Диего просыпается, когда солнечные лучи окончательно достают его своим присутствием — свет падает на лицо, но в каком-то смысле помогает очнуться. Очередной кошмар уходит прочь, но впечатления пока не отпускают. Диего открывает глаза, смотря на потолок. Ночью он казался не таким светлым... Тут вообще всё казалось не таким светлым. Блондин не помнит, чтобы он примечал тот факт, что его комната обставлена в бежевых тонах. Брандо садится на кровать, снова опуская ноги на пол. Мягкая игрушка ночью улетела на край кровати и упала. Видимо, кошмары Диего мешают не только ему одному.
- Извини меня... — Брандо поднимает игрушку с пола и обнимает её. Сидит так пару минут, просто прижимает к груди старенького плюшевого динозавра и смотрит в окно.
Парень ещё не совсем отличает реальность от сна. Он наконец-то отводит взгляд от окна, осматривается по сторонам. Осторожно укладывает игрушку в сторону и руками проводит по своим ногам. Блондин смотрит на свои ладони. Когда-то это помогало ему сориентироваться. Впрочем, даже сейчас это не отказывает в своём действии.
Собравшись с мыслями, он ещё пару секунд сидит, вроде бы даже наслаждаясь тишиной утра. Парень встаёт с постели и подходит к зеркалу. »Всего-лишь пара секунд« — думает Диего. Он приподнимает футболку смотрит на своё тело. На впалый (пока что) не особо болящий живот, выпирающие кости и синяки... Синяки, порезы, шрамы, ссадины, снова синяки, царапины, ушибы и ещё раз ссадины. И засосы. Остатки прошлого. Позорные следы. Ненавистное тело. Ничего нового. Диего быстро отворачивается и даже отходит. Кажется, в такие моменты он забывает, что такое воздух и как вообще дышать. Просто тонет.
- Не дышу и вижу...
Брандо достаёт свой тёплый голубой свитер, снова огромную часть гардероба, надевая его на продрогшее тело. Стараясь не думать хотя бы о неполноценности собственной оболочки, Брандо полностью отворачивается от напольного зеркала в углу спальни. Он не выносит смотреть на свои худые плечи и руки (пусть и делает это после каждой ночи с Валентайном). Это вызывает лишь липкую жалость и ледяную ненависть к самому себе. Неужели нельзя было выбрать тело получше..? Но бежевые вельветовые брюки, которые отлично скрывают болезненную худобу его ног попадаются под руку — Диего надевает их. Пара носок с синими динозаврами приходится кстати — подвёрнутые брюки позволяют разглядеть рисунок. Диего снова смотрит в зеркало, пожимая плечами. Отдаёт себе отчёт в том, что выглядит как более ли менее
обычный человек. Будто бы нет никаких ссадин, никаких ушибов и синяков на теле, что нет ужасных засосов и уродливых укусов на бледной коже. И нет шрамов. Будто нет всех тех проблем в его искалеченной душе. Диего даже кажется, что другим
не будет противно от общения с ним, впрочем, с кем он собрался вообще разговаривать? Весь мир, вероятно, и без этого всего карнавала ненавидит его.
Диего выходит из спальни, направляется в ванную — тихо проходит мимо спальни президента, но его самого там нет. Парень мысленно тихо ликует — значит, сегодня можно прогуляться до его любимого места и успокоиться. Без вопросов, проблем и объяснений. Брандо заходит в ванную, включая свет, и оглядывается по сторонам. Неужели именно
тут он бессильно сидел ночью..?
тут он снова испытывал дереализацию..?
