебе снился один из одноклассников? — Мицуки поднесла кружку ко рту, но не торопилась отпивать, а продолжила наблюдать за поведением сына. — Да просил же… — Может, один из друзей? — игнорирую просьбу, она продолжает спрашивать. Сейчас женщина уже полностью была настроена узнать, что же происходит с её сыном. — Ма… — Это Мидория?       В этот момент Кацуки замер, остановив взгляд на пустой кружке, а Мицуки было достаточно взглянуть на парня, дабы убедиться насколько точно был задан вопрос. Бакуго задавался вопросом, как его матери удается так точно зрить в корень, а парень позади чуть не поперхнулся воздухом. — Кацуки, — сердце парня сжалось от того, с какой нежностью Мицуки произнесла его имя, — я знаю, что вы с Изуку были не в самых лучших отношениях, но не стоит брать всю вину на себя.       Блондин шумно отодвинул стул, облокотившись о стол обеими руками. Дыхание было порядком сбито, и он явно не был настроен на продолжения диалога. — Я же просил… — прошипел Кацуки, после, схватив сумку, направился в сторону двери. Мидория кое-как успел выскочить следом, прежде чем дверь захлопнулась.       Изуку еле поспевал за блондином, который в свою очередь спешно шел в направление школы. Кое-как поравнявшись с Бакуго, Мидория мельком бросал взгляд на идущего рядом парня. Брови были сведены к переносице, образуя маленькую складку. Мидория подумал про себя, что вскоре могут остаться морщинки. Пристальный взгляд был сосредоточен на дороге, а верхнее веко немного опущено, под воздействием бровей. Губы сжаты в одну тоненькую полоску, а челюсть явно напряжена. Хватало лишь сказать что-то в сторону парня и тот взорвется чего делать явно не стоит. — Ты же понимаешь, что она просто о тебе беспокоится?       Взрыв. И нет, это не где-то рядом лопнувший шарик, это сработала причуда блондина. А сработала она рядом с лицом Изуку, который был прижат к не пойми откуда взявшемуся забору. — Завали хлебало. Иначе следующий будет прямо в него, — когда Бакуго злится, лучше ему не перечить, и Мидория об этом прекрасно знает. — Уже привык к этому, с детства, — язвито ухмыляется парень.       Блондин лишь цокнул в ответ, после вернулся к прежнему маршруту. Мидория позади выдохнул с облегчением и поторопился вслед за приятелем. Тот шел слегка сгорбившись, засунув руки в карман. — Какого хрена ты за мной прешься? — кинул Кацуки, глядя через плечо. — Мне больше нечем заняться, — идя немного позади, Изуку с интересом разглядывал громоздкие облака серого оттенка. — Ты не взял зонт. — А на кой чёрт он мне сдался? — парень поднял взгляд к небу, пощурившись от солнечного света. — На небе полно грозовых туч, хоть они сейчас недостаточно велики для дождя, но примерно через полчаса он начнется, — продолжил рассуждать Изуку, приложив кулак к подбородку. — Чёрта с два я поверю твоим догадкам, — фыркнул Бакуго, приближаясь к воротам школы. Когда они достаточно приблизились, тот остановился и обратился к Мидории, — слушай сюда, раз ты увязался за мной, то будь добр не трындеть со мной в школе. Не хочу выглядеть, как поехавший. — Да понял я, — даже с неким недовольством ответил зеленоглазый, потому что просто молчать весь день ему явно надоест. И всё же, Бакуго был действительно прав в том, что его могут посчитать психом, если он будет разговаривать сам с собой. Ведь репутация у него в школе была очень хорошей, а терять её парень не собирался. — Вот и молодец, — Кацуки зашел в школьный двор, а Изу демонстративно закатил глаза.       Не успел парень дойти до здания, его тут же облепили ученики, каждый болтая о своем. Сам же предмет их восхищения пытался как можно быстрее отвязаться от этой толпы. Вскоре почти пришлось активировать причуду, благо на горизонте появился учитель, разгоняя шумную компанию.       Странное чувство охватило Изуку, стоило ему переступить порог школы. Все было до боли знакомым. Он оглядывался по сторонам, читал таблички с разными знакомыми именами на них. Он дошел до шкафчика с пустой табличкой, где когда-то было его имя. — Свали к черту! — дошло до слуха Мидории и, как оказалось, это Бакуго на лестнице пытался избавиться от привязавшегося к нему пареньку. Изуку, слегка улыбнувшись, поспешил за блондином.       