The Neverending Story: Geraskier

Каких только чудищ не вставало на пути у Геральта! Ведьмак как-никак, насмотрелся всякого. Да и двуногие сволочи тоже любили усложнять ему жизнь. Хотя, по мнению самого Геральта, с людьми было многим сложнее, чем с монстрами. Кметы и дворяне относились к нему с опаской и недоверием, колдуны и магички пытались использовать в своих играх, Дийкстра и власть имущие пристально следили за ним. Но ни один недруг Геральта, будь то чувырла сверхъестественная али человек, никогда не превращали его жизнь в сущий ад. Никто и никогда. Кроме Лютика. Ну, зато Геральт четко зарубил себе на носу, кого действительно злить не стоит. Вот посмотришь — милый и улыбчивый, сладкоголосый бард, а на деле сам Сатана в Преисподней гордился его деяниями. Может, и вовсе лично сидел у него на плече и нашептывал тексты этих отвратительных песенок. И ведь поначалу все было чинно и благородно — баллады о подвигах и приключениях бравого ведьмака. А потом… потом разъяренный Геральт возьми да ляпни лишнего. Послал он бедного Лютика по пятое колено и заявил, что не друг он ему, а падла раздражающая. И ведь раньше какими только эпитетами Геральт его не одаривал, все сходило ему с рук. Но в этот раз что-то пошло не так… Лютик послушал, оскорбился и укатил в неизвестном направлении. Как говорится, что имеем, не храним, потерявши — плачем. Вот и Геральт осознал, что скучает. Вроде бы — заноза в заднице, но за годы совместных путешествий срослось правое полупопие с этой острой щепкой. И хоть извлек он эту занозу, да сидел по-прежнему сугубо на левом полушарии своей филейной части — вроде как по привычке. В общем, затосковала душа ведьмачья. И пусть не силён он в аллегориях да эпитетах, но вот как-то так это все и ощущалось. Однако из них двоих лишь Геральт предавался тоске и грусти. А вот Лютик погряз в злобе и обиде яростной, что жгла его сердце и подсказывала гадкие рифмы. Так что бард продолжал слагать баллады о ведьмаке, да только теперь они не о подвигах были, а о любви. Об огромной любви Геральта к другим мужчинам. Срамота сплошная! Всякий ведь знает о его подвигах не дюжих в койках колдуний и не только. Но Лютику народ отчего-то верил. Так что стоило Геральту появиться в каком селении, так начинался цирк с конями: кто-то его ругал по пням и кочкам, кто-то строил глазки и предлагал переспать. Отбивался он от них, окаянных, ругался на чем свет стоит, а потом решил отплатить Лютику той же монетой и начал распускать слухи, дескать любит душа ведьмачья этого барда недотепистого. Ну, ему и поверили. Поверили все, включая Лютика, который явился с лютней наперевес, озорно сверкая глазами. — Знал я, Геральт, что неспроста ты так меня матом кроешь! Оказалось, что ты, чертяка, таким образом любовь свою выражаешь! — сообщил он, после чего весьма грациозно упал ему в объятия. А Геральт прижимал к себе этого противного, навязчивого, несносного, невыносимого идиота и улыбался, как баклан. Похоже, слухи были правдивы…