Диего достаёт бинты, неумело забинтовывая ноющее запястье, пряча все следы ночных слабостей и болей. Тихо всхлипывая от неприятных ощущений, что никто не отменял, левой рукой Брандо медленно прикрывает покрасневшую кожу. Он грустно вздыхает, когда смотрит на неаккуратные края, но прячет под большим рукавом это всё безобразие. Впрочем, надеясь лишь на то, что бинты до вечера не размотаются. Парень чистит зубы, знает, что есть с утра он точно не будет — ему просто нечего, да и желания особо нет. Живот болит, но обращать на это внимание не особо хочется. Пока что можно игнорировать, боль не такая уж и сильная — значит, всё в порядке. Умывая лицо прохладной водой, он надеется смыть весь позор с себя — только вот сделать это ну никак не получается. Такие вещи, которые происходят из ночи в ночь, точно не забываются. Парень грустно выключает воду и вытирает лицо полотенцем — оно пахнет ванилью и тонким ароматом табака. Это радует. Обострённое обоняние Диего помогает ему чувствовать это из раза в раз. Он осторожно сводит края раны пальцами и заклеивает бровь пластырем, мысленно молясь, чтобы никто не спросил у него про это. А вот разбитую губу просто так, увы, не скроешь. Придётся по пути придумать отговорку. Так, просто, для галочки.
Диего расчёсывает золотые пряди, осторожно распутывая волосы. Громко шикнув от боли, он наконец расправился с пышнотой, так что сейчас золотистые волны лежат на его плечах. Сегодня волос выпало больше, чем вчера — парень с сожалением смотрит на расчёску, выкидывая с неё всё в мусорку. Вроде как и нечему удивляться, а вроде и жаль... Брандо давно запутался. Он ещё раз смотрит на себя в зеркало — синяки под глазами на месте, голубая радужка тоже... И опухшие от слёз глаза. Ничего нового.
Диего скользит по знакомому коридору, спускается по длинной лестнице на первый этаж. Он оказывается посреди большого холла, залитого солнцем — на улице тепло, хорошая погода. Лучи пробиваются сквозь занавески, которые Брандо с шумом открывает, позволяя теплу согреть всё помещение. Брандо надевает кроссовки цвета молочного шоколада на толстой подошве, закидывает на плечо бежевый шоппер с милым рисунком динозавра. Честно, он не совсем понимает, зачем делает это — телефон с собой никогда не пригождается, впрочем, как и наушники. Разве что только деньги иногда оказываются как раз, но Диего редко покупает себе что-то. Кошелёк в сумке лежит скорее »на всякий случай«, нежели как необходимость. У него вообще всё лежит »на всякий случай«. Брандо вспоминает одну мелочь. Парень быстро идёт на кухню и наливает целую бутылку холодной воды. Это никогда не оказывается лишним. Наверное, единственная вещь, которую британец должен брать с собой точно.
Диего выходит из дома, тихо закрывая дверь — по привычке не шумит, хоть
сейчас это никак ему не навредит. Парень проходит через сад, брусчатая дорожка сквозь который с обеих сторон окружена кустами и клумбами с яркими цветами, редкими декоративными камнями и камушками, ночными фонариками. Возле ворот спокойно растут несколько больших деревьев, как бы прикрывая дом, находящийся и без того за высоким каменным забором. Брандо никогда не считал, впрочем, как и сейчас не считает именно это место своим »домом«. Он наверное даже понятия не имеет, что такое »дом« вообще, что это за восхвалённое место, где тебя якобы ждут и любят, куда ты хотя бы хочешь возвращаться. Потому что парень точно не хочет вновь и вновь оказываться в этом саду — однако, будто вопреки своим желаниям, он вдруг подходит к двери и оказывается в огромном холле.
Диего идёт знакомой дорогой, мимо проезжают машины. Поют птицы, сама свежесть будто дарит какое-то небольшое спокойствие. Брандо пожимает плечами и полной грудью ощущает долгожданную свободу. Тело неприятно ломит. И почему он заметил это только сейчас? Хотя он бы не сказал, что помнит ощущение боли в теле, например, секундой ранее. А вот ночные призраки и отголоски всё ещё кричат о себе. Кожу на коленях всё равно жжёт.
Цветочные магазины с их яркими витринами, магазины одежды, булочные, продуктовые и ещё Бог его знает какие магазины попадаются на знакомом пути. Они никогда не меняются. Жизнь течёт, но сейчас, кажется, касается и самого Диего. Не существование. Жизнь. Только вот сердце замирает каждый раз, когда мимо проходит вообще какой-либо мужчина. Диего испытывает страх, когда видит или говорит с людьми своего же пола... То есть он старается вообще избегать почти всех людей. Но вот мужчины... Даже для самого себя, но Брандо старается избегать их. Хотя бы ограничивать общение.