Вскоре они оказались в классе, где когда-то учился и сам Мидория. Стоило им очутиться в кабинете, как парень замер около своей пары. На поверхности, исписанной разными обидными прозвищами, красовалось подпаленное место, где огромными буквами было выцарапано «ДЕКУ». Также там стояла ваза с уже засохшими цветами и слегка пожелтевшей водой. Мидория медленно подошел к умершим растением и прикоснулся к некогда красивому бутону. Не успел тот и достаточно прикоснуться к нему, как цветок мигом упал на парту. Грустный взгляд Изуку остановился на этом бутоне, словно вместе с этим высохшим растением упал и весь настрой парня.       Бакуго, наблюдавший за этой картиной, недовольно цокнул и демонстративно закатил глаза. — Может, кто-нибудь выкинет наконец этот умерший веник?       В классе настала тишина. Хоть многие и пытались не обращать внимание на недавнюю потерю, но каждый ощущал некую вину перед парнем. И некое напряжение, возникшее после фразы блондина, ощущалось почти мгновенно. Наконец, кто-то из класса подал голос. — Бакуго, ну вообще-то сегодня ты дежуришь в классе и как бы тебе придётся самому их выбрасывать, — голос звучал неуверенно, на что Кацуки в очередной раз фыркнул. — Ну и прекрасно, — достаточно громко произнес тот в ответ, даже не дойдя до своего места развернулся к выходу. Не останавливаясь, тот хватает вазу и выходит из класса, чуть не сбив одного из одноклассников. Мидория пошел следом.       Уже на выходе из школы послышался звонок, означавший начало занятий. Несмотря на это, блондин стремительно шел в направлении к контейнерам для мусора. Небо уже было затянуто, и начинал моросить дождь. — Ты же знаешь, что опаздываешь на занятия? — Мидория обхватил себя за плечи, продолжая следовать за Кацуки.       Вскоре они зашли за угол здания, где парень застыл с опущенным взглядом, продолжая игнорировать Деку. Разные чувства начали охватывать блондина, которые уже начинали полностью того накрывать. Но он, конечно же, и вида не показывал. Он не хотел проявлять и долю слабости или сомнения перед Мидорией. — Бакуго, — парень остановился на расстоянии вытянутой руки от Кацуки, — ты можешь простыть. Дождь начинается.       Блондин продолжал игнорировать и делать вид, что он один. Он крепко сжимал хрупкую вазу, что почти треснула под его давлением. Изуку слегка поежился. — Каччан… — Хватит! — стеклянное изделие разбилось о стенки одного из контейнеров, разбрасывая свои осколки в стороны.       Изуку второй раз за день оказался припечатанным к стене. Парень напротив буквально душил Мидорию своим взглядом, а тяжелое дыхание буквально обжигало. Но светлая чёлка спадала на лицо, закрывая глаза и не давая прочитать эмоции. — Хватит, — уже более спокойно произнес Кацуки, — ты всего-лишь плод моего воображения. Это моя совесть решила сыграть со мной в злую шутку, — на лице Бакуго появилось подобие сумасшедшей ухмылки, и затем он всё же поднял взгляд полный отвращения и ненависти к зеленоглазому. — Каччан, я понимаю, ты чувствуешь вину на себе, — неуверенно начал Мидория, заглядывая в глаза напротив, в которых читался… Страх? — Замолчи, — сквозь зубы цедит парень, — да, мне совестно, и у меня скоро кукуха поедет от твоего присутствия. — Но это нормально… — Нет, это ненормально, видеть умершего одноклассника, который несет всякий бред. И совершенно, сука, ненормально, что я начинаю в него верить!       Мидория молчит. Он не знает, что сказать приятелю. Он видит, как ему сейчас тяжело и понимает, как сильно пошатал его психику за пару их встреч. Он видел всю боль в глазах, и страх, что испытывал Бакуго, и как бы странно не звучало, но ему становилось за это стыдно.       Холодный ветер трепал волосы блондина, а капли с неба начали падать с ещё большей силой. Рука Кацуки соскользнула со стены, освобождая дорогу Мидории. — Каччан, ты простуди… — Убирайся, — тихо шепчет блондин, но его голос дрожит. — Прости? — Убирайся! — Бакуго поднимает взгляд, от которого внутри у Изуку холодеет. — Не возвращайся, прошу…

***

      Шинсо удивился, когда увидел на пороге хмурого парня. Он ожидал его к более позднему времени и в более приподнятом настроении. Но при виде такого Изуку, он лишь позвал его на кружку кофе, рассчитывая все разузнать. Но за столом парень не проронил ни слова. Его взгляд был пустым. И ничего, кроме тусклого отсвета печали в нем не читалось. Вскоре оба разошлись по комнатам, а Изуку лишь бросил усталое «спокойной ночи».       В эту ночь Шинсо засыпал в беспокойстве о приятеле, а Изуку беспокоился о Бакуго. Ведь он впервые за долгое время увидел на его глазах слезы.