- Отговорка про губу, Диего... — Брандо шепчет это себе под нос, потому что обычно так он успокаивается быстрее. И он искренне надеется, что никто больше не слышит этого.
Диего не придумывает ничего лучше, чем примитивное »ударился головой об угол кухонного шкафа, пока убирал посуду«. Это звучит хотя бы правдоподобно, даже более, чем всё существование Брандо. Но сейчас он старается не думать про это.
Ещё пара поворотов, площадей, улиц. Выученный путь, Диего, кажется, сможет пройти его даже с закрытыми глазами. И вот перед ним излюбленное здание городской конюшни. То место, где эти голубые глаза и золотистые волосы появляются буквально каждый день. Тут Брандо чувствует себя максимально комфортно. Он проходит мимо нескольких работников, приветливо махая им рукой, но избегая зрительного контакта. Брандо боится, что его вдруг возненавидят за то, как он выглядит сейчас. Просто и без причины.
- Здравствуй, Диего! — К растерянному Брандо подходит мужчина, владелец конюшни. — Ты сегодня как раз вовремя, я не устану благодарить тебя за твоё волонтёрство. Помощь нам всегда нужна.
- Да-д-да, я рад... Рад быть тут. — Диего нервно делает вид, что ищет что-то в своей сумке. »Лишь бы не смотреть ему в глаза, не смотри ему в глаза, Диего«. — Мне нравятся лошади, да и помогать тоже...
- В общем, подойди к Кеннету, — »О Боги, мне сегодня суждено общаться только с мужчинами?« — думаю, он всё тебе подробно объяснит. Ты какой-то нервный... Всё в порядке?
- Что..? — Диего хватает телефон, потому что это первое, что попадается ему под руку. — А, да, я просто не мог найти телефон... Мне должны написать очень важное сообщение, вот я и переживаю. — »Только мне никто никогда не пишет... Что ты вообще несёшь, Брандо«.
- Ладно, ты только дыши глубже. Хорошего тебе дня, Дио.
- Вам тоже... — Диего смущённо поднимает глаза и смотрит в удаляющуюся спину мужчины.
***
Проходит несколько часов, как Диего наконец-то подходит к Спириту, коню, вероятно, самому красивому в конюшне. Блондин делает всё, ухаживая за ним. Расчёсывает и чистит гриву, угощает его... И упорно что-то шепчет себе же под нос. Проматывая перед самим собой события ночи, Диего вдруг вздрагивает. Отгоняет неприятные мысли и старается не думать вообще ни о чём. Даже если пустота в голове будет выть или звенеть, то Диего предпочтёт такую сирену. Всяко лучше, чем истязать остатки разума неприятными мыслями. Обычно ему становится спокойнее. Диего проводит по загривку Спирита, закрывая глаза.
- День добрый! — знакомый голос раздается со входа в денник. Диего поворачивается и видит яркие зелёные глаза, такую же помаду и светлые волосы.
- Джайро... Привет. — Брандо чуть нервно улыбается, но Цеппели тот единственный, кого он почему-то не боится. — Как у тебя дела? Давно тебя тут не было.
- У меня всё хорошо, Диего. — Джайро гладит Спирита по морде. — Просто завал на практике. А у тебя как дела?
Диего молчит, виновато смотря себе под ноги. Не хочет признавать собственную слабость и бесполезность. Парень трёт шею на месте засосов, будто прикрывая рукой пятна. Лишь бы Джайро их случайно не заметил.
- В-всё
как обычно... — Диего не знает, какой смысл он вкладывает в эти слова, так что старается исправиться как можно скорее. Внести чёткость. — Всё нормально.
- Ты сегодня какой-то грустный и растерянный... Я стоял тут минут пять, а ты не заметил даже. Не хочешь прогуляться после всех дел до кофейни и, может, поговорить..? Если хочешь, конечно, я не настаиваю.
- Прогуляться..? Можно, наверное... — Диего сильно краснеет, закрывая глаза. Трёт лоб. — Да, хорошо.
- Вот и отлично.
***
Диего сидит, подобрав под себя ноги и грея замёрзшие руки о горячий стакан с кофе. Брандо всегда мёрзнет. Они сидят в городском парке, наслаждаясь природой и уходящим на закат солнцем. Джайро сидит перед Диего, просто смотрит на проходящих мимо людей, а волосы его словно отражают падающие вечерние лучи. У Цеппели прямой нос, чуть покрасневшие щёки и достаточно длинные ресницы. Над зелёными глазами точно такие же тёмные и густые брови, как у Брандо. И щетина, обстриженная в форме небольших квадратиков снизу челюсти. Диего подмечает про себя каждую мелочь. Почему-то он каждый раз, когда они с Джайро общаются, делает это.
- Ты не против комплиментов? — Джайро кидает это непринуждённо, но так вежливо и даже заботливо.
- Нет, наверное... — Диего никогда не слышит в свою сторону что-то даже хоть немного приятное. Даже если и притянутое.
- У тебя очень красивые волосы.
Брандо краснеет, руками вдруг закрывая лицо. Цеппели начинает смеяться, так легко и просто. Без злобы. Диего чувствует и слышит это. Он смеётся не над Диего, не над его характером или действиями. Цеппели смеётся просто так. Потому что он может себе это позволить.
- Ты такой очаровательный, Диего... Можно я тебя обниму?
- О-обнимешь..? — Брандо отрывает лицо от ладоней, огромными ясными глазами смотря на Цеппели.
- Эм, да..?
- Да, конечно можно...
Джайро мягко обнимает Диего, поглаживая по спине. Брандо лишь чуть напряжённо ведёт плечом, а затем выдыхает. В тёплых руках Цеппели как-то слишком хорошо. Диего не привык. Он вообще не привык к чему-то нежному, к заботливым словам и чужому теплу. За все прошедшие годы это как-то стёрлось из памяти, пропало без следа. Диего осторожно утыкается носом в плечо Джайро. Снова выдыхает, закрывая глаза. Он всё ещё немного напряжён. Будто не совсем доверяет, что является полным абсурдом. Брандо просто считает Джайро за кого-то родного. Только вот напряжённость тут скорее как привычка. Диего ждёт и готовится к худшему, хоть старательно и отгоняет от себя столь жуткие мысли.
Всё в жизни когда-нибудь заканчивается. Джайро осторожно отстраняется от Диего. Брандо чувствует неприятный холод и какую-то щемящую пустоту в своей душе. Именно такие объятия нужны были ему. Они нужны были, он их получил. По всему телу осталось лишь призрачное ощущение прикосновений... будто это всё нереально. Оно пропадёт. Оно должно пропасть. Он скоро проснётся, чёрт, это же просто сон. »Это
должен быть сон. И почему-то хороший«. Диего не верит реальности.
Цеппели берёт свой стакан с кофе, взглядом вдруг обводя руки Брандо. Случайно задравшийся рукав большого свитера отныне не скрывает неаккуратно наложенные бинты. Джайро приподнимает бровь, будто бы удивляясь, но в глазах его считается какая-то тревога.
- У тебя бинты скоро распустятся...
- Ч-что?
- Запястье слабо перемотано. Бинт скоро спадёт.
Диего виновато опускает взгляд на свои руки, а затем с ужасом выдыхает. Он совсем не заметил, что рукав задрался практически до локтя. По спине британца бегут мурашки. За него кто-то переживает..? Диего обнимает себя за плечи, стыдливо опуская взгляд. Британец снова чувствует вину. Холодную вину, которая пробегает по его сердцу и снова разбивает и без того раненную душу. Кажется, Диего готов заплакать. И он, вероятно, даже сделал бы это, только вот парень боится выражать эмоции рядом с людьми.
- Извини меня, Джайро... Прости, я-я...
- Тебе некомфортно об этом говорить. Не извиняйся. Это не та вещь, за которую ты должен извиняться. Я могу тебе помочь с бинтами, если хочешь.
Диего молчит пару секунд. Сомневается. Стоит ли скрывать следы своей слабости, что он так старательно делает вот уже на протяжении какого-то количества месяцев. Это время кажется бесконечным. Это всё бесконечно. Кроме встреч с Джайро и конюшни. Время в такие моменты будто ускоряется в миллиарды раз. Диего обдумывает все варианты, прикусывает губу. Ещё ночью он чувствовал во рту металлический привкус, а сейчас... Только призрачное воспоминание. Так к чему оттягивать неизбежное? Но Брандо даже не думает о том, чтобы »провалиться« или сбежать. Диего соглашается.
- Это было бы кстати...
- Я не сделаю тебе больно, Диего.
Джайро осторожно разбинтовывает запястье, кладёт всё лишнее рядом. Диего не смотрит на свою руку. Просто отворачивается и взглядом уставляется на пухлую птичку, которая сидит среди низких ветвей ближайшего дерева. Она щебечет что-то своё, перескакивая с ветки на ветку. Чистит перья и будто не собирается покидать своё »убежище«. Диего даже улыбается. Ему нравится природа, нравятся животные. Он находит в этом прекрасное.
- Готово. — Джайро закрывает поясную сумку, выкидывая в ближайшую урну всё, что было израсходовано. Старые бинты и вата отправляются в небытие.
- Спасибо... Ты только посмотри на эту чудную птичку. Вон там, среди веток!
Цеппели на секунду приподнимает бровь, а затем всматривается в том же самом направлении, что и Диего. И видит птицу. Ту, которая так заняла голубоглазого Брандо на всё это время.
- Джайро, — чуть грустно и тихо спрашивает Диего, — можно я немного поделюсь тем, что происходит..?
- Да, без проблем. Если тебе комфортно или полегчает от этого — я всегда готов тебя выслушать.
И Диего вкратце пересказывает вечер. Правда, лишь его часть: примерно только то, что происходило после ухода Валентайна (о том, что происходило раньше, он, конечно, не говорит). Умалчивает и о дереализации, болящем теле. Говорит только про ужасные сны и не менее пугающие мысли после почти каждого пробуждения. И совсем немного про поход в ванную, и почему-то про маленького динозаврика, который одиноко лежит сейчас на кровати. Сердце Диего вдруг начинает тревожно тяжелеть. Он, конечно, часто испытывает это чувство, но сейчас оно особенно выделяется на фоне всей остальной боли. Он дорожит этой маленькой игрушкой, динозавриком, у которого лапа пришита нитками совсем не в цвет голубой ткани. »Чёрт, только бы с ним ничего не случилось...« — парень закрывает глаза и грустно выдыхает. Про селфхарм Джайро и без того
теперь знает. Диего сломан. И вот об этом он, увы, никому не рассказывает.
- Ты никогда не хотел бы поговорить об этом у профессионала? Не стоит запускать такие вещи. Кошмары и усталость, мысли... Это ведь может переломать тебя.
- Не знаю... Наверное, стоит. Просто я не могу найти время... В общем, пока что это сложно. Но я бы хотел, наверное. — И Диего действительно хочет. Он хочет разобраться со всей своей жизнью, но он боится. — Просто нужно время. Джайро, а можно тебя ещё раз обнять?
- Конечно, Диего. Ты можешь делать это всегда, когда тебе комфортно. Ну а если это будет некстати, я всегда скажу об этом. Договорились?
- Договорились. — Диего мягко обнимает Джайро, пряча покрасневшие щёки в плече Цеппели.
Джайро кладёт руки на спину Диего, одной проводя по всему позвоночнику и переходя к его пышным волосам. Золотые пряди растрепались за весь этот долгий день. Они превратились в беспорядочно лежащие на плечах и голове кудри. Джайро пропускает их сквозь пальцы и чувствует, насколько же они мягкие. Поглаживая Брандо по голове, Цеппели обдумывает все слова и рассказы Диего. А британец, кажется, совсем расслабляется в руках итальянца. Наконец-то он чувствует долгожданное спокойствие. Конечно, не совсем полноценное.
Джайро переживает